Ночи под кипарисами

– Больные, – пожала плечами Блю. – А еще я беспокоюсь за Кейт Гарпер. Я с ней даже незнакома, но почему-то испытываю симпатию. Ей сейчас нелегко. Она потеряла близкого друга, да еще и стала предметом сплетен. Джилли сказала, что Кейт вдова, что они с Джимом соседи и каждый день ужинали вместе. Она готовила, а он выполнял мелкую работу по дому. Идеальные отношения, с моей точки зрения.

Роше хотел сделать глоток, но неожиданно передумал.

– Господи, надеюсь, Спайк и его люди быстро найдут убийцу. Но нам нужно быть готовыми к новым преступлениям.

Убийцы не останавливаются, если только с ними не происходит что-то подобное тому, что произошло сейчас с ним самим, когда чужой, по сути, человек заставляет тебя забыть обо всем на свете. Блю словно стерла из его памяти все воспоминания, голова была занята только ей одной. Роше надоели богатые дамочки, с которыми ему приходилось работать в клинике, хотя он относился к ним только как к пациенткам. Блю была совсем другая: чистая и непорочная.

Роше встречал своих клиентов в некоторых крупных офисах в Туссэне. Он уважал их за то, что они осмелились нарушить старые традиции. А это совсем не просто сделать в городе, где многие до сих пор носили амулеты вуду[3]. Люди верили в легенды, хотя и не говорили об этом вслух из страха перед богами. Посещение психолога, человека, способного овладеть чужими мыслями, считалось постыдным. Жители предпочитали излечиваться старыми, знакомыми им методами, нежели обращаться к современным специалистам, которых считали самозванцами.

Блю отвела взгляд, чтобы не смотреть на Роше.

– Блю, что ты знаешь о женщине по имени Уазо де Ньют?

Люси была яркой женщиной, привлекающей к себе внимание своими пестрыми нарядами и необычными манерами. Она занималась вуду и следила за тем, чтобы вера в потусторонние силы среди жителей не умерла.

– Уазо? Конечно, я не знаю ее так близко, как ты, но думаю, что это потрясающая женщина. Она приходила ко мне со всеми своими штучками.

– Какими штучками? – нахмурился Роше. – Которые она сама делает?

Блю весело рассмеялась:

– Печенье, пироги, джем. Всякая еда. Она великолепно готовит. Думаю, мы могли бы подружиться.

Роше глубоко вздохнул.

– Ты говоришь, как Энни. Она считает, что Уазо может ходить по воде. Я совсем не удивлен, думаю, она и правда может убедить всех, что способна на такое. – Многие называли Уазо провидицей, но Роше весьма скептически к этому относился.

Блю нахмурилась:

– Ты так считаешь? Значит, я правильно поступала, что не ела ничего, что она принесла в маленьких бархатных мешочках. Уазо сказала, что это не простые сладости, они помогают сохранить молодость.

– Она так сказала? – Роше от возмущения оттолкнул чашку с кофе. – Они используют эти уловки, чтобы завладеть умами людей, они… – Он оторопел, увидев, как Блю заразительно смеется.

– Извини, – пробормотала она, – не смогла удержаться, чтобы не подразнить тебя.

Что она за человек? Роше оперся локтями на стол и повел плечами.

– Тебе не нравится Уазо? Угадала?

– С чего ты взяла? – Он подпер голову рукой и стал разглядывать губы Блю, которые растянулись в улыбке.

– Потому что ты врач, а врачи даже мысли не допускают, что нетрадиционная медицина может быть эффективна. Я сама не очень-то во все это верю, но Уазо не занимается черной магией.

– Нетрадиционная медицина? – Роше вскочил со стула и склонился над Блю. – Уазо? Доморощенный доктор, предсказательница будущего и торговка всякими снадобьями. Вот как это называется.

