Девушка с верхней полки

Скоро Нижнеудинск. Надо заранее бельё собрать и разложить новое. Двенадцать ночи, все входящие сразу захотят спать лечь, а мне на стоянке до самого отправления стоять. А завтра поговорю с Димой. Может, получится этого поросёнка вычислить и серьёзно с ним поговорить.

24

Проснулась я от женского смеха в соседнем купе. Прислушалась и сразу узнала голос снежной королевы. И тут же подскочила: снежная королева заигрывает с моим парнем, а он ей что-то там отвечает, смешит – и это всего лишь через тоненькую стеночку от меня!

– Представляешь, сами написали! Нашли мои фотки в Инстаграме и связались со мной. Квартиру предоставят и аванс, сделают портфолио и будут готовить к показу. Я ж почти из деревни, ходить по подиуму пока не умею. Но думаю, быстро научусь, так-то я часто на двенадцати сантиметровых каблуках гуляю, не устаю даже, – жеманно рассказывала эта девица, пока я спешно надевала форму и причёсывалась.

– Не боишься сразу вот так в столицу переезжать? Вдруг обманут или ничего не получится? – спросил Дима. Я даже заботу в его голосе услышала!

– Не боюсь. Знаешь, это мой шанс. Я всегда знала, что не останусь в этой дыре. Среди этих скучных людишек, ничего не понимающих в жизни и в моде. Так что если даже и не получится, я устроюсь в Москве. Мне часто говорят: «Виталина, внутренний стержень у тебя есть, ты любые трудности выдержишь».

Боже мой, она это так самодовольно говорила, что меня чуть не стошнило.

– А ты из какого города? Давно на поездах катаешься?

– А я как раз из Москвы. Сбежал от шума и спешки.

– Ой, правда? – в её голосе послышался явный интерес. – А откуда конкретно? Хороший район? Я города-то не знаю почти, слышала только про Красную Площадь и Рублёвку.

Я уже собиралась выходить, но на этих словах остановилась и прислушалась, может, ей Дима что-то про себя расскажет.

– А меня мама учила не говорить свой адрес малознакомым девушкам, – отшутился Дима.

– Так давай поближе познакомимся, – сказала Королёва так тихо, что я еле услышала.

Рванула дверь в сторону и заглянула в соседнее купе.

– Доброе утро! – сказала нарочито громко.

Блондинка отпрянула от стола, за которым сидел Дима. Сегодня она была в коротком розовом халатике и тех же белых туфлях на шпильках. Смерила меня злобным взглядом и вышла. Дима остался, смущённо потирая лоб.

– Вовремя ты пришла, – сказал мне парень с благодарной улыбкой, – я уж и не знал, как отделаться от этой восходящей звезды всех модных показов.

Парень выбрался из кресла, обнял меня за талию и потянулся к губам. Но увидев мой прищуренный взгляд, остановился. Я же смотрела на его губы – следов поцелуя не было, значит, мне просто показалось. Ревность такая штука: я в две секунды представила, как они тут целовались, не ожидая моего прихода.

Парень вгляделся в мои глаза и всё понял.

– Глупенькая! – прошептал нежно. – Ну зачем мне эта кукла? Ты её ресницы видела? «Хлопай и взлетай» называется.

Я улыбнулась на такое определение и разрешила себя поцеловать. Долго и очень нежно. А потом всё-таки спросила:

– Точно не нужна? Она красивая! – не то чтобы я так думала, но хотела уточнить.

– Ты гораздо лучше, – снова прошептал Дима. – А у неё и волосы крашенные, и ногти накладные. Ничего настоящего, да и мозгов похоже нет, рвётся в столицу, где никто никого не ждёт.

– Ладно, я тебе верю. Давай завтракать?

После завтрака я пошла чистить зубы и угадайте, что я увидела? Та же картина маслом – туалетная комната, разрисованная Дошираком. Мне кажется, в этот момент я стала похожа на бизона из мультика, у которого из ноздрей повалил дым от злости. Рванула за Димой в служебку, схватила его за руку и потащила обратно.

