Белая Лебедушка

И Ветеран-отец гордилсяЗа дочь, лелеял и берёг,Делился с ней щепоткой риса,Опорой был среди дорог;Бойцам сестрой была родною,Восторгом радостным для глаз…Хотя была совсем седою,Но чудом дивным, без прикрас!С ней в бой идти всегда смелее,Она как совесть, ратный клич,Чтоб, жизни каждый не жалея,Врага в медвежий взял бы клинч!В глазах её чтоб отличиться,Они в атаки шли стремглав,Светились радостью их лица,И вражий брали вмиг анклав!Так и однажды это было,Звучал победный их восторг!…Не чуял каждый, что могилаВедёт неравный с жизнью торг…Была подлейшей то ловушкой —Победа лёгкая их здесь,Они попали в сети мушкой,И враг-паук, взвинтивший спесь,К ним подползал напиться кровьюИз многочисленных засад,Себя хваля за ум с любовью,Готовя бойни дикий ад,Создавши в силах превосходство,Донельзя этим бывши рад,За что чинов, мол, руководствоИм даст сполна и тьму наград.Пришлось бойцам с поспешной прытьюИз-под удара улизнуть,Из добровольцев сбив Прикрытье,Чтоб замести отхода путь…Прикрытья тают уж патроны,Ведёт оно тяжёлый бой,От пуль всё чаще стали стоны,А их вокруг – взъярённый рой!И враг злорадно уж смеётсяИ вяжет, вяжет всех подряд,Знать, не видать им боле Солнца,И смерть уж дышит на ребят,И ночь зашторивает взоры,На землю тьму кладёт внавал…– С утра мы с вами разговорыУж поведём… Устроим балПреразвесёленькой потравы —Извлечь из вас, где штаб есть ваш! —И извергают снова лавыУдаров, в дикий впавши раж…И лишь один не ткнут и пальцем,Он, разулыбя криво рот,Всё смотрит гоголем, не зайцем…Когда же стих вдруг пулемётПоследний храброго ПрикрытьяИ редкий был уж автомат,Помочь бойцам лишь можно прытью,Примчав патронов и гранат!Вот потому оперативноДал батальонный командирПриказ – доставить быстро дивно,Пока в иной не пали мир!Фыонг взялась за это смело,Порыв оправдан, верен, прав,Ведь лишь она одна умелаМчать на задания стремглав!Боеприпасов понавешав,Взвила, взмахнув крылами, ввысь!А вкруг ночи тьма, будто леший,А звёзды даже не зажглись…Ей сердце, чуткость, состраданье,Скорей, указывали путь,Чтоб с честью выполнить заданьеИ вспять бойцов – живых! – вернуть.И оттого она уж скороБыла у цели, но узря,Что все они уж в лапах сворыВрагов, шепнула с болью: «ЗряМои усилья, слишком поздно…» —За куст припряталась – молчок! —И из него глядит преслёзно:Там за щелчком хлыста щелчокВ тела врезалися пленённых,Но нет ни стона их, ни слёз —Злодеев так презрели оных,Как будто свинский те навоз,В нём копошился червем гадкимТот, не был кто и пальцем ткнут,Зато в спесивом был припадке,Какой умён-де он и крут,Что план вьетконговцев был сорван,И в пытках штабу будет крах,И он отхватит «баксов» прорвуЗа смерть бойцов, их скорбный прах!Как ловко влез он в их шеренгиИ вот накинул уж аркан…А всё за деньги, деньги, деньги,Пробраться чтобы в высший клан,Чтоб на него все гнули спины,А он блаженничал всяк день,И били спины те дубиныЕго – на то ему не лень!И трудовое к чёрту братство —Ему служить лишь богачам —Во власть ведёт всегда богатство,Богатство, власть – бальзам очам!«Таким, как я, у троеротовЗа службу им – деньга, почёт;Они спецы переворотов,А их и войн – не в пересчёт…Как оспа – базы их повсюду,Имперский гонор, наглый взгляд,И страны бьют, как бьют посуду,Разбой внедряют, ложь и яд.Вот потому и богатеи,На мир насели, кровь сосут…».