– О-ох. – Блю повернулась на стуле, подняла голову и посмотрела на него яркими зелеными глазами, которые опять немного изменили цвет. – Наука высмеивает старые верования. Да, с научной точки зрения это полная чушь, но их заклинания действуют, проникают в человеческие умы. Уххуу! – Блю подняла руки и стала выписывать в воздухе какие-то знаки.

– Издеваешься?

Проклятье… Даже когда она смеялась над ним, ему все равно нравилась ее улыбка. Что же с ним происходит? Его тянет к Блю, несмотря на то что он уже успел со ставить о ней собственное мнение и знает, насколько она непростой человек.

Блю кивнула.

– Ты так смешно злишься. Как еще называется то, чем занимается Уазо? Кроме нетрадиционной медицины?

– Шарлатанство, – огрызнулся Роше, и Блю опять рассмеялась. – Правда, я сам иногда поступаю как и она. В определенном смысле Уазо временами бывает весьма проницательной.

Блю опять рассмеялась. Роше стоял у стола и смотрел на нее.

Как у нее это получается? Он чувствовал, как что-то в нем меняется, что от его цинизма вскоре не останется и следа.

– Блю, – мягко произнес он, решив, что она не расслышала, однако она прекратила смеяться и посмотрела на него своими лучистыми глазами.

Господи, какие губы.

Под его взглядом она слегка покраснела. Блю всегда плохо удавалось контролировать перепады своего настроения, и сейчас она боялась, что могла ненароком обидеть Роше.

Он взял ее ладонь в свои руки. Наклонившись, нежно прикоснулся губами к ее тонкой коже и стал целовать кончики пальцев. Блю бросило в дрожь, Роше это почувствовал и обрадовался такой реакции. Он так и хотел. Он посмотрел ей в лицо. Блю закрыла глаза и слегка откинула голову.

Будь осторожен!

Роше положил ее руки себе на плечи и стал целовать веки. Он мечтал заняться с ней любовью или хотя бы просто сбросить с себя одежду, раздеть Блю и лежать с ней рядом в постели столько времени, сколько потребуется, чтобы узнать друг о друге все самое тайное и сокровенное. Он улыбнулся своим мыслям. Когда-нибудь он узнает, какие страсти бушуют в ее сердце, какие страхи одолевают, и поможет избавиться от них навсегда. Блю сидела не шевелясь, но он был счастлив просто находиться рядом, испытывать смешанное чувство радости и боли.

Роще осторожно обвил руками тело Блю и поднял ее. Она оказалась хрупкой и легкой. Без одежды она, наверное, именно такая, какой он себе представляет.

Роше просто не мог не поцеловать Блю. Так же страстно, как и в первый раз в Сент-Сесиль, когда она пыталась вырваться и оттолкнула его. С мужем у нее никогда не было долгих и возбуждающих прелюдий, как и страстных ночей. Роше чувствовал, что она хочет близости и боится ее, внутренне сжимается каждый раз, когда он прикасается к ней, и пытается отстраниться. Что же у нее был за муж? Неужели она никогда не встречалась с другими мужчинами?

Блю приоткрыла рот, и он провел кончиком языка по ее верхней губе. Блю тяжело дышала.

Если ты поспешишь, то потеряешь ее навсегда. Держи себя в руках.

Блю положила руку Роше на грудь и прижалась к нему губами. Робкий поцелуй становился все более смелым и изощренным.

Наша скромница хорошая ученица.

Роше гладил ее по спине и непроизвольно прижался к ней бедром, мысленно улыбнувшись тому, что Блю настолько увлеклась поцелуем, что ничего не заметила.

Его пальцы коснулись ее груди. Роше опустил голову и стал покрывать поцелуями ее лицо и шею. Кровь пульсировала в венах. Он целовал ее, гладил ее стройное тело, возбуждаясь все больше и больше.