– Гляди! Третий раз одно и тоже! Утром и вечером, примерно через двенадцать часов. Я уже задолбалась это собирать!!!

Парень хмыкнул, но, бросив на меня взгляд, осёкся.

– Первый раз такое вижу. Как думаешь, кто это мог сделать?

– Я не знаю! Такое ощущение, что это лично для меня устраивают!

– Ну да, очень похоже на месть. Признавайся, кому насолила? Может, чай холодный принесла? Или сказку на ночь не рассказала? – боже мой, этот парень вообще серьёзным бывает?

– Дима, это не смешно! Я уже два раза этот натюрморт убирала!

– Ладно-ладно, прости. Ну симпатично же смотрится? – он снова посмотрел на меня с улыбкой, но я продолжала пыхтеть от злости.

Парень понял, что сейчас и ему попадёт под горячую руку, затолкал меня в туалет и прикрыл двери. А потом прижал меня к стенке и заглянул в глаза:

– Дашуля, успокойся. Мы найдем заразу, и я с ним поговорю, обещаю. Не стоит портить настроение из-за такой ерунды. Смотри на мир позитивнее, забавно же, они на весёлых червячков похожи!

– Вот сам и убирай этих червячков, раз они тебе так нравятся! – буркнула я.

– Не вопрос, – улыбнулся парень. – А ты иди стаканы готовь, там наш ансамбль просыпается, сейчас кофе захотят.

Чуть позже мы просматривали списки пассажиров и отмечали тех, кто едет с нами уже два дня.

Десять человек: мама с пятилетним мальчиком, три мужика, две пожилых женщины, семейная пара и один дед.

– Слушай, ну я не знаю даже. Женщина с ребёнком обычно каши заваривает, мужики в вагон-ресторан четыре раза в день вместе ходят, у этих женщин с собой готовая еда в контейнерах, они сюда греть приносят, а дед ест чёрный хлеб с салом, – перечислял Дима.

– Ты что, всех пассажиров в лицо знаешь? – я была в шоке, сама я только мамочку запомнила, слишком часто она подходила то с одной просьбой, то с другой. Ну может, деда ещё, его сало на полвагона пахло специями.

– Ага, а что тут такого? Мне интересно за людьми наблюдать. Я смотрю, что едят, чем занимаются, какой у них режим дня – и пытаюсь представить, а как они живут там, вне поезда, где работают, как развлекаются. Вот Пётр Сидчихин, например, военный или бывший военный. У него всё строго по режиму: встаёт в пять тридцать, постель заправляет ровно, чтоб ни единой складочки не было, выходит в тамбур и делает небольшую разминку. А Валентин Крылов – холостяк, у него штаны подшиты грубыми мужскими стежками, жена там или мать бы аккуратнее сделала. Да много чего можно о людях сказать, если понаблюдать чуть-чуть.

– Ну ты даёшь! – этот парень восхищал меня всё больше. Интересно, а что он скажет обо мне? И только я собиралась спросить, как вошла Королёва:

– Димуля, где у вас тут поесть нормально можно? Только я на диете, мне жирного нельзя!

– Вагон-ресторан в ту сторону, через два вагона, – вежливо сказал парень.

– Спасибки, – ответила она и послала ему воздушный поцелуй, нисколько меня не стесняясь.

– Димуля, – передразнила я её, когда девушка ушла.

А Димка рассмеялся и чмокнул меня в нос:

– Девушка, вы когда сердитесь, вы такая красивая! – передразнил он известного киногероя и теперь уже засмеялась я.

25

Так как конкретного подозреваемого у нас не было, решено было понаблюдать за всеми. Дима даже взял у начальника поезда журнал и подошёл к этим девятерым пассажирам (не считая ребёнка) и попросил их оставить отзывы, чтобы выявить недовольных.

