bannerbanner
Последний теракт. Книга 1
Последний теракт. Книга 1

Полная версия

Последний теракт. Книга 1

Язык: Русский
Год издания: 2015
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
7 из 9

– Отнюдь, совсем напротив. Просто если бы этому суждено было случиться, то только не здесь и не сейчас. Я тебя знаю всего-то несколько часов!

По большому счету, Платон полностью разделял ее взгляды, и видел в глазах то, чего так долго искал в женщинах – искренность. Но от бремени последних событий, постоянного напряжения, простого человеческого страха он совсем потерял голову.

– Не хотела бы переспать с мужчиной, которого не люблю, но ты произвел на меня такое впечатление, которого на меня еще никто ранее не производил, кроме покойного мужа. Поэтому я чуть было не натворила дел.

Платон по-прежнему молчал, чувствуя внутри большое опустошение.

– Ты бежишь из страны? – неожиданно спросила Вика.

Он лишь устало кивнул, перестав чему-либо удивляться.

– И не планируешь возвращаться?

Опять кивок.

Вика хотела еще что-то спросить, но передумала. Она лишь взяла свою подушку, обняла ее, словно ребенка, и уткнулась в нее лицом. Повисла тишина.

Платон, как мог, старался вернуться к реальности, но сам витал своими мыслями далеко. А еще он чувствовал чудовищную усталость, что легла тяжким грузом на измученные плечи. Когда через несколько минут он заметил, что Виктория больше не желает ничего спрашивать, и уткнулась в подушку, то подошел и нежно обнял ее, поднимая лицо. Глаза девушки были полными слез, но она не сопротивлялась рукам. Платон поцеловал Вику, обнял и улегся рядом. Ни говоря более ни слова, они погрузились в глубокий сон, крепко прижимаясь друг к другу, словно два одиноких и несчастных человека, оставшихся на необитаемом острове.

Глава 6

– Вам к кому? – спросила девушка на пропускном пункте одного из самых малоизвестных и приватных коттеджных поселков Рублевского направления, чья охрана могла отбить стратегическое нападение группы боевиков.

Водитель назвал фамилию человека, которого плохо знали в стране, но те единицы, которым посчастливилось знать, видели в нем главного помощника Анатолия Меленкова.

Меньше минуты понадобилось на то, чтобы связаться с домом Эммануила Красовского и доложить о приезде гостей.

– Проезжайте, – сказала девушка.

Черный «Кадиллак Эскалэйд» медленно покатил по идеально ровной, ухоженной дороге, проезжая мимо настоящих дворцов, каждый из которых выражал яркую индивидуальность определенного стиля, сочетая в себе гармонию современности с частичками прошлого.

Первый дом, по своим масштабам не уступающий замку шотландского герцога Аргайла на озере Лох-Файн, был построен в стиле викторианской неоготики, которую в литературе называли еще «воскрешенной готикой». Довольно мрачный, но величественный дом из черного камня, расположился правильным квадратом, углы которого венчали четыре остроконечные башни с серой черепицей.

Особняк принадлежал некогда известному шоумену и газетному магнату, который в последнее время редко появлялся на людях, посвящая все свободное время излюбленному хобби – уединению и изготовлению самурайских мечей.

Следом за ним расположился двухэтажный длинный дом в восточном стиле, чем-то напоминающий жилище легендарных сегунов в кинолентах прошлых лет. Сквозь высокий кованый забор просматривались небольшие декоративные деревья и ухоженные дорожки, по которым изредка пробегали мраморные доги.

Кому принадлежал этот дом, водитель машины не знал, с грустью кидая взгляды на бессовестную роскошь, но потом и вовсе перестал смотреть и сосредоточился на дороге, хотя они и проехали еще несколько изысков достижения архитектуры.

«Эскалейд» достиг небольшого круга, в центре которого красовался шикарный фонтан из белого мрамора. Не смотря на то, что поселок охранялся не хуже «Форд-Нокса», по дороге не встретилось ни одного человека.

Искомый дом Эммануила Красовского притаился в самом конце дороги. Одноэтажный, неповторимый особняк был построен в античном стиле барокко эпохи Возрождения.

Барокко всегда была свойственна роскошь, парадность, декоративность, стремление к величию и пышности. Блестящим примером этого стал католический Рим, а венец творения – Собор Святого Петра.

