Поэмы

Балет

Дианы грудь, ланиты ФлорыПрелестны, милые друзья,Но, каюсь, ножка ТерпсихорыПрелестней чем-то для меня;Она, пророчествуя взглядуНеоцененную награду,Влечет условною красойЖеланий своевольный рой…ПушкинСвирепеет мороз непавистный.Нет, на улице трудно дышать.Муза! нынче спектакль бенефисный,Нам в театре пора побывать.Мы вошли среди криков и плеска.Сядем здесь. Я боюсь первых мест,Что за радость ослепнуть от блескаГенеральских, сенаторских звезд.Лучезарней румяного ФебаЭти звезды: заметно тотчас,Что они не нахватаны с неба —Звезды неба не ярки у нас.Если б смелым, бестрепетным взглядомМы решились окинуть тот ряд,Что зовут «бриллиантовым рядом»,Может быть, изощренный наш взглядИ открыл бы предмет для сатиры(В самом солнце есть пятнышки). Но —:Немы струны карающей лиры,Вихорь жизни порвал их давно!Знайте, люди хорошего тона,Что я сам обожаю балет.«Пораженным стрелой Купидона»Не насмешка – сердечный привет!Понапрасну не бейте тревогу!Не коснусь ни военных чинов,Ни на службе крылатому богуСевших на ноги статских тузов.Накрахмаленный денди и щеголь(То есть: купчик – кутила и мот)И мышиный жеребчик (так ГогольМолодящихся старцев зовет),Записной поставщик фельетонов,Офицеры гвардейских полковИ безличная сволочь салонов —Всех молчаньем прейти я готов!До балета особенно страстныАрмянин, персиянин и грек,Посмотрите, как лица их красны(Не в балете ли весь человек?),Но и их я оставлю в покое,Никого не желая сердить.Замышляю я нечто другое —Я загадку хочу предложить.В маскарадной и в оперной зале,За игрой у зеленых столов,В клубе, в думе, в манеже, на бале,Словом: в обществе всяких родов,В наслажденье, в труде и в покое,В блудном сыне, в почтенном отце, —Есть одно – угадайте, какое? —Выраженье на русском лице?..Впрочем, может быть, вам недосужно.Муза! дай – если можешь – ответ!Спору нет: мы различны наружно,Тот чиновник, а этот корнет,Тот помешан на тонком приличье,Тот играет, тот любит поесть,Но вглядись: при наружном различьеВ нас единство глубокое есть:Нас безденежье всех уравняло —И великих, и малых людей —И на каждом челе начерталоНадпись: «Где бы занять поскорей?»Что, не так ли?..История та же,Та же дума на каждом лице,Я на днях прочитал ее дажеНа почтенном одном мертвеце.Если старец игрив чрезвычайно,Если юноша вешает нос —Оба, верьте мне, думают тайно:Где бы денег занять? вот вопрос!Вот вопрос! Напряженно, тревожноКаждый жаждет его разрешить,Но занять, говорят, невозможно,Невозможнее долг получить.Говорят, никаких договоровДолжники исполнять не хотят;Генерал-губернатор СуворовДержит сторону их – говорят…Осуждают юристы героя,Но ты прав, охранитель покояИ порядка столицы родной!Может быть, в долговом отделеньеНасиделось бы всё населенье,Если б был губернатор другой!Разорило чиновников чванство,Прожилась за границею знать,Отчего оголело дворянство,Неприятно и речь затевать!На цветы, на подарки актрисам,Правда, деньги еще достаем,Но зато пред иным бенефисомРубль на рубль за неделю даем.Как же быть? Не дешевая школаПоощрение граций и муз…Вянет юность обоего пола,Терпит даже семейный союз:Тщетно юноши рыщут по балам,Тщетно барышни рядятся в пух —Вовсе нет стариков с капиталом,Вовсе нет с капиталом старух!Сокрушаются Никольс и Плинке, [124]Без почину товар их лежит,Сбыта нет самой модной новинке(Догадайтесь – откройте кредит!),Не развозят картонок нарядныхИзомбар, Андрие и Мошра, [125]А звонят у подъездов парадныхС неоплаченным счетом с утра.Что модистки! злосчастные прачкиХодят месяц за каждым рублем!Опустели рысистые скачки,Жизни нет за зеленым столом.Кто, бывало, дурея с азарту,Кряду игрывал по сту ночей,Пообедав, поставит на картуЗлополучных пятнадцать рублейИ уходит походкой печальнойВ думу, в земство и даже в семьюОтводить болтовней либеральнойУдрученную душу свою.