Противостояние

– Не бойся, детка, мы сами домой торопимся.

Перенос состоялся сравнительно удачно. Хотя уже намотавшаяся между мирами Александра и привыкшая к той легкости, с которой ее супруг переносил кого угодно и что угодно, вынуждена была сравнить нынешнее путешествие, как поездку на волах сравнивают с полетом на самолете. То есть их и трясло, и слепило, и оглушало, и мотало из стороны в сторону, и порой отталкивало, словно не пропускало через себя силовое поле. Да и время затрачивалось более чем десятикратное. Дмитрий оказывался в пустыне за три – пять секунд, а великан баюнг потратил на это около минуты.

Но жаловаться и осуждать его за это не приходилось. Главное, что цель была достигнута. Да и вообще, сразу после прибытия на плоскую вершину застывшего бархана путников ослепило три солнца, а в лицо ударила удушливая волна раскаленного воздуха.

– Кошмар! – запричитал Шу’эс Лав, включая на своем сюртуке все системы охлаждения на максимальный режим. – Три звезды в одном месте! Как они вообще эту планету и друг друга на куски не разорвали?

Спрыгнувшая у него со спины Александра сразу направила все приборы обозрения и записи на горы.

– Дмитрий говорит, что до глобальной катастрофы здесь осталось всего каких-то миллион лет.

– Ого! Как мало! Сюда лучше и не заглядывать.

– Ближайшие девятьсот девяносто тысяч лет, – продолжила графиня за великана и неожиданно предложила: – Слушай, а оставь меня пока здесь? А сам мотнись за устройствами…

– Нет! – Шу’эс Лав даже руку протянул, готовый в любой момент схватить женщину за шиворот и включить режим слипания на сюртуках. – Мы так не договаривались! И больше ни слова на эту тему! Да и вообще: показала – молодец. Двигаем обратно!

Светозарова снизу вверх посмотрела на Торговца из седой древности, но поняла, что спорить и в самом деле бесполезно:

– Ладно, поехали.

Но, вернувшись в покои графа в замке Свирепой долины, она не сразу отпустила баюнга во вторую ходку, а с помощью Эрлионы вначале просмотрела на огромном виртуальном экране некоторые увеличенные участки горного массива. И общими усилиями кое-что заметить удалось.

– Вот! Видите в этом месте небольшой столб пыли?

– Похоже, – сомневался великан. – Но может, это не пыль, а дым?

– Там ведь нет ветра совершенно, забыл? Вот столб пыли и стоит так долго или упорно над местом своего выброса.

– Думаешь, от взрыва? – рассуждала Эрлиона.

– Не обязательно. Возможен обвал, а то и землетрясение.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – удивился великан. – А если графа…

Александра пожала плечиками:

– Могу ручаться, что с Дмитрием ничего не произошло страшного. Я бы это почувствовала. Да, он чем-то сильно занят и даже рассержен, но непосредственная опасность ему не грозит. Уверена. Но вот одного, а то и двух разведчиков следует послать именно к этому пыльному столбу. Наверняка там имеется определенная взаимосвязь.

– Понял. Тогда я отправляюсь?

В самом деле, чего было великану задерживаться? Но после своего вопроса он получил массу ценных указаний, наущений и советов как от самой графини, так и от «детки». Дошло до того, что Шу’эс Лав даже обиделся в некоторой степени:

– Такое впечатление, что вначале я вышел погулять с мамочкой, а теперь первый раз меня отпускают во двор погулять самого. Может, хватит меня учить?

Он ведь в глубокой древности тоже успел намотаться между мирами столько, что графиня столько не путешествовала. И та это понимала.

– Не сердись. Если со мной что-то случится, меня Дмитрий простит, а вот если с тобой… то сам понимаешь.

– Вот только не надо из меня делать маленького глупого ребенка, – фыркнул великан и презрительно шевельнул своими огромными плечищами. – Не скучайте тут без меня!

Пока он отсутствовал, обе подруги, конечно же, переживали. К тому же Эрлиона, как вездесущая, по всему замку сообщила новость:

– Папа Тител уже проснулся. Пока собрался завтракать, и у него короткое совещание с преподавательским составом академии. Но потом наверняка поспешит в лаборатории и для баюнга работенку отыщет. А то и с наследством пойдут вместе разбираться. Или вздумает проверять, как он преподает нам всем теорию передвижения между мирами.

