Свинцовый взвод

– Если не трудно, товарищ майор. Я подожду.

Ждать пришлось больше двух минут. Даже при том, что подполковник Джабраилов спал неподалеку от Еремеенко, майор все же не стоял на его животе двумя ногами и не имел возможность разбудить, наступив каблуком на нос. Тем не менее разбудил, вопрос задал и сообщил старшему лейтенанту Раскатову ответ:

– Перстней ни у кого не было. По крайней мере, Анзор Вахович не видел, хотя общаться приходилось со всеми. Есть в банде один «расписной», Джабраилов разговаривал с ним, но тот не уголовник. Только детство его прошло в уголовной среде, и татуировки наносились «самопально» в детском возрасте. Но перстней на пальцах и у него нет. Наш подполковник в этом уверен на сто процентов.

– Значит, я был прав, и это бандиты из джамаата Ихласова. Кроме того, у эмира Хамида нет автоматического гранатомета, а у Парфюмера он был. Теперь он принадлежит моему взводу. Буду солдат обучать пользоваться.

– Прекрасно. Значит, возражения против взрыва бункера снимаешь?

– Снимаю. Хотя, на мой вкус, лучше было бы заминировать его.

– Чтобы взорвался кто-то посторонний?

– Пусть посторонний сначала попытается найти эту «нору». Не знаю, как бы мы нашли, если бы бандиты сами не высунулись.

– Мы подумаем над твоим предложением. Что делать с твоими убитыми? Сдавать их следственной бригаде?

– Они мне всю разведку испортят. Я пока оставил убитых у тропы. Забрал документы и трубки. Попробую провести анализ трубок. Может, в какой-то есть номер Парфюмера. Нет – придется искать следы живые. Когда свои действия закончу, тогда можно будет и вызывать следственную бригаду. А пока они будут только мешаться, да и охранять их придется. Сами они, я думаю, как обычно, небоеспособны.

– Действуй. Что думаешь предпринять?

– Жду рассвета. Искать следы с фонарями – это солдат под возможный обстрел подставить. Вплоть до минометного. А в этом приятного мало. Лучше уж подождем, когда рассветет достаточно. Это минут пятнадцать, не больше. Солнце еще не выйдет, но будет уже достаточно света для поиска следов. Потом выберем путь. Три тропы, как в сказке. По какой пойти, не знаю, и камня придорожного с надписью нет.

– Хорошо, Константин Валентинович. Будет что новое, сообщай. Я в любом случае, как здесь закончим, буду наготове, и группа моя тоже. И вертолет буду в готовности держать. Позвонишь – мы сразу вылетаем. Действуй пока…

* * *

Старший лейтенант Раскатов совершенно не страдал от бессонной ночи. Более того, после ночного марша он даже не слишком устал. По крайней мере, у него не возникло желания лечь и раскинуть руки и ноги крестом, чтобы отдохнуть и восстановить силы, как это делали солдаты. Константин Валентинович сам учил их этой позе, даже толком не зная, почему именно она рекомендована для полноценного и скоропалительного отдыха, почему именно крест дает телу возможность так быстро восстановиться. Так говорили те, кто учил его самого, так и он доносил эти знания до солдат, являясь только передаточным звеном.

При этом многие из солдат сразу задремали. А командир взвода знал за собой привычку не засыпать сразу после продолжительной нагрузки. Его организм требовал расслабления, без которого не давал сну сомкнуть веки. Впрочем, и из солдат многие тоже не рвались уснуть хоть на короткое мгновение. У каждого человека, как знал Раскатов, организм работает по-своему, и здесь нет общих универсальных критериев. И потому не давал, как некоторые командиры взводов, команду «Всем спать!», понимая, что закрытые глаза солдата вовсе не означают, что он уснул. Тогда зачем давать бесполезную команду!

В отношении отдыха Раскатов предпочитал рациональный подход – каждый из солдат сам знает, как ему удобнее получить полноценный отдых. Хотя о полноценном отдыхе в условиях боевой операции говорить вообще не приходится. Частицу отдыха получить – и то хорошо.

Старший лейтенант все чаще посматривал на небо, ожидая момента, когда рассвет наполнит ущелье и надолго затормозится вплоть до восхода солнца. А оно в горах восходит поздно, потому что горизонт здесь близкий и высокий.

Наконец командир взвода решил, что светлее уже долго не будет, до самого выхода солнца из-за хребта на востоке, а значит, пора выступать из ущелья. И подал негромкую команду. Негромкую потому, что после громкой в организме наступает резкий момент нервного возбуждения, а возбуждаться во время боевой операции ни к чему.

Резко и сразу поднялись все, даже те, кто спал не притворяясь. Хотя, скорее всего, не притворялся никто. Но сон, однако, никому не помешал услышать команду – человеческое подсознание лучше, чем холодный и расчетливый, интуитивно-эгоистичный ум, знает, что такое боевая операция, и всегда становится надежным будильником. Таким, который заставляет даже сквозь сон и усталость слышать все, что происходит вокруг, и реагировать на ситуацию адекватно. Более того, подсознание даже сразу выводит человека из состояния сна в состояние явственного осознания происходящего. И потому никто не потягивался, не зевал. Все сразу проснулись с ясной головой, готовые к действию.

Старший лейтенант без слов дал команду, взмахнув рукой, и сам снова занял место ведущего. Два пулеметчика тут же пристроились по бокам и на полшага сзади. Так и вышли из ущелья на перекресток четырех троп.

