Капкан для лисы

– Март, напрягать мозг, когда его нет – плохо, так и голова может разболеться!

– Спрошу у Ирины про десерт, – мама благополучно смылась.

А я последовала ее примеру, напоследок обозвав Вишневского мерзавцем. И слегка волновалась – а не перегнула ли я палку? Одно дело – пуля в плечо, справедливый удар, на который Андрей не отвечает, потому что и сам признает справедливость. Или готовит что-то серьезное… но пощечина может выбесить его сильнее, и черт его знает, как он на нее ответит. Я всегда любила игры, но отчего-то в этот раз не торопилась вступать в бой. Знала: потерь может быть очень много.

Зазвонил телефон, отвлекая от мыслей о Вишневском. Я посмотрела на экран: мне широко улыбался Ромка. Невольно я и сама заулыбалась и поспешила ответить на звонок:

– Ты меня спас, Ромочка!

– Все так плохо? – посочувствовал друг.

– Хуже не бывает, – заверила я. – Видел бы ты, что тут за компания собралась… неважно. Я так понимаю, у тебя есть что-то интересное? Прошу, порадуй меня, друг! Мне срочно, срочно, срочно нужно отвлечься.

– Успокойся, Сенька, сейчас все будет. Во-первых, хочу сказать, что всегда с подозрением относился к твоей интуиции, а в этот раз вообще в нее не поверил, но оказался не прав.

– Бальзам на мою душу, – порадовалась я.

– Я потолковал с беззубым другом Семена, Дмитрием Котовым. Тот еще тип, до сих пор дрожь берет… так вот, он понятия не имел, что Семен вообще с кем-то встречался.

Я присвистнула: не знаю, чего я ожидала, но чтобы такого…

– Неожиданно, да? Не думаю, что Семен смог скрыть подружку, с который по его словам у него были двухлетние отношения. Никакой Анны около него и близко не наблюдалось. Даже когда я предположил, что Семен ее просто скрывал, Котов отмел мою теорию одним махом: во-первых, полгода из нужного нам срока дружок сожительствовал с барышней, даже отдаленно не напоминающей нашу Анну, во-вторых, Котов чуть ли не каждый день обретается у дружка. Подружку бы уж точно заметил. Такие дела, Сенька.

– Спасибо, Ромочка! Думаю, сейчас я выясню подробности у самой Крокодильши.

– Она что, тоже у вас дома?!

– Ага.

– Не повезло ей, – посочувствовал Ромка. – Удачи тебе, любовь моя.

– Удача мне ни к чему, Ромочка, – привычно ответила я и повесила трубку.

Чтобы не привлекать лишнего внимания, быстро набрала сообщение крокодильей Анечке (ее номером я разжилась ранее):

«Я знаю, что ты скрываешь. Жду на крыльце».

Сама же вышла на улицу, накинув мамину легкую шубку, и закурила. Ждать пришлось недолго, через пять минут показалась мышиного цвета голова, а потом и вся Анна.

– Что означает ваше сообщение? – нахмурилась она.

– Ты мне скажи.

– Вы меня разыгрываете? Это проверка? Макар говорил, вы на многое способны…

– Проверка была утром, сейчас у меня есть доказательства, – улыбнулась я.

– Доказательства чего?

– Пока только твоей наглой лжи. Но не бойся, я узнаю больше. Видишь ли, Макар прав, иногда я бываю весьма деятельной.

– Я вам не верю, – она сложила руки на груди и вздернула востренький подбородок. Показная уверенность, дешевый прием, на деле девушка нервничала.

Я усмехнулась и затушила сигарету:

– А ты и не должна мне верить, Аня. Как я не поверила Семену Коростелеву, с которым имела неудовольствие познакомиться сразу после нашей встречи. Семен не самый приятный тип, но ты и сама это знаешь, раз сделала с ним пару фотографий в лесу. Так понимаю, для достоверности… не особо талантливая работа, стоило выбрать «жениха» понадежнее. Может, ты не рассчитывала, что тобой займутся всерьез? Или это экономия?

– Вы разговаривали с Семеном? – она старалась выглядеть незаинтересованной.

– Я так и сказала. И с его другом, который понятия не имеет о девушке Семена, тоже поговорила. Ты вообще знала, что он сожительствовал с другой? Это риторический вопрос, мы обе понимаем, что ни с каким Семеном ты не встречалась и видела его один раз в жизни, чтобы сфоткаться. Так зачем тебе понадобился подставной парень?

