Избранное. Том II

Георгий Мосешвили

Избранное. Том II

© Л. А. Пименова, 2014

© ПРОБЕЛ-2000, 2014

Стихотворения, не включенные в авторские сборники, незавершенное, наброски

«Вы задумались. Я молчу…»

Вы задумались. Я молчу.Свет – в непроглядной мгле.Не дай Бог погасить свечу,Что горит на столе…25.02.1974

Памяти Малера

Я прикажу оркеструГде-нибудь в людном месте…И. СеверянинНочью, при ярком свете не фонарей – созвездий,В час, когда в целом мире люди ложатся спать,Я прикажу оркестру где-нибудь в людном местеВ память Густава Малера траурный марш играть…Время его настало! Начинайте, маэстро!Начинайте программу маршем в манере Калло.Эй, счастливые люди! Слышите плач оркестра?То над Добром убитым рыдает-хохочет Зло.Лучше в костёр – живому, лучше к чертям – на вертел,Чем, как святой Антоний, бесплодным огнём гореть.Подлость и святотатство могут избегнуть смерти,Но Доброта и Святость – обречены на смерть.Пусть грохочут литавры, пусть безумствуют скрипкиВ бешеном вихре скерцо, чтобы каждый готовБыл в этой страшно-сладкой дьяволовой улыбкеВидеть облик Кандидова «лучшего из миров».Люди будут напрасно ждать в эту ночь рассвета,Заслушавшееся Время остановит свой бег…Наша больная совесть требует нас к ответу,Малер сегодня ночью судит двадцатый век.Подлость и святотатство, вам не уйти от мести!В час, когда люди в городе будут спокойно спать,Я прикажу оркестру где-нибудь в людном местеВ память Густава Малера «Песнь о Земле» играть.1974

Могила Пастернака

Тихий свет звезды печальной,Ожидание разлуки,И симфонии прощальнойС неба льющиеся звуки,И заката луч последний,Словно царь над целым миром.…Колокол звонит к обедне,Но давно безмолвна лира…1974

«За любовь твою ко мне Аллилуйя!..»

За любовь твою ко мне Аллилуйя!За тепло весенних дней Аллилуйя!За письмо моей любви Аллилуйя!И за нежность губ твоих Аллилуйя!За стихи в вечерний час Аллилуйя!И за зелень этих глаз Аллилуйя!За чудесный голос твой Аллилуйя!За все дни мои с тобой Аллилуйя!За восьмое декабря Аллилуйя!За мои страданья зря Аллилуйя!За отказ мне одному Аллилуйя!За любовь твою к нему Аллилуйя!1974

Саше Чёрному

Ох, уже эти мне дотошные потомки,Любопытные Варвары всех времён!Собирающих осколки да обломкиПрошлых лет число от века – легион.В мемуарах старой дурочки-девицыЧуть вранья – а уж потомки – тут как тут.Что не сыщут – вспомнят деды-очевидцы,Что не вспомнят – внуки сами приплетут.Ах, поэзия двадцатого столетья —Благовиднейший предлог для трепотни.Ходасевич, мол, вращался в высшем свете,И писал Волошин в стиле «Иверни»[1].Я предвижу, что таким же тихим бредомНам проклятые потомки отомстят.Станет Бродский нудным классиком-поэтом,Чьи стихи тупые школьники твердят.Кто-то страшный замечтается на стуле,Втиснув голову под лиственницы сень.Бац! – статья: «Как редактировал КривулинПрогрессивный орган века «Тридцать Семь»[2].Он напишет, что Охапкин[3] был – пророком,А Савицкий[4] чисто выбритым ходил.Раз пятнадцать перепутав Блоха[5] с Блоком,Он напишет, что Алейников не пил!И добавит тоном, смешанным с слезою(Были, мол, поэты, были, да ушли!),Что печатался Алейников пороюВ эротическом журнале «Ширали»[6].«В Драгомощенко стихах такая горечь, —Он воскликнет, – что хоть падай, а хоть стой».Он напишет, что пленяла СамойловичСовременников предлинною косой…

«Дождь из перьев, пёрышки дождя…»

