Седьмая казнь

Сначала Сергей думал, что Даша холодна по природе своей. Но один раз стал невольным свидетелем ее срыва. Зашел к Клавдии в комнату без стука, а там Даша. Плачет и что-то лепечет про ребенка, которого не сберегла. Он тогда тут же ретировался, Дарья даже не успела его заметить. А уже через полтора часа, когда встретились за ужином, девушка была само спокойствие и доброжелательность.

Сегодня Сергей еще не видел Дашу. Провел в гостях у Клавдии час, но девушка так и не появилась. Возможно, ее не было дома. Или же она просто не выходила из своей комнаты. Наконец Сережа решился спросить о ней у Клавдии:

– Что-то Даши не видно. Она не заболела?

– Нет. Здорова. Но что-то захандрила, спит целыми днями.

– Осень…

– Наверное. – Клавдия взяла со столика свою чашку, наполненную теплым молоком с медом, и сделала глоток. – Она тебе нравится, да, Сережа?

– Осень?

– Дарья.

– Да, она очень приятный человек.

– И симпатичная женщина.

– Не буду спорить.

– Так она тебе больше нравится как приятный человек или как симпатичная женщина?

– К чему эти вопросы, Клавдия?

– Ответь! – Ее тон стал повелительным.

– Если б у меня появилась возможность, я бы начал за ней ухаживать.

– А у тебя ее нет?

– Конечно, нет. Ты отняла ее у меня.

– Да брось!

– Клавдия, вспомни, как ты увидела меня в ресторане с барышней и закатила скандал. А та моя клиентка, с которой я якобы был слишком любезен? А сиделка, показавшаяся тебе чересчур красивой? Ведь ты уволила ее, хотя на работу ее принимал я, а не ты. Ты, Клавдия, страшная ревнивица. Не терпишь, когда я уделяю внимание кому-то, кроме тебя.

Клавдия задумчиво пила молоко и ничего не говорила.

– И я понял бы, если б мы на самом деле были любовниками. Так ведь нет же! – закончил Сергей.

Клавдия отставила пустую чашку и, подперев руками подбородок, пристально посмотрела на него.

– Какой ты дурачок все-таки… – проговорила она со вздохом. – Ничего не понимаешь в женщинах…

– Да где уж мне?

– А вот скажи мне, если бы я совершала какие-то поползновения сексуального характера, ты бы как среагировал?

– Не знаю.

– Врешь – знаешь. Отвечай.

Но Сергей молчал. Не мог сказать женщине, что отверг бы ее.

Первый месяц знакомства он с опаской ждал от Клавдии этих самых поползновений. Он мог представить себе свою близость с женщиной постарше, но максимум лет сорока, сорока двух. Хотя знал, есть парни, которые не считают противоестественным спать с дамами, годящимися им в бабушки. И считал их пусть безобидными, но извращенцами.

Клавдия ни разу не позволила себе вольности. Конечно, кокетничала с Сергеем, однако не больше, чем с остальными мужчинами. И даже меньше, чем с давним своим поклонником Артуром.

Только однажды…

Клавдия тогда выпила лишнего на своем дне рождения… и попыталась поцеловать Сергея в губы. Он успел повернуть лицо, и ее губы коснулись его щеки. На том все и закончилось. Сергей тут же забыл об этом инциденте, а вот сейчас почему-то вспомнил о нем.

Как оказалось, Клавдия тоже.

– Я помню, как ты поспешно убрал губы, когда я попыталась тебя поцеловать по-взрослому, – сказала она. – Тогда я поняла, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы и… выдуманного романа.

– А ты хотела чего-то большего?

– Какая разница, чего хотела я? Главное, чего не хотел ты.

Женщина отвела взгляд от лица собеседника и устремила его на носки своих домашних туфель. Сергей ни разу не видел ее такой, с опущенным взором.

– Я понимаю, это извращение – молодому мужчине заниматься сексом со старухой. И грех старухе склонять к этому молодого мужчину. Но любить его ей никто и ничто не может запретить.

– Ты любишь меня? – пораженно переспросил Сергей.

– Не заставляй меня повторять дважды, – поморщилась она. – Я не хотела, чтоб ты знал вообще. Да вот не выдержала… раскололась, старая дура… – Клавдия встала, прошла к бару, налила себе виски, но так и оставила стакан на стойке. – Веришь, я даже завещание в твою пользу составила. Думала, если ты… захочешь быть со мной по-настоящему, я все тебе оставлю…

Сергей не знал, что сказать. Пребывал в шоке. Но Клавдия, казалось, и не ждала от него никакой реакции. Она озвучивала свои чувства впервые за долгое время и была даже рада тому, что ее не перебивают.

