Ростки забвения. Часть первая

– Звуки? – переспросил Джеймс – какие звуки?

Старик сказал, на мгновение уйдя в себя:

– Словно кто-то зовёт меня сквозь толщу воды.

Всё это время Кеннеди Джейз торопливо записывал что-то в свой блокнот.

– Давай ближе к сути – надавил детектив – что пошло не так?

– Марк – продолжил Уилл – Он сразу вдохнул много, всегда был жадный до этого дела. Сначала он сидел так же как и я, а потом внезапно заорал и стал царапать себе лицо.

– Галлюцинации? – оторвался от записей Чейз.

– Тссс! – шикнул на него Браун – дальше?

– Эвану это показалось очень смешным, он хохотал как сумасшедший, глядя на то как Марк трясётся в припадке. А затем … – старик изменился в лице и внезапно побледнел.

– Что затем? – крепче сжал его плечо доктор Скотт.

– Он закурил. И начал страшно кашлять. Глубоко, он задыхался. Я силился встать, чтобы подойти и помочь ему, но ноги у меня были как вата. Внезапно, Эван схватился за грудь, и начал харкать на пол кровью. Он истошно орал, словно его кто-то резал на живую.

Уилл снова начал плакать, хватая ртом воздух, не в силах продолжить.

– Что? Что с ним случилось, Уильям? – осторожно спросил доктор.

– Его грудь взорвалаааааааась! – завопил бедняга – и из неё торчало ЧТО-ТО.

Кеннеди прекратил писать и поднял взгляд, полный вопросов на Брауна.

Тот не удосужился ответить.

– Почему не вызвал скорую? Полицию?

– Ох, от страха я потерял сознание, а когда пришёл в себя, ваши мордовороты пытались скрутить Марка – Уилл обхватил себя руками, чтобы сдержать дрожь – вот тогда я и понял, что надо дать дёру.

– То есть, ты утверждаешь, что один твой приятель слетел с катушек, а другому разорвало грудь, после того как вы все вместе приняли один и тот же порошок – скептически подытожил Браун – как складно выходит, что ты остался целёхонький и невредимый.

– Всё так и было! – испуганно подавился старик.

– Возможно – согласился Браун – а возможно это ты убил своего дружка, и пытаешься продать мне эту чушь.

– Нет! Неееееет!!! – затрясся Уилл – Это всё Эван! Эван! Он принёс этот чёртов порошок.

– Я не думаю, что он врёт, детектив – поделился своими заключениями доктор Скотт.

– Почему же? – в голосе Брауна не было ни капли доверия.

– Я много лет работал экспертом в судебной психиатрии, отличая ложь от подлинных недугов. Этот человек не изображает ужас, он полностью им охвачен.

– Предположим – нахмурился Стив – однако, у нас всё еще нет подозреваемого.

– Э, если я скажу вам, откуда Эван взял этот порошок, вы оставите меня в покое? – с надеждой предложил Уилл.

– Ты не в том положении, чтобы торговаться – резко ответил детектив – наркотики, алкоголь и бегство с места преступления – этого хватит, чтобы надолго закрыть тебя в камеру.

– Стив – обратился к нему доктор – возможно, этот человек и сделал что-то плохое, но сейчас он скорее жертва и может нам помочь. За решеткой он закроется ещё сильнее. Или мы можем выяснить, откуда взялся этот загадочный порошок. Решать тебе.

Детектив пристально посмотрел на старика и сказал:

– Ну и?

– Хопкинс. Андреа Хопкинс – тихо произнёс тот.

– И ты, конечно же не знаешь, как его можно найти, да? – спросил Браун.

– Марк! Марк знает! – заверил его Харт.

Стив недовольно посмотрел на Джеймса:

– Это именно тот припадочный, который сейчас находится в лечебнице.

– Хм, полагаю, мне в таком случае стоит немедленно отправиться туда – решил доктор.

– Ладно, Уилл – сказал детектив старику – похоже, что нет смысла тебя забирать. Пока что – добавил он после небольшой паузы и вышел из хижины.

– Как и обещал – доктор протянул бедняге склянку – это поможет вам.

– Спасибо – неуверенно прошептал Уилл.

До машины они шли молча. Каждый думал о чём-то своём. Наконец, Стив заговорил:

– Я попробую пробить этого Хопкинса по нашей базе. Может он проходил ранее.

Кеннеди откликнулся:

– Я тоже поспрашиваю свои источники.

Доктор Скотт оставался погружён в себя. Ему не давала покоя услышанная история и то, что он увидел в морге. Он заметил в себе ту же растущую тревогу, что и у шерифа Энгла.

