Полное собрание стихотворений

На зов метелей

Белоснежной не было зимИ перистей тучек.Ты дала мне в рукиСеребряный ключик,И владел я сердцем твоим.Тихо всходил над городом дым.Умирали звуки.Белые встали сугробы,И мраки открылись.Выплыл серебряный серп.И мы уносились,Обреченные обаНа ущерб.Ветер взвихрил снега.Закатился серп луны.И пронзительным взоромТы измерила даль страны,Откуда звучали рогаСнежным, метельным хором.И мгла заломила руки,Заломила руки в высь.Ты опустила очи,И мы понеслись.И навстречу вставали новые звуки:Летели снега,Звенели рогаНалетающей ночи.

3 января 1907

Ее песни

Не в земной темнице душнойЯ гублю.Душу вверь ладье воздушной —Кораблю.Ты пойми душой послушной,Что люблю.Взор твой ясный к выси звезднойОбрати.И в руке твой меч железныйОпусти.Сердце с дрожью бесполезнойУкроти.Вихри снежные над безднойЗакрути.Рукавом моих метелейЗадушу.Серебром моих веселийОглушу.На воздушной каруселиЗакружу.Пряжей спутанной куделиОбовью.Легкой брагой снежных хмелейНапою.

4 января 1907

Крылья

Крылья легкие раскину,Стены воздуха раздвину,Страны дольние покину.Вейтесь, искристые нити,Льдинки звездные, плывите,Вьюги дольние, вздохните!В сердце – легкие тревоги,В небе – звездные дороги,Среброснежные чертоги.Сны метели светлозмейной,Песни вьюги легковейной,Очи девы чародейной.И какие-то печалиИздали,И туманные скрижалиОт земли.И покинутые в далиКорабли.И какие-то за мысомПаруса.И какие-то над моремГолоса.И расплеснут меж мирами,Над забытыми пирами —Кубок долгой страстной ночи,Кубок темного вина.

4 января 1907

Влюбленность

И опять твой сладкий сумрак, влюбленность.И опять: «Навеки. Опусти глаза твои».И дней туманность, и ночная бессонность,И вдали, в волнах, вдали – пролетевшие ладьи.И чему-то над равнинами снежнымиУлыбнувшаяся задумчиво заря.И ты, осенившая крылами белоснежнымиНа вечный покой отходящего царя.Ангел, гневно брови изламывающий,Два луча – два меча скрестил в вышине.Но в гневах стали звенящей и падающейТвоя улыбка струится во мне.

4 января 1907

Не надо

Не надо кораблей из дали,Над мысом почивает мрак.На снежносинем покрывалеЧитаю твой условный знак.Твой голос слышен сквозь метели,И звезды сыплют снежный прах.Ладьи ночные пролетели,Ныряя в ледяных струях.И нет моей завидней доли —В снегах забвенья догореть,И на прибрежном снежном полеПод звонкой вьюгой умереть.Не разгадать живого мрака,Которым стан твой окружен.И не понять земного знака,Чтоб не нарушить снежный сон.

4 января 1907

Тревога

Сердце, слышишьЛегкий шагЗа собой?Сердце, видишь:Кто-то подал знак,Тайный знак рукой?Ты ли? Ты ли?Вьюги плыли,Лунный серп застыл…Ты ль нисходишь?Ты ль уводишь, —Ты, кого я полюбил?Над бескрайными снегамиВозлетим!За туманными морямиДогорим!Птица вьюгиТемнокрылой,Дай мне два крыла!Чтоб с тобою, сердцу милой,В серебристом лунном кругеВся душа изнемогла!Чтоб огонь зимы палящейСжег грозящийДальний крест!Чтоб лететь стрелой звенящейВ пропасть черных звезд!

4 января 1907

Прочь!

