Детектор лжи

В. А. Варламов

Детектор лжи

© В. А. Варламов, 2004

© ООО «ПЕР СЭ-Пресс», 2004

Предисловие автора

Необходимость подготовки второго издания была вызвана следующими обстоятельствами:

• Тираж книги 1000 экземпляров оказался недопустимо малым, и книгу практически невозможно достать.

• За шесть лет, прошедших со времени первого издания, в России многое изменилось в положительную сторону. Темы, о которых нельзя было говорить, оказались открытыми для читателя.

• Полиграф стал относительно массовым явлением в практике не только МВД и других силовых структур, но и частных охранных агентств, банков, служб охраны предприятий, в кадровой работе психологов.

Эффективное использование полиграфа в борьбе с организованной преступностью дает возможность не только выявить причастность (или непричастность) опрашиваемого к совершенному преступлению, но и определить его роль в преступной цепи. Раскрыть тактику совершения преступления, установить организаторов, найти вещественные доказательства, способы и методы хищения, получить любую интересующую работодателя или заказчика информацию, направленную на улучшение работы и повышение безопасности предприятия, и т. д.

Становление нового в любой общественной формации всегда происходит болезненно. Не исключение и Россия. Тернист и извилист был путь полиграфа – от первых работ А. Р. Лурии до массового применения в ГУВД Краснодарского края. Во всех случаях в основе внедрения новых технологий стоит незаурядная личность, раньше остальных осознавшая его необходимость. Такими личностями, которым во многом обязан полиграф своим распространением в России, являются А. Г. Сапрунов и С. В. Игнатов. В декабре 1993 года, когда слово «полиграф» в лучшем случае вызывало недвусмысленную улыбку у окружающих, Александр Георгиевич Сапрунов провел первое совещание руководителей Главка и подразделений ОВД края по вопросам использования полиграфа в раскрытии преступлений. В марте 1994 года в Краснодарском крае появились первые компьютерные полиграфы, а в апреле были проведены первые в России курсы по подготовке специалистов для работы на них. При отсутствии необходимой правовой базы это был смелый поступок, повлекший массу нареканий в адрес А. Г. Сапрунова. Понимая, что наличие одного полиграфа никогда не решит задачи снижения уровня преступности в крае, он поставил задачу сделать его применение массовым и успешно осуществил ее. Практически полное отсутствие правовой базы сильно тормозило внедрение полиграфа в правоохранительных органах России. Эта задача была решена С. В. Игнатовым. Благодаря усилиям Сергея Викторовича полиграф перестал быть запретным плодом. Прокуратура России после долгих препирательств вынуждена была признать полиграф как реальное средство, способствующее раскрытию преступлений. В России появилась первая инструкция «О порядке использования полиграфа при опросе граждан», утвержденная приказом и.о. Министра Е. Абрамова. Несмотря на существующее пока недоверие к полиграфу отдельных руководителей МВД России, он уверенно стал внедряться в практические подразделения, оказывая неоценимую услугу в раскрытии преступлений. Десять лет активного использования полиграфа – ничтожно малый период в истории, но в России уже есть свои лидеры: Николаева И. Н., Зубрилова И. С., Коровин В. В., Федоренко В. Н. и другие, проведшие от 600 до нескольких тысяч обследований. Сейчас они – ведущие специалисты в России, первыми сделавшие полиграф частицей своей жизни. Они наша действительность, они наша история. Понимание необходимости его использования вышло за пределы Краснодарского края и стала достоянием многих регионов.

Эффективность полиграфных проверок не может быть обеспечена одним лишь увеличением количества полиграфов.

В середине девятнадцатого столетия в России были опубликованы исследования американских специалистов по проблеме науки, которые прошли у нас под названием «Принципы Питера». Глубокий анализ проблемы позволил им распределить всех ученых по любой проблеме на три типа:

1. Ученые, активно пропагандирующие проблему. Их энергия направлена на рекламу предмета, событий и т. д. О них знают все, хотя их знания в области полиграфных проблем, как правило, сильно ограничены и ненамного превышают осведомленность среднего обывателя.