Безумец

Лечебница Аркхэм, два часа дня

Джеймс не любил подобные места. Они напоминали ему о матери, которую принудительно заперли в отделении для тяжело больных пациентов. В то время её шизофрения и маниакальное стремление устраивать поджоги убедили врачебный совет настоять именно на этом решении. А затем она покончила с собой.

Джеймс проходил адвокатскую практику, когда его мать похитили гангстеры. Он не знал всей правды, но всё говорило о том, что целью похищения было запугать его отца, известного в Нью-Йорке прокурора, который постоянно вмешивался в их дела.

Как позже стало известно, её держали в тёмном подвале, кишащем крысами и другими мерзкими тварями. Когда её нашли и освободили, она не воспринимала реальность – ей всё время казалось, что она в кромешной тьме, а по её телу копошатся мелкие гады.

Отец Джеймса был вне себя от горя. Он пытался загладить свою вину, приглашал лучших врачей и подозрительных личностей, многие из которых оказывались банальными шарлатанами, желавших заработать на чужом горе. Но ей становилось только хуже.

Несколько раз она каким-то образом устраивала пожар, крича, что хочет развеять тьму и сжечь всё, что в ней находится.

К сожалению, эти попытки становились всё более частыми, а их последствия уже было невозможно скрывать. К отцу Джеймса пришли люди в форме и забрали его мать.

Врачебная комиссия рекомендовала суду принудительное заключение миссис Скотт в лечебное учреждение для душевнобольных. Отец Джеймса, отчаявшись, потерял всякую надежду, и опустил руки.

Джеймс узнал обо всём только тогда, когда ему пришло извещение о её самоубийстве. Отец до последнего скрывал от него всё, боясь, что от потрясения потеряет ещё и сына.

Используя свои связи, Джеймс выяснил, что с его матерью обращались если не жестоко, то равнодушно, не считая её за человека. Он приложил все усилия, чтобы её похоронили по всем христианским правилам.

На похоронах Джеймс впервые испытал острое чувство несправедливого отношения к таким, как она. Он решил, что посвятит себя изучению психиатрии, и найдёт способ изменить систему.

Однако, глядя на мрачные стены лечебницы Аркхэм и, вспоминая то, как детектив Браун общался с тем бедолагой, Джеймс понимал, что система всё также холодна.

В вестибюле его встретила медсестра и спросила:

– Могу я помочь вам, сэр?

Джеймс показал ей свою лицензию:

– Здравствуйте, Мэрилин – прочитал он на её бейдже – я доктор Скотт. Я приехал к доктору Фэрн.

Медсестра посмотрела на Скотта с нескрываемым уважением:

– О, конечно, доктор. Вы найдёте доктора Фэрн в кабинете 354.

– Благодарю.

В кабинете Джеймс увидел Кэролин.

– Добрый день, Кэролин – поздоровался Джеймс, чтобы отвлечь её внимание от книги.

– Ах, Джеймс – Кэролин поправила очки и протянула ему руку – рада, что вы добрались. Прошу, простите, что впутала вас в эту историю с шерифом – извинилась она – боюсь, что самой мне удалось лишь стабилизировать состояние больного, и ничего полезного для следствия я одна, увы, собрать не в силах.

– Кэролин, можете безусловно рассчитывать на мою поддержку, но чем именно я могу помочь? – уточнил Скотт.

– Я пыталась погрузить его в гипноз, о котором писала вам ранее, но его сознание сопротивляется. Все мои установки разбиваются о какую-то ментальную стену. А мои местные препараты делают его слишком пассивным, чтобы от этого был какой-то толк. Вы ведь привезли то, о чём мы договорились? – спросила Кэролин с надеждой.

Джеймс достал ещё один флакон с экспериментальной смесью, которую он создал за время обучения в Европе. Именно эту смесь он подарил старику в лачуге.

– Прекрасно! – Кэролин восхищенно вырвала флакон из его рук – мне так не терпится её изучить.

– Кэролин – отвлёк её Джеймс – этот человек владеет важной информацией, и нам нужно как можно быстрее её получить. Мы можем провести эксперимент прямо сейчас?

– Ох, конечно – она приняла серьёзный вид – пойдёмте со мной.

Кэролин распорядилась, чтобы санитары доставили мистера Уокера в процедурную.

За время своей психиатрической практики Джеймс успел повидать немало по-настоящему больных людей – были среди них и истерики, и помешанные, и находящиеся в тяжелой депрессии. Марк Уокер не был похож ни на одного из них. Его лицо и глаза были скорее живой маской застывшего немого ужаса. Подобное Джеймс наблюдал у тех, кто остался с травмами от шока Великой войны. Он не оказывал санитарам сопротивления и послушно шёл за ними по коридору.