– Не, Даш, вряд ли это кто-то из них. Нормальные отзывы оставили, даже хвалили нас за профессионализм.

– А может, кто-то из них специально соврал, чтобы его не заподозрили? – предположила я.

– Вряд ли. Я бы заметил ложь, я в людях хорошо разбираюсь. Ты лучше вспомни, кого ты обидеть могла.

– А может, это вообще тебе мстят, а попадают на меня! – возмутилась я. – Может, ты какой-нибудь даме внимания недостаточно уделил!

– Это тоже вряд ли, – широко ухмыльнулся парень. – Я со всеми милый и пушистый, никому не отказываю.

И смотрел на меня при этом так хитро, что сразу становилось понятно – провоцирует. И если честно, у него получалось, потому что я еле сдержала желание запустить в него чем-нибудь. Но это бы делу не помогло.

– А ко мне только те мужики из третьего купе и приставали, но они ещё в Ангарске вышли…

– Ты так сказала, будто тебе обидно, что только трое. Ну хочешь, я к тебе попристаю? – предложил парень и тут же принялся за дело.

Средь бела дня затащил меня в купе отдыха и начал нашептывать в ушко разные непристойные вещи, пуская в ход руки. Я шутливо сопротивлялась, но надолго моего терпения не хватило.

А в самый интересный момент в нашу дверь постучали. Я испугалась и дёрнулась, но Дима крепко прижал меня к себе и крикнул:

– Подходите через десять минут, у нас перерыв!

И продолжил как ни в чём не бывало, совершенно никуда не торопясь.

К восьми часам Дима успел поспать, а я успела проводить наш ансамбль, который прибыл на место назначения – станцию Новосибирск. Без них стало очень тихо и даже пусто. Из новеньких к нам зашло всего двое, итого получилось – двадцать восемь пассажиров, чуть больше половины вагона.

Мы делали вечерние дела и постоянно поглядывали в сторону туалетов. Но ничего не происходило, и никто из наших подозреваемых лапшу не ел.

На получасовой стоянке в Барабинске Дима вышел на перрон, а я присела с книжкой на нижнюю полку последнего купе, там было свободно. Минут пятнадцать сидела и скучала, в туалет никто не ходил. Я даже успела залезть на любимый сайт и проверить обновления в библиотеке. Книжка Саши Мэй уже неделю не пополнялась, даже странно, обычно она каждый день новые главы выкладывает. Жаль, если бросит историю. Другие авторы так делают и это всегда грустно, остаётся где-то внутри ужасное чувство незаконченности. А этот её главный герой так и останется в памяти читателей последним гадом, который не упускает ни одной юбки. Хотя он наверняка должен был измениться и полюбить… А с другой стороны, может, у неё в жизни что-то поменялось, и пока нет времени сочинять новые главы. Я ведь тоже с этой работой уже три дня в Контакте не появлялась и подружкам своим ничего не писала.

И вдруг я услышала, как закрылась дверь ближайшего тамбура. Кто-то зашёл в наш вагон. Тут же подскочила и увидела, как из туалета выходит Рита и шмыгает обратно в тамбур. Не веря своим глазам, я зашла в туалет – точно. Это сделала она, потому что ручейки жёлтой жидкости ещё стекали по стене и запах стоял очень явный. Вот же гадина такая!

Первым желанием было догнать, схватить за космы, притащить в туалет и натыкать носом как котёнка. Но во-первых, она крупнее меня, в лучшем случае драка завяжется, что нежелательно на глазах у посторонних. А во-вторых, мы с Димой этот вариант обговорили, и в случае чего я должна закрыть туалет и пойти рассказать всё ему. Я так и сделала, повесив табличку «Временно не работает».

Дима стоял на перроне, а рядом с ним была Снежная Королёва. Опять во всем белом. Курила тонкую сигарету и смешно выпячивала свои увеличенные блеском губы, выдыхая дым. Явно пыталась произвести на парня впечатление. Он же встретил меня тоскливым взглядом, и я ободряюще улыбнулась: сейчас я тебя спасу.