Дождь из перьев, пёрышки дождя…Та, что вас любила – умерла.Что вам нужно, птицы, от меня?Перья капель, капельки пера…Умерла ты – значит, умер я.Я не знаю, где я и зачем.Копоть капель, саван из дождя…Но неужели больше никогда?Копоть перьев. Так улетайте же, птицы,И гнёзда оставьте. Что? Нет?Это время не для перелётов?Это неважно. Ласточки утра, летите изкомнаты прочь!И вы прочь, вечерние птицы!Что? Не хотите?Останьтесь, тогда я уйду.Сажа перьев – копотью дождя…И я уйду. Моя судьба отчастиПовсюду быть, отчасти быть нигде.Останьтесь здесь, о ласточки несчастья,В покинутом хозяином гнезде.

«Может быть, мечтою странной…»

Может быть, мечтою страннойУвлеклись сегодня Вы.Вам казалось: Божий Ангел.Это – зеркало, увы…Волосы ЭлеонорыРаспустились на ветру.Моему явился взоруОблик нежный поутру.Несомненно, нет резонаРевность мужа вспоминать.Я, крылатый и влюблённый,Научу и Вас летать.Муза лжи колец нанижетВам презрительных речейПастуха, чья гордость выше,Чем гордыня королей.

«Над миром городов…»

Над миром городовНебесный град стоит.Есть земли облаковНад облачной землёю.За веру тёмных сновГосподь меня простит,Господь меня простит,И будет свет – со мною.Я верю в Божий светИ в грозный Судный День,Но есть иной обет —Есть вера сновидений.Без Бога чуда нет,И сон – всего лишь тень,И сон – всего лишь тень,А я – лишь пленник тени.О, это странный плен:Так гаснет пламя свеч,Так сумрачный НеронСжигает стены Рима.Не вырваться из стен,Но невозможно сжечь,Но невозможно сжечьТо, что неопалимо.Ты истинно всеблаг,Господь, а мы – грешны.Огонь Суда зажжёнНад сумраком предместий.Но если сгинет мрак,Мои стихи и сны,Мои стихи и сныУмрут со мною вместе.

Свобода

А.Ч.

Вы, эксперты фальшивой страсти,Святоши и дармоеды,Помните ли, как Искатель СчастьяУчеником был предан?Слышите: в горе своём застоналиДаже небесные своды?Это люди Любовь распяли,Это распяли Свободу!Нам говорят о свободе серойПод диктаторской тенью.Он говорил о Свободе веры,О Свободе прощенья.Это слово рубили мечами,Живым зарывали в землю,Но люди планеты Земля векамиЭтому слову внемлют.Умирающий был во властиСлишком страшного бреда:«Помните ли, как Искатель СчастьяУчеником был предан?Вы, которые растопталиПепел святой Руана,Помните ли, как в костре сжигалиТело живое Жанны?»

«Встретились на краткое мгновенье…»

Встретились на краткое мгновенье —И навек прощаться им пора —Девушка, живущая в Забвенье,Юноша из вечного Вчера.И была небесным откровеньем(Чистый голос, быстрых рук игра!)Девушка, живущая в Забвенье,Юноше из вечного Вчера.И я знаю: в смутный час волненьяБудет вспоминать по вечерамО принцессе с Острова ЗабвеньяЮноша-мечтатель из Вчера…Февраль-март 1975

Dead Babies[7]

Не рыдайте об умерших детях,Их к себе на небо взял Христос,Им не надо больше ваших денег,Им не надо больше ваших слёз.Ваши лица строги и серьёзны,Сбросьте маску горя своего!Плакать об умерших слишком поздно,Им теперь не нужно ничего.Мать рукой дрожащей поправляетЛоконы у бледного чела,Плачет Джон и в голос Энн рыдает:Маленькая Бетти умерла.Над могилой насыпают землюИ уходят: дома ждёт еда…Тихим летним днём земля приемлетМаленькую Бетти навсегда.Джонни продаёт автомобили,Энн-сестрица замужем давно,Маленькая Бетти спит в могиле,Спит последним непробудным сном.Год идёт за годом. Зимний ветер,Как о чём-то чистом и святом,Плачет по ночам о крошке Бетти,Спящей под заржавленным крестом…Не рыдайте об умерших детях,Им теперь не надо ваших слёз,Утешайтесь: рай высок и светелИ к безгрешным милостив Христос.Бросьте плакать об умерших детях,Лить потоки лживых слёз, скорбя,Спи спокойно, маленькая Бетти:Мир был слишком грязен для тебя.13.06.1975

