Луга и окрестности. Из истории населенных мест Лужского района

Следует воспользоваться случаем и рассказать о некоторых страницах из истории д. Заплотье.

Одна из дочерей прадеда А. С. Пушкина, знаменитого «арапа Петра Великого» Абрама Петровича Ганнибала, Анна Абрамовна (1741 – ок. 1788), как уже говорилось выше, была замужем за помещиком сельца Заплотье и оз. Верхутино Лужского уезда генерал-майором Семеном Степановичем Нееловым (1714–1781), став после смерти последнего владелицей одной из частей имения. Другую часть унаследовала сестра Семена Степановича – Елизавета, жена секунд-майора Конона Лукича Поскочина. Еще при жизни С. С. Неелова при сельце находилась скромная усадьба с регулярным садом. Его планировка представляет собой один из немногих образцов садово-паркового искусства, относящихся к помещичьим усадьбам пристоличной глубинки первой половины – середины XVIII в. Парк выдержан в стиле регулярных садов, идущих от петровского времени. Усадебные постройки располагались за южной границей паркового прямоугольника.

Семен Степанович Неелов похоронен в Верхутине, у церкви Живоначальной Троицы.

Многие из детей С. С. Неелова и А. П. Ганнибал были связаны с лужскими местами. В частности, Крестина (Христина) Семеновна (1760–?) в 1833 г. переселилась из своей псковской усадьбы в г. Лугу. Екатерина Семеновна (1766–?) владела сельцом Большое Замошье, которое по меньшей мере до конца 1890-х гг. оставалось за Нееловыми. В Лужском земском суде служили Павел и Петр Семеновичи Нееловы. О Влешковичах мы уже говорили ранее.

Прямых указаний на принадлежность Заплотья потомкам А. П. Ганнибал не обнаружено, но вот что замечательно: по изысканиям А. М. Бессоновой, правнучка Анны Абрамовны – Анна Дмитриевна Неелова – родилась в 1832 г. в с. Верхутино Лужского уезда и крещена 23 ноября этого же года в здешней Троицкой церкви, причем в числе восприемников был «лужский помещик» Петр Семенович Неелов. Вероятно, что одновременно с усадьбой «Живописной» помещиков Целепи, по крайней мере, до начала 1830-х гг. при сельце находилась и другая, старая усадьба, которая перешла от Поскочиных к их родственникам Нееловым. Во всяком случае, верхутинский погост до середины XIX в. оставался связанным с потомками А. П. Ганнибала.

Могила героя Отечественной войны 1812 г. Д. В. Лялина. 1989 г.

К числу примечательностей бывшего Верхутинского погоста относится кладбище, расположенное к востоку от шоссе, при выезде из д. Заполье в сторону пос. Оредеж. Здесь, кроме захоронений уже знакомых нам А. М. Дурдина, князей Елецких, С. С. Неелова, находятся могила героя Отечественной войны 1812 г. Дмитрия Васильевича Лялина.

Заполье – см. Володарское.

Заполье Заклинской вол. – часовня во имя Свт. Николая Чудотворца, деревянная, 1870-е гг. (?), не сохранилась.

Деревня Заполье Заклинской вол. находится справа от шоссе Луга – Новгород, у развилки с дорогой на Сырец и Щепы (старым участком Новгородской трассы).

Название Заполье – один из наиболее распространенных местных топонимов. Между тем его значение остается неясным современным жителям. Иной читатель может сказать: что же тут неясного? Заполье – значит, за полем, то есть деревня, поставленная на краю какого-то поля, и ничего неясного здесь нет! Можно, конечно, согласиться и с этим мнением, но на самом деле в названии «Заполье» скрывается суть, уходящая корнями в практику древнего земледелия, бытовавшую именно на скудных почвах лесной зоны русского Северо-Запада.

