Избранное

На погосте

С дождями октября меня терзает грусть,Блажит душа и замирает сердце.Как в бездорожье заплутала Русь,Так вот и я, куда не знаю деться.Умом я понимаю, что ничемЯ воскресить веселие не в силе.О, как я тих! О, как прискорбно нем!Торчу, как крест столетний, на могиле.Иду смиренно на глухой погост,Что притаился сбоку у церквушки.Здесь я один. Я здесь проезжий гость,И нет в кармане ни одной полушки.Нет, не глухой я. Нет, я не слепой,Нет, я не попрошайка и не нищий.Не нарушая пращуров покой,Я надписи замшелые очищу.И вглядываясь в чьи-то имена,И считывая жизни чьей-то даты,Я в отрешенье чёрном, как монах,Предстану перед вечностью распятым.Душа и мысль на глубину вековВсего на миг готовы опуститься,Но от тяжёлых роковых оковНе смогут никогда освободиться.

Октябрь 2000 г.

«Я много в жизни упустил…»

Я много в жизни упустилНе оттого, что не хватало сил,Не от того, что был во всём умерен,И в правоте поступков не уверен,Не оттого, что не терзал я душу.И часто был по жизни непослушен,И что не льстил, и многое прощал,И никому любви не обещал,Не оттого, что счастья не достоин,А потому, что просто я не воин.

Осень 2000 г.

«Стихами я переболел…»

Стихами я переболел,Они застряли комом в горле.Ах, сколько ж выпущено стрелВ унынье, в радости и в горе!Так сузился видений круг,Замкнув обычное, пустое,Что мысли ничего не стоят,В них нет ни радостей, ни мук.Где твои праздники ума,Где пилотаж души небесной?Одна сплошная кутерьмаВ квартирке маленькой и тесной.Но вот последняя строкаК выздоровлению взываетИ саркастически взрываетТоски холодной облака.

Лето 2001 г.

Предисловие к сказке

Альтернатива

Я, как конь в открытом поле,Чуткий и встревоженный,Поскакал бы я на воле,Только вот стреноженный.Я, как заяц-непоседа,Потрусил бы в ближний лес,Только волк пойдёт по следуИ меня, зайчишку, съест.Я, как птица, громогласен,Так мне хочется взлететь,Только я собой не властен —Клетку мне не одолеть.Я, как лебедь величавый,Пофасонить что бы мне?Только змей золотоглавыйПритаился в стороне.Я, как кошка-лежебока,Что мне сладко не поспать?Только вот кусают блохи,Мне же некого кусать.

Лето 1995 г.

Про корову

Корову кормили капустой,Умытой обильной росой,И вместе с жевательным хрустомКорова предстала козой.Корову кормили морковью,Кипела от вкуса слюна,И вместо походки коровьей,Как заяц скакала она.Корову кормили арбузом,Такой замечательный плод!Корова же маялась пузом,Из вымени лился компот.Корову кормили бананом,Такая заморская муть!Корова ушла к обезьянамИ била копытами в грудь.Корову кормили колючкой,Одним из противнейших блюд,И стала корова та злючкой,Плевала на всех, как верблюд.Корову кормили мочаломИ мягким, и гладким, как шёлк,Корова совсем одичала,И выла она, будто волк.Один только инок смиренный,Что скит обживал далеко,Корову кормил сочным сеномИ цельное пил молоко.

Июнь 2001 г.

Из сборника «Листопад»

2003 г.

Выездное лето

Соловей

Распелся утром залихватскийВ кустах малины соловей.Он не какой-нибудь кабацкий,Он самых голубых кровей.Такие выдаёт руладыИ так захватывает дух,Что безразличный, глуховатыйК нему прислушался петух.В ответ жерёбая кобыла,На днях готовая рожать,Слегка копытами забилаИ начала тихонько ржать.И также я, боясь потериЕго высоких, чистых нот,Душой токую, как тетеря,Разинув от восторга рот.

Май 2000 г.

