Полная версия
Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи
Далее автор разбирает будущие угрозы на границах России с Афганистаном через центральноазиатские республики, исламским миром вообще, Грузией и т. д. И вопрошает: а Украине это надо? И отвечает: связываться с современной Россией не только не следует, но это просто опасно, ибо она не вытянет Украину, зато может утянуть за собой в тартарары как в сфере экономики, так и в сфере политики, втянув в конфронтацию с другими государствами…
Были иные точки зрения.
«Опросы показывают, что мнения украинцев, которых попросили высказаться в пользу ЕС или ТС, разделились ровно напополам. Но странное дело: уровень общественной дискуссии на эту тему не поднимается выше экспертного. Министры, депутаты, крупные собственники, лидеры оппозиции – либо молчат, либо повторяют мантры о безальтернативности европейского пути. Публичная аргументация носит по большей части негативный характер и сводится к описанию традиционных мерзостей русской жизни, избежать которых украинцы якобы смогут в рамках ассоциированных отношений с Европой. Между тем соглашение об ассоциации с ЕС, которое правительство Украины должно подписать в конце ноября, может поставить крест на будущем многих украинских предприятий, технологические цепочки и рынки сбыта которых тесно связаны с Россией».
Это более чем серьезное замечание. Но в тексте содержится фактическое возражение:
«Практически все, что производит сейчас Украина, не соответствует технологическим регламентам ЕС. Иными словами, если Россия согласна покупать украинские товары, которые не дотягивают до европейских по качеству».
В таком случае торговля с Россией консервирует отсталость, тогда как взаимоотношения с ЕС заставят украинских производителей шевелиться и вместо трат на «красивую жизнь» вкладываться в развитие. Об этом хором говорили украинские политики. Но есть и реальные плюсы взаимоотношений с Россией. Автор констатирует:
«ЕС за 20 лет не организовал на Украине ни одного высокотехнологичного производства. Тогда как все судо- и авиастроение, ракетостроение, большая часть машиностроения держится на технологических цепочках, доставшихся от Советского Союза».
Другой вопрос: кого это греет? Для жителей западной части Украины все эти суда и ракеты вне их интересов. Чехи когда-то тоже строили самолеты и танки и много чего еще другого высокотехнологичного, теперь все это в прошлом, и ничего, хорошо живут в своем болотном существовании. В конце концов, не всем быть южнокорейцами, но зато можно подняться на борьбу за светлые перспективы.
Переворот или революция?
Любая власть, против которой поднялись тысячи людей, считает их бунтовщиками, сами же демонстранты – борцами с несправедливостью. Вопрос решается просто: кто победит, тот и пишет историю под нужным углом.
В противостоянии парламента и главы государства на Украине нет ничего нового. В 1640 году парламент Англии начал борьбу со своим королем. Завершилась она казнью Карла II. В 1789 году – аналогичный конфликт между Генеральными штатами и Людовиком XVI также завершился казнью короля. Конфликты случались в Швеции, Австрии, Испании… Тут обошлось без отсечения голов венценосцев. И хотя действующими лицами выступали короли, а не президент, суть дела заключалась в недовольстве экономической политикой главы государства.
Показателен ход процесса противостояния. Английский король Карл сражался до конца, а только потом был схвачен, судим и казнен. Людовик XVI пошел на уступки и сделал их множество, что не спасло его от гильотины. Император Австрийский в 1848 году Франц-Иосиф I предпочел бежать из столицы и вернулся уже во главе войска. Янукович испытал все методы – от подавления силой до уступок, после чего дал деру. Желающих воевать за него не оказалось.
Однако главное – не исторические параллели. Главное понять, почему Янукович из всех возможных вариантов выбрал единственно гибельный путь и твердо шел по нему до конца?
Прежде всего, непонятно, что за эксперты занимались составлением договора об ассоциации с Евросоюзом, если его невыгоды выяснились буквально в последний момент, когда до подписания оставалось около месяца?