К XVI в. в Полужье окончательно сложилась своеобразная система земледелия, о которой популярно рассказано в одной из книг историка русского крестьянского быта – А. А. Шенникова. «Как известно, – пишет историк, – земледелие постепенно снижает плодородие почвы… Чтобы земледелие было устойчивым и не доводило почву до полного истощения, требуется постоянное восстановление плодородия почвы. Российские крестьяне вплоть до начала нынешнего столетия имели возможность применять для этого только два способа: удобрение и перелог… Единственным удобрением был навоз, которого постоянно недоставало». Нехватка навоза вызывалась слабым развитием крестьянского скотоводства, включая трудности зимнего стойлового содержания скота, низкий уровень кормовой базы, бездорожье, затрудняющее вывоз навоза на поля, и т. п. «Поэтому приходилось применять другое средство восстановления плодородия – перелог. Перелогом называется периодическое оставление поля без посевов… с зарастанием его дикой растительностью. За время перелога плодородие постепенно восстанавливается без удобрений… Участок, расчищенный из-под леса после очередного перелога, засевался и давал без удобрения урожай непрерывно в течение не более 3–4 лет, после чего почва истощалась и поле снова запускалось в перелог лет на 50… Пока поле лежит в перелоге, урожай надо получить с других полей. Поэтому при применении перелогов требуется огромное количество земли… Очевидно, земледелие с перелогами возможно только в очень малонаселенной местности».

Действительно, как отмечает исследователь, крестьяне Новгородской округи до XVI в. «жили в разбросанных по необозримым лесам мелких, часто односемейных деревнях».

В XVI в. в переложную систему земледелия внедряется лесопольно-паровой способ, при котором участок между периодами перелога засевался не непрерывно, в течение ряда лет, «а периодически, обычно через каждые два года он на третий год оставался под паром, то есть вспаханным, но не засеянным и без зарастания дикой растительностью». Тем самым было положено начало трехпольному паровому севообороту.

В XVI в. сеть деревень стала выглядеть особенно плотной, и «для переложных систем земледелия становилось тесно. Поэтому начинает развиваться комбинированная система: на дальних полях продолжали применяться перелоги без удобрений, а ближайшие к селениям поля эксплуатировались с упомянутым трехпольным паровым севооборотом, без перелогов, но уже с удобрениями». Эту ближнюю, удобряемую пашню называли «удворной». Дальняя лесная пашня с перелогами и без удобрений, продолжающая быть главной в крестьянском хозяйстве, получила название запольной. На этом основании мы полагаем возможным считать название Заполье топонимом, связанным с описанием земельных угодий и, конкретно, с запольными пашнями. На этом основании Заполье можно отнести к той же группе топонимов, что и Заклинье, Захонье.

Находящаяся на территории современной Заклинской вол. д. Заполье входила в приход Вычелобокской Покровской церкви. Об имевшейся в ней часовне сохранились следующие сведения: «В часовне, стоящей в версте от деревни Заполья есть икона Св. Николая, явившаяся здесь 9 мая. Служится здесь молебен с водосвятием, и крестьяне верят, что кто в этот день не бывает у службы, с тем непременно случится несчастье. Икона считается чудотворной и привлекает много богомольцев».

Заполье Приозерной вол. – церковь во имя Св. Климента, папы Римского, деревянная, XIII в. (?), первое упоминание 1500 г., каменная, 1827 г., закрыта в 1939 г., действующая в 1942–1945 гг., возвращена общине в 1995 г.

Деревня Заполье Приозерной вол. лежит на правом берегу р. Тесовой, справа от дороги Луга – Любань. Климентовская церковь расположена напротив деревенских построек, по другую сторону дороги. Здесь, при слиянии рек Рыденки и Тесовой, «находился один из немногочисленных городков Новгородской земли, упомянутый в летописи под 1233 и 1241 гг.» (С. Кузьмин). Городок назывался Тесов, возможно от р. Тесовой, и был центром Климентовского Тесовского погоста-округи.

Заполье. Климентовский Тесовский погост по гравюре Антониса Хутеериса. 1611 г.

Заполье. Церковь во имя Св. Климента, папы Римского. 1910-е гг.

В рассказе о д. Бережок мы уже говорили о находившемся в древнем Тесове женском Успенском монастыре «близко погоста». В дальнейшем название Тесово перенесено на местность, протянувшуюся от городка вверх по р. Тесовой. Еще в 1920-х гг. среди здешних жителей бытовала поговорка: «Где Коржово и Донец, там и Тесову конец». Коржово и Донец – селения, известные с 1566 г.