И опять открыли солнцаЭту дверь.И опять влекут от сердцаЭту тень.И опять, остерегая,Знак дают,Чтобы медленный растаялВ келье лед.«Кто ты? Кто ты?Скован дремой,Пробудись!От дремотыНезнакомойИсцелись!Мы – целители истомы,Нашей медленной заботеПокорись!В златоверхие хоромы,К созидающей работеВоротись!»– Кто вы? Кто вы?Рая дщери!Прочь! Летите прочь!Кто взломал мои засовы?Ты кому открыла двери,Задремав, служанка-ночь?Стерегут мне келью совы, —Вам забвенью и потереНе помочь!На груди – снегов оковы,В ледяной моей пещере —Вихрей северная дочь!Из очей ее крылатыхСветит мгла.Трехвенечная тиараВкруг чела.Золотистый уголь в сердцеМне вожгла!Трижды северное солнцеОбошло подвластный мир!Трижды северные фьордыЗнали тихий лет ночей!Трижды красные герольдыНа кровавый звали пир!Мне – мое открыло сердцеСнежный мрак ее очей!Прочь лети, святая стая,К старой двериУмирающего рая!Стерегите, злые звери,Чтобы ангелам самимНе поднять меня крылами,Не вскружить меня хвалами,Не пронзить меня ДарамиИ Причастием своим!У меня в померкшей келье —Два меча.У меня над ложем – знакиЧерных дней.И струит мое веселье.Два луча.То горят и дремлют макиЗлых очей.

8 января 1907

И опять снега

И опять, опять снегаЗамели следы…Над пустыней снежных местДремлют две звезды.И поют, поют рога.Над парами злой водыВьюга строит белый крест,Рассыпает снежный крест,Одинокий смерч.И вдали, вдали, вдали,Между небом и землейВеселится смерть.И за тучей снеговойЗадремали корабли —Опрокинутые в твердьСтаны снежных мачт.И в полях гуляет смерть —Снеговой трубач…И вздымает вьюга смерч,Строит белый, снежный крест,Заметает твердь…Разрушает снежный крестИ бежит от снежных мест…И опять глядится смертьС беззакатных звезд…

8 января 1907

Голоса

(Двое проносятся в сфере метелей)

Он

Нет исхода вьюгам певучим!Нет заката очам твоим звездным!Рукою, подъятой к тучам,Ты влечешь меня к безднам!

Она

О, настигай! О, догони!Померкли дни.Столетья минут.Земля остынет.Луна опрокинетСвой лик к земле!

Он

Кто жребий мой вынет,Тот опрокинутВ бездонной мгле!

Она

Оставь тревоги,Метель в дорогеТебя застигла.Ласкают вьюги,Ты – в лунном круге,Тебя пронзили снежные иглы!

Он

Сердце – громадаГорной лавины —Катится в бездны…Ты гибели рада,Дева пучиныЗвездной!

Она

Я укачалаЦарей и героев…Слушай снега!Из снежного зала,Из надзвездных покоевПоют боевые рога!

Он

Меч мой железныйУтонул в серебряной вьюге…Где меч мой? Где меч мой!

Она

Внимай! Внимай! Я – ветер встречный!Мы – в лунном круге!Мы – в бездне звездной!

Он

Прости, отчизна!Здравствуй, холод!Отвори мне застывшие руки!

Она

Слушай, слушай трубные звуки!Кто молод, —Расстанься с дольнею жизнью!

Он

Прости! Прости!Остыло сердце!Где ты, солнце?

(Вьюга вздымает белый крест)

8 января 1907

В снегах

И я затянутЛентой млечной!Тобой обманут,О, Вечность!Подо мной растянутВ дали бесконечнойТвой узор. Бесконечность,Темница мира!Узкая лира,Звезда богини,Снежно стонетМне.И корабль закатныйТонетВ нежно-синейГлубине.9 января 1907

Маски

Под масками

А под маской было звездно.Улыбалась чья-то повесть,Короталась тихо ночь.И задумчивая совесть,Тихо плавая над бездной,Уводила время прочь.И в руках, когда-то строгих,Был бокал стеклянных влаг.Ночь сходила на чертоги,Замедляя шаг.И позвякивали миги,И звенела влага в сердце,И дразнил зеленый зайчикВ догоревшем хрустале.А в шкалу дремали книги.Там – к резной старинной дверцеПрилепился голый мальчикНа одном крыле.9 января 1907