– Успеем! – распереживалась графиня. – Должны успеть… Ой! Ну что он там так долго?!

Три минуты и в самом деле показались им вечностью. Зато вторая ходка с маяками уже воспринялась более спокойно.

Третья и четвертая – в рабочем порядке. Разве что пятая вдруг неожиданно растянулась до восьми минут.

– Что случилось? – сразу в два голоса раздался вопрос баюнгу, когда он вернулся с таким опозданием.

– Да все в порядке! – уверенным голосом отвечал он. Наверняка хотел и доказать, и показать, что вправе сам распоряжаться своими перемещениями и своими силами. – Решил заглянуть в глубину пустыни, на то место, куда Дмитрий горы крокоспрутов из Лудеранского леса накидал и магических тварей из Мерлана. Ух, какие там дивные экземпляры подсыхают! Ничего в той духовке сгнить не успевает. Хотя со временем и ценнейшая кожа от жары придет в полную негодность. Но вот потом надо будет потребовать у графа, чтобы он парочку экземпляров для здешнего музея подбросил. Вот ребятишки обрадуются.

– Ты на ребятишек не сваливай! – подпустила строгости в свой голос графиня Светозарова. – Сам говоришь, что уговор дороже всего! И меня ведь не захотел в пустыне по этой причине оставить! А тут сверх трех минут сколько прошло? Я тут седой стала.

– Не надо таким тоном паниковать. Уложился в пять минут минимальной «рабочей» задержки. И седину мы тебе закрасим масляной краской. Ха-ха! Кстати! Мне тут в голову пришла ценнейшая мысль: а что, если мы сами смотаемся в тот мир, где сумасшедший Торговец подался в отшельники? Вдруг он жив еще и Верховный целитель ему мозги на место вправит? Вон как он лихо графу память вернул.

– Ты о чем? – стала заводиться Эрлиона. – Понравилось? Почувствовал свободу без наставника?

Александра тоже пошуметь собралась, но Шу’эс Лав ее опередил:

– Что тут такого? Мы с графиней смотаемся, посмотрим на скит отшельника – да и обратно. И только если старикан жив, потом я уже сам за ним мотнусь.

Такой вариант, конечно же, сразу заимел в союзницы склонную к авантюрам в бывшем лучшего агента из конторы по многопрофильным операциям. Она сразу стала покладистой и милой:

– Чуть позже мы все втроем над этим подумаем. Эр, милая, а что, нашего добра молодца ректор еще не хватился?

– Пока нет, но вот на завтраке нашего великана уже заждались. А ведь еще переодеться надо.

– Ой! Мне голодать нельзя, я тогда слабну, – не на шутку испугался баюнг, любящий поесть всегда и много. – Детка, можно я прямо отсюда в свою комнату?

У него там створа не было, так что грохот и молнии по прибытии могли выдать самовольные действия. И для прикрытия требовалось соучастие магической сущности. Понятно, что Эрлиона жеманиться не стала, хотя и проворчала:

– Когда-нибудь ты меня рассердишь своими обращениями так, что пожалеешь. Ладно, прыгай… – Но когда великан исчез и подруги остались одни, набросилась на Александру: – Ну и как ты себе представляешь вашу новую вылазку к отшельнику? А потом вы его приводите к папе Тителу, он спрашивает, откуда взялся старикан, и начинается скандал.

– Эр, прелесть ты моя, ведь мы еще никого не привели, да и не отыскали. Вначале только прыгнем в тот мир и коротко осмотримся на месте. Может, и говорить вообще не о чем. Ну а если сумасшедшего отшельника все-таки найдем, то одно из двух: либо сам Дмитрий заберет того сюда, либо будем смотреть по обстоятельствам.

– А вдруг этот отшельник вообще никого не принимает? – Все-таки магическая сущность уже перечитала половину всей имеющейся в замке литературы и знала, что живущие в одиночестве люди бывают как хорошие, так и плохие. – Вы к нему с приветами и распростертыми объятиями, а он вас…

– Пусть только попробует, – прищурилась графиня. – И разве мы не отыщем, чем заинтересовать даже сумасшедшего? С нами он поговорит обязательно и даже на путешествие согласится. Гораздо сложней уговаривать больных людей лечиться, особенно тех, кто себя считает совершенно здоровым. Но там, я думаю, уже свое слово Дмитрий скажет. Вспомнила про мужа, непроизвольно замолчала и вздохнула. На что подруга сразу же отреагировала:

– Переживаешь? Но ты ведь почувствовала, что с ним все нормально?

