В режиме ожидания

– Джемма, – тихонько позвал я и аккуратно потряс ее за голое плечо. Боже, ее кожа была волшебной – такой гладкой и шелковистой. Я отдернул руку.

Девушка не просыпалась. Я понял, что продолжать касаться ее выше моих сил, а потому оставил лекарство с водой на тумбочке и тихо покинул комнату. Устраиваясь на диване в гостиной, я прокручивал в голове ее слова.

«Здесь пахнет тобой. Я обожаю этот запах. И обожаю тебя»…

«Боже, нам будет так хорошо вместе. Я так долго мечтала об этом. Хочу, чтобы ты стал моим первым. И последним»…

Что творилось в этой пьяной голове? Неужели она и в самом деле мечтала обо мне? Мне нужно было перестать думать об этом. И вообще о Джемме. Но все равно последним, что я видел, проваливаясь в сон, – это ее мягкая грудь с нежными розовыми сосками, которую она так щедро продемонстрировала, лежа на моей кровати. И чувствовал жасминовый запах, который до сих пор хранился на моих руках.

Я проснулся от тихого шороха у кухонного островка. Открыл глаза и меня поприветствовала обнаженная попка, выглядывающая из-под микроскопической юбки. Ну, здравствуй, утренний стояк. Джемма достала чашку из шкафа и включила кофеварку. Когда та громко зашипела, девушка тихонько выругалась себе под нос. Я улыбнулся. Она стала такой очаровательной. Такой соблазнительной, но при этом все еще по-детски невинной. Я еще несколько минут исподтишка наблюдал за тем, как она добавляла сахар и сливки в готовый напиток. Потом Джемма открыла холодильник и вытянула оттуда вчерашние вафли, сунув их в микроволновку. Как только та зажжужала, девушка слегка сжалась, вызвав у меня новую улыбку.

Она так старательно пыталась не разбудить меня, двигаясь по кухне, что это даже умиляло. Когда она крутилась в поиске того, чем можно намазать вафли, ее неприлично короткая юбка слегка приподнималась, снова демонстрируя стройные бедра и изгибы маленькой попки. Кажется, этой девчонке пора выдать свои штаны, чтобы не любоваться на это все утро. Закрыв глаза и подумав о неприятной жене заказчика мистера Лэндона, я быстро поборол бурю в своих спортивных штанах, и встал.

– Доброе утро.

Мой голос прогрохотал подобно грому в тишине квартиры. Джемма дернулась и отскочила от столешницы, ударившись об угол. Неосознанно застонав, она потирала ушибленное место.

– Господи, Джемма, аккуратнее. Сильно ушиблась? – спросил я, подходя ближе.

– Эм… нет, все нормально, – ответила она, не глядя на меня.

– Кофе еще есть? – спросил я, доставая чашку.

Она отодвинулась от меня, пялясь себе под ноги. Девушка выглядела потрепанной: бледная, с темными кругами под глазами.

– Да, – ответила она, когда я уже наполнял свою чашку и не нуждался в ответе. – Я… искала джем или шоколадную пасту.

– Здесь, – я потянулся через ее плечо, слегка прикоснувшись торсом к ее руке и она легонько вздрогнула. – Вчера ты так не реагировала на мои прикосновения. – Господи, какого черта я заигрывал с ней?

– Да… вчера… – она пожевала губу и взяла шоколадную пасту из моих рук. – Прости, я… это был мой первый раз. В смысле, я впервые пила и немного не рассчитала.

– Я так и понял. – Я облокотился бедром о столешницу, наблюдая, как она забиралась на барный стул в этой своей охренительной юбке. – Тебе одолжить штаны?

– Мм, нет, спасибо. – Она продолжала смотреть на вафлю, которую с чрезмерной тщательностью намазывала пастой. – У меня есть юбка длиннее. Только я не нашла своего рюкзака, когда проснулась.

– Да, я оставил его у входа.

