Полная версия
За пределы человека. Жизнь и деятельность Шри Ауробиндо и Матери
Существуют знание и сила более глубокие, чем те, что приняты различными культурными традициями в качестве доминирующих форм знания; этот факт с древних времен известен всюду, в том числе и в Европе. Способ достижения этого более глубокого, но скрытого знания и практическое его использование называется оккультизмом. У всех религий есть своя собственная оккультная практика, и корни ее уходят в глубь веков, к так называемому языческому периоду, в котором все они и берут свое начало. Взгляды нашей рационально-позитивистской науки в этом вопросе большей частью сводятся лишь к опровержению малообоснованных претензий незрелого западного оккультизма, который и в самом деле подрывает доверие ко всякому оккультизму вообще. И все же даже теперь в нашем просвещенном научно-техническом мире эта дискредитация никак не уменьшила популярность оккультизма и не изменила соотношение сил в пользу так называемого здравого смысла. Легковерные и порой отчаявшиеся люди платят огромные деньги за услуги часто невежественных оккультистов, чтобы хоть как-то удовлетворить свою неистребимую потребность в знании; чтобы получить хотя бы незначительный проблеск света во тьме существования и найти защиту от бесчисленных невидимых опасностей, угрожающих человеку от самой его колыбели и до могилы; чтобы обрести хотя бы малую толику силы в мире, где человеческое существо представляет собой одно из самых беспомощных творений.
Недостаток практического умения и знания, а также необоснованные претензии тех, кто практикует оккультизм, не являются убедительными доводами против существования оккультных феноменов. В конце концов, те же самые аргументы можно использовать и против современной медицинской науки. Среди оккультистов в донаучные времена были величайшие ученые, например среди алхимиков, чьи деяния оставили свой едва заметный, но все же достаточно различимый след в истории науки; они открыли некоторые химические элементы, а также коснулись тайны материальных процессов. Но их попытки, их исследования в области знания имели более высокую цель; они пытались понять человека и ту вселенную, в которой он живет. Они надеялись превзойти ограничения самого человеческого вида. Истинные алхимики не превозносили «философский камень» и «эликсир жизни» как материальные достижения, они видели в них лишь исполнение обещания, данного человеку в начале его долгого странствия через века. Обещания, смысл которого в том, что однажды человек уподобится Богу. Давайте не забывать, что Исаак Ньютон, один из наиболее выдающихся мужей в пантеоне современной науки, гораздо больше писал об алхимии и оккультных вещах, чем о своих фундаментальных научных открытиях. То же самое можно сказать и об Иоганне Кепплере.
«Последние 25 лет, или около того, мир охватил настоящий оккультный бум, «взрыв магии»… Ничего подобного не происходило со времен падения Римской империи», – пишут Фрэнсис Кинг и Изабель Сюзерланд в своей книге «Перерождение магии», опубликованной в 1982 году5. Труды оккультных «мастеров» конца последнего столетия и даже Ренессанса и средних веков широко представлены на полках книжных магазинов: Элифас Леви, Станислас де Гуайта, Папюс, Фульканелли, Канселье, Арманд Барбо или Джон Ди, МакГрегор Мазерс, Алистер Кроули («нечестивейший человек в мире»), Дион Форчун, Алиса А. Бейли, Артур Маше и др. Один из ведущих поэтов этого столетия В. Б. Итс был членом Герметического Ордена Золотого Рассвета. Свободные масоны – под этим названием объединялись различные оккультные секты, членами которых были и многие выдающиеся личности.
Мы подошли к истории, которая вряд ли была бы кому-то известна, если бы не Мирра Альфасса. В ней речь идет о двух величайших оккультистах конца девятнадцатого – начала двадцатого столетия, обладавших огромными знаниями и столь же великой силой. Немногие могли бы сравниться с ними. О них никто не знал и, если бы в какой-то момент их жизненные пути и путь Мирры Альфассы не пересеклись, они, возможно, так и остались бы в тени, ничем себя не обнаружив, не оставив после себя никакого видимого следа.