«Я весною словами богат…»

Я весною словами богатИ, как мастер, рукой вдохновеньяДрагоценный вкрапляю агатВ ожерелье стихотворенья.Я отдам своё сердце стиху,Свет души своей искренней вплавлю.Не берусь подковать я блоху,Но плясать непременно заставлю.

Май 2000 г.

«Я не могу остановиться…»

Я не могу остановиться,Таков весны пришедшей шаг.На волю вырвалась, как птица,Моя мятежная душа.Давно я так не волновалсяИ не был волен так давно,Я в жизнь стремительно ворвался,Мне что-то новое дано!Хоть знаю я, взлёт будет краток,Дни вдохновенья сочтены.Спешу палитру ярких красокОставить на холсте весны.

Май 2000 г.

Дятел

На старой кряжистой соснеДолбит кору настырный дятел,Похоже, он немного спятил,Так расстучался по весне!Кричу ему: – Остановись!Не вышибай мозги напрасноИ оглядись, ведь так прекраснаИ так неповторима жизнь!А он ещё сильней долбит,К моей патетике холодный.Не лирик он, а челобит.Что лирика, когда голодный?И я его могу понять,Голодные запомнив годы.Пустой желудок как унятьОдной лишь прелестью природы?

1998 г.

Перед сном

Люблю я вечерком в прохладеВ беседке дачной посидеть,С душой неугомонной сладить,В ночное небо поглядеть,Увидеть бледный лунный отблескИ туч далёкие гряды,Понять, быть может, чей я отпрыск,С какой пожаловал звезды?Кто правит мной, кто направляет,Кто любит, ненавидит кто,Иль дурака со мной валяет,Как вздорный клоун в шапито?И так вот, про себя толкуя,С собой толкуя допоздна,Понять, о ком душа тоскует,С какого бесится рожна.В ночи погаснет сигарета,И я пойду, усталый, спать.Я не найду ни в чём ответаИ буду мучиться опять.

Лето 2002 г.

«Я, засыпая, сочиняю стих…»

Я, засыпая, сочиняю стих,А утром занесу его в тетрадку.Мне лень вставать, мне так тепло и сладкоНа шёлковых подушках пуховых.Ещё одна рождённая строкаНа память ненадёжную ложится,Но этой строчки я могу лишиться,Коль к ручке не дотянется рука.Я полусном терзаем без конца.Уж столько строчек память накопила!Но голова, что тяжелей свинца,Их, как котят, нещадно утопила.

2001 г.

«Я дам стихи свои читать…»

Я дам стихи свои читатьТраве не скошенной, июньской,Птенцам, что начали летать,Козе, что величают Дунькой,Свои стихи я предложуЛощине, пруду, полю, лесу,Лягушке, оборотню, бесу,Сороке, дятлу и ежу.Я запущу их по садам,На всю любимую округу,Потом отдам на отзыв другу,Затем лишь критикам отдам.

Июнь 2000 г.

«В этот вечер час за часом…»

В этот вечер час за часомЯ гоняюсь за Пегасом.У меня – овёс и плеть,У Пегаса – крылья,Так должно ж со мной взлететьБожество кобылье!Только сколько ж с ним возни,Сколько нервов, братцы!Не желает, чёрт возьми,Он со мною знаться.Задаётся, спору нет,И воротит рыло,Говорит: – «Ты не поэт,Графоман бескрылый».

2000 г.

«В деревеньке, где нет электричества…»

В деревеньке, где нет электричества,Когда гаснут дневные лучи,Я, склонившись, сижу пред величествомОсвещённой свечою ночи.И при свете скупом и интимном,Зыбким, точно болотные мхи,В полумраке прокуренном, дымномЯ всю ночь сочиняю стихи.

д. Фёдоровское, лето 1997 г.