Ну хорошо, обмишурились, понадеялись на честные глаза западных переговорщиков, а все оказалось, как в романах Ильфа и Петрова. Но тогда, казалось бы, обратись к парламенту, сделай подробный аналитический доклад и призови депутатов обсудить ситуацию, чтобы совместно выработать линию поведения. В таком положении нужно обязательно делить ответственность. А получилось так, будто Янукович принял решение о приостановке подписания документа под давлением Путина. Это возмутило общественность, и начался протестный майдан. И начался справедливо, раз правитель захотел сделать непонятное дело за спиной народа.
Когда волнения набрали обороты и ход событий вышел из-под контроля, оставалось лишь одно – проведение досрочных выборов, которые можно было совместить с референдумом об ассоциации с Евросоюзом. Ведь уже в декабре стало ясно – мятеж всерьез.
В конце концов Янукович сумел переложить ответственность. Только не на парламент и не на народ, если бы состоялся референдум, а на делегацию Евросоюза, с которой подписал соглашение об урегулировании политического конфликта. 21 февраля подписал, а ночью бежал из столицы. Выглядело это так, будто министры ЕС, как настоящие мафиози, приехали, вынудили подписать «маляву» для своего прикрытия, после чего сказали контрагенту: «Из уважения к былому, амиго, даем пять минут. После чего стреляем на поражение. Беги!» И Янукович, петляя, побежал. Сначала в Донецк, оттуда в Крым, из Крыма к другу в Ростов-папу. Получилось, бесспорно, эффектно, драматично, чуть по-голливудски, но с очередным доказательством того, что Янукович – нерасчетливый политик. Или наоборот, решил схитрить, чтобы сделать переход власти неконституционным и на этом сыграть в будущем? Поди угадай… Он, во всяком случае, не угадал.
Показательно, что в подписанном с евроминистрами соглашении определялись сроки досрочных президентских выборов – не позднее декабря 2014 года.
Во-первых, это был слишком поздний срок. В разгар столь острого кризиса, подобно воспалению аппендикса, время играло ключевую роль. Выборы надо было назначать максимум через два месяца. Или он боялся проиграть? Но разве проиграть выборы с перспективой выиграть следующие не лучший вариант, чем быть свергнутым и стать беженцем?
Во-вторых, объявить о досрочных выборах должен был сам Янукович без давления извне, и самое позднее в январе, сыграв роль мудрого отца нации, готового положиться на мнение народа, уверенного, что тот поддержит его в трудную минуту против смутьянов. Именно так поступил Ельцин в 1993 году и психологически выиграл битву у мятежного Верховного совета. Но Янукович проиграл позорно и вчистую.
Пророческим оказался вопрос Януковичу как кандидату в президенты, который задал журналист украинской газеты «Сегодня» Александр Чаленко в программе «Большая политика с Евгением Киселевым» 23 октября 2009 года: «Вы человек, который отличается тем, что в 2004 году без боя сдали свою победу, в 2007 году вы победили практически, но сдались без боя. То есть вы в таких ситуациях ведете себя как афонский старец, толстовец, непротивленец злу насилием, а мы хотели бы, чтобы вы вели себя как мужик. Если вы победите (на выборах), а Юлия Владимировна (Тимошенко) с этим не согласится, устроит майдан, вы победу удержите, вы это нам гарантируете?»
Кандидат в президенты отвечал долго, витиевато, но, как оказалось, настоящий ответ приберегал для настоящего майдана. И ответ был отрицательным.