– Вот оно, это завещание… – Хозяйка дома подошла к письменному столу, открыла верхний ящик и вынула листок. – «Я, Сухова Клавдия Федосовна, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество Сергею Петровичу Глазову…» То есть тебе. Однако я, как видишь, не только его не оформила, но даже не подписала… – Впервые за время откровений женщина посмотрела собеседнику в лицо, да еще со своей привычной улыбкой на губах. – Эх, Сережка, мог бы стать богатым после моей смерти…

Надо было произнести хоть какую-то фразу. Пусть и самую банальную. Типа «ты еще всех нас переживешь…». Сергей только собрался с духом, чтобы ляпнуть нечто похожее, как дверь отворилась.

– Клавочка, это я! – послышалось с порога.

– Артур! – На лице Клавы не осталось и следа печали. – Мой дорогой, как я тебе рада! Иди ко мне, я тебя поцелую…

Обычно Клавдия не бывала столь ласковой со своим давним поклонником, и тот немного растерялся. Однако быстро взял себя в руки и бросился к женщине со всех ног. Клава расцеловала его в колючие щеки и усадила рядом с собой.

– Я поеду, пожалуй, – проговорил Сергей, вставая с кресла. – До свидания.

– Поедешь? – переспросила Клавдия. – Я думала, ты останешься ночевать.

– Нет, – поморщился Сергей, который терпеть не мог этот дом и не любил проводить в нем ночи.

– Оставайся, Сережа, – вклинился в их разговор Артур. – На дорогах – засада. Сплошные пробки. До Москвы доберешься только к ночи, а утром опять ехать.

– Я завтра не планировал.

– Как? Ты забыл про праздник урожая?

О, как же он мог забыть! Праздник этот начали отмечать в кругу Клавдии еще до знакомства Сергея с ней. Та тогда еще в московской квартире жила и, насмотревшись на соседку, которая на балконе разбила целый огород, тоже решила посадить несколько кустов помидоров. Сделав это, всем друзьям похвалилась и пообещала угостить желающих плодами со своего «приусадебного участка». Но, когда пришла пора собирать урожай, оказалось, что лишь на одном кустике висит маааааленькая чаааахленькая помидорка. Однако Клавдия не отчаялась. Купила овощей на рынке и налепила их на кусты скотчем. Не только томаты, но и огурцы, и перцы, и даже листья салата. И устроила праздник урожая, который прошел так весело, что было решено проводить его ежегодно.

– Хорошо, я останусь, – сказал Сергей. А про себя подумал: «Может, Дарья перестанет хандрить и выйдет из «подполья». Я соскучился по ней, хочу ее увидеть…»

– И правильно, – одобрила его решение Клавдия. – Твоя комната ждет тебя. Если что-то понадобится, зови Райку.

Сергей кивнул и удалился.

Глава 5

Артур был рабом Клавдии долгие, долгие, долгие годы.

Любил ее без малого двадцать лет.

Он бы все отдал, чтобы стать ее супругом. Но Клава сразу сказала, что замуж за него не выйдет. И вообще, скорее всего, не свяжет себя узами брака. Потому что ее Ромочка очень ревнив.

Они познакомились в поликлинике. Клава пришла на прием к терапевту. Артур шел по коридору к своему кабинету и привычно мазнул взглядом по женскому лицу, прошел метра четыре и вдруг остановился, осознав: боже, какое лицо у этой женщины! Красивое? Да. Но врач видел много красивых лиц, и, как правило, они его не трогали. А это…

Нет, не просто красивое. В нем есть что-то, не позволяющее пройти мимо. Что-то, заставляющее замереть и обернуться. Артур не сразу понял, что именно его привлекло. Глаза-вишни? Великолепные скулы? Маленький носик? Нежный подбородок? Задорная ямочка на правой щеке? Нет, все не то… Или все то, но в комплексе?

Артур и по прошествии двадцати лет не мог точно сказать, что его так в Клавдии зацепило. Когда мужчина придирчиво ее рассматривал, чтобы это понять, то не находил в ее лице ничего выдающегося. Приятные глазу черты, но не более того. Однако множество прекрасных женщин, с которыми столкнула его судьба за тридцать лет работы в гинекологии, не оставили в его сердце глубокого следа. Даже те, с кем он имел длительные отношения. С Клавой же Артур был близок всего дважды. Причем первый раз прямо в кабинете. Пациентка пришла на плановый осмотр, а он… он не смог с собою совладать.