– Ищем свежие следы, – поставил командир взвода задачу. – Левая тропа нас не волнует. Только три оставшиеся. Где бандиты проходили? Дистанция осмотра – пятьдесят метров от перекрестка. Работаем по отделениям.

Три отделения сразу разошлись каждое по своей тропе. Начался поиск.

И уже через минуту пришел первый результат. Командир второго отделения младший сержант Локоть вышел на свободно просматриваемое место и поднял руку, не желая звать командира криком. Когда командир увидел его и ответно поднял руку, командир отделения сделал второй знак, трижды сжимая кулак и потом резко выбрасывая в стороны пальцы. Это было приглашение саперу.

– Иванников, – позвал старший лейтенант.

Младший сержант сразу шагнул к командиру, а потом и за ним. Локоть встретил командира с сапером за пять шагов от основной своей группы.

– «МОН-100»[9] в траве. Взрыватель от натяжителя. Натяжитель натянут поперек тропы.

Сапер кивнул, и, не дожидаясь приказа, пошел туда, куда показывал Локоть.

– Осторожнее! – напомнил командир взвода. – В зону поражения никому не входить.

Еще через минуту Иванников, сразу склонившийся над высокой травой, выпрямился и показал поднятую над головой трубку взрывателя противопехотной мины. Командир подошел.

– Что тут? Правда – «МОН-100»?

– Наполовину, я бы сказал. Я уже несколько раз встречался с заменой взрывателя на «самопальный». Стандартных, возможно, нет в наличии, или стандартный требует присутствия человека неподалеку. Это для бандитов не всегда приемлемо.

– Я уж тоже подумал, что если «МОН-100», то где-то должен сидеть бандит, чтобы мину активировать.

Раскатов хорошо знал, что мина «МОН-100» комплектуется электродетонатором, и взрыв обычно производится в управляемом режиме. Но самодельные взрыватели, активируемые от натяжителя или даже радиоуправляемые, активируемые с безопасного расстояния тем же наблюдателем, сидящим с биноклем, широко применялись бандитами. Однако, чтобы изготовить такой взрыватель, требуются знание теории и руки специалиста. Видимо, у бандитов таковой имеется. А это значит, что следует удвоить осторожность. Как правило, специалисты любят устраивать мины-ловушки. Причем каждый делает что-то по-своему, со своей собственной хитростью. Раскатов слышал даже про одного бандитского минера по кличке Башмачник. Тот выставлял на дорогу пару начищенных до блеска солдатских башмаков. Колонна военных или полицейских машин останавливалась, башмаки поднимали, и следовал взрыв. Да мало ли что еще можно придумать…

Сразу после обезвреживания мины второе отделение продолжило поиск. А командир попытался провести анализ, не уверенный в том, что поиск здесь может дать еще один нужный результат. Вопрос был в том, могли ли установить мину те парни, что несли автоматически гранатомет «Пламя» и нашли свою гибель рядом с тропой в ущелье? Теоретически, конечно, могли. Но зачем им это было нужно? Если бы они установили «МОН-100» на пути отступления банды эмира Хамида, то и свой гранатомет устанавливали бы где-то неподалеку, на первых скалах хребта, у входа в ущелье. Благо дистанция позволяет вести из «АГС» стрельбу прямой наводкой. И не уходили бы куда-то вдаль, разрывая момент уничтожения отступающей банды на две части. Ведь даже пьяному ежику понятно, что после взрыва «МОН-100» момент для обстрела из гранатомета весьма удобен. Слишком удобен, чтобы им пренебрегать. И скорее всего, бандиты им не пренебрегли бы. Они просто не знали про эту мину. А если и знали, если мина была установлена людьми Парфюмера раньше, то сейчас гранатометчики не остановились просто потому, что этой тропой при отступлении никто воспользоваться не должен.

– Локоть? – позвал старший лейтенант.

Младший сержант тут же оказался рядом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечание

1

СВУ – самодельное взрывное устройство.

2

ВВ – взрывчатое вещество.

3

Пластит – бризантное взрывчатое вещество, обладающее пластическими качествами.

4

Тонкие и эластичные еловые корни способны выдержать значительную нагрузку. Еще викинги, не зная, что такое гвоздь, связывали ясеневые доски своих драккаров еловыми корнями, которые выдерживали самые тяжелые удары океанских волн, и совершали на таких судах длительные путешествия.

5

ВВ – взрывчатые вещества.

6

Миномет «2Б14» «Поднос», калибр 82 мм, принят на вооружение в 1983 году, предназначен для уничтожения живой силы противника и подавления огневых точек. В походном положении миномет переносится или перевозится в трех вьюках массой 17, 13,9 и 16,2 кг. Состоит из ствола, лафета-двуноги с подъемными и поворотными механизмами, опорной плиты и оптического прицела.

7

«АГС-17» «Пламя» – мощный автоматический станковый гранатомет. Стреляет гранатами «ВОГ-17» и «ВОГ-17М». Прицельная дальность при стрельбе прямой наводкой до 700 метров. Имеет оптический прицел.

8

СОРМ-2 – система прослушивания аппаратуры связи, в том числе и связи сотовой.

9

«МОН-100» – противопехотная осколочная мина направленного поражения. Входит в стандартное вооружение Российской армии вместе с минами «МОН-50», «МОН-90» (развитие мины «МОН-50») и «МОН-200».