Записки босоногого путешественника

Об истории ее возникновения можно прочитать из более точных источников – поэтому я изложу ее кратко: в конце 18 века поступило первое предложение перенести столицу в центр страны чтобы заселить пустующие территории. Но проект висел в воздухе аж до 1956 года, и этим решил воспользоваться один из кандидатов в президенты. Он пообещал избирателям, что если его изберут, он разовьет экономику, построив новую столицу еще до конца своего 5-летнего президентского срока. Его выбрали, и он сдержал свое слово: в 1960 году все было сдано под ключ! Представляете, город на 400 000человек!

«Brasilia» имеет необычную планировку. Если смотреть на город с высоты птичьего полета, он выглядит как самолет, приземлившийся на берегу озера. Городские власти строго следят, чтобы этот план не нарушался – к примеру, сейчас можно снести квартал для постройки нового магазина, но высота зданий и их цвет строго регламентированы В «кабине и фюзеляже» здания одной высоты, в «крыльях» – другой, в хвосте – опять высокие

Идя по «фюзеляжу», я увидел два строения, которые возникли не так давно, судя по материалу, из которого они сделаны и по дизайну – это музей в виде летающей тарелки и собор из стекла и бетона. Видимая часть собора не велика, так как основная часть строения находится под землей.

За один день я покончил с делами и осмотром города и на второй день вышел за его пределы и поехал на север по той же дороге, откуда вчера приехал. Когда я покидал своего нового друга-фермера, он предлагал оставить вещи у него, но во время путешествия я предпочитаю не расставаться со своим рюкзаком, поскольку в любой момент может возникнуть необходимость изменить планы. Но в этот раз ничего непредвиденного не произошло и, сменив 3 машины, я добрался до знакомого поселка уже в темноте. Я позвонил хозяину фермы, чтобы он встретил меня, и он с удовольствием воспользовался предлогом приехать в поселок и попить пивка.

Утром я окончательно попрощался с ним и поехал дальше на север. Мой путь лежал к устью Амазонки, где находился большой город «Belém», там я вознамеривался попробовать получить визу во Французскую Гуяну и отплыть туда на судне, либо уйти по Амазонке в город Maнаус.

От столицы до Белема 1500 километров, от него до Манауса еще 1300 (по воздуху). Тогда как от Бразилиа до Манауса всего 1900 км. Наверное, у читателя напрашивается вопрос, почему я не направился прямо в Манаус? Главная причина – мой характер. Я всегда выбираю маршрут, где есть варианты, то есть, чтобы всегда был выбор. Хотя, если говорить фигурально, выбор у человека есть до самой смерти.

Когда я уезжал с фермы, хозяин очень рекомендовал мне осмотреть место под названием Alto Paraiso, славящееся своими водопадами. Это название я уже встречал где-то на туристических плакатах, гуляя по столице, поэтому вышел из машины в указанном месте, хотя мог проехать на ней еще 200 км.

От поселка «Высотный рай» до водопадов было еще 18 км, поэтому я решил заночевать на выходе из поселка. Мне повезло, ибо там как раз находился испытательный участок сельскохозяйственного государственного института, где выращивали всякие культуры. Я быстро нашел общий язык с руководителем проекта – немкой из Нюрнберга. В результате имел ужин, крышу, завтрак и даже велосипед для завтрашней поездки, а сотрудники имели возможность посмотреть мое видео и послушали лекцию о соседних странах.

Утром я поехал на экскурсию, но вернулся не к обеду, как рассчитывал, а только к ужину. Причиной было вовсе не обилие видов, а обилие холмов с крутыми подъемами и спусками. Если бы велосипед был спортивный или горный, то преодолеть подъемы было бы намного проще, но это был обычный дамский велосипед без переключения передач, поэтому мне часто приходилось толкать его.

В общем, мне пришлось прочитать еще одну лекцию и еще пару раз до отвала наесться овощей и фруктов с опытного участка. Немка была вегетарианкой, так что бесплатных продуктов, выращиваемых здесь круглый год, для нее было достаточно. Ну, а работники, которых было здесь около 10, к бесплатному рису, фасоли и фруктам приносили что-нибудь более питательное.

