Эволюционная теория развития экономики и общества

То есть сегодня обходить проблему совершенствования власти в стране – это значит становиться в страусиную позу, стремясь не видеть нависшей опасности крайне негативного для страны и общества хода развития событий, который чреват самыми непредсказуемыми последствиями для широких слоев населения страны и непосредственно для ее руководства. Поскольку Россия – это страна самых кровавых революций, то все их и их последствия мы хорошо представляем. Да и примеры последних революционных и псевдореволюционных событий в таких странах мира, как Югославия, Ирак, Ливия, Сирия и т.д., показывают актуальность этой проблемы.

Соответственно задача текущей повестки дня состоит, с одной стороны, в том, чтобы избежать в сегодняшней российской действительности активно подготавливаемую изнутри и извне кровавую стадию революции, которая, как было указано, может в первую очередь лишить наш народ дееспособной элиты, должной сохранить и преумножить Россию вопреки обратным интересам наших геополитических противников в лице ведущих мировых финансово-олигархических структур, в первую очередь, англосаксонского происхождения, как об этом пишут сведущие в вопросах истории, геополитики, политологии специалисты – А.С.Панарин, А.И.Фурсов, В.Ю.Катасонов, М.Г.Делягин и др.

С другой стороны, необходимо найти способы воздействия на ту же отечественную руководящую элиту с тем, чтобы она стала эффективнее работать в интересах широких слоев населения страны, отойдя от преимущественного обслуживания эгоистических, зачастую коллаборационистских интересов олигархо-бюрократии, или, говоря теоретическим языком, абсентеистского класса – класса, не принимающего деятельного участия в общественном производстве в качестве личного фактора.

И здесь роль лидера государства и правительства страны в обеспечении консенсуса в обществе однозначно велика. Почему бы им в рамках решения указанной задачи, в первую очередь, не ввести прогрессивный налог на доходы, имущество и т. п. в расчете на душу населения. В результате этого шага со стороны государства немедленно изменился бы социальный образ абсентеиста (олигарха) в глазах широких слоев населения. В результате А. Чубайсу не было бы нужды жаловаться на невнимание со стороны народа к деяниям олигархического класса, в том числе положительным во имя общества. И эта законодательная мера по введению прогрессивного налога оказалась бы тем объединяющим все прослойки населения действием (мероприятием), должным выступить инструментом примирения антагонистических классов, предпосылкой построения в нашей стране социально ориентированного общества. Конечно, такой шаг претит нашим либералам – проводникам чуждой нам англосаксонской идеологии, постоянно навязывающей в наше восприятие образа будущего свое понимание перспектив дальнейшего существования нашей страны. Однако, по примеру введения прогрессивного налога в наше бытие появились бы и другие инструменты выстраивания отношений консенсуса в обществе, который явился бы главным элементом – базисом – построения социально ориентированного общества, в котором должны будут совершенно мирно уживаться разные классы и прослойки населения, начиная от рабочих и крестьян, заканчивая, самыми типичными, что ни на есть абсентеистами, или олигархами, говоря обыденным языком. И такая работа на уровне правительства и президента страны должна продолжаться и далее в том же направлении построения социально ориентированного общества. Добровольно принимая идеологию консенсуса и тем самым построения социально ориентированного общества активное участие в этом процессе должны принять и наши олигархи, взяв на себя немалую толику ответственности за экономическое состояние общества и его социальное содержание. Причем не только посредством уплаты налогов, в том числе прогрессивного, но и исходящей от них благотворительности по примеру своих западных коллег. И здесь решающее значение будет иметь диверсификация ими своих личных состояний и богатства в пользу общества, то есть самых широких слоев населения. Такие действия олигархической (абсентеистской) элиты населения несомненно повлекут за собой активное участие ее представителей в разного рода организационных мероприятиях по строительству нового социально ориентированного общества. А в том, что олигархическая прослойка нашего общества справится с принятыми ею задачами подъема экономики страны и изменения в положительную сторону ее социального облика нет сомнений на фоне деятельности ее представителей по руководству созданными ими же крупнейшими компаниями, на равных конкурирующих с себе подобными компаниями за рубежом. Дело за малым – президенту и правительству страны суметь поставить перед олигархами соответствующие задачи и заинтересовать их, в первую очередь, в чисто моральном аспекте в реализации благородного дела во имя возрождения нашей великой отчизны.