С богом, друг мой! В любом комитетеПобеседовать можешь теперьО кредите, о звонкой монете,Об «итогах» дворянских потерь,И о «брате» в нагольном тулупе,И о том, за какие грехиНас журналы ругают и в клубеНе дают нам стерляжьей ухи!Там докажут тебе очевидно,Что карьера твоя решена!Да! трудненько и даже обидноЖить, – такие пришли времена!Купишь что-нибудь – дерзкий приказчикАссигнацию щупать начнетИ потом, опустив ее в ящик,Долгим взором тебя обведет, —Так и треснул бы!..Впрочем, довольно!Продолжать бы, конечно, я мог,Факты есть, но касаться их больно!И притом сохрани меня бог,Чтоб я стих мой подделкою серийИ кредитных бумаг замарал, —«Будто нет благородней материй?» —Мне отечески «некто» сказал.С этим мненьем вполне я согласен,Мир идей и сюжетов велик:Например, как волшебно прекрасенБельэтаж – настоящий цветник!Есть в России еще миллионы,Стоит только на ложи взглянуть,Где уселись банкирские жены, —Сотня тысяч рублей, что ни грудь!В жемчуге лебединые шеи,Бриллиант по ореху в ушах!В этих ложах – мужчины евреи,Или греки, да немцы в крестах.Нет купечества русского (стужаНапугала их, что ли?) ОднаОткупщица, втянувшая мужаВ модный свет, в бельэтаже видна.Весела ты, но в этом весельеМожно тот же вопрос прочитать.И на шее твоей ожерелье —Погодила б ты им щеголять!Пусть оно красоты идеальной,Пусть ты в нем восхитительна, но —Не затих еще шепот скандальный,Будто было в закладе оно:Говорят, чтобы в нем показатьсяНа каком-то парадном балу, —Перед гнусным менялой валятьсяТы решилась на грязном полу,И когда возвращалась ты с бала,Ростовщик тебя встретил – и снялЭти перлы… Не так ли досталаТы опять их?.. Кредит твой упал,С горя запил супруг сокрушенный,Бог бы с ним! Расставаться тошнейС этой чопорной жизнью салоннойИ с разгулом интимных ночей;С этим золотом, бархатом, шелком,С этим счастьем послов принимать.Ты готова бы с бешеным волкомПокумиться, – чтоб снова блистать,Но свершились пути провиденья,Всё погибло – и деньги, и честь!Нисходи же ты в область забвеньяИ супругу дай дух перевесть!Слаще пить ему водку с дворецким,«Не белы-то снеги» распевать,Чем возиться с посольством турецкимИ в ответ ему глупо мычать…Тешить жен – богачам не забота,Им простительна всякая блажь.Но прискорбно душе патриота,Что чиновницы рвутся туда ж.Марья Савишна! вы бы наделиПлатье проще! – Ведь как ни рядись,Не оденетесь лучше камелийИ богаче французских актрис!Рассчитайтесь, сударыня, с прачкойДа в хозяйство прикиньте хоть грош,А то с дочерью, с мужем, с собачкойЗа полтину обед не хорош!Марья Савишна глаз не спускалаМежду тем с старика со звездой.Вообще в бельэтаже сиялоМного дам и девиц красотой.Очи чудные так и сверкали,Но кому же сверкали они?Доблесть, молодость, сила – пленялиСердце женское в древние дни.Наши девы практичней, умнее,Идеал их – телец золотой,Воплощенный в седом иудее,Потрясающем грязной рукойГруды золота…Время антрактаНаконец-то прошло как-нибудь.(Мы зевали два первые акта,Как бы в третьем совсем не заснуть.)Все бинокли приходят в движенье —Появляется кордебалет.Здесь позволю себе отступленье:Соответственной живости нетВ том размере, которым пишу я,Чтобы прелесть балета воспеть.Вот куплеты: попробуй, танцуя,Театрал, их под музыку петь!Я был престранных правил,Поругивал балет.Но раз бинокль подставилМне генерал-сосед.Я взял его с поклономИ с час не возвращал,«Однако, вы – астроном!» —Сказал мне генерал.Признаться, я немножкоСмутился (о профан!)– Нет… я… но эта ножка…Но эти плечи… стан… —Шептал я генералу,А он, смеясь, в ответ:«В стремленье к идеалуДурного, впрочем, нет.Не всё ж читать вам Бокля!Не стоит этот БокльХорошего бинокля…Купите-ка бинокль!..»Купил! – и пред балетомЯ преклонился ниц.Готов я быть поэтомПрелестных танцовщиц!Как не любить балета?Здесь мирный гражданинПозабывает лета,Позабывает чин,И только ловят взорыВ услужливый лорнетЧто «ножкой Терпсихоры»Именовал поэт.