Год Анагон

Марта Еронакова

Год Анагон

Маме, которая не любит фэнтези, но любит меня и Алиот.

Клир I

С каждым шагом становилось всё жарче. Анагон шла почти в кромешной темноте, касаясь плечами земляных стен. Девушка выпустила малюсенький огонёк, боясь, что огонь побольше будет поглощать слишком много кислорода, к тому же запах гари в тоннеле становился невыносимым. Анагон в который раз потёрла слезящиеся глаза, задев при этом локтем стену. Тучка пыли взвилась в воздух, заставив легатку закашляться. Борясь с приступом невыносимого першения в горле, она не заметила, что проход сузился, и после очередного шага поняла, что застряла. Чуть запаниковав, Анагон догадалась обратиться и пошла дальше уже в кошачьем обличье. Но, пройдя всего несколько метров, вышла в небольшую пещеру и уткнулась в тупик. Кошка попыталась когтями разгрести землю, но безуспешно. Стена была слишком твердой, и девушка лишь сломала коготь. К тому же пыль, поднимаемая ею, вновь неприятно защекотала глаза и горло. Тихо зашипев, легатка вернула себе человеческий облик. Кровь текла из безымянного пальца, ранку щипало. Прижав руку к груди, девушка задумалась.

– Мне бы когти побольше и попрочнее. А что если… – то, что хотела сделать кошка, было очень рискованно, но другого выхода не было. – Была – не была! Элементаль – вира!

Кольцо завибрировало, глаза ящера засветились, и из него, точнее, из приоткрывшейся пасти, в россыпи огненных искр, вылетел дракон и улегся у ног Анагон, ещё больше стеснив её. Он немного вырос, став размером со среднего пони, а шипы на его голове теперь были с ладонь девушки. Крылья при этом не поспевали за ростом туловища и, будто два опавших листочка, болтались по бокам дракона. Анагон подумала, что её ящер вряд ли будет летающим, и немного расстроилась. Но затем обратила внимание на мощную грудь и плечи дракона и решила, что в наземном бою зверь будет сильным подспорьем. Чешуя его лоснилась и переливалась в свете огонька. Повернув лобастую голову, он уставился на девушку огромными желто-карими глазами с широкими от полумрака зрачками. Девушка удивлённо воскликнула:

– Эй! Ты теперь видишь?

Ящер согласно склонил голову и чуть ухмыльнулся, обнажив ряд крупных желтоватых зубов. Он заметил кровь на руке девушки и одним быстрым движением длинного шершавого языка слизнул её. Вопреки ожиданиям, язык оказался тёплым и мягким.

– Ай! – легатка рассмеялась. – Щекотно!

Дракон замурлыкал и прижался к Анагон. Та осторожно почесала там, где у драконов, должно быть, заканчивается ухо. Усилившееся мурчание стало знаком того, что девушка не ошиблась. Ящер шумно выдохнул, поднял с пола тучу пыли.

– Фу! Не надо так делать! – кошка закашлялась и замахала руками, отгоняя от лица частички пепла. – Тут итак дышать нечем. Лучше проход дальше проложи, у тебя вон какие когти, – легатка была несколько обескуражена поведением дракона и тем, что он внезапно прозрел, и рассеянно похлопала зверя по чешуйчатому боку. «Главное, что он больше не агрессивен и, похоже, беспрекословно слушается меня».

Дракон же, чуть утробно рыкнув, рванул вперед, и только комья земли полетели из-под его сильных лап. Анагон благоразумно отошла подальше, вжавшись в стену и стараясь не думать о том, во что превратится её сарафан, но всё равно оказалась с ног до головы испачканной. Дракон рыл несколько минут, и кошка залюбовалась, как под его блестящей чешуей играли мышцы. Казалось, дракон ни капли не устал. Вскоре и он, и его хозяйка уже стояли на поверхности. Нора за ними тут же затянулась, и ничто не напоминало о том, что тут только что поработал ящер. Девушка присела возле дракона и ещё раз внимательно рассмотрела его при свете луны. Дракон в это время пристально следил за перемещением по травинке крохотного жучка, смешно скосив к носу глаза и сосредоточенно раздувая ноздри.