Сожжённое сомненье

За горечь и презренье,Обиды и прощенья,За головокруженьеИ яд бесценный стрел,За чувств и дум смятенье,Тревоги, треволненья,Еретика СомненьеСжигают на костре.Сжигают: слишком мрачен.Сжигают: долг оплачен.Сжигают: это значит —Умри и замолчи.А он горит – не плачет,А он улыбку прячет,И терпят неудачуНе он – а палачи.Он знал любви мученья,Он знал нужду, гоненья,Ни пыткой, ни сожженьемЕго нельзя сломить.В костре сгорят поленья,Из плоти – станет теньюВладычество СомненьяНад Богом и людьми.3.08.1975

«Прощай, мой месяц, крёстный мой отец…»

Прощай, мой месяц, крёстный мой отец,Ты покидаешь вновь меня. Быть может,Разлука – навсегда? Меня тревожитНе смерть, а ясной юности конец.Прощай, ноябрь! Биением сердецДвоих ты подарил мне жизнь. И что же?Я мало жил, но слишком много прожил.И заслужил и пропасть, и венец.28.11.1975

«…И внимая тихому напеву…»

Люде Вайнзоф

…И внимая тихому напевуВ час восхода бледного светила,Нарекли израильскую девуДревнерусским именем – Людмила.Нарекли – и хор благословенийПели, улыбаясь вновь рождённой…И склонялись к изголовью тениНазарянина и Соломона.А ребёнок спал. И невесомы,Над его головкой сны витали.Спал так безмятежно, что из домаВдруг ушли все беды и печали.За окном благоухало лето,Тёплый дождь на тишину обрушив.И смеялся первый луч рассветаНа ресницах девочки уснувшей.Осень 1975

«Коль вернётся – что сказать…»

– Коль вернётся – что сказатьМне о смерти Вашей?– Что ждала – да умерла,Так и не дождавшись.– Перед ним держать ответ,Видно, мне придётся.– Будьте с ним нежны. ЕмуМожет быть, взгрустнётся.– Что ответить, коль о ВасСпросит он печально?– Ничего. Пусть он возьмётПерстень мой венчальный.– Ну а спросит: почемуКомната пустует?– Пусть слуга откроет дверьИ свечу задует.– Что она в последний час, —Спросит, – говорила?– Улыбнулась, чтоб не лилСлёз напрасных милый…1.12.1975

«За лицемерный смех души печальной…»

Зеркальный дом для зрячего урода

М. Блох

За лицемерный смех души печальной,За предсказанья сбывшихся времёнНе в замок Иф – я во дворец хрустальныйСвоих стихов навеки заточён.Здесь бьёт фонтан вина, течёт рекоюШампанское! Я – раб и господин.Небрежный жест – и вот передо мноюКурится фимиам, горит камин.Исполненный добра и благородства,Иду пустынной анфиладой зал.Но я – урод. И всё моё уродствоЖивёт со мною в тысячах зеркал.Я бью их днём и ночью, но – напрасно,И двойники в лицо смеются мне.Смыкаю веки – облик безобразныйЯвляется ко мне в кошмарном сне.Бегу – за мной несутся отраженья,Рыдаю – плачут зеркала, скорбя.Мне во дворце зеркальном нет спасеньяНе от врага – от самого себя.О, где найти приют душе печальной?Что мне все беды будущих времён?Что замок Иф? Я во дворец зеркальныйСвоих стихов навеки заключён.15–16.12.1975

«Милое Прошлое – время вчерашнее…»

Милое Прошлое – время вчерашнее,Грустное, светлое – словно закат.Снов невесомей, видений миражнее,Час?.. или день?.. или год назад?Милое Прошлое – время забытоеВ воды летейские канувших дней.Звёзды далёкие, грёзы разбитые,Ставшие Прошлым жизни моей.Милое Прошлое – время, что пройдено,Пурпур заката и неба сирень…Милое Прошлое! Вечная Родина:С боем часов умирающий день.12.01–19.12.1975

«Греховное – в своих железных латах…»

I

Греховное – в своих железных латах,Великое – в отчаянье святомМолилось войско рыцарей распятых,Молилось о победе над врагом.Под рёв звериный боевого рога,Свет призывая, проклиная тьму,Святой отец молитвой славил Бога,И войско хором вторило ему.