Не так следит астрономЗа новою звездой,Как мы… но для чего намСмеяться над собой?В балете мы наивны,Мы глупы в этот час:Почти что конвульсивныДвижения у нас:Вот выпорхнула дева,Бинокли поднялись;Взвилася ножка влево —Мы влево подались;Взвилася ножка вправо —Мы вправо… «Берегись!Не вывихни сустава,Приятель!..» – Фора! bis! —……………Bis!.. Но девы, подобные ветру,Улетели гирляндой цветной!(Возвращаемся к прежнему метру):Пантомимного сценой большойУтомились мы; вальс африканскийТоже вышел топорен и вял,Но явилась в рубахе крестьянскойПетипа – и театр застонал!Вообще мы наклонны к искусству,Мы его поощряем, но там,Где есть пища народному чувству,Торжество настоящее нам;Неужели молчать славянину,Неужели жалеть кулака,Как Бернарди затянет «Лучину»,Как пойдет Петипа трепака?..Нет! где дело идет о народе,Там я первый увлечься готов.Жаль одно: в нашей скудной природеНа венки не хватает цветов!Всё – до ластовиц белых в рубахе —Было верно: на шляпе цветы,Удаль русская в каждом размахе…Не артистка – волшебница ты!Ничего не видали вовекиМы сходней: настоящий мужик!Даже немцы, евреи и греки,Русофильствуя, подняли крик.Всё слилось в оглушительном «браво»,Дань народному чувству платя.Только ты, моя Муза! ЛукавоУлыбаешься… Полно, дитя!Неуместна здесь строгая дума,Неприлична гримаса твоя…Но молчишь ты, скучна и угрюма…Что ж ты думаешь, Муза моя?..На конек ты попала обычный —На уме у тебя мужики,За которых на сцене столичнойПетипа пожинает венки,И ты думаешь: «Гурия рая!Ты мила, ты воздушно легка,Так танцуй же ты «Деву Дуная»,Но в покое оставь мужика!В мерзлых лапотках, в шубе нагольной,Весь заиндевев, сам за себяВ эту пору он пляшет довольно,Зиму дома сидеть не любя.Подстрекаемый лютым морозом,Совершая дневной переход,Пляшет он за скрипучим обозом,Пляшет он – даже песни поет!..»А то есть и такие обозы(Вот бы Роллер нам их показал!) —В январе, когда крепки морозыИ народ уже рекрутов сдал,На Руси, на проселках пустынныхМного тянется поездов длинных…Прямиком через реки, поляЕдут путники узкой тропою:В белом саване смерти земля,Небо хмурое полное мглою.От утра до вечерней порыВсё одни пред глазами картины.Видишь, как, обнажая бугры,Ветер снегом заносит лощины;Видишь, как эта снежная пыль,Непрерывной волной набегая,Под собой погребает ковыль,Всегубящей зиме помогая;Видишь, как под кустом иногдаПрипорхнет эта малая пташка,Что от нас не летит никуда —Любит скудный наш север, бедняжка!Или, щелкая, стая дроздовПролетит и посядет на ели;Слышишь дикие стоны волковИ визгливое пенье метели…Снежно – холодно – мгла и туман…И по этой унылой равнинеШаг за шагом идет караванС седоками в промерзлой овчине.Как немые, молчат мужики,Даже песня никем не поется,Бабы спрятали лица в платки,Только вздох иногда пронесетсяИли крик: «Ну! чего отстаешь? —Седоком одним меньше везешь!..»Но напрасно мужик огрызается.Кляча еле идет – упирается;Скрипом, визгом окрестность полна.Словно до сердца поезд печальныйЧерез белый покров погребальныйРежет землю – и стонет она,Стонет белое снежное море…Тяжело ты – крестьянское горе!Ой ты кладь, незаметная кладь!Где придется тебя выгружать?..Как от выстрела дым расползаетсяНа заре по росистым травам,Это горе идет – подвигаетсяК тихим селам, к глухим деревням.Вон – направо – избенки унылые,Отделилась подвода одна,Кто-то молвил: «Господь с вами, милые!» —И пропала в сугробах она…Чу! клячонку хлестнул старичина…Эх! чего ты торопишь ее!Как-то ты, воротившись без сына,Постучишься в окошко свое?..В сердце самое русского краяДоставляется кладь роковая!Где до солнца идет за порогС топором на работу кручина,Где на белую скатерть дорогПоздним вечером светит лучина,Там найдется кому эту кладьПо суровым сердцам разобрать,Там она приютится, попрячется —До другого набора проплачется!