– Эм-м, Жестокость? – осторожно позвала зверя Анагон. Ящер на секунду перевел глаза на неё, показывая, что слышит её, но не может отвлечься от столь важного дела. – Не, как-то глупо называть тебя так. Стоп, а ты мальчик или девочка?

Дракон недоуменно пожал плечами, слизнул с травинки жука, проглотил его и издал звук, отдалённо напоминающий мурчание. «Будь тут Венус, она бы наверняка узнала». Анагон посмотрела на кольцо, и в её сознании всплыло название камня, украшавшего его.

– Рубин! Будешь зваться Рубином? – девушке показалось, что это имя подходило как мальчику, так и девочке-дракону.

Дракон согласно кивнул и потерся головой о ногу Анагон. Чешуя неприятно царапала пыльную кожу, но девушка промолчала, с улыбкой наблюдая за своим внезапно изменившимся ящером. «Это всё испытание. Я победила своего “злого” дракона, и вместо него мне достался этот добряк. Или это тот же дракон, но подобревший и прозревший? В любом случае правильный ответ на этот вопрос я узнаю лишь через год».

Вдруг Рубин встрепенулся, будто услышал что-то, и, ощерившись, вгляделся в темноту. Сейчас он выглядел действительно грозно, и подслеповатая Анагон, хоть ничего и не заметила, на всякий случай приказала зверю спрятаться обратно в кольцо. Ей не хотелось, чтобы кто-то увидел Рубина. Драконы исчезли давно, рассказы о них обросли легендами и мифами, и, если бы сейчас пошёл слух о том, что звери вернулись, на них бы начали настоящую охоту. Рубин исчез, и девушка начала осматриваться, желая понять, куда её вывел подземный проход.

Анагон стояла на широкой, хорошо утрамбованной тысячами ног и колёс дороге, которая через несколько десятков метров обрывалась у высоких серых ворот. На них была изображена большая медвежья лапа.

«Ландан!»

Одета девушка была явно не по погоде: придорожная трава покрылась белым налётом и тихо мерцала. Уже стояла ночь, и Анагон в своём лёгком, хоть и боевом, одеянии начала мёрзнуть. «Да уж, надо было подумать, что в том, в чём я ходила в Коноре, будет немного прохладно в Ландане». Девушка обхватила себя руками, с силой сцепила зубы, чтобы они не начали стучать, и проследила, куда вела дорога из города. Позади легатки стоял редкий смешанный лес, в котором дракон почувствовал что-то нехорошее. На всякий случай Анагон припала к земле и прислушалась. Промерзшая земля прекрасно передавала звуки, и девушка услышала топот копыт одинокой лошади. Звук приближался – всадник направлялся к городу. Кошка поднялась, отряхнулась и осторожно, стараясь держаться края тропы, чтобы, в случае чего, тут же убежать, пошла ему навстречу. Вскоре на дороге появился конь, несущий на себе человека, сильно свесившегося на бок.

– Неужто мертв? – выдохнула Анагон и побежала навстречу всаднику.

Она замахала руками, и закричала, и оттого, что воин никак на это не отреагировал, решила, что мужчина всё-таки мертв. Легатка остановилась в нерешительности. С одной стороны, лошадь в странствиях ей не помешает. С другой – перспектива красть её, пусть даже и у трупа, Анагон не прельщала.

Но, не доезжая несколько шагов до девушки, всадник кое-как выпрямился, держась за правую руку, из которой ручьём лилась кровь, и остановил лошадь. Чёрные волосы его спутались, голубые глаза, подернутые дымкой от боли, то и дело закатывались. Воин попытался остановить взгляд на девушке и заговорил.