– Ну и что? Вдруг я ошиблась? Или мне просто так подсознание подсказало для моего же успокоения?

– Тогда займись делом! Причем немедленно и самым интересным.

– К примеру?

– Вот в данный момент Елена отправляется на конюшню к пегасам и собирается полететь на Вихре в другой конец долины для зарисовки цветистости тамошнего створа между мирами. Если ты поторопишься, то можешь успеть к месту отправки и даже сама покататься немного на пегасе. Ведь Елена тебе обещала подобное удовольствие.

– Вряд ли сейчас получится, – не согласилась Александра. – Пусть сама налетается вначале. Да и я буду занята час, не более. А ведь желательно до самого обеда время полностью заполнить.

– Тогда есть еще нечто интересное, – предложила Эрлиона. – Поработай вместе со мной у купели со второй магической сущностью. Мне надо делать там массу магических замеров, проверить и усовершенствовать состав суспензии и хорошенько обкатать вертушку. Нам будут помогать двое мальчиков, оба уже Арчивьелы. Но один еще не так давно был Маурьи, вырос во время моего рождения и тоже считается моим папой. А вот второго ты наверняка знаешь! Он подсказал, как из ларцов Кюндю выпускать дары мира Зелени.

– Конечно помню! – оживилась графиня. – Он тогда еще больше всех светился из-за тех даров, которые не нашли своих хозяев и вернулись в него. Все хотела спросить: как он после этого и не случилось ли с ним чего-то особенного?

– Пока не случилось, но все ждут, что у тех светящихся ребят, и у него больше всех, обязательно какие-то дополнительные возможности проснутся.

– Все! Иду с тобой работать у второй купели. Только, если мы будем проверять вертушку, не побеспокоит ли это суспензию?

– Наоборот! Подобные бурные всплески и вращение необходимы развивающемуся существу! – Теперь в голосе магической сущности послышались настолько материнские, собственнические интонации, что будущая мать-женщина вздрогнула. – Потому я и провожу вращение до полного слияния и единения аур учеников академии. И при этом получается идеально просмотреть все возможности и скрытые таланты сидящего на вертушке человека. Тебе тоже давно пора пройти комплексное обследование. Заодно посмотрим, как твой плод развивается.

– Чего там на него смотреть?

– Ничего, ничего! Посмотрю, что ты после катания на вертушке скажешь.

Чувствовалось, что Эрлиона в последнее время возомнила себя если не родной матерью второй, готовящейся к рождению магической сущности, то уж точно самой заботливой и грамотной наседкой. По вопросам сотворения, текущего надсмотра, защиты купели равных ей опекунов вряд ли отыщется во всех иных мирах. Если уж она удостаивалась похвалы вслух от самого Верховного целителя империи Рилли, то это говорило само за себя.

Так что графиня Светозарова чуть ли не вприпрыжку побежала в один из огромных и довольно высоких подвальных этажей, где создали все условия для тепличного взращивания нового существа. Потолок здесь был намного выше, потому что предвиделся гораздо более большой столб вскипающей суспензии, бассейн больше и глубже по причине двойного объема живительной среды, ну и сама вертушка здесь уже была модифицирована не только после размышлений ученых, но и после некоторых подсказок самой Эрлионы.

Полетать на пегасе тоже могло показаться жутко интересным, но такое развлечение успеется всегда, а вот участвовать в создании братика или сестрички для магической сущности Александре хотелось намного больше.

Да и чего скрывать: графиня и по поводу своей беременности желала получить самую полную и развернутую картину.

Глава одиннадцатая

НЕЗАДАЧЛИВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТАТОР

Внимательно присматривающийся к каждому шагу своих пленников Хозяин огромных горных хребтов настолько сосредоточился на этом увлекательном действе, что не сразу заметил на внешней, а потом и во внутренней части ближайших к пустыне пещер неучтенные летающие устройства. Причем устройства довольно большие, обладающие громадной подвижностью, сообразительностью и умением не только избегать опасностей, но и прекрасно защищаться, а то и контратаковать в ответ. Летали они двумя парами и двумя тройками, присматривая друг за другом и подстраховывая с невероятной эффективностью.