II

«Нет в мире властелина, кроме шаха», —Так пел мулла, и повторял Восток:«Нет Бога, кроме грозного Аллаха,И Магомет – единственный пророк.Покорность – вот призванье человека,Одна лишь в мире истина – Коран,Нет города, священнее, чем Мекка,Нет правоверных, кроме мусульман».«Всех непокорных ожидает плаха», —Так пел мулла, и повторял Восток:«Нет Бога, кроме грозного АллахаИ Магомет – единственный пророк».

III

Лютер, святой в камзоле потёртом,Ясным взором провидевший тьму,Гневно швырял чернильницу в чёрта,Ежели тот являлся ему.Жил, как отшельник, просто и строго,И заплатил дорогой ценойЛишь за войну с наместником БогаИ за победу над Сатаной.

IV

Добрый католик, он вечно твердитМолитвы, их смысла не разумея.Он верует тихо и тихо блудит,И ненавидит в душе евреев…Совесть его перед Богом чиста,Ибо в Евангелии говоритсяО том, что евреи распяли Христа,А Магдалина была блудницей.1975–1976

Новая Весть

Это Новое Слово,новое Слово слов.Кровь и Тело Христово —это мой хлеб и кров.Это сама природав колокол века бьет.Новое время года —Времени Новый год.[1975–1976]

Авторизованный перевод из Метерлинка

Я весь глаза. Не надо истин.Ты прав, Господь. Из века в векНа белый снег слетают листья,Летит на пламя белый снег.Часы всё так же время бьют,И солнце за окном всё то же.И дни умершие встаютВновь предо мной, мой сон тревожа.Ни тьмы ночей, ни неба синиВ глазах уснувших нет, но тамЕсть мука жаждущих в пустыне,Свет солнца, отданный цветам.4.01.1976

«Истина немыслима без чуда…»

Истина немыслима без чуда,Невозможен Бог без Люцифера,Невозможен без Христа Иуда,Если нет сомнений, где же вера?Роскошь нищетой одной богата,Острослов бессилен без тупицы,Месяц невозможен без заката,А в руках людей без клетки – птица.Нет веселья без смертельной скуки,Остановки – без движенья дальше.Встреча есть предвестие разлуки,Обещанья – лишь пустые звуки,И, увы, нет истины без фальши.26.01.1976

Памяти Гумилёва

I

Забвенья проведя черту,Чтоб ум смущённый не тревожить,Вы захотели красотуРужейным залпом уничтожить.Но, возведя на высотуТу чернь, которой нет презренней,Что вы убили? Миф? Мечту?Но смерти нет для сновидений.

II

О, беспощадная судьба —Толпа, которой всё едино.…Как смели вы рукой рабаКасаться тела господина!О, мертвенная бледность лба!Рыдайте, музы… Данте… Где-то……Как смели вы рукой рабаУбить солдата и поэта?18.11.1976

Сонеты памяти Че Гевары

Последний рыцарь умер на земле.Я плачу в полутёмном зале бара.«Прощайте, commandante Che Guevara» —Я вижу надпись – кровью на стекле.Соломинки… Бокалы на столе…Веселием безумствует гитара…Я вижу выстрел – отблеском пожара,И женский смех витает в полумгле.О, ненависть! Воспрянь в моей груди!О, разум светлый мой, не уходи,Останься на одно ещё мгновенье!Но разум лёгкой тенью прочь летит.О, дамы, господа, нам нет спасенья:Последний рыцарь на земле – убит.* * *Останься на одно ещё мгновенье,Побудь со мною, давний мой кумир.Здесь, глядя на чужой весёлый мир,Я буду говорить с твоею тенью.Я жив – а ты оставил этот мир.Мне сил не суждено найти для мщенья.Но если на том свете есть прощенье,Прости меня за это, командир.Прости неясность слов моих, герой,Я был бы счастлив умереть с тобой,Когда бы время нас не разделило.О, если б ты был жив, а я – убит!Ответь мне, разум, где его могила?Но разум лёгкой тенью прочь летит.* * *Я вижу выстрел – отблеском пожара.И кровь из раны – пламенем костра.И Смерть – Любви жестокая сестра —Тебе приносит славу, Че Гевара.Я знаю, что смертельного удараБоль, словно лезвие ножа, остра.И смерть в бою – почти всегда быстра,А Слава – тень непринятого дара.Но только Че Гевары больше нет.На Кубе занимается рассвет,А над Москвой ночная вьюга веет…И полон бар, и все навеселе,В моих глазах пожаром кровь алеет,И женский смех витает в полумгле.Ноябрь 1976