Вообще, мне нравятся бразильцы – особенно сельские жители – они всегда доброжелательны и все вопросы пытаются уладить мирно. Многие читатели, наверное, помнят мыльную оперу «Богатые тоже плачут». Она, кажется, бразильская, ну, или аргентинская. Я смотрел пару отрывков – так там только Мария плачет, а вокруг столько, извиняюсь, стерв. Так вот, будучи в этих странах, я убедился, что это не так. Впрочем, и в советских и в голивудских фильмах герои – не рядовые люди, а исключение из правил.

Как я уже писал, взаимоотношения у бразильцев такие же мягкие, как и их язык, в котором много шипящих и мягких окончаний. Такое впечатление, что составитель этого языка был шепеляв и не выговаривал многих букв. Поэтому он посчитал, что из латинского алфавита можно убрать несколько букв. В итоге сейчас в алфавите, которым пользуются бразильцы (не уверен насчет португальцев), всего 26 букв.

Между мужчинами и женщинами скандалы происходят крайне редко. Женщины мягко отдаются понравившимся мужчинам. Их мужчины мягко прощают это. Правда, я не раз слышал от бразильцев, что их женщины, в основном, думают тем местом, которое у них между ног, но они не отрицают, что у них такой же недостаток. В общих словах дело здесь обстоит так: женщины не стремятся к эмансипации, как в Северной Америке, а мужчины не оставляют право «гулять» только за собой, как это принято в России.

Но вот в вопросе проституции равноправия пока нет. Вернее, есть, но частично. Я имею в виду, что среди уличных девочек уже есть процентов 10 мальчиков. Но ведь все они обслуживают мужчин. А как же сервис для нуждающихся женщин? Неравноправие получается!

К проституткам в Бразилии отношение весьма лояльное, как со стороны населения, так и со стороны властей. Я иногда общался с «ночными бабочками», когда ночевал на заправочных станциях. Они часто «кружатся» возле больших заправок, так как шоферы-дальнобойщики – их постоянные клиенты. «Бабочек» всегда можно узнать по откровенно открытой одежде. Менеджер заправки знает об их существовании, но для него это реклама. Поэтому он их не трогает, но не дай Бог, кто из заправщиц попробует «подработать» – сразу выгонит. Правда, униформа у обслуживающего персонала тоже весьма открыта – тропики все-таки, но водители знают «правила игры».

В общем, Бразилия очень демократичная и свободная страна. Во всякой случае, в плане уплаты налогов. Это мне сказали мелкие уличные торговцы, которые приезжают сюда из Боливии, Аргентины, Чили и Венесуэлы. Здесь никто не пристает к ним с просьбой показать лицензию на продажу шариковых ручек или батареек, как у них на родине. Но вот владельцы лавок, базаров, магазинов и даже маленьких ларечков налоги платят регулярно, и взятками здесь не откупиться.

Но вернемся на дорогу. От Алто Параисо до Белема еще 1200 км, и чем дальше на север, тем хуже дороги. Особенно в низинах. Оно и понятно – расстояния большие, машины ездят редко, а дожди идут часто. По той же причине здесь часто вместо мостов паромные переправы – это хоть какая-то деньга в местный бюджет. Из-за своего очень слабого португальского я не сумел выяснить, как здесь взимается оплата за дорогу – не буду врать. В разных странах это делают по-разному: в России дерут при регистрации автомобиля, даже если она весь год стоит; во Вьетнаме, поскольку там много мостов – берут деньги именно за проезд через каждый из них и т. д. Самый разумный способ, на мой взгляд, придумали в Штатах: дорожный сбор включен в стоимость бензина, и владельцы заправки, хочешь – не хочешь, исправно отдают этот процент в дорожный департамент. Просто и понятно, не надо ни кубики считать, ни пробег: больше машина, больше ездишь – больше платишь!

До Белема я добрался за недельку. Машины по-прежнему останавливались редко, поэтому мне долго приходилось идти пешком. Меня это конечно не затрудняло, но скучновато одному. Белем – крупный город, и в нем на удивление много туристов. На удивление потому, что сюда идет всего одна дорога, по которой прибыл я. Но туристы по ней не ездят. Все они либо прилетают, либо прибывают на пассажирских судах сверху по Амазонке. Я так и не узнал, ходят ли отсюда пассажирские суда по морю во Французскую Гуану, так как в их посольстве мне сказали, что визу придется ждать не менее двух недель. Ладно, отправлюсь вверх по Амазонке в Манаус, где я уже однажды был.