Настоящее имя Макса Теона, который также называл себя Айя Азиз, было Луис Бимштейн. Он родился в 1847 году в семье раввина. Мало известно о его жизни до встречи с Миррой Альфасса. Вероятно, какое-то время он жил в Индии, потому что знал санскрит и Веды. Он также говорил, что сотрудничал в Египте с мадам Блаватской. В Египте же он встречается с французским оккультистом Чарльзом Барле, который заочно знакомит его с Францией. Спустя некоторое время Теон по непонятным причинам оставляет Египет и переезжает в Лондон, где женится на Мэри Кристине Вудрофф, которую близкие называли Альмой. Затем они уезжают из Лондона в предместье Тлемсена, алжирского города, расположенного у подножия Атласских гор.
Теон был разносторонне одаренным человеком. Он говорил на нескольких языках, много читал, имел множество оккультных опытов, был артистичен и умел работать руками. Он одевался обычно в белую или коричневую свободную одежду, похожую на мантию или рясу, подпоясанную красной веревкой. Он был замечательным рассказчиком и во время беседы обычно ловко скручивал своими тонкими, быстрыми пальцами одну сигарету за другой.
Его жена Альма, маленькая и несколько полноватая, согласно брачным документам была на три года моложе его. В оккультной битве она потеряла глаз. Как правило, она постоянно находилась в состоянии транса, но ее тело было настолько тренированным и послушным ее воле, что, даже пребывая в трансе, она могла заниматься своими повседневными делами. В конце жизни она описала свои неисчислимые оккультные опыты, и это описание составило 12 000 рукописных страниц текста. «Мадам Теон была экстраординарной оккультисткой. Она обладала исключительными способностями. Это удивительная женщина!»6 – говорила Мать, которая и сама обладала не меньшими способностями. Для Альмы было пустячным делом приказать своим комнатным туфлям переместиться к ней из другого угла комнаты, усилием воли позвонить в колокольчик и, не прикасаясь к столу, заставить его встать на дыбы; дематериализовать букет цветов и вновь материализовать его на подушке в спальне Мирры, запертой на ключ.
Альма имела множество оккультных опытов, и все свои знания она передала Теону. Теон также, по словам Матери, «владел великим знанием». Она не раз рассказывала о его колоссальной силе. Однажды она сама была свидетелем того, как Теон на ее глазах изменил направление удара молнии. «Теон обладал ужасающей [оккультной] силой… Однажды – это было во время урагана – он поднялся на верхнюю террасу, затем на крышу над гостиной… Я последовала за ним. Он начал произносить какие-то формулы и заклинания. И в этот момент я увидела огромную вспышку молнии, удар которой был направлен прямо в нас. В какую-то невообразимую долю мгновения Теон развернул ее, и она ушла в сторону. Людям трудно поверить в это, им кажется, что подобные вещи невозможны, но я видела это своими глазами. Молния ударила в дерево, недалеко от нас». Да, Теон был «могучим воином, ужасным… И это естественно, потому что он был воплощением Асура». Асуры – это титаны, темные противники богов. Значение этих слов Матери станет понятным для нас позже. «Это был ужасный человек. Он обладал страшной силой. Хотя по внешнему виду вы бы этого не сказали»7.
Теон основал журнал «Космическое обозрение», который издавался во Франции. Его редактором был Чарльз Барле. Первый номер вышел в январе 1902 года. Некий Жорж Теманлис, ученик Теона, был ответственным за печатание и распространение этого журнала. Теманлис был знаком с братом Мирры Маттео. Через брата Мирра узнала о «Космической группе» и о ее вдохновителях Теоне и Альме. Наконец-то Мирра смогла получить объяснение множеству своих внутренних опытов, которые спонтанно приходили к ней. В то время она еще не могла понять их смысл и, разумеется, не могла рассказать о них ни Матильде, ни кому-либо еще. Однажды, несколькими годами ранее, она попыталась сделать нечто подобное, и Матильда без всяких колебаний тут же отправилась вместе с ней к их домашнему доктору, убежденная в том, что ее дочь страдает какой-то странной болезнью мозга. Благодаря этим статьям и символическим историям, помещенным в «Космическом обозрении», Мирра нашла, наконец, объяснение своим переживаниям и поняла, что никакой болезни у нее нет.