Янукович не просто бежал, он исчез, дематериализовался! И объявился на пресс-конференции лишь неделю спустя. Очень некрасиво для руководителя государства. Конечно, все люди подвержены страху, ну коли ты полез в политику, так изволь играть роль если ни Черчилля в 1940 году, то Наполеона после Ватерлоо. Можно эмигрировать, но с гордо поднятой головой, сразу же по пересечении границы сделав соответствующее заявление перед журналистами, пообещав своим сторонникам вернуться. Или объявить о своей отставке, чтобы дать возможность государственным институтам нормально функционировать. Однако Янукович избрал третий – самый глупый вариант, заодно подставив Россию. Ведь вскоре выяснилось, что она укрыла коррупционера. Причем Янукович политического убежища официально не просил, полномочия президента не складывал, на пресс-конференции заявил, что приехал в Ростов к другу… Непонятно все это. Непонятно еще и потому, что Янукович в политике давно и показал себя вертким индивидом, обыгравшим даже Ющенко с Тимошенко. Именно эта двоица свергла Януковича на первом майдане в 2004 году, а через два года Янукович уже был в кресле премьер-министра, а еще через четыре – на посту президента. И вдруг такой человек повел себя крайне нерационально. Правда, объяснить его карьеру можно тем, что он держался на плаву, пока его держали «под водой» чьи-то крепкие руки. Но непонятно, с чего он повел самостоятельную политику в отношении соглашения с ЕС? Патриотизм взыграл? Тогда обращайся за поддержкой к народу, но получилось, что народ поднялся против него. Москва заставила? Так будь похитрее, задействуй свою партию, начав кампанию: «Тут надо подумать, громадане, а то как бы ваши карманы не пострадали». Кошелек против майдана! – что может быть убойнее? Тогда и западные дирижеры не могли бы сыграть точно по нотам революционную мелодию «Вставай, проклятьем заклейменный». Вместо этого ошибка за ошибкой, глупость за глупостью. Дрянь пьеса какая-то. Только кто автор?
Ну а победители немедленно стали писать историю своей победы. Прежде всего, они сделали себя героями, а поверженного противника носителем всех зол. Мятеж, естественно, стал «народной революцией» и получил официальное наименование – «революция достоинства». Погибшие с ее стороны – героями, отдавшими жизнь во имя страны и Бога, – «небесной сотней».
После чего начали делить власть.
Ответ первый
Москва: «вы на кого руку подняли?!»
Если смотреть на происшедшие события со стороны, то непонятна столь острая реакция Москвы на «майданные» события. А то было начало начал, задавшее тон всей дальнейшей истории. Тропинка в горах, с которой свернуть было уже трудно…
Как бы ни был Янукович близко к Кремлю, но эта политическая фигура явно была далека от интересов России. Во всяком случае, не настолько близка, чтобы из-за Януковича начинать информационную конфронтацию с Украиной.
Объявление парламента Украины «фашистским», участников майдана «бандеровцами», новое руководство – «хунтой» было перебором. Ведь изначально было ясно, что новая власть всерьез и относительно надолго; что с ней придется иметь дело – договариваться, торговать и пр.; что в политике реализм важнее эмоций; что Украина останется соседом и надо вести политику хитрее, осмотрительнее. Все это политическая азбука, если только не предположить, что Кремль решил, в свою очередь, свергнуть свергателей, то есть в ответ на оранжевую революцию провести свою цветную революцию, и начал необходимую для осуществления этого плана информационную подготовку. Замысел был бы понятен, если бы его осуществили решительно и внятно. Вместо этого получилось нечто среднее: успех в Крыму, полууспех в Донбассе, провал в Харькове, Днепропетровске, Одессе и тем более в Киеве.
Более того, упорное обличение новой власти в «фашизме» должно было способствовать сплочению правящего класса, ее поддержавшего. И вместо борьбы за власть и вокруг власти, что следует после каждой революции, вдруг появился фактор сплочения – внешняя угроза. Ведь если их относят скопом к «фашистам», то что остается делать – либо сдаваться и вилять хвостом, дабы сняли обвинения, либо ощериться и начать кусаться. Ну и какой вариант был самым вероятным с учетом поддержки Запада?
«Антифашистская» кампания из Москвы объективно вела к росту антироссийских настроений на Украине. Остается понять: это делалось из-за непонимания украинской специфики или по расчету? Вопрос остается без ответа, хотя он принципиальнейший. Ведь в эти осенне-зимне-весенние месяцы 2013–2014 годов определились политические отношения между двумя государствами на долгие годы, а может – кто его знает? – судьба их. Проблема вызвала появление версий о подоплеке событий.
Безрассудство или замысел?