– Стабильное состояние? – указав на Уокера, спросил он доктора Фэрн.

– Поверьте, это лучшее, что я смогла сделать – печально ответила она – Его крики пугали остальных пациентов, а его припадки еле сдерживали самые крепкие санитары. Он всё время хотел навредить себе.

– Да, я понимаю – сказал Джеймс, снова вспомнив о матери.

Оставшись втроём в процедурной, Джеймс уточнил:

– И так я даю ему смесь, а вы проведёте гипноз, так?

– Всё так – подтвердила Кэролин – но я не знаю, как долго смогу удерживать его внимание, поэтому постарайтесь задать правильные вопросы, Джеймс.

– Хорошо, начнём – Джеймс открыл флакон и поднёс его к Марку.

По началу Марк размеренно делал вдохи и выдохи, но постепенно его дыхание становилось всё глубже, а глаза всё больше расширялись. Наконец, он сделал последний вдох и замер.

Кэролин начала раскачивать маятник и привлекла внимание Уокера:

– Тебе хочется смотреть на маятник, Марк. Ты чувствуешь нарастающие спокойствие. Ты в безопасности. Твои веки наливаются усталостью. Ты чувствуешь желание закрыть глаза.

Её голос и покачивание маятника сделали своё дело – он действительно закрыл глаза, и его лицо слегка расслабилось.

Джеймс внимательно следил за тем, что она делает и как именно строит фразы. По мере того как она говорила, Марк всё больше начинал походить на измученного, изможденного, но всё же адекватного человека.

– Он в нужном состоянии – сказала она тихо – задавайте вопросы.

– Марк, что именно произошло с Эваном?

– Сигарета – сказал Уокер, с трудом произнося буквы – он закурил и после этого умер от кровавого кашля.

– Откуда ты взял наркотики?

– Их принёс Уилл.

– Но Уилл сказал, что ты достал их от некоего Хопкинса.

– Их принёс Уилл – повторил Марк – это он всегда доставал нам чем развлечься.

Джеймс укорил себя за то, что проявил излишнюю мягкость к Харту. Старик попросту пустил их по ложному следу, надеясь, что они ничего не смогут вытрясти из безумного Уокера. Он знал, что детектив Браун не обрадуется этой новости.

– Почему ты делал себе больно?

– Я … – Марк напрягся – я тонул.

– Тонул? – переспросил Джеймс.

– Вокруг меня была морская вода. Было темно, как в пучине. Я слышал булькающие звуки, похожие на голоса вдали. В начале мне казалось это забавным, но потом в этих звуках я стал различать гнев.

– Гнев?

– Они были в ярости. Словно их кто-то предал. И они хотели наказать предателя.

– И что ты сделал?

– Я знал, что это всего лишь мираж— Марк начал беспокоиться – просто видение от порошка. Я стал бить себя по щекам, но оно не проходило. А их голоса становились всё громче и злее.

– Нам нужно заканчивать – предостерегла Кэролин.

– Я не мог проснуться – по щекам Уокера катились слёзы. Я бил себя и делал себе больно как никогда в жизни, но ничего не помогало. А когда Эван закурил, боль стала невыносимой.

Он начал бессвязно рыдать.

– Боюсь это всё, что мы можем узнать от него – печально заключила Кэролин.

– Его показания сходятся с тем, что нам рассказал первый свидетель. Кроме того, они одинаково описывают ощущения от этого неизвестного наркотика. – задумчиво проговорил Джеймс.

– Что в этом такого? – спросила Кэролин.

– Как часто в своей практике вы слышали описания бреда разных пациентов, которые бы сходились слово в слово?

– Не припомню такого – внезапно поняла его Кэролин.

– И я тоже. От вас можно позвонить?

Поиски

Стив Браун провёл несколько часов в архиве, но не нашёл никакой информации по Хопкинсу. Попросив архивиста продолжать поиск без него, Стив решил проведать профессора Милка.

Фидель всё ещё проделывал какие-то опыты с найденным образцом, когда к нему вошёл детектив Браун.

– Вы вообще выходили отсюда? – удивился Стив.

– А да-да-да, молодой человек – не отрываясь от микроскопа, отмахнулся Фидель – не переживайте за меня.

– Вы что-нибудь узнали?

– Что-нибудь? – ехидно передразнил его профессор – Любезный мой, я узнал практически всё, что в состоянии понять современная наука.

– И с чем же мы имеем дело? – терпеливо спросил детектив.

– Что же, полюбуйтесь сами – сказал Милка и продемонстрировал Стиву ёмкость.

