Балканский легионер

Бронированный микроавтобус с генератором выкатил из «Геркулеса». Взвод, которым командовал Мазур, осуществляя охрану, находился рядом. Рядом с Мазуром стоял и Мартин Берзинс вместе со своим чемоданом с наличностью. Коротко познакомившись с адъютантом и выяснив, что к чему, Берзинс старался держаться к нему поближе.

«Хоть и русский, а все же по сравнению с этими дикарями – соотечественник, – не без иронии думал он. – Вот до чего приходится иногда опускаться. Что поделаешь – служба такая».

Надо сказать, что русских господин Берзинс не любил. Вообще ко всем славянам он относился пренебрежительно. Однако непростые условия заставляли идти на компромиссы с самим собой.

Находясь рядом с Мазуром, он чувствовал себя куда уверенней. Тем более что чемодан буквально жег ему руки. Теперь с ним он не расставался почти никогда. Получив первое задание, да еще связанное с такими деньгами, он постоянно находился в напряжении. Часто ему казалось, что на него все смотрят, естественно, с нехорошими целями. Казалось, что вот-вот кто-то начнет вырывать чемодан. И сны ему теперь снились соответствующие – нервные, беспокойные, тревожные. Даже в уборную Мартин Берзинс отправлялся вместе со своим сокровищем. Вернее, сокровище было, к сожалению, чужое, но отвечал за него он.

Неподалеку, но на достаточном расстоянии, чтобы не бросаться в глаза, стояла неприметная легковая машина. За рулем сидел мужчина с внешностью киногероя-любовника. На лице его застыла непроницаемая мина, он был всецело поглощен своей работой, состоявшей в фотографировании всего происходящего у самолетов миротворцев. Торопливо щелкал фотоаппарат, запечатлевая все новые и новые картинки. Фотограф аккуратно снимал все по порядку. От объектива не уходило ничего: движения военных, машины. Рядом с фотографом сидел его спутник – высокий блондин. Делая паузу в съемке, Милован Крайкович повернулся к своему шефу.

– Вот он, – удовлетворенно заметил Крайкович, пристально всмотревшись в одного из новоприбывших.

Элегантно одетый молодой человек со снисходительным выражением лица что-то говорил своему спутнику.

– Прибыл наш эмиссар, – продолжал Милован.

– А с ним и наши денежки, – в тон ему ответил Божидар Пелагич. – Какая несправедливость, – театрально произнес он, – страдают сербы, а финансы этот посланник привез для албанцев. Ну ничего…

– А это что за хрень такая? Какой-то странный броневичок.

– Понятия не имею, – задумчиво отозвался Пелагич. – Меня это не наводит ни на какие мысли.

– Да, единственное можно сказать: новое оборудование.

– Странно… – вглядывался Божидар.

* * *

Человеку, ранее бывавшему в Приштине – столице Косово, сразу бросалось в глаза практически полное отсутствие здесь второго народа, населявшего вместе с албанцами эти земли, – сербов. Теперь их на улицах не встретишь. Вопрос спора двух национальностей был решен учкистами кардинально. Практически все сербы вынуждены были навсегда покинуть город, спасая жизнь. Об имуществе речи не шло – оно было разграблено албанскими бандитами. Несчастные люди лишились всего. А так – теперь все вроде было спокойно. На улицах – множество кафе, ресторанчиков, люди спешат по своим делам. Несмотря на мусульманство албанцев, нравы здесь весьма свободные, девушки ходят в шортах и коротких маечках. Город быстро растет и развивается. В нем можно встретить и типичные балканские домики с черепичными крышами, и унылые многоэтажки эпохи социализма. Магазины, лотки с овощами-фруктами, бакалеей и сигаретами. Лавки и лавчонки, супермаркеты, кофейни, пиццерии…

И только полуразрушенные, сожженные православные храмы с немым укором смотрят пустыми окнами на прохожих, только поломанные кресты на сербских кладбищах напоминают о том, что здесь жили десятки тысяч славян…