– Все не так…

– Неужели? – перебила я. – Подставной парень наводит на интересные мысли, дорогуша. К примеру, если я копну глубже, что еще смогу узнать? Сразу говорю, упорства у меня на троих. И любопытства тоже, а на тебя есть что копать, судя по спектаклю с Семеном и прочему. Хочешь, чтобы я продолжила проявлять любопытство?

– Что вам нужно? – хмуро спросила девушка.

– Вот это уже другой разговор.

– Нет желания с вами связываться. Как я говорила, мне многое о вас рассказали.

– Лесть тебе не поможет, дурочка, – улыбнулась я, отметив, что в этот раз она не упомянула Макара в качестве источника. – Хочу, чтобы ты убиралась из моей жизни. И из жизни Макара тоже. Сейчас же, сиюминутно! – все так же довольно улыбаясь, изложила я требования.

– Это все?

– Мне этого достаточно, а тебе?

– Вполне, – буркнула она.

– Тогда считаю до пяти!

– Если я уйду, вы не полезете в мою жизнь?

– Посмотрю на твое поведение, Аня. Если ты исчезнешь навсегда, то буду доброй… а теперь скройся с глаз моих, я начинаю считать до пяти!

– Но моя сумка…

Я закатила глаза: ну почему «сиюминутно» постоянно воспринимается как красное словцо?

– Раз, – начала я.

Анна меня поняла, развернулась резко, бросив напоследок:

– Отлично, но чтоб вы знали: я все равно не планировала выходить за него, он мне даже не нравился! Забирайте его себе.

Я проводила девушку взглядом: она вышла через калитку, попрощалась с недоуменным охранником. Ну, это было просто. Завтра надо будет с Анной потолковать по душам: похоже, девушке есть что рассказать. Любопытство – мой порок, признаю. А сегодня, помахав охраннику рукой в знак приветствия, я вернулась в дом, наслаждаясь так легко выигранной войной.

Глава 5

Казалось бы, на такой позитивной ноте можно заканчивать вечер. Битва выиграна, упавшее настроение вновь на высоте, ночь впереди… идеальный день. И можно уйти по-английски.

Макар поймал меня в гардеробной – я надевала шубу.

– Уже уходишь? – спросил он.

– Как видишь. Вы меня утомили свадебными делами, праздниками и семейными драмами. Лучше посмотрю сериал, там подобной ерунды всегда в избытке.

– Не видела Аню? Она ушла, и я не могу найти ее.

– Попробуй не искать, – душевно посоветовала я.

– Так ты ее видела?

– Я не слежу за твоей каракатицей, Макар.

– Это заметно. Нашла новое развлечение? – в его тоне слышалась злость. – Твои игры на меня не действуют, Бри, больше нет. Ты можешь сколько угодно сидеть передо мной и заигрывать с новой игрушкой – мне все равно.

– Что-то не очень похоже, – заметила я, улыбаясь. А может, не стоило торопиться с уходом? Вон как Макара распирает, надо же. Занятая перепалками с Вишневским, я и не видела, что происходило напротив.

– В любом случае, это не твое дело.

Макар покачал головой, отошел назад:

– Ты права, это не мое дело.

– Хорошо, что мы это обсудили, – я прошла мимо, но притормозила у выхода: – И да, твоя Анечка уехала. Сказала, что свадьбы не будет или что-то в этом духе. Кто ж ее невнятную речь разберет… у нее что, прикус неправильный?

– Ты… – он прикрыл глаза, пытаясь справиться с гневом, но я решила не дожидаться развития событий и кучи вопросов от Макара, что грозили на меня обрушиться. Всегда важно вовремя удалиться. Поговорю с парнем, когда он остынет.

– Я, Макар. Это я. – Ответ получился простым и понятным.

Я вышла на улицу, прикрыла за собой дверь, и успела увидеть, как Макар пытается дозвониться до сбежавшей невесты. Даже интересно, получится ли у него? Ох, надеюсь, что да, в этот раз победа далась мне слишком легко, душа требовала продолжения банкета.

И это оказался случай под названием «бойся своих желаний». Все вышло из под контроля за считанные секунды: не успела я сесть в машину, как увидела нашего охранника: он бежал в сторону дома, вытаращив глаза и широко размахивая руками. Предчувствие вытолкнуло меня обратно на улицу.