Бледные сказанья

– Посмотри, подруга, эльф твойУлетел!– Посмотри, как быстролетныВремена!Так смеется маска маске,Злая маска, к маске скромнойОбратясь:– Посмотри, как темный рыцарьСкажет сказки третьей маске…Темный рыцарь вкруг девицыЗаплетает вязь.Тихо шепчет маска маске,Злая маска – маске скромной…Третья – смущена…И еще темней – на темнойЗавесе окнаТемный рыцарь – только мнится..И стрельчатые ресницыОпускает маска вниз.Снится маске, снится рыцарь…– Темный рыцарь, улыбнись…Он рассказывает сказки,Опершись на меч.И она внимает в маске.И за ними – тихий танецОтдаленных встреч…Как горит ее румянец!Странен профиль темных плеч!А за ними – тихий танецОтдаленных встреч.И на завесе оконнойЗолотитсяЛуч, протянутый от сердца —Тонкий цепкий шнур,И потерянный, влюбленныйНе умеет прицепитьсяУлетевший с книжной дверцыАмур.

9 января 1907

Сквозь винный хрусталь

В длинной сказкеТайно кроясь,Бьет условный час.В темной маскеПрорезьЯрких глаз.Нет печальней покрывала,Тоньше стана нет…– Вы любезней, чем я знала,Господин поэт!– Вы не знаете по-русски,Госпожа моя…На плече за тканью тусклой,На конце ботинки узкойДремлет тихая змея.

9 января 1907

В углу дивана

Но в камине дозвенелиУгольки.За окошком догорелиОгоньки.И на вьюжном море тонутКорабли.И над южным морем стонутЖуравли.Верь мне, в этом мире солнцаБольше нет.Верь лишь мне, ночное сердце,Я – поэт!Я какие хочешь сказкиРасскажу,И какие хочешь маскиПриведу.И пройдут любые тениПри огне,Странных очерки виденийНа стене.И любой колени склонитПред тобой…И любой цветок уронитГолубой…

9 января 1907

Тени на стене

Вот прошел король с зубчатымПляшущим венцом.Шут прошел в плаще крылатомС круглым бубенцом.Дамы с шлейфами, пажами,В розовых тенях.Рыцарь с темными цепямиНа стальных руках.Ах, к походке вашей, рыцарь,Шел бы длинный меч!Под забралом вашим, рыцарь,Нежный взор желанных встреч!Ах, петуший гребень, рыцарь,Ваш украсил шлем!Ах, скажите, милый рыцарь,Вы пришли зачем?К нашим сказкам, милый рыцарь,Приклоните слух…Эти розы, милый рыцарь,Подарил мне друг.Эти розаны – мне, рыцарь,Милый друг принес…Ах, вы сами в сказке, рыцарь!Вам не надо роз…

9 января 1907

Насмешница

Подвела мне брови красным,Поглядела и сказала:«Я не Знала:Тоже можешь быть прекрасным,Темный рыцарь, ты!»И, смеясь, ушла с другими.А под сводами ночнымиПлыли тени пустоты,Догорали хрустали.Тени плыли, колдовали,Струйки винные дремали,И вдалиЗаливалось утро крикомПетуха…И летели тройки с гиком…И она пришла опятьИ сказала: «Рыцарь, что ты?Это – сны твоей дремоты.Что ты хочешь услыхать?Ночь глуха.Ночь не может пониматьПетуха».

10 января 1907

Они читают стихи

Смотри: я спутал все страницы,Пока глаза твои цвели.Большие крылья снежной птицыМой ум метелью замели.Как странны были речи маски!Понятны ли тебе? – Бог весть!Ты твердо знаешь: в книгах – сказки,А в жизни – только проза есть.Но для меня неразделимыС тобою – ночь и мгла реки,И застывающие дымы,И рифм веселых огоньки.Не будь и ты со мною строгой,И маской не дразни меня.И в темной памяти не трогайИного – страшного – огня.

10 января 1907

Неизбежное

Тихо вывела из комнат,Затворила дверь.Тихо. Сладко. Он не вспомнит,Не запомнит, что теперь.Вьюга память похоронит,Навсегда затворит дверь.Сладко в очи погляделаВзором как стрела.Слушай, ветер звезды гонит,Слушай, пасмурные кониТопчут звездные пределыИ кусают удила…И под маской – так спокойноРасцвели глаза.Неизбежно и спокойноВзор упал в ее глаза.