2. Ко второй группе относятся специалисты, имеющие в своем арсенале фундаментальные знания. Рекламой своей области они занимаются мало. Их знают немногие.

3. Ученые, глубоко знающие проблему, имеющие обширные фундаментальные знания. У них отсутствует время на рекламу. О них практически не знает никто.

Россия в этом вопросе не является исключением. Иначе как объяснить идеи «маститых» специалистов полиграфа, предлагающих при «компьютерном» тестировании располагать опрашиваемого спиной к специалисту? Для чего? Чтобы лишить специалиста возможности наблюдать за опрашиваемым, видеть его реакции и предупреждать возможности противодействия тестированию? В свое время это была вынужденная мера, введенная американскими специалистами, использовавшими тогда чернильно-пишущие полиграфы.

Еще больший абсурд – требование повторения одного и того же теста, стимула не менее 4–6 раз. Так называемые «специалисты», пропагандирующие подобные принципы, практически не знакомы с исследованиями в этой области. Вполне возможно, что «адаптация», являющаяся основой всего живого, им неведома. Но с завидным упрямством они продолжают пропагандировать свои идеи. Все это послужило причиной введения специальных разделов во втором издании данной книги.

Ведущим звеном в этом процессе являются уровень подготовки специалистов полиграфа, качество их работы. К сожалению, на сегодняшний день в России нет учебников по полиграфу, что значительно затрудняет подготовку специалистов. Это также послужило одной из причин написания данной книги.

В нее вошел сорокалетний опыт полиграфных проверок самого автора, а также ряда отечественных и зарубежных специалистов (пособия Клива Бакстера, Килеровского полиграфического института, школы Дона-Костелло).

Приятные известия поступили на этапе завершения подготовки 2-го издания этой книги. Российский полиграф «Барьер-14» на международном конкурсе был признан лучшим, и первая партия из 18 полиграфов была приобретена США. В конкурсе участвовали фирмы США – «Лафайет» и России – «Эпос» и «Поларг». Это первый успех Российских производителей на рынке, где более 100 лет безраздельно господствовали полиграфы, созданные в США. Это маленькая гордость России.

Написание данного учебника было бы невозможным без активной помощи специалистов различных управлений МВД России.

Автор благодарит своих друзей и коллег, оказавших практическую помощь на этапе подготовки второго издания книги: Варламова Г. В., Зубрилову И. С., Коровина В. В., Князева В. М., Семенихину М. В., Стельмашенко И. В., Яковцову С. И.

В. А. Варламов

Глава I

Детектор лжи: некоторые страницы истории

«Отыщи всему начало, и ты многое поймешь».

К. Прутков

Ложь и правда – взаимоисключающие социальные понятия. На заре первобытнообщинного строя, когда каждый член общины должен был выполнять определенную полезную работу для племени, эффективность его деятельности определялась тремя факторами: умением и физической подготовкой, личным желанием (уровнем мотивации), а в экстремальных условиях – элементами смелости (трусости). При «домашних разборках» добросовестность деятельности отдельных членов племени определялась вождем. Элементы трусости, приведшие к гибели членов племени, карались смертью или изгнанием из него, что, в конечном итоге, было одним и тем же. Жестокость наказания заставляла провинившегося использовать все средства для своей защиты, включая ложь. Вот тогда и возникла необходимость дифференцировать ложь и правду. Таким образом, потребность в детекторе лжи возникла тогда, когда коллективная деятельность стала реальностью и судьба одного человека стала зависеть от добросовестности другого.