– Что случилось? – крикнула охраннику.

Он меня не услышал, ворвался сразу в дом. И началось настоящее веселье: все семейство на моих глазах вывалило на улицу и дружным строем отправилось за охранником, очередным Иваном. Разумеется, я не отставала, с трудом пытаясь не растянуться на скользкой дороге (мой путь был рассчитан как «парковка – дом», зимнюю обувь я проигнорировала) и одновременно разобрать путаные объяснения Ивана:

– Я уже позвонил в полицию, сразу, так сказать. Услышал стрельбу, и… так сказать, уведомил. Но я же, так сказать, лицо ответственное, посему я…

Он замялся, и я подсказала:

– Так сказать…?

– Сентябрина, помолчи, – сурово сдвинул брови отец и я сочла за благо последовать его совету: похоже, случилось что-то действительно неприятное. Иван заикался, отец мрачнее тучи.

– Так сказать, проявил любопытство. Прямехонько за углом и стреляли, как оказалось. Ну а память на лица у меня хорошая, так сказать, девушку я сразу узнал.

– Какую девушку?! – резко побледнел и сбился с шага Макар: его мысли наверняка вертелись в том же направлении, что и мои собственные. Он посмотрел в мою сторону и побледнел еще больше. Краем глаза я отметила, как Вишневский нахмурился.

Отвечать Ивану не пришлось, мы как раз свернули за этот злополучный угол и смогли увидеть все сами: примерно в метре от дороги лежала девушка. Ее безвкусную куртку болотного цвета трудно не узнать, уже издалека я поняла – это Аня. Мама громко ахнула, так же это признавая. Я скорее чувствовала, чем видела, как папа обнял ее и попытался отвести подальше.

– Что с ней? Она умерла? Боже, она умерла? Женя, ответь мне… – причитала мамуля в ужасе.

Ответил Вишневский:

– Я не врач, но судя по дырке от пули в ее груди – да.

Сама я не могла оторвать взгляда от Крокодильды: она лежала на спине, раскинув руки, одна нога неестественно подогнута. На груди девушки расползлось одно большое темное пятно, и несколько поменьше. Пятна все увеличивались, скоро сольются в одно. Глаза девушки выглядели стеклянными и блестели в свете фонаря, шапка сбилась на правый бок.

– Аня, – Макар кинулся вперед и рухнул возле нее на колени. Начал трепать по щекам, зачем-то пытаясь ее поднять. – Анечка, прошу тебя, очнись… Аня, ну ты чего? Аня, скоро приедет скорая, все будет хорошо…

Некстати явилась мысль: если когда-нибудь меня подстрелят, Макар будет плохим помощником, только быстрее на тот свет спровадит. Сейчас парню никто не мешал, ведь всем абсолютно ясно: Анечка не жилец. А мысль о возможных уликах, судя по всему, мелькнула только у меня.

– Я вызвал скорую, но… – тихо добавил охранник Иван, и запнулся. Даже он понимал, что скорая уже не поможет, девушка мертва. И наверняка была мертва, когда Иван нашел ее.

Похоже, стрелявший одним из выстрелов угодил в сердце. В том, что в Анну стреляли, сомнений не было: дюжина круглых отверстий в пуховике не оставляла места для других версий, тут Вишневский был прав. Анна лежала на спине, стало быть, могла видеть стрелявшего.

Я подняла взгляд: на заборе соседей красовалась камера. Думаю, полиция быстро установит, что тут произошло на самом деле. Шанс есть, пусть и призрачный, ведь если действовали люди поумнее, о камерах обязаны были позаботиться. Тогда нас ждет пустая запись и еще больше вопросов.

Услышав галдеж за спиной, я тихо выругалась: вот и немногочисленные соседи пожаловали. И все с недоумением и некоторой опаской косились на наше семейство. Помнится, мама переживала, что добрососедские отношения у нас ни с кем не складываются, теперь можно даже не переживать о такой мелочи.

Подошел Вишневский, закинул тяжеленую руку мне на плечо, отвлекая от проблем соседских взаимоотношений:

– Вот ведь незадача, правда? Умерла около вашего дома.

Раздраженно, я избавилась от его объятий:

– Ты не можешь обойтись без дурацких замечаний, да?

Он пожал плечами:

– Просто озвучиваю твои мысли, змея моя.