В ожидании судна, которое идет 3 раза в неделю, я бродил по городу, и за это время обратил внимание на абсолютное отсутствие нацизма. Впрочем, это и понятно. Всего 10% местного населения по виду белые и примерно столько же черные, но и они наверняка имеют примесь кровей. Все остальные от светло- до темно-шоколадного оттенка. По какому признаку их или им дискриминировать? Мне, естественно, такое отношение понравилось, тем более в этом смешении кровей был еще один плюс: «белая» кровь исправила негроидные черты лиц, а «черная» подарила отличные тела. Правда я увидел минус, который, впрочем, могут исправить учителя эстетики. Мужчины-то ладно, но вот когда девочка, симпатичная «шоколадка», зевает собеседнику в лицо, не прикрывая рот ладошкой! Это не есть красиво, как сказал мне по-русски молодой немец-турист, когда я спросил, нравится ли ему бразильские девушки.

Ну а мне следующие 4,5 суток придется общаться только с местными, потому что на теплоходе не оказалось ни одного иностранца. На большие расстояния туристы предпочитают плавать на больших, роскошных круизных судах.

Старую «этажерку», на которой я отправился, скорее всего можно назвать речным междугородным автобусом. Таких «автобусов» по Амазонке и ее притокам снует множество – ведь это единственный транспорт для людей, живущих в отдаленных поселках. Впрочем, не единственный: почти у каждого здесь есть либо «велосипед» – маленькая лодка, либо «мотоцикл» – лодка с мотором. Кроме этого в поселке всегда есть пара «такси» – небольшой моторный катер. Но на реке «такси» я видел редко – сами понимаете, что небогатые сельские жители пользуются ими только в экстренных ситуациях.

«Автобусы» никогда не пустовали, особенно в базарные дни, когда жители маленьких поселков везли всякую всячину на рынки. От Белема до Манауса я насчитал штук 15 городков, то есть они расположены километров в ста друг от друга. Мы преодолели это расстояние за 4 с половиной суток, то есть примерно за 110 часов. 1500 км. делим на 100 часов (учитывая стоянки). Получается, что «автобус» шел со скоростью 15 км в час. Значит, до ближайшего базара сельский житель добирается часа 3. Что же – не так уж и плохо.

Для пассажиров базар открыт не только в базарные дни – к прибывшему судну даже ночью выбегают продавцы со своими и родительскими поделками. Я имею в виду, что эти продавцы в основном подростки. Ну, а их основные покупатели – оптовики, которые скупают некоторые товары. Они знают, что некоторые вещи делают только в этом месте, и их можно выгодно продать туристам в крупных городах. Прочие же пассажиры покупают только фрукты, овощи и сладости, чтобы разнообразить не очень-то богатое меню судовой кухни.

Как я уже писал раньше, городки, расположенные на берегу, иногда даже имеют асфальтированные дороги в радиусе 10 км, по которым, в основном, ездят колесные трактора и мотоциклы. В каждом городке имеется церковь и школа, но молодежи этого недостаточно. Им обычно не сидится на месте, и они иногда отправляются на «б…» в соседнее село или город.

Денег на такие мероприятия им родители наверняка не выдают, поэтому они пользуются следующей тактикой: заслышав шум мотора теплохода, они прыгают в свой «водный мотоцикл» или «велосипед» и устремляются наперерез, чтобы взять судно на абордаж. Ловко забросив свой якорь-кошку, они подтягивают свою посудину на судно. Капитан и экипаж похоже не против этого из-за возможности получить какие-то дивиденды от «пиратов». Но, по-видимому, из-за того, чтобы не снижалась скорость и маневренность (пиратских лодок бывает 3—4), экипаж требует, чтобы лодки были подтянуты до уровня второй палубы. В результате лодка находится под углом 45 градусов и касается воды только кормой.

Само собой разумеется, что такие вояжи предпринимаются против течения чтобы потом без затрат бензина спуститься вниз. Это, конечно, сужает географию похождений женихов, но есть плюс для девушек и их родителей: потерявшихся отцов новорожденных нужно искать только внизу по течению.