Несколько дней после первой встречи в коридоре врач пытался забыть ту женщину. Она была с ребенком, значит, замужем. А даже если и нет, то все равно. Зачем ему мамаша сопливого чада? Она не сможет уделить должное внимание ему, Артуру. Мужчина предпочитал бездетных, свободных и, что греха таить, молодых. Ему нравились упругие тела, гладкие лица и не забитые проблемами головы. А у той женщины морщинки на лице (сухая кожа Клавдии начала увядать довольно рано), бедра немного отяжелели после родов, а мозг явно занят кучей проблем, которые нуждаются в решении.

И все же она показалась Артуру самой желанной. Поэтому позже, когда эта женщина оказалась в его кабинете, допустил вольность. А Клавдия его не остановила. Как она потом сказала – не устояла. Захотела секса, потому что давно не имела его. А тут Артур, пусть не красавец, но мужчина в полном расцвете сил.

Они еще раз встретились спустя месяц. Артур накрыл стол у себя дома, зажег свечи, купил розы. Хотел было усыпать их лепестками пол, но потом решил просто поставить цветы в вазу, чтобы не было перебора. Клавдия явилась, отдалась и быстро упорхнула. Секс с ней не был чем-то из ряда вон выходящим, хотя и довольно страстным. Однако Артур не мог после него думать о других женщинах. Он хотел только Клаву.

Но ей было некогда с ним встречаться. То сын хворал, то работа… Однако Клавдия Артура не отпускала. Да и тот не хотел ее отпускать.

И как-то так случилось, что они превратились в вечных… жениха и невесту, что ли. В двух людей, между которыми еще ничего не было.

Артур страстно желал Клавдию, а она как будто забыла, что уже когда-то была с ним близка, причем дважды. Мужчина ухаживал, дарил цветы и подарки, водил ее на премьеры и в гости к друзьям. Но когда подвозил ее к подъезду, она, чмокнув его в щеку, убегала. Артур, разочарованный и страшно злой, срывался с места, ругал себя последними словами и давал зарок больше никогда Клаве не звонить. Но проходили дни, недели, он начинал безумно скучать, его страшно тянуло к ней… Его зависимость от Клавдии была похожа на алкоголизм. Только вот кодировки от нее не существовало. Поэтому, промаявшись пару месяцев, Артур все же набирал ее номер. И мчался за ней, и вел ее куда-то, и надеялся на что-то… Но Клавдия вновь и вновь убегала, чмокнув его в щеку.

Прошло два года, прежде чем Артур перестал ждать от нее чего-то другого. Смирился с положением доброго друга. А женщина как будто не заметила в нем перемены. Продолжала вести себя точно так же, как раньше. А Артуру почему-то казалось, что, как только он перестанет ее желать, Клава поймет, какого мужчину упустила, и начнет сама к нему приставать. Но не тут-то было.

До встречи с Клавдией Артур собирался жениться. Без любви, просто понимал: пора. Можно, конечно, еще пару годков подождать, да только кандидатура на роль жены очень уж подходящая попалась, такую нельзя упускать. Врач готов был сделать даме предложение. Даже кольцо уже присмотрел. Но тут – встретил Клаву. И все изменилось!

Мужчина так и не женился, хотя всегда мечтал о семье. И Клавдия тут была ни при чем. Нет, в самом начале, конечно, именно она стала причиной того, что Артур так и не сделал предложение той, кольцо для которой присмотрел. Но потом… Потом ему уже не хотелось что-то в своей жизни менять. Артур продолжал думать о семье, но теперь как-то вскользь. Типа, вот если бы у меня была жена, я не питался бы всухомятку. Или: имей я сына, ходил бы с ним на футбол, а одному что-то не хочется. Но в холостяцком существовании все же было больше плюсов, чем минусов. Ни перед кем отчитываться не надо, можно возвращаться, когда вздумается, или вовсе не возвращаться, тратить деньги на свое усмотрение… Ну, и так далее. Да и секса у неженатого мужчины больше, причем разнообразного. По крайней мере у Артура было именно так. Женщины сменяли одна другую, разные по возрасту, типажу, темпераменту, и ему нравилось познавать их.

Артур не был красавцем. Симпатичным его тоже было трудно назвать. Невысокий, лысый, с брюшком, он брал не внешностью, а обхождением. К тому же работая гинекологом, имеешь столько возможностей познакомиться с дамой, что грех ими не воспользоваться. Артур их и не упускал. То, что любил он Клаву, не мешало ему вести бурную сексуальную жизнь.