– Как же там… – прохрипел парень. – Руины, на которых держится мир?

– Руины памяти, – обескураженная Анагон вспомнила цитату из какой-то давно прочтённой книги. «Довольно странное время и место он выбрал, чтобы цитировать Огрофана».

Парень сквозь боль улыбнулся и спросил:

– С лошадью справишься?

Анагон утвердительно кивнула. Она вглядывалась в лицо воина, пытаясь понять, безумен он или так ранен, что начал бредить. Но даже в таком состоянии, с кровавым синяком на левой скуле и многочисленными ссадинами, мужчина держался с Анагон покровительственно, и та решила подыграть.

– Я думал, найдут кого-нибудь покрепче, – прохрипел парень, втаскивая девушку в седло здоровой рукой. – Только давай быстрее. Они отстали, но ненадолго.

Действительно, дальше по дороге послышалось конское ржание и крики людей. Анагон гикнула, и лошадь понесла их. Это был молодой – года три – жеребец, сизый, с темно-серыми пятнами – в «яблоках», как говорят люди. Анагон поняла, что конь привык часто скакать на большой скорости, и ей не составило труда вновь оторваться от преследователей. Дорога кончилась, и легатка повернула коня в поле, чуть сбавив ход.

– Куда нам? – обернувшись, крикнула девушка.

– В главное убежище, – воин вцепился ей в плечи, чтобы не упасть.

Анагон скрипнула зубами от боли – казалось, еще чуть-чуть и цепкие пальцы раненного сломают ее тонкие выступающие ключицы.

– Это где? – вновь прокричала кошка. – «Я не была в Ландане ни разу, что ещё за главное убежище?»

– Что значит где? Тебе разве не сказали? – хрипел воин.

Хватка его чуть ослабла, и девушка почувствовал, что он отстранился от неё. «Я даже не посмотрела, есть ли у него оружие. Если он сейчас нападёт сзади…»

– Кто не сказал? – Анагон начал надоедать этот бессмысленный разговор. «Явился не пойми откуда, ранен, говорит загадками. Во что я вляпалась?»

– Те, кто тебя послал! – почти зло выдохнул незнакомец.

– А кто меня послал? Ты о чём? – девушка обернулась через плечо.

Воин непонимающе смотрел на неё. Конь, оставшийся без руководства, пошёл совсем медленно и недовольно захрапел. Парень мотнул головой, будто отгоняя мысли, перегнулся через кошку, взвыв при этом от боли, схватил поводья и остановил коня.

– Слезай, – сухо приказал незнакомец.

Анагон хмыкнула, но послушалась его. Воин остался в седле и тяжело привалился на рожок. Кровь всё продолжала течь, и лицо раненого было белее полотна.

– Откуда ты взялась? – тихо спросил он. Слова давались ему с трудом. – Откуда знаешь пароль? Почему села на лошадь?

– Можно на твой бесконечный поток вопросов я буду отвечать по одному? – съязвила Анагон и тут же устыдилась своей чёрствости. «Он же ранен. Надо быть помягче». – Откуда я взялась? Если коротко – из поселения Рун, это на окраине Северной земли.

– Я знаю, где это, – грубо прервал её воин и тихо застонал.

– Бе-бе-бе! Если ваш пароль – цитата из трудов Огрофана, то лучше смените его. Любой хоть немного читающий человек её знает. Знала её и я. А на лошадь я села только потому, что не смогла отказать раненому.

Юноша схватился за голову здоровой рукой и припал к седлу.

– Час от часу не легче! Что же мне с тобой делать теперь? – воин невольно покосился на меч, закреплённый у него на поясе.

Анагон проследила за его взглядом и зашипела:

– Не надо со мной ничего делать! Я хотела помочь тебе, ты не понял? А что у вас тут происходит, я вообще не понимаю!