В глубокой древности на Востоке в качестве детектора лжи широко использовалась рисовая мука. В основе данного метода лежали наблюдения древнего человека, заметившего, что в период сильного страха во рту прекращается выделение слюны. Для оценки этого состояния в рот подозреваемого вкладывалась рисовая мука, и если через определенное время она оказывалась сухой, то он считался виновным. Данное «техническое средство» являлось более совершенным для детекции лжи, чем субъективная оценка вождя племени. В то же время сухость во рту может быть вызвана не только боязнью расплаты за совершенное преступление, но и перед самой процедурой.

Более информативным был «детектор лжи» с использованием осла. Это упрямое животное тысячелетия своего существования и не предполагало, что человек отведет ему роль определителя лжи и правды. Процедура «тестирования» заключалась в следующем: в полутемном помещении привязывали осла, предварительно смазав ему хвост краской. Подозреваемому давалось задание зайти в помещение и погладить осла по хвосту. Если осел закричит – значит, обследуемый виновен.

Создатели данного «детектора лжи» были убеждены, что человек, совершивший преступление, побоится гладить осла, – вдруг он закричит, и не дотронется до него, следовательно, руки его будут чистыми. Методика «детекции лжи с помощью ослиного хвоста» в измененном виде нашла дальнейшее развитие и активно использовалась в ряде регионов Земли.

На Мадагаскаре в одном из племен был убит туземец. В убийстве подозревались около 30 человек. Колдун для раскрытия преступления убил петуха, ощипал его, а перья сжег. Пеплом от перьев он обмазал тушку петуха и приказал всем подозреваемым потрогать ее рукой – тот, кто убил соплеменника, после этого умрет. Обследовав руки соплеменников, вождь нашел их чистыми у двоих. Это и послужило основанием для обвинения их в убийстве.

Особенности поведения лица, совершившего преступление, при расследовании убийства описал китайский писатель Пу Сун Линь. Всех подозреваемых привели в полутемный буддийский храм и приказали встать на некотором расстоянии от священной стены – через некоторое время из нее должен выйти дух и наказать виновного, написав на его спине определенный знак. Для того чтобы лишить духов возможности писать знаки на спине, лицо, совершившее убийство, прижалось спиной к стене. Так определялся виновный.

Вера во всесилие колдуна успешно использовалась во многих регионах с применением различных приемов. Например, при расследовании одного из преступлений колдун посадил всех подозреваемых в круг, сам сел посередине и стал вколачивать в землю кол, произнося заклинание. Перед этим все участники процесса были предупреждены, что член племени, совершивший преступление, по завершении обряда будет прикован им к земле. По окончании заклинания колдун приказал всем встать, а один так и остался сидеть на месте.

В африканских племенах при определении виновного использовали свой метод. Глава племени совершал свой танец вокруг подозреваемых, тщательно обнюхивая их. По интенсивности запаха пота делалось заключение, кто из подозреваемых виновен в совершении расследуемого преступления.

В XI веке на Руси для решения вопроса о причастности подозреваемого к совершению преступления применялось испытание железом или водой. Для этого обвиняемый доставал из кипящего сосуда кольцо или брал в руку раскаленное железо. Доказательством невиновности было отсутствие через 3 дня язвы от ожога.

Более жестокий способ дифференциации правды и лжи использовали в Древней Спарте. Спартанские юноши, прежде чем попасть в специальные школы, проходили определенный отбор. Юношу ставили на скале над обрывом и спрашивали, боится ли он. Ответ всегда был отрицательный. Но правду или ложь сказал опрашиваемый, определяли по цвету лица. Если юноша был бледен – он лгал. Данный тип реакции, по убеждению спартанцев, говорил о том, что юноша в бою не может быть бесстрашным, ловким и сообразительным, и его сбрасывали со скалы. Многолетние наблюдения помогли спартанцам сделать справедливый вывод: человек, бледнеющий от страха, не сможет быть хорошим воином.

В Древнем Риме при помощи этого же метода отбирали телохранителей. Кандидату задавали провокационные вопросы. Если при этом он краснел, его брали в охрану. Считалось, что если человек краснеет при предъявлении ему провокационных вопросов, то он не сможет участвовать и в заговорах.