Коктебель

Акварели Волошина,Жаркий крымский пейзаж,Я качусь, как горошина,На заброшенный пляж.Зелень жухлая маетсяСреди древних камней,И качается маятник —Серый бриг на волне.Солнце отблеском скошеноВ жёлтом мареве гор,И я взором ВолошинаОбнимаю простор.Вал зелёный пугливоОтвечает на зов,И небесные гривыБьются в споре ветров.Кровью дедов и прадедовПоле выкрасил мак,И упал крупной градинойНеприкаянный Макс.И глядит растревоженный,От бескровия бел,С акварели ВолошинаГородок Коктебель.

Лето 2001 г.

«Дороги осенью прокисли…»

Дороги осенью прокисли,Бугрится грязь из-под колёс,И тянутся пустые мысли,Как опорожненный обоз.И долго не бывать иному,Я опечаленный сижуИ акварелью по сыромуКартину грустную пишу.

Ноябрь 1999 г.

Журавли России

Осенним взглядом солнца ликЕдва высвечивал округу.Летели с криком журавли,Поротно направляясь к Югу.Их на плацу увидел полк,И потянулись к небу лицаВ голубовато-серый шёлк,Где клином выстроились птицы.Звонкоголосые «Курли»Солдат заворожённых звалиВо все края родной земли,В которых долго не бывали.И замер командир полка,Направив взор к солдатским лицам,Была в них радость и тоска,И зависть к улетавшим птицам.Недолго продолжался крикУ журавлей в небесной сини,Но он оставил счастья мигВ сердцах у сыновей России.

1999 г.

Листогон

Ударил с маху в спину летаОсенний ветер-листогон,Погнал листы вдоль парапетаНа неухоженный газон,На полинявшие скамейки,На милицейские посты,Где воровских ворон семейкиТерзают жалкие кусты.Где одинокий горожанин,Открывши зонтика колпак,Бредёт к платформе СеверянинВо след за дюжиной собак.Мелькают окна электричкиВ просветах клёнов и ольхи,В ней все читают по привычкеИ кто-нибудь мои стихи.А я бреду, гляжу в смятеньеОбескураженной душиНа этот грустный день осенний,Как нищий смотрит на гроши.

Октябрь 2000 г.

Осенний театр

В мозаике опавших листьев,В палитре золотой ковра,Ищу я вдохновенья мыслиИ вдохновение пера.Бреду задумчивый по парку,Осенней дрёмою влеком,На чистом небе лишь помаркиОт набежавших облаков.При виде осени-актрисы,Они впадают с нею в ражИ загоняют за кулисыВесь мной задуманный пейзаж.Сегодня осень не явилась,Её, должно быть, напугалПроныра-ветер, как я ярило,Со свистом облака прогнал.И где-то там, за перелеском,Собравшись в стаю чёрных туч,Они всему и всем в отместкуПредгрозовой поднимут путч.Но ветер снова их прогонитЗа полинявший горизонтИ до утра проспит засоня,Открыв на всякий случай зонт.Умчится вдаль дневное время,И солнце спрячет рыжий хвост,И небосвод прострелит теменьТрассирующем светом звёзд.

Сентябрь 1998 г.

Конец осени

Осень, как-то быстро, сникла,И пошло тепло на спад,Пообвисли сосен иглыИ завьюжил листопад.Ветер северный, холодныйПод гудение и свист,Словно чёрт из преисподни,Разогнал опавший лист.Стало мрачно всё и серо,И тоскливо заодно,И зима, лихая стерва,Рожу впялила в окно.

Ноябрь 2000 г.

«Последний летний день…»

Последний летний деньНаправился к закату,Холодный ветерС Севера проник.Я вписываю окончанья датуВ теперь ужеЗаконченный дневник.Сентябрь, средаДвухтысячного года,Тринадцатое,Двадцать первый час.В окне синюшныйРосчерк небосводаИ чёрный плащУ леса на плечах.Включаю свет,Уходит отчужденье,Хотя на дачеЯ совсем один,Да вот ещё со мнойСтихотворенье,Которое я только чтоРодил.

13 сентября 2000 г.