13 января 1907

Здесь и там

Ветер звал и гнал погоню,Черных масок не догнал…Были верны наши кони,Кто-то белый помогал…Заметал снегами сани,Коней иглами дразнил,Строил башни из тумана,И кружил, и пел в тумане,И из снежного буранаОком темным сторожил.И метался ветер быстрыйПо бурьянам,И снопами мчались искрыПо туманам, —Ветер масок не догнал,И с высот сереброзвездныхТучу белую сорвал…И в открытых синих безднахОбозначились две тени,Улетающие в далиНезнакомой стороны…Странных очерки виденийВ черных масках танцевали —Были влюблены.

13 января 1907

Смятение

Мы ли – пляшущие тени?Или мы бросаем тень?Снов, обманов и виденийДогоревший полон день.Не пойму я, что нас манит,Не поймешь ты, что со мной,Чей под маской взор туманитСумрак вьюги снеговой?И твои мне светят очиНаяву или во сне?Даже в полдне, даже в днеРазметались космы ночи…И твоя ли неизбежностьСовлекла меня с пути?И моя ли страсть и нежностьХочет вьюгой изойти?Маска, дай мне чутко слушатьСердце темное твое,Возврати мне, маска, душу,Горе светлое мое!

13 января 1907

Обреченный

Тайно сердце просит гибели.Сердце легкое, скользи…Вот меня из жизни вывелиСнежным серебром стези…Как над тою дальней прорубьюТихий пар струит вода,Так своею тихой поступьюТы свела меня сюда.Завела, сковала взорамиИ рукою обняла,И холодными призерамиБелой смерти предала…И в какой иной обителиМне влачиться суждено,Если сердце хочет гибели,Тайно просится на дно?

12 января 1907

Нет исхода

Нет исхода из вьюг,И погибнуть мне весело.Завела в очарованный круг,Серебром своих вьюг занавесила…Тихо смотрит в меня,Темноокая.И, колеблемый вьюгами Рока,Я взвиваюсь, звеня,Пропадаю в метелях…И на снежных постеляхСпят цари и героиМинувшего дняВ среброснежном покое —О, Твои, Незнакомая, снежные жертвы!И приветно глядят на меня:«Восстань из мертвых!»

13 января 1907

Сердце предано метели

Сверкни, последняя игла,В снегах!Встань, огнедышащая мгла!Взмети твой снежный прах!Убей меня, как я убилКогда-то близких мне!Я всех забыл, кого любил,Я сердце вьюгой закрутил,Я бросил сердце с белых гор,Оно лежит на дне!Я сам иду на твой костер!Сжигай меня!Пронзай меня,Крылатый взор,Иглою снежного огня!13 января 1907

На снежном костре

И взвился костер высокийНад распятым на кресте.Равнодушны, снежнооки,Ходят ночи в высоте.Молодые ходят ночи,Сестры – пряхи снежных зим,И глядят, открывши очи,Завивают белый дым.И крылатыми очамиНежно смотрит высота.Вейся, легкий, вейся, пламень,Увивайся вкруг креста!В снежной маске, рыцарь милый,В снежной маске ты гори!Я ль не пела, не любила,Поцелуев не дарилаОт зари и до зари?Будь и ты моей любовью,Милый рыцарь, я стройна,Милый рыцарь, снежной кровьюЯ была тебе верна.Я была верна три ночи,Завивалась и звала,Я дала глядеть мне в очи,Крылья легкие дала…Так гори, и яр и светел,Я же – легкою рукойРазмету твой легкий пепелПо равнине снеговой.

13 января 1907

Усталость

Кому назначен темный жребий,Над тем не властен хоровод.Он, как звезда, утонет в небе,И новая звезда взойдет.И краток путь средь долгой ночи,Друзья, близка ночная твердь!И даже рифмы нет корочеГлухой, крылатой рифмы: смерть.И есть ланит живая алость,Печаль свиданий и разлук…Но есть паденье, и усталость,И торжество предсмертных мук.

