Смертельные поцелуи

– Нет, сэр. Там работают офицеры, нашлись свидетели, которых он допрашивает, сэр. Инспектор просил вам сообщить, что в данный момент беседуют с Колдером Хартом и Франческой Кэхил.

Брэг опешил. На мгновение ему показалось это ошибкой. Харт и Франческа в полиции. Рик Брэг отлично понимал, что ничего хорошего от этого ждать не приходится.

* * *

Франческа сидела рядом с Хартом за длинным деревянным столом, испещренным зарубками и царапинами, в зале для совещаний полицейского управления. Помещение располагалось на втором этаже через дверь от кабинета Брэга. Инспектор Ньюман, плотный мужчина с седеющими волосами, весьма приятный в общении, неоднократно работал с Франческой. Сейчас он сидел к ним лицом по другую сторону стола, перед ним лежал раскрытый блокнот, на лице застыло строгое выражение профессионала своего дела. Франческа понимала, что причиной такого поведения стало ее присутствие, поскольку Ньюман отлично осведомлен о ее дружбе с комиссаром.

Франческа уже знала все, что произошло в тот день с Хартом, поскольку по дороге до Малберри-стрит у них была возможность переговорить. Тем не менее сейчас она не сводила с Колдера глаз, внимательно следя за его мимикой и ловя каждое сказанное слово. Она ничего не могла с собой поделать, поскольку опыт ведения расследования научил ее прежде всего уделять внимание мельчайшим деталям. Свидетели часто путают факты и порядок событий; виновные в преступлении часто стараются намеренно запутать полицию. Разумеется, у нее и в мыслях не было подозревать Харта, она надеялась, что он сможет четко изложить все, о чем его попросят. Он сохранял невозмутимость, голос его звучал удивительно ровно и спокойно, но Франческа понимала, что события этой ночи глубоко ранили его.

– Я выехал с вокзала за несколько минут до семи часов вечера. Поскольку меня никто не встречал, я взял кеб. Движение было затрудненным, и мне потребовалось не меньше часа, чтобы добраться до дома. Через час я обнаружил на письменном столе письмо от Дейзи.

Получается, он нашел конверт в девять. Приблизительно, конечно. Франческа слушала и размышляла.

– Что говорилось в записке? – спросил Ньюман.

– Она хотела встретиться со мной, как только я вернусь. Писала, что это срочно. – По-прежнему безмятежное выражение лица, но, поскольку Франческа сидела рядом, она чувствовала огромное напряжение, буквально сковавшее тело Харта. Не сдержавшись, она положила ладонь ему на руку. Он мельком взглянул на нее и улыбнулся лишь уголками губ. Выражение глаз при этом оставалось прежним.

– У вас есть предположения, что могло потребовать вашего срочного присутствия?

Харт не раздумывал ни минуты:

– Уверен, речь шла о финансах.

Ньюман покосился на Франческу, щеки его порозовели.

Франческа сочла необходимым предоставить инспектору свободу действия.

– Я прекрасно информирована, инспектор, о том, что Дейзи была любовницей Колдера.

Ньюман покраснел.

– Прошу прощения, мисс Кэхил, что вынужден коснуться столь щекотливой темы. Вы говорите так, словно их отношения завершились.

– Все закончилось в тот день, когда Франческа согласилась стать моей супругой, – резко произнес Харт. – Утром двадцать четвертого февраля.

Франческа удивленно посмотрела на Харта. Он помнит точную дату, когда сделал ей предложение? Харт улыбнулся в ответ, и в следующую минуту в зал вошел Рик Брэг.

Франческа вскочила с места, почувствовав невероятное облегчение от того, что Рик теперь рядом. Единоутробный брат Колдера – невероятно красивый мужчина, но все же у них мало общего. Волосы Рика коричневато-рыжие, лицо словно покрыто золотистым загаром – отличительная черта всех мужчин рода Брэгов, в то время как волосы Харта чернее беззвездного ночного неба.

Рик перевел взгляд с Франчески на Харта и помрачнел еще больше. На лице Харта по-прежнему оставалась маска, проникнуть под которую и разобрать его истинное состояние было практически невозможно.

Франческа почувствовала, как с появлением Рика напряженная атмосфера в комнате еще больше накалилась.

– Как я рада тебя видеть! – воскликнула она, схватив его за руку. – Харт дает показания, Рик. Ты ведь знаешь, что Дейзи мертва.

– Мне сообщили, – ответил Рик и поцеловал ее в щеку. – С тобой все в порядке?