Усталость

Чёрный ворон

Окинул я округу взором,Пространства тайные планид,И вижу, на заборе воронГлазами чёрными сверлит.Вещун под ветра завываньеПредсказывал мою судьбу.Ах, чёрный ворон-самозванец,С тобою вылетишь в трубу.И я, немало обозлённый,В него кидаюсь кирпичом.Не верю я, что мир зелёныйУже на чёрный обречён.

2000 г.

«Густая дымка под луной…»

Густая дымка под лунойОт взора заслонила дали,И горечь хлынувшей печалиНевольно овладела мной.Обескураженный, я сник.Душа всё больше холодела,Строка, что осветила миг,Как лампочка перегорела.

2000 г.

Горный поток

Ревел поток на повороте,Толкая в спину валуны,И пропадал в замшелом гротеПри тусклом отблеске луны.Я провожал его и слушал,Присев на высохший копыл,Поток мою тревожил душуИ мысли тайные копил.Я думал: сколькими ж векамиСвой путь в горах он пробивал,Какие только ноты в гаммеВ своей он жизни не певал,И сколько светлых дней и мрачныхВ него вперяли с неба взор,И сколько же воды прозрачнойОн перенёс от снежных гор?А может и потоки кровиВодой бурлящею смывал,И лошадиные подковыУшедших ворогов сбивал?От снежных пиков и по скаламОн мчится, не сбавляя прыть,И вряд ли даже экстремаламСебя позволит покорить.Лишь только там, в промытом гроте,Смахнув со лба холодный пот,На самой низкой в гамме нотеОн песнь предсмертную поёт.И с ней уходит он под землю,Как будто бы в небытиё.Его отчаянью я внемлю,Его отчаянье – моё!Он, затихая, расстаётсяС последним, солнечным лучом,Я знаю, он на свет вернётся,Забьёт целительным ключом.И я спою при жизни песню,Как он, сорвавшийся с горы,И так же, может быть, воскресну,Когда уйду в тартарары.

Кудепста, 1987 г.

«Заладил дождь на целый день…»

Заладил дождь на целый день,На сером небе нет просвета,И вдохновение поэтаУшло в уныние и лень.Вином наполненный графинОпустошаю понемногу,Мой нерешительный графитРисует грязную дорогу.И эти чёрные мазкиНа полотно души ложатся,Дождём забитые мозгиУспели до предела сжаться.Но долго так мне пребыватьПри буйном сердце не пристало,И я готов вот-вот взорватьИ сбросить серость с пьедестала.

Октябрь 1999 г.

«Блажить я начал очень часто…»

Блажить я начал очень часто.Кого же в этом мне винить?А не принять ли мне причастьяИ в церковь местную сходить?Поставить тоненькую свечкуЗа здравие и упокой,Перекрестить своё сердечкоСлегка трясущейся рукой.За стёртым временем порогом,Где просьбы кротки и тихи,Договориться, может, с Богом,Чтоб отпустил он мне грехи.

2001 г.

«Когда мне сердце болью било…»

Когда мне сердце болью било,И было жить уже невмочь,С подобострастием крестилаМеня лирическая ночьИ отводила час мой смертныйНе на года, а на пока,Пока в душе моей не меркнетЖизнелюбивая строка.

2002 г.

«Померкла даль моей души…»

Померкла даль моей души,Она уже не различает,Где зла проходят рубежи,А где добро преобладает.Бреду по жизни, как изгой.К какой мне истине приткнуться,Где для души найти покой,В купель какую окунуться?И как мне, смертному, понятьПротиворечия всевышних,Добропорядочных и хищных,Любить готовых и карать?

2002 г.

«Я начисто опустошён…»

Я начисто опустошён,Не вижу я в душе просвета,Не нахожу ни в чём ответа,Так я от мира отрешён.Ползёт без просветленья мракИ приближается всё ближе,Я эту темень ненавижуИ пячусь от неё, как рак.До отупения мозгов,До самой острой в сердце боли,Я вижу в блуде, не в юдолиВсех канонических богов.Они бежали от людей,В обителях церковных скрылись,У них мышей летучих крылья,А я то думал – лебедей.