– Похоже на грибы – неуверенно предположил Стив.

– Похвально, юноша – улыбнулся Фидель – по своему строению это действительно ближайшие родственники морских грибов. Вся лёгочная система погибшего заполнена ими. Хотя я бы сказал иначе – они стали его лёгкими.

– Что вы имеете ввиду? – не понял Браун.

– По всей видимости, после вдыхания внутрь они адаптировались к тканям, соединялись с сосудами, росли и изменяли органы под себя.

– Чем-то напоминает рак – заметил Стив.

– Снова блестяще – похвалил его профессор – и вот что странно. Подобные изменения в теле невозможно не заметить и игнорировать. Этот человек должен был бы невыносимо страдать, если бы в нём постепенно развивалось что-то подобное. Отсюда вывода только два: или это выросло мгновенно, что и убило несчастного, или оно выросло уже после его смерти.

– Свидетель заявил, что что-то разорвало грудную клетку погибшего сразу как тот закурил – кивнул Браун в подтверждение гипотезы профессора.

– Тут и начинается самое интересное – Милка поднял вверх указательный палец – когда я делал надрез, ткани начинали соединяться у меня на глазах. Даже после смерти носителя, этот паразит продолжает показывать удивительные способности к самовосстановлению. Но стоило мне лишить его контакта с жидкостью, как он в скором времени иссох. Я провёл ещё несколько опытов и обнаружил, что при контакте с нагретым воздухом, эта субстанция начинает стремительно расти, увеличиваясь в размерах.

– Хм, судя по всему он изрядно себя обезвожил выпивкой, а затем табачный дым спровоцировал защитную реакцию – высказал предположение Стив.

– Видимо так и случилось – согласился с ним Фидель – вот что ещё, я обнаружил, что вся эта система синтезирует человеческие гормоны, которые и могли быть причиной галлюцинаций.

Браун с отвращением посмотрел на иссохшую субстанцию:

– Впервые слышу, чтобы из морских грибов делали наркотики.

– О, ну если очень захотеть, то можно обнаружить и не такое – заметил профессор – помнится, мне как-то попалась весьма занимательная статья о некоем алхимике из города Иннсмут. Кажется, он ел морские грибы, то ли высушивал их и вдыхал порошок, но, как говорит легенда, от этого он мог жить под водой и даже обрёл бессмертие.

Интуиция подсказала Стиву спросить:

– А вы помните, где именно прочли об этом?

– Дайте подумать – начал вспоминать Фидель – скорее всего в «Аркхэм Эдвертайзер», они любят печатать подобные байки.

– Позволите вас покинуть ненадолго? Мне нужно сделать звонок – сказал детектив, вставая.

– Технически, я здесь уже закончил, так что если буду нужен, ищите меня в университетской библиотеке – хочу проверить некоторые свои догадки.

Они попрощались, и Стив пошёл в свой кабинет, вспоминая номер Чейза.

– Да, Кеннеди Чейз, слушаю вас?

– Что по Хопкинсу? – уточнил Браун.

– Ммм, ты знаешь, у нас в редакции никто не знает такого персонажа, но я послал пару своих ребят опросить улицы – может быть Хопкинс всего лишь псевдоним – предположил Кеннеди.

– А может быть старик дёшево нас провёл – флегматично сказал вслух Стив – слушай, Чейз, ты же можешь проверить газетные архивы на предмет одной статьи?

– Конечно, что за статья? – с интересом отозвался журналист.

–Что-то про алхимика из Иннсмута, море и бессмертие – с сомнением продиктовал Браун.

– Проверять архив не нужно, я помню это историю – довольно произнёс Кеннеди – хочешь перескажу?

– Меня интересует, что в этой истории связанно с морскими грибами?

– Как гласит легенда – принялся рассказывать Чейз – 300 лет назад некий алхимик плыл в эту местность, но потерпел крушение. Он уверял, что его единственного из всего экипажа спасли русалки.

– Русалки – саркастично повторил Стив.

– Это же легенда – продолжил Кеннеди – они вложили ему в рот то ли водоросли, то ли грибы, от чего он стал слышать и понимать их речь, а также смог дышать под водой. Он выбрался на берег недалеко от города Иннсмут, где в последствии и поселился. Как говорят, он долгие годы продолжал выходить в море, ища встречи с русалками вновь, возвращался с непонятными растениями, из которых готовил себе еду и пытался создать эликсир.

– Чем всё кончилось? – подвёл его к сути Браун.

– В один день он просто не вернулся из моря, сообщив жителям, что обрёл бессмертие.

– Иннсмут – вспоминал Стив – это же захудалый город на севере?