Косовский край, как и вся Югославия, – живая история. Чего только не разворачивалось на этой многострадальной земле! С начала мира эти земли были широко известны – да что там известны, сами находились в гуще событий, часто определяя мировую политику. После долгих войн этот край завоевали римские легионы, и он вошел в Римскую империю, протянувшуюся от берегов Нила до туманных предгорий Шотландии. Впоследствии судьба Косово была связана со славянами. Сербская держава, созданная в IX веке, включила в себя эти территории. Войны, войны… И самое страшное – османское нашествие. Битва на Косовом поле вошла в историю Сербии как одна из самых трагических и великих страниц ее истории. После этого на земли Косово надолго опустилась мгла. Освобождение Сербии, казалось, приведет к лучшему, однако в дальнейшем противоречия усиливались. Албанского населения в крае становилось больше, а сербов – меньше. Социалистическая Югославия на некоторое время заморозила проблему, но развязка не могла не наступить. Кровавая война, начавшаяся в этом государстве в начале 90-х, привела к распаду страны. Короткий мир, в конце концов установившийся там, нарушился новым оползнем. Споры сербов и албанцев привели к тяжелейшим последствиям, которые ощущаются и поныне.

Старый город Приштины характерен для многих балканских стран. Узкие улочки, дома под черепицей, своеобразный колорит… Магазины, кафе, на каждом шагу торгуют ракией или сливовицей – местным самогоном из слив. Албанцы, хотя и мусульмане, его с удовольствием употребляют.

Город заполнен автомобилями и микроавтобусами, принадлежащими разным международным благотворительным миссиям, не говоря уже о повсеместном военном транспорте…

Прибывший в город взвод Мазура не собирался оставаться здесь надолго. Его путь лежал дальше – в Дмитровицу. На плацу перед выстроившимся подразделением Мазур озвучивал инструкцию:

– О ваших действиях много говорить не буду. Все, что нужно, вы уже знаете. Единственное, еще раз напоминаю о нашей специфике: мы миротворцы, а из этого вытекает многое.

– И что же из этого и куда вытекает? – раздался веселый голос какого-то шутника.

– Главное, чтобы у тебя из головы мозги не вытекли. Конечно, если они там есть.

Раздался взрыв смеха. Юморист сконфуженно замолчал. Не обращая больше на него внимания, Мишель продолжил:

– Повторяю, мы с вами миротворцы и призваны развести по сторонам и удерживать противников. Отсюда железный вывод: никаких симпатий и антипатий к любой из враждебных сторон. Мы остаемся в стороне. Если хотите, то мы вообще сторона третья. Запомните, ребятки, – это Балканы. А этот полуостров испокон веку считался пороховым погребом Европы. Здесь проживает множество национальностей, каждая из которых считает именно себя правой и обиженной в разборках. А они здесь идут уже много столетий, – глубоко вздохнул Мазур. – Половина всех европейских войн начиналась именно здесь, на Балканах. Да вот вспомнить хотя бы начало Первой мировой. Кстати, кто из вас помнит, когда она началась?

По рядам прокатился короткий смешок. Да, умеет Мазур повеселить народ. Большинство вряд ли помнило год начала Второй мировой, что уж говорить о таких датах!

По ироническому взгляду Мишеля было ясно, что он трезво оценивал исторические познания своих подчиненных.

– Ясно. Напомню, что Первая мировая война началась в тысяча девятьсот четырнадцатом году после убийства в Сараево – это недалеко отсюда, в Боснии – австрийского эрцгерцога сербом.

– И что дальше? – послышался вопрос желающего разобраться в переплетениях судеб народов Европы легионера.

– А дальше все пошло как по маслу, – прищурился Мазур. Австрия объявила войну Сербии, а там началась цепная реакция. Подключились Германия, Россия, Турция и многие другие. В результате – невиданное доселе число жертв, революций, исчезновение с карты мира целых государств и появление новых. И такие вещи здесь происходят с завидной периодичностью. Мы с вами отправляемся в Дмитровицу. Уж если Косово – на сегодняшний день самая горячая точка на Балканах, то Дмитровица – это Косово в квадрате.

– А в чем его «квадратность»? – прозвучал вопрос.