В Индии подозреваемого заставляли тихо и с постоянной силой ударять в гонг. В это же время ему предъявляли нейтральные и значимые вопросы. Отвечать на них подозреваемый должен был быстро. Ответы на значимые слова нарушали ритм и силу его ударов в гонг, что и служило определением того, что хочет скрыть обследуемый.

На Ближнем Востоке еще в глубокой древности в качестве детектора лжи использовали показатели пульса подозреваемого. Знаменитый врач древности Авиценна определял по пульсу скрываемую информацию. В качестве информативных признаков брались изменения частоты пульса и особенности кровенаполнения артерии. Метод часто использовался для выявления неверности жены и установления личности ее любовника. Специально тренированный человек прикладывал палец к артерии, а далее задавались вопросы с называнием имен мужчин, теоретически имевших возможность вступить в интимную связь с подозреваемой. Когда произносилось имя любовника, в результате сильного эмоционального напряжения резко изменялись как частота пульса, так и кровенаполнение артерии, что давало возможность определить имя любовника. В дальнейшем этот метод использовался и для решения других задач, при необходимости определить степень искренности того или иного человека. Применявшаяся нашими далекими предками методика тестирования впоследствии стала поисковым методом и в настоящее время широко используется в практике детекции лжи.

Тремор также использовался человечеством с незапамятных времен для определения причастности подозреваемых к совершенному преступлению. Подозреваемому давали в руки очень хрупкое яйцо птицы и проводили допрос на предмет совершения им противоправного действия. Если скорлупа яйца лопалась, подозреваемого считали причастным к расследуемому преступлению.

В период новой истории использование приемов для детекции лжи описал Даниэль Дефо (1730 г.). Он утверждал: «Вина всегда сопровождается страхом; будучи измеренная толчком в крови вора, непременно его выдаст, если имеется подозреваемый, я бы измерил его пульс». Этот метод автор предложил для раскрытия уличных краж и грабежей.

Уровень цивилизации, эпоха, в которой она существовала, накладывали отпечаток на системы получения информации о правде и лжи человека. Только в конце XVIII века были созданы условия для развития технических средств, впоследствии получивших названия детектора лжи, вариографа, полиграфа, разоблачителя лжи, сыворотки правды, измерителя психологического стресса. Последнее название более объективно отражало сущность метода и постепенно завоевывало право на широкое использование в литературе конца XX века.

Толчком для развития инструментальной диагностики детекции лжи послужила работа итальянского физиолога А. Моссо (1875 г.). В своих исследованиях он показал, что в зависимости от величины эмоционального напряжения меняется и ряд физиологических показателей. Им было установлено, что давление крови в сосудах человека и частота пульса меняются при изменении эмоционального состояния испытуемого. В дальнейшем материалы этих экспериментов были опубликованы в его монографии «Страх».

В 1895 году итальянский врач-психиатр Ч. Ломброзо использовал первый прибор для детекции лжи – гидросфигомометр, который регистрировал у человека изменение давления крови. Через семь лет, в 1902 году, с помощью инструментальных методик удалось впервые доказать в суде непричастность обвиняемого в совершении преступления. Начало двадцатого столетия ознаменовалось всесторонним изучением применения методов инструментальной диагностики в раскрытии преступлений. Повышение точности инструментальной диагностики шло по пути совершенствования уже отработанных ранее методик:

1. Плетизмограммы (от греч. plethysmus – «увеличение», grapho – «писать») – метод, при котором регистрируется изменение объема каких-либо частей тела, связанное с кровенаполнением сосудов. Чем больше эмоциональное напряжение, тем больше крови протекает через кровеносные сосуды и тем более выражено изменение объема части тела.

2. Сфигмограммы (от греч. sphygmos – «пульс», «пульсация», grapho – «писать», «изображать») – методики, регистрирующие колебания стенок кровеносного сосуда, что позволяет определить частоту пульса и, с определенной оговоркой, состояние системы кровообращения в целом.