Так, например, Подрикарчер решил, не мудрствуя лукаво, уничтожить первый же замеченный прибор хорошо зарекомендовавшим себя средством против подобного рода летающей напасти. Запустил в одно из устройств громадный клок жесткой сети из псевдоплоти – она своими жилами и весом укрощала порой и более крупных стальных помощников, которыми когда-то пользовались «санитары космоса». Силы у такой сети хватало уволочь массивную технику либо в глубину озера, либо вместе с ним рухнуть в глубокую пропасть и там расшибиться об острые камни. Псевдоплоть не погибала, а после разрывов лишь проходила новую трансформацию, используясь Хозяином для иных нужд.

Но на этот раз не получилось. Да, устройство как бы оказалось в плену и даже было сбито вниз, но вот бороться продолжило неожиданно едким газом, который превращал крепчайшую сеть в банальный кисель. Мало того, второе устройство со всей яростью принялось жечь неким подобием лазера инородное вещество на теле своего стального коллеги так безжалостно, что вначале показалось – все сожжет.

Где там! Лучи лазера даже не поцарапали матово отсвечивающие поверхности. Но и это еще оказалось не самым худшим. Слишком умные летающие разведчики сразу научились различать скопления псевдоплоти на любом участке подземных лабиринтов, передали эту информацию друг другу и начали беспощадную войну с мешающими им летать сетями. Причем войну настолько эффективную, что недовольный Подрикарчер вынужден был оттянуть свои силы в глубь горных тоннелей. Терять драгоценный белок ему не хотелось, да и от массивных обвалов и оползней толку при борьбе с неведомо откуда взявшейся техникой будет намного больше. Ну и вскоре начались мелкие содрогания, вибрации и подвижки пластов.

Каково же было удивление Хозяина, его недовольство и раздражение, когда при шести обвалах ни одно из противных устройств уничтожено не было. Все они оказались слишком малы для большой массы камней, слишком подвижны для падающих со сводов сталактитов, слишком сообразительны для попадания в явные ловушки и слишком прочны для попыток сбить их неким подобием стрельбы камнями после толчка их воздухом под большим давлением. Конечно, умей Ситиньялло пользоваться отобранным у «санитаров космоса» оружием, он бы размазал возмутителей спокойствия в течение часа. Но оружие либо гнило на дне глубоких озер, либо давно проржавело в одной почти бездонной пропасти. Ну а похищенный у Второго, Умника, разрушитель оказался невосприимчив к командам иного разумного существа.

Ничего больше не оставалось, как ждать, пока неведомые объекты либо вообще уберутся из гор, либо опустятся на такие глубины и в такие тоннели, где их завалить намертво не составит труда. Но они, словно ведомые хитрым и осторожным разумом, не спешили в узкие проходы, избегали подозрительных пещер и не совались к шумящим ручьям и большим озерам. Они словно принюхивались и приглядывались, ощупывали и пробовали на прочность линии обороны всесильного и бессмертного Хозяина.

Подрикарчеру пришла мысль, что возмутителей спокойствия послали те, кто придет по следам Птицы и Умника. Вдруг это будут как раз те самки, которые так нужны для размножения людского стада? Потому что как раз самки пугливы, недоверчивы, наиболее осторожны и своими повадками очень напоминали данные летающие устройства. Ну и по логике вещей получалось: вначале пришел Первый, за ним Второй, всего лишь краткий период, и появляются эти летающие раздражители, предвестники дальнейшего нашествия Третьих, Четвертых и так далее, в идеале – до бесконечности.

«Если это так, то иных людей можно ждать очень скоро, – размышляло существо, которое смутно вспоминаемые родители якобы нарекли Ситиньялло. – А в таком случае не стоит ли немедленно развести обоих пленников в разные отроги лабиринтов? Пусть лучше сразу обживаются на новых местах и готовятся стать вожаками своих стад. Хотя, с другой стороны, если их свести в очном поединке, да без средств защиты и нападения, то станет известно окончательно, кто сильней, кому отдавать здоровых самок и кого поселять на пространства с более тучными стадами лягушек. А что мне будет интересней? Интересней посмотреть на их поединок. А что для меня важней и полезней? Конечно же, создание огромного стада людей под моим присмотром. В идеале, до того количества, что проживали здесь во времена моей юности. Опять-таки, если самок не будет, то не будет и стад. Следовательно, мне хочется развлечения. Вдобавок надо постараться сделать так, чтобы они не нанесли друг другу ран, несовместимых с жизнью. Тогда я и удовольствие получу от поединка, и отличные шансы останутся для разведения стад в дальнейшем».