– Девушка, извините, пожалуйста, мне надо с коллегой поговорить, – видимо, в моём голосе ещё клокотала злость, потому что она зыркнула на меня и отошла подальше.

– Поймала? – только и спросил Дима.

– Рита. Наверное, за Ларису мстит, а ни на что оригинальнее ума не хватило, – высказала свою версию я.

– Ну да, очень на неё похоже. Да и на Ларису тоже, – задумчиво проговорил парень.

Тут подошли пассажиры, семейная пара с дочкой, и Дима на них отвлёкся.

– Даш, не волнуйся, я разберусь, – твёрдо сказал мне, когда мы снова остались одни.

– Вот уж! – злобно хмыкнула я. – Это наша война, ты тут ни при чём… Хотя, вообще-то при чём, но я сама что-нибудь придумаю и отомщу!

– Нет, Дашка, услышь меня, – Дима держал меня за предплечья и заглядывал в глаза. – Ты отомстишь, тебе отомстят – и это не закончится. А от вашего конфликта пострадают пассажиры и, может быть, остальные коллеги, если скандал дойдёт до начальника или до руководства в резерве. Ты слишком эмоциональная, позволь мне всё решить так, чтобы все остались довольны.

Я смотрела на него, поджав губы. Я и сама могу всё решить, и я уж точно останусь довольна.

– Воительница моя, – прошептал Дима и поцеловал меня прямо на перроне при всех. – Иди-ка ты спать ложись, целый день сегодня на ногах. Я разберусь, обещаю, она нам сама всё вымоет.

– Ладно, – кивнула я и поплелась в вагон.

Сегодня я действительно устала. Впрочем, как и вчера, и позавчера… Работа проводника оказалась очень сложной, и даже не физически, а морально. Столько людей, и каждому надо улыбаться, отвечать на вопросы, помогать – то в одном, то в другом. Если бы ни Димина нежность и поддержка, я бы давно уже сбежала, наверное.

Но уснуть сразу я не смогла. Всё придумывала, какую бы пакость этой Рите сделать, даже собиралась девчонок своих на военный совет созвать. Но во Владике была уже ночь, и они скорее всего спали. Примерно через час заглянул Дима:

– Это действительно была Рита. Она призналась и раскаялась, и уже вымыла нам оба туалета.

– Но как тебе удалось? Я бы на её месте до последнего отнекивалась!

– А я сказал ей, что у меня есть видео, на котором её ясно видно. И если она будет артачиться, покажу его начальнику поезда. Лично перед тобой она извиниться не согласилась, такая же упрямая, но больше пакостить не будет.

– Не будет она пакостить, – проворчала я. – Теперь, вообще-то, моя очередь! Мне от них больше досталось! Сначала чай этот, горячий между прочим был, потом туалет два раза отмывала…

– А по-моему, ты со своим слабительным уделала их обоих! И с рейса сняла, и неприятных ощущений на сутки почти обеспечила. Всё-таки ты страшная женщина, Дарья Синицына!

Ага, неприкрытая лесть и на меня действует. Я разулыбалась от Диминых комплиментов и позволила себя целовать и ласкать. А потом вся злость куда-то улетучилась и, уже засыпая, я подумала: да и чёрт с ними! Дима со мной, и он самый лучший, и понимающий, и заботливый парень в мире!

26

Проснулась я около шести утра и поняла, что выспалась. Оделась, причесалась и заглянула в служебное купе. Дима спал, положив голову на бланк отчётности и стопку билетов, и между его пальцев была зажата ручка. А меня будто ударило чем-то, я дёрнулась, выскочила в коридор и уставилась в окно невидящим взглядом. Сегодня пятый день пути. И все эти дни Дима спал по четыре-пять часов в сутки, в основном днём, оставляя мне ночи и разрешая спать столько, сколько захочется. И ни разу не разбудил раньше и даже не намекнул на то, что нужно бы соблюдать график! Всегда был рядом, брал на себя основную часть работы, шутил и развлекал меня, а последние два дня ещё и готовил! А я… просто пользовалась всем этим, да ещё и постоянно обвиняла его во всех грехах.

