Неспящие. Кровавый след

Здесь Шаман сделал паузу, во время которой вновь потер перемычку несуществующих очков.

– Правда, здесь у меня возникают два вопроса. Первый: зачем он это сделал? В смысле, сдал тебя, Игнат, «гробовщикам». И второй: почему он это сделал, только спустя целые сутки после того, как раскрыл наши способности?

Шрам, до этого внимательно слушавший друзей, прикурил сигарету и, выпустив в потолок облако сизого дыма, ответил:

– Зачем? Почему? Не такие уж важные вопросы. Меня больше всего интересует, кто он вообще такой?

Ребята задумались, но найти ответы на эти вопросы им было не суждено. Громко хлопнув входной дверью, в квартиру ворвался красный, как рак, Запал. Его глаза с пристальным вниманием разглядывали переносицу, а на лбу, наливаясь фиолетовым цветом, начинала набухать приличная шишка!

– Что это с ним? – подивился Семен, с интересом изучая ошарашенного Вовку.

– Похоже Нина уже проснулась,… и он сумел на нее нарваться! – поспешил внести ясность Шрам. Забрав у друга пачку кофе, страж осведомился:

– Чем это она тебя?

Запал, наконец, сумел вернуть глазам их естественное положение и слегка севшим голосом ответил:

– Вроде… книгой…

Отдав кофе Семену, который тут же принялся колдовать над плитой, Игнат внимательно осмотрел лоб пострадавшего товарища.

– Похоже, это был «Полный справочник по анатомии и физиологии»… тыща двести страниц… нехило! – сделал он вывод, закончив осмотр. – Не девчонка, а огонь!

До Шамана, наконец, дошло, что Шрам привел к себе на квартиру ту самую девушку, которую они спасли от оборотня.

– Игнат, ты зачем её сюда приволок?! Она же узнает нашу тайну!

Данковский отмахнулся от обвинений Савьюра как от назойливых мух.

– Уже поздно что-либо менять. Такой объем памяти не стереть без последствий для её разума – поспешил ответить за друга Крот. В отличие от всех остальных, он знал о присутствии Нины еще с момента её появления в квартире Шрама. – К тому же она ранена и довольно серьезно. Девушка просто не выдержит таких нагрузок.

– Фигасе, ранена! Да она в меня книжкой через всю комнату швырнула! И че-то бинтов я на ней не заметил! – возмутился Запал, потирая пострадавший лоб.

Игнат тяжело вздохнул и пустился в объяснения, и чем дольше он говорил, тем мрачнее становились лица его товарищей.

– Оборотень действительно ранил Нину, причем довольно серьезно – располосовал ей спину вдоль позвоночника. Девушка потеряла много крови, я вообще думал, что она не жилец, когда перевязывал её раны. Но, спустя сутки, Нина самостоятельно встала и довольно уверенно держала меня на мушке моего же пистолета. Когда мы выбрались на угнанной тачке «гробовщиков», она заснула, и я решил осмотреть её раны. Представьте, как я удивился, не обнаружив их, даже шрамов не осталось! Такая быстрая регенерация недоступна обычным людям, и я сразу же подумал о том, кто её ранил… об оборотне.

– И что? – спросил Горын, подавая другу чашку, от которой исходил терпкий аромат кофе.

– Мы все знаем, что ликантропия, это своего рода болезнь, изменяющая структурную цепочку ДНК.

– Че?! – не понял Запал.

– ДНК… Ну как бы тебе проще объяснить… – Игнат замолчал, делая небольшой глоток из чашки. Прикрыв глаза от удовольствия, он позволил себе сделать паузу для того чтобы почувствовать, как горячий напиток наполняет тело теплом –…короче, у Шамана спроси, он доходчивее объяснить сможет! Так вот, ликантропия передается кровоконтактным путем, то есть через кровь – это прописная истина. Среди основных признаков болезни, как то: увеличение физической силы, скорости и реакции есть еще один – ускоренная регенерация.

– То есть ты хочешь сказать, что оборотень заразил девушку? – задал за всех вопрос Шаман.

Игнат в ответ мотнул головой.

– Не совсем так. Он мог заразить ее,… но так это или нет, мы узнаем не раньше следующего полнолуния, а оно наступит через девятнадцать дней.

– И когда… то есть, если это случится, что мы будем делать? – спросил Андрей, с силой сжав столешницу. По его лицу было видно, как сильно он напряжен.