– Вас ждут весёлые затеи:Нрав троеротов тих, не крут! —Уж вслух сказал бойцам предательИ сунул им жетон под носАгента тайного: подательЕго приспешник был и пёс.Ему тут дали приказанье,Чтоб штаб вьетконговский найти,Неисполненье – наказанье!И псом он тотчас был в пути…«Опередить!» – Фыонг влетела,Неслась стрелой сквозь ночи адБез капли устали и смело,Примчала тотчас в штаб доклад.И меры приняты для встречиАгента подлого врага,Оперативно – напрочь речи! —Бойцов ведь жизнь всем дорога.То понял Тигр, ведь ум отличный:В беде, в беде его друзья!Прыжками мчал уже привычноПо следу их – его стезя!Охрану сбил поочерёдно,Загрыз – туда дорога им! —Рвал путы. И бойцы свободноВсе обнялись друг с другом, с ним!И быстро, молча друг за другомПошли за Тигром, водрузяТех, с ран которым было туго,На зверя спину: – В путь, друзья!Вдруг штаб разнюхает предатель?Не избежать тогда беды!Тогда могилы всем копайте… —Его ж простыли уж следы…Чутьём каким—то штаб разнюхал…На то и псинища он, пёс!И уж командованию в ухоБрехал взахлёб и лживо пёс,Что-де Прикрытья нету боле,В живых остался он один,Страдает он от этой боли,Но он судьбе не господин…Скосил он уйму троеротов,Был в штыковой – взъярённый бык!Прикончил тьмищу танков, дотов,Патроны кончились – кадыкВрага его хватали руки,Живьём швыряли к чёрту в ад!Какие нёс в борьбе он муки!..И вот теперь своим он рад. —Так лгал, конечно, он бы долго —На то и подлое вражьё!Но шум в лесу! Веленье долгаПризвало встать всех под ружьёИ быть готовым для отпора!Псу тоже дали автомат.Волненье ж стихло очень скоро,Когда узнали все ребят —Бойцов – товарищей Прикрытья,Ведомых Тигром через ночь…Ах, это чудное событье!Печаль умчала сразу прочь.– Но то нечистая уж сила! —Вскричал предатель, ошалев, —Их изрыгнула вспять могила! —Рванулся к ним, как ярый лев,И застрочил из автомата,Скосить их чтобы, как траву.Но шли… Идут вперёд ребята!И то не сон, а наяву.Уж пуст рожок стал быстро первый,Другой был вставлен вмиг вослед…Идут!.. Идут всё! – Сдали нервы,И чуя, что спасенья нет,Он заартачился, кривляясь,Унизить враз желая всех:– Вы кислой жизни вечно завязь,Подстилка, вам ли из прорехДа понапялиться во фраки,Удел ваш – голод, горе, вошь…Вам спустят с гор богатство раки,Вам горло режет доли нож…А я богат, в карманах баксы,Да и за пазухой – сполна,Похлёбку пьёте вы из ваксы,Накроет вас судьбы волна! —Молчат суровые мужчины,Их мысли скачут средь голов!И хоть уверен он в кончинеСвоей, расстаться не готовНе то, что с баком, даже с пенни,А потому себе их в ротПихает жадно и без лени,И уж от них раздут живот,Как брюхо макси—бегемота,И вдруг с натуги лопнул – Трах! —И на куски! И всем охотаСгрести быстрей и сжечь в кострах.Что и исполнено брезгливо.И все дивились на ребят:– Что, пёс стрелял так косо—криво,Что вас не срезал, как опят?– Ну, и стрелок он, ну, мазила… —На что улыбку командирСвою скрывал невинно—милоИ тайно праздновал свой пир,Ведь эти речи всех – пустые,И нету в промахах вины:Патроны были холостые!Заране все замененыДо пса поганого приходаВ обоих тщательно рожках,Чтоб не усёк ловушку—шкоду,Себя вновь выдал и в рукахУж был законно Правосудья,На что и сдох, как мерзкий клоп.В рядах бойцов уж нет ублюдья.Чисты, врага бьют снова в лоб,Не ждя подлейшей пули сзади!