В 1914 году итальянец Бенусси использовал прибор для регистрации дыхания при проведении допросов подозреваемых в совершении преступления. В качестве информативных показателей использовались частота и глубина дыхания, регистрируемые с помощью прибора пневмографа. Позже с помощью этого прибора стали определять продолжительность вдоха и выдоха, задержку дыхания на вдохе и выдохе.

Первый полиграф, пригодный для расследования преступлений, был создан Джоном Ларсеном в 1921 году. Данный прибор регистрировал на движущейся бумажной ленте пульс, давление крови и дыхание. Несмотря на свою прогрессивность, он был еще далек от современных полиграфов. Введение канала регистрации кожного сопротивления Л. Килером в 1926 году значительно повысило точность прогноза при проведении полиграфных обследований.

Полиграф Килера был использован в созданной им Чикагской лаборатории расследований преступлений. К 1935 году он обследовал около 2000 подозреваемых в совершении преступлений. Им же впервые был введен канал регистрации тремора. Если Ломброзо считается создателем первого полиграфа, то Килер – создатель современного полиграфа. На различных этапах совершенствования Килеровского полиграфа отдельные ученые пытались регистрировать до 19 показателей (дыхание, тремор, частота пульса, артериальное давление, кожное сопротивление и др.). И тем не менее на конечном этапе современный полиграф регистрирует только от 5 до 7 показателей, причем 5 из них были впервые введены Килером, и уже дальнейшее развитие полиграфа шло по пути повышения точности регистрируемых показателей и разработки новых методик тестирования. В процессе развития полиграфных систем были попытки использовать время реакции для идентификации лжи при расследовании преступлений.

В 1879 году Ф. Гальтоном был разработан словарно-ассоциативный тест, который использовался для детекции лжи. Суть этого теста заключалась в следующем: обследуемому называли слова с таким интервалом, чтобы он с трудом успевал произнести то, что сразу приходило ему в голову в связи с предъявляемым словом. Например, на слово «костюм» ответ – «одежда». Тестирование проводилось так: обследуемому последовательно предъявлялись слова – нейтральные и связанные с преступлением. На слова, содержание которых связано с расследуемым преступлением, время ассоциативного ответа возрастало. Говоря о своей методике, Ф. Гальтон отмечал: «Она обнажает самые сокровенные мысли человека с любопытной четкостью и позволяет видеть анатомию его мозга более ярко и правдиво, чем он хотел показать миру». (Цитата по Тровилло, 1939 г.).

Дальнейшее развитие эта методика нашла в работах Макса Вертмейера (1904 г.), Хьюго Манстерберга (1908 г.), О. Верагота (1907 г.).

Активную работу в этом направлении проводил наш соотечественник А. Р. Лурия. В 1923 году в Москве, в Институте психологии он провел серию исследований по выявлению ложных ответов у людей, причастных к совершению различных видов преступлений. Исследование состояло из двух частей:

1) выявление информативных признаков предлагаемых методик;

2) проверка в реальных условиях раскрытия преступлений.

Испытуемую группу разделили на две части: одна знала фабулу преступления, другая – нет.

Фабула преступления: в помещение церкви, взломав оконное стекло, незаметно пробрался вор. Он прошел в алтарь и, когда стало совсем тихо, стал осторожно собирать ценные вещи и складывать их в мешок. Он взял золотой крест, золоченые подсвечники, рясы и много других ценных вещей. Забрав все это, он завязал мешок и осторожно скрылся тем же путем, каким и пришел. После этого испытуемым давалось задание скрыть информацию о якобы совершенном преступлении. Во время обследования им предлагалось ответить на 70 слов по списку, из которых 10 являлись критическими (алтарь, крест, мешок, золото, икона и т. д.). Испытуемый должен был отвечать любым схожим по смыслу словом, при этом нажимая на определенную кнопку. Было установлено, что у обследуемых, не знавших фабулу преступления, время нажатия кнопки на предъявление значимых вопросов практически не отличалось от времени ответа на нейтральные вопросы, а во второй группе оно значительно возрастало.