– А, хорошо, тогда пойду переоденусь.

Она соскочила со стула, но я остановил ее, положив руку на плечо девушки. Сам сел рядом и взял вафлю.

– Потом. Сначала позавтракай, тебе это нужно.

– Хорошо, – выдохнула она, откусывая кусочек. – Слушай, мне правда чертовски неудобно, что так все получилось вчера.

– Ничего, это случается. Но, думаю, сегодня ты должна быть готова к тому, что получишь порцию ругани от своей семьи.

– Да, я это уже поняла.

– После завтрака я отвезу тебя домой.

– О, нет необходимости. Рон написал, что заберет меня через час.

– Хорошо. Ты выпила таблетки?

– Да, спасибо, они очень помогли.

– Ну что ж, маленькая мисс Джемма, как поживала эти два года?

Она пожала изящным плечиком.

– Все как обычно. Учеба, гнет родителей и опять все лето сидеть привязанной к ноге брата.

Я рассмеялся.

– Гнет? Тебя угнетают?

– Ну а как еще это назвать? Мои друзья ходят по вечеринкам, тусуются вместе, девочки встречаются с мальчиками, а я вчера впервые попала на вечеринку.

– Ну, может, не безосновательно тебя туда не пускали? Посмотри, чем все закончилось.

Она закатила глаза.

– Ох, не начинай.

– Так что там ты говорила о мальчиках?

– Ну, девочки встречаются с парнями, ходят с ними на тусовки…

Мне не понравилась мысль о Джемме верхом на стиральной машине, пока какой-то прыщавый ушлепок вколачивается в ее мягкое тело. Я нахмурился.

– Встречаются так, как эта Сара в прачечной? Или, может, так как ты вчера чуть не начала встречаться с тем придурком? Может, мне не стоило прерывать вас?

Она отчего-то разозлилась и впервые за утро посмотрела на меня злым взглядом.

– Может, и не стоило, – резко произнесла она. – Возможно, я хотела этого.

Черт, вот эти слова меня взбесили.

– Джемма, какого хрена? Он собирался изнасиловать тебя! – вскрикнул я, не сдержавшись.

– Может, я хотела этого! Ты не думал, что мы с ним так можем играть?

– Играть? Ты в своем уме, девочка?

– Девочка… – печально произнесла она. – Все видят во мне девочку.

Ее грустный тон умерил мой пыл и я даже немного почувствовал себя виноватым.

– Малышка, но ты и есть девочка. Тебе нужно быть осторожнее. Не торопись. Еще найдутся пара придурков, которые успеют разбить тебе сердце. Только не позволяй сделать это таким способом.

– Каким – таким?

– Неужели ты хочешь оказаться героиней порно-фильма в интернете? Чтобы вся школа смотрела на то, как ты пьяная занимаешься сексом.

Она покачала головой, глядя в тарелку. Ее грустное лицо буквально заставляло меня задыхаться.

– Посмотри на меня, Джемма, – попросил я и она выполнила просьбу. – Не торопись. Все будет. Развлекайся, но не теряй контроль. Ты…

– Во сколько лет ты лишился девственности? – внезапно спросила она.

– Какое это имеет отношение к нашему разговору?

– Пытаюсь намекнуть тебе на двойные стандарты. Так во сколько?

– Джемма, это к делу не отно…

– Во сколько, Калеб?

– Пятнадцать, – ответил я и пожалел, что не накинул еще пару лет.

– Вот именно, – отозвалась она, задрав подбородок. – А мне ты советуешь подождать.

– Господи, Джемма, я – это совсем другое дело.

– Правда? И чем ты от меня отличаешься?

– Да хотя бы тем, что я парень.

– Окей. Сколько было девушке?

Черт. Ей было столько же.

– Семнадцать, – соврал я.

– Неправда.

– С чего ты взяла?

– У тебя легонько дергается глаз, когда ты врешь.