Франческа кивнула:

– Да, разумеется. Но Роуз убита горем. – Она поколебалась, но потом решила добавить: – Колдер тоже расстроен.

Рик, конечно, этому не поверил.

– Как ты здесь оказалась, Франческа? Ты стала свидетелем убийства?

– Не совсем, – поспешила заверить его Франческа. Она только сейчас заметила, что Брэг держит ее за руку, а Харт не сводит с них напряженного взгляда. Она осторожно высвободила руку и немного отстранилась. – Роуз обнаружила тело и отправила мне записку с просьбой о помощи. Похоже, что Роуз была первой, кто видел Дейзи мертвой, а потом, когда она писала мне, в комнату заходил Колдер. Войдя в дом, я застала Роуз около Дейзи, а Колдер искал убийцу. Он успел поговорить с прислугой.

Брэг повернулся к Харту:

– Прошу прощения, что прерываю.

Харт пожал плечами, словно его это ничуть не беспокоило.

Брэг наклонился к Ньюману и пробежал глазами протокол.

– Он получил записку от Дейзи, сэр. Она настаивала на срочной встрече. Должно быть, это было около девяти вечера, – произнес инспектор.

Брэг кивнул и выпрямился.

– Значит, ты бросился к любовнице?

На лице Харта появилась ледяная улыбка.

– Ты прекрасно знаешь, что я разорвал с ней все отношения, когда сделал предложение Франческе.

Ньюман сидел не шевелясь. Он испуганно покосился на комиссара.

– Сэр, она жила в доме мистера Харта, – заявил он.

– Знаю. Итак, ты понесся на встречу к Дейзи, как она и просила? – повторил вопрос Брэг.

Франческа поспешила подойти к столу и встать рядом с Хартом, несколько обескураженная тем, что Брэг сразу пошел в атаку. Харт продолжал сидеть в расслабленной позе, на лице его не дрогнул ни один мускул.

– Нет, никуда я не понесся. У меня был непростой день, я позволил себе выпить и расслабиться. Потом решил заехать к Дейзи и выяснить, что за дело так ее обеспокоило.

Брэг громко усмехнулся:

– Значит, дела у вас какие-то были?

– Полагаю, ее интересовали финансовые вопросы. – Харт медленно поднялся с места. – Это единственное, что нас связывало. Я продолжал ее содержать – у нас был устный договор, истекающий в середине июля. Тебе же все это известно, так ведь, Рик?

Брэг поднял глаза на брата, потом повернулся к Франческе:

– Мне кажется крайне неверным, едва вернувшись в город, нестись к Дейзи, чтобы оплатить несколько счетов.

– Меня не интересует, что тебе кажется. – Лишь сейчас в голосе Харта почувствовалось раздражение. – Никогда не интересовало и уже не будет интересовать.

Брэг был готов арестовать Харта. Натянуто улыбаясь, он произнес:

– Учитывая тот факт, что убита твоя любовница, думаю, тебе следует интересоваться тем, что я говорю.

Харт зловеще улыбнулся, и на мгновение Франческе показалось, что он сейчас набросится на Брэга с кулаками.

Ей не нравилась враждебность братьев. Она взяла Харта под руку.

– Совершено жестокое убийство, – с нажимом произнесла она. – Ни у одного из вас нет повода вгрызаться друг другу в глотку. Нам необходимо прежде всего найти убийцу Дейзи. Мы должны сделать это в память о ней.

Брэг странно на нее посмотрел и заходил по комнате, ероша рукой волосы.

Выражение лица Харта немного смягчилось.

– Думаю, тебе не стоит и дальше здесь оставаться, – тихо произнес он.

– Разумеется, стоит! – Она не могла признаться ему сейчас, в присутствии Ньюмана и Брэга, в том, что до дрожи переживает, что Харт оказался замешанным в столь неприятной истории. – Если мы поедем домой, то только вместе, – добавила она уже шепотом.

Прежде чем Колдер успел ей возразить, вмешался Рик, определенно сумев взять себя в руки.

– Оставим на время обсуждение вопроса, по какой причине ты сразу поехал к Дейзи. Расскажи мне, что случилось после того, как ты оказался около ее дома.

Харт заметно расслабился.

– Полагаю, я вышел из дому около половины двенадцатого. Добравшись до особняка Дейзи, обратил внимание, что в окнах не горит свет. На мой звонок никто не ответил, что тоже показалось странным. У меня появилось неприятное предчувствие. Толкнул дверь, она оказалась незапертой, и я вошел.