14 февраля 1907

Ненужная весна

1

Отсеребрилась; отзвучала…И вот из-за домов, пьяна,В пустую комнату стучалаНенужно ранняя весна.Она сера и неумыта,Она развратна до конца.Как свиньи тычутся в корыта,Храпит у моего крыльца.И над неубранной постельюСклонилась, давит мне на грудь,И в сердце, смятое метелью,Бесстыдно хочет заглянуть.Ну, что же! Стисну зубы, встречу,И, выбрав хитрый, ясный миг,Ее заклятьем изувечуИ вырву пожелтелый клык!Пускай трясет визгливым рылом:Зачем непрошеной вошла,Куда и солнце не входило,Где ночь метельная текла!

2

В глазах ненужный день так ярок,Но в сердце неотлучно – ночь.За красоту мою – в подарокСтаруха привела мне дочь.«Вот, проводи с ней дни и ночи:Смотри, она стройна, как та.Она исполнит всё, что хочешь:Она бесстыдна и проста».Смотрю. Мой взор – слепой и зоркий«Она красива, дочь твоя.Вот, погоди до Красной Горки:Тогда с ней повенчаюсь я».

3

Зима прошла. Я болен.Я вновь в углу, средь книг.Он, кажется, доволен,Досужий мой двойник.Да мне-то нет досугаБолтать про всякий вздор.Мы поняли друг друга?Ну, двери на запор.Мне гости надоели.Скажите, что грущу.А впрочем, на неделе —Лишь одного впущу:Того, кто от занятийУтратил цвет лица,И умер от заклятийВолшебного кольца.

18 марта 1907

«Придут незаметные белые ночи…»

Придут незаметные белые ночи.И душу вытравят белым светом.И бессонные птицы выклюют очи.И буду ждать я с лицом воздетым.Я буду мертвый – с лицом подъятымПридет, кто больше на свете любитВ мертвые губы меня поцелует,Закроет меня благовонным платом.Придут другие, разрыхлят глыбы,Зароют – уйдут беспокойно прочьОни обо мне помолиться могли бы,Да вот – помешала белая ночь'.

18 марта 1907

«Ушла. Но гиацинты ждали…»

Ушла. Но гиацинты ждали,И день не разбудил окна,И в легких складках женской шалиЦвела ночная тишина.В косых лучах вечерней пыли,Я знаю, ты придешь опятьБлагоуханьем нильских лилийМеня пленять и опьянять.Мне слабость этих рук знакома,И эта шепчущая речь,И стройной талии истома,И матовость покатых плеч.Но в имени твоем – безмерность,И рыжий сумрак глаз твоихТаит змеиную неверностьИ ночь преданий грозовых.И, миру дольнему подвластна,Меж всех – не знаешь ты одна,Каким раденьям ты причастна,Какою верой крещена.Войди, своей не зная воли,И, добрая, в глаза взгляни,И темным взором острой болиЖивое сердце полосни.Вползи ко мне змеей ползучей,В глухую полночь оглуши,Устами томными замучай,Косою черной задуши.

31 марта

1907

«За холмом отзвенели упругие латы…»

За холмом отзвенели упругие латы,И копье потерялось во мгле.Не сияет и шлем – золотой и пернатый —Всё, что было со мной на земле.Встанет утро, застанет раскинувшим руки,Где я в небо ночное смотрел.Солнцебоги, смеясь, напрягут свои луки,Обольют меня тучами стрел.Если близкое утро пророчит мне гибель,Неужели твой голос молчит?Чую, там, под холмами, на горном изгибеЛик твой молнийный гневом горит!Воротясь, ты направишь копье полуночиСолнцебогу веселому в грудь.Я увижу в змеиных кудрях твои очи,Я услышу твой голос: «Забудь».Надо мною ты в синем своем покрывале,С исцеляющим жалом – змея…Мы узнаем с тобою, что прежде знавали,Под неверным мерцаньем копья!