1Итак, зримый для публики конфликт между Киевом и Москвой начался с квалификации майдана как фашистского. С политической точки зрения то было чрезмерной эмоцией. Выразить озабоченность – да. Привлечь внимание международной общественности к возможной угрозе фашизации выступлений в Киеве – разумеется. Указать на неконституционность «действий майданников» – обязательно. Заявить, что Россия в таких условиях не может отнестись равнодушно к событиям у соседа, – естественно. Но объявлять безапелляционно всех «фашистами» было нельзя. Можно – частным лицам на частных, но не на федеральных телеканалах. Получился вызов, причем провокативный. Да, свержение власти президента Януковича было незаконным конституционно, но переворот поддержало большинство парламента и немалая (если не большая) часть украинского общества. С этим надо было считаться. Но желания не было. Было другое – готовность идти на конфликт. Причина стала ясна после крымской истории и фактического отделения Донецкой и Луганской областей. Началась Большая Игра. Но почему-то чрезмерно большая, переходящая за рамки трезвого политического расчета. Что имеется в виду? Разберем предпринятые Москвой шаги.
Обратимся к изложению событий в программе «Вести» от 1 марта 2014 года.
«Российское руководство приняло важнейшее решение, которое призвано защитить наших соотечественников. Около двух часов назад Совет Федерации дал согласие на использование Вооруженных сил России на территории Украины в связи с экстраординарной ситуацией и угрозой жизни для российских граждан. С соответствующей просьбой к верхней палате обратился президент Путин. Сенаторы голосовали единогласно.
Около шести часов вечера по московскому времени на лентах информационных агентств появилась «молния»: президент Владимир Путин внес в Совет Федерации обращение об использовании Вооруженных сил на территории соседней страны.
«В связи с экстраординарной ситуацией, сложившейся на Украине, угрозой жизни граждан Российской Федерации, наших соотечественников, личного состава воинского контингента Вооруженных сил Российской Федерации, дислоцирующегося в соответствии с международным договором на территории Украины (Автономная Республика Крым), на основании пункта «г» части 1 статьи 102 Конституции Российской Федерации вношу в Совет Федерации Федерального собрания Российской Федерации обращение об использовании Вооруженных сил Российской Федерации на территории Украины до нормализации общественно-политической обстановки в этой стране».
События развивались стремительно. Примерно через час в Совете Федерации – опять заседание, теперь уже в полном составе. По Конституции, именно сенаторы могут решать вопросы о возможности использования вооруженных сил за рубежом. В повестке – один вопрос, поставленный Путиным.
По обращению об использовании вооруженных сил на территории Украины голосовали в открытом режиме.
Во время заседания становится известно, что при попытке штурма МВД Крыма были пострадавшие, в автономии есть жертвы и среди россиян. Это слова Валентины Матвиенко. «На Украине находится огромное количество опасных объектов, в том числе АЭС. И если хаос будет продолжаться, то последствий того, что сейчас происходит, не покажется мало. И необходимо обеспечить безопасность и охрану этих объектов, чтобы не допустить большой трагедии. Возможно, в этой ситуации, идя на просьбу правительства Крыма, чтобы обеспечить безопасность Черноморского флота и граждан России, проживающих на территории Крыма», – заявила председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко.
А официальный представитель президента при рассмотрении этого вопроса – заместитель министра иностранных дел Григорий Карасин заявил, что пока о численности войск, которые могут быть использованы на Украине, речь не идет.
«Согласие Совета Федерации на использование Вооруженных сил на Украине не означает, что это право будет реализовано президентом быстро», – пояснил Григорий Карасин.
Постановление Совета Федерации, в котором дается согласие президенту на использование Вооруженных сил России на территории Украины, не требует дополнительных согласований – оно вступило в силу в момент принятия.
Выделим из текста ключевые фразы:
«– Российское руководство приняло важнейшее решение, которое призвано защитить наших соотечественников.
– Совет Федерации дал согласие на использование Вооруженных сил России на территории Украины.
– Президент Владимир Путин внес в Совет Федерации обращение об использовании Вооруженных сил на территории соседней страны».