VII

Фыонг от них не отстаётИ за народ, Свободы радиИдёт решительно вперёд!Ну, а бойцы, в боях что раныВдруг получали иногда,Её заботы и охраныНе знали лучше никогда.Кто без сознания, – отыщет,Из боя вынесет всех в тыл.Её забота – жизни пища,А голос, взгляд – до слёз всем мил…И вот в бою одном однаждыБоец, израненный, упал,Струилась кровь из ран и жаждаЕго пронзала сотней жал…Он молод был и одногодокС ней, храбрым, смелым слыл в боюИ не искал себе в нём брода,Чтоб жизнь спасти, трясясь, свою.Но до безумства одержимымМечтою жил – быть средь небес! —И верил в то несокрушимо.Всегда глазами в небо лез,Когда армады самолётовНад ним летели, зла полны, —Вьетнам бомбить с баз троеротов,И их встречали сверхорлыОтважно – лётчики Отчизны,Вступив в неравный сходу бой,Не зная страха, дум о жизни,Вцепясь в манёвры с головой!И бомбоплюи, как попало,Швыряли свой опасный груз…И вспять армада та текала,Трясясь за жизнь, – как гнусный трус…В такой момент боец аж трясся,Желая взмыть ввысь в тот же миг,Очередей – за трассой трасса —Дать по врагу! Но с стоном ник:Земное давит притяженье,Взмыть не даёт, как не спеши,И все воздушные сраженьяВ мечтах лишь, горечью души…И он ходил всё, тих, понуроИ ничего не замечал,Смыкались брови с горя хмуро,Печаль брала – плохой причал…Вот он—то был в бою том раненИ без сознания лежалК врагу лицом на поле брани,Свалил его огня кинжал…Вот так к нему, к другим как, – спешноИ подползла Фыонг в тот миг,Забинтовала вмиг, конечно,И в лазарет бы напрямик!Да приоткрылись слабо щёлкиЕго бессильных, с дрожью, глаз…И – диво! – на руки девчонкеСлеза мужская пролилась…И вновь в беспамятство он канулИ был безволен, как мешок…Неужто смерти он аркануВ свой болевой от ран всех шокПоддался, – не было что сроду! —Вон напрочь волю приглуша, —И это в юные—то годы! —Но нет! Сильна его душаИ организм, и он в сознаньеПришёл опять, суха слеза,И губы с слабым замираньемШепнули: – Дивные… глазаТвои… какие! – МоментальноВ сознанье врезалась стрела…И по глазам вдруг машинальноСвоим рукою провелаОна и густо покраснела,С укором лишь сказала вслух,Молчи, мол, видано ли делоШутить, когда здесь боя дух!Потом, в тиши уж, после боя,Осколок зеркальца сыскав, —– Ну, вот и скажет же такое, —Шепнула, – В смерти ж был тисках!..Сама ж была безумно рада,Что одолел он смерть и жив!В душе – неясная отрадаИ чувств неведомых прилив…Быть может, выплеснет он счастьеИ не слизнёт в момент опять!И вновь в боях – её участье,Его – здоровья набирать.Вот после тяжкого сраженья,Когда кромешный боя адБойцов, врага бросал во тленье,Дарил успехов ли каскад,С себя чтоб снять вон напряженьеЕго, Фыонг пошла к ручью,Заране чуя наслажденьеОт струй его: «Нырнуть хочу!»Ступая мягко, по привычке,Спустилась вниз, – где блажь воды,Вокруг порхали, пели птички,Как—будто нет вокруг беды…Стремили губы к вод прохладеДаль перехода, боя ад.Не сняв «Калашникова», – клади,Вперёд зовущей, не назад,Она к воде припала страстно,Не осаждая пыл глотков.Картина эта распрекрасна,Из мирных будто бы годов…Все изумлённо стихли птицы,Стреножил ветер прыткий нрав,Сквозь полог туч лучи—ресницыТепло коснулись девы, трав…Красы невиданной доселеРасцвёл сухой, корявый куст,Туманы в росы все осели,И рос на деву взор не пуст…И не помять чтоб – как то можно! —Влюблённый взор не отводя,Держа в ладонях осторожно.Склонилась, мать как, над дитяНад ней Вселенная—создательВсего и вся на разный вкус,Забыв. что дикий пожирательВ ней скрыт и бешеный укус…О гимн Прекрасному! Ты вечноПленяешь души и сердца,Восславив то, что человечно,Его возвысивши творца.Звучи от сердца, патетичноО поцелуях с влагой губ!А прозвучишь, звучи вторично,Взвей торжество фанфарных труб!Вот утоливши жажду страстно,Как благодарная душа.Она ручью поклон прекрасныйС почтеньем дарит, чуть дыша…И тот в ответ ей тоже ласку:Порыв души в любви велик!