– Ты… – дыхание парня прерывалось, кровь всё текла и текла, пачкая одежду, седло и коня, – вмешалась немного не в своё дело. По инструкции мне тебя надо убрать.

– Только попробуй! – Анагон ощерилась и молниеносно обнажила клинок. – Может, ты великолепно дерёшься левой рукой? Тогда я хочу это увидеть.

Как ни странно, дерзость девушки позабавила парня. Он усмехнулся и выпрямился в седле, но тут же с проклятьями схватился за руку. Стиснув зубы, он пробормотал:

– Ха. А ты смелая. А если я действительно хорошо дерусь левой рукой?

– Если уж мне суждено сегодня умереть, я хочу умереть достойно. Но я всё же сомневаюсь, что ты с такой раной справишься со мной. Давай лучше я опять сяду на коня, и мы поскачем дальше. Будешь показывать мне, куда ехать.

Воин задумчиво уставился на девушку, словно решая, стоит ей доверять или нет. Анагон нетерпеливо переступила с ноги на ноги. Она уже чувствовала, как дрожит земля под копытами коней преследователей, и невольно начала поглаживать кольцо.

– Ты действительно другая, – парень внезапно захрипел и свалился с лошади.

Анагон успела подхватить его, бросив на это все оставшиеся силы, но тут же раздались крики преследователей. Девушка судорожно огляделась. Прятаться было негде.

– Вот он! Нет, их теперь двое! Стоять! – к кошке, спешившись с коня, подбежал толстый стражник с обезображенным ожогом лицом.

Он выхватил из рук Анагон парня и передал его подоспевшему второму стражу. Саму её он резко развернул и, заломав девушке руки, связал их за спиной. Конечно, она могла попытаться сбежать, и, скорее всего, у неё это получилось бы, но она не могла оставить этого странного воина. Он был ранен, а намерения преследователей неясны. Анагон перекинули через седло одной из лошадей и куда-то повезли.

***

Сама того не заметив, Анагон уснула, мерно покачиваясь на крупе лошади и имея возможность лицезреть лишь широкий зад стража, поэтому не смогла потом сказать, сколько они ехали. Проснулась она от сильного удара об пол. Девушка сдавленно вскрикнула и распахнула глаза. Где она находится, девушка понять не смогла. Было слишком темно, однако кошка чувствовала присутствие, по крайней мере, пяти человек и различила приторный запах крови: «Значит, и этот парень здесь».

– Она не из наш-ших, – раздался шипящий шёпот слева от легатки. По спине Анагон пробежали мурашки. – Поч-чему её привезли вмес-сте с Виралом? – хозяин шёпота сидел дальше всего от Анагон, и разглядеть или учуять его девушка не смогла.

– Может, это и есть последняя, кого хотел прислать к нам Кидж? – предположил какой-то мужчина гулким голосом.

– С-слабовато она выглядит для воина Киджа.

– Да, я тоже ждал кого-то покрупнее. Но это всё потом. Надо что-то сделать с Виралом. У него кровь.

«Покрупнее ждали, слабовато выглядит! Ха! Хочу я посмотреть на вас, умники!» – оскорбилась Анагон на невидимых незнакомцев.

– Перевязать его надо, тупицы. «Что-то сделать»! – язвительно бросила легатка и захотела подняться, но тут же чья-то холодная потная рука прижала её к полу.

Девушка попыталась извернуться и цапнуть обидчика, но держали её крепко, а вокруг раздавалось недовольное ворчание нескольких незнакомых человек, поэтому кошка благоразумно затихла.

– А ты тут не дерзи! Тут немного другие правила, девчонка, – похрипел кто-то прямо в ухо девушки, невольно оплевав ей щеку. – И слабачкам вроде тебя тут не мес-сто.

Анагон тихо зарычала и уже была готова как следует поджарить обидчика, как раздался слабый голос, не давший случиться драке.

– Фурия. Не трогай её. Пусть она сделает, что хотела сделать.