Осипу Ивановичу Комиссарову

Не громка моя лира, в ней нетВеличавых, торжественных песен,Но придет, народится поэт,Вдохновеньем могуч и чудесен,Он великую песню споет,И героями песни той чуднойБудут: царь, что стезей многотруднойЦарство русское к счастью ведет;Царь, покончивший рабские стоны,Вековую бесправность людейИ свободных сынов миллионыДаровавший отчизне своей;И крестьянин, кого возрастилВ недрах Руси народ православный,Чтоб в себе – весь народ он явилОхранителем жизни державной!Сын народа! тебя я пою!Будешь славен ты много и много…Ты велик – как орудие бога,Направлявшего руку твою!

Песни

IУлюдей-то в дому – чистота, лепота,А унас-то в дому – теснота, духота.У людей-то для щей – с солонинкою чан,А унас-то во щах – таракан, таракан!У людей кумовья – ребятишек дарят,А унас кумовья – наш же хлеб приедят!У людей на уме – погуторить с кумой,А унас на уме – не пойти бы с сумой?Кабы так нам зажить, чтобы свет удивить:Чтобы деньги в мошне, чтобы рожь на гумне;Чтобшлея в бубенцах, расписная дуга,Чтобсукно на плечах, не посконь-дерюга;Чтоб не хуже других нам почет от людей,Поп в гостях у больших, у детей – грамотейЧтобы дети в дому – словно пчелы в меду,А хозяйка в дому – как малинка в саду!IIКАТЕРИНАВянет, пропадает красота моя!От лихого мужа нет в дому житья.Пьяный всё колотит, трезвый всё ворчит,Сам что ни попало из дому тащит!Не того ждала я, как я шла к венцу!К брату я ходила, плакалась отцу,Плакалась соседям, плакалась родной,Люди не жалеют – ни чужой, ни свой!«Потерпи, родная, – старики твердят, —Милого побои не долго болят!»«Потерпи, сестрица! – отвечает брат. —Милого побои не долго болят!»«Потерпи! – соседи хором говорят. —Милого побои не долго болят!»Есть солдатик – Федя, дальняя родея,Он один жалеет, любит он меня;Подмигну я Феде, – с Федей мы вдвоемДалеко хлебами за село уйдем.Всю открою душу, выплачу печаль,Всё отдам я Феде – всё, чего не жаль!«Где ты пропадала?» – спросит муженек.– Где была, там нету! так-то, мил дружок!Посмотреть ходила, высока ли рожь! —«Ах ты дура баба! ты еще и врешь…»Станет горячиться, станет попрекать…Пусть его бранится, мне не привыкать!А и поколотит – не велик наклад —Милого побои не долго болят!IIIМОЛОДЫЕПовенчавшись, ПарасковьеМуж имущество казал:Это стойлице коровье,А коровку бог прибрал!Нет перинки, нет кровати,Да теплы в избе полати,А в клети, вместо телят,Два котеночка пищат!Есть и овощ в огороде —Хрен да луковица,Есть и медная посуда —Крест да пуговица!IVСВАТ И ЖЕНИХ