Но вдруг смущенье деву в краскуВвело: в нём свой узнала лик…Волна его чуть колыхала,Красы боясь нарушить рай:«Цветите, губы ало—ало,Гори, свет глаз и не сгорай,Цветы приколоты, не вяньте,Ярки на фоне вы волос,Глаза – в ресниц отменном канте…Откуда, Диво, ты взялось?!…В душе смотрящей зреет буря,Волнует сердце мыслей новь:«Ужели я?» – глаза зажмуря,Открывши, видит… тоже вновь!Да! Это ты, красы цветеньеВ чудесной прелести, во всей.Восторг тобой – в природы пенье,Сомнений горечь прочь отсей!Вот так приходит час бутонаЦветком—красой явиться вдруг!Не отменял никто законаПрироды – вечен жизни круг.Но дева спешною рукою,Смутясь, разрушила тот лик,Хоть краску щёк своих не скроя,Так стыд свой пряча от улик…Затем внимательнейшим взоромОкинув всё вокруг себя,Не запятнаться чтоб позоромИ честь, порядочность любя,Освободилась от одежды,Вступила спешно в лоно вод —Осуществление надежды —И вот она уже плывёт,Отраду грудью рассекая,Лицо лучит от милых брызг,И вся счастливая такая,Тихонько впавши в детский визг!Ну, а боец, глаза назвавшийТакими дивными её,Конечно жив, в бою не павший,Хотя зловеще вороньё,Галдя, над ним уже кружило…Восстановительный он курсВсё проходил, невольник тыла,Что тяжелее всех обузБойцу, живущему борьбою.А ей претит всегда ничья!И как—то так, само—собою,Гуляя тихо вдоль ручья,Он шум услышал в нём и всплески…И, чуть раздвинув куст рукой,Вмиг встрепенулся – повод веский,Картины видел ли такой?Плыла большая гордо птица,Восторг души, отрада глаз.Куда, зачем она стремится,Да и откуда тут взялась?!Не раз гулял ручья он мимо,Но дива что—то не видал…И как названье птицы – имя?Но от догадки стал вдруг ал:В лицо стыда плеснулась краска,И он отпрянул от кустаСо сверхпоспешностью, опаской,Что совесть станет не чиста —Тайком подглядывать за девой…«Что за лебёдушка! Ах, стать!Фыонг, ты, просто. королева…Что глаз вовек не оторвать!Как удлиняют шею прядиБелейших шёлковых волос…»И… вновь стремит свой взор к отраде!Но нет её уж… Вот вопрос!Куда девалося виденье?!Как пеленою скрыл туман…– Здоровья, вижу, пополненье!Как хорошо—то, Фам Туан! —Да, так бойцы его все звали. —– И ты покинешь скоро тыл! —И вмиг, как полог из вуали,Накрыл её, и след простыл…Знать, заподозрила проказу…О, да! Он встал чрез день уж в стройИ, повинуяся приказу,На Север отбыл он родной,Ведь командиры тоже люди:Зачем губить его мечту,Пусть в небесах сражаться будет,Неся боёв в них маяту!Был путь «Тропою Хо Ши Мина»,Но мысль терзала: «Может, трусЯ? От боёв бегу? До тынаПеред опасностями гнусь?» —Но цель тянула, как магнитом,И растрясла ту мысль езда…И был в полку он крепко сбитом,Чьё имя – «Красная Звезда»!Его прикрыл щитом народный,Коммунистический Китай:Чтоб жизнью жил Вьетнам свободной,Сбивай врага, стремглав летай!И Фам Туан сдружился с «МИГом»,То был союз-конгломерат.Не быть Отечеству под игом,И, троерот, дрожи, пират!Туан подъёмной силы силу,Мгновенность действия рулейИ веру сильную в турбинуПознал, врага чтоб бить сильней —Так дух неистов был и львиный!Умел мишень взять на прицел,Чтоб укротить вон нрав звериный,Да сам бы был, при этом, цел.Небесный фланг бойцов СвободыЕго радушно принял в строй,И даже дальние народыУзнали вскоре: он – Герой!Он декабря двадцать шестого,Когда в затылок тот дышалУж декабрю двадцать седьмого,За сверхманёвр, мгновеньем мал,«Б-52» сбил! Тот зловеще,Под балаклавой ночи, шёл,Бомбить Вьетнам чтоб хлеще, хлеще,Тянувши бомбы, будто вол…О землю грохнулся и – крышка!Вон испустил поганый дух…Вьетнаму это – передышка,Без слёз хоть день, но будет сух.Сияли взрослые и дети,Звучали кхены, бил всласть гонг!Не будут сечь нас рабства плети,Бойцы сияли и Фыонг!Но коль одна. во власти ночи,Лицо уткнув в циновку, вдругСлезу её катили очи,Тряслися плечи с тайных мук…Но коли в бой шла и в разведку,Где твёрдый шаг и меткий глаз,Их запирала крепко в клетку,Стараясь выполнить приказ.А после… можно и мечтанья,Что вот такой наступит день,Когда все кончатся рыданья,Тогда, уж будь добра, наденьИ покрасуйся в аозаеИ в туфлях чудненьких пройди!«Ай, да Фыонг! – чтоб все сказали, —Спеши! Вон счастье впереди».