– Отвечаю, Дмитровица – это сербский анклав среди албанского населения. До сравнительно недавнего времени на значительной части края население было смешанным, но теперь почти отовсюду сербы изгнаны. И вот сейчас Дмитровица – чуть ли не последний славянский оплот здесь. Соответственно, для одних это, так сказать, рубеж обороны, для других – последний вражеский пункт, который нужно как можно скорее ликвидировать. И борьба идет жестокая.

Он помолчал и продолжил:

– С местными – аккуратно… Особенно с теми, которые ракией торгуют! – веско, отрывисто проговаривая каждое слово, завершил он, внимательно посмотрев на Семенова.

– Вот, кстати, недавно происшедший случай. Те ребята, которые были до нас, – голландцы, отличились в этом смысле на полную катушку. Двое из этих миротворцев, будучи в патруле, зашли в один кабачок. Маленький, неприметный… До того неприметный, что потом не могли вспомнить, где же это было-то. Так вот, уж не знаю, воды они там попросили или чего-то еще, но понесло их в такие дали… Как писал в объяснительной один из них, после глотка ракии он не помнил ничего. Очнулись оба далеко за городом, в какой-то канаве, почти без одежды, с полным отсутствием документов и оружия. Вот так. Хорошо еще, что живы остались. Так что некоторым напоминаю особо: здесь не курорт.

Семенов, состроив гримасу, пожал плечами, мол, все понятно, командир.

– Ну, все, на этом инструктаж закончен. Разойтись!

Глава 10

В коттедже в горах, бывшем базой учкистов, ужинали Казим Хайдари и его приближенные. Ужин начался давно, и темы на нем поднимались самые разные. Но главную тему, естественно, обойти было нельзя. После ссоры с Пелагичем мнения «специалистов» разделились. Казим иногда любил поиграть в демократию. Нет, конечно, никаких споров с собой он не терпел и за сопротивление своей особе был готов перегрызть горло. Несмотря на то, что своих подчиненных он считал толстолобыми идиотами, иногда в их рассуждениях все-таки проскальзывало разумное зерно. И задачей Казима, как опытного комбинатора, было выбрать эти зерна и отделить их от шелухи. Так было и на этот раз. Спор разгорелся жаркий, и мнения разделились.

– Да я вообще считаю, что после того, как Пелагич показал в очередной раз, какая он сволочь, с ним не о чем и разговаривать, – проговорил низким голосом здоровенный боевик в камуфляже.

Он с хрустом обгрыз огромную баранью кость и швырнул ее в тарелку. На его темном лице, густо заросшем бородой, светились только маленькие глаза.

– Я согласен, – мотнул головой небольшого роста человечек, которого все знали под кличкой «Крот». – Сговор с христианскими собаками нам просто тактически невыгоден.

– Это почему же? – поинтересовался кто-то из сидевших у окна.

– Почему? – повернулся к нему Крот. – Легко объясню.

Он, повертевшись, поудобнее уселся на стуле и, напоминая школьного учителя на уроке, принялся «разгонять» тему:

– Все очень просто – впереди самоопределение Косово, и самое время их повыгонять именно сейчас. В каждой войне ведь что главное? Не кидаться в гущу драки с криками «ура». Это каждый дурак может. Ввязаться по-глупому – хуже всего.

– Да, с ними можно разобраться потом! – отозвался сидевший рядом боевик. Пламя камина освещало его сухое лицо, которое пересекал большой шрам.

– Вот и неправильно! – сказал Крот. – Такие вещи не откладываются. Потом сделать это будет сложнее. В спокойное, мирное время проблемы такого рода выполнить будет уже невозможно. Ты что, не понимаешь? А сейчас у нас есть уникальная возможность решить сербскую проблему раз и навсегда. А иначе потом, когда наш край станет свободным, оставшиеся сербы потребуют себе автономии. И миротворцы, естественно, с этим согласятся. И вот эта автономия станет нам всем костью в горле. Нам это надо? Нет.

Он, взяв большой бокал, сделал пару жадных глотков пива и закончил свою пламенную речь, оглядывая присутствующих:

– Все возможности у нас есть сейчас, потом их не будет. Тем более что имеются и кое-какие бонусы. Пелагича можно сдать в Гаагу, а это тоже для нас весьма выгодно. Кровавый преступник, пойманный и обезвреженный нами, предстает перед высоким судом! – расхохотался Крот. – Игрок, соответственно, удаляется с поля. А нам этого-то и надо. А уж ЕС в любом случае будет помогать новому государству, которое мы и создадим. Как нам известно, распределять помощь среди прочих будешь и ты, шеф.