2001 г.

«При тусклом свете фонаря…»

При тусклом свете фонаряИщу я верную дорогуНи к назидательному богу.Ни к трону батюшки царя,Ни к кущам сладостного раяИ ни к вершине золотой.Ни к хате, что всё время с краю,А к слову после запятой.

2001 г.

«О, где вы, светлые года…»

О, где вы, светлые года,Ушедшие бесповоротно,О, где вы, чудо города,Что посещал я ежегодно,Где вы, наивность и любовь,И вера в радостное завтра.Где торжествующая новь,И где её трудяга автор?Где вы, усталость трудодня.Достойный отдых в выходные?Не узнаю теперь страны я,Что светом полнила меня.

1998 г.

«Подслеповата и больна…»

Подслеповата и больна,Страдая полным несвареньем,Ревёт огромная странаЗаплаканным стихотвореньем.Кто ей сейчас готов помочь,Быть сострадательным и мудрым,Кто эту тягостную ночьЗаставит обернуться утром?Кто принесёт восхода луч.Жестокости разверзнув горы.Во тьму помоек, свалок, луж,В сердца, растерзанные горем?

1998 г.

«Позовите меня…»

Позовите меня,Если нужен я вам,Прокляните меня,Если вас я предал.Я дойду, я найду васПо вашим следам,Если даже надолгоВ пути опоздал.Я не в силах унятьЭтот внутренний зов,Он терзает меня,Он до боли гнетёт.Так чего я же жду?Это в сердце засовДверь в пространство любвиМне открыть не даёт.

1997 г.

Курсантская любовь

Бабье лето

Сентябрь погожий, бабье лето,Пейзаж уже заметно рыж.И лёгкие туманов пледыСползают потихоньку с крышИ стелятся вдали по взгорью,И замирают у леска,И проступает в бабьем взореНепотаённая тоскаО том, что бабий век не вечен,И тяжек долею рабынь,И догорает летний вечерТревожным суриком рябин.О, бабье лето – грусть и счастье!Ещё раз в жизни повторись,Ещё раз дай принять участьеВ спектакле под названьем «Жизнь».

2001 г.

Банька

В конце недели натоплю я баньку,Да так, чтоб жар добрался до костей,Я выверну всю кожу наизнанкуИ приготовлю чистую постель.Берёзовый, душистый, жаркий веникОтхлещет тело голое сполна,Горячий чай с малиновым вареньемЖеланней будет пива и вина.В пропаренном, помолодевшем телеДостигнет кровь утерянных высот,И жёнушка любимая в постели,Как в молодости, к небу вознесёт.

На даче, 1994 г.

Осенние бредни

Осенние бредни

Ветер-пёс с цепи сорвался.Разметал по полю стог,Всё кружило лето в вальсе,А теперь вот сбилось с ног.Вьётся змейкою дорогаОт деревни в ближний лес,Ели вытянулись строгоОт земли и до небес.Залихватски свищет зябликЗа растрёпанным кустом,Поле вспаханное зябнетВ сером мареве густом.Долго долбит древо дятел,Ищет гусеницу в нём,Вдоль опушки дурень-дядяБродит без толку с ружьём.Дед трусит с большой корзиной,Полной «дунек» и чернух,Бородой трясёт козлиной,На затылок сбив треух.Я, здесь тоже не последний,Лиру в осени ищуИ с себя за эти бредниОбязательно взыщу.

Октябрь, 1985 г.

Дачный ветер

По садам и огородам,Начиная с посевной,А потом почти полгодаВетер шастает хмельной,Ветер нищий, подневольный,Приземлённый, не с высот,Ищет, кто здесь хлебосольный,Кто стаканчик поднесёт,Жаждет выпить на похмельеОн в обители земной,Потрясёт при всех ЕмеляПродырявленной сумой.Надорвёт от просьбы голос,Просвистит в свою дудуИ пойдёт купаться голымВ застоявшемся пруду.Похмелится из колодцаНа желудок, на пустой,А потом ко мне набьётсяНа ночлег и на постой.