VIII

Ну, а пока – сражений вихри,Что и не снится всем покой.Чужды Свободе, – чтобы стихли.Вот в бой кровавевший такойОдин из банды троеротовВдруг добровольно сдался в плен.С ним на допросе поработавИ приказавши встать с колен,Допрос оформили, как надо,Узнали званье и как звать —Из речи быстрого каскада,Его отец кто и кто матьИ массу сведений военных,То не ловушка ли, не шпик?Нет тайн от взоров наших бденных!Стоял он гордо, не поникКак—будто радуяся плену,Как—будто в нём отрада есть,Не гнал слезу и нюней – пену,Чтоб жизнь спасти. Но знал он честь!В глазах порядочности отблеск,Стоял спокойно. Не трясясь.А был прямым он русских отпрыск.Видать, пред щукой не карась!И выпирал повсюду мускул,Видать, он в схватке богатырь,И всё при нём и скроен русско,Видать полёт натуры, ширь!Был в состоянье помраченьяВ бою от ран его отецВ сороковых и в заключеньеПопал к фашистам, наконец,Потом в прекрасный День ПобедыБыл интернирован в страну,Что смерть несёт Вьетнаму, бедыСейчас, весь мир стремя ко дну.Там, в Троеротии, женился,Работы так и не нашёл,Жизнь – на помойке будто, – крысья,Ни крова, хмур, голоден, зол…– С того не стало больше предков…Наследство – бедность. Сирота,Как и они, искал объедки,Не жизнь – сплошная маята.Бежать! Бежать в другие страны.Но нету денег ни шиша.Гнетут отчаянья бураны,Для них, как мяч, моя душа,Того гляди, влетит в ворота,Вратарь где – жаждующая смерь,И жить уж стало не охота,Судьбы жестоко хлыщет плеть!Жизнь – хуже драннейшего мопса,Могильный ближе виден вал…Но тут пропел всем как—то Робсен,И мне надежду всё же далБыть «полноценным человеком»:Советский даст всегда Союз!И стал душой я не калекаИ не отброс уж и не гнус.Стремясь в страну попасть ту – Диво,Я стал наёмником, но здесьЯ «воевал» лукаво, лживо,Вон отметая зло и спесь,И всё ждал случая, момента,Переметнуться чтобы к вам,Уйти из подлого вон света,Ведь боль он честным головам.Я палачом его не стану,Он мне и вам – ввек кровный враг,Дам вам защиту и охрану,Над вами чтоб развеять мрак —То слово русского Ивана,Не подведу, я не пижон,Не троеротова я клана,Иван! Иван я, а не Джон.И вам, и мне один стремитьсяПройти тяжёлый в битвах путь,В Победный час взмыть вольной птицей,Вон расклевавши гнёта жуть. —Тут речь закончилась насильно:Напал, подкравшись, подлый враг,Из всех орудий бил он сильноИ всё наращивал кулак…Бойцы устроили защитуВсе круговую чётко, враз.Но быть врагу – их цель – побиту!В атаку масса поднялась!Иван, сей массой увлечённый,Схватил свободный автомат,Никем в пылу не уличённый(Так думал он, тому был рад!),И мчал в атаку уж со всеми,Отважно, только напрямик.Знать, чести он ядрёно семя,Хозяин слову не на миг.И троероты побежали,Бросая технику, тела,Страшась, в неведомые дали!Аль жизнь ценна им и мила?..Всех командир за то поздравил,Взгляд на Ивана обратя:Всем пленным свод есть чётких правил.То ж для Ивана был. Хотя…Он был под чёткою опекойИ под контролем каждый миг,Ведь, рядом был боец с ним некий,Держась спины его впритык.Так и остался в батальонеИван, себе сказавши, всем:– Пока Вьетнам в страданьях, стоне,Отправить – в просьбе, буду немВ Союз, в желанную Россию.Бороться – долг всегда со злом.