Сердце забилось так, что Франческа с трудом дышала. Очевидное расхождение бросалось в глаза. Харт говорил, что уехал из дому около одиннадцати, а не в половине двенадцатого. Он намеренно дезинформирует Брэга или, как большинство свидетелей, путает незначительные на его взгляд детали? Франческа еще раз подумала о том, что же делал Харт в доме почти целый час, если он уехал в одиннадцать? Не в этом ли причина, по которой он запутывает полицию?

Словно угадав ее мысли, Брэг повернулся к Франческе:

– В котором часу ты приехала к Дейзи?

Она колебалась, прислушиваясь к внутреннему голосу. Лгать Франческа не хотела, но считала себя обязанной защитить Харта.

– Франческа?

– До полуночи, – солгала она и закусила губу. – Полагаю, через несколько минут после Харта. – Она сама не могла поверить, что способна солгать человеку, которого когда-то любила и который до сих пор был ей дорог.

Брэг потер подбородок.

– Колдер?

– Я нашел Дейзи сразу, как приехал. Мне показалось, ее несколько раз ударили ножом в грудь. После такого никто не выживет, поэтому я даже не стал проверять пульс. – Он говорил очень спокойно, словно обсуждал с другом погоду на следующий день, но пальцы, сжимавшие спинку стула, побелели.

Он опустил голову, и по выражению его лица оставалось только догадываться о его состоянии, однако она явственно его чувствовала и понимала, что он расстроен и очень страдает. Вне всяких сомнений, судьба Дейзи была ему небезразлична, а она ревнует, боже, она ревнует, и ей очень больно.

В то же время Франческа хотела каким-то образом облегчить мучения Харта. Он повернулся и поднял на нее глаза. Он пытается уверить ее, что не испытывает ни горя, ни боли в связи с произошедшим.

– Несколько минут я оставался рядом с Дейзи, – продолжал Харт, глядя на Рика. – У меня был шок. Я действительно испытал страшный шок.

Брэг кивнул.

– У тебя на рубашке кровь, – сказал он.

Харт был без пиджака, рукава рубашки были закатаны, галстук съехал на сторону. Жилета он не надел, и его белоснежная сорочка была покрыта засохшими темными пятнами. Колдер рассеянно оглядел себя.

– Ты обнимал ее? – спросил Брэг.

Франческа замерла.

Харт молчал, и она решила, что он вспоминает тот момент, когда обнаружил Дейзи на полу кабинета. Она пожала его руку; кажется, он этого не заметил.

– Я увидел ее, стоя еще у входа. Дверь кабинета была распахнута настежь. Так много крови. Я сразу понял, что ее убили. – Наконец Харт посмотрел на брата. – Но решил проверить, не дышит ли она. Я встал на колени. Она не дышала. – Харт помолчал, затем произнес медленно, словно читал лекцию в университетской аудитории: – Да, я обнял ее.

Франческа отвернулась. Ей казалось, что теперь в грудь вонзили острый нож.

– Продолжай. – Брэг кивнул, словно подчеркивая, что Харт признал свои чувства, о которых все и так знали.

Харт пожал плечами.

– Я подумал, что убийца еще может находиться в доме. Спустившись вниз, я увидел входящую Роуз. На ней не было верхней одежды, определенно она выходила ненадолго. Это показалось мне подозрительным, и я спрятался, чтобы она меня не заметила. Роуз прошла прямо в кабинет. Вид убитой Дейзи не вызвал у нее удивления, но она была в большом смятении.

– Она тебя не заметила?

Харт покачал головой.

– Мы знаем, как Роуз любила Дейзи. Все же ее поведение вызвало у меня подозрения, и я стал обыскивать дом в надежде найти преступника. Когда я закончил разговаривать с дворецким и горничной, приехала Франческа.

– И это было в полночь, – уточнил Брэг.

– Может быть. – Лицо его внезапно сделалось усталым. – Мы закончили?

Франческа не смогла побороть в себе чувство вины за обман, боль ее была слишком велика. Она с трудом перенесла тот факт, что Харт признался, что обнимал Дейзи, скорбя о потере, но в то же время пыталась убедить себя, что он имел на это право. Ведь она беспокоится о Брэге. Если бы с ним что-то случилось, она горевала бы до конца своих дней. Почему же не может признать, что Харт тоже беспокоился о судьбе Дейзи?