Конечно, это его не оправдывает, но он всего лишь мужчина. Сколько раз он напоминал себе об этом? Роше положил голову ей на плечо и вдохнул запах тела, такой тонкий и волнующий. Блю не сделала попытки прикоснуться к тому месту, о котором ей давно пора было вспомнить.

Постарайся договориться о свидании и отправляйся домой.

Роше прошептал ее имя, и Блю подняла на него глаза. В них читался страх или беспокойство, а возможно, просто сомнение. Роше не мог сейчас об этом думать, но чувствовал: в душе Блю шла борьба. Она противилась нахлынувшим на нее ощущениям и безмолвно просила его о помощи.

Потом он понял. Блю совершенно растеряна и не знает, как поступить. Она раскраснелась, губы слегка припухли, волосы растрепались. Если он хочет, чтобы у их отношений было будущее, необходимо остановиться прямо сейчас.

Роше в очередной раз убедился, что у Блю весьма скромный сексуальный опыт. Ему необходимо узнать, чего же ей не хватало в общении с мужчинами.

Роше прижался к ее бедрам, обнял за ягодицы и притянул к себе. Блю вскрикнула.

Она испытывала какие-то чувства, и это порадовало Роше, ему будет легче научить ее остальным премудростям любви. Он одним движением расстегнул молнию на платье, обнажил ее грудь и стал целовать бледно-розовые соски. Блю изогнулась в его объятиях. Затем он резким движением поднял юбку платья вверх, почти к самым плечам. Блю понимала, что Роше уже не сможет остановиться. Он видел, как дрожь охватывает все ее тело, а на лице появляется выражение ужаса и замешательства. Блю взяла его за руку и сжала колени. Роше было знакомо это состояние паники. Он нежно обнял ее.

– Блю…

– Все хорошо, – быстро ответила она, отступая назад. – Правда. Все отлично. У меня… у меня иногда бывают приступы клаустрофобии.

Роше коснулся ее руки, кожа была холодной и влажной.

– Блю.

– Ох, что-то я очень устала. Мне необходимо поспать. – Она закрыла глаза и содрогнулась. С губ сорвался глухой стон, и она закрыла лицо руками.

– Эй. – Роше рискнул положить руку ей на плечо. – Может быть, ты заболела? – Возможно, это была не самая подходящая фраза, но он не мог так просто уйти.

Годы практики в качестве психотерапевта позволили ему усвоить, что женщины, подобные Блю, не могут сразу решиться на близкие отношения. Она может расстаться с ним из-за боязни по той или иной причине испытать удовольствие от секса. Роше хорошо это знал. Он зашел слишком далеко и слишком быстро. Блю совершенно сбита с толку и напугана реакцией собственного тела.

– Давай забудем обо всем, хорошо? – предложила Блю. – Я тебя разочаровала?

– Нет. – Роше покачал головой. – Как ты могла меня разочаровать? Приглашаю тебя поужинать завтра вечером и потанцевать «У Паппи». Обещаю, будет весело.

– Спасибо. – Блю сцепила пальцы рук. – Звучит заманчиво. Можно я позвоню тебе позже и скажу, смогу ли я принять твое приглашение?

Роше почувствовал легкое разочарование. Она не придет.

– Конечно, – кивнул он. – Мне надо уходить, чтобы ты могла спокойно отдохнуть и поработать.

Блю посмотрела на него долгим недоверчивым взглядом.

– Спасибо, Роше, – наконец, произнесла она. – Спасибо за понимание.

Когда он подошел к входной двери, Блю все еще стояла на кухне, повернувшись к нему спиной. Он вышел.

Видимо, у нее были какие-то неизвестные ему причины так себя вести.

Роше знал, что она будет плакать и мучиться. Кто же стал причиной таких страданий Блю?

Глава 8

Тем же днем

Почти у самого входа в дом святого отца представитель закона остановил одну из самых необычных жительниц Туссэна.

– Я могу войти? – спросила она. – А то придумали, не пускать Уазо туда, куда она пришла.