Таких «пиратов» за день цепляется штук десять, и на них пассажиры не обращают внимания, но однажды я наблюдал не совсем обычную сцену: в лодке кроме 16-летнего парня находилось, по-видимому, две его сестренки. Он залез по веревке, подтянул лодку, как полагается, и девочки взобрались на палубу вслед за ним. Я спросил, сколько им лет – оказалось 9 и 6. За спинами у них были рюкзачки с какими-то пирожками, которые они распродали в течение 15 минут. Закончив, девочки спустились в лодку, и я думал, что парень вернется домой с ними. Не тут-то было. Он опустил лодку и бросил веревку детям.

Признаться, я не хотел бы в их возрасте остаться в лодке, которую едва не захлестнули поднятые пароходом волны. Но это еще что: на следующий день я увидел, как из домиков на сваях наперерез судну, как обычно появилось, несколько лодок. Но каково же было мое удивление, когда я увидел, что в каждой из лодок было лишь по одному ребенку. Все они были никак не старше 3-х лет! Их родители знали, что делали. Когда пассажиры видели качающуюся лодку с одиноким ребенком, который протягивает ручонку, у многих возникало желание дать ему чего-нибудь. Правда пассажиры не знают, как это сделать, ведь лодка далеко внизу. Но для работников кухни – это, видно, не впервой: у них наготове уже лежали целлофановые пакеты с остатками еды, и они просто бросали эти пакеты в воду. Пакеты плавают там, как поплавки, пока дети их не подберут. Глядя на это, некоторые пассажиры засунули в пакеты всякую-всячину и бросили вниз. А все-таки я не одобряю родителей этих детей. С одной стороны, конечно, дармовые подарки, но ведь лодка может перевернуться. Хотя ребенок, выросший на воде, скорее всего в этом возрасте уже может плавать по-собачьи. Но в притоках Амазонки водятся кайманы, или родители надеются, что утопающего спасут розовые дельфины, которые здесь тоже водятся?

В эту поездку я уже не раз видел их, но в полумраке, поэтому не сумел снять на фото или видео. Но зато после поездки у меня осталось много фотографий детей и девушек, которые охотно позировали перед камерой. Народ здесь общительный, я тоже, так что языковой барьер нам не мешал. Возле меня постоянно было полно народа: я учил детей новым играм, взрослым показывал фокусы и головоломки. Между делом я сам учился португальскому языку, а те, кто немного знал английский практиковались, расспрашивая меня.

Но вот поездка подошла к концу. Впереди показался Манаус, и я узнал знакомый причал. Правда, в этот раз пассажиры выходили по трапу с первого этажа «плавучей этажерки», а в тот раз – с третьего. Это значит, вода поднялась метра на 4. Да, глядя на мои фотографии, может показаться, что здесь наводнение, но на самом деле не так. В сезон дождей вода подымается. Так что это штатная ситуация, и все жилища строятся на сваях в расчете на это. Вот, правда, коровы во время высокой воды не пасутся, а стоят на специальных плотах. Конечно их приходится кормить, но зато доить не надо далеко ходить. И еще один плюс: если хозяин – «цыган», и коровка не привыкнет обходиться без корма – не придется далеко за мясом идти.

По прибытию я сразу же отправился в путь и к вечеру вышел за пределы города на дорогу, ведущую в Boa Vista. Провинция Amazonas, столицей которой является Манаус, является самой большой, но далеко не самой богатой провинцией Бразилии. Естественно, и дорога находилась не в лучшем состоянии, но все же не такая разбитая, как до Белема. Пройдя пару часов, я понял почему машины по ней ездили весьма редко. До Боa Висты, которая является столицей Raraima, самой северной провинции Бразилии, было около 700 км. На этом участке дороги имеется всего лишь 3—4 небольших населенных пункта.

Примерно на полдороге, уже на территории Рараимы, я опять пересек линию экватора, на которой установлен валун в три человеческих роста. На нем нет координат, поэтому я достал GPS и отметил долготу, на которой пересек его в этот раз: 60º39» западной долготы. Это не так далеко от того места, где я пересек его в Эквадоре: 78º97», но за это время я уже успел побывать на 54º южной широты. Это, кстати, самая южная точка, которую мне удалось посетить. Впрочем, у меня никогда не было цели ставить такого рода рекорды, но раз уже зашла об этом речь, то заодно скажу, что на Аляске я был намного дальше за полярным кругом: аж на 70º17».