– Вирал, ты уверен? – рука на лице девушки не исчезла, но хватка ослабла.

– Да. Она знает пароль. Да и если бы она хотела причинить мне зло, то добила бы ещё у ворот.

Фурия медленно убрала руку с головы Анагон, но продолжила сидеть почти вплотную к ней. Последняя хмыкнула, встала на корточки и попыталась подняться, гордо запрокинув голову, но ударилась лбом об очень низкий потолок. Высокая девушка не могла выпрямиться даже наполовину и неловко замерла на полусогнутых ногах, потирая лоб и пытаясь справиться с тут же навернувшимися слезами.

«Хорошо, что темно и никто этого не видел», – чувствуя, как краснеет, подумала Анагон.

Пришлось снова встать на четвереньки и подползти к парню. Тут она разорвала рукав его рубашки, сняла с него жилет и попыталась наощупь найти рану, ориентируясь на его хрипы и недовольное ворчание.

«А что это я?» – спросила себя Анагон и запустила под потолок яркий шар, который тут же осветил камеру. При этом она почувствовала по меньшей мере четыре нервных движения, направленных в её сторону, но теперь девушка хотя бы видела раненого. И остальных.

Она немного ошиблась. Их было семеро – не считая Вирала. Шесть взрослых и один – «Карлик? Нет, ребенок». Три мужчины и три женщины, ребёнок – девочка. Один мужчина – с земель Мигаль, одна женщина – ария, остальные – смешанных кровей. Лица многих обезображены шрамами, по преимуществу – свежими. У некоторых была оголена шея, и на каждой красовалась одна и та же татуировка – змея, обвившая своим телом стрелу.

– У кого-нибудь есть бинт? – Анагон не ответили. – М-да, что это я спрашиваю.

Горько вздохнув, девушка с сожалением оторвала подол своего многострадального сарафана и перевязала руку Вирала. Кровь тут же пропитала ткань, но больше не текла. Кошка довольно кивнула и отползла от воина.

– Будешь должен мне новый сарафан. Меня Анагон зовут, кстати. Если кому-то здесь это интересно. Анагон Эрмегард.

Конечно, девушка и не ожидала, что незнакомцы представятся, но полному безразличию к своей персоне она удивилась. «Ладно, придёт время – узнаю, что вы за люди. И где мы находимся».

– Спасибо, Анагон, – Вирал попытался пошевелить раненой рукой, но тут же чертыхнулся и приподнялся на здоровой руке. – Итак. Что мы имеем, – воин задумался, хмуро сведя брови. – Да ничего мы не имеем! Все загремели в тюрьму, с Киджем связь потеряна, и эта девчонка…

– У меня имя есть, – раздраженно напомнила девушка. Она не любила, когда в её присутствии о ней говорили в третьем лице, а тем более называли девчонкой. «Эта девчонка сейчас пожертвовала своим сарафаном, чтобы перевязать тебе руку. Можно и побольше благодарности проявить».

– Анагон – не та, кто нам нужен, – исправился воин. – Предложения будут какие-нибудь? Что нам делать?

Тишина была ему ответом. Заключённые крепко задумались, но выхода из их положения, казалось, не было.

– Так мы в тюрьме? – вновь подала голос Анагон, внимательно оглядываясь.

Бурые кирпичи стен поросли гниющим мхом, а пол, видимо, когда-то был покрыт слоем соломы, но теперь она превратилась в паклю. Кошка брезгливо дернула плечиком, заметив в углу скелетик какого-то маленького зверька.

– А ты не поняла ещ-щё? Что, никогда тюрем не видала? – прошипела Фурия.