Лето 1986 г.

Чаепитье

Люблю на даче чаепитье,Когда весь дом – и млад, и стар,Сбираются, как в общежитье,За стол, где пышет самовар.Когда дымок древесных углейПод летним небом кудри вьётИ нос щекочет, будто с ульевПо капелькам стекает мёд.И запах мяты и ромашкиТревожит в предвкушенье люд,И на столе танцуют чашки,И рожицы сияют блюд.И заварной, пузатый чайник,В косоворотке расписной,Ворчит, как маленький начальникУ самовара за спиной.Но за столом один лишь барин,Хотя он вовсе не из бар,Природной щедростью одарен,Глава семейства – самовар.Как Фёклы, Стешки, Глашки, ДашкиБегут, задравши сарафан,Так размалёванные чашкиСпешат под самоварный кран.Он кипятком из всех наполнит,Дополнит чайник заварной.Начнётся чаепитье в полденьИ лишь закончится с луной,Когда угаснут в топке угли,Допьётся самовар до дна,Останется лишь старый бубликИ сушка старая одна.

Лето 1985 г.

В отставке

Пятьдесят – и уходи в отставку.Вот такая в жизни хренатень,Заводи для развлеченья шавкуИ гуляй с ней по три раза в день.И никто тебя не остановит,И никто не учинит разгон,Так тебе вольготно в этой новиБез отяжеляющих погон.И без напряженья нервных клеток,Вот пойду и для себя куплюПорцию отваренных креветокС кружкой пива ровно по рублю.А потом включу я телевизорИ улягусь, как домашний кот,Буду слушать, как любимый ВизборПод гитару песенки поёт.

1988 г.

Смысл жизни

Наевшись отменного плова,Задумался крепко мулла:Так в чём же всей жизни основа,И чем же так жизнь мне мила?Вольготно на солнышке греясьИ гладя пузырь живота,Позвал он соседа евреяИ так вот спросил у жида:«Скажи мне премудрый Иуда,За что все так любим мы жизнь?»«За то, что в довольстве желудок» —Ответил догадливый жид.«Не ждал я ответа иного,Твои справедливы слова.Как может без жирного пловаВарить у меня голова?Не ведаю жизнь я иною.А дальше в чём жизни резон?»И жид, подавившись слюною,Дополнил: – «Где плов, там и сон»Мулла, от зевоты совея,Промолвить едва лишь успел:«Всё верно». Прогнал он евреяИ тут же вовсю захрапел.

1997 г

«Бьётся градусник на нуле…»

Бьётся градусник на нуле.И всё больше и больше света,Пара яблок на скучном столеКак улыбка прошедшего лета.Потихоньку сжимается снег,И зима укрощает свой норов.Сколько ж рук потянулось к весне,Сколько радостных видится взоров!Вот и ладно, пора бы прозреть,Сбросить зимнюю тьму и ненастья.Как обидно сейчас умереть,Не обнять это новое счастье,Не познать, не допеть, не дожить,Буйства трав и цветов не дождаться,В заточенье холодном душиС наступившей весной попрощаться.

1998 г.

Из сборника «Светотень»

2004 год

Замкнутый круг

Русь

Я о тебе, моя святая Русь,Сыновним сердцем истово пекусь.Ты иногда мне кажешься слепой,А иногда всевидящей и здравой,И если вдруг уходишь ты в запой,Так только при бессилии державы.Ты положила множество вековНа отыскание вольности и счастья,Но до сих пор не скинула оков,Давно одетых на твои запястья.Не знаю я, в каких ещё краяхТак святы воля, равенство и братство,И так презренны званья и богатства,Добытые на горе и кровях.Презренна месть, и не в почёте лесть,Осмеяны и скаредность, и скупость,Обжорство, и напыщенность, и тупость,А святы совесть, доброта и честь.

2002 г.