Из кабинета прибежала запыхавшаяся Мэдж и увидела, как Уазо разговаривает с одним из самых юных помощников Спайка – молодым человеком по имени Роза. Мэдж подумала, что, должно быть, такое имя принесло ему немало горя в жизни.

Уазо, доморощенный психолог и целительница всех болезней, по словам Роше, знала всё и вся в Туссэне и беззастенчиво пользовалась даже случайными знакомствами, если ей это было надо. Обычно ей не отказывали. Люди побаивались Уазо и предпочитали поддерживать с ней хорошие отношения. Однако сейчас она была в бешенстве, что случалось довольно редко.

Роза уже весь покрылся потом от общения с этой странной женщиной, но старался сдерживать ее напор, не позволяя пройти.

– Вот этот, – Уазо оживилась, увидев Мэдж, – который только вчера вылез из подгузников, указывает мне, мне, что делать. Могу я встретиться со своими друзьями в доме отца Сайруса или нет! Просто неслыханно! Где наш Божий человек? Мне надо срочно с ним поговорить.

– Какой Божий человек? – Роза как бы мимоходом коснулся новенькой кобуры.

Мэдж постаралась дать Уазо знак промолчать, но было уже поздно.

– Отец Сайрус Пейн, к твоему сведению!

На женщине была красивая и очень необычная юбка с воланами черного кружева и красного хлопка, которые приходили в движение всякий раз, когда она делала шаг. Вьющиеся смоляные волосы обрамляли лицо, крупными локонами спадали на плечи и доставали почти до талии. Глаза, неестественно темные и бездонные, поблескивали из-под длинных густых ресниц. Легкий, почти незаметный макияж невероятным образом подчеркивал ее загадочность.

Уазо приехала в Туссэн много лет назад на похороны старой подруги, да так и осталась. Сложно было сказать, сколько этой женщине лет, но жители города сошлись на том, что ей чуть больше тридцати.

– Офицер Роза, – обратилась Мэдж к молодому человеку и окинула его серьезным взглядом. – Уазо – наш друг и, естественно, беспокоится. Она ничем не помешает вашему расследованию, правда, Уазо? – Она многозначительно посмотрела на женщину.

Уазо пожала губы, наморщила нос и, выдержав слишком долгую паузу, сказала:

– Нет.

– Мисс Поллард, – произнес Роза, растягивая слова, что сразу выдало в нем уроженца Техаса, – шериф сказал, чтобы за ограждение никого не пускали. Вот так вот. Там работают эксперты, снимают отпечатки и все такое, а если в доме будет толпиться кто попало, то сами понимаете…

– Сколько же можно терпеть оскорбления! Ты думаешь, я совсем бестолковая? – перебила его Уазо, упираясь руками в бока. – Пока я тут стою, в дом прошла уйма народу, а меня ты не пускаешь. Прочь с дороги!

– Вы глухая, мисс Уазо? – Роза сделал шаг в сторону, преграждая путь. – Это касается не только вас, а всех посторонних.

Лицо женщины неожиданно просветлело, она сделала шаг назад и стала внимательно разглядывать юношу.

– Надо же, – всплеснула она руками, – как я сразу не заметила?

– Не заметили что? – спросил Роза, озираясь по сторонам.

– Какой ты симпатичный. У тебя есть девушка?

Офицер полиции покраснел и опустил глаза.

– В данный момент нет.

– Куда смотрят девушки этого города? Они должны трепетать при виде такого сексуального мужчины, как ты.

Роза преступил с ноги на ногу.

– Всего несколько минут назад я думала, что кто-то должен задать тебе хорошую трепку, чтобы ты поумнел. —

Она немного помолчала, а потом добавила: – Теперь я понимаю, что сама могла бы надрать тебе задницу.

Роза стал пунцовым. Уазо наклонилась к нему, оглядывая с ног до головы.

– Прекрасно, – пробормотала она.