Теманлис как издатель оказался не очень расторопным человеком, и вскоре все бремя издательской работы легло на плечи Мирры. Она нашла новую типографию, сама стала работать над корректурой и вести счета. К тому же она переписывала статьи, которые приходили в Париж из Тлемсена. Эти статьи, написанные Альмой на английском, переводила на французский Тереза, англичанка, которая впоследствии будет личным секретарем Теона до конца его жизни. Она была настолько уверена в своем, как ей казалось, безупречном французском, что даже не считала нужным пользоваться словарем. В 1905 году Теон приезжает в Париж. Там он встречается с Миррой Альфассой, в должной мере оценивает ее способности как оккультистки и приглашает в Тлемсен.
В 1906 году Мирра отправляется в свое первое большое путешествие, через Марсель и Оран – в Тлемсен. «Впервые в жизни я путешествовала одна и впервые пересекла Средиземное море. Затем была достаточно длительная поездка на поезде от Орана до Тлемсена. В целом, я достаточно хорошо перенесла дорогу и наконец добралась до места назначения. Теон встретил меня на железнодорожной станции, и мы на машине отправились к его дому, который находился довольно далеко. Наконец, мы добрались до его поместья – сказочная красота! Оно располагалось на холме, возвышаясь над всей Тлемсенской долиной. Машина остановилась у подножия холма, и нам предстояло подняться пешком на вершину по просторной аллее… Мы поднимались к дому, как вдруг он неожиданно обернулся и, приблизившись ко мне, произнес: «Теперь вы в моей власти. Не боитесь?» Я посмотрела на него, улыбнулась и ответила: «Я ничего не боюсь. У меня здесь Бог»8, – и Мать указала на свое сердце. «После чего, – добавила она, – он сильно побледнел». Это из его же собственного журнала «Космическое обозрение» Мирра узнала, как открыть Бога в своем сердце. Следует заметить, что ее мало интересовали теории, если им не было практического применения.
Мать не раз рассказывала о фантастическом оккультном мире Тлемсена. Но сколь бы занимательными ни были эти оккультные чудеса, картина, которая разворачивалась по ту их сторону, являлась гораздо более значительной. Альма и Теон сразу же почувствовали, кем в действительности была Мирра. В 1906 и 1907 годах она прошла у них интенсивное оккультное обучение, оба раза с июля по октябрь. Необычайные способности Мирры быстро подняли ее на один уровень со своими учителями. Так же как и Альма, она могла осуществлять оккультный выход (экстериоризацию) сначала из грубого материального тела, затем из тонкого тела, затем из еще более тонкого, и так двенадцать раз – из всех тех невидимых тел, которыми обладает человек. Каждое последующее тело содержит в себе еще более тонкую субстанцию в соответствии с иерархической последовательностью двенадцати миров, которые постепенно восходят от нашего материального мира к высшему пределу проявления. Но всегда существует серебряная нить жизни, связующая все тонкие тела с их материальной основой на земле. И если она обрывается, человека в материальном мире настигает смерть. Однажды во время работы, когда Мирра находилась вне пределов физического тела, Теона охватила ужасная вспышка ярости и гнева и в этот момент серебряная нить оборвалась; к их обоюдному счастью они обладали необходимым знанием и силой и сумели восстановить утраченную связь с материальным телом Мирры. (Хотя какой-то краткий промежуток времени она действительно была мертва!) Но что же привело Теона в такую ярость? Он узнал, что Мирра в состоянии экстериоризации обнаружила в одном из высших миров мантру Жизни, заклинание, которое позволяло создавать и уничтожать жизнь. Теон потребовал, чтобы Мирра открыла ему эту мантру, но Мирра отказалась, так как знала, кто он такой и что он мог бы натворить, воспользовавшись этой мантрой. Впоследствии она передала ее Шри Ауробиндо, который, однако, не придал ей большого значения, ибо его интересовали не подобные оккультные «чудеса», но разрешение загадки человеческого бытия в целом.