«И восходило солнце над Москвой…»

И восходило солнце над Москвой,И август месяц золотом сверкал,И девушка, рождённая слепой,В реке, как будто в лучшем из зеркал,Искала отражение своёИ не могла найти его, покаЖивыми изумруды глаз еёНе отразила зрячая река.1.12.1976

«Прощайте все, прошу меня забыть…»

Прощайте все, прошу меня забыть,Вас, нищие, и вас, сыны фортуны,Вас, викинги, вас, римляне, вас, гунны.Прощённый всеми – всех хочу простить.Прощайте все, прошу меня забыть.Прощай и ты – огонь моей свободы,Ты, небосвод, и вы, морские воды,И ты, страна, где суждено мне жить.Прощайте все, прошу меня забыть.Прощайте вы, друзья моей неволи,И вы, красавицы, которых боле,Чем жизнь свою, сумел я полюбить.Прощайте все, прошу меня забыть.Прощай, мой брат, безумный и беспечный,Прости мне этих слов порядок вечный:«Прощайте все, прошу меня забыть».Январь 1977

«Мне твердят, что я сентиментален…»

Мне твердят, что я сентиментален.Что ж, не отрицаю, господа!Ваш уютный мир салонов-спаленМне чужим останется всегда.С ранних лет мне близок, кто печален.Вы же, в чьих сердцах лишь холод льда,Радуйтесь! О, я сентиментален,И я этим счастлив, господа!12.01.1977

«Печален путь того, кто позабыт…»

Печален путь того, кто позабытФортуною, кто любит безответно,В чьём сердце пламень дружбы не горитИ чьи молитвы искренние – тщетны.Сей жребий – твой, поэт. О нём скорбя,Восславь его печалью слов свободных.Страшней всего, мой друг, – забыть себяВ сомнениях и поисках бесплодных.Март 1977

«Незнакомый светлый лик…»

Марине Тимониной

Незнакомый светлый лик —Ваш сомнительный двойник:Выраженье удивленьяТем, что тесный мир – велик.Сверху – вниз – сквозь лица – взгляд,Взгляд-разлука, взгляд-разлад.Ожиданье обещаньяИ неведенье преград.Сопряженье странных слов,Слов-сомнений, слов-основ,И – презренье к предсказаньямИ к несбыточности снов.15.03.1977

«Ночью нежный и нежданный…»

Ночью нежный и нежданныйВ наши окна гость стучится.То – Бессонница. И странныйОблик знаков вереницыПринимают. И сияньемЗвёздным залиты страницы,А Бессонница дрожаньемСлёз нисходит на ресницы.Март 1977

«Тают звёзды золотые…»

Тают звёзды золотыеВ ярком пламени денницы.Бога милости святыеСлавят радостные птицы.Тенью розовой трепещутОблака в лазурной пене,И огонь восхода блещетСветом высших откровений.Март 1977

«Жизнь всегда жива, а Смерть – мертва…»

Жизнь всегда жива, а Смерть – мертва.