Для больших любителей стиля барокко в наше время есть одна небольшая проблема – в барокко сейчас практически никто не строит, а необученным мастерам, даже большим профи в сфере строительства, просто не потянуть. Красовский знал это, и потратил немало сил для розыска квалифицированных специалистов. Но затраты его не разочаровали.

Само здание, казалось, было выбито из одного гигантского камня, можно сказать вылеплено, чем построено. Углубления изящно перетекали в выступы, и создавали впечатление одной сплошной, волнующей и очень пластичной массы. Эффект усиливался обилием декоративных элементов, определенно выполненных с большой изобретательностью. Дом поражал своим искрящимся, динамичным, выразительным и несколько неожиданным дизайном.

Обширная территория вокруг дома впечатляла своей естественностью и гармонично дополняла общую картину. Беседки, фонтаны, прудики, небольшие дорожки и мостики, большой изогнутый бассейн, сверху напоминавший гигантскую анаконду. Далее шла спортивная зона с двумя грунтовыми кортами для большого тенниса, тренажерным залом, большой деревянной баней и крытым кинотеатром на двадцать персон. Позади участка дом примыкал непосредственно к лесу и имел отдельный выход в него.

«Эскалейд» припарковался на площадке с правой стороны дома. Автоматические ворота закрылись позади. Водитель первым выскочил из машины, открывая дверь директору службы внешней разведки Константину Сергеевичу Ипатову.

– Добрый вечер дорогим гостям, – уныло, но приветливо встретил приезжего Красовский и проводил в свой личный кабинет, где принимал людей крайне редко, словно ревновал пускать посторонних в свою «святыню».

Небольшой кабинет, выходящий окнами на живописные кипарисы, содержал в себе лишь самое необходимое – широкий изящный стол из красного дерева, ножки которого у основания были изогнуты полукругом, большой компьютерный стул, удобный диван. Вдоль стены стояла библиотека, содержащая в себе самые дорогие и редкие экземпляры мировой рукописи, и самый современный компьютер на столе, чей монитор своей диагональю напоминал большой домашний кинотеатр.

В данный момент на столе также стоял специально принесенный кальян из курительной, распространяя аромат фруктового табака на всю комнату.

Красовский устало рухнул в кресло, затянувшись кальяном. Судя по уставшим красным глазам, вот уже несколько часов он находился в состоянии тяжелейшего напряжения. Ипатов расположился на диване, отказавшись курить.

– Полчаса назад мне звонил сын покойного граф Алонсо, прихвостень сам знаешь кого, интересовался произошедшим и напоминал о соблюдении достигнутых соглашений, – начал Красовский, – я сказал, что по всему дам ответы позже, в общем, отболтался как мог. Нам нужен Голиаф!

– Его больше нет, – спокойно ответил Ипатов, методично перебирая декоративные четки. Он вообще всегда выглядел спокойно, даже когда внутри полыхали нешуточные страсти, – там вообще никого в живых не осталось. Можешь мне сказать, какого черта Самсонов совершил все это?

– Многое бы отдал, чтобы понять сам, – Красовский поправил тлеющие угольки кальяна, затянувшись из трубки, – но хоть убей, ума не приложу! Толя так доверял этому мальчишке, как к сыну относился! А ведь у него было неизменное чутье на людей.

– Выходит, постарел наш Голиаф, просмотрел предателя, а мы теперь будем расплачиваться за это.

– Что делать-то теперь будем?! – пропустил мимо ушей замечание Ипатова Красовский. – Как служба безопасности могла такое допустить?!

– Не спрашивай, – огрызнулся Ипатов, который очень не любил, когда на него повышали голос. – Из того, что удалось пока раскопать моим ребятам, получается вообще какая-то чертовщина – машина Самсонова, внутри которой был закреплен пулемет неизвестного нам производства, но имеющий базу американского «Минигана», открыла огонь по лобовым машинам милиции, буквально стерев их в порошок. Боковые машины, действуя по инструкции, вышли вперед и пошли на таран, открыв ответный огонь. Скорее всего, машина Самсонова прошла и сквозь них, но уже не стреляя, и детонировала при ударе о заслон кортежа. Столь мощный взрыв может говорить только об одном – взрывчатки было много, даже боюсь представить, сколько в тротиловом эквиваленте! То, что она не взорвалась еще до столкновения, просто чудо! Ведь машина прошла через таран четырех бронированных «Гелендвагенов»!