Говоря о назревшей необходимости вновь вернуть экономической теории название «политическая экономия» надо, на наш взгляд, в первую очередь освободить ее от обязанности пропагандировать западную «шизофренической природы» (по выражению самих же американских экономистов) теорию под названием «Экономикс», являющейся теоретико-методологической конструкцией апологии абсентеизма, или олигархо-капитализма.

Так, профессор Питер Хауитт пишет: «Лукас и Сарджент (Lucas and Sargent, 1979) утверждали, что кейнсианская макроэкономическая теория обладает „фундаментальным изъяном“ – отсутствием прочных микрооснований. Бесчисленные студенты и практики жаловались на „шизофреническую“ природу дисциплины, две основные ветви которой имели столь радикально различающиеся взгляды на мир. Нетрудно понять, почему это отсутствие единства должно беспокоить экономистов. В любой научной дисциплине фрагментарные объяснения интеллектуально неудовлетворительны и справедливо именуются объяснениями ad hoc. Теории, которые нуждаются в изменении при переходе от одной сферы приложения к другой, не дают всеохватывающих законов и чреваты провалом при попытке новых приложений или при появлении новых данных»69.

В то же время это не говорит о том, что мы в рамках отечественной политэкономии не можем использовать отдельные результаты и положения «Экономикс», имеющие существенное теоретико-методологическое и практическое значение для анализа и регулирования национально- и социально-ориентированной экономики, которую нам непременно предстоит выстраивать в ближайшем будущем.

В контексте формирования современной отечественной экономической теории в политэкономическом ключе необходимо отметить, что ее должна составлять наука, имеющая в достаточной степени отечественные корни, как досоветского, так и советского образца. В первом случае в качестве примера можно привести труды не признанного метрами нашей теории русского инженера-экономиста Александра Ивановича Трофимова, творившего в рамках развития отечественной политической экономии на заре 20-го века70. Во втором случае речь идет о советской политической экономии, апогеем развития которой с учетом приближавшихся в те времена веяний перестроечных процессов можно считать учебник Политической экономии В. А. Медведева, Л. И. Абалкина и др.71

Однако ее (отечественную политэкономию современного образца) надо, на наш взгляд, «почистить», освободив от собственно марксистских методологических ошибок и некорректностей по таким вопросам как: утверждение о единственном источнике прибавочной стоимости – труде. И далее, от сформулированных Марксом трактовок понятий стоимости, закона стоимости и т. д. и т.п., как элементов вброса апологии абсентеизма, вернее, паразитизма в экономических отношениях в обществе, а также нагнетания классового антагонизма в тех направлениях и позициях, которые на самом деле не имеют места, или вернее, не должны иметь места в условиях современного уровня развития производительных сил и производственных отношений в обществе и мировом сообществе.

Не останавливаясь на других критических замечаниях по указанному выше поводу, отметим лишь то, что именно благодаря заданным в рамках марксистской политэкономии теоретико-методологическим основаниям у нас не только нет достаточно ясного осознания сущности современного общества в России и в мире, но и понимания его реального общественно-классового расклада, который смог бы обеспечивать более успешное формирование консолидированной позиции по отстаиванию своих интересов наиболее крупному общественному классу – производительному – по широкому спектру проблем социально-экономического и общественно-политического развития современного общества. Этот спектр, конечно же, должен включать и проблему противодействия проявлениям антинародного курса со стороны проолигархических правительств стран, что наглядно видно сегодня на примере России, с целью бескровного возврата (переподчинения) власти народу с выведением из ее структур сторонников и лоббистов интересов олигархо-бюрократии, или абсентеизма, как класса.

Поскольку последнее в настоящее время более всего актуально для России, то понятно, что формирование новой политэкономии, в своих основах и содержании должно по существу соответствовать переживаемому времени именно Россией, чем любой другой страной, тем более, могущей представлять собой цитадель англосаксонской идеологии как фактически официальной идеологии мировой олигархической элиты, стремящейся сегодня к абсолютной планетарной власти. То есть в основе формирования новой политэкономии должны лежать российские корни и многонациональный менталитет народов нашей страны, представленный в первую очередь русской духовной культурой и православием, как подчеркивают это многие наши национально-ориентированные ученые-экономисты (С.Ю.Глазьев, В.С.Катасонов и др.) и вообще специалисты гуманитарного профиля (А.И.Фурсов, Н.А.Нарочницкая и др.).