Дивная логика дивного существа, о котором никто из людей пока еще толком не догадывался. А тем более не мог услышать его выводов и самой сути размышлений. Обоим пленникам пока приходилось довольствоваться ролью статистов.

Хотя в какой-то момент Умнику могло показаться, что он сам чего-то добился и сам что-то отыскал. Но сейчас он совершенно не догадывался, что Хозяин гор просто позволил ему приблизиться к пещере с Птицей. И Ситиньялло даже понял: человек-преследователь не только опять прочувствовал свою жертву, но и прекрасно понимает сквозь каменную преграду, чем тот занимается. Только вел себя при этом несколько странно: оставшуюся тонкую перемычку крошить не пытался, иных активных действий тоже не принимал, а продолжал вести себя так, словно сам затаился в засаде.

Действия Птицы тоже не поддавались осмыслению. Он ничего не взрывал своей силой и не пытался отыскать выход на поверхность, а методично и целеустремленно стал создавать дамбу между двумя водоемами. Идея изначально абсурдная и ни к чему, кроме траты сил, не ведущая. Так вначале посчитал Подрикарчер. Но, попутно продолжая следить за летательными устройствами на верхних, жарких уровнях пещер, он постепенно и сам увлекся разгадыванием увиденного возле озер действа.

После примерных расчетов получалось, что, построив прочную дамбу в самом узком месте, первый пленник может поднять в верхнем водоеме воду почти на два метра. И это при гарантированном необмелении нижнего озера. Второй водоем огромен, воды получится очень много. Но к чему это может привести?

Во-первых, из других, более нижних пещер, обеспокоенные притоком воды, вверх на ее поиски устремятся миллионы глупых лягушек. Ничего страшного, казалось бы. Но если в момент миграции дамбу разрушить? Ведь примерно по таким же самым методам Хозяин этих гор сам устраивал ловушки, некоторые обвалы и лавины на принадлежащих ему глубинах. А чего добьется Птица в итоге своей работы?

Легко можно представить, как двухметровая волна доходит до края пещеры и всей силой ударяет в скальную породу. Давление, конечно, не такое уж огромное, и тем не менее вода начинает под собственным весом искать для себя выходы, а они, вполне возможно, наглухо забиты отчаянно вцепившимися в шершавый камень лягушками. Вполне естественно, что вода найдет для себя новую дорогу, и, скорее всего, совсем не там, где возжелал бы этого Подрикарчер. И в итоге хитрый и коварный Птица открывает себе путь в иные, незапланированные для этого пространства.

«А там и до побега недалеко! – рассердился после таких выводов хозяин. – О-о-о-о! Вижу, что эти людишки не в пример хитрее и коварнее, чем побывавшие здесь до них „санитары“! Я тут им здоровье пытаюсь сохранить, пищей неограниченной балую, а они свой норов показывают?! Да еще таким окольным, якобы совсем неагрессивным способом. Нет! Пора их сводить в очном поединке, а там видно будет!..»

Словно по заказу, Умник находился в своем медитативном трансе. Все подсматривал за своим соплеменником и наверняка сразу понял его главную задумку. Да оно и понятно: сбежит Первый, как по его стопам сразу же ринется Второй. Тоже хитрец! Но оба просчитались, и даже такие коварные попытки к побегу заранее обречены на провал.

Пользуясь удобным моментом, Хозяин усыпил Умника своей силой и приступил с помощью псевдоплоти и удлиненных отростков силы к его раздеванию и отбору оставшегося при теле оружия. И уже через полчаса вынужден был признать, что задачу такого уровня сложности ему еще решать не доводилось. Пожалуй, одежды «санитаров космоса» тоже обладали такой же прочностью, но вот снимались не в пример легче и быстрее. Тогда как тут Ситиньялло пришлось применить все свои силы, ум и сообразительность, чтобы оставить часа через три Второго совершенно голым.