Размещенная на погосте Климентовская церковь возникла одновременно с городком или незадолго до него. Деревянная тесовская церковь показана на одной из гравюр секретаря голландского посольства Антониса Хутеериса. Об ее авторе известно следующее.

В зимнюю пору 1615–1616 гг. в сельце Дидерине, находившемся к югу от оз. Ильмень, между городами Осташковым и Старой Руссой, состоялись переговоры между русской и шведской сторонами о заключении перемирия. «В переговорах участвовали в качестве посредников английская и нидерландская делегации… Один из членов последней, А. Хутеерис, издал дневник своей поездки, иллюстрированный гравюрами, выполненными по его рисункам… Он проехал от Нарвы до Новгорода, объехал вокруг озера Ильмень с остановкой в районе переговоров, снова посетил Новгород и оттуда уехал в Финляндию. От Нарвы до Новгорода он ехал через укрепленное селение Тесово» (А. А. Шенников). Дополним цитату, сказав, что этот путь Хутеерис проделал по Ивангородской дороге, то есть через Щупоголово, Почепово, Тесовский Ям (совр. пос. Ям-Тесово) с заездом в Тесов городок и далее через Кипино и Каменные Поляны.

Мрачные картины разворачивались перед взорами Хутеериса. Бедствия смутного времени и пятилетняя оккупация шведами новгородских земель совершенно разорили местность. «Хутеерис вообще не видел живых русских крестьян… Крестьяне все сплошь либо вымерли с голоду, либо погибли при боевых действиях, либо прятались в лесах и партизанили. В избах лежали уже в течение нескольких лет кости разложившихся трупов, так что спутники А. Хутеериса, устраиваясь в пустых избах на ночлег, выбрасывали эти кости на улицу. Селения были сильно разрушены шведскими солдатами, постепенно разбиравшими постройки на дрова» (А. А. Шенников). Одна из этих страшных картин представлена Хутеерисом на рисунке одной из увиденных им новгородских деревень, возможно, что и в окрестностях Тесова. На рисунке показаны греющиеся у костра шведские солдаты. Костер разведен из жердей разобранных оград. На санях лежат мертвые тела. У левой группы изб заметны валяющиеся на снегу человеческие кости.

После безуспешных попыток овладеть Псковом шведский король Густав-Адольф пошел на заключение мира, который был подписан 27 февраля 1617 г. в деревне Столбово (окрестности Тихвина), после чего шведы, оставив за собой карельскую и ижорскую земли, покинули пределы Верхнего Полужья.

Район Тесова относился к наиболее значимым участкам Ивангородской дороги. Именно здесь она сходилась со своим водным вариантом. Тесовский погост был ключевым пунктом на подступах к Новгороду со стороны Балтики. В то же время следует отметить, что участок Ивангородской дороги, который ныне показывают проложенным напрямую от современного Ям-Тесова на д. Кипино, вряд ли существовал в действительности из-за обширной болотистой местности, разделяющей эти два селения. Вполне вероятным кажется путь из Ям-Тесово на Бережок и Тесовский погост с дальнейшим поворотом на д. Пищи и далее на Кипино.

Обращает внимание редкое для Полужья и вообще для региона в целом посвящение главного храма Тесовского погоста – во имя св. Климента. Исследователи этого вопроса отмечают, что «распространение культа св. Климента, папы Римского на Северо-Западе Руси связано с деятельностью Новгородского владыки Нифонта (1130–1156)» (А. А. Медынцева, А. А. Селин). Климентовский храм в Тесове появился в связи с дальнейшим распространением на Руси культа этого святого, впрочем, так и не получившего на Руси значительного развития. А. А. Селин высказывает «еще одно соображение и пользу того, что Климентовский храм (в Тесове. – А. Н., О. Н.) возник достаточно рано. Курганный могильник, расположенный у развалин последней Климентовской церкви… можно предположительно считать кладбищем, современным городку XIII и, возможно, более ранним… Кстати, каменный крест на этом кладбище и „курганы“ упомянуты в документе 1629 г.».