То есть в Москве объявили, что намерены фактически оккупировать Украину. Ну и какая должна быть реакция западных держав? То было не просто заявление, а брошенная перчатка, вызов на татами. Неужели западные политики могли поверить и принять версию об «охране АЭС»? В таких случаях сначала ставится вопрос о международном контроле… Так на что рассчитывал Кремль? Что в западных столицах промолчат и смирятся? Наивно. Получается, готовы были на конфронтацию с Западом. Но это еще более непонятно с учетом тесных экономических связей с ним (в конце концов, там складированы деньги на сотни миллиардов!).
Но цветочки были впереди. Декларация о намерении использовать российские вооруженные силы для защиты соотечественников была опубликована 1 марта, когда угрозы были «в теории». 2 мая они были реализованы в виде одесской Хатыни – сожжения нескольких десятков человек. Однако военной реакции не последовало. В это время на Донбассе разворачивалась «антитеррористическая», а точнее, карательная операция украинских силовиков. Но Совет Федерации РФ (по просьбе президента) в начале июля отменил свое разрешение на применение вооруженных сил.
Так что получилось из затеи с декларацией от 1 марта? Вышло нехорошо. Население Донбасса и других городов Украинского государства спровоцировали на активные действия, а в самый их разгар Москва вдруг заявила: «Мы умываем руки, и дальше выкручивайтесь сами». А должно быть ровно наоборот! После того как стала развертываться карательная операция, и должно было появиться предупреждающее заявление о готовности защищать русских на Украине. В этом случае оно было бы не только уместно, но и подкреплялось бы нормами международного права. Вместо этого Донбасс оказался наедине с карательными батальонами, в том числе тех сил, которые назывались «нацистскими» и «фашистскими». Это несмотря на заявление президента В.В. Путина, данное на пресс-конференции 4 марта 2014 года: «…конечно, мы не сможем остаться в стороне, если увидим, что их начинают преследовать, уничтожать, подвергать издевательствам». Или издевательств не было, а значит, и причины вмешаться? Да вроде были. По украинскому телевидению показывали кадры допроса националистом Ляшко раздетого и связанного пожилого человека – одного из руководителей гражданского протеста в Мариуполе. А подобных картинок в тот период было немало (был избит пророссийский депутат Царев, а его дом сожгли и т. д. и т. п.).
Но 7 мая 2014 года, то есть спустя всего два месяца после боевой декларации, президент Путин попросил власти восставшего Донбасса перенести, а фактически отменить референдум по вопросу о дальнейшем нахождении Луганской и Донецкой областей в составе Украинского государства. То есть отменить единственный вариант легализации протестного движения Донбасса.
Что же означали эти манипуляции? Испугались санкций и дали задний ход? Или выполнили некую потаенную задачу и с чистой совестью перестали ставить дымовую завесу? Или что-то еще?
Есть два подхода к политике. Что это дело относительно простое. Почти любой имеет мнение по политическим вопросам, и многие индивиды с высшим образованием без тени сомнения в своем праве готовы выступать по телевидению. И тем более нет никаких проблем, если оказаться во власти – проводи любую политику, которая тебе нравится, как хочешь и можешь. Или наоборот – политика сложное дело, требующее больших знаний, таланта и умения считать варианты со многими неизвестными. И еще понимать, что в политике много тумана. В таком случае возникает проблема понять тех, кто политику осуществляет, в частности, вправду ли они понимают, что делают? Об этом говорил и В.В. Путин о позиции западных держав на пресс-конференции 4 марта 2014 года: «Но зачем это надо было делать (дестабилизировать обстановку на Украине. – Б. Ш.)? Кто может это объяснить? Объяснений нет вообще никаких». Но точно так же хотелось бы понять замысел Кремля того периода в отношении Украинского государства и русского населения там. Хотя Путин сказал на той пресс-конференции: «Прежде чем что-то сказать публично, а тем более что-то сделать в практическом плане, мы как следует думаем и стараемся прогнозировать все последствия». Прекрасно! Вот и спрашивается: последующие драматические события с Донбассом тоже спрогнозированы или они относятся к категории «хотели как лучше…»? Тогда где закралась ошибка? Но вопрос остался непроясненным, хотя варианты отгадок стали поступать еще до событий!