За Теоном и Альмой стояли немалые силы. Оба они были наследниками традиций, уходящих в глубочайшую древность, в дохалдейские и доведические времена, традиций, которые легли в основу этих двух мировых цивилизаций. Эти люди имели глубокое знание сил, работающих во вселенной и за ее пределами; они понимали значение эволюции и судьбу человека на земле. Они знали, что человек есть эволюционирующее существо, которое прошло лишь половину пути в своем космическом развитии, и что в настоящий момент для него наступило время трансмутироваться в новое существо – за неимением более точного слова мы можем назвать это существо «сверхчеловеком». Это новое существо будет всецело состоять из божественной субстанции, которая всегда потенциально присутствует в каждом представителе человечества и которая в настоящий момент близка к тому, чтобы обрести конкретный «материальный» образ на нашей планете.
«Теон знал, что не ему предначертано добиться успеха в этом деле; что он пришел лишь для того, чтобы подготовить путь для других – для тех, которые придут после него и достигнут цели… Именно Альма поддерживала Теона своими знаниями и силой; без нее он был ничем, и, естественно, после ее смерти весь этот план потерпел крушение»9. (Шри Ауробиндо)
Возникает даже впечатление, что Альма ушла из жизни по своей собственной воле. После того, как она и Теон провели в 1908 году лето во Франции с Жоржем и Кларой Теманлис, она пожелала в начале сентября посетить Британские острова (она родилась на острове Уайт). Перед отплытием парома из гавани Котере у них было немного свободного времени, и они решили побродить по берегу среди нависших над морем скал. Очевидцы говорят, что она поскользнулась, возможно, будучи как всегда в трансе, и упала в холодную воду. Она не захотела откладывать свое путешествие, но в пути сильно заболела. По прибытии в порт Горей, на острове Джерси, ее привезли в отель, где в тот же день, 10 сентября, она умерла.
Теон не мог примириться со смертью Альмы. Журнал «Космическое обозрение» прекратил свое существование в декабре того же года. Он жил, как и прежде, в своем Тлемсене, но уже один, ничем не напоминая о себе, нигде не появляясь. Многие, в том числе и Мирра, думали, что он умер приблизительно в 1913 году, после того как попал в серьезную автомобильную аварию. Но умер он намного позже, в 1927 году, на глазах у преданной Терезы, которая пережила его всего на несколько месяцев.
Смерти Теона, равно как и Альмы, было посвящено всего несколько строчек в местной газете. Будучи величайшими оккультистами своего времени, они жили и умерли почти в полной безвестности. И тем не менее, являясь предвестниками новой эпохи, они не напрасно трудились, ибо их оккультные знания и достижения ожили в Мирре Альфассе, которая всегда вспоминала о них с благодарностью. «Теон по-настоящему обучил меня оккультизму, и я действительно овладела им». Их достоинства, как учителей, были неоспоримы. Будучи их ученицей, Мирра хорошо знала об этом; они обладали широким, многосторонним знанием, основанным на синтезе различных оккультных школ и систем, уходящих корнями в глубокую древность. При этом все оккультные истины они подвергали тщательной проверке личным опытом, руководствуясь при этом абсолютной искренностью.
«Оккультизм западного толка, следовательно, можно было не принимать во внимание, ибо он так и не вышел из детского возраста, не достиг зрелости, равно как и не сумел создать достаточно глубокую и систематизированную философскую основу. Он предоставлял слишком большую свободу «романтизму сверхъестественного». Его главная ошибка была в том, что он концентрировал свои основные усилия на открытии форм и на поисках эффективных средств для использования сверхъестественных сил. Он переродился в черную и белую магию, в увлеченность потусторонним, в чудесные фантазии оккультного мистицизма, а также чрезмерно возвеличил свои ограниченные и скудные познания. Эти тенденции, наряду с непрочными ментальными устоями, привели к тому, что его гораздо легче было дискредитировать, чем защитить или оправдать. В Египте и на Востоке это направление знаний развивалось намного успешнее; и усилия, направленные на его практическую реализацию, достигли здесь гораздо большего могущества и масштаба»10, – писал Шри Ауробиндо в своем центральном философском труде «Жизнь Божественная».
Чтобы выстроить свой всемирный синтез, Ауробиндо Гхош должен будет испытать на собственном опыте все то, что хранило в себе тайное знание Востока, Мирра же привнесет в этот синтез все самое лучшее из того, что открыл Запад, из того, что дали ей Теон и Альма, наиболее совершенные представители западного оккультизма. В последние годы жизни Мирра, вглядываясь в свое далекое прошлое, скажет: «Не странно ли, Теон и Шри Ауробиндо никогда не знали друг друга, они никогда не встречались… Не зная друг друга, следуя совершенно разными путями, они пришли к одним и тем же заключениям… И я знала их обоих»11.