Мне стало вдруг очень стыдно и отчего-то больно внутри. Я вернулась в купе и, еле сдерживая слёзы, погладила парня по голове:

– Дим, иди нормально поспи, я уже встала.

– Доброе утро! – он попытался улыбнуться, потирая глаза. – Точно, пойду спать. Разбуди в двенадцать, пожалуйста, обед за мной сегодня!

Поцеловал меня в щёчку и, пошатываясь, побрёл в купе отдыха. А я присела на его место и немного поплакала от осознания того, какая же я эгоистка. Навязалась парню и так бессовестно пользуюсь его заботой. Вдруг пиликнуло сообщение на телефоне.

Алина: «Доброе утро, мать! Ты там жива ещё? Не звонишь – не пишешь, а я ж переживаю!!!»

Я: «Жива-здорова, работы много, извини. Потом напишу»

Не хочу пока ни с кем разговаривать. А работы тут всегда много. Проверила бланк – за ночь к нам зашло семь человек, Дима вписал шестерых, а потом, наверное, заснул. Я просмотрела его записи и точно так же вписала седьмого. Ничего сложного, и чего он раньше меня к документам не допускал?

Заварила себя овсянки в стаканчике, заодно и запасы наши проверила – не густо. Интересно, из чего Дима готовить собрался. Гречка была в порционных пакетиках, и она закончилась. Три банки тушенки мы тоже использовали. Овощи съели вприкуску. Осталось четыре пачки лапши, ещё две каши, нераспакованные хлебцы, пакет печенья, две шоколадки и восемь пакетиков чая. Мда, даже кофе на сегодня нет. А ещё хочется булочку или бутерброд, надо бы в магазин сбегать, когда Дима встанет. Надоело уже всё, хочу нормальной еды!

Я сидела и жевала эту приторную овсянку, обильно запивая чаем, и думала, что обратный путь до Владивостока не выдержу. Да и Дима не выдержит ещё шесть дней меня опекать.

– Ой, а где Димуля? – захлопала своим ресницами Королёва, заглядывая в служебку.

Вот как ей это удаётся? Половина седьмого утра, а она уже при параде. Волосы уложены, лицо раскрашено, даже блеск на губах. Вылитая барби! И опять пришла моего парня соблазнять! Голубая туника ещё короче вчерашнего халатика и ноги голые и жутко длинные.

– Спит, Димуля, сейчас моя смена, – буркнула я в ответ.

– Ой, а это там, да? – показала она наманикюренным пальчиком в сторону купе отдыха. – Мне у него кое-что спросить нужно.

У меня прямо глаза на лоб полезли от такой наглости. Она что, в купе к нему идти собралась? Сразу в кроватку прыгать? Я подскочила, схватила эту барби за руку и прошипела:

– Дайте поспать человеку. И у него вообще-то девушка есть!

– Ничего страшного, я не жадная, – приторно-сладко улыбнулась она.

Вот это уже я не смогла вытерпеть. Дёрнула её руку вниз, больно впиваясь ногтями:

– Зато я жадная! Ещё раз к нему сунешься, расцарапаю лицо так, что ни в одно модельное агентство не возьмут!

Королёва скривилась от боли и попыталась разжать мою руку.

– Вау, а тут никак меня делят? – притворно зевая, произнёс Дима, заглядывая в служебку. – А чего главный приз не позвали?

Мы тут же расцепились и опустили глаза, как две школьницы. Вот надо было ему именно сейчас просыпаться? Я уже примерялась у неё клок волос выдрать, боевой трофей, так сказать, после схватки со снежной королевой. Девчонкам бы потом показала.