Мэдж закрыла глаза. Уазо способна на самые неожиданные поступки, и ничто ее не смутит.

Проход был открыт, и женщина направилась к дому. Волосы развевались, а оборки на юбке взлетали вверх, привлекая всеобщее внимание.

– Та еще штучка, – посмотрел ей вслед Роза. – Думаю, ничего страшного, если она войдет, но хочу попросить вас, чтобы она не подходила к главному входу. Там работают наши люди.

– Обещаю, – сказала Мэдж и поспешила за Уазо. – Эй, подожди меня! – крикнула она ей. – Иногда ты просто невыносима. Иди в кухню и жди там. И ни в коем случае не подходи к центральному входу. Поняла, Уазо?

– Поняла. Я сейчас позвоню Нэту, он приедет и разберется с этими болванами.

Нэт Арчер, детектив из Нового Орлеана, занимался убийствами. Когда-то они с Гаем Готро работали вместе. С Уазо они были большие друзья, хотя никто и не мог понять, в каких они отношениях на самом деле. Что бы там ни было, но Нэт был мужчиной внушительных размеров, и все знали, что он никому не позволит неуважительно обращаться с Уазо.

– Ты только посмотри, что творится в вашей церкви, – обратилась она к Мэдж. – Там полицейских больше, чем во всем Новом Орлеане. Что они здесь делают? Мне очень интересно. А сколько машин, фургонов, автобусов. Того и гляди, появится вертолет, а может, даже и два.

– И земноводная техника, – задумчиво пробормотала Мэдж и посмотрела на небо. Зачем она позволила втянуть себя в этот глупый разговор?

– Точно-точно, – кивнула Уазо, – и это тоже. Надо, чтобы Нэт и Гай обязательно приехали. Они во всем разберутся.

– Умоляю, не звони никому. Спайк и его люди уже работают, не думаю, что ему понравится, если кто-то со стороны будет совать нос в их расследование. Они будут для него как заноза в заднице.

– Что ты такое говоришь? – Уазо резко повернулась. – Совать нос! Заноза в заднице! С кем ты общаешься, что стала так выражаться? Ты катишься в пропасть.

– Это не ругательства, – запротестовала Мэдж.

Уазо рассмеялась, демонстрируя прекрасные белые зубы и чуть прикрыв глаза.

– Не воспринимай все слишком серьезно. Я пришла, потому что считаю, что обязана здесь быть. В этом городе происходит слишком много странных вещей. – Она огляделась. – Мне надо поговорить со Спайком. Если удастся объяснить ему, что порой то, что недоступно нашему глазу, важнее того, что лежит на поверхности, все встанет на свои места.

– Да, – согласилась Мэдж. У нее внезапно закружилась голова. – У тебя великолепное чутье. Без тебя мы точно не справимся.

Уазо поправила роскошные волосы и посмотрела на Мэдж.

– Ты говоришь, «мы не справимся», а еще «Уазо – наш хороший друг», а меж тем никто не сообщил Уазо о том, что происходит, меня даже пускать не хотели.

Мэдж нахмурилась. С каждым часом воздух становился все более влажным, а температура повышалась. А тут еще Уазо. Мэдж раздражал ее требовательный тон и хитрый пронырливый взгляд.

Женщина наклонилась к самому уху Мэдж и прошептала:

– Я знаю, ничего не изменилось. Скажи этому мужчине, что ты любишь ездить верхом, а там, глядишь, он возьмется тебя учить. Только держись за него крепче, иначе свалишься. Он такой сексуальный…

– Хватит! Прошу тебя, замолчи. Он священник.

– Он священник и любит тебя. – Уазо повернула лицо Мэдж к себе. – Ты очень красивая. Он тоже очень красивый. Ммм, очень хорош собой. Вы будете отличной парой. Я закрываю глаза и вижу вас вместе. Лунные блики на обнаженных телах.

Мэдж едва не задохнулась.