– Да, а что? – оживлённо спросил Чейз.

– Пока не знаю – признался Браун – можешь считать это просто чутьём. Ладно, мне пора. Дай знать, если что будет по Хопкинсу.

– Непременно, дружище.

Стив повесил трубку и уже собирался снова пойти в архив, как вдруг телефон зазвонил.

– Детектив Браун, слушаю.

– Стив, это Джеймс.

– Удалось что-нибудь узнать от Уокера? – сказал он без особой надежды.

– Да. Стив – тон доктора явно говорил о том, что он ощущает вину и стыд – наркотики всё-таки принёс Уилл Харт.

Стив со злостью сжал трубку. Он чувствовал, что нужно было закрыть старикашку здесь, в участке. Но почему-то послушал доктора. Эта слабость дорого ему обошлась.

– Что-то ещё? – уточнил он раздраженно.

– Уокер подтвердил версию Уилла – погибший умер после того как закурил от разрыва грудной клетки. Кроме того, у него были те же галлюцинации про море.

– Спасибо, доктор – холодно процедил детектив – ваша помощь на этом закончена.

– Подождите, Стив, прошу вас – Джеймс явно боялся, что Браун положит трубку, не выслушав его – мы всё ещё можем допросить Харта.

– Каким образом? Он наверняка уже в бегах.

– Нет, послушайте, я не просто так дал ему своё лекарство. Это сильнодействующее успокоительное, и, если принять его в больших дозах, человек может беспробудно спать целые сутки. Я уверен, что он налакался им сразу же после нашего ухода.

– То есть, он всё ещё там – облегченно выдохнул Браун – хорошо, доктор, возвращайтесь в участок и передайте детали вашего допроса Шерифа. А я пока навещу нашего «друга».

Не дождавшись ответа, Стив резко закончил разговор. Сейчас нельзя было терять драгоценное время. Он быстро завёл машину и гнал, что есть мочи в Ривертаун. Его переполняла злость. В первую очередь, на самого себя. Именно его беспечность чуть не погубила всё дело. Не в его в правилах было отпускать таких как Харт и идти с ними на сделки. Но именно так он поступил. Почему? Что-то в этом докторе вынудило его. Может быть его глаза? Когда он просил за старика, его человечность напомнила ему о Пенни. Он так погрузился в месть, что почти её лишился.

Да. Доктор напомнил ему о милосердии. И проявив его, он ошибся. В последний раз – пообещал он себе.

Зайдя в лачугу, Стив искренне удивился тому, насколько прогноз доктора оказался верен. Старик, как он и предсказывал, валялся мёртвым сном, а рядом лежал пустой флакон.

Браун достал свой служебный револьвер и приставил его ко лбу спящего. Затем он сильно ударил его по щеке.

– Аааааа!!! – испуганно заорал Харт, просыпаясь.

– Я не люблю, когда мне врут – угрожающе взвёл курок Стив – да ещё и так бездарно. Уокер указал на тебя, «приятель».

– Клевета! Он же спятил! Это всё бред! Я не виновен! – запричитал старик, забиваясь в угол.

– Мой коллега, который имел неосторожность тебя пожалеть, вскрыл ему мозги и достал то, что мне нужно – Стив сделал паузу, вынося приговор – пожалуй, нужно и тебя отдать ему.

– Нет! Я всё скажу, всё! Простите меня, сэр! – затравленно умолял Уилл – чёрт попутал меня соврать! Я испугался! Ведь понятно же, что на меня повесили бы его смерть! Мне нельзя в тюрьму – я не выживу там!

– Тебе и так осталось недолго с твоим образом жизни – равнодушно ответил детектив – и так, где Хопкинс?

– Его можно найти в джаз-клубе «Соловей» – обреченно признался старик.

– Как ты понимаешь, я уже не верю тебе на слово – сказал Браун, поднимая Харта на ноги – поедешь со мной в участок и посидишь там, пока я не найду этого Хопкинса. Если он существует.

– Погоди, вот возьми – старик медленно вытащил из складок куртки какую-то карточку – без этого его не найти.

Стив прочитал на карточке «Джаз-клуб «Соловей» – больше чем музыка».

На обороте было написано: «Пропустить. Андреа.»

В душе Стива боролись разные чувства. Одна часть его хотела, посадить старика за решётку, но была и та, что этому противилась. Судя по фактам, он не был убийцей и обманул его по вполне понятным причинам. Он просто не мог иначе.

Глядя на Харта, Стив чувствовал себя палачом. Он вспомнил о Пенни и о том, как она мучилась в его кошмарах. Нет, этот человек и так в аду – пусть доживёт своё на свободе