Анагон узнала её по голосу и теперь смогла разглядеть. Фурия оказалась девушкой лет двадцати пяти, с чёрными, смольными, непослушно курчавыми волосами и ярко-желтыми глазами. На щеках у неё горел нездоровый румянец, а руки, неприятный холод которых Анагон успела ощутить на себе, были изуродованы разной величины узелками в тех местах, где крепились друг к другу кости пальцев. «Уж не ведьма ли она? В сказках ведьм описывали именно так. Только носа крючковатого не хватает». Однако одета «ведьма» была очень по-обыденному: зауженные внизу темные штаны, пыльные сандалии и короткая зеленая рубашка, заляпанная кровью, казавшейся черной в полумраке.

– Честно – нет. Не доводилось, – не желая больше слышать раздраженный голос Фурии, девушка обернулась к Виралу. – Мы хотя бы в городе? В Ландане?

Но Фурия хмыкнула и, пренебрежительно подняв бровь, вновь вмешалась.

– Нет, ну вы с-слышали? Деточка, разумеетс-ся, мы в Ландане. Где нам ещё быть-то?

«Тебя сейчас никто не спрашивал. Или ты никогда не замолкаешь?» – раздраженно скрипнула зубами девушка и стала внимательно вглядываться в стены и потолок камеры.

– Хорошо, – пробормотала Анагон, заметив в потолке круглую крышку люка. «Наверняка я попала сюда через него».

– Да что ж хорошего-то! – вновь прицепилась к словам девушки Фурия.

Тут кошка не выдержала.

– Я уже не с тобой разговариваю! – взвилась доведённая легатка.

– А с кем же? Сама с собой? Ч-чокнутая? – от резкого крика кошки девушка начала немного заикаться.

«Так тебе и надо, выскочка». Однако заметив, что остальные воины неодобрительно косятся на неё, а мигалец подался вперёд, будто защищая Фурию, Анагон поспешила смиренно склонить голову и пропустила последние слова обидчицы мимо ушей.

– Я так понимаю, вам выбраться надо? – как можно дружелюбнее спросила Анагон и улыбнулась, хотя улыбка эта больше походила на оскал.

– Было бы неплохо! – язвительно бросила Фурия. – Но, как видишь, – мы в клетке и совершенно без оружия, и никто не собирается прийти и открыть нам люк.

Внезапно Вирал прервал препирательства девушек. Он взмахнул рукой, исподлобья посмотрел на кошку и негромко спросил:

– Ты можешь что-нибудь сделать?

– Думаю, да, – стараясь смотреть раненому в глаза, ответила Анагон. – Если ты предоставишь мне определённую свободу действий. И если Тумба хоть ненадолго замолчит.

– Меня Фурия зовут! – девушка задохнулась от возмущения.

Не глядя на неё, Анагон бросила:

– Может, запомню. Когда-нибудь. Потом.

Она отползла назад, к стене, чтобы видеть всех заключенных. Они смотрели на неё настороженно, но во взглядах появился интерес.

– Кто из вас владеет какой-нибудь стихией или Силой? – для начала спросила легатка.

Воины вопросительно покосились на Вирала, будто спрашивая разрешения. Их предводитель одобрительно кивнул. Тогда вперёд подались три человека. Парень-мигаль оказался владельцем Воды, другой воин обладал Силой Холода, и молчаливая девушка, сидевшая в самом дальнем углу, владела Землей.

– Я совмещаю Огонь и Воздух, – произнёс Вирал.

– Хорошо. Обращаться кто-нибудь умеет? – Анагон уже раздумывала, как можно будет применить способности воинов при побеге.

– Что делать? – непонимающе склонил голову владелец Холода. Странный акцент выдавал в нём уроженца Восточных земель.

– Обращаться. Ну, превращаться в животное, – Анагон зачем-то показала ладошками ушки у себе на голове. «Ох и глупо я сейчас выглядела». Подтверждением её догадки стал презрительный смешок Фурии. «Ну и ладно! А ты вообще на ведьму похожа, когда всегда !»

– Ха, Суло, в свинью. Каждый раз, как напивается! – шутник получил увесистую оплеуху от парня-мигаля.

– Так вы умеете обращаться или нет? – повторила вопрос Анагон.