Но вернемся на экватор. Вскоре после его пересечения начались владения индейцев, по которым при всем желании я не смог бы пройти пешком. Дело в том, что правительство (говорят, по просьбе самих индейцев) объявило национальным заповедником часть джунглей, где традиционно проживало какое-то племя. На территорию заповедника никто не имеет права зайти пешком, а водителям запрещено останавливаться и вступать в любые контакты с населением. Когда мы ехали по этой территории, я видел несколько индейцев, идущих по обочине с какими-то допотопными ружьями.

Но вот и Боа Виста, и я попросил водителя высадить меня на дороге, ведущей к границе Английской Гуаны. Отсюда до нее всего 150 км, поэтому я решил съездить туда. Мне было интересно посетить новую страну. Потом, смотря по обстоятельствам, я хотел попытаться попасть в Венесуэлу через нее.

Движение по дороге было довольно оживленным, и уже через час хода меня подобрала легковушка, в которой ехали двое мужчин и миловидная молодая женщина. Они были бразильцами, но сносно говорили по-английски. Это было им необходимо по роду их деятельности: Гуана – англоговорящая страна, а ребята занимались куплей-продажей. Они везли туда полный багажник пива, а оттуда планировали привезти спортивную обувь. То и другое, оказывается, можно продать чуть ли не по двойной цене.

Вот мы и на реке, через которую проходит граница. Как только мы съехали на берег, с небольшого парома к нам сразу же подошел пограничник с целью проверки, но не документов, а багажника и салона. Из вопросов пограничника я понял, что меня взяли в машину не только из-за желания помочь. Оказывается, на каждого въезжающего есть лимит пива, которое они якобы везут, чтобы выпить с друзьями. То есть, благодаря мне, они беспошлинно ввезли лишний ящик пива. Что было бы если бы, они не встретили меня? Пришлось бы заплатить пограничнику «пошлину» – ¼ ящика. Я спросил пограничника, может ли он поставить мне штамп в паспорт, но оказалось, что штампа у него нет.

От границы до поселка было километров 10 ухабистой грунтовки, по которой мы ехали уже по левой стороне – колония Англии, все-таки. Кстати, пока мы ехали, водитель по секрету сообщил мне, что у пограничника все-таки есть «штамп», но он пользуется им только в виде исключения. Исключением являются пьяные, которые не понимают слов. В таких случаях он ставит штамп прикладом автомата по ребрам или даже в лоб.

Поселок был небольшой и я, поняв, что ребятам будет выгодно увезти меня обратно (можно вывезти лишнюю обувь), предложил им найти меня, когда они закончат здесь свои дела. Я пока еще не знал, буду ли возвращаться, но надеялся, что пару часов мне хватит, чтобы определится. Для начала я зашел в автовокзал, где имелась карта дорог, а также поговорил с водителями. Картина складывалась такая: отсюда пару раз в неделю на Джордж Таун (столица) ходит автобус-вездеход. Оттуда в свою очередь можно уехать в соседний Суринам, но вот в Венесуэлу нет ни дорог, ни судов.

В общем мое пребывание в Гуяне ограничилось 3-мя часами, проведенными в городке Letem. За это время я познакомился со многими жителями, большинство из которых – чернокожие, бегло говорящие как на английском, так и на португальском. Из разговоров с ними я понял, что правительству в общем-то нет дела до этого региона из-за его отдаленности и неприбыльности. Но правительство Бразилии пытается заинтересовать соседей в сотрудничестве, так как единственный реальный путь к развитию экономики провинции Рарайма – это выход к морю, а ближайший путь туда лежит через территории соседей. Первый шаг бразильцы уже сделали – начали строить мост вместо паромной переправы. Ладно, не буду отклоняться на политику и экономику.

Я пересек границу в обратном направлении на том же автомобиле, что дало ребятам возможность вывезти 3 лишних пары обуви. Итак, в течении дня я проехал 250 км, побывал в Гуяне и помог заработать людям, подвезшим меня. Неплохой результат – я люблю, когда от меня есть какая-то польза именно для тех людей, которые помогли мне. Конечно, я надеюсь, что приношу пользу, делясь накопленными материалами со всеми людьми, но, когда есть отдача прямо на месте – это все-таки приятнее.