– Виталина Геннадьевна, – так же лениво продолжал Дима, – крайне неразумно было с вашей стороны злить мою девушку. Дарья в гневе страшнее чёрта, да и я всегда рядом. Шли бы вы отсюда… Да, и предупрежу на всякий случай: пожалуетесь кому, вам же дороже. У меня есть репортёр знакомый, а в вагоне камеры, мы всю историю так повернём, что ваша ещё даже не начавшаяся карьера модели вмиг закончится.

Я смотрела на Диму и не узнавала его. Даже мне стало страшно от этого ленивого и уверенного тона. Лицо Королёвой покрылось красными пятнами, она злобно фыркнула, толкнула Диму плечом и унеслась на своё место, цокая шпильками.

А Дима вздохнул и укоризненно посмотрел на меня.

– Прости, я не сдержалась, – пролепетала чуть слышно, глядя в пол.

А парень обнял меня и тихонько сказал прямо в ухо:

– Клёво я роль сыграл, да? Аж сам собой горжусь!

Я в недоумении посмотрела на Диму и увидела всё того же милого парня, жутко довольного собой и ситуацией в целом. Шумно вдохнула воздух и всё-таки не сдержалась, треснула его по плечу:

– Напугал, придурок!

– Эй, я же тебя спас! – притворно возмутился он и снова сжал в объятиях.

А я уткнулась ему в плечо, пошмыгала немножко носом и успокоилась. Правда ведь, спас.

– Спасибо, мой герой! – поцеловала в губы и сказала: – Иди уже спать, я обещаю больше ни с кем сегодня не драться.

Дима тепло улыбнулся:

– Смотри у меня, я чутко сплю! – потрепал по волосам и ушёл.

А я рассматривала следы от королевиных ногтей на своей руке и думала, как же я до такого дожила. Ведь реально готова была в неё вцепиться из-за парня. Первый раз в жизни! Ох, любовь-любовь… Кажется, всё ещё серьёзнее, чем я думала.

27

В двенадцать я Диму будить не стала, пусть спит, сколько хочет, а я тут и одна справлюсь. Хотела и будильник у него на телефоне отключить, но там стоял пароль. Поэтому я просто утащила мобильник из-под носа спящего парня и спрятала в верхнем шкафчике щитовой, завернув в полотенца.

Но когда я зашла в вагон после Екатеринбурга, Дима уже ждал меня в служебке при полном параде.

– Привет, симпатичная проводница! Не знаешь, куда мой телефон делся? – спросил парень вполне добродушно.

Уф, не сердится. Я потянулась к верхнему шкафчику и вручила ему в руки белый свёрток:

– Я его унесла, чтобы будильник тебе спать не мешал. Ты и так мало отдыхаешь.

Кажется, парень был тронут моей заботой. Развернул телефон и сунул его в карман, а потом обнял меня и поцеловал:

– Спасибо, Даш! Теперь я выспался. И кстати, уже два часа. Надеюсь, ты ещё не обедала?

– Нет, тебя ждала, – помотала я головой. – Только у нас одна лапша осталась, надо будет в Перми в магазин за чем-нибудь ещё сбегать.

– Отставить лапшу! – громко провозгласил парень. – Сегодня мы с тобой идём в ресторан! Ну, в вагон-ресторан.

– Дим, там дорого, наверное. У меня с собой столько денег нет.

– Даш, ну какие с тебя деньги? Я же приглашаю. Только нам надо будет быстренько туда и обратно. Поэтому я сейчас сбегаю и закажу, а минут через тридцать, как приготовят, пойдём есть. Хорошо?

– Ладно, уговорил, – улыбнулась я.

Дима ушёл, а я отправилась собирать билеты и раздавать постельное бельё вновь вошедшим. А сама всё думала, откуда у него вдруг появились деньги? Дальше пяти шагов он от вагона уже несколько суток не отходил, а если они у него есть с самого Владивостока, то почему тогда он раньше меня не приглашал? В конце концов я решила, что парень тоже захотел нормальной еды и устал сам готовить, поэтому и позвал меня в ресторан.