В сорок пять Артур сделал последнюю попытку разорвать всякие отношения с Клавдией. А все из-за ее длинного языка. Зачем-то она рассказала Артуру о мужчине, которым увлеклась. Что это было? Бабская глупость? Несдержанность? Или скрытый садизм? Артур не мог сказать точно. В одном был уверен: надо поставить точку в их отношениях. Какими бы они ни были!

Артур перестал звонить Клаве. Даже когда мучительно хотелось услышать ее голос, держался. Из последних сил. Прошло три месяца. Ему показалось: все, наконец-то переболел. Мужчина почти уже перестал о Клавдии думать и вдруг встретил ее на улице.

Зря говорят, что Москва большой город. Врут, маленький. В нем все со всеми встречаются. Клавдия попалась Артуру на глаза в крупном мебельном магазине. Она искала себе диван. Присматривалась, приценивалась, присаживалась. Артур тенью следовал за ней и просто смотрел. Но женщина вскоре почувствовала его взгляд и резко подняла голову. Их глаза встретились. Артур смущенно отвернулся и собрался умчаться прочь, но его остановил голос Клавы:

– Как хорошо, что я тебя встретила!

Секундой позже он почувствовал на своей руке ее руку.

– Ты куда пропал? Я думала, с тобой что-то случилось… Переживала…

– Могла бы позвонить, – обиженно буркнул врач.

– Я же телефона твоего не знаю. Ведь ты всегда сам звонил мне…

Можно было бы сказать, что если бы она на самом деле переживала, то дошла бы до поликлиники, где врач до сих пор работал, и нашла бы его. Но Артур промолчал. Не хотел с Клавой ругаться. И расставаться тоже не хотел. Поскольку вдруг понял, что счастлив лишь от того, что та стоит сейчас рядом, говорит с ним, дотрагивается до него.

«Ну и пусть между нами ничего не будет, – мысленно выдохнул мужчина. – Главное, чтобы она оставалась частью моей жизни…»

С тех пор прошло много лет, и за это время ничего в их отношениях не изменилось. Разве что Клавдия перестала рассказывать Артуру о своих пассиях. А врач уже не мечтал о сексе с ней. Но состариться вместе с Клавой очень хотел. Состариться тихо, уютно, гармонично…

– Налей себе чего-нибудь, – услышал Артур ее голос и встрепенулся. Погрузившись в воспоминания, он забыл о том, что находится рядом с Клавдией.

– Да, выпью, пожалуй…

Мужчина поднялся с дивана и прошествовал к бару. Перед тем как налить себе коньяку, снял с себя полупальто и шарф.

Артур был пижоном. Одежду подбирал тщательно. Любил дорогие, хорошо сидящие на его далеко не безупречной фигуре вещи, сочетающиеся между собой. Например, к этому полупальто из верблюжьей шерсти долго не мог подобрать шарф. Поэтому обходился вовсе без шарфа. Пока Клавдия не преподнесла ему на двадцать третье февраля чудесное шелковое кашне. Артур еще, помнится, подивился, как она умудрилась презентовать ему столь достойную, а главное, нужную вещь. Вкус Клавы оставлял желать лучшего, поэтому все ее подарки были, как правило, нелепы. А тут вдруг такой шик. Он тогда еще подумал, что ей кто-то подсказал. И не ошибся. Впоследствии выяснилось, что шарф ей помогал выбирать Сергей.

– Мне тоже плесни немного, – попросила Клава.

– Я бы на твоем месте воздержался. Сама говорила, давление скачет.

– Ладно, воздержусь, – продемонстрировала удивительную покладистость Клавдия. – Но содовой все же налей.

Артур так и сделал. А со своим стаканом, зажатым в руке, прошел к окну. Когда он ехал, дождя не было, но сейчас начался.

– До чего же мерзкая погода… – проговорил мужчина со вздохом. Он терпеть не мог осень. – Неудивительно, что тебе нездоровится.

– Мне кажется, я скоро умру, – услышал он и чуть коньяком не поперхнулся.

– Что за глупости? Ты недавно обследование проходила, и у тебя отличные показатели. Да, тахикардия, немного повышен сахар, и зрение уже не то, но все в пределах возрастной нормы. Я даже больше скажу: твоему здоровью каждый второй молодой позавидует.

– Странно, правда?

– Что именно?