2 апреля 1907

«Зачатый в ночь, я в ночь рожден…»

Зачатый в ночь, я в ночь рожден,И вскрикнул я, прозрев:Так тяжек матери был стон,Так черен ночи зев.Когда же сумрак поредел,Унылый день повлекКлубок однообразных дел,Безрадостный клубок.Что быть должно – то быть должно,Так пела с детских летШарманка в низкое окно,И вот – я стал поэт.Влюбленность расцвела в кудряхИ в ранней грусти глаз.И был я в розовых цепяхУ женщин много раз.И всё, как быть должно, пошло:Любовь, стихи, тоска;Всё приняла в свое руслоСпокойная река.Как ночь слепа, так я был слеп,И думал жить слепой…Но раз открыли темный склеп,Сказали: Бог с тобой.В ту ночь был белый ледоход,Разлив осенних вод.Я думал: «Вот, река идет».И я пошел вперед.В ту ночь река во мгле была,И в ночь и в темнотуТа – незнакомая – пришлаИ встала на мосту.Она была – живой костерИз снега и вина.Кто раз взглянул в желанный взор,Тот знает, кто она.И тихо за руку взялаИ глянула в лицо.И маску белую далаИ светлое кольцо.«Довольно жить, оставь слова,Я, как метель, звонка,Иною жизнию жива,Иным огнем ярка».Она зовет. Она манит.В снегах земля и твердь.Что мне поет? Что мне звенит?Иная жизнь! Глухая смерть?

12 апреля 1907

«В темной комнате ты обесчещена…»

В темной комнате ты обесчещена,Светлой улице ты предана,Ты идешь, красивая женщина,Ты пьяна!Шлейф ползет за тобой и треплется,Как змея, умирая в пыли…Видишь ты: в нем жизнь еще теплится'Запыли!

12 апреля 1907

«Я насадил мой светлый рай…»

Моей матери

Я насадил мой светлый райИ оградил высоким тыном,И в синий воздух, в дивный крайПриходит мать за милым сыном.«Сын, милый, где ты?» – Тишина.Над частым тыном солнце зреет,И медленно и верно греетДолину райского вина.И бережно обходит матьМои сады, мои заветы,И снова кличет: «Сын мой! Где ты?»Цветов стараясь не измять…Всё тихо. Знает ли она,Что сердце зреет за оградой?Что прежней радости не надоВкусившим райского вина?

Апрель 1907

«Ты пробуждалась утром рано…»

Ты пробуждалась утром раноИ покидала милый дом.И долго, долго из туманаКопье мерцало за холмом.А я, чуть отрок, слушал толкиПро силу дивную твою,И шевелил мечей осколки,Тобой разбросанных в бою.Довольно жить в разлуке прежнейНе выйдешь из дому с утра.Я всё влюбленней и мятежнейСмотрю в глаза твои, сестра!Учи меня дневному бою —Уже не прежний отрок я,И миру тесному откроюПолет свободного копья!

Апрель (?) 1907

«С каждой весною пути мои круче…»

С каждой весною пути мои круче,Мертвенней сумрак очей.С каждой весною ясней и певучейТаинства белых ночей.Месяц ладью опрокинул в последнейБледной могиле, – и вотСтертые лица и пьяные бредни…Карты… Цыганка поет.Смехом волнуемый черным и громкимБыл у нас пламенный лик.Свет набежал. Промелькнули потемки.Вот он: бесстрастен и дик.Видишь, и мне наступила на горло;Душит красавица ночь…Краски последние смыла и стерла…Что ж? Если можешь, пророчь..Ласки мои неумелы и грубы.Ты же – нежнее, чем май.Что же? Целуй в помертвелые губы.Пояс печальный снимай.

7 мая 1907

«Ты отошла, и я в пустыне…»

Ты отошла, и я в пустынеК песку горячему приник.Но слова гордого отнынеНе может вымолвить язык.О том, что было, не жалея,Твою я понял высоту:Да. Ты – родная ГалилеяМне – невоскресшему Христу.И пусть другой тебя ласкает,Пусть множит дикую молву:Сын Человеческий не знает,Где приклонить ему главу.

30 мая 1907

«Я ухо приложил к земле…»

Я ухо приложил к земле.Я муки криком не нарушу.Ты слишком хриплым стоном душуБессмертную томишь во мгле!Эй, встань и загорись и жги!Эй, подними свой верный молот,Чтоб молнией живой расколотБыл мрак, где не видать ни зги!Ты роешься, подземный крот!Я слышу трудный, хриплый голос…Не медли. Помни: слабый колосПод их секирой упадет…Как зерна, злую землю ройИ выходи на свет. И ведай:За их случайною победойРоится сумрак гробовой.Лелей, пои, таи ту новь,Пройдет весна – над этой новью,Вспоенная твоею кровью,Созреет новая любовь.