Считается, что каменный храм во имя Св. Климента был поставлен на месте древнего Тесовского погоста в 1827 г., но своим общим видом он более вписывается в стилистику барокко второй половины XVIII в. Исключение составляет архитектурное решение южного фасада, благодаря его завершению приземистым фронтоном.

Заполье. Церковь во имя Св. Климента, папы Римского. 2008 г. Фото Алексея Сычева

Рискнем высказать мысль, что миру русской деревни архитектура барокко была ближе, чем сменивший ее классицизм. Художественному вкусу крестьянина с его тяготением ко всему чудесному, сказочному, яркому, то есть необычному, архитектура классицизма могла казаться чем-то обыденным, сухим, малоинтересным в сравнении с более витиеватыми, напоминающими ручную работу барочными формами. В принципе, античный храм и крестьянская изба, перекрытая двускатной кровлей, архитектурно-генетически близки друг другу. Поэтому эстетика классицизма, этой реминисценции античности, не воспринималась в крестьянской среде как нечто особенное, достойное понятия красоты. Классицизм проникал в русскую деревню под влиянием городской культуры, то есть со значительным запаздыванием. Неслучайно в сельской провинции было относительно немного храмов – подлинных образцов классицистического стиля. Барочная архаика прослеживается во многих сельских церквах конца XVIII – середины XIX вв., несмотря на наличие в их архитектуре внешних признаков эпохи классицизма. Не исключение и существующее здание Климентовской церкви.

Климентовская церковь в Заполье красива своим высоким силуэтом, декоративным пятиглавием, башнеобразным объемом. Церковь главенствует в окрестных далях, что особенно заметно с дороги, при подъезде со стороны Луги.

Заполье Серебрянской вол. – часовня во имя Рождества Иоанна Предтечи, каменная, 1914–1915 гг., арх. В. Фиделли, сохранилась в руинах.

Деревня Заполье Серебрянской вол. находится по западную сторону железной дороги на Псков. Грунтовая дорога связывает ее с шоссе Луга – Серебрянка, пересекаясь с ним юго-западнее д. Смерди.

Часовня была поставлена на краю деревни со стороны Смердей, на бывшей Гдовской дороге, шедшей по малонаселенной местности, приближаясь к имению «Темные ворота» и далее на Стаи (ныне – Псковской область). Сейчас это частью полевая, частью лесная дорога.

Еще лет двадцать назад местные жители называли часовню «Ванина часовня», хорошо помня того, чьими стараниями она была построена. Это был их земляк, запольский крестьянин Иван Васильевич Мошняков. Часовня построена им на собственные средства «в память освобождения крестьян от крепостной зависимости императором Александром II 19 февраля 1861 года». К сожалению, мы мало задумываемся об этой дате. Даже спустя 20 лет после начала «демократических реформ» не вспомнили о 150-летнем юбилее этого уникального для России подлинного демократического акта, положившего начало новой истории страны со всеми ее последующими метаниями, бедами и бесспорными достижениями.

Строительство часовни было задумано Мошняковым под воздействием празднования 50-летия падения крепостного права. Часовня должна была иметь торжественный вид. Перед ней Мошняков решил поставить памятник царю-освободителю.

Проектировал часовню и весь мемориальный комплекс петербургский архитектор Виктор Игнатьевич Фиделли (1857–?), в 1884 г. закончивший Академию художеств. В Петербурге известно лишь одно здание Фиделли – доходный дом, построенный им для великого князя Петра Николаевича на Петроградской стороне. Запольская часовня, еще одна работа этого зодчего, лишний раз доказывает правоту утверждения, что Петербург и губерния являются составными частями некоей историко-культурной целостности.

Заполье. Часовня во имя Рождества Иоанна Предтечи. 1987 г.

Фиделли спроектировал часовню в традиционно русском стиле. Самое интересное, что в ее облике отчетливо прослеживается сходство с лужским Воскресенским собором – достаточно взглянуть на главку, барабан и шатровый верх часовни, на общее решение арочного портала, декоративный пояс из трех кокошников над тягами карниза.

На круглой, оформленной симметрично разбитыми газонами площадке перед церковью установили бюст Александра II, который был поставлен на высоком, квадратного сечения постаменте.

Треугольный участок этого мемориального комплекса открывал начало деревенской улицы.