– Откуда, черт возьми, тебе знать такое?

– Я наблюдала за тобой целое лето два года назад.

– Похоже на преследование.

– Или на детскую влюбленность, – тихонько пробубнела она, но я услышал.

Этот разговор пора было заканчивать, мне становилось неловко. Маленькая сестра моего друга была в меня влюблена и эта ситуация мне совсем не нравилась. Особенно с учетом того факта, что с каждым днем она становилась все красивее.

– Ладно, маленькая мисс всезнайка. Раз ты считаешь, что я неправ, я отстану от тебя. Хочешь лишиться девственности на пьяной вечеринке? Валяй, это твое тело. Только не давай мне потом повода сказать «Я же предупреждал».

– Не дождешься. У тебя есть девушка?

Господи, эта малявка была мастером задавать неожиданные вопросы. Как будто тактика такая, не позволяющая обдумать ложь, а потому я выпаливал правдивые ответы.

– Нет.

– Почему?

– А что, у меня она обязательно должна быть?

– Ну, ты такой…

– Какой?

– Господи, Калеб, не заставляй меня произносить эти слова. – Я молчал, а она просто смотрела на меня слегка покрасневшими от похмелья глазами. Не дождавшись от меня никаких слов, она закатила глаза. – Ты… Ну, как воплощение фантазии девушки… с этими твоими… – Ее щечки покрылись румянцем и она снова отвела взгляд. – … мышцами. И твой взгляд…

– А что с моим взглядом?

Этот разговор начинал заводить меня. То, как она краснела и прикусывала пухленькую губу, просто сводило с ума. Я чувствовал себя извращенцем, но не мог остановиться. Это было как наркотик. Джемма была как наркотик. С каждым ее словом и жестом я все сильнее был ею заинтересован.

– Ты смотришь так, как будто видишь то, что под одеждой. – Я вижу, малышка. Каждый твой изгиб и каждую впадинку. Каждый чертов кусочек белоснежной нежной кожи. И это мучает меня. Так охренительно сильно мучает. – И у тебя такие большие руки, и…

– Все-все, я понял, – прервал я. – У меня нет девушки, потому что я не хочу.

– Насколько помню, ты был очень любвеобильным два года назад.

– Ты следила за мной?

– Скажем, наблюдала.

– Ясно. И что ты увидела?

– Например, как ты переспал с несколькими девушками за лето. И как получил минет от одной, а ночью пошел спать с другой.

Она резко вскинула виноватый взгляд и прикрыла рот ладошкой. Было очевидно, что говорить это она не собиралась. Я впился в нее взглядом. Несомненно, слово «минет» из этого сладкого ротика звучало невероятно возбуждающе. Но еще больше она возбудила мое любопытство. Откуда она знает об этом?

– Что конкретно ты видела, Джемма? – Она смотрела на меня так, как будто я к ее горлу приставил нож. – Джемма?

– Я… ничего конкретного. Просто… ну… ты был с одной, а потом с другой.

Она облизнула свои губы и мой взгляд сосредоточился на них. Когда девушка неловко поерзала на стуле, ее грудь качнулась и мой взгляд невольно метнулся в том направлении. Черт, ей шестнадцать. Шестнадцать.

– Джемма, ты что-то скрываешь и я хочу знать что.

– Ничего я не скрываю! – вспылила она и ее щечки снова покраснели, а ручки дернули косы.

– Ты лжешь.

– Нет.

– Ты дергаешь косы. Так ты делаешь только когда обманываешь. Что ты скрываешь, маленькая Джемма? – Я наклонился ближе и она снова отвела взгляд. – Расскажи мне, что ты видела?

– О, господи, – выдохнула она, а потом затараторила. – В моей комнате было душно, а у вас была вечеринка. Я открыла балкон и услышала как ты стонешь. Я выглянула и увидела, что прямо под моим балконом какая-то девица делает тебе минет.