Смести с Земли вон Вампирию —Всегда идя лишь напролом! —Он был во всех сраженьях, схватках,А их, как ран, не в пересчёт,Бывало горько, но и сладко,И уваженье и почётОн заслужил вполне законно,Да, жаль, однажды в взрыве минПогиб. Желаннейшее лоноТак не узря, его картин…Когда же в скорбный путь, последний,Его собрались проводить,Был как живой он и не бледный,К нему, как будто крепко нитьПришила жизни сверхживучесть,Держал так цепко он «АК»,Его отнять – была лишь участь,Но командирская рукаТакой порыв вон охладила,И патетично он изрёк:– Всегда за ним смотрел он мило,Любил, как друг любить лишь мог,Ему России был частицей,И пусть останется навек, —И горсть земли на гроб – десницей, —– Прощай, наш друг и Человек!..Твой автомат нам – не потеря,Мы отобъём их у врага,В Победу нашу твёрдо веря,Его взметнувши на рога!

IX

И смело вновь его взметалиВ кровопролитнейших бояхЗа честь Страны, не за медали,И жизнь в родных своих краях.В одном из них Фыонг, случайноНа троерота наскоча,Хотела способ чрезвычайныйУж применить, как встарь, – сплеча!Но он был ранен очень тяжко,От крови хлыщущей весь ал,Таким был кротким, разбедняжка,И очень жалобно стонал…Взывал и к богу он и к «Mather»,Катили слёзы в три ручья…– Ах, миру подлая зараза!Жизнь не свята тебе ничья.Что! На своей узнал ты шкуреВсю боль тобой чинимых бед?Чинить всегда – в твоей натуре.Теперь от наших вот Побед!Жаль, нам не велено всех пленныхЗа зло кончать на месте враз!Неси, теперь вот, здоровенных,Корми, десерт дай – ананас…Взвалила на спину, натужась,Таким он грузным был, тяжёл,Что не дотащишь… Просто ужас!Но надо. Пёрла, будто вол…Но на неё вдруг понаселиДва троерота, сбили с ног…(Групп всех разрозненных доселеРазведотряд найти не смог).Ей крылья напрочь оторвали,Чтоб ввысь ей больше не взлетать!За ней охотилась, за кралей,Вся троеротовская рать.Она была неуловимаИ наводила их на страх,Летя хоть даже где—то мимо,Мечтали сжечь, развеять в прах!Теперь она в плену и в пыткахДолжна им тайну всю открыть,Вьетконг откуда бьёт не жидко?Да, да! Откуда мощь и прыть?Приволокли её и – в яму,Для тигров что была – сюрприз,Швырнули сходу, грубо прямо,И полетела тяжко вниз…Ну, и поставлена охрана.А вкруг уж тьма, страшила ночь…Допрос начнётся утром рано,Ведь троерот поспать не прочь!Сидит Фыонг на дне и клятвуЧто не раскроет в пытках рот,Не даст собрать злодеям жатвуКаких—то сведений, даёт!Вдруг слышит хруст, потом паденьяЧего—то на землю… Опять!Несёт охрана, может, бденье,Ведь, до утра ей всё шагать…Но вдруг ей талию, как пояс,Жгут толстый крепко обхватил!Она же, вздрогнув, беспокоясь,Вон привлеча немало сил,Стремится сбросить наважденье!Но тщетен был её успех…Вдруг поднял кто-то в сверхмгновеньеЕё легонечко наверх!К лицу приблизилася морда,И пояс с талии пропал…«Ну, всё! – уверовала твёрдо, —Попала в смерти, видно, трал…Глаза недвижные, шипенье…Ползёт витками всё по ней,Бросает в дрожь прикосновенье…Дрожит Фыонг, да всё сильней!«Так умереть… Какая жалость! —И с уст слетает тяжкий стон… —Постой! Постой!» – вмиг догадалась,Спасённый ею то Питон!– Да, я почувствовал опасность,Тебе грозящую всерьёз,И ты сама – за эту ясность.Чтоб избежать мучений, слёзТвоих, решил, мой исцелитель,Ползти за вами тайно вслед…Вот так и прибыл в штаб—обительВрага, в котором чести нет.