Из дневника Василия Трубкина, человека во всех отношениях порядочного и честного. Юмористические рассказы

Жена оторвала голову от кустов крапивы:

– Ты что, дурак? Зачем?

– А затем, что мне надоели ваши коты на моих деревьях! Мне надоело губить то, что с таким трудом создавал! А все из-за вас! Вы всю жизнь мне отравили… Нет, не надо скорой. Поздно. Это конец, бесславный, но закономерный. За мою мягкотелость. О! Он посмеялся надо мной. Так смейся и дальше, гнусный котяра, гляди, как будет погибать в судорогах человек, призванный к великим свершениям! Пусть на земле останутся только глупые и бездарные коты!

– В самом деле, пора вызывать скорую помощь, – вполне спокойно отреагировала на истеричный монолог зятя Варвара Кантемировна. – Дочь, зачем ты позволяешь ему с утра пить? Диме и грамма нельзя.

– Не пил я! – прохрипел уже осипшим голосом Васильков. – Не верите?

Он сбегал к кострищу, где уничтожался дачный хлам, принес полиэтиленовый пакет, высыпал к ногам тещи содержимое. Разворошил груду ногой.

Варвара Кантемировна подняла перчатку, потом шприц.

– Я всегда говорила, что от алкоголизма до наркомании – один шаг.

– Вот, – сунул ей Васильков под нос банку с отравой.

– Очки забыла где, не разгляжу.

Не замечая ожогов от крапивы, жена вытерла об нее руки, взяла яркую банку с названием «Василёк».

– Это что, твой любимый корм? – попыталась пошутить она.

И через две секунды упала в обморок.

– А так ты, зятек, хотел моего сыночка на тот свет отправить?! – обнажила желтые зубные протезы теща.

– К черту Марика! Подумайте, если не обо мне, так о своей дочери. Она сейчас растворится как Снегурочка на костре! Глядите, у нее уже локти синеют.

– Не трогай мою дочь ядовитыми пальцами! Еще до ЗАГСа предупреждала, что ты ей не пара. Для начала я о тебе позабочусь, – потянулась теща к поленнице, нащупывая колун.

И вдруг рука ее повисла в воздухе.

– Погодите. Так я же борщ утром ела, холодным. Прямо из кастрюли.

– Мама, как вам не стыдно прямо из кастрюли, – очнулась дочка.

– Так что же, и я растворюсь вместе с вами, как крыса?

– Ага! – удовлетворенно кивнул зять.

Над лесом и полноводной рекой раздался душераздирающий крик «Спасите!» Кто именно кричал: Варвара Кантемировна, ее дочь или Дима, пьяный лесник не разобрал, но врачей вызвал.

Всех троих погрузили в санитарную лодку, предварительно уколов димедролом. Марик запрыгнул на грудь тещи, которая стонала и, закатив глаза, пыталась думать о вечном.

Дима покосился на Варвару Кантемировну: хоть бы в последние минуты жизни ее не видеть вместе с проклятым котом.

Неожиданно глаза его широко открылись, заблестели. Эфиопский проходимец держал в зубах мышь с обгрызенным хвостом. Была она тщедушная, но с круглым животиком, словно ее надули через соломинку.

Это же моя мышка, точно, вон ноготок на правой лапе сломан, я заметил! Значит, в борще побывала другая тварь? Но как она туда попала? Хм. Видимо унюхала вкусное, забралась на поленницу, да и свалилась в кипяток. И почему тут все мыши бесхвостые….?

Хотел уже крикнуть: стойте, не надо в больницу, я ошибся, мышь была не ядовитой! Но передумал. Критические ситуации обнажают человеческие души, которые в обычных условиях так и остаются для тебя потемками.

Нет, надо посмотреть, на что еще способны по отношению ко мне две эти выдры. И сделать соответствующий вывод. А неплохо было бы, если бы они растворились к чертовой матери, без остатка, как от средства «Василёк». Ни запаха, ни пыли, одно воспоминание.

Кот раскрыл пасть и накаченный «Васильком» грызун упал за борт. Покачиваясь на волнах, тушка медленно поплыла по течению.

А жизнь Василькова явно меняла направление течения, но в какую сторону теперь его понесет, он еще не догадывался.

Блеф дегенерата

Чтобы быть охранником, нужно иметь отменное здоровье. Чтобы в течении суток не умереть от скуки и тоски в каком-нибудь универсаме, а потом два выходных дня заливать водкой мысли о собственной бездарности.