У меня ускорилось сердцебиение от мысли о том, что Джемма наблюдала, как меня удовлетворяет какая-то девушка. Член заныл, упираясь в боксеры. Черт, мне надо было остановить свои мысли. Джемме в тот момент было всего четырнадцать. Ребенок. Когда я подумал о ней как о ребенке, это немного помогло. Правда, не так, как мне бы хотелось, потому что передо мной сидела совсем другая Джемма и извергала своими греховными губками такие слова как «минет». А вот это совсем не помогало.

– Ты досмотрела до конца? – хрипло спросил я.

– Что? Нет. Я практически сразу отошла от окна.

– Хорошо. – Я расслабленно откинулся на стуле. – Это хорошо.

Мы с минуту смотрели друг а друга, ничего не говоря. Я пытался представить себе, что могла бы чувствовать четырнадцатилетняя девочка, наблюдая за моим удовлетворением. Извращенец во мне ликовал, рисуя картинки того, как я вдалбливаюсь в горло практически незнакомой мне девушки, глядя в широко распахнутые глаза Джеммы. Рациональная же часть совершала слабые потуги вернуть меня к здравомыслию. Черт! Невинная девочка пробуждала в моей больной голове совершенно не целомудренные мысли.

На краю столешницы завибрировал телефон Джеммы и она посмотрела на сообщение.

– Рон приехал, – со вздохом произнесла она. – Пойду переоденусь, пока он окончательно не решил остаться единственным ребенком в семье, – невесело подытожила она и поднялась со стула.

Я наблюдал, как она наклонилась за рюкзаком и сжал челюсти, глядя на безупречные изгибы. Джемма скрылась в моей спальне как раз в тот момент, когда в дверь позвонили. Знание, что за дверью стоит мой лучший друг и старший брат Джеммы, помогло мне справиться с возбуждением, не покидавшем меня целое утро.

Глава 4

16 лет. Джемма

– Господи, ну почему так скучно? – заныла я.

– Совсем не скучно. Ну чего ты хандришь, Джемма? – отозвалась Мэл, положив руки на бортик бассейна.

– Это тебе хорошо, потому что ты знаешь, что с минуты на минуту домой вернется Рон и будет щеголять перед тобой практически голым телом. А мне скучно. С тех пор, как меня наказали и не пускают на вечеринки, у меня такое ощущение, что я скоро мхом покроюсь. Ты должна мне хотя бы рассказывать все сочные подробности с вечеринок, чтобы я могла представлять себе это и тихо вас всех ненавидеть.

Мэлори рассмеялась и вылезла из бассейна. Подойдя ко мне, она отжала воду с волос прямо на мой разогретый живот, отчего я вскрикнула, а эта предательница продолжала смеяться.

– Ты сама себя загоняешь в уныние, – сказала она, пристраиваясь на соседнем шезлонге. – Тебе надо взбодриться.

– Легко тебе говорить, – грустно ответила я. – Ты ходишь на вечеринки и каждый день смотришь на парня, который тебе нравится.

– Смотреть мало, – таким же подавленным тоном прокомментировала она. – Калеб не появлялся? – Я отрицательно качнула головой. – Нам нужно что-то сделать. Давай. – Мэл встала и потянула меня с шезлонга. – Ты идешь в бассейн, а я – включать музыку. Будем танцевать.

Я нехотя поплелась к бассейну. Ее энтузиазм совсем не заряжал. Но продолжать жариться на солнце как выброшенная на берег рыба, и тосковать по испорченному лету уже тоже надоело. Я прыгнула в бассейн и проплыла немного под водой. Выныривая, я слышала, как начала играть музыка, но не смотрела, вернулась ли Мэл. Я проплыла еще немного. Вынырнув, я сразу схватилась за перила лесенки и начала подниматься из бассейна, когда почувствовала взгляд на себе.