Вирал кивнул арии:

– Покажи.

Девушка-ария сложила ладони в какую-то фигуру и тут же превратилась в синицу. Птица несколько раз облетела камеру и вновь стала человеком.

– Отлично, – улыбнулась Анагон. «Может, что-то у нас и получится». – Тогда ты полетишь вперед и будешь искать выход, хорошо?

Ария кивнула. Анагон, всегда имевшая тягу к этому странному народу, прищурилась, глядя на неё, и спросила:

– Как тебя зовут?

Ария вскинулась, испуганно посмотрела на Вирала, но тот спокойно сказал:

– Конечно, скажи ей.

Ария подползла к Анагон и дотронулась маленькой, почти детской ладошкой до её щеки. Тут же взгляд Анагон затуманился, голова внезапно стала очень тяжелой и безвольно повалилась на грудь, но вдруг девушка увидела берег моря. Видение проплывало перед её глазами. Стояла ночь, волны накатывались на берег и исчезали в песке.

По берегу в длинных белых одеяниях шла девушка – Анагон узнала в ней арию. Она вошла в воду и быстро-быстро поплыла вперёд, к спокойным водам, отражавшим небо. Шлейф платья плыл за ней, и ария стала похожа на прекрасную экзотическую рыбу. Доплыв до отражения созвездия, девушка повернулась к Анагон, улыбнулась и исчезла под водой. Видение закончилось.

– Звезда? Тебя зовут Звезда? – Ария довольно кивнула. – Обращающаяся ария, при этом ещё и Дельфиниум. Интересно. Кто ещё что умеет?

– Я двигаю предметы на расстоянии. Медиум я, в общем, – запинаясь, произнёс вест. Он огляделся в поисках того, на чём можно было бы продемонстрировать свои способности, но в камере была лишь солома и скелет крысы, и воин махнул рукой.

– Ничего, я представляю, как это происходит. Ну что ж, если вам больше рассказать мне нечего, тогда вперёд. К штурму готовы? – задиристо спросила Анагон и хлопнула в ладоши. Однако её энтузиазма, казалось, никто не разделял.

– То есть ты предлагаешь просто сломать дверь и попытаться выйти наружу через здание ТЮРЬМЫ?! – голос Фурии всё рос и рос, пока в конце она не крикнула.

Заключённые начали шептаться и недоверчиво поглядывать на кошку.

– Именно! – девушка переводила взгляд с одного воина на другого, но ни в ком не находила поддержки. «У них есть другой план? Получше? Вроде нет».

– Здесь слишком много стражников, у нас не выйдет, – хмуро сообщил Суло.

– Но ведь вы даже не хотите попробовать! – в отчаянии Анагон повернулась к Виралу. – Я так понимаю, ты тут главный. Что скажешь?

Главарь заключённых оценивающе смотрел на Анагон. Девушка приосанилась, стараясь выглядеть значительнее. Воин, заметив это, усмехнулся и ответил, качая головой:

– Я скажу, что это абсурд.

Тут кошка недовольно вздохнула и отвернулась. Однако Вирал продолжил:

– Но мы попробуем. Другого выхода нет. Либо мы сейчас пытаемся вырваться, либо нас повесят завтра на рассвете. Действуй, Анагон.

Девушка радостно кивнула, и опять попыталась встать в полный рост, и ударилась головой о потолок. Но, несмотря на то, что в этот раз её промашку видели все, никто не посмеялся над ней: пленники настороженно следили за Анагон и ждали её распоряжений. Кошка начала раздавать указания:

– Спасибо за доверие. Итак, владельцы стихий, держитесь возле меня. Мы будем прикрывать остальных. Звезда полетит вперёд и будет нас направлять. Медиум, прости, как тебя зовут?

– Канаон.

– Канаон, иди сзади, если будет нужно, загороди проход стульями и вообще всем, что увидишь, – девушка обвела воинов взглядом. – Готовы?