А дальше – техники лишь дело:Поочерёдно горло всемСдавил. Охрана стало – тело,Ну, неопасная совсем.Затем в зёв ямы я поспешноСвой понаправил длинный хвост,Ну, и за талию, конечно…Подъём был лёгок, быстр и прост.Друг другу высказав признаньеЗа помощь в трудный жизни час,Тепло прижавшись на прощанье,Они исчезли оба враз!Прибыв к бойцам в расположенье,Они ей тут же вмиг вопрос:– Где боевое оперенье? —И гнев к врагу их грозно рос…– Ну, ничего! – ей в утешенье, —Не тужит пусть твоя душа.Ты и без них, как украшенье,Ты и без них, верь, хороша!И Ветеран—отец особоБыл рад её увидеть вновь!И обнялись в слезах вмиг оба…XВот так, всю жизнь, судьбу воловь, —Она и радость и подножка:От них вовеки не уйти.Забудешь горе понемножку…А к счастью сам стреми пути!Так и в борьбе: Успехи! Срывы…На то есть множество причин.Коль неуспех, – в душе нарывы,Успех – вон с плеч все кирпичи!Так и с отцом, бойцом бывалым:Его всё пуля не брала,Ходил в атаки без забрала!И вдруг! Кровь брызнула, ала,Вон из его большого сердца,К земле родимой он припал,Чтоб напоследок наглядеться,В гробу обзор, ведь, будет мал…– Вы не печальтесь, не скорбите,Не плачь, моя родная дочь.В борьбе на верной вы орбите,И мук сомненья в этом – прочь!Желаю славных вам успехов,Чтоб был Свободы скор приход.Моя в строю смерть – не прореха,Её заштопает народ.И всяк в Свободной – и Единой! —Стране такую жизнь начнёт:Счастливой, полной, долго—длиннойИ сладко—сладкой, будто мёд!Врагу за войны нет прощенья!Учует только, что ты слаб,Вилять хвостом не будет щеньим,А вмиг примчит со всех злых лап,Чтоб растерзать в клочки зверюгой,Загнать всех псами в конуру,Рассорит, грызть нацелит друга,Возненавидя; кобуруВсегда оставивши открытой,В обойму власти – свой агент.Сам – яства есть, а вам – корыто,Ну, а за хрюканье в моментЕго вон выбьет из—под носа,По спинам – свищущая плеть!За зло с него не будет спроса,Вы ничего, он – всё иметь.Вот чтобы не было такого,Нам славный вождь наш Хо Ши МинИ КПВ создал – обнову,Отраду душ, не горбность спин,Пророка будущего счастья,Вдаль Полководца наших душИ маяка среди ненастья,Тепло отрадное средь стужИ безупречнейшую совестьВо всём, везде и навсегда,Наш путь прямой вперёд лишь, то есть.Без КПВ нам – никуда!Она опора, друг, учитель,За ней идите смело в путь —Придёте в добрую обитель,Чтоб душу в счастье окунуть!Не умаляйте то, что ценно —Свою историю, дела,На них не плюйте злобно, пенно,Коль на порядочность хила —Всё из-за выгоды! —душонка —Её поддержит тут же враг,Вас расхваля, трезвоня звонко,Чтоб власть спихнуть с пути в оврагСлепого типов недовольстваИ власть имевших в прежний срок.Мораль, культуру – напрочь в скотство,Чтоб малолеток-сосунок,Сырец, чтоб в жизни разобраться,Взбесился напрочь, всё круша,Невольный раб чужого танца,Во всём заблудшая душа…А если власть вдруг примет меры,Чтоб мракобесие пресечь,Тут сразу сэмы, пэры, сэрыРаздуют так на мир весь речь,Что-де, свободу душат – гляньте!Там демократии каюк!И на протестных сразу – бантик,А власть… Повесить бы на крюк!Потом – тьму санкций и блокада:Мол, диктатура там презла…И… вдруг прямые канонадыПо всей стране, как на козла, —Из-за брехни их – отпущенья,Себе – героя пьедестал!И… снова в рабство обращенье.В их мире правит капитал.