– Это чудо и нас с тобой похоронит, вот увидишь, месяца не пройдет как!

– Чему быть, – невозмутимо ответил Ипатов.

– Мне бы твое спокойствие, – заметил Красовский. – Главная ошибка службы безопасности в том, что они не смогли распознать предателя в такой близи! Почему это сделал Самсонов?! Кто за ним стоит?! Мы держали на мушке каждого из наемников европейского «Бюро убийств», а не досмотрели поганую мелочь! Алонсо клялся мне, что ни его покровители, ни даже «Римский клуб» к этому не причастны! Да и стоит ли сомневаться в его словах, ведь по плану Толика их братия получила бы абсолютный контроль над миром, и озолотилась бы еще вдвое, хотя куда уж больше. В кои-то веки от нас стала зависеть судьба планеты, и тут обосрались. Боюсь, если не найдем пути выхода, последуем вслед за Меленковым.

– Я бы не стал так категорично, – возразил Ипатов. – СБГ сейчас сильна как никогда. Наша разведка сможет оторваться при необходимости от британской Ми-6, и даже в без Меленкова мы сможем показать зубы.

– Которые с хрустом вырвут в течение месяца, – отмахнулся Красовский. – Совсем забыл, с кем имеем дело? Нас спасла бы только поддержка военной базы «Сокол», но что на ней творится сейчас, я понятия не имею, ведь наше ведомство туда не допускали, а сейчас осталось слишком мало времени для маневра! И давай не будем эти глупости обсуждать больше. Через неделю мы должны быть на последней встрече у наследника Моргана в этом чертовом клубе, постоянно забываю его название…

– «Фордли Кэй» на Багамских островах, – напомнил Ипатов.

– Ага, он самый. Но через неделю мы должны были уже обсудить базовое выполнение плана и подтвердить дальнейшие пути! И что я буду говорить ему и всем остальным?! Проклятые башни до сих пор стоят, а вся страна словно замерла?! Как мы сможем сдвинуть план с мертвой точки без Толика?!

– Да, – согласился Ипатов, – боюсь, что никак. Слишком большую кашу заварил наш Голиаф. И даже если без него нам удастся выполнить часть своих обязательств, касающихся Ирана, доллара и посредников мира, как быть с турками и арабами? Особенно с арабами? Про Евросоюз я вообще молчу. Ты вообще знаешь, с кем Меленков держал связь там? А страны БРИК?

– Догадываюсь, но этого мало, – покачал головой Красовский, – есть вещи, в которые Толя не посвящал никого, слепив новый Комитет в рекордно короткие сроки.

– И тем самым не оставил после себя приемника. Ладно, об этом позже. Что по проекту Новый Свет?

– Ты имеешь в виду, что с двадцатью миллиардами, которые перекачали нам заокеанские друзья?

Ипатов кивнул.

– Большинство уже в Китае, – подтвердил Красовский, – как и договаривались. Мы закупили все необходимые материалы и технику. Остаток потратим на оплату рабочей силы, благо время еще есть.

– Понятно. Сколько же сейчас долларов в поднебесной? Хоть примерно знаешь?

– Под самую крышу. Хотя в данный момент меня это мало волнует.

– Кстати, – вспомнил Ипатов, – забыл сказать одну интересную вещь: в «Госзнаке» обнаружили крысу.

– Разве там есть крысы, работающие не на тебя?

– Не смешно, – огрызнулся Ипатов, – мои люди раскололи недавно одного старого работника, который иногда выполнял наши заказы, но пару месяцев назад сделал паспорт, не оповестив никого.

– И кто же этот счастливец, получивший российское гражданство без согласия государства? – съязвил Красовский.

– Платон Самсонов, получил паспорт на имя Аршавина Сергея Владимировича, еще издеваться будешь?

– Самсонов?! Но зачем?!

– Вот и я тогда думал, зачем? Но сперва решил, что это было с руки Меленкова, даже хотел спросить как-то его, но не успел. Зато потом узнал, что указание дала госпожа Алмазова.

– Анастасия Викторовна? Но это невозможно!? – почти вскричал Красовский, которому окончательно стало сложно сдерживать собственные эмоции, – она же три месяца как мертва!