Глава 5. Двенадцать жемчужин
В космической обители своейЖила привольно вечная Богиня,Играя с Богом, словно Мать с дитятей1.«Савитри»Мать не раз говорила, что она сама выбрала себе родителей. «Я выбрала себе родителей, чтобы иметь надежную физическую основу, ибо я знала, что работа, которую мне предстоит выполнить, будет очень и очень трудной»2. Она также говорила, что для начального периода ее жизни невозможно даже представить себе лучших условий, чем те, которые были у нее. Позиция материалистически настроенной Матильды, которая с железной непреклонностью настаивала на необходимости совершенства, была далеко не глупой. Такое окружение, пусть и казавшееся юной Мирре излишне суровым, стало «чудесной школой» для нее, пришедшей сделать великую, трудную работу.
Все ее внутренние опыты приходили совершенно неожиданно, и сама эта неожиданность, как объясняет Мать, являлась необходимым условием для них, иначе они были бы фальсифицированы. Ожидание ограничивает опыт и искажает его. Часто даже само ожидание создает некую разновидность опыта, который адаптирует себя к искусственному, воображаемому миру человека, не имея при этом никакого отношения к реальности. И тогда мало что остается от опыта, за исключением иллюзий.
С самых ранних лет Мирра уже осознавала нечто такое, чему она никогда не давала имени и никак не описывала. «Это был внутренний Свет, Присутствие… Я родилась с ним». Часто она садилась в свое маленькое, сделанное специально для нее креслице, чтобы почувствовать это Присутствие, которое, возможно, усиливало свет и оказывало легкое, успокаивающее давление на ее мозг. Из этого Присутствия она смотрела на странный, запутанный и удивительный мир вокруг себя, мир, где было так мало чуткости, сострадания, взаимопонимания, но который был полон лжи, злобы, борьбы, враждебности, грязи и неведения. Маленькое человеческое дитя, еще не закаленное жизнью, часто страдало от «притворства и неискренности» взрослых, которые не осознавали скрытой агрессивности своих слов и действий. В девочке же та Красота, из которой она пришла, оставалась живой и действенной.
И даже в детстве за ее шагами,Неведомый земле, лучился свет3.«Савитри»«Когда мне было 13 лет, каждую ночь, в постели, мне виделось, что я выхожу из своего тела и поднимаюсь прямо над домом, затем над городом (Парижем), очень, очень высоко. Я видела себя в чудесных, золотых одеждах, очень просторных – намного больших, чем я сама – и чем выше я поднималась, тем шире простирались мои одежды; они большими кругами обвивались вокруг меня и создавали что-то похожее на… на купол над городом. Я видела людей: мужчин, женщин, детей, стариков, больных, несчастных… Они стекались со всех сторон; они собирались все вместе под моими парящими одеждами, просили о помощи, рассказывали о своих злоключениях, о своих страданиях, о своих трудностях. В ответ на их мольбы мои золотые одежды, тонкие и живые, опускались к ним, к каждому в отдельности, и те прикасались к ним и сразу же исцелялись. Им становилось хорошо, и они расходились по своим домам более счастливые и сильные, чем были до этого. Ничто не казалось мне более прекрасным, ничто не радовало меня больше, чем эти ночные прогулки. По сравнению с ними все, что происходило днем, было для меня бесцветным и лишенным смысла. Жизнь казалась мне нереальной. Только к этим ночным бдениям я относилась как к своей единственно настоящей жизни»4. Так пишет Мать в своем духовном дневнике «Молитвы и медитации».
Известно много необычных историй о ее детских годах. Вот одна из них. Это было в лесу Фонтенбло. Вероятно, спасаясь от преследования своего брата, увлеченная игрой, она не заметила, что бежит к краю обрыва. Земля вдруг ушла у нее из-под ног, и она полетела с обрыва вниз на проходящую по лесу мощеную дорогу, прямо на камни. Но в этот момент что-то подхватило ее и мягко, словно пушинку, опустило на землю. Или еще: однажды во время торжественного семейного обеда ее настолько очаровала аура ее племянника, что она забылась и в течение нескольких минут пребывала в полной неподвижности, с вилкой, повисшей в воздухе, не в силах оторвать глаз от этого великолепия. Все это рассказывала о себе сама Мать, поэтому нет никакой необходимости создавать вокруг нее легенды.