Причина в том, что она всегда ревностно относилась к тому, что Дейзи настолько небезразлична Харту, что он был готов содержать ее в качестве любовницы.

Франческа боялась даже думать о том, что Дейзи оказывала огромное влияние на нее, заставляя сомневаться в себе.

Она набрала в легкие воздуха и ринулась в бой:

– Рик, я приехала незадолго до того, как случайно столкнулась с Хартом. Входная дверь была не заперта. Роуз находилась рядом с Дейзи, вне себя от горя. Орудия убийства в комнате не было. Я накрыла тело и решила осмотреть дом, когда услышала шум в коридоре. Я вышла и натолкнулась на Колдера.

– По какой причине ты оказалась в доме Дейзи?

Франческа раскрыла вечерний бархатный ридикюль и протянула ему записку. Рик прочитал ее и передал Ньюману.

– Приобщите к делу, – велел он и обратился к Харту: – А где записка Дейзи?

Тот задумчиво потер подбородок.

– Возможно, на рабочем столе, по крайней мере, я там ее оставил.

– Она мне необходима, Колдер.

– Непременно отправлю, – кивнул Харт и медленно отошел в сторону, погружаясь в собственные мысли.

Франческа проводила его взглядом, в то время как Брэг не сводил с нее глаз. Пожалуй, это был первый случай в ее практике, который не вызывал у нее большого энтузиазма. Франческа посмотрела на Брэга:

– Роуз сказала, что обнаружила Дейзи уже мертвой, Рик. Но, пожалуй, придется задержать ее в качестве подозреваемой, как это ни прискорбно.

Однако Брэг обратился не к ней, а к Харту:

– Сумеешь найти несколько человек, которые могут свидетельствовать, что ты был дома с того момента, как вернулся, то есть приблизительно с восьми вечера до половины двенадцатого, когда ты уехал к Дейзи?

Харт медленно повернулся к нему.

– Когда я приехал, меня впустил Альфред, полагаю, он видел и как я уходил.

Брэг что-то черкнул в блокноте.

– Кто привез тебя к Дейзи?

Лицо Харта оставалось невозмутимым.

– Я взял кеб.

Франческа едва не застонала от бессилия.

– Рик! Харт находился дома по меньшей мере три часа! Не сомневаюсь, многие слуги это подтвердят.

Брэг мельком взглянул на нее, но промолчал. Франческа была близка к панике. Господи, Рик не верит тому, что сказал Харт.

– Рик, я бы хотел переговорить с тобой без свидетелей, – неожиданно заявил Харт.

Франческа не на шутку испугалась:

– Колдер!

– Нет. – Взгляд его стал холодным и острым, словно закаленная сталь. – Я хотел бы остаться с братом наедине.

Франческа колебалась, но тут вмешался Брэг:

– Да, я бы тоже не отказался поговорить с глазу на глаз. Франческа, уже поздно. Наш разговор не займет много времени, и Харт отвезет тебя домой, если ты обещаешь, что первым делом утром придешь в управление для официальной дачи показаний. – Он улыбнулся ей.

Франческа не смогла заставить себя ответить такой же милой улыбкой. Если они предпочитают остаться наедине, значит, будут говорить о ней – или обсуждать нечто, не предназначенное для ее ушей. Если против нее объединятся двое мужчин, партия будет проиграна. Она посмотрела на улыбающегося ей Брэга, потом на Харта, который по-прежнему оставался мрачным. На его лице была решимость действовать, но что он намерен предпринять?

– Через несколько минут я тебя отвезу, – произнес Харт.

Франческа понимала, что спорить бесполезно. Она вздохнула и повернулась к Рику:

– Разумеется, я приеду завтра утром. А что будет с Роуз?

– Я допрошу ее сразу после вашего ухода, если она в состоянии отвечать на вопросы. Если же нет, отправлю домой и приставлю охрану, а разговаривать будем утром.

Франческа подумала, что для нее станет потрясением, если убийцей окажется Роуз. Ей было жаль несчастную женщину.

– Рик, у нее такое горе.

– Я знаю. – Он положил руку ей на плечо и осторожно подтолкнул к выходу. – Ньюман? Проводите мисс Кэхил вниз и начинайте допрос Роуз.

– Слушаюсь, сэр, – отчеканил инспектор.