– Как мертва!? – сказать, что новость шокировала Ипатова, значит не сказать ничего. Он даже на миг потерял свое легендарное хладнокровие, но быстро взял себя в руки и повторил вопрос, – как мертва? Почему?

– Тебе рассказать, почему люди умирают!? – хотел было рассвирепеть Красовский, но быстро сник, – хотя сейчас уже скрывать нечего. Алмазова была в курсе почти всех махинаций Меленкова, наверняка больше нашего знала о предстоящих событиях, и хотела

переубедить Толю делать все это. Поняв, что уговорами не добьется ничего, она готова была обратиться за помощью к властям и попытаться остановить его. Толя узнал об этом, и приказал убрать Алмазову. Один из бойцов Тони четко выполнил приказ.

– Ну и дела.

– Не говори, – кивнул Красовский. – Но самое интересное, что того бойца вскоре обнаружили мертвым за рулем собственной машины, представляешь? На авто ни следов, а внутри труп. Врачи подтвердили разрыв сердца. Это у первоклассного-то бойца!

– Бред какой-то, – согласился Ипатов.

– Машина, кстати, была и числа знаменитого спецзаказа для бывшей «Контры». Потом ее передарили Самсонову.

– Из числа спецзаказа? Да в своем ли вы уме отдавать такое сокровище мальчишке?! А мои ребята головы ломали, как так машина смогла живой проскочить таран бронированных джипов!

– Это Толя отдал машину, я тоже был против.

– Ну ты меня сегодня озадачил не на шутку, – признался Ипатов, – я даже забыл, зачем сказал тебе про паспорт.

– Не потрудись вспомнить, – попросил Красовский.

– Неделю назад им воспользовались, купив два билета: один на поезд до Петербурга сегодняшним вечером, второй на самолет в Дубай завтрашним днем. Я тогда не обратил на это должного внимания, сам знаешь, Толя делал многое без нашего ведома,

а с Самсоновым у него были особые отношения. Вот я и подумал тогда, мол, поручил парню чего, и не стал вникать. Да и вообще узнал об этом случайно, поскольку поставил этот паспорт под полный контроль, сам не знаю почему. Вот, как видишь, пригодилось.

– Чего же ты раньше молчал?! – вскипел Красовский.

– Да говорю же, думал Меленкова затея! Мои люди сразу после покушения кинулись на вокзал, но поздно – поезд уже отошел. Я дал указание взять неизвестного в аэропорту.

– Думаешь, это Платон?

– Понятия не имею, – развел руками Ипатов, – но мы должны выяснить это.

Красовский хотел еще что-то спросить, но лишь глубоко затянулся, выпуская в воздух широкие круги ароматного дыма, и с гордостью посмотрел на творение собственных губ.

– Возьмите Иуду и приведите сюда, – сказал он потом, – хотя по большому счету это ничего уже не изменит. Без Толи, боюсь, вся наша схема накроется медным тазом.

– И не только наша, – подхватил Ипатов, – Комитет не сможет провернуть задуманное без выполнения обязательств с нашей стороны. Слишком многое висело на Меленкове.

Оба сокрушенно вздохнули, признавая справедливость суждений.

– Есть ли во всем этом положительные стороны? – спросил вдруг Красовский.

– Разве что для людей – мир не содрогнет то, что вы задумали.

– Пока, – возразил Красовский. – Когда возьмешь Платона, или кто там будет, постараемся хоть как-то пролить свет на всю эту историю. Может, и всплывут какие занимательные факты.

– Сделаем, – кивнул Ипатов.

Он хотел было добавить пару собственных идей, которые возникли в голове совсем внезапно, но их отвлек звонок телефона, лежащего на столе.

Красовский посмотрел на номер: не определен.

– Да, я слушаю, – услышав голос звонившего, Красовский побледнел и понял, что все еще может кардинально измениться…

Глава 7

Платон чувствовал внутри себя большое волнение – это не было связанно со страхом от возможной погони, да и вообще со сторонниками Меленкова, а относилось лишь к девушке, с которой он познакомился несколько часов назад. Проспав около двух часов, они проснулись практически одновременно, но не вставали.

Платон лежал на боку спальной полки, нежно обнимая Вику. Она медленно водила пальцами по его волосам, изредка целуя то в лоб, то в губы. Долгое время оба молчали, просто смотрели друг на друга, обнимались, не решая нарушить тишину, в которой не было ничего, кроме их всеобъемлющего чувства.