(В кабаке за полуштофом)

1Ну-тко! Марья у Зиновья,У Никитишны Прасковья,Степанида у Петра —Все невесты, всем пора!У Кондратьевны Орина, —Что ни девка, то малина!Думай, думай! выбирай!По любую засылай!Марья малость рябовата,Да смиренна, вожевата,Марья, знаешь, мне сродни,Будет с мужем – ни-ни-ни!Ай да Марья! Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!Нам с лица не воду пить,И с корявой можно жить,Да чтоб мужу на порохНе вставала поперек!Ай да Марья, Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!2Ну-тко! Вера у Данилы,Палагея у Гаврилы,Секлетея у Фрола, —Замуж всем пора пришла!У Никиты – Катерина,Что ни девка, то малина!Думай, думай – выбирай!По любую засылай!Марья, знаешь, шедровита,Да работать, ух! сердита!Марья костью широка,Высока, статна, гладка!Ай да Марья, Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!Нам с лица не воду пить,И с корявой можно жить,Да чтоб мясо на костях,Чтобы силушка в руках!Ай да Марья! Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!..3Ну-тко! Анна у Егора,У Антипки Митродора,Александра у Петра —Все невесты, всем пора!У Евстратья – Акулина,Что ни девка, то малина!Думай, думай – выбирай!По любую засылай!Марья точно шедровита,Да хозяйка домовита:Всё примоет, приберет,Всё до нитки сбережет!Ай да Марья! Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!Нам с лица не воду пить,И с корявой можно жить,Да чтоб по двору прошла,Всех бы курочек сочла!Ай да Марья, Марья – клад!Сватай Марью, Марью, сват!(Спрашивают еще полуштоф и начинают снова.)VГИМНГосподь! твори добро народу!Благослови народный труд,Упрочь народную свободу,Упрочь народу правый суд!Чтобы благие начинаньяМогли свободно возрасти,Разлей в народе жажду знаньяИ к знанью укажи пути!И от ярма порабощеньяТвоих избранников спаси,Которым знамя просвещенья,Господь! ты вверишь на Руси!..