Игнат поставил чашку на стол, поднял на друзей полный решимости взгляд и неожиданно спокойно сказал:

– Вы ничего делать не будете. Я сам все сделаю, если в этом возникнет необходимость. Сам убью её, если она обратится. А до этого Нина будет жить в моей квартире.

– Ты ей об этом сказал?

– Пока нет, Сема, я собирался рассказать ей после ужина. Так что… ты не против еще одного едока?

– Не парься, все путем – продуктов хватит. Мясо и картошка готовы, щас быстренько салатик покромсаю, и можешь звать.

Глава 5. Первая ниточка

Отчет в Ватикан от 16.11.00

Требую дать разрешение на ликвидацию целей. Я склонен считать их опасными врагами католической церкви. Седоволосый носит на теле языческую символику, здоровяк – атеист. Вероисповедание троих оставшихся неизвестно.

Приказ Отдела Тайных операций святой Инквизиции от 17.11.00

Запрос на ликвидацию отклонен. Сосредоточьтесь на выполнении первоначальной задачи. Святой Престол все еще рассматривает возможность вербовки данной группы.

Временная штаб-квартира Неспящих стражей

19 ноября 2000 г. 12:00

Прошло пять дней с того момента, как Игнат привел Нину в свою квартиру. Девушка познакомилась с Неспящими, о которых уже успела многое узнать.

При первой встрече она испугалась Горына, хотя и неудивительно – лысый здоровяк с густыми бровями и квадратной челюстью мог довести до дрожи кого угодно. Но спустя полчаса она поняла, что, несмотря на брутальный внешний вид, Семен добрый и внимательный человек.

Хамоватый Вовка, схлопотавший от Нины книгой по голове, не сразу, но простил её. По вечерам он пытался над всеми подшучивать, но чаще сам становился объектом розыгрышей.

Саня оказался обаятельным и галантным молодым человеком, в нем девушка опознала того парня, которого видела в парке. Крот, как называли его друзья, несколько раз заходил к ней для бесед, во время которых её преследовали какие-то навязчивые мысли, но девушка старательно гнала их прочь.

Единственный, кто холодно отнесся к Нине, был Андрей Савьюр. При встрече он ограничивался сухим кивком головы, всячески увиливал от разговоров и вообще казался довольно-таки темной личностью.

Данковский, как и при первой встрече, вызывал в Нине двойственные чувства. С одной стороны, девушка видела в нем наглого, хамоватого скептика, но с другой, он притягивал её словно магнит. Но надо было отдать ему должное, он поступил благородно, предоставив в распоряжение гостьи собственную квартиру и перебравшись к друзьям.

Жить в квартире, которой не касались женские руки, Нине не хотелось, поэтому, первым делом, она принялась наводить порядок. С её легкой руки из углов исчезла паутина, пропал серый налет со стекол, исчезли старые газеты и пустые бутылки. Девушка убила на уборку почти целый день, но зато после нее в жилище не осталось ни пылинки, а в холодильнике вместо пельменей и пива появились приличные продукты, из которых можно было что-то приготовить.

– Игнат, ты сказал Нине? – Семен сидел на табурете, держа в огромных руках аккуратную чашечку, наполненную ароматным чаем.

Они были на кухне вдвоем: нервно куривший Шрам и потягивающий чаек Горын. Игнат был мрачнее тучи. Он пятый день не мог выйти из квартиры, его лицо регулярно показывали по телевизору и печатали в газетах под грифом «Внимание! Розыск». «Гробовщики» взялись за стража всерьез.

– Ну не могу я ей сказать! Получается, что мы её спасали,… я её спасал, чтобы потом убить?! Не по-человечески как-то! – Шрам потушил в пепельнице окурок и хотел уже прикурить следующую сигарету, но Семен не позволил ему этого сделать, прижав его запястье к столу.

– Игнат, послушай, я тебя прекрасно понимаю. Тебе приходиться принимать тяжелые решения, но это не значит, что ты не можешь поделиться с нами своими мыслями. Я же вижу, тебя что-то гложет, последний месяц ты сам на себя не похож! – Горын говорил твердо, но при этом старался обходить неприятную для друга тему, пытаясь вывести его на откровенный разговор.

Шрам понял, что беседа неизбежна и горько усмехнулся:

– Сема, ты знаешь меня с первого класса,… можно сказать, видишь меня насквозь. Неужели ты до сих пор не понял, в чем причина моих перемен?