– Правильно! – откашлялся боевик со шрамом. – Новое государство, независимое… Ведь кто им будет руководить, как не мы, а? Только подумайте – государство Косово. Не какой-то там задрипанный край или автономная область, как было раньше, а – государство. Следом, соответственно, выборы власти. А там – выборы президента. А кому быть первым президентом Косово, как не тебе, Казим. Уж мы постараемся, чтобы так и случилось. И все – власть в наших руках!

– Нет! – стукнул кулаком по столу Казим. – Здесь решаю я. Спешить мы не будем, надо обождать.

Боевик со шрамом говорил его мысли вслух. Власть… Он сделает все, чтобы заполучить ее в руки. А кому еще руководить краем, не этим же хлюпикам, которые дальше своего носа не видят! Однако партия разыгралась непростая, и спешка была бы здесь гибельной. Нужно выиграть время.

– Если вы не знаете, то я вам расскажу, – начал Казим. – Эй, там, прекратить все разговоры!

Голоса смолкли.

– Миротворцы привезли сюда низкочастотный генератор. – Хайдари оперся на стол локтями и легонько покачивался взад-вперед, точно маятник, глядя на подчиненных и ожидая, какое впечатление на них произведет это сообщение. Однако, естественно, кроме удивления и недоумения, вызвать оно ничего не могло.

Само по себе это было неудивительно – учитывая крайнюю степень засекреченности прибора, о нем не знали даже те, кто мог бы о нем многое порассказать. Что уж говорить о боевиках, большинство из которых и школу-то не закончило. В голове у этих людей были понятия и желания куда попроще: нахапать побольше добычи, набить карманы да поиздеваться над сербами вволю.

– Это еще что такое? – сузил глаза сидевший напротив боевик. – Сколько лет воюю, а о такой хреновине слышать не приходилось.

– Нет, ну что такое генератор, я, конечно, знаю! – вставил свои пять копеек его сосед. – Но что означает его низкочастотность?

– Европа решила использовать такое средство умиротворения, чтобы прекратить войну, – терпеливо объяснял Хайдари. – Такая разработка ученых…

– Генератор! Ха-ха-ха! – Казалось, что от смеха присутствующих вылетят стекла. – Это что же, они решили с помощью моторчика войну прекратить?

Албанцы надрывались от смеха. Им казалось таким смешным, что миротворцы собрались использовать какую-то детскую игрушку. Да, эти миротворцы – просто какие-то клоуны, ни больше ни меньше.

Казим презрительно смотрел на свою орду, покатывающуюся от смеха.

«И вот с такими придурками приходится строить светлую жизнь, – иронически думал он. – Ну, ничего, в попутчиках редко попадаются люди, которых всегда было бы приятно видеть возле себя. Главное, чтобы они выполняли все, что им приказывают».

– Давайте подарим им еще детскую железную дорогу! – Одного из боевиков аж согнуло пополам от хохота. Огромный детина с ярко– рыжими волосами, он выглядел великаном, но умственное развитие его было на куда более низком уровне.

– Закройте рот, идиоты! – рассвирепел Казим, прекращая весь этот балаган. – Если вы не врубаетесь, то держите рот на замке.

Боевики понемногу, не сразу успокаивались, переводя дыхание и вытирая слезы. Да, давно они так не смеялись. Позабавил их Казим, нечего сказать.

– Ну, а как же он действует, этот самый генератор? – спросил Крот. Как один из самых умных, он сразу понял, что игрушка не так проста, какой может показаться вначале, судя только по названию.

– Ну… – замялся Казим, – я сам еще точно не знаю, но говорят, что штука необычная в действии. Она излучает определенные волны, влияющие на психику, и человек становится послушным тому, кто ему приказывает.

– Сказки все это, – ухмыльнулся худой, как щепка, боевик. – Мне никто никогда еще не мог приказать чего-то такого, с чем бы я был не согласен. Что же я, кукла, которой управляют, дергают за веревочки? Нет уж! Генераторы какие-то придумали. Чушь все это собачья. Я верю только в реальные вещи.