Еще тройка

Ямщик лихой, лихая тройкаИ колокольчик под дугой,И дождь, и грязь, но кони бойкоТелегу мчат. В телеге тойСидит с осанкою победнойЖандарм с усищами в аршин,И рядом с ним какой-то бледныйЛет в девятнадцать господин.Все кони взмылены с натуги,Весь ад осенней русской вьюгиНавстречу; не видать небес,Нигде жилья не попадает,Всё лес кругом, угрюмый лес…Куда же тройка поспешает?Куда Макар телят гоняет.2Какое ты свершил деянье,Кто ты, преступник молодой?Выть может, ты имел свиданьеВ глухую ночь с чужой женой?Но подстерег супруг ревнивыйИ длань занес – и оскорбил,А ты, безумец горделивый,Его на месте положил?Ответа нет. Бушует вьюга,Завидев кабачок, как друга,Жандарм командует: «Стоять!»Девятый шкалик выпивает…Чу! тройка тронулась опять!Гремит, звенит – и улетаетКуда Макар телят гоняет.3Иль погубил тебя презренный,Но соблазнительный металл?Дитя корысти современной,Добра чужого ты взалкал,И в доме издавна знакомом,Когда все погрузились в сон,Ты совершил грабеж со взломомИ пойман был и уличен?Ответа нет. Бушует вьюга;Обняв преступника, как друга,Жандарм напившийся храпит;Ямщик то свищет, то зевает,Поет… А тройка всё гремит,Гремит, звенит – и улетаетКуда Макар телят гоняет.4Иль, может быть, ночным артистомТы не был, друг? и просто мыТеперь столкнулись с нигилистом,Сим кровожадным чадом тьмы?Какое ж адское коварствоТы помышлял осуществить?Разрушить думал государствоИли инспектора побить?Ответа нет. Бушует вьюга,Вся тройка в сторону с испугаШарахнулась. Озлясь, кнутомЯмщик по всем по трем стегает;Телега скрылась за холмом,Мелькнула вновь – и улетаетКуда Макар телят гоняет!..

С работы

«Здравствуй, хозяюшка! Здравствуйте, детки!Выпить бы. Эки стоят холода!»– Ин ты забыл, что намедни последкиВыпил с десятником? —«Ну, не беда!И без вина отогреюсь я, грешный,Ты обряди-ка савраску, жена,Поголодал он весною, сердечный,Как подобрались сена.Эк я умаялся!.. Что, обрядила?Дай-ка горяченьких щец».– Печи я нынче, родной, не топила,Не было, знаешь, дровец! —«Ну, и без щей поснедаю я, грешный.Ты овсеца бы савраске дала, —В лето один он управил, сердечный,Пашни четыре тягла.Трудно и нынче нам с бревнами было,Портится путь… Ин и хлебушка нет?..»– Вышел, родной… У соседей просила,Завтра сулили чем свет! —«Ну, и без хлеба улягусь я, грешный.Кинь под савраску соломки, жена!В зиму-то вывез он, вывез, сердечный,Триста четыре бревна…»* * *Не рыдай так безумно над ним,Хорошо умереть молодым!Беспощадная пошлость ни тениПоложить не успела на нем,Становись перед ним на колени,Украшай его кудри венком!Перед ним преклониться не стыдно,Вспомни, сколькие пали в борьбе,Сколько раз уже было тебеЗа великое имя обидно!А теперь его слава прочна:Под холодною крышкою гробаНа нее не наложат пятнаНи ошибка, ни сила, ни злоба…Не хочу я сказать, что твой братНе был гордою волей богат,Но, ты знаешь, кто ближнего любитБольше собственной славы своей,Тот и славу сознательно губит,Если жертва спасает людей.Но у жизни есть мрачные силы —У кого не слабели шагиПеред дверью тюрьмы и могилы?Долговечность и слава – враги.Русский гений издавна венчаетТех, которые мало живут,О которых народ замечает:«У счастливого недруги мрут,У несчастного друг умирает…»

Кузнец

(Памяти Н. А. Милютина)

Чуть колыхнулось болото стоячее,Ты ни минуты не спал.Лишь не остыло б железо горячее,Ты без оглядки ковал.В чем погрешу и чего не доделаю,Думал, – исправят потом.Грубо ковал ты, но руку умелуюВидно доныне во всем.С кем ты делился душевною повестью,Тот тебя знает один.Спи безмятежно, с покойною совестью,Честный кузнец-гражданин!