Ответ друга разозлил Горына. Понимая, что тот может до бесконечности терзать себя, он решил, во что бы то ни стало, добиться от него ответов на все вопросы, которые накопились.

– Данковский, да будь ты мужиком! – Семен с силой ударил по столу, превратив его в груду обломков. Тонко звякнув, разбилась об пол фаянсовая чашка. – Я тоже был там, в подземелье! Алина погибла у меня на глазах! Да, ты любил её, но былого не вернуть! В конце концов, ты поклялся за нее отомстить!

Шрам вскочил со своего табурета. Слова друга вывели его из себя.

– Ты думаешь, я забыл?! Нет, я не успокоюсь, пока все, кто виновен в её гибели, не покинут этот мир! Но я не представляю, где их искать! О Лебрази мне известно только то, что он из Италии, а про Инессу мне вообще ни черта неизвестно! Единственный, кто может дать подсказку, это Распутин, но его не найти, старый вампир лег на дно! А у нас на хвосте сидит Бизон, одержимый жаждой мести и съехавший с катушек, а также «гробовщики» и еще невесть кто! Меня объявили в федеральный розыск как особо опасного преступника! И после всего этого ты говоришь мне: «будь мужиком»?! Да любой другой не выдержал бы и половины того, что свалилось на мои плечи!

– Шрам, успокойся! – реакция друга напугала Горына. Данковский был вне себя от злости, таким его никто никогда не видел.

И вдруг Игнат неожиданно спокойно произнес:

– Ты хочешь, чтобы я тебе объяснил, почему я не сказал Нине, что её ожидает через две недели? Но ответь,… что ты чувствуешь к ней?

Стаматин на секунду опешил – такого поворота в поведении товарища он никак не ожидал! Секунду назад Данковский был сам на себя не похож, но последнюю фразу он произнес уже таким ледяным тоном, что у Семена поползли мурашки по спине.

Заданный вопрос был неожиданным, и Горын не смог сходу найти на него ответ. Тогда Игнат сам ответил на него, не став дожидаться, когда друг подберет слова:

– Я просвещу тебя, Гор: ты начал привыкать к Нине,… как Саня… и Вовка,… как и я. Единственный из нас, кто выбрал правильное поведение, это Андрюха. Но, боюсь, и он уже стал привязываться к девчонке.

Горын не знал, что на это сказать. Шрам был абсолютно прав. С каждым днем Неспящие все больше привязывались к Нине, и каждый вечер, перед сном, Семену все труднее было отогнать хмурые мысли о будущем девушки, успевшей за столь короткий срок стать частью их команды.

– Но если ты ей не скажешь… – Горын попытался вновь привести довод, который должен был воззвать к благородству друга.

– Знаю… не по-человечески! – закончил за него Шрам. – Но люди ли мы теперь? Что-то я в этом сильно сомневаюсь! Надеюсь, причину моих сомнений не стоит объяснять?

Семен посмотрел на друга из-под бровей, но говорить ничего не стал.

– Ладно, я скажу ей сегодня вечером, после того как вернутся Шаман и Крот. А щас давай-ка тут приберем! – с этими словами Данковский приподнял носком ботинка один из обломков стола.

Гатчинское УВД

19 ноября 2000 г. 14:00

С затянутого серыми тяжелыми тучами неба на землю падали редкие снежинки. Одинокие белые звездочки, касаясь земли, тут же таяли, увеличивая и без того обширные лужи.

Недалеко от одной такой лужи, расположившейся напротив отделения Гатчинского УВД милиции, сидели двое друзей. У их ног, обутых в высокие берцы, стоял черный непрозрачный пакет. Оба были одеты в кожаные плащи и джинсы.

– Саня, он придет? – поинтересовался один.

– Не волнуйся, Андрюха, я уже тебе говорил, что внушил ему желание выйти на улицу, подышать свежим воздухом.

– Давай еще разок, вдруг его не проняло!

Крот оторвался от созерцания центрального входа и взглянул на друга.

– Нормально все. Его кто-то остановил для разговора, сейчас он выйдет. Чего ты нервничаешь?

Андрей поежился.

– Я не нервничаю, просто тут очень мозгло. Не хватало еще насморк подхватить!

Крот улыбнулся шутке друга, прекрасно зная, что заболеть им не грозит, но в деталях представив себе их обоих с покрасневшими носами и постоянно чихающих.

– Было бы забавно. Нечисть бы тогда своими бациллами травить пришлось.