– То, что у меня отличные показатели. Я всю жизнь вела нездоровый образ жизни. Курила, выпивала, питалась черт знает как, ночами не спала…

– Гены, – пожал плечами Артур. – Но все же я рекомендовал бы тебе поберечься. И отказаться от сигарет и алкоголя.

– И все-таки я скоро умру, – продолжала настаивать на своем Клавдия. Порой она бывала очень упрямой. – Меня пробивает озноб, хотя в помещении тепло. Это холод предчувствия изнутри меня вымораживает.

Она на самом деле мерзла. Клава сначала просто зябко поеживалась, а затем потянулась к шарфу Артура и накинула его на себя. Чтобы согреться, она обычно укутывала шею и ноги. Но ноги ее в данный момент были в тепле. Оставалась шея. Женщина вся была в мурашках.

– Просто ты сегодня неважно себя чувствуешь, – предположил Артур.

– Ай, перестань, дело не в этом, – досадливо отмахнулась Клава. – У меня предчувствие, понимаешь?

Вообще-то Клавдия любила мусолить тему своей смерти. Но никогда Артур не слышал от нее слов о каких-то предчувствиях.

– Тебе сон приснился нехороший? Или что?

– Ничего необычного мне не снилось. Зеркал я не била, а черные кошки держатся от меня на расстоянии. Как и бабы с пустыми ведрами.

– Тогда у тебя нет поводов для беспокойства, – попытался отшутиться Артур. И, залпом допив коньяк, налил себе еще.

– Если завтра не проснусь, знай, ты был очень мне дорог.

– Клава! – с ноткой истерики в голосе воскликнул мужчина.

– Я не боюсь умирать, честно. Ведь там, за гранью, либо ничего… либо свет, где меня ждет Ромочка. Ни то, ни другое не страшно. И все же я не хочу умирать. Пока не готова.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, я уйду! – Артуру было невыносимо ее слушать. – Нет, уеду. Даже на празднике урожая присутствовать не буду!

– Ладно, не кипятись, я умолкаю.

– И чтоб больше я не слышал этих разговоров!

– Ой, Артурчик, ты такой милый, когда сердишься… – Клавдия протянула руку и легонько коснулась его щеки. – И вообще, ты чудо. Мне жаль, что я так и не смогла тебя полюбить. А я старалась, поверь.

– Нет, ты действительно сегодня не в себе, – пробормотал мужчина и опять одним махом опорожнил фужер. Глушил многолетней выдержки коньяк, который в обычных условиях смаковал, как какую-нибудь водку.

– Точно, не в себе… – Она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. – Иначе не призналась бы Сереже в своих чувствах. Знал бы ты, как я жалею о том, что сделала это…

– Что сделала? – Артур резко развернулся к Клавдии. – Призналась в любви?

Женщина лишь вздохнула.

– Ты втюрилась в этого мальчишку?

– Я его полюбила, – поправила Клавдия.

– О, это, конечно, существенно меняет дело!

– Меняет.

– Брось! – Артур метнулся к бару и налил себе третью порцию коньяка, хотя обычно никогда себе этого не позволял.

– Я понимаю, тебе неприятно это услышать. И наверняка обидно… – Клава сморщилась, как будто собираясь заплакать. – Какая же я дура все-таки! Вот зачем распустила язык? Сначала с Сережей, теперь с тобой…

– Уж коль так случилось, скажи мне еще кое-что. Почему он?

– А почему я?

Артур понял, о чем она. Клавдия имела в виду, почему сам-то Артур полюбил именно ее, а не какую-нибудь другую женщину. Кстати, себе часто задавал этот вопрос. И, конечно же, так и не нашел на него ответа.

– Вот видишь, – будто бы прочитала его мысли подруга. – Любовь или есть, или ее нет. И, к сожалению, ее не выключишь, как лампочку. Если б я могла… Да и ты, если б мог…

– Я смог!

– Что ты смог? – не поняла Клавдия.

– Выключить ее, как лампочку. Не люблю я тебя больше, Клава. Как друга, да, конечно. Ты родной для меня человек. Но тех пламенных чувств, которые я питал к тебе, давно нет.

Конечно же, он врал. И врал неубедительно. По крайней мере, Клавдия на его ложь не купилась, что было видно по ее лицу. Но Артуру стало так больно и обидно, что он не мог пойти на попятную. Он захотел, чтоб Клава испытала то же, что и он. Хотя бы частично.

– Я увлечен другой женщиной! – выпалил Артур. – Не могу пока сказать, что люблю ее, но она до безумия мне нравится.