В то же время, говоря о необходимости большего внимания к отечественным корням формирования современной политэкономии, мы не можем забывать и огромный вклад зарубежных экономистов в это дело. Можно по этому поводу вспомнить работы ордолибералов, в частности, В. Ойкена, который видел абсолютное препятствие в построении социально ориентированного общества в проявлении монополизации, как в системе экономических отношений – экономической власти, так и административных – административной власти.

О сущности методологических некорректностей марксистской политэкономии. Что касается первой из них, подчеркнутых нами выше, мы имели в виду то, что К. Маркс подразумевал в отношении источника прибавочной стоимости лишь труд наемного работника, а у нас в неравновесной трактовке возникновения прибыли показано, что источником прибыли является такой комплексный показатель, как общественный интеллект (разум, иначе говоря), носителями которого являются непосредственные участники общественного производства в лице научно-технической, управленческой, творческой интеллигенции, предпринимательства, квалифицированного наемного персонала, которые своей целесообразной деятельностью и обеспечивают образование прибыли в экономике72.

По второй из отмеченных некорректностей мы имеем в виду то обстоятельство, что К. Маркс идеологически интерпретирует понятие стоимости, как воплощенные в товаре общественно необходимые затраты труда (ОНЗТ), тем самым, как-бы, опосредованно придавая этому понятию, то есть стоимости, характер некоей субстанции, определяющей поведение людей, в данном случае – обладателей способности к труду, в том числе и в сфере классовых отношений в обществе. Мы же, напротив, не придаем этому понятию характер какой-то независимой от форм своего представления субстанции, довлеющей действиями экономических субъектов, делающей их зависимыми от нее. Наоборот, мы говорим, что стоимость – это нечто производное от форм своего представления на различных этапах воспроизводства товара. Тем самым, уже при формулировке и обосновании данного понятия освобождаемся от идеологической подоплеки, лежащей в основе марксового толкования. Таким образом, если у К. Маркса понятие стоимости формулируется как, овеществленный в товаре общественный труд, то у нас стоимость определяется как денежный субстрат форм проявления производственных отношений73.

Относительно третьей из отмеченных нами некорректностей опять-таки по поводу закона стоимости мы не можем согласиться с его марксистской трактовкой и считаем серьезным недостатком разную интерпретацию К. Марксом закона стоимости для рентных и нерентных отраслей экономики, что можно показать с помощью неравновесных моделей экономики как на рис. 2.1, по которым видно, что у Маркса рыночная цена в нерентных отраслях, как денежное выражение стоимости, тяготеет к среднеотраслевой цене производства С1,С2 (рис 2.1а), а в рентных – к замыкающей А1,А'2 (рис 2.1б), что создало теоретико-методологический прецедент необходимости установления собственника (присваивателя) дифференциальной ренты, отмеченной на рис. 2.1б в виде треугольника А1,А'2,А2, как разницы между рыночной ценой рентного товара (горизонтальная прямая А1,А'2) и ценой его производства (наклонная прямая А1,А2).

И этим присваивателем, к примеру, в случае с сельским хозяйством он назначает рантье – собственника того земельного участка, который у него арендуется сельскохозяйственным предпринимателем, и этот собственник, не прилагая никакого труда, присваивает ренту от использования этого участка. Таким образом, ничтоже сумняшеся, К. Маркс обеспечил уютное гнездышко абсентеистских (паразитических) доходов в стоимости товара рентных отраслей экономики, обозначенное нами на рис 2.1б треугольником А1,А'2,А2, тем самым своей трактовкой закона стоимости осуществив элемент вброса апологии абсентеизма, вернее паразитизма, в теоретико-методологическое объяснение и обоснование сущности экономических отношений людей в обществе в рамках своей политэкономии.