Тут дверь открылась, и из нее вышел майор Кривозуб. Увидев друзей, он сразу же направился к ним.

– Добрый день! – Крот протянул руку для рукопожатия, но милиционер проигнорировал этот жест, сразу перейдя к главной теме разговора.

– Зачем вы снова сюда пришли? – поинтересовался, хмурый как небо над ними, майор.

– Мы на этот раз с подарками – сказал Крот, протягивая пакет служителю закона. Недоверчиво осмотрев подношение, майор спросил:

– Ну, и что там?

– Голова – лаконично ответил молчавший до этого Шаман.

Майор Кривозуб невольно сделал шаг назад.

– Какая еще голова?! Вы обещали найти убийцу моего друга!

– Мы и нашли! – улыбаясь, ответил Крот. – Он здесь, в пакете,… точнее только его часть.

Немного поколебавшись, милиционер все же принял из рук Неспящего пакет и заглянул в него, но разглядеть, что там лежит, не смог – содержимое было завернуто в несколько слоев целлофана. Тогда майор попытался извлечь из пакета сверток с твердым желанием его вскрыть.

– На вашем месте я бы не стал здесь этого делать. Слишком много посторонних глаз – услышал он спокойный голос Крота.

– Ты, что, мои мысли читаешь, юнец?!

– Ну, вообще-то да,… но понять, что вы хотели сделать, можно и без телепатии, достаточно просто на вас взглянуть.

– Да кто вы вообще такие?! – начал заводиться милиционер. Эта парочка ему сильно не нравилась, уж больно фривольно они говорили с представителем закона.

– Я бы хотел попросить вас не обижаться на наши несдержанные манеры. Мы все сейчас на взводе, и если будем поддаваться эмоциям, к пониманию не придем. – Крот говорил правильные слова, но надменность в его голосе наводила майора на мысль, что над ним просто издеваются.

– Ладно, пойдем, прогуляемся! Только представь сперва своего дружка! – произнес милиционер, пытаясь из последних сил поддержать свой авторитет. Майор не знал, правдой ли было то, что Крот умеет читать мысли или нет. Но если, да, то это могло объяснить его повышенное высокомерие.

– Шаман! – коротко бросил второй. – Пошли уже отсюда!

Двое парней встали и направились в сторону ближайшей панельной пятиэтажки.

Квартира Нины

19 ноября 2000 г. 15:23

Шрам вышел от друзей в приподнятом настроении. Известие о том, что майор Кривозуб, пусть и нехотя, но согласился убрать его из списка разыскиваемых, здорово приободрила молодого человека. К тому же милиционер обещал поискать информацию, связанную с Распутиным.

Но эти известия не могли заглушить тревогу по поводу предстоящего разговора. Игнату пришлось собрать в кулак всю свою волю, прежде чем он нажал на кнопку звонка.

Нина открыла через минуту. Шрам обратил внимание на её мокрые волосы и руки.

– Прости,… я вытащил тебя из душа?

Девушка жестом пригласила его войти, а вслух сказала:

– Нет, я просто мыла голову. Ты же меня на ужин позвать решил, я вот пирог испекла.

– Я по другому поводу… – Игнат слегка замялся, не зная с чего начать. – Та одежда, которую принесли ребята…. ты именно это просила? – страж очень вовремя вспомнил о Нининой просьбе, озвученной три дня назад, по поводу острой необходимости в некоторых личных вещах и предметах гардероба.

Девушка развернулась и направилась в ванную, ответив на ходу:

– В общем, да. Кое-каких вещей, конечно, не хватает, но без них я вполне могу обойтись.

На пороге ванной комнаты она снова повернулась к Игнату.

– Ты проходи пока, располагайся, я быстро – и скрылась за дверью.

Шрам прошел в большую комнату и присел на край старенького дивана, сделанного еще в Советском союзе.

Нины не было минут десять, но для Игната они пролетели как одна секунда. Пытаясь придумать с чего начать, он и не заметил, как девушка вернулась. На ней был белый пушистый халат, доходивший до колен, а на голове возвышался возведенный из полотенца «тюрбан». Девушка вошла в комнату и, пройдя к настенному зеркалу, под которым располагалась небольшая полочка, размотала полотенце.

– Так о чем ты хотел со мной поговорить? – Нина расчесывала волосы, то и дело переступая с одной ноги на другую, отчего ее халатик волнующе колыхался. Шрам невольно залюбовался девушкой и не смог сразу ответить. Заметив его замешательство, та прыснула в кулачок.