С 1927 года аналогичные исследования Лурия стал проводить с подозреваемыми в убийстве. Всего было обследовано около 50 человек. У всех подозреваемых время нажатия на кнопку при предъявлении значимых вопросов увеличивалось до 24 %.

К исследованиям А. Р. Лурии был проявлен большой научный и практический интерес за рубежом. В США даже была издана его книга. К сожалению, отечественные ученые при советской власти негативно отнеслись к его работе. Так, Н. Полянский писал: «Можно не сомневаться, что опыт профессора А. Лурии представляет серьезный научный интерес для психологов. Но их значение, как и значение других сходных по заданию экспериментов, в судебно-следственном деле более чем сомнительно. Вернее «каких бы то ни было практических выводов, с точки зрения их применения при расследовании уголовных дел, из этих выводов сделать нельзя». (Цитируется по книге П. Прукса «Уголовный процесс: научная «детекция лжи», стр.53).

В 1932 году Дэрроу усовершенствовал методику Лурии, повысив точность регистрации двигательных реакций, но дальнейшего развития она не получила.

После Второй мировой войны область применение полиграфа значительно расширилась.

В 1923 году американский психолог и юрист В. Марстон впервые использовал результаты полиграфных проверок в суде.

С 1938 года специалист ФБР И. П. Коффи, прошедший подготовку у Л. Килера в 1935 году, впервые стал использоваться полиграф для выявления шпионов.

В 1945 году полиграф впервые был удачно использован в американской контрразведке для решения кадровых проблем. Формируя администрацию в своей оккупационной зоне, США ставили целью не допустить в администрацию нацистов, военных преступников. После проверки претендентов, проведенной обычными способами, к кадровой работе был подключен полиграф. Тщательное полиграфное обследование претендентов выявило среди них большой процент бывших гестаповцев, часть из которых впоследствии была осуждена. Успех использования полиграфа послужил толчком для создания в Центральном разведывательном управлении США отдела, специализирующегося на проведении полиграфных проверок. Через несколько лет правительством США было принято решение о проверке на полиграфе всех сотрудников ЦРУ не реже одного раза в 5 лет. Впоследствии аналогичные подразделения были созданы в министерстве обороны. Сейчас количество проверок превысило 4 млн. в год. Что касается силовых структур, то в США все крупные полицейские округа имеют в штате специалистов по проведению полиграфных проверок. По инициативе криминальной полиции ежегодно проводится более 30 тысяч полиграфных расследований.

На этапе становления полиграфа первоначальное обучение экспертов проводилось специалистами армии США в 1950–1951 годах. С 1956 года полиция стала регулярно применять полиграф при расследовании преступлений. При Национальном институте, занимающемся проблемами полиции, создан центр подготовки специалистов для работы на полиграфе, там же ведутся разработки теоретических проблем.

Все законы, ограничивающие применение полиграфа, нестабильны и часто меняются. Даже в такой развитой стране, как США, невзирая на ее столетний опыт применения полиграфа, законы, регламентирующие его использование, нередко кардинально меняются в течение 3–5 лет. В разных штатах эти законы могут быть взаимоисключающими. В США в 29 штатах и 3 округах от специалиста требуется наличие разрешения или удостоверения, подтверждающего его квалификацию. Полиграфные проверки разрешены на всей территории США, но имеются различные ограничения в его применении. В 21 штате частным нанимателям запрещается требовать прохождения полиграфных проверок вновь поступающих на работу. Проверка государственных служащих зависит от места работы и занимаемой ими должности.

В 1965 году Верховный суд США принял решение, по которому использование полиграфа против желания обследуемого или его принуждение в любой форме к прохождению тестирования является нарушением 5-й поправки к конституции США, которая гарантирует право отказа от самообвинения.