Стихотворения посвященные русским детям

IДЯДЮШКА ЯКОВДом – не тележка у дядюшки Якова.Господи боже! чего-то в ней нет!Седенький сам, а лошадка каракова;Вместе обоим сто лет.Ездит старик, продает понемногу,Рады ему, да и он-то того:Выпито вечно и сыт, слава богу.Пусто в деревне, ему ничего,Знает, где люди: и куплю, и менуНа полосах поведет старина;Дай ему свеклы, картофельку, хрену,Он тебе всё, что полюбится, – на!Бог, видно, дал ему добрую душу.Ездит – кричит то и знай:«По грушу! по грушу!Купи, сменяй!»«У дядюшки у ЯковаСбоина маковаБольно лакома —На грош два кома!Девкам утехи —Рожки, орехи!Эй! малолетки!Пряники редки,Всякие штуки:Окуни, щуки,Киты, лошадки!Посмотришь – любы.Раскусишь – сладки,Оближешь губы!..»– Стой, старина! – Старика обступили,Парней, и девок, и детушек тьма.Все наменяли сластей, накупили —То-то была суета, кутерьма!Смех на какого-то Кузю печального:Держит коня перед носом сусального;Конь – загляденье, и лаком кусок…Где тебе вытерпеть? Ешь, паренек!Жалко девочку сиротку Феклугпу:Все-то жуют, а ты слюнки глотай…«По грушу! по грушу!Купи, сменяй!»«У дядюшки у ЯковаПро баб товару всякого.Ситцу хорошего —Нарядно, дешево!Эй! молодицы!Красны девицы,Тетушки, сестры!Платочки пестры,Булавки востры,Иглы не ломки,Шнурки, тесемки!Духи, помада,Всё – чего надо!..»Зубы у девок, у баб разгорелись.Лен, и полотна, и пряжу несут.«Стойте! не вдруг! белены вы объелись?Тише! поспеете!..» Так вот и рвут!Зорок торгаш, а то просто беда бы!Затормошили старинушку бабы,Клянчат, ласкаются, только держись:– Цвет ты наш маков,Дядюшка Яков,Не дорожись! —«Меньше нельзя, разрази мою душу!Хочешь бери, а не хочешь – прощай!»«По грушу! по грушу!Купи, сменяй!»«У дядюшки у ЯковаХватит про всякого.Новы коврижки —Гляди-ко: книжки!Мальчик-сударик,Купи букварик!Отцы почтенны!Книжки не ценны;По гривне штука —Деткам наука!Для ребятишек —Тимошек, Гришек,Гаврюшек, Ванек…Букварь не пряник,А почитай-ка,Язык прикусишь…Букварь не сайка,А как раскусишь,Слаще ореха!Пяток – полтина,Глянь – и картина!Ей-ей утеха!Умен с ним будешь,Денег добудешь…По буквари!По буквари!Хватай – бери!Читай – смотри!»И букварей-таки много купили:– Будет вам пряников; нате-ка вам! —Пряники, правда, послаще бы были,Да рассудилось уж так старикам.Книжки с картинками, писаны четко —То-то дойти бы, что писано тут!Молча крепилась Феклуша-сиротка,Глядя, как пряники дети жуют,А как увидела в книжках картинки,Так на глаза навернулись слезинки.Сжалился, дал ей букварь старина:«Коли бедна ты, так будь ты умна!»Экой старик! видно добрую душу!Будь же ты счастлив! Торгуй, наживай!«По грушу! по грушу!Купи, сменяй!»IIПЧЕЛЫНа-тко медку! с караваем покушай,Притчу про пчелок послушай!Нынче не в меру вода разлилась,Думали, просто идет наводнение,Только и сухо, что наше селениеПо огороды, где ульи у нас.Пчелка осталась водой окруженная,Видит и лес, и луга вдалеке,Ну – и летит, – ничего налегке,А как назад полетит нагруженная,Сил не хватает у милой. Беда!Пчелами вся запестрела вода,Тонут работницы, тонут сердечные!Горю помочь мы не чаяли, грешные,Не догадаться самим бы вовек!Да нанесло человека хорошего,Под Благовещенье помнишь прохожего?