– О… серьезных вещах… – наконец собрался с духом Данковский.

– Подожди пять минут, я только волосы высушу – с этими словами девушка включила фен.

Игнат с облегчением замолчал, радуясь этой небольшой отсрочке. Но увидев как абсолютно сухие, светло-русые волосы легли на Нинины плечи, Неспящий понял, что откладывать разговор больше нельзя.

– Я хотел бы поговорить о той ночи…

– Это когда ты спас меня от оборотня? – девушка настороженно посмотрела на стража.

– Да. Ты тогда легкомысленно решила срезать путь и наткнулась на него… – под её взглядом Данковский чувствовал себя не в своей тарелке, и сам того не заметив вновь начал говорить в хамоватой манере. –…и в итоге этот блохастый мешок с костями едва не оттяпал тебе половину пятой точки, оставив на спине четыре глубоких борозды! Тварь-то мы зарубили, но ты была очень плоха. Я перевязал твои раны, пустив на бинты свою собственную футболку…

–…ага, и мою блузку заодно! Заметь совсем новую! – немедленно напомнила ему собеседница и невольно поежилась. Она только теперь вспомнила, что боль от когтей оборотня накинулась на нее только через пару минут, настолько острыми они были! Именно из-за этого девушка и лишилась чувств.

– Ой, да будет тебе! Я, между прочим, тебе в тот момент жизнь спасал, а ты мне свое шмотье припоминаешь! – Игнат встал с дивана и повернулся к Нине лицом. Та стояла, скрестив руки на груди, и нервно топала ножкой.

– Если б ты все время не вел себя как хамло трамвайное, возможно я бы и не припомнила тебе блузку и… лифчик?! Постой, ты же с меня и лифчик снял,… ты что,… ПЯЛИЛСЯ НА МОЮ ГРУДЬ?!

Нина сделала шаг вперед и оказалась в полуметре от Игната. Теперь они стояли и смотрели друг другу в глаза. Шрам на секунду отвел взгляд и Нина в душе возликовала – ей удалось подавить его морально. Но счастье было преждевременным, Данковский новь посмотрел ей в глаза, и его губы искривила усмешка.

– Да нужен мне твой второй размер! Хотя должен отметить, что форма и упругость выше всяких похвал!

– Третий… – выдохнула девушка, краснея.

– Да хоть пятый… речь сейчас не о твоей груди! Ты очухалась уже через сутки, хотя я думал, что загнешься на фиг!

– Не дождешься!

–…и теперь я подозреваю, что ты заразилась ликантропией!

Нина вновь хотела как-нибудь съязвить, но замерла с открытым ртом. Данковский терпеливо ждал пока она переварит услышанное. Когда девушка заговорила вновь, то первым делом спросила:

– Игнат, скажи,… это излечимо?

Парень покачал своей седой головой и ответил уже без всякого сарказма:

– Нет. Если оборотень кого-то кусает и при этом не убивает, укушенный превращается в зверя при следующем полнолунии.

– Но оборотень меня не кусал! Ты же сам сказал, что он меня поцарапал!

– Твои раны зажили слишком быстро. Простой человек при всем желании не сможет так скоро восстановиться, а у тебя даже шрамов не осталось! И это спустя всего лишь сутки! Для оборотней такое в порядке вещей…

Девушка опустила голову Игнату на грудь, плечи её задрожали. Сквозь слезы она спросила:

– Сколько… мне осталось?

– Две недели,… плюс-минус день – тяжело вздохнул Данковский, обнимая ее. – А потом ты превратишься,… и я должен буду убить тебя…

Больше они не говорили. Нина рыдала на плече у Игната, а он успокаивал её как умел.

Гатчина

20 ноября 2000 г. 23:00

Ночь была темна, на затянутом плотными тучами небосклоне не возникало ни одного просвета, в который могла бы выглянуть неполная луна. Ветер, раскачивавший с утра верхушки деревьев, к вечеру стих. В расползшемся повсюду мраке тонули любые звуки.

Из подъезда показалась молодая парочка. Коротко стриженный парень придерживал свою девушку за талию. Свободной рукой он достал из кармана ключи от машины и, нажав кнопку на брелоке, отключил сигнализацию. Брюнетка, стриженная под каре, обняла парня, пытаясь его поцеловать. Молодой человек поддержал ее в этом порыве, привлекая к себе. Их губы соединились.