Умирают лица, но не Лик.Vita brevis – лживые слова.Вечна жизнь, а Смерть – лишь краткий миг.Умирают души, но не Дух.Умирает грешник, но не Грех.Наша жизнь – вращающийся круг,И его вращенью нет помех.Умирают боги, но не Бог,Умирают звёзды, но не Свет.Есть – томленье суетных дорог,Есть – порог, а Смерти в мире – нет.Апрель 1977

Поэт

(подражание Бродскому)

Поэт есть тот, у кого крадут,Над кем извечно заносят кнут,Распятье – коему нет конца.Не от тернового ли венцаРаны, поэт, на твоём челе?Не в галилейской ли ты землеДевой Пречистою был рождён?Счастье, поэт, – это только сон…Впрочем, во сне, наяву, – везде —Слава Распятого на Кресте,Роскошь того, кто и нищ и наг, —Вот твоё счастье, поэт. Итак(Мы отклонились…), поэт есть тот,Кто не испрашивает щедротНи у имущих (над чернью!) власть,Ни у плебеев, готовых пастьНиц перед сильным. Готовый сжечьМир – лишь бы сбросить оковы с плеч.Праздная сытость – удел глупцов.Прочь эту маску, поэт! ЛицоМага, проникшего в тайны книг,Даже уродливое, есть – лик.Облик не важен – важны словаВещие. Пусть о тебе молваСплетни разносит на злых устах.Слава, поэт, – это только прах.Время, поэт, – это только мигИли же – вечность. Юнец? Старик?Возраст неважен. Над всеми – Бог.Жизнь есть сплетенье людских дорог(О, перекрёстки встреч и разлук!),Всё мирозданье, поэт, есть кругПервый. Десятый же круг, поэт, —Смерть. Но для избранных смерти – нет.Май 1977

«Бедный раб, доколе нам терпеть?..»

Бедный раб, доколе нам терпеть?Горек плод бездействия пустого.Если господин поднимет плеть,Нам в ответ не вымолвить и слова.Наши унижения – смешныИ безвестны наши возмущенья.Бедный раб, страдания страны —Обвиненье нашему терпенью.Май 1977

«В небе – ни зги. Ливень. Гроза…»

В небе – ни зги. Ливень. Гроза.Молнии нить.Пани Ирен! Ваши глазаТрудно забыть…Словно гроза хочет разбитьЛинии стен.Ваши глаза трудно забыть,Леди Ирен…Что мне гроза!Можно ведь спать, уши заткнув.Как бы прогнать эти глаза…А то – не усну.2.06.1977

«Я верю в то, что нет случайных встреч…»

Я верю в то, что нет случайных встреч,И наша встреча тоже не случайна.(В случайностях подчас необычайныйЕсть смысл). И нас уже не уберечьОт дней грядущих. Путь из них любойПока для нас пребудет светлой тайной.О, наша встреча не была случайной,Мы не могли не встретиться с тобой.4.06.1977

«Есть ли в сомненьях смысл и какой?..»

Есть ли в сомненьях смысл и какой?Впрочем, если и есть, то – случайный.Высшая тайна – в том, что тайныне существует как таковой.Из сокровенных ночных глубинпуть к мелководью полудня – пройден.Поиск ориентиров – бесплоден.Есть ли смысл в измерениях длин?Или широт? (долгота есть бред)Или длиннот – на фальшивой нотевремени, коего бег – в полёте.Есть ли смысл в исчисленье лет?Или же… или же смысл этой жизни есть —искоренение осложненийвсех измерений, всех исчислений,прочих сомнений, которым нестьдаже числа? (нет! Число им – тьма)Ночь. Глубина до донного ила,вычерпать тьмы океан – по силамтолько лишь тем, кто сошёл с ума,впрочем…впрочем, безумен любой из нас.Полностью – все и отчасти – каждый.Шизофрения извечной жаждысмысла – всегда сегодня, сейчас!Только не завтра (боязнь времёнбудущих) – завтрашний день – опасенстрахом! И не во вчера: неясеннаш в нём исход, ибо мост сожжён.Те же слепые – вожди слепых.Что потеряли – того не видим.Время же вечности – Semper Idem[8] —нами потеряно. Меж иныхнаших занятий, бездумных делмало ль найдётся, во имя которыхпепел мы превращаем в порох,порох – в прах убиенных тел,ибо…ибо убийствами длится мир.Ад Алигьери, Босховы черти,пир Вальсингама в лагере смерти —перемешались. Зенит и надирскоро покинут свои места,дабы не видеть смерти достойных.Есть ли смысл в бесконечных войнах,разъединяющих наши уста,чтобы…чтобы не соединялись – впредь…и не тянулись друг к другу. Властьюсилы мы сами сводим к несчастьюрадость, заносим над счастьем плеть.Смерть? Но что для Любви – умереть?Снова она возродится из пены.Всё, кроме страшной пытки измены,тело Любви способно стерпеть.Только измена имеет властьнад непокорной Любовью. Вечених поединок. Успех обеспечентолько измене. Легко попастьв сети её. От холодных ранстрел её – сердцу нет излеченья.Есть ли смысл в любовных мученьях,если слова о любви – обман?Если…если нищий равен королю,если не четыре – дважды два…Ноль, увы, равняется нулю,ибо пустота – всегда жива.Ибо пустота – извечный круг,замкнутый вращением времён.Ибо тишиною полон звук,полон осязаемостью – сон.Между словом «да» и словом «нет» —некая незримая черта.На вопросы Вечности ответ —цифра ноль – святая простота.Если шторм опасен кораблю,если штиль есть гибель для него,значит, ноль равняется нулю(равенство всего и ничего).Сколь же он велик и сколь же мал!Ноль! Экватор? Твёрдая вода?Ох, Господь, однако, и задалнам головоломку, господа!Не гадайте, ибо не даначеловеку истина сия.В мире существует лишь однаформула земного бытия.Июль-август 1977