Рис. 2.1. Графическое представление разной трактовки К. Марксом закона стоимости: а) для нерентных отраслей с рыночной ценой, тяготеющей к среднеотраслевой цене производства (С1,С2;); б) для рентных отраслей с рыночной ценой, тяготеющей к замыкающей цене производства (А1,А'2)

То есть, концепция ценообразования для рентных отраслей экономики, предложенная Д. Рикардо и теоретически обоснованная К. Марксом в сути своей оказалась некорректной, более того ложной, позволившей абсентеистскому классу (финансово-олигархической элите капиталистического общества) веками эксплуатировать все человечество наложением на нее финансовой контрибуции посредством установления рыночной цены в рентных отраслях экономики на уровне замыкающей цены производства. И это позволило в интересах абсентеистского класса формировать в рыночной цене товара этих отраслей дифференциальную ренту, которая была объявлена К. Марксом достоянием рантье74. Между тем, рыночная цена реализации товара в рентных отраслях экономики, также как и в нерентных, тяготеет к среднеотраслевой цене производства, по которой производит продукцию большинство товаропроизводителей отрасли. То есть можно сказать, короче, что «рыночная цена тяготеет к цене производства массового продукта» в соответствии с законом больших чисел, что было доказано нами многократными расчетами на примере сельского хозяйства75, а массовый продукт, в свою очередь, тяготеет к среднему товаропроизводителю.

Таким образом, с прямым участием К. Маркса была отлажена система беспощадной эксплуатации производительного класса со стороны абсентеистского. Более того, фактическая диспозиция противостояния классов в капиталистическом обществе между абсентеистским и производительным классами была подменена ложной диспозицией противостояния обладателей производительного капитала – капиталистического предпринимательства рабочему классу. Тем самым, К. Марксом была теоретически обоснована многовековая кровопролитная классовая война между этими классами, для которой фактически не было никаких оснований, поскольку оба этих класса, являющихся составными частями более крупного класса – производительного – совместно эксплуатируются финансово-олигархической элитой общества, представленной в нашей теоретической концепции под названием «абсентеистский класс».

Непосредственно связанной с третьей некорректностью марксистской политэкономии надо отметить и четвертую, состоящую в том, что немаловажным обстоятельством разделения капиталистического общества на антагонистические классы явился, на наш взгляд, преднамеренно ложно обоснованный К. Марксом, теоретический посыл разделения добавленной стоимости, возникающей в производстве товара, на необходимый и прибавочный продукты. Тем самым он развел равноправных участников общественного производства (реального сектора экономики) – капиталистических предпринимателей и наемных рабочих – по разные стороны возникшей теоретической «баррикады» антагонистического противопоставления их друг другу. В результате добавленная стоимость, должная распределяться между всеми участниками общественного производства по совершенно одинаковым принципам, оказалась поделенной на прибыль и заработную плату, первая из которых был отдана на откуп капиталистическому классу, львиная доля которой в дальнейшем стала перетекать в абсентеистские доходы олигархической элиты общества, а заработная плата стала нормироваться в пределах минимума средств для поддержания жизни обладателей наемного труда.

Благодаря такому некорректному теоретическому посылу было получено теоретическое обоснование искусственного разделения равноправных участников общественного производства на антагонистические классы с тем, чтобы в дальнейшем легче было бы стравливать их друг на друга. В конечном итоге это привело к многовековым распрям между этими классами, зачастую доходящими до кровопролитных войн между ними, которые продолжаются до сих пор. В то время как, если бы теория не задала такие основы противостояния совершенно равноправных участников производства, то они, наоборот, на дружественной основе продолжали бы обеспечивать развитие общественного производства во благо общества. Но это никак не входило в планы абсентеистского класса по порабощению всего мирового сообщества людей в своих дьявольских интересах.

Между тем, капиталисты и рабочий класс, являясь составными частями одного и того же большого класса – производительного – по сути дела, самой сущностью общественного производства были призваны сосуществовать и работать вместе и солидарно76, сотрудничая во имя выполнения необходимой общественной задачи обеспечения материальными и духовно-интеллектуальными благами возрастающие потребности людей.

Сегодня в мировом масштабе со всей серьезностью нависла проблема освобождения человечества, в первую очередь, производительного класса от оков беспощадной эксплуатации абсентеистским классом. Однако, экономическая теория, восходящая как к классическим, так и неоклассическим основам до сих пор твердит, что мир и мировая экономика устроены целесообразно в соответствии с работой рыночного механизма по автоматическому выравниванию благосостояния людей и установления справедливых отношений между ними.

Соответственно, марксизм, как ответвление классической политэкономии а вслед за ним и экономикс вместе с теоретически облагороженным кейнсианством оказались в настоящее время архаичными, ортодоксальными учениями в отличие, к примеру, от разработанной нами, фундаментально обоснованной на объективных методологических и методических позициях неравновесной экономической теории (НЭТ)77. Похоже, что указанные ортодоксальные учения в скором времени окажутся без надобности как практическим работникам общественного производства, так и субъектам государственного управления и регулирования, как теории зиждущиеся на зыбких основаниях ложных постулатов необъективной теоретической оценки окружающего мира, в первую очередь, экономики.