Харт смотрел вслед удаляющейся Франческе. Он был уверен, что поступил правильно, но все же с трудом подавил в себе желание вернуть ее. В дверях она обернулась и посмотрела на него с надеждой. Харт уже знал ее достаточно хорошо, лучше кого-либо в этом мире, поэтому ни минуты не сомневался, что таким образом она пыталась приободрить его и успокоить. Удивительно, но он понимал, что потом будет очень ей благодарен. За весь сегодняшний вечер он не проявил к ней должного внимания, какое естественно испытывать к невесте. Сейчас, казалось, все чувства его притупились.

Перед глазами возник образ Дейзи, ее слезы, ярость, а потом вид растерзанного тела.

Харт решительно повернулся к брату и произнес:

– Я не хочу, чтобы Франческа занималась этим убийством. Она стремится защитить меня, но в этом нет необходимости.

Брови Рика поползли вверх.

– Не могу не согласиться. Как это благородно с твоей стороны.

Не обращая внимания на его слова, Харт продолжал:

– Мы оба знаем, что я вовсе не благороден, Рик, так что даже не начинай. Но все же я не настолько испорчен, чтобы позволить Франческе защищать меня в деле об убийстве моей бывшей любовницы.

Он не мог допустить, чтобы его прошлые отношения с Дейзи – или любой другой женщиной – бросали тень на Франческу в настоящем и будущем. После знакомства с ней он не раз жалел о своем гедонистическом прошлом. Что ж, ничего не изменить, но необходимо, по мере возможности, максимально оградить от этого Франческу. Достаточно того, что его прошлое настигло сегодня вечером их обоих.

– Можно бы поверить, что прежде всего ты заботишь о Франческе. Если не брать в расчет то, что мы оба прекрасно знаем, что это не так.

Харт презирал самоуверенность брата, как и его привычку осуждать людей.

– Давай скорее покончим с этим, Рик. – Он обладал взрывным характером, а это было хорошо.

Однако Брэг был настроен высказаться до конца.

– Ты стараешься скрыть от Франчески причину, по которой понесся ночью к любовнице, верно? – Рик был в бешенстве. – Не пытайся убедить меня, что поехал к ней лишь для того, чтобы разобраться со счетами.

Харт покраснел.

– Да пошел ты! Я проехал к Дейзи вовсе не для того, чтобы переспать с ней.

Рик помолчал и продолжил:

– Тогда зачем? Среди ночи у тебя вдруг возникло желание поговорить с любовницей?

Харт напрягся. Он точно наяву услышал плач Дейзи и скривился от отвратительных воспоминаний.

– Я уже сказал, вопрос был связан с финансами. Я даже толком не знаю, в чем было дело. Возможно, ей понадобились деньги. В прошлом месяце я попросил ее освободить дом раньше, чем мы предварительно договаривались. Дейзи отказалась, но я настаивал. Может, она решила добиться от меня отступных. – Харт холодно улыбнулся. – Теперь ведь мы ничего не узнаем, правда?

– Как интересно получается, твое слово против слова убитой женщины. Почему ты попросил Дейзи освободить дом раньше, чем следовало по соглашению?

«Придется обо всем ему рассказать – с Риком никакие уловки не пройдут». Колдер давно усвоил правило, что лучше придерживаться истины, насколько это возможно.

– С ней стало трудно разговаривать, она была враждебно настроена даже по отношению ко мне – и еще хуже по отношению к Франческе. Я был зол на Дейзи и решил, что не стану больше терпеть.

Рик вновь приподнял бровь.

– Сегодня она тоже тебя разозлила?

– Нет, – уверенно ответил он, и это было правдой.

Брэг почувствовал, что Харт с ним откровенен, и кивнул.

– Хочешь еще что-то добавить?

– Нет.

Рик опять кивнул.

– Приезжай в управление завтра днем. Протоколы будут готовы, сможешь подписать. – Он поколебался несколько секунд и добавил: – Будет неплохо, если приведешь с собой адвоката.

Харт фыркнул:

– Зачем мне адвокат? Я никого не убивал.

Брэг пожал плечами и направился к двери.

Харт смерил его ледяным взглядом.

– Я сказал правду. И не забудь, я не хочу, чтобы Франческа каким-то образом была вовлечена в расследование. Поговори с ней об этом утром, Рик. Ей это совершенно не нужно.

– Если она приняла решение, я не могу ее разубедить.

– Не можешь или не будешь?

Рик с прищуром посмотрел на него и, не говоря ни слова, вышел.

Харт проиграл. Он со всей силы ударил кулаком в дверь, так что стало больно.

Глава 3

Вторник, 3 июня 1902 года. 3:00

Франческа ждала Харта в его карете, черной и элегантной, запряженной шестеркой лошадей. В управлении было тихо и немноголюдно, но она хотела остаться совсем одна, наедине со своими мыслями.