Судьба часовни печальна. После нескольких совершенных в ней служб она сгорела вместе едва ли не со всей деревней. Часовня была восстановлена ее создателем при поддержке местных жителей и сгорела снова в памятные годы политики воинствующего атеизма. К нашему времени от нее остались лишь голые стены на основании из естественного камня да еще незабывшееся имя ее устроителя Ивана Мошнякова.

Заречье (Осьминской вол.) – см. Медвежье.

Заречье Скребловской вол. – часовня во имя Свт. Николая Чудотворца, деревянная, 2-я пол. XIX в., не сохранилась.

Деревня Заречье находится с запада от дороги Югостицы – Невежицы, входила в приход югостицкой Покровской церкви. «В Заречье праздновали Николая и Преображения Господня». О здешней часовне известно из устных источников. Была она традиционно сельского облика: бревенчатой, с кровлей на два ската, террасой при входе. Разрушена в годы войны.

Заслуховье Ям-Тесовской вол. – часовня во имя Преображения Господня и Св. Климента, папы Римского, деревянная, до нач. XVIII в., неоднократно поновлялась, перестроена во 2-й пол. XIX в., обновлена в 2002–2003 гг.

Деревня Заслуховье находится на восточной окраине современного пос. Ям-Тесово, на левом берегу р. Слухвы, при ее впадении в оз. Пристанское. От реки происходит название деревни.

Заслуховье. Часовня во имя Преображения Господня и Св. Климента, папы Римского. 1987 г. Фото П. С. Полякова

О древности возникновенья заслуховской часовни говорит одно из ее посвящений, а именно св. Клименту. Напомним, что этому святому посвящена и находящаяся поблизости Климентовская церковь в д. Заполье При – озерной вол.

Учитывая, что культ св. Климента, папы Римского в Новгородских землях получил наибольшее развитие в XVI столетии, можно допустить, что и часовня в Заслуховье с посвящением этому святому также была основана в это время.

До наших дней часовня дошла в виде срубного строения, перекрытого двускатной кровлей с террасой при входе, стоящего в окружении вековых лип.

Была в часовне и подобающая утварь, иконостас, замечательные иконы. Но в годы массовой охоты за «церковным антиквариатом» многое из часовни было украдено.

Заслуховье. Часовня во имя Преображения Господня и Св. Климента, папы Римского. Интерьер. 1987 г. Фото П. С. Полякова

Часовня в Заслуховье вполне могла бы разделить участь многих исчезнувших от огня или от людского небрежения сельских храмов. Но нашлись в деревне неравнодушные и инициативные люди. Обратились они к сельчанам и петербургским дачникам с призывом привести часовню в должный вид. Оказалось, что и уговаривать особенно никого не пришлось. Народ в деревне оказался дружным, отзывчивым на добрые дела. Возглавила работы по восстановлению часовни уроженка Заслуховья Мария Александровна Иванова. Активную помощь ей оказала односельчанка, ныне жительница Санкт-Петербурга Лидия Васильевна Гаврилова. Материалами и прямым участием помогли Вячеслав Рошков и его жена Людмила, Сергей Леонидович Кукулевский, Владимир Балух. Поновление поврежденных икон произвел житель пос. Ям-Тесово Виктор Барнышев.

Работы по ремонту часовни велись в 2002–2003 гг. с пастырского благословения и при духовном попечительстве настоятеля храма Св. мчч. Флора и Лавра в д. Клюкошицы протоиерея Михаила Гусева.

Ныне в возрожденной часовне, как положено исстари, совершаются праздничные службы, выполняются необходимые обряды. Доброе дело еще более сплотило жителей этой дружной деревни, стало еще одним свидетельством неравнодушия местного населения к сохранению духовных традиций и памятников культурного наследия.

Затуленье Каменской вол. – часовня во имя Св. Анастасии, деревянная, 1859 г., не сохранилась.

Деревня Затуленье расположена на возвышенности левого берега р. Оредеж при оз. Затуленском, к западу от пос. Каменка. Невдалеке от деревни находится наплавная переправа через р. Оредеж от шоссе Жельцы – Торковичи.