Люди нефтяными вышками ворочают, а ты только и способен на то, что крутиться собакой вокруг чужого добра. Не каждый выдержит.

Здоровье Илья Пяткин имел замечательное. Конечно, и он иногда переживал, что годы сгорают впустую, но не сильно.

Хлеб есть, зрелищ хватает. Чего еще надо? Парень он относительно молодой, может, еще и улыбнется удача.

Был Илья сутул, желт невыразительным лицом. Штаны всегда висели на худом заду мешком, и у него часто, без видимой причины, чесалась пятка. А еще он имел грустные оленьи глаза и две непричесываемые макушки, которые постоянно торчали попугайными хохолками. Но нет-нет, да и проскальзывала в его взгляде какая-то отчаянная чертовщинка. Что это, для чего он не понимал.

Так бы и тянулись безликие будни неизвестно сколько, если бы однажды Илья не нашел во время дежурства в гипермаркете лотерейный билет. Обычный билетик то ли Спортлото, то ли Гослото. Он и не разглядел его толком. Почесал пятку под стоптанным ботинком, сунул в карман, принялся мечтать, как выиграет пару миллионов. Купит себе домик где-нибудь на берегу реки и станет ловить горбатых лещей.

Вполне себе безобидные мечты прервал старший охранник-контролер Купоросов:

– О чем грустишь, Пятак, о потерянном Крыме? Ха-ха.

Ни к Крыму, ни к Киеву Пяткин не имел никакого отношения. Как и ко всему окружающему миру. Он сам по себе, мир сам по себе. Купорос всегда шутил не смешно и не в тему.

– Да нет, – вздохнул Илья, которого мужики в магазине звали Пятаком, а женщины, видимо, из жалости, Пятачком. – Вот выиграл в лотерею десять миллионов и теперь думаю, во что лучше вложить.

Соврал и глазом не моргнул. И не удивился собственному вранью. Даже понравилось.

– Да ну?! – разинул рот Купоросов. – Врешь. И давно?

– Месяц уже.

– И молчал! Охрану, значит, теперь побоку?

– Почему? Мне нравится.

– Ну, ты даешь! Точно Пятачок. И не проставился, зажал. Все вы миллионеры такие. Завтра после смены накрывай в подсобке поляну. И слышать ничего не желаю. Всем нашим сообщу.

Пяткин пожевал потрескавшимися от пива на ветру губами. Он чувствовал, что ложь приподняла его над обыденностью и понесла в какой-то другой, неизвестный, но явно нескучный мир.

На какие шиши накрывать поляну? Вчера на последние две бутылки лимонного ликера купил. До сих пор отрыжка цитрусовая.

Нащупал в кармане мелочь, определил пальцами достоинства монет. И двух червонцев не наберется. А зарплата через два дня. Хорошо хоть до метро бесплатно возят.

К вечеру о новоиспеченном миллионере знали все сотрудники магазина. Подошла кассирша Валя, подмигнула:

– Снова жениться не собираешься?

Жена пару лет назад сбежала от Ильи с актером театра юного зрителя. Печать в паспорте осталась, а от супруги до сих пор ни слуху, ни духу.

– Кандидатуры нет, – изобразил Пяткин на лице равнодушие напополам со скукой. – Одни кривоногие попадаются.

– Зато у меня ноги, как у Джулии Робертс. А? – подмигнула кассирша сразу двумя глазами и поддернула платье на крепких ляжках. – Может, подойду?

– Ты жадная.

– С чего взял?

– Попрошу в долг, не дашь.

– Ты же миллионер!

– Все средства в сырьевые компании вложены. Вчера из Газпрома звонили, на совет директоров приглашали.

– Ну да…!

Валя не только дала пять тысяч, но и притащила на следующий день из дома трехлитровую банку салата оливье собственного производства, а также бутылку самогона.

После девяти вечера в подсобке собрались, все свободные сотрудники. Одни пришли выпить на халяву, другие постоять рядом со счастливчиком. Говорят, счастье-то заразно.

Валины деньги Илья потратил на армянский коньяк, шотландские виски, крабов и зернистую икру. Заведующая рыбным отделом даром хотела отдать крабов, но Пяткин поднял вверх ладонь:

– У нас, миллионеров, так не принято.

Инициатор мероприятия Купоросов отсутствовал, подвернул ногу.

– Как же теперь жить собираешься? – закусывал Валиным оливье начальник охраны Девушкин.