Парочка была так увлечена друг другом, что не замечала ничего вокруг. Не увидели они и того, как из тени старого клена вышел человек и двинулся по направлению к ним.

Когда он приблизился к ним почти вплотную, лампочка, висевшая над подъездом, осветила его (а точнее ее) лицо. Красивое, явно породистое, но немного бледное, в обрамлении светлых волос, собранных в узел на затылке.

Незнакомка подкралась к парочке, ловко зайдя парню за спину. Глаза девушки были закрыты, из-за чего неизвестная и смогла подобраться так близко. Резким ударом левой руки блондинка отправила молодого человека в глубокий нокаут.

Девушка замерла от ужаса при виде своего кавалера, безвольно оседающего на асфальт. Незнакомка взглянула на нее, и только сейчас стало видно, что ее глаза сплошь черные, словно их и вовсе нет. Но вот в их глубине стали разгораться ярко-лиловые огоньки…

– Ку-ку! – сказала она, широко ухмыляясь и проводя языком по лезвию странно изогнутого ножа. По стали потекли капли крови. Увидав это, девушка закатила глаза и упала в обморок.

– Тира, пошевеливайся! У нас не так много времени! – раздался резкий голос Фредерики. Затем она ненадолго отвернулась и, уставившись в одну ей видимую точку, прошипела:

– Это заставит вас вылезти из норы, крысенята! Нехорошо заставлять нас ждать!

Временная штаб-квартира Неспящих стражей

21 ноября 2000 г. 10:30

Телефонная трель разбудила Шамана. Это был первый звонок за все время, которое ребята прожили в этой квартире. Номер был известен лишь одному человеку – майору Кривозубу. Поняв, кто это может звонить, Андрей не разбирая дороги, кинулся к телефону.

– Слушаю!

На другом конце провода сперва молчали, но потом из хрипящего динамика донеслось:

– Маньяк совершил очередное нападение. Буду ждать вас на месте, пишите адрес.

Шаман торопливо набросал несколько слов на старой газете и принялся будить остальных.

Шрама поднимать не пришлось – пробираясь к аппарату, Андрей умудрился наступить на спавшего на полу друга. Теперь Игнат сидел на своей импровизированной постели и вопросительно смотрел на товарища.

– Бизон вновь совершил убийство. Майор дает нам шанс осмотреть тела и место преступления! – ответил на незаданный вопрос Шаман, спешно натягивая джинсы.

– Я Крота пойду будить, вызови пока такси. Горына с Запалом поднимать не будем, от них там все равно толку нет. Втроем управимся – решил Игнат, направляясь в соседнюю комнату.

Услышав, что Шрам тоже хочет посетить место преступления, Шаман едва не упал, пытаясь затолкать ногу в штанину.

– Ты ж в розыске!

Игнат обернулся через плечо и флегматично ответил вопросом на вопрос:

– И че? Меня ж исключили из списков, забыл что ли?

– Ну, менты, положим, в курсе этого,… но не факт, что все! – не унимался Андрей. – А про «гробовщиков» не забыл?! Если там окажется, хоть один из них, то тебя опознают и попытаются задержать!

– Если узнают… – хитро улыбнулся Игнат, скрываясь в соседней комнате.

Пока Шаман вызывал такси, а Крот бегал по квартире в поисках галстука, Шрам успел полностью одеться.

В подъехавшую машину они садились не спеша, стараясь не вызывать подозрений у водителя. Крот, одетый в белую рубашку и серый костюм (галстук так и не нашелся), поверх которого он накинул осеннее пальто, сел рядом с водителем. Шаман, ограничившийся джинсами и кожаной курткой, подвел за руку Данковского, успешно притворявшегося слепым. Игнат был одет в мышиного цвета пальто, черную водолазку и штаны цвета дорожной грязи, а большую часть его лица закрывали огромные черные очки. Седая шевелюра надежно пряталась под вязаной шапочкой. В руках он держал ручку от швабры, которую отломал и выкрасил белой краской еще два дня назад. Друзья разместились в салоне, и Шаман сказал водителю адрес.

Гатчина

21 ноября 2000 г. 11:10

Машина подъехала к месту преступления спустя сорок минут после звонка. Майор Кривозуб узнал тех двоих, что приносили ему голову оборотня, и дал оцеплению знак пропустить их. Вылезая из машины последним, Крот внимательно посмотрел водителю в глаза и велел ждать их возвращения. Потеряв силу воли, тот лишь согласно кивнул.