– Это невозможно, – сдавленно произнесла она.

– Знаю, – сказала Уазо и хихикнула. Она, пританцовывая, прошлась по кухне. – Обожаю все несбыточное. Не люблю, когда скучно. Ты мне нравишься, Мэдж Поллард, хотя я никогда не любила таких чопорных женщин, как ты. – Она обняла Мэдж и засмеялась.

– Спасибо. Ты мне тоже очень нравишься. Только говори тише, пока тебя кто-нибудь не услышал.

Мэдж очень нервничала и не знала, сколько еще сможет выдержать. Ее совершенно не волновало мнение Уазо, у нее было свое собственное. Она помнила каждое нежное слово, сказанное отцом Сайрусом, каждое его прикосновение, а сегодняшнее утро, их объятия навсегда останутся в ее памяти, лаская душу и волнуя кровь. Несмотря на сан, он был обычным мужчиной, который хотел чувствовать рядом с собой женщину. Мэдж была именно этой женщиной.

– Да, – сказала Уазо, сосредоточилась и закрыла глаза.

– Что? – прошептала Мэдж.

– Ничего. – Провидица покачала головой. – Что-то еще произошло в этом доме.

В кухню вошел отец Сайрус, но Уазо его не заметила.

– Уазо? – произнес он ровным голосом. – Думаю, ты здесь, чтобы помочь нам сохранить спокойствие.

Пряча улыбку, Мэдж слушала святого отца и следила за реакцией незваной гостьи.

– Откуда я могла узнать, что нужна здесь? – торжественно произнесла Уазо. – Отсюда. – Она положила руку на грудь. – Я знала, что мы встретимся, Божий человек. Сердце мне подсказало. Но здесь, – она переместила руку на голову, – я знаю, что ты дурачишь меня, а я этого не люблю. Я еще не решила, как мне поступить.

– Я не обманываю тебя, – покачал головой отец Сайрус. – Мне очень больно осознавать, что ты считаешь меня способным на такой поступок.

– Тогда отбрось свою боль, Божий человек. Думаю, ты еще можешь спастись, и ты этого заслуживаешь. – Она посмотрела на небо, а потом вдаль, на темную гладь воды. – Я чувствую запах реки. На берегу растут молодые деревья, роняют свои листья, и их уносит течением. Посмотрите, вон растет кипарис. Какой он белый внутри, под корой, словно кости мертвеца.

– Уазо! – Голос священника стал тревожным, но говорившая, казалось, этого не замечала.

Она поежилась.

– Это мое предназначение, слушать и предупреждать людей. – Она повернулась к отцу Сайрусу и зашмыгала носом. – Я чувствую запах крови.

– Почему бы нам не пройти в гостиную и не выпить кофе? – поспешно предложил Сайрус.

– Нельзя отвлекаться, я должна быть готова, – покачала головой Уазо.

– К чему? – не удержалась от вопроса Мэдж.

Прорицательница поджала губы и стала нетерпеливо постукивать ногой. Она выглядела очень обеспокоенной.

– К женщинам нужно относиться снисходительно и помогать им. Я – женщина, и я готова.

– Не стоит об этом говорить, – обратился к ней отец Сайрус, – это может напугать людей, которые к тебе не привыкли.

Уазо отмахнулась:

– Это запах не старой крови. Она все еще течет в чьем-то теле. Будем надеяться, она там и останется.

Мэдж старалась не смотреть в сторону святого отца, но не смогла и перехватила его взгляд. От грусти и тоски, которую она увидела в его глазах, сжалось сердце. Сиг Смит пригласил ее на ужин послезавтра, а у нее не было никакого желания принимать это предложение. Но она пойдет и постарается хоть на время забыть о Сайрусе.

Они вспомнили о Уазо и заметили, что она стоит, уставившись в одну точку. Внезапно женщина бросилась к задней двери и с силой толкнула ее. Мэдж и Сайрус побежали за ней.