Но злу его всё ж есть преградаВ лице соцстран и стран-друзей,Союз их крепок, то, что надо,Чтоб сдать капстрой, как хлам, в музей.А посему во всём – быть бденью,Порядок чёткий всем блюсти,За поколеньем поколеньюДерзать и строить, и с путиУж не сворачивать с испуга,Что не похвалит в чём-то враг,Не лебезить пред ним, за другаЧтоб быть ему, и он в оврагУж не найдёт в себе силёнокСвалить вдруг иль из-под тишка,И шаг страны вдаль будет звонокИ прям, как чёткого стежка.Во всём контроль лишь остроокийИ совесть, правда и отчёт,Тогда коррупции глубокойИ воровству не повезёт.Держать страна бразды правленьяДолжна во всём, всегда, везде,Тогда не будет искушеньяЕё повесить на гвозде.Ввек троерот не даст ни пенсаЧтоб возместить разруху нам.Плечо подставит друг наш – Льенсо.«Данг» возродит, народ Вьетнам!Но подлый враг, сломавши зубыО нашу волю, честь, кулак,Нагрянет вновь, целуя в губы,Экономический просакЧтоб подвести под нашу кровлю,Сверхкорпораций чтобы глазУзрел беспошлинной торговлю,Да чтоб закон наш – не указ!Завалит доверху товаром,И обыватель будет сыт…Но плесканётся то в нас варом,Когда прискорбным будет видВсех производств родных-банкротов —За су лишь скупит их вмиг сэр.Уж будет пир здесь землеглотов!Мор, беды, слёзы – не в пример…Свои условия торговли,Как к горлу нож, предъявит вдруг,В воде он мутной мастер ловли,Пенс донгу сделает каюк…Людей ненужных будут драмы,И ропот их сильней кипеть!..И социальные программыНе будут жаловать их впредь.Экономическую хилостьЖдёт политический диктат,Ввек наша честь врагу – не в милость,Люб раб ему и плутократ.Настороже с коварным будьте,Сыр в мышеловке неспроста.Всегда, во всём стремитесь к сути,Ведь совесть подлых нечиста.Остерегайтесь, как заразы,В бюджет вливаний пенсов в счётОплаты за агрессий базы,Суют что миру. ОтсечётВмиг эта подлая афераТо, что мы носим на плечах.Коня Троянского вон сэра,Чтоб наш Вьетнам ввек не зачах!Родную Землю-Мать излечимМы от напалма, газов, бомб —То долг сыновний, человечий,Любви, заботы сверхапломб!Наживы цель – безумство мира.В нём беспощаден он, жесток.Пора Земле сменить кумира,Другой системы взять исток,Чтоб пеплом Землю не засыпалРаз-з-капиталовый маньяк,И чтоб Вселенная ввек всхлипаЕё не слышала никак! —Тут Ветеран свой безотказный«АК», достойный автомат,Тому вручил, кто без боязниПойдёт в бой, дальше даже – в ад!– Прощайте… Банду троеротовВон из Страны швырните вспять,Чтоб неповадно, не охотаЗдесь зверства дико нагнетать! —И тут навек закрылись очи…Всяк с уваженьем отдал честь —Все так его ценили очень —И за него взыграет месть!Могильный холмик неприметен…И зарастёт совсем травой…Таких, как он, уж тьма на свете…В народе ж память – не изгой:Поставит памятник великийБорцам Свободы на века,И будут видеть все их лики,Любовь к ним будет глубока.Фыонг всё плакала горюче,Опять вдруг ставши сиротой…Вот так всё в жизни: солнце, тучи,И день, и ночь – всё чередой…Но надо жить! Стремиться к целиИ закаляться в бедах лишь.Жизнь, обходи препоны, мели,Не будь, пред кошкою как, мышь!Ну, а бойцам в боях – тем боле!А потому Фыонг опять,Вновь зарядившись силой воли,Громя врага, за пядью пядьЗемле Свободу добывала,Сердечно радуяся всласть,Что прибавлялось той немало,И там народ вступал во власть!

XI