Ребята по моей просьбе оставили меня на большой заправочной станции, где ночевали шоферы-дальнобойщики. Здесь я надеялся найти грузовик, идущий на Венесуэлу. Однако через три часа так ничего и не нашел и к полуночи улегся спать под навесом.

Улечься-то я улегся, но заснуть мне сразу не удалось, так как вскоре сюда же на перекур пришло несколько проституток, которых я видел раньше на «съеме». По-моему, они решили перекурить именно здесь из-за меня. Нет, они не предлагали мне свои услуги, но усиленно расспрашивали о своих коллегах в других странах. Через часик они ушли очень довольные тем, что оказывается у них чуть ли не самые легкие условия труда.

Посудите сами: полиция их не трогает (без их желания), сутенеров у них нет, клиенты не оскорбляют и не обманывают. Единственный недостаток – веяние времени: некоторым клиентам, оказывается, нравятся и «мальчики», поэтому они уже пополнили их ряды. Правда их пока не больше 10%. Рынок есть рынок – спрос рождает предложение. Надо будет больше – станет больше.

Наутро я отправился через весь город на нужную дорогу и по пути зашел на рынок. Только войдя внутрь, я узнал его и даже увидел знакомую продавщицу. Мы были на этом рынке с Никитой и Вероникой в прошлый визит в Бразилию. У этой женщины мы покупали «картофельные крошки» (не могу вспомнить название, но не забуду вкус). Без них в Бразилии не обходится ни одна трапеза. Они всегда есть на столах в точках общественного питания, и они бесплатны. То есть, если человек очень голоден, и у него нет денег, он может просто попросить горячей воды и насыпать туда этот универсальный продукт, который, растворившись, превращается в кашу. Обычно его до такого состояния не доводят, и крошки приятно похрустывают во рту. Изготавливается он из юки (корнеплод). Ее протирают через крупную терку или перекручивают на мясорубке и высушивают. В части напитков в Бразилии я особенного пристрастия к чему-то не заметил, хотя водители- дальнобойщики иногда пьют мате, по-видимому научившись этому у соседей.

Да, перед тем как отправиться за 200 км к границе Венесуэлы, я естественно позвонил в их посольство и спросил, нужна ли для русских виза. Из новостей я узнал, что договор подписан уже давно, но вот ратифицирован ли он, я не был уверен. Венесуэльский консул заверил меня, что договор вступил в силу, и я спокойно отправился на границу. Я рассчитывал преодолеть это расстояние за один день и прибыть на границу в четверг, но водитель, подобравший меня, на полпути свернул в сторону, и я часов 5 шел до какого-то малюсенького поселка, так как здесь, похоже, боялись подбирать путника на безлюдной дороге.

Да, кстати, забыл сказать: в Бразилии, в отличие от всех соседних стран, запрещено перевозить людей в кузове. Это правило сильно уменьшает шансы автостопа. Посудите сами: вы – водитель, и по доброте душевной хотели бы помочь путнику добраться до места, но путник может быть мокрым, грязным, больным или опасным. Если у вас автомобильный пикап, вы, останавливаясь и не открывая двери, предложите путнику прыгнуть в кузов. Но только не в Бразилии, так как ко всем перечисленным возможным неприятностям добавляется возможность быть оштрафованным за перевоз пассажира в кузове.

В общем до границы я добрался только в пятницу, за час до ее закрытия. На всякий случай я пока не стал ставить штамп о выходе из Бразилии и оказался прав. Венесуэльский офицер заявил, что мне необходима виза. Я, конечно, стал настаивать, и он-таки позвонил в головной офис, но по пятницам – короткий день, и поэтому начальство уже ушло.

Вот почему я не люблю приходить на границы подобных стран на выходные. В случае затруднений приходится ждать понедельника, но в этот раз могло оказаться, что, сидя здесь, я только потеряю время. Поэтому я отправился обратно в Боа Виста. От границы всегда легче уехать, но она уже закрылась.

Я переночевал у венесуэльских стройбатовцев, которые возводили новую таможню. Поужинав и позавтракав с ними, я понял, что кормят их получше, чем российских коллег. Но также, как и в СССР, долг перед Родиной они в течение двух лет отдают бесплатно. Впрочем, в этой бедной стране с большим процентом безработицы многие хотели бы подольше оставаться на службе. Ладно, вернемся в Венесуэлу позже.