Не люблю я

Не люблю я, когда отрывают меняОт работы, что радостно спорится,Не люблю, когда солнце средь ясного дняЗа холодною тучею скроется.Не люблю я,когда пристально смотрят в глаза,Ждут ответа, их сердцу угодного,Не люблю, когда сытые телесаПризывают любить их голодного.Не люблю, когда фарисейской слезойОкропляется гроб всенародно,Не люблю, когда бродит по миру босой,Говоря, что так богу угодно.Не люблю мимикрию, как подлую суть.Ярым был коммунистом,вдруг стал демократом,Не люблю, когда блеклый и пагубный путьЗавершают победным парадом.

2000 г.

«Эта жизнь и всеядна…»

Эта жизнь и всеяднаИ склерозом больна,Ну, забывчива – ладно,Почему ж холодна?Почему же меня,Как нещадный вампир,От прожорства слюня,Поглощает мой мир?Почему же я ейВ противленье не смогПо душе и умуУказать на порог.

2000 г.

Бродяжки

Не хлебный Ташкент,А Москва буржуазная,Как манна небесная,Тянет детей,Где сытая жизньИ веселие праздное,И столько соблазнов,И столько затей.В товарных вагонах,В ночных электричках,Родителей нищихНавеки презрев,В Москву убегаютОни без налички,Пивною рекламой,Себя перегрев.Вокзалы, подвалы,И тьма переходов,Скамейки аллей,Милицейский загон,Для наших детейОт огромных доходовПрописан в РоссииЛояльный закон.Тасуются детиПо грязным базарам,Не евши, не спавши,С глазами совы,Кто моет машиныРазъевшимся барам,Кто ящики грузитВо чрево Москвы.Москва – не детсадИ не Дом пионеров,Москва – мегополис,Москва – высота!В ней к Богу зовётПо велению мэраОгромнейший монстр —Спаситель Христа.

1996 г.

«О, свежа моя память, свежа…»

О, свежа моя память, свежа,Оттого мне сегодня так больно.Пролегла отчужденья межаПо России моей хлебосольной.По России, где тысячи вёрстРастянулись от края до края.Не поднять нам ни праздничный тост,Не проститься, когда умираем.Остаётся от родственных узТолько льготный, ночной, по дешёвке,Как хрусталик от порванных бус,Новогодний звоночек в хрущёвке.

1 января 1999 г.

«Я всё переживу…»

Я всё переживу:Забывчивость родни,Предательство друзей,Обиды одиночества.Я смерть не позову,Хотя считаю дни,И я не стану злей,Хотя порой так хочется.Зачем повсюду зло,Не в меру чистоган,Побольше бы урватьБогатства и свободы,Бить доллару челомИ класть в постель наган,От скуки пироватьДо тошноты, до рвоты?Но в том ли жизни сутьИль в том её величье,Чтоб пакостить и жрать,Всё под себя гребя,Выпячивая грудь,Где неуёмность бычьяСпособна всех предать,Чтоб выпятить себя?Нет, то не для меня,Я знаю чувство нормы:Достаток нужен мне,Чтоб свой устроить быт,Но рядом есть свинья,Всегда ей мало корма,Так хочется свиньеЕщё жирнее быть.

2000 г.

«Покорствуя, ты строил жизнь свою…»

Покорствуя, ты строил жизнь свою,Просил богов, чтоб были благосклонны,Подобострастно, как ползущий вьюнИх мраморные обвивал колонны.Ты умолял их отпустить грехиИ никогда не крыл всевышних матом,Писал им оды, посвящал стихи,Но оставался в их глазах приматом.Трудился ты, как проклятый Сизиф,Чтоб только угодить всевышней власти,И падалью питался ты, как гриф,А всё считал, что поглощаешь сласти.И гнев растёт, и оторопь берёт,Когда таким я вижу мой народ.

1996 г

Смутное время

Всё так сложно и так бестолково,Что никак не могу я понять,Почему справедливое словоТак стремятся в России распять?Почему обнищавших и сирыхПо России сегодня не счесть,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.