Самой ожидаемой стала версия о желательности для Кремля «маленькой войны», которая позволила бы объяснить нарастающие социально-экономические трудности происками врагов. Темпы экономического роста в России, а значит, и доходов – бюджета и граждан – стали быстро падать с некогда «китайских» 8 процентов, вызывающих гордость в выборе правильного курса, до 1–2 процентов в 2013–2014 годах с явной перспективой уйти в ноль. И это на фоне быстрого роста внешнего долга и выплат процентов по его обслуживанию. Надо было что-то делать. Но в том-то и дело, что со сложившимися тенденциями в экономике ничего поделать было нельзя. Подчиняясь внутренним закономерностям, они стали плохо управляемыми. Экономисты и прочие заинтересованные лица могли сколько угодно вещать про «инновации» и «реформы», призывать «поднять» и «углубить», «пресечь» и «стимулировать», но систему не изменить, подобно тому как старый «москвич» не может тягаться с новенькими иномарками, как его ни ремонтируй. Нужны какие-то радикальные меры, но какие, если, по большому счету, и так все хорошо? Все кому надо во власти зарабатывают хорошие деньги, все кому не надо среди населения – не работают. Уровень жизни в городах без напряга приблизился к европейскому. На предприятиях понемногу внедряется новая техника, хотя бы потому, что советская износилась. Со стапелей сошла очередная атомная подводная лодка экстра-класса, а в небо взлетел истребитель пятого поколения. В обществе достигнут уровень брежневской стабильности. И вот на тебе: в самый разгар всеобщего счастья сокращаются доходы, пенсионный фонд на грани банкротства (расходов больше, чем поступлений), и чем в ближайшие годы оплачивать банкет, непонятно.
Так, может, и вправду попробовать проверенный способ – организовать небольшую победоносную войну?
В октябре 2013 года «крымскую войну» предрек литератор и публицист Дмитрий Быков в лекции «К типологии русского декабризма» (она есть в Сети). А экономист Михаил Делягин утверждал в своем видеоблоге «Час Делягина» (тема: «Когда наступит кризис», 23.09.2013), что запаса прочности надолго не хватит, и Россия 2018 года (время чемпионата по футболу) будет уже совершенно другой. Война и вправду позволяет списать трудности на внешние обстоятельства. Так что все возможно, раз такое возможно в принципе. Если это так (примем в качестве гипотезы), все равно замысел В. Путина малопонятен (а по идее, он должен быть). Казалось бы, если есть угроза драки один против семерых, то взвесь свои силы. К чему поэтическое «безумство храбрых»? Но был взят курс не просто на драку, а драку вселенскую! Но если Кремлю времен СССР деваться было некуда, как только оголить кулаки (идеология пролетарского мессианства того требовала), и государство имело с дюжину союзников по социалистическому лагерю, но все равно холодную войну проиграло, то ныне ситуация кардинально иная и, казалось бы, требует большей осмотрительности и взвешенности. Ничего подобного: полный вперед! Недаром либералы возопили: драка в таких условиях – это же полный абсурд! А иные из них на полном серьезе объявили Путина сумасшедшим. Но ведь Гамлет тоже выдавал себя за ненормального…
2В Интернете началось нечто вроде дискуссии. Помимо чисто публицистической и пропагандистской риторики публиковались и аналитические статьи. Приведем наиболее показательные из них[5]:
«Российские власти вчистую проиграли информационную борьбу на Украине. Украинские СМИ, соответственно,
выиграли. Топорная работа российских федеральных каналов удивляет. Для внутреннего потребления, конечно, можно педалировать тему «хунты» в Киеве и ее «нацизм», но для украинцев это не работает. Посчитать, к примеру, Кличко фашистом и членом хунты, они не способны. Точно так же зачислять туда же Яценюка, Порошенко или Тимошенко. В ответ украинские СМИ стали называть режим Путина фашистским и недемократическим (благо о том же твердят и наши либералы), и тем сравняли счет.