3 июня 1907

«Тропами тайными, ночными…»

Тропами тайными, ночными,При свете траурной зари,Придут замученные ими,Над ними встанут упыри.Овеют призраки ночныеИх помышленья и дела,И загниют еще живыеИх слишком сытые тела.Их корабли в пучине воднойНе сыщут ржавых якорей,И не успеть дочесть отходнойТебе, пузатый иерей!Довольных сытое обличье,Сокройся в темные гроба!Так нам велит времен величьеИ розоперстая судьба!Гроба, наполненные гнилью,Свободный, сбрось с могучих плеч!Всё, всё – да станет легкой пыльюПод солнцем, не уставшим жечь!

3 июня 1907

Девушке

Ты перед ним – что стебель гибкий,Он пред тобой – что лютый зверь.Не соблазняй его улыбкой,Молчи, когда стучится в дверь.А если он ворвется силой,За дверью стань и стереги:Успеешь – в горнице немилойСухие стены подожги.А если близок час позорный,Ты повернись лицом к углу,Свяжи узлом платок свой черныйИ в черный узел спрячь иглу.И пусть игла твоя вонзитсяВ ладони грубые, когдаВ его руках ты будешь биться,Крича от боли и стыда…И пусть в угаре страсти грубойОн не запомнит, сгоряча,Твои оттиснутые зубыГлубоким шрамом вдоль плеча!

6 июня 1907

«Сырое лето. Я лежу…»

Сырое лето. Я лежуВ постели – болен. Что-то подступаетГорячее и жгучее в груди.А на усадьбе, в тенях светлой ночи,Собаки с лаем носятся вкруг дома.И меж своих – я сам не свой. Меж кровныхБескровен – и не знаю чувств родства.И люди опостылели немногимЛишь меньше, чем убитый мной комар.И свечкою давно озареноТо место в книжке, где профессор скучный.Как ноющий комар, – поет мне в уши,Что женщина у нас угнетенаИ потому сходна судьбой с рабочим.Постой-ка! Вот портрет: седой профессор —Прилизанный, умытый, тридцать пятьИзданий книги выпустивший! Стой!Ты говоришь, что угнетен рабочий?Постой: весной я видел смельчака,Рабочего, который смело на смертьПойдет, и с ним – друзья. И горны замолчатИ остановятся работы разомНа фабриках. И жирный фабрикантПоклонится рабочим в ноги. Стой!Ты говоришь, что женщина – раба?Я знаю женщину. В ее душеБыл сноп огня. В походке – ветер.В глазах – два моря скорби и страстейИ вся она была из легкой персти —Дрожащая и гибкая. Так вот,Профессор, четырех стихий союзБыл в ней одной. Она могла убить —Могла и воскресить. А ну-ка, тыУбей, да воскреси потом! Не можешь?А женщина с рабочим могут.

20 июня 1907

Песельник

Там за лесом двадцать девок

Расцветало краше дня.

Сергей ГородецкийЯ. – песельник. Я девок вывожуВ широкий хоровод. Я с ветром ворожу.Я голосом тот край, где синь туман, бужу,Я песню длинную прилежно вывожу.Ой, дальний край! Ты – мой! Ой, косынькуразвей!Ой, девка, заводи в глухую топь весной!Эй, девка, собирай лесной туман косой!Эй, песня, веселей! Эй, сарафан, алей!Легла к земле косой, туманится росой…Яр темных щек загар, что твой лесной пожар…И встала мне женой… Ой, синь туман, ты – мойАл сарафан – пожар, что девичий загар!

24 июня 1907

«В этот серый летний вечер…»

В этот серый летний вечер,Возле бедного жилья,По тебе томится ветер,Черноокая моя!Ты в каких степях гуляла,Дожидалась до звезды,Не дождавшись, обнималаПрутья ивы у воды?Разлюбил тебя и бросил,Знаю – взял, чего хотел,Бросил, вскинул пару весел,Уплывая, не запел…Долго ль песни заунывнойТы над берегом ждала,И какой реке разливнойДушу-бурю предала?

25 июня 1907