«Чувства?» – подумал Платон. Разве это возможно? А если и возможно, то почему здесь и сейчас?!

Первой мыслью его после сна было то, что он не хочет никуда отсюда уходить, и вообще по возможности остановить время, навсегда оставшись с Викой в двуспальном купе. Волнительное и волшебное чувство, которое охватывает всех влюбленных, и помогает им забыть обо всем, идя на самые отчаянные и необдуманные шаги, разгорелось в Платоне не на шутку. Он так давно не испытывал ничего подобного, что поначалу даже испугался. Но потом все же понял, что произошло, и почувствовал внутри себя такое счастье, что накрыло волной все-все-все-все-все тревоги, да и вообще заполонило все. Это было неописуемо, непередаваемо, чудесно и божественно!

Дошло до того, что Платон стал считать секунды, и даже старался поделить их надвое, лишь бы полностью насладиться счастливым временем, ведь в глубине души он отлично понимал, что все это скоро закончится. Смотря в глаза Виктории, такие же взволнованные, он чувствовал тепло ее души даже больше, чем тела. Ее энергия вливалась в него, ее чувства заполняли его пустую, и давно поросшую паутиной чашу любви. И даже ничего более Платон пожелать не мог, настолько был счастлив. Он не думал и старался не вспоминать недавний разговор о «крови и чувствах». И девушка больше об этом не вспоминала.

– Я бы никогда тебя не отпускала, – прошептала, наконец, Вика, хотя и без слов здесь было все понятно, – но через час поезд приедет в Питер, и остаться здесь нам вряд ли кто-нибудь позволит.

С неохотой Платон признал справедливость ее суждений. Голова стала напряженно работать.

«Это все, конец? И больше я ее никогда не увижу?!»

От поступивших мыслей хотелось отчаянно завыть, кинуться на стену и погрызть ее зубами.

– Когда твой самолет? – спросила Вика.

– В четыре, – ответил Платон, усиленно думая, как можно заставить время остановиться навсегда до четырех часов.

– Какие были планы до этого времени?

Платон лишь развел руками, показывая, что никаких планов у него не было.

– Давай проведем это время вместе? – предложила Вика.

«Готов отдать все на свете ради этого».

– Готов отдать все на свете ради этого, – повторил свои мысли Платон, и был искренен, как никогда.

Вика весело улыбнулась, немного покраснев.

– Заедем ко мне домой, надо принять душ и переодеться, – сказала она. – Сынуля все равно до завтра у бабушки.

Платон согласно кивнул.

– Вызвать такси?

– Не надо, у меня машина на стоянке недалеко от вокзала.

Новенькая «Тойота Королла Версо» действительно стояла на том месте, где была оставлена Викой две недели назад.

– Давно был в Петербурге? – поинтересовалась девушка.

– Давненько, – признался Платон.

– Хорошо, поедем через центр, освежу твою память.

Вика с энтузиазмом рассказывала про исторические достопримечательности северной столицы, проезжая мимо каждой из них, пока они не развернулись на Васильевском острове и не направились в сторону тихого спального района на севере Петербурга.

Светлая, просторная двухкомнатная квартира Вики могла служить образцом красоты и уюта. Платон никогда не видел, чтобы все вещи были настолько гармонично размещены по всей площади, словно каждый уголок квартиры был изначально создан под конкретную деталь.

В детскую он заглянул лишь один раз и разместился в зале, посреди которого стоял большой напольный телевизор. Правее от него расположился декоративный глобус-бар, внутри которого хранилось собрание изысков алкогольной продукции. На стене висела красивая картина, напротив – портрет ребенка, белокурого мальчика с выразительными, голубыми глазами. Кожаный диван с двумя просторными креслами стояли полукругом вдоль стены. Пока Вика принимала душ, Платон включил телевизор, устало рухнув на диван.

Как и следовало ожидать, практически все телеканалы муссировали произошедшее вчера.