– Все зависит от биржи ценных бумаг, – вяло ковырялся в крабах Пяткин. – Думаю, в рост пойдут. В Интернете виллу под Ниццей присмотрел. А остальные средства в оборот. В оборонку теперь неплохо реинвестировать.

Умные слова Пяткин заучивал всю ночь и не напрасно.

– Да-а, – протянул начальник. – Как-то несолидно получается. Такой человек и в простых охранниках ходит. Зачем тебе это?

– От народа отрываться не хочу, – повторил слова какого-то большевика Пяткин. – Не гордый.

– Понятно, – кивнул взмокшим от коньяка носом Девушкин. – Подумаем.

Через два дня утром Илья утянул за полки с кастрюлями, вышедшего на работу Купоросова. Протянул металлическую фляжку с коньяком.

– Прими за мое здоровье, тебя на банкете не было.

– Ты что?! Заметят, выгонят.

– Этот сектор не просматривается. Сто граммов не помешает. Для тонуса.

Пяткин не раз замечал, что Купоросов иногда мучается по утрам. Явно не от высокого давления.

В точку. Старший охранник поправил на груди бейджик, пригнувшись, сделал из фляги большой глоток. Потом еще один.

А через минуту Илья подошел к вздыхающей над чеком бабке в розовых рейтузах с полной телегой диетических яиц.

– Обсчитали?

– Каждый раз без тысячи домой возвращаешься, – не глянув в сторону Ильи, прошамкала старуха.

– Жулики, – поддакнул Пяткин. – И пьют с утра. Прямо на работе.

– Да ну?! – изумилась бабка. – Совсем стыд потеряли.

– При Сталине такого не было. Вон тот, видите, белобрысый охранник с красными ушами? Уже коньяком опохмелился.

Старуха, наконец, повернула голову, прищурилась:

– Да ты же один из них, чего тогда наговариваешь?

– Честные люди есть везде, а я в партию вступил. Под аркой кабинет начальника охраны Девушкина. Я бы на вашем месте сообщил о безобразии. И жалобу в книгу написал.

Отошел, заложил руки за спину. Старуха еще немного повздыхала над чеком, потом решительно покатила телегу к кабинету Девушкина, мстительно косясь на ничего не подозревающего Купоросова.

Старшего охранника-контролера выгнали сразу. Бабка накатала в книгу жалоб и предложений обстоятельный пасквиль.

Вскоре Пяткина вызвал начальник охраны, и, извиняясь непонятно за что, предложил место «алкоголика» Купоросова.

Помявшись для приличия и еще раз напомнив, что не хочет отрываться от народа, согласился. А через полторы недели позвонил с таксофона директору гипермаркета Клавдии Афанасьевне Подпрудкиной. Говорил ровным, доверительным голосом:

– По имеющимся у меня сведениям, начальник охраны Девушкин создал мафиозную структуру и обкрадывает ваш магазин. И до того уже обнаглел, что каждый вечер выносит в карманах плаща по килограмму голландского сыру. Если не примете мер, сообщу на Петровку.

Небольшим куском голландского сыра Пяткин запасся заранее. Прошел незаметно в раздевалку, засунул в широкий карман плаща начальника охраны. А вечером стал свидетелем неприятного разговора Подпрудкиной и Девушкина.

– Я так вам доверяла, – доносилось из кабинета директора. – Воевали в Афганистане, приличный человек, а воруете сыр.

– Какой сыр? – возмущался главный охранник. – Это провокация.

– А что у вас в кармане?

Картину Илья не видел, но судя по звукам, догадался, что Девушкин извлек из плаща подброшенный кусок голландского сыра.

– Ничего не понимаю.

– И я не понимаю, – раздраженно говорила директор. – И зарплата хорошая и соцпакет. Что же вам еще надо было? Нет, создали банду. В общем, следовало бы обратиться в полицию, но я это дело раздувать не хочу. Пресса, телевидение, ой! Думаю, вы примете единственно правильное решение.

Говорили, что после этого Девушкин спился, а потом застрелился. Или наоборот. Впрочем, Пяткину было абсолютно все равно.

Навертел номер на том же таксофоне. На этот раз директрисы.

– Извините, ради бога. У вас трудится Илья Саврасович Пяткин. Потеряли, к сожалению, его мобильный телефон. Не могли бы ему передать, если вас не затруднит, что заседание акционеров нефтяной компании состоится в пятницу в 12.00. Очень просим его быть.

Как и ожидал, его немедленно вызвала Клавдия Афанасьевна. Долго смотрела в окно, курила коричневую сигарету.