Именно на основе таких некорректно сформулированных теоретических положений абсентеистскому классу на протяжении веков удавалось противопоставлять друг другу два дружественных подкласса капиталистов и рабочих одного и того же большого производительного класса. И абсентеистам хотелось бы, как говорится, продолжения этого «банкета» теперь уже обосновывая свой паразитизм человеконенавистническими неомальтузианскими и социал-дарвинистскими теориями, которые также опираются на ложные теоретические измышления апологетов абсентеизма.

В настоящее время не только представители производительного класса, но и правительства многих стран ставят вопрос и разрабатывают механизмы освобождения от финансово-олигархического ига широких слоев мирового населения, видя гибельную роль абсентеистского класса в развитии человеческой цивилизации, но пока не находят достаточных оснований для реализации своих планов. Отчасти и потому, что современная экономическая теория твердит о справедливом и эффективном характере существующего устройства мировой экономики и общества.

Однако, такие утверждения сплошь и рядом расходятся с реальной действительностью. Соответственно, на практике в первую очередь государственного управления и регулирования по причине такого расхождения ощущается необходимость отказа от руководства ими, в том числе и на уровне международных взаимоотношений людей. В число таких ложных утверждений зачастую входят положения прямо противоречащие общечеловеческим принципам сосуществования людей на планете. Например, тезис об избыточности мирового населения и необходимости его сокращения. Очень часто такого рода тезисы, подготавливаются на основе предвзятых и преднамеренно ложных теоретических концепций, например, таких как заключение Римского клуба – одного из органов прикрытия антигуманной деятельности мировой олигархической элиты, которым предписано создавать ее апологию.

Здесь же в качестве недостатка марксистской политэкономии с тем, чтобы учесть его при создании современного экономико-теоретического учения надо указать и на элементы искусственного нагнетания классового антагонизма в тех направлениях и позициях, которые на самом деле не имеют места быть сейчас и не имели места быть ранее в капиталистическом обществе. Имеется в виду во многом надуманный, искусственно созданный К. Марксом из идеологических соображений антагонизм между классами капиталистического предпринимательства и квалифицированного наемного персонала. Тем самым он, как бы, осуществил теоретико-методологический подлог, заменив на самом деле существующий крайне враждебный по отношению друг к другу классовый антагонизм абсентеистского и производительного классов на не существующий в действительности в марксистски гротескных масштабах антагонизм рабочего класса и капиталистического предпринимательства.

Абсентеизм78, как классовое явление и предмет исследования современной политической экономии. Ведь, в чем суть экономического расклада современного общества? Она состоит в том, что класс абсентеистов стремится полностью завладеть производственными активами, переведенными в фиктивное облачение, в виде свидетельств о собственности – ценных бумаг (акций, облигаций и т.п.), которые, однако, наделены правом присвоения прибавочной стоимости в форме дивидендов, процентов и т. п. и таким образом полностью и безоговорочно закрепить за собой право безвозмездного выкачивания прибыли (прибавочной стоимости) из производственной в финансово-спекулятивную сферу, сделавшись ее полным суверенным собственником, несмотря на фактическую свою непричастность к ее созданию.

В историческом плане на основе созданного абсентеистским классом механизма, так называемого, аккумулирования капитала посредством его акционирования фактически был разработан и внедрен в систему производственных отношений общества метод легитимного изъятия доходов производственной сферы в финансово-спекулятивную, иначе говоря, доходов производительного класса в пользу абсентеистского. Возникшие в результате этого изобретения акционерные общества, получили право самостоятельного решения вопросов распределения доходов, являющихся результатом эксплуатации, закрепленных в рамках фиктивного капитала в их собственность средств производства.

Тем самым они стали тем общественным институтом, благодаря которому мажоритарная часть акционеров79 – представителей абсентеистского класса (олигархата) получила возможность монополизации производственных отношений по наращиванию преимущественного права распределения и присвоения доходов этих обществ, в первую очередь, прибыли, подавляя в своих интересах рост фондов оплаты труда, производственного и социального накопления и обеспечения, что собственно говоря, в настоящее время осуществляется в масштабах всего общества и мирового сообщества.