Мы оставили на двери записку, что скоро вернёмся, и отправились вместе на обед.

– Наконец-то в нормальных условиях поедим, – сказал парень, усаживаясь за стол. И я была с ним полностью согласна. В обоих наших купе было тесно, и чтобы поесть за столом сразу двоим, приходилось усаживаться очень компактно. А тут – нормальный широкий стол, белоснежная скатерть, цветочки в вазе.

– Прямо человеком себя чувствую, – пошутила я, а Дима только улыбнулся.

А потом принесли еду и у меня даже глаза разбежались. Грибной суп-пюре, красная рыба с овощами, запечённая на гриле, с гарниром из риса, и невероятно красивый десерт с мороженым и ягодами.

– Вау! – не сдержала я восторженного возгласа.

– Угу! – согласился Дима, – надеюсь, ты не против, что я сам за тебя выбрал? Попросил у девочек самое вкусное, они мне и посоветовали это.

– Не против. Только, наверное, всё это жутко дорогое, – смущённо произнесла я. Даже неудобно немного стало.

– Вот потому на нашем столе и нет меню! – весело сказал Дима. – Не парься, Даш, всё нормально, – а потом добавил пафосно: – Давай лучше вкушать пищу богов! Скоро опять возвращаться на бренную землю и мыть туалеты!

Вот как у него получается вечно меня смешить? Все переживания сразу на задний план отходят, и хочется просто быть с ним рядом и радоваться жизни, ни о чём не думая.

Оставшийся день пролетел незаметно, как и всегда – в мелких заботах и бесконечных вопросах от пассажиров. Спать я легла довольно рано, в одиннадцать вечера. А после Кирова, в два ночи, ко мне пришёл Дима и разбудил для более интересных дел. И в этот раз мы не спешили, потому что весь вагон спал, а до следующей станции оставалось ещё целых шесть часов.

А потом я ещё долго не могла уснуть, лежала у Димы на груди и слушала, как бьётся его сильное сердце. Тик-так, тик-так, порой мне казалось, что я слышу настоящие часы и они стоят где-то совсем рядом. Но я почти спала и плохо соображала, поэтому просто вслушивалась и вдыхала запах чистой мужской кожи с едва уловимым ароматом геля для душа.

Вроде бы даже ненадолго уснула, а когда проснулась – снова услышала шум. Теперь я соображала лучше и подняла голову, прислушиваясь. Странный стук доносился из-за стены. В купе уже светлело, а значит, было часов пять. Снова раздался стук, потом скрип, потом шуршание пакетов. И будь я суеверной, подумала бы, что это наш вагонный дух развлекается. Но суеверной я не была. Единственное, что пришло мне в голову, так это то, что в нашей кладовой кто-то шарится. В кладовой, которая должна быть закрыта на специальный ключ!

Осознав это, я быстро подскочила и натянула спортивные штаны с футболкой. А в голове за это время пролетела куча мыслей: от заблудившегося пассажира, ищущего туалет, до Ритки, которая не оставила свои козни и теперь пакостит мне в кладовке.

Я осторожно открыла дверь и выглянула. В коридоре пусто, дверь в вагон закрыта, в кладовку тоже. Приложилась ухом к двери: ну там явно кто-то есть! При закрытых дверях!

Принесла ключ, потихоньку провернула его в замке, открыла дверь и в ту же секунду включила свет. Не знаю, как я в тот же миг не заорала. Наверное, всё же в моей испуганной голове промелькнула мысль о том, что всех перебужу да напугаю, поэтому я просто прикрыла рот рукой и в шоке смотрела на… мышь! Серую ушастую мышь, которая сидела на куче грязного белья, сваленного в углу кладовой. Сидела, смотрела на меня и хлопала глазёнками.