– И почему людям нельзя верить? – тихо и грустно спросила она.

– Потому что они сами никому не верят, – спокойно ответил Илья.

– Да? – резко обернулась директор. – Вот вы – акционер крупной сырьевой компании, а работаете охранником. Зачем, почему? Экстравагантность?

– Не хочу отрываться от народа.

– Хм. Наслышана про ваши миллионы. Кстати, вам просили передать, что заседание акционеров в пятницу. У вас есть высшее образование?

– Закончил с отличием военно – космическую академию.

Соврал и, конечно же, не моргнул глазом. Вряд ли будет проверять. Если что, диплом в метро можно купить.

– О космосе потом поговорим. Ладно? Предлагаю занять должность начальника охраны. А то миллионер, и – простой охранник. Не солидно. Что обо мне подумают? Народ от вас никуда не денется.

– Я не согласен.

– Отчего же?

– Не в моих принципах занимать место несправедливо уволенного человека.

– Этот несправедливо уволенный человек вагонами воровал. Правда, не знаю каким образом, но это теперь неважно.

– Да? Тогда согласен.

Так всего за месяц из обычного охранника-топтуна Пяткин превратился в начальника охраны гипермаркета. От переполнявших эмоций, ущипнул Валю за пышную ягодицу. Кассирша игриво ойкнула, в ее глазах появилась надежда и тут же погасла. Слишком большая пропасть появилась между ними. Не деньги разделяют людей, а социальное положение.

Останавливаться на полпути Илья не собирался. Зарплата теперь была очень даже ничего. Купил шикарный черный костюм от «Sartoria Reale» в еле заметную полоску и несколько акций нефтяной компании. Положил акции, в карман, зашел в кабинет директрисы.

Подпрудкина печатала на компьютере, а Илья сел напротив и как бы невзначай выронил ценную бумагу.

– Что это у вас? – тут же клюнула Клавдия Афанасьевна.

– Да так, ерунда, мелочь. Пара акций «Черного золота».

– Ничего себе, ерунда, – ухмыльнулась директор. – Как прошло заседание? Как вам на новом рабочем месте? – задала она сразу несколько вопросов, и ни на один не дожидаясь ответа, сказала:

– Завтра совет директоров холдинга. Хочу вас познакомить с полезными людьми.

Встреча оказалась чрезвычайно полезной. После заседания Подпрудкина представила его заместителю руководителя сети гипермаркетов холдинга «Белый маг», с которым он выпил пару рюмок водки.

– И большой у вас пакет ценных бумаг? – вежливо поинтересовался заместитель Хорьков.

– На фондовом рынке меня уже неплохо знают, – уклончиво ответил Пяткин.

Обменялись визитками.

Через неделю набрал номер секретаря Хорькова:

– Извините, ради бога. Из администрации президента беспокоят. Да, да, со Старой площади. В вашем холдинге трудится господин Пяткин, мы его визитку потеряли. Не могли бы ему передать, что в пятницу его ждут в Кремле. Проход через Боровицкие ворота. Пропуск будет на вахте.

«Шеф! – раздалось в трубке. – Тут из Кремля какого-то Пяткина разыскивают». «Цыц! – послышался окрик. – Если не знаешь человека, не называй его «какой-то!»

Трубку взял Хорьков, промочил горло из графина, заговорил громко, как раскаявшийся дезертир перед трибуналом. «Даже и не думайте переживать. То есть, непременно передам».

Пяткин тут же переключился на Роспотребнадзор и сообщил от имени ветерана Второй мировой войны, что в гипермаркете по такому-то адресу постоянно торгуют просроченными продуктами. Купил кефир и чуть не умер от дизентерии. А от водки вообще началась экстрасистолия. «Если не примете меры, пожалуюсь в администрацию президента. На вас».

Жалобу продублировал в мэрии, налоговой инспекции и Союзе потребителей. Три раза в течение недели.

И в торговом центре высадился десант. Проверяющих было много, словно термитов в термитнике. Разумеется, нашли, кучу нарушений. А где их нет?

В эти дни снова пришлось мобилизовать печень. Подпрудкина активно лечила нервы коньяком, и Илья считал своим долгом ее поддерживать морально и физически.

Поверки выбили из колеи не только директрису, но и руководителей холдинга «Белый маг». Дыма без огня не бывает. Значит, Клавдия Афанасьевна и вправду запустила хозяйство. Пора менять. От греха подальше.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.