Улицы были пустынны. Если не считать нескольких проституток, бродивших взад-вперед по тротуару на противоположной стороне улицы, Франческа заметила только одну даму, возмутительно неприлично одетую в пеньюар и розовое боа. Она сидела на крыльце дома и курила сигару. К управлению подошли двое полицейских, возвращавшихся после патрулирования района, в руках у них были дубинки и новенькие револьверы «кольт», только поступившие на вооружение полиции. Вдалеке показался всадник на лошади, из квартиры в ближайшем доме доносились обрывки оживленного разговора. В остальном, как и в управлении, на улицах города было по-ночному тихо.

Почему Харт пожелал, чтобы она ушла? Что хотел обсудить с Брэгом наедине? Франческа ничего не могла с собой поделать, это очень ее волновало. С одной стороны, все предельно ясно: оставить двух братьев наедине – все равно что отправить их на дуэль.

Их соперничество уходило корнями далеко в детство. Их мать, Лили, умерла от тяжелой болезни. В то время Рику было одиннадцать, его вырастил отец, Рат Брэг. У Харта не было родных, поэтому Рат приютил и его. Сейчас, когда Франческа хорошо знала Колдера, она понимала его чувства. У матери никогда не было на него времени – сначала она боролась, чтобы прокормить детей, потом боролась с болезнью, но эту битву проиграла. Харт чувствовал себя нелюбимым и брошенным матерью и биологическим отцом. Как ни глупо это звучит, он так и не смог простить Рику то, что тот был желанным ребенком, любимым и не брошенным.

Как часто делают дети, он стремился добиться внимания Лили и Рата другим путем – поведение его было отвратительным, поступки дикими, он не знал меры ни в чем, и прежде всего это касалось отношения к матери и отчиму. Нет, Колдер не пытался оттолкнуть от себя близких – он просто хотел быть любимым, несмотря на все недостатки.

Франческа не сомневалась, что Колдер не вполне отдавал себе отчет в том, как вел себя, будучи шаловливым мальчишкой, а потом и неуправляемым подростком. Кроме того, она понимала, что, став состоятельным успешным человеком, Харт продолжал оставаться непослушным ребенком. Он делал вид, что его не волнует общественное мнение, был осведомлен о своей репутации, но Франческа была уверена, что Харта это волнует, хоть он и не хотел признаться в этом даже самому себе. Он отказывался подчиняться правилам и нравственным устоям общества; выставлял напоказ свои отношения с любовницами, многие из которых были дамами разведенными, и представлял на всеобщее обозрение самые шокирующие предметы искусства. За его спиной судачили о его несомненной притягательности, а Харт лишь посмеивался и, казалось, делал все, чтобы проверить, как далеко ему будет позволено зайти, прежде чем стать изгнанным. В отношениях Франчески и Харта тоже были непростые времена, когда он пытался оттолкнуть ее, но теперь она понимала, что со стороны Колдера это была лишь проверка – испытание на преданность, верность и искренность. Она ни за что не позволит себе провалить этот экзамен.

Существовала еще одна причина соперничества братьев. Они были людьми разными, как ночь и день. Рик посвятил жизнь делу служения обществу и реформам и готов был заплатить даже ценой успешного брака. Репутация его была безупречна настолько, насколько запятнанной она была у Харта; Рик никогда не позволил себе скомпрометировать ни одного человека. Харта принимали в обществе исключительно благодаря его состоянию и обретенной власти. К Рику же были настроены благодушно не только потому, что он происходил из весьма известного рода, а потому, что стал одним из лидеров реформистского движения и вызывал восхищение преданностью делу. Во всем мире, должно быть, не найти более непохожих близких родственников.

Франческе очень мешало то, что во время знакомства с Хартом ее связывали романтические отношения с Риком. Колдер не переставал ревностно относиться к тому, что она первым выбрала брата и до сих пор поддерживала с ним дружеские отношения. Рик очень любил жену и, как чувствовала Франческа, ничуть не возражал против ее помолвки – по крайней мере, с любым мужчиной, кроме, пожалуй, Колдера. Франческа тяжело вздохнула. Она не в силах изменить прошлое. Не может не беспокоиться о Рике, как не представляет жизни без любви к Харту. Их противостояние началось задолго до ее знакомства с братьями, но она не сомневалась, что своим появлением в их жизни подлила немало масла в огонь.