«Когда Блок писал „Двенадцать“…»

Когда Блок писал «Двенадцать»,Он был зол.Когда Платонов писал «Чевенгур»,Он был зол.Когда Борис Пастернак писалСвой знаменитый роман,Он опять-такиБыл зол.Ненависть!Вот что может создатьГениальное произведение.Ибо, как говорит Булгаков,Мир невозможен без теней.Но ненависть невозможнаБез любви.Ненависть должна быть светлой.Без Иисуса Христа в концеПоэма «Двенадцать» была быБредом.Чтобы описание человеческойТрагедииСтало гениальным произведением,НеобходимБелыйВенчикИз роз.Август 1977

Кривулин

Виктор Кривулин, мудрец и эстет,Ищет в религии смысл бытия.Мёртвый Христос, улыбаясь в ответ,Шепчет: «Да сбудется воля твоя…»Виктор Кривулин смыкает глаза…Знаков и цифр за окном хоровод.Тройка… семёрка… а вместо туза —Буквочка «г» – сокращённое «год».Дьявольской меткой отмечен журнал[9].Номер квартиры – могильным крестом.Некий опальный поэт умирал,Кажется, тоже в тридцать седьмом.Виктор Кривулин рыдает навзрыд:«Боже, помилуй, спаси, помоги!..»Дьявол круги за окном мастерит,Первый… девятый… чертит круги.Виктор Кривулин, опальный поэт,Ищет в поэзии смысл бытия.Мёртвый Кузмин, улыбаясь в ответ,Шепчет: «Да сбудется воля твоя».Август 1977

«Дано в привычках нам и ощущеньях…»

Дано в привычках нам и ощущеньяхКакое-то незримое родство,Безумное смешенье: волшебствоИ будничность обманутого зренья,И трижды повторённое одноСвершенье мысли, слова и творенья,И вечное единство повтореньяВ неясных ощущеньях нам дано…1977

«В брошенной деревне…»

В брошенной деревнеНа исходе дняТихо Время дремлет,Греясь у огня.Гостем Дождь заходитВ опустевший дом.Время о погодеГоворит с Дождём…В брошенной деревне,Ветхой и больной,Умирает ВремяЗа чужой стеной.Лишь часы маячатВ тихой темноте.Дождь и Время плачутО чужой беде…Ноябрь 1977

«Над домом поэта всегда – догорающий свет…»

Над домом поэта всегда – догорающий свет.Над словом поэта всегда – ощущение тайны.Налево – знамения света и слов не случайны.Направо – ни дома, ни тайны давно уже нет.Над телом поэта всегда – современников суд.Над тенью поэта всегда – пересуды потомков.Налево – одно из имён назовут вам негромко;Направо же – в списки десятки других занесут.Над жизнью поэта всегда – ожиданье конца.Над смертью поэта всегда – дуновение славы.Налево – признанье, портреты, венки…А направо —Презренье невежды и недоуменье слепца.Ноябрь 1977