С этими словами он потряс в воздухе автоматом. Парень он и правда был серьезный и воевал на Балканах с самого начала. На его счету было такое количество трупов, что в Гааге, наверное, долго думали бы, какое наказание назначить этому «герою».

– Вот эта штука действует всегда, – оскалил он зубы. – И никогда она меня еще не подводила. Хоть в стужу, хоть в зной, в снег и ветер – «АК» работает, как часы. А генераторы пускай себе пробуют эти идиоты из Западной Европы.

– Заткнись! – прошипел хозяин виллы. Его уже начинала раздражать твердолобость некоторых индивидуумов. Нет, как все-таки тяжело человеку, привыкшему двигаться в одном направлении, изменить мысли на что-то другое! Особенно если этот человек – боевик.

Эти люди привыкли верить, как и их предки сотни лет назад, только в силу оружия и себя самого. А какие-то новомодные штучки представлялись им бессмысленной ерундой, придуманной, чтобы пугать детей.

– Кое-что я слышал о таких аппаратах, – проговорил очкарик в шляпе, сидевший у окна. – А как ты узнал-то о нем? Такие вещи делаются под большим секретом…

Очкарик по имени Али был непростым человеком, в отличие от многих сидевших здесь сыновей пастухов. Несколько лет учебы в университете сделали свое дело, и в среде боевиков он считался «интеллигентом».

– Вот мы-то как раз не идиоты, – самодовольно процедил Хайдари. – И кое-что мы умеем. Не всегда надо действовать руками, иногда приходится работать головой. В аэропорту Приштины у нас свои люди, да и ЕС кое с кем деньгами делится. Если не быть дураками, то о каждой тайне, пусть даже и большой, можно узнать, причем первыми. К тому же и сами миротворцы не делали большой тайны, что собираются использовать некое «средство умиротворения».

Он помолчал, взял со стола стакан и сделал глоток.

– Меня волнует другое, – сказал он, вытирая губы. – Есть у меня подозрения, что о генераторе знаем не только мы.

– А кто же еще? – послышался голос с дальнего конца стола. – Какая тварь прознала о нем? Ты скажи, так мы этой гадине живо шею свернем. Правда, ребята?

– Само собой! – нестройным хором отозвалось воинство Казима.

– Кто? – зло оскалился хозяин. – А вы и не догадываетесь? Да Божидар, провались он к дьяволу! Мне кажется, он им тоже заинтересовался…

– Так что, заняться генератором? – впился в него глазами Милован Крайкович. – Это я запросто, есть у меня кое-какие мысли по этому поводу…

– Нет, – покачав головой, произнес Казим. – Заняться надо, причем срочно. Но заняться Пелагичем. В данный момент меня больше всего волнует этот вездесущий шустряк.

Глава 11

Конвой миротворцев катил из Приштины в Дмитровицу.

Рядом с собой Мазур посадил Семенова. Парень с самого начала вызывал у него противоречивые чувства. Естественно, земляк есть земляк, и тут уж, как когда-то говаривал отец Мазура, «ничего не попишешь, друг ты мой любезный». Причем и парень-то, как сразу понял Мишель, в общем-то неплохой, но недалекий, и мозги не в ту сторону закручены. Поэтому ему нужно было их промыть, чем, собственно говоря, и занимался Мазур в последнее время.

– Ты пойми, – говорил он тамбовцу, – и нашему руководству, и нам прекрасно известно, что такое этот генератор. Прежде всего – прибор необычайной силы и возможностей. Подобные приборы тревожили людские умы очень давно, чуть ли не с самого начала разумного существования человека. Люди издавна задумывались, а как бы придумать что-нибудь этакое, что могло бы управлять людьми. Хорошие люди, конечно, думали об этом для того, чтобы прекратить, скажем, войны, а плохие – с противоположными целями.

– Ну, это понятно, – отозвался Семенов, внимательно слушая начальника. – Об этом даже в сказках говорится.