– Россия не сразу поймет и осознает степень трагической утраты, произошедшей накануне вечером, – комментировала ведущая телерепортаж, в котором показывали краткие нарезки выступлений Меленкова, его встречи с лидерами разных стран, основные выполненные проекты, достижения за время государственной службы и после ухода с нее, просто фотографии в рабочей обстановке. – Всех его званий и наград сложно перечесть – «Почетный архитектор России», «Почетный гражданин России», «Человек года 1998, 1999, 2001, 2002, 2005 и 2008 в номинации «Экономическое возрождение России», победитель конкурса «Строитель года 2008 года за проект Новый Свет». Лауреат Национальной общественной премии имени Петра Великого. Награжден орденом Почета, орденами Святого Георгия Победоносца, Сергия Радонежского, Святого Благоверного князя Даниила Московского первой степени, Святого князя Александра Невского первой степени, «Международная Слава», золотой медалью Ассоциации промышленников России за вклад в сохранение экологии, и, наконец, «Орденом за заслуги перед отечеством 1 степени» за вывод страны из кризиса 1998 года. Имеет почетный знак «Лидер российской экономики». Анатолий Меленков был едва ли не самой яркой личностью современного мира, оставив после себя огромное наследие. Сегодня все вспоминают о нем как о человеке, твердо державшем свое слово и помогавшем каждому, кто обращался за помощью.

Президент начал заседание Совета Безопасности с минуты молчания. Депутаты Федерального Собрания…

Платон выключил телевизор, услышав, как Вика вышла из душа. В одном полотенце и с мокрыми волосами она проскочила в смежную комнату.

– Как ты хочешь провести остаток времени со мной? – спросила Вика позже, заканчивая варку мускатного кофе, аромат которого наполнил всю кухню.

– Я просто хочу быть рядом, – ответил Платон, – давай сходим в ресторан, погуляем по городу, проплывем на катере по каналам.

– Звучит заманчиво, но накормить я тебя и дома могу, а потом можно и погулять.

– Нет, не сегодня, – возразил Платон, – я ни сколько не сомневаюсь, что приготовленное тобою будет выше всех похвал, но сейчас хочу озадачить этим какого-нибудь шеф-повара. Назови мне самый лучший ресторан в городе?

– Если честно, в этом я не лучший экскурсовод, но на Невском есть очень хороший ресторанчик с отдельными кабинками.

– Значит, решено!

На улице стоял ясный, солнечный день, изредка балуя город легким ветерком. Люди спешили по своим делам, мало обращая внимания друг на друга. Машины нервно толкались в пробках, возмущенно сигналя братьям по несчастью. И город жил привычной суетой, с грустью и юмором наблюдая за своими обитателями, словно хотел по-отечески мудро окликнуть всех сразу: «Люди! Опомнитесь! Оглянитесь вокруг! Кроме ваших надуманных проблем есть вещи и поважней, не забывайте о них!»

Но если бы город и вправду мог слышать, говорить, наблюдать, этим утром он обратил бы все свое внимание на двух молодых и красивых людей, которые медленно шагали по центральным улочкам, взявшись за руку и говорили, смеялись, как дети удивлялись красоте и величию таких шедевров, которыми там богат Санкт-Петербург. И время словно остановилось вокруг них, замерло, с удивлением наблюдая за образцом чистой, ничем не омраченной любви.

– Я хочу больше знать о тебе! – сказала вдруг Вика, отправляя официанта с готовым заказом. Они наконец-то дошли до искомого ресторана, расположившись в уютной, огороженной кабинке. – Только прошу тебя, давай не будем о том, что произошло вчера, я не хочу сегодня омрачать этот день. Расскажи мне о своей жизни, – улыбнулась она.

– Прости, – развел руками Платон, – я не лучший рассказчик, и не люблю говорить о себе, тем более что в двух словах тут не опишешь.

– Это хорошо, значит, есть о чем рассказать. Ты не смущайся, у нас впереди получасовое ожидание фирменного блюда, а бутылка превосходного вина никак не помешает тебе. Начинай!

И Платон уступил, начав бессвязный, во многом повторяющийся рассказ о своей жизни. Он перескакивал с детских лет на юношеские, если порой забывал упомянуть что-то интересное. Вспоминал родителей и друзей. Говорил о самых счастливых событиях в собственной жизни, но не обошел и те, что убивали горем. Разумеется, он не уложился в полчаса, и многое осталось только в памяти.

Про работу в корпорации «Голиаф» не было сказано ни слова, да и вообще все, что было связанно с Меленковым и с работой, он старательно замолчал.

На страницу:
7 из 9