– Надеюсь, ты не приложил к этому свою мерзкую руку? А то у меня появится повод для недовольства.

– Я думал, ты приложила, – удивился он. Удивление, кстати, выглядело настоящим.

Отвечать я сочла ниже своего достоинства.

Приехала скорая и полиция, количество соседей все прибавлялось, не знала, что тут столько людей вообще живет. Парни с погонами разогнали всех по домам, пообещав навестить каждого. Нам так же пришлось удалиться. Мы брели к дому, папа трогательно поддерживал мамулю под руку, брат чуть ли не волоком тащил Макара, который не желал покидать невесту, но граждане из полиции были непреклонны, им и так все улики затоптали. Вишневский шел рядом со мной, весело подмигивая каждый раз, когда я на него косилась.

Все зашли в дом, я остановила Макара, взяв его за руку:

– Макар…

– Чего тебе? – руку он освободил, довольно грубо. Выглядел при этом потерянным, а еще злым, очень злым.

– Тебе нужно кое-что узнать, прежде…

– Дай угадаю: узнать, что ты здесь не при чем?

– Так и есть, но я говорила не об этом.

– Значит, это дело рук твоего дружка-уголовника? – горько усмехнулся Макар.

– Ромка не уголовник, – на автомате вступилась я за друга. Хотелось добавить кое-что еще, припомнить грешки самого Макара, к примеру, но я взяла себя в руки и спокойно сказала: – Ты должен знать, что мы с Ромкой к этому не причастны. А еще ты должен знать, что у Ани были секреты…

– Довольно, – он жестом остановил меня, – мне не интересны твои интриги, Бри, больше нет. Мою невесту убили, не прошло и часа, как ты… ты за это в ответе.

– Кто?!

– Без понятия, ты ли это организовала, но знаю одно: ты выгнала ее, и не прошло и пяти минут, как ее обнаружили мертвой. И самое смешное – тебе даже не жаль.

– Ну, если в таком ключе…

– Ненавижу тебя! – перебил он тихим голосом, но это пугало даже больше. – Ты чертова сука, лишенная морали, человечности и любых чувств. И сейчас ты радуешься… – Макар вцепился в волосы обеими руками, словно останавливая себя. – Держись от меня подальше. Меня от тебя тошнит. Держись от меня подальше, – повторил он, – иначе я за себя не ручаюсь…

– Ты не прав, – возразила я, – по крайней мере, насчет отсутствия чувств.

Слова вырвались без моего на то желания, можно подумать, сейчас они хоть что-то значили. Я сама не понимала, хотела ли я защитить себя, или пыталась сказать нечто такое, что говорить не умела. Я съежилась под тяжелым взглядом Макара. Таким взглядом обычно одаривают смертельных врагов.

– НЕ-НА-ВИ-ЖУ! – по слогам процедил он, грубо оттолкнул меня с пути и удалился из моей жизни.

Точнее, скрылся в доме.

А я смотрела ему вслед, точно зная: ничего хорошего из убийства Крокодильды не выйдет. Во всех смыслах.

И, как обычно, оказалась права. Дело даже не в том, что Макар предпочел меня ненавидеть, а во всеобщем недоверии. Даже Ромка, когда я подробно изложила ему свое видение ситуации, наморщил лоб и минут пятнадцать сверлил меня взглядом, а потом и вовсе спросил, правда ли я непричастна. Решил, что я передумала насчет «голову оторвать» и просто застрелила девку. Недоверие друга ранило больнее всего. Пусть он и говорил, что верит мне, я все равно замечала его настороженный вид, будто он только ждал, когда уже всплывет что-то крайне неприятное. Мне казалось, я могу видеть, как крутятся ржавые винтики в его голове: с трудом, скрипя, просчитывая все возможные варианты.

Папуля тоже был мною недоволен: все потому, что охранник Иван настучал о моей беседе с Крокодильдой за пять минут до ее смерти. Не отставала и полиция – их интересовало сообщение, отправленное мной Анне за десять минут до того, как ее застрелили.

Конечно, в смерти девушки никто меня не обвинил… в лицо. Но косвенно даже я сама чувствовала себя причастной. И злилась: вот надо было этой кикиморе умереть так не вовремя? Теперь даже крохотная надежда наладить отношения с Макаром пошла коту под хвост, а аферистка Анечка стала практически святой, а все потому, что ее убили.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Сонет 141. Уильям Шекспир