– Тем более, – усмехнулся Мишель. – Прибор задумывался именно для благих целей. То есть та работа, которая выполняется нами, во всяком случае, ее часть, будет возложена на генератор. Там, где слова бессильны, а оружие может натворить еще больших бед, в дело должна вступить такая машина. Так вот, ты сам понимаешь: попади генератор в руки сербских четников или албанских учкистов – последствия возможны самые непредсказуемые.

– А в чем принцип работы этого прибора? – поинтересовался Семенов. – Я в такой технике мало чего смыслю, но хотелось бы в общих, так сказать, чертах понять, с чем его едят.

Следующие несколько минут были посвящены объяснению принципов работы загадочного низкочастотного прибора. Мартин Берзинс, сидевший рядом, прижав к себе чемодан с наличностью, тоже прислушивался к «лекции» и, по всему было видно, тоже «мотал на ус».

– Вот в целом такая картина, – заключил Мазур. – Понимаешь?

– Угу, ясно, – кивнул Семенов. – Веселый приборчик.

– Очень веселый. Соответственно, с помощью устройства можно кардинально менять психику больших масс людей. Гипноз, скажем, действует подобным образом, но обычно на какого-то конкретного человека.

– Это да! – вдруг оживился Семенов. – Эту штуку я на себе испытал. Одна телка как-то меня затащила на сеанс гипноза. Я сначала не хотел идти, а потом любопытство разобрало: дай, думаю, своими глазами посмотрю, как же это удается народ одурманивать. Пришли мы туда, как сейчас помню, полный зал народу. Этот, значит, гипнотизер, здоровый такой дядька… Усы у него закрученные, а с ним ассистентка. Вся в черном и золоте. Эффектная была девка, да…

Он на мгновение зажмурился, вспоминая.

– Чего он только там не показывал! Вызывал людей из зала, и чего они только не вытворяли! Зомбировал он их по полной программе. Один, значит, кричал все из зала: не верю, дескать, шарлатанство это все. Вы, мол, своих людей по залу порассаживали и только их и вызываете. Я сам, грешным делом, подумал, что так и есть. Тогда тот фокусник его из зала вызывает. С ним вместе на сцену и жена его полезла. Желаю, говорит, тоже поучаствовать. Ну а он ей так культурно, значит: вы, мол, гражданочка, посидите на месте, а за супруга вашего не волнуйтесь, доставлю вам его в целости и сохранности.

– Ну и что дальше было?

– Дальше-то? А вот слушайте. – Семенов почесал щеку и продолжил: – Она, значит, уселась на свое место, а гипнотизер занялся этим недоверчивым мужиком. Посадил его на стул и стал задавать самые обычные вопросы – кто он, где работает и прочую дребедень.

– Руками над головой водил? – спросил кто-то.

– В том-то и дело, что нет! – воскликнул тамбовец. – Никаких особых телодвижений не наблюдалось. Словом, он работал.

– Короче говоря, сам на своей шкуре понял, что это такое, – заключил Мазур. – А генератор низкочастотный – «психотропное оружие», способное кардинально менять психику больших масс людей. И тоже в разные стороны. Не только в сторону умиротворения, но и в сторону беспричинной агрессии, провоцируя на погромы, бесчинства, насилие, убийства и прочее. Такое вот обоюдоострое оружие.

– Да понял я, понял! – сказал Семенов. – Вы из меня совсем уж идиота какого-то делаете. Что я, не знаю, что существуют всякие такие новейшие разработки. Прекрасно мне это известно. Я же все-таки бывший десантник. А там тоже можно кое-чему научиться.

Говоря это, Семенов вдруг расплылся в широченной улыбке, вспомнив свой первый прыжок в «десантуре». Поначалу он не боялся, но вот когда дело дошло до покидания самолета, тут-то его и застопорило. Этот прыжок он запомнил на всю жизнь. После грозного окрика командира Семенов тем не менее с силой оттолкнулся от порога и ушел в пустоту. Внутри все оборвалось, и он, падая вниз, издавал нечеловеческой силы вопли. А потом ведь ничего – прыгал и даже кайф от этого испытывал!

– Ты чего лыбишься? – поинтересовался Мазур.

– Да так, вспомнил кое-что из боевой юности.

– Я смотрю, ты просто весельчак, – ухмыльнулся Мазур.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.