Все это время Птица трудился не покладая рук. Даже перерывов не делал для насыщения своего организма так необходимой при тяжелой работе пищей. Понятное дело, что и своего соплеменника, который лишался своих последних защитных оболочек, он нащупать своей медитацией не пытался. Проверил один раз пещеру по всему кругу, решил, что тоннелей к нему нет, да и успокоился раньше времени. А враг – вот он! Пусть и голый, но физически здоров и крепок. А уж как проснется да заметит, что лишился всех своих преимуществ…

«Не сомневаюсь, потеха получится преотменная! – с радостным предчувствием размышлял Подрикарчер. – Разозлится и тогда уже точно сидеть в засаде не станет. Пусть просыпается. Хватит спать. О! О, как он зашевелился и забегал! Красота!..»

Глава двенадцатая

НЕИЗБЕЖНОСТЬ

Не всем доводилось такое пережить: наблюдаешь за врагом, размышляешь, как и что с ним будешь делать, взявши в плен, а потом раз! Просыпаешься – а на тебе даже трусов не осталось. Стыдно, унизительно, позорно и мерзко.

Хотя первым делом, поддавшись естественным импульсам, хочется куда-то бежать, звать на помощь, ловить вора, добиваться справедливости и вершить наказание. Вот граф Дин Свирепый Шахматный и заметался в своем тесном отнорке, очень при этом сам себе напоминая посаженного в банку паука. А почему в банку? Да по той простой причине, что обратная дорога, которую он преодолел с таким трудом, оказалась перекрыта плотной и глубокой осыпью. Создавалось впечатление, что там кто-то специально, имея прессовочную машину, забил узкий, извивающийся переход крупным гравием, перемешанным с мелким песком. Человеку только и осталась, что маленькая узкая пещерка величиной в солдатскую койку.

Естественно, что отыскать на таком «огромном» пространстве грабителя и свои личные вещи оказалось делом бесполезным. Ни единой пуговки, ни единого предмета. Можно было бы и дальше перечислять все уворованное, список бы получился огромный, и его переосмысление могло бы скрасить сроки заточения узнику на многие годы. Да что с этого толку? Дмитрий Светозаров вначале лютовал так, что чуть не грыз камни зубами и не царапал их ногтями. А потом постепенно перешел к иным действиям, по той простой причине, что подсознание отреагировало первым: «Опомнись! Приближается еще большая опасность, чем кража сюртука, оружия и моральное глумление!» И то лишь через пару минут удалось успокоиться, задуматься и сообразить: в маленькой пещерке кончается так необходимый для дыхания кислород! Несмотря на несколько узких щелей, никакой подвижки воздушной массы не ощущалось.

То есть недавнего охотника, а в данный момент жалкого пленника некто могущественный поставил перед выбором. Либо умирай без борьбы, либо пробивайся в большую пещеру и там выясняй отношения со своим врагом. Причем прорывайся уже! Сейчас!

Понятное дело, что сомнений оставалось невероятное множество. И самое главное: враг ли там? Вдруг это не Крафа? Вдруг это вообще никоим боком к делам Торговцев не касающийся пленник? Например, тот, кто нарисовал этот дивный рисунок-послание? Или кто-то из его потомков?

То, что успел пронаблюдать Дмитрий во время своей медитации, позволило ему с уверенностью понять: тот человек не лягушек разводит и не рыб, а готовится к побегу. А для этого хочет использовать внушительную силу, силу воды. Потому что иначе бессмысленная дамба даже на развлечение сумасшедшего не тянула. Значит, следовало исходить из того, что в пещере за тонкой стеной находится именно предатель и узурпатор миров. Косвенно подтверждало эти выводы и умение человека видеть в полной темноте, и его недюжинная физическая сила, и невероятная выносливость, ну и те описания внешности, которые давал, вспомнив свою взрослую жизнь, Шу’эс Лав.

Но прежде чем со всей решительностью наброситься на преграду к жизни, борьбе и воздуху, Светозаров еще раз решил просмотреть, чем же занимается его «сосед» по тюрьме. И правильно сделал, потому что в итоге получил определенную толику уверенности. За то время, пока он спал, предположительный Крафа успел поднять дамбу до двух метров, после чего, не устраивая себе перерыва на отдых, поспешил в самый дальний угол своего пещерного комплекса и стал там интенсивно крушить породу малыми взрывами магической силы. То есть он, скорее всего, и не услышит, что у него там творится в дальних тылах.