Он надоумил, Христов человек!Слушай, сынок, как мы пчелок избавили:Я при прохожем тужил-тосковал;«Вы бы им до суши вехи поставили»,Это он слово сказал!Веришь: чуть первую веху зеленуюНа воду вывезли, стали втыкать,Поняли пчелки сноровку мудреную:Так и валят и валят отдыхать!Какбогомолки у церкви на лавочке,Сели – сидят.Набугре-то ни травочки,Нуа в лесу и в полях благодать:Пчелкам не страшно туда залетать,Всё от единого слова хорошего!Кушай на здравие, будем с медком.Благослови бог прохожего!Кончил мужик, осенился крестом;Мед с караваем парнишка докушал,Тятину притчу тем часом прослушал,И за прохожего низкий поклопГосподу богу отвесил и он.IIIГЕНЕРАЛ ТОПТЫГИНДело под вечер, зимой,И морозец знатный.По дороге столбовойЕдет парень молодой,Ямщичок обратный;Не спешит, трусит слегка;Лошади не слабы,Да дорога не гладка —Рытвины, ухабы.Нагоняет ямщичокВожака с медведем:«Посади нас, паренек,Веселей доедем!»– Что ты? с мишкой? – «Ничего!Он у нас смиренный,Лишний шкалик за негоПоднесу, почтенный!»– Ну, садитесь! – ПосадилБородач медведя,Сел и сам – и потрусилПолегоньку Федя…Видит Трифон кабачок,Приглашает Федю.«Подожди ты нас часок!» —Говорит медведю.И пошли. Медведь смирен, —Видно, стар годами,Только лапу лижет онДа звенит цепями…Час проходит; нет ребят,То-то выпьют лихо!Но привычные стоятЛошаденки тихо.Свечерело, Дрожь в конях,Стужа злее на ночь;Заворочался в саняхМихайло Иваныч,Копи дернули; стрясласьТут беда большая —Рявкнул мишка! – понесласьТройка как шальная!Колокольчик услыхал,Выбежал Федюха,Да напрасно – не догнал!Экая поруха!Быстро, бешено несласьТройка – и не диво:На ухабе всякий разЗверь рычал ретиво;Только стон кругом стоял:«Очищай дорогу!Сам Топтыгин-генералЕдет на берлогу!»Вздрогнет встречный мужичок,Жутко станет бабе,Как мохнатый седочокРявкнет на ухабе.А копям подавно страх —Не передохнули!Верст пятнадцать па весь махБедные отдули!Прямо к станции легатТройка удалая.Проезжающий сидит,Головой мотая:Ладит вывернуть кольцо.Вот и стала тройка;Сам смотритель на крыльцоВыбегает бойко.Видит, ноги в сапогахИ медвежья шуба,Не заметил впопыхах,Что с железом губа,Не подумал: где ямщикОт коней гуляет?Видит – барин материк,«Генерал», – смекает.Поспешил фуражку сняты«Здравия желаю!Что угодно приказать,Водки или чаю?..»Хочет барину помочьЮркий старичишка;Тут во всю медвежью мочьЗаревел наш мишка!И смотритель отскочил:«Господи помилуй!Сорок лет я прослужилВерой, правдой, силой;Много видел на трактуГенералов строгих,Нет ребра, зубов во ртуНе хватает многих,А такого не видал,Господи Исусе!Небывалый генерал,Видно, в новом вкусе!..»Прибежали ямщики,Подивились тоже;Видят – дело не с руки,Что-то тут негоже!Собрался честной народ,Всё село в тревоге:«Генерал в санях ревет,Как медведь в берлоге!»Трусбежит, а кто смелей,Те – потехе ради,Жмутся около саней;А смотритель сзади.Струсил, издали кричит:«В избу не хотите ль?»Мишка вновь как зарычит…Убежал смотритель!Оробел и убежалИ со всею свитой…Два часа в санях лежалГенерал сердитый.Прибежали той поройЯмщик и вожатый;Вразумил народ честнойТрифон бородатыйИ Топтыгина прогналИз саней дубиной…А смотритель обругалЯмщика скотиной…