На сей раз Клавдию проняло. Лицо посуровело, глаза стали колючими. И пусть она никогда не любила Артура, все равно ей было неприятно слышать о том, что ему нравится другая. Клавдия собственница. Как, пожалуй, все женщины. Она привыкла видеть Артура своим рабом, накрепко скованным кандалами своих чувств к ней. И вдруг оказалось, что узы рассыпались в прах. Разве не обидно?

– Кто она? – хрипло спросила Клавдия.

Долго раздумывать было нельзя. Протяни Артур паузу, подруга заподозрила бы неладное. Поэтому пришлось выпалить первое имя, пришедшее на ум.

– Даша.

На самом деле Клавина приятельница Артуру совсем не нравилась. Именно он прозвал ее приживалкой.

– И ты туда же… – выдавила Клавдия непонятную фразу и отвернулась от него.

– Куда – туда?

– Неважно, – отмахнулась женщина, не глядя на Артура.

– Надеюсь, это никак не омрачит наши отношения?

– Да с чего бы? – пожала плечами Клавдия. – Только ты опять выбрал не того человека.

– В этом мы с тобой похожи.

Она ничего не сказала. Погрузилась в свои думы и, казалось, перестала замечать собеседника. Артур допил коньяк без всякого удовольствия, жалея о сказанном. Не надо было с Клавдией так. Вон какая грустная сидит. Смотреть больно.

Мужчина был уже готов взять свои слова назад, но тут взгляд его упал на документ, лежащий на столике. Завещание! Прищурившись, Артур пробежал по нему глазами. «Я, Сухова Клавдия Федосовна, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество Сергею Петровичу Глазову…»

Прочтя это, Артур едва сдержался, чтобы не заорать на Клавдию. Как она могла завещать все, что нажил ее сын, тому, кого тот терпеть не мог? Да и с какой стати? Здоровый молодой мужик! Пусть сам зарабатывает! Потом Артур вспомнил, что Клавдия поговаривала о том, что, раз у нее никого не осталось из родни, неплохо было бы завещать все детскому дому или больнице. И что в итоге? Имущество и деньги получит молодой альфонс? Да лучше бы тогда Райке оставила. Та пусть и седьмая вода на киселе, а все ж родственница…

– Наверное, спать хочешь? – услышал Артур голос Клавдии. – Ты иди, а я тут еще немного посижу…

Она гнала его! Не хотела видеть! И в кои-то веки это чувство было взаимным. Артур встал и зашагал к двери. Надо было хотя бы «спокойной ночи» пожелать, но он побоялся раскрывать рот. Если откроет, не удержится от того, чтобы высказать Клаве все, что думает о ней.

Мужчина вышел из гостиной, в сердцах хлопнув дверью. Если бы не три порции коньяка, покинул бы, наверное, не только гостиную, но и дом. Уехал бы в Москву и… И не вернулся бы больше!

Да, он продолжал любить Клавдию, однако… разочаровался в ней.

Артур взбежал по лестнице на второй этаж. Возмущение продолжало клокотать в нем, поэтому он и двигался очень энергично. В обычном же состоянии ходил неспешно, с достоинством неся свое полноватое тело.

Комната, в которой ночевал Артур, когда приезжал к Клаве в гости, была небольшой, но очень уютной. Он облюбовал ее в первый же визит сюда. Ему понравилась обивка стен, удобство и простота мебели и окно на скошенном потолке, в которое, лежа на кровати, можно было видеть небо. Летом мужчина даже умудрялся загадывать желание, замечая падающие звезды.

Артур плюхнулся на кровать и посмотрел в окно – на пасмурном небе ни звездочки. Полежав некоторое время, взял пульт и включил телевизор. Под его бормотание ему хорошо засыпалось, а сейчас хотелось именно этого.

Листая каналы, Артур думал о Клаве и… о Сергее. Она всегда говорила, что между ними ничего нет. И он ей верил! Но теперь Артур сомневался в честности Клавы. Наверняка та занималась с Сергеем сексом. А почему нет? Кто сказал, что в преклонном возрасте ничего такого не хочется? Клавдия душой молода. Да и телом не дряхлая старуха. Выходит, в то время, когда сам он мечтал о тихой старости подле Клавдии, любимая женщина предавалась плотским утехам с тридцатилетним самцом.

Обида накатила новой волной. Артур сжал пульт и начал с силой давить на кнопки. Вообще-то он хорошо умел владеть собой, но сейчас еле сдерживался. Хотелось разбить что-нибудь. Пульт, например.