И все же наиболее интересным в этой смуглой девочке было то Великое Присутствие, мимо которого мы проходим, как правило, совершенно не замечая его. «Между 11 и 13 годами множество психических и духовных опытов открыли мне не только то, что Бог есть, но и то, что человеку дано соединиться с Ним, реализовать Его интегрально в своем сознании и действии, проявить Его на земле, в божественной жизни. Это знание, наряду с практической дисциплиной для его воплощения, было дано мне во сне несколькими учителями, некоторых из них я впоследствии встретила на физическом плане»5.
Этот процесс самораскрытия или самореализации постепенно развивается. Мы уже знаем, как благодаря журналу «Космическое обозрение», который издавали Теон и Альма, Мирра нашла в своем сердце сокровенное Божество. Пройдя курс обучения в Тлемсене, она, после того как журнал «Космическое обозрение» прекратил существование, развивает активную деятельность в прогрессивных оккультных кругах Парижа. Тогда же она знакомится с одним индийцем, который дает ей прочесть французский перевод Бхагавадгиты, а также снабжает ключом к пониманию текста; через Гиту она постигает Шри Кришну как Божественное Существо в своем сердце. Приблизительно в то же самое время Мирра знакомится с книгой Вивекананды «Раджа-йога». Эта книга потрясла ее. Она нашла в ней ответы на множество вопросов, которые уже давно волновали ее. Этот текст не только пролил свет на ее внутренние поиски, но и дал ей метод духовной реализации. Какую бы задачу она ни ставила перед собой, она всегда отдавалась ей всецело и без промедления. Так же она поступила и в этот раз. Ее внутренний рост ускорился, она прогрессировала от одной реализации к другой.
Кем же она была в действительности? Кем была эта молодая парижанка, имеющая столь необычные оккультные способности? Возможно, она была величайшей оккультисткой своего времени. Но кто знал об этом? Кто мог тогда сказать, что благодаря этому Присутствию в своем сердце она свершит впоследствии нечто совершенно уникальное?
Альма! Полуслепая, но ясновидящая Альма знала, кем была Мирра, и она сказала ей все. «Мадам Теон узнала меня, увидев двенадцать жемчужин над моей головой. Она сказала мне: «Вы – «Та», потому что у вас есть это. Только «Та» обладает этим». Ничего подобного я не могла себе даже вообразить»6.
Двенадцать – это число Махалакшми, число Вселенской Матери. Двенадцать жемчужин – это ее корона.
Существует Единый, который пребывает по ту сторону времени, в Вечности. Он не имеет ни начала, ни конца, он ЕСТЬ. И в блаженстве своего бытия он пожелал увидеть себя извне облеченным в форму. И то, что он пожелал, стало существовать благодаря самому факту его желания; проявление его неисчислимых качеств в бесконечном, неисчерпаемом акте творения развернуло перед его творящим оком миры, которым нет числа.
Это подобно тому, как если бы Единый в какой-то вневременный момент вечности возжелал реализовать себя в проявлении, конкретизировать и ограничить себя, разделить самого себя надвое: на то, что остается сущностью, обладающей блаженством созидательного самосозерцания, и на то, что делает это созидательное самосозерцание возможным. Это разделение Единого на два полюса, с одной стороны, является абсолютно реальным фактом, подтверждает который существование нашего мира, но, с другой стороны, все это есть только Его Игра, ибо Единый никогда в действительности не может быть разделен.
В Едином возникает созидательный Импульс-Соизволение, становящийся источником всего проявленного, и в то же самое время возникает Сознание-Сила, благодаря которой этот Импульс-Соизволение превращается в реальность. Это Сознание-Сила есть Великая Мать всего сущего. Она удерживает на своей ладони мириады рождающихся и гибнущих миров. Для нее мельчайшая песчинка или пустая раковина на берегу океана не менее важны, чем роящиеся бездны галактик.