Впервые упомянутая в Писцовой книге 1500 г., деревня, как будто оправдывая свое название, и в самом деле притулилась словно в тупичке, там, где кончается асфальт современной дороги из пос. Каменка.

От разворотного кольца широкая тропинка ведет вниз по склону к Затуленскому оз., соединенному узкой протокой с лежащим западнее его оз. Туленец. Вероятно, заселение этой местности шло с запада на восток, от Туленца к Затуленью.

Там, где сейчас находится деревенский пляж, когда-то были выстроены купальни, а наверху над озером возвышался классический фронтон помещичьего дома. От дома к озеру вели покатые уступы террас фруктового и ягодного сада и сохранившаяся до наших дней двухрядная липовая аллея. Непосредственно перед домом была разбита партерная площадка цветников.

Затуленье – единственная из исторических усадеб на территории Лужского р-на, очерк о которой удостоился появления на страницах одного из наиболее престижных журналов начала XX в. «Столица и усадьбы». В одном из его номеров за 1915 г. приводится замечательное описание затуленского особняка «с традиционными крылечками и одинаковыми со стороны сада и белого двора балконами». Отмечается, что с верхнего, выходящего в сторону сада балкона открывается «великолепный вид на озеро». Здесь же приводятся сведения по затуленской часовне: «В конце усадьбы, саженях в 70-ти, на вершине красивой сопки, сплошь покрытой стройным сосняком, возвышается часовня во имя Св. Анастасии. Часовня довольно большая, на четыре фронтона, с крытым балконом вокруг. Построена она в 1859 г. покойным П. П. Тимофеевым. При часовне – фамильное место упокоения, где лежит прах самого строителя и членов семьи».

Часовня находилась к юго-западу от усадебного дома, на круглой площадке при повороте деревенской дороги в обход озера.

Устроитель часовни, помещик Павел Петрович Тимофеев, приобрел Затуленье в 1850 г. К этому времени он уже женат (с 1829 г.) вторым браком на Елизавете Васильевне, урожденной Чилеевой, которая умерла в 1859 г. Павел Петрович над ее могилой «построил часовню, около которой и сам был похоронен… Возможно, в связи с болезнью жены он в 1858 г. вышел в отставку, поселился в имении, занялся уездными делами и в 1866, 1872–1875 гг. дворяне Лужского уезда избирали его своим предводителем» (Н. В. Мурашова, Л. П. Мыслина).

П. П. Тимофееву также принадлежала пустошь Плоское, где он в конце 1850-х гг. устроил «еще один скотный двор с баней, домом для работников и сенными сараями… В 1873 г. Павел Петрович вступил в третий брак, с дочерью соседа, владельца Перечиц, Ольгой Андреевной Оболенской, которая была моложе его на 45 лет». Кроме Затуленья, ей отошла и часть пустоши Плоской, где все постройки: изба с сенями, гумно, рига, хлев, скотный двор – сдавались в аренду. Здесь хотелось бы отметить, что в Плоском один из сыновей Павла Петровича – инженер Павел Павлович Тимофеев – в середине 1890-х гг. основал кирпично-гончарный завод. Представленные им на рассмотрение в губернское Строительное отделение план имения Плоское, фасады заводских и прочих построек датированы 1894 г.

Позднее в Плоском, вероятно, на земле, выкупленной у О. А. Тимофеевой-Оболенской, полковником И. К. Бекманом основывается стекольный завод, положив начало истории ныне действующего в Плоском завода по производству стеклотары.

Жители Затуленья, указывая в конце 1980-х гг. на сосновую рощу, где стояла часовня, говорили, что поставил ее действительный статский советник Тимофеев, в память о насмерть запоротом им сыне. Получается, что он увековечил свое зверство. В этом рассказе единственно верной деталью является то, что П. П. Тимофеев и в самом деле имел чин действительного статского советника.

Но есть в истории Затуленья поистине замечательный факт. В описании Лужского уезда конца XVIII в. про сельцо Затуленье «при оз. Затуленском, реке Оредеж, речки Камаевой» говорится, что принадлежало оно Василию Воиновичу Гурьеву, Евфросинии Зотовне Пушкиной, Евфинье Степановне Камаевой. При сельце находился деревянный господский дом.