Мэдж была слишком дорога святому отцу, чтобы оставить ее одну в такой ситуации, и еще с Уазо. Мэдж, конечно, заметила, как он смотрел на нее, но, слава богу, не смогла прочитать его мысли. Сайрус пытался представить ее с другим мужчиной. Он никак не мог примириться с мыслью о неизбежном.

И никогда не сможет. Он всегда будет ненавидеть любого мужчину Мэдж.

Он закрыл дверь, стараясь немного успокоиться.

На кухне они были втроем. И еще Блю, которая обычно работала на втором этаже, но, пока в доме была полиция, переместилась за кухонный стол. Лил воспользовалась предложением отца Сайруса и ушла еще утром.

Когда Марти Брок задал все интересующие его вопросы, Сайрус взял ключи от машины и отвез их Блю. Она приехала обратно следом за ним, объяснив, что ей необходимо работать. Девушка выглядела очень уставшей, казалось, она уснет прямо на месте. Однако сейчас у Блю не было возможности даже подремать. Когда рядом Уазо, никто не мог расслабиться.

– Где Спайк? Там? – спросила Уазо у Блю, возвращаясь в кухню.

– По-моему, он туда не заходил, – рассеянно ответила девушка.

Уазо с подозрением покосилась на нее:

– Здесь что-то происходит. Я не имею в виду еще один труп в церкви, что-то другое.

– Уазо! – Блю в сердцах бросила ручку на стол.

– Ты, наконец, дождалась послания, которое так долго не приходило? – спросила Мэдж, входя следом за Уазо.

Сайрус был благодарен ей, что она не стала акцентировать внимание на высказываниях прорицательницы.

Уазо приняла самодовольный вид:

– Все шутите, да? Не говорите о том, в чем не разбираетесь. Если вы не видите того, что вижу я, не значит, что этого нет. Своим недоверием вы очень мешаете предвидению.

Отец Сайрус посмотрел на Мэдж. Она подошла к большому дубовому столу, взяла массивный стул и села напротив Блю.

Уазо, не шевелясь, стояла у окна, вглядываясь в даль, в сторону реки. Раздались тяжелые шаги, дверь открылась, и в дом вошел Спайк Тревор. Он снял шляпу, даже не поправив примятые волосы.

– Приехал, как только освободился, – сообщил он. – Встречался с Кейт Гарпер. Теперь мне надо поговорить с вами. Эксперты уже увезли коробку? Или она в кабинете? – В этот момент он заметил Уазо.

– Уазо только что приехала, – поспешил объяснить святой отец. – У нее какое-то предчувствие и… – Он развел руками и замолчал.

– Неужели? – саркастически произнес Спайк.

– Коробка у меня в кабинете, – сказала Мэдж. Она встала рядом с отцом Сайрусом, нервно сжимая руки.

У Спайка были голубые глаза, которые многие считали весьма дружелюбными, но сейчас они были похожи на две льдинки.

У Сайруса все внутри похолодело от этого взгляда.

– Да-да, – пробормотал он.

– Отец Сайрус говорит правду, – сказала Мэдж. – Уазо приехала сообщить, что у нее какие-то предчувствия.

– А вы забыли, что я тоже живу здесь неподалеку? – спросил Спайк. Он оперся на кухонную стойку и оглядел присутствующих. – Если мне не изменяет память, я уже как-то сталкивался с этими предчувствиями Уазо.

Шериф даже не пытался скрыть своего скептического настроя. Отец Сайрус понял, что никому и никогда не удастся изменить его мнение об Уазо. В прошлом она не раз оказывалась права, но, видимо, Спайк не брал это в расчет.

– Я разговаривала с Энни Сэведж, – неожиданно обратилась к предсказательнице Блю. – Она сказала, что ты спасла ей жизнь. Подробностей она не сообщила. Ее муж и Роше тоже молчат об этом, но мне кажется, это было что-то очень серьезное.