Кожа покрылась мурашками, когда я повернулась и увидела, как в проеме стоит Калеб и рассматривает мое мокрое тело. Краем сознания я вспомнила и порадовалась тому, что надела сегодня новый бикини белого цвета. Значит, Калебу было видно больше, чем если бы я была в другой одежде. Его лицо было хмурым, а руки были сжаты в кулаки. Я не знала, чем была вызвана его хмурость, но почему-то меня это заводило еще больше.

Когда я шла к нему, сердце колотилось, как будто я пробежала марафон. Все внутренности сжались. Мы не виделись месяц с нашей последней встречи. Он не показывался у нас дома, встречаясь с Роном только на работе. Я пару раз слышала разговоры Рона с ним о какой-то девушке, но не решалась уточнить у Рона, принадлежала ли эта девушка Калебу. Все мои вопросы отпали сами собой, когда его талию обвили женские руки. Я остановилась как вкопанная. Резко изменив траекторию, я вернулась к шезлонгу.

Как только я на нем устроилась, из дома вышла Мэл и двинулась ко мне, с интересом рассматривая висящую на Калебе девчонку. Громкая музыка приглушала их голоса, но я догадывалась, что она щебетала с ним о чем-то, а он отвечал однозначно, периодически бросая на меня взгляды. При этом он время от времени крепко сжимал ее затянутую футболкой талию.

Как только Мэл передала мне лимонад и плюхнулась на шезлонг рядом, я отвела взгляд. Все бабочки, до недавнего времени жившие в моем животе, сгорели в огне ненависти к красивой девушке в объятих Калеба, и превратились в пепел, который я мысленно развеивала над прозрачной водой бассейна.

– Вечеринка! – выкрикнул Рон, выходя во двор с переносным холодильником. – Привет, обезьянка!

– Какой-то он слишком счастливый, – пробормотала я и повернулась в сторону Мэл.

Она вздохнула, провожая Рона взглядом. Тот поставил холодильник в тени и, махнув Калебу, прыгнул в бассейн. К нам подошла девушка Калеба. Красивая брюнетка с дружелюбным лицом.

– Привет, я Эмма, – произнесла она нежным голосом.

– Я – Мэл, а эта бука – Джемма.

– О, ты сестра Рона? – спросила она с интересом.

– Да. Приятно познакомиться, Эмма. – К сожалению, мой тон не был таким радостным как у остальных.

Я даже не смотрела на Эмму, потому что как коршун следила за тем, что происходило неподалеку от гриля. Там Калеб стягивал белую футболку, оставаясь только в коротких шортах. Единственный оставшийся на нем предмет одежды совсем не скрывал его потрясающего тела. Одни сплошные мышцы. Его хотелось облизать как мороженое. Я проглотила слюну, скопившуюся во рту и мои бабочки возродились, как птица феникс из пепла.

– Скоро здесь будет не протолкнуться, – услышала я отрывок речи Эммы и заинтересовано повернула голову к ней. – Ребята пригласили кучу народа. Рон позвал чуть ли не пол города. Сказал, что этот дом слишком давно не сотрясала хорошая вечеринка.

– Вечеринка! Йюху! – Мэл вскинула руки, но резко их опустила, глядя на другую сторону бассейна.

Я повернулась в том же направлении и присоединилась к ее замороженному поведению. Подтянувшись на бортике, из бассейна выходили два горячих парня. Мой брат, но он не считается. А второй просто украл мое дыхание. К крепкой заднице Калеба прилипли шорты и я могла четко видеть, что под ними ничего не было. Все мои внутренности затрепетали, а соски напряглись. Господи, мне казалось, что только этот мужчина был способен утолить мой голод, взявшийся неизвестно откуда. Я уже знала, как ощущается возбуждение и даже умела удовлетворить себя. Но мне хотелось, чтобы это сделал Калеб. Хотелось чувствовать на себе его руки, губы, язык и то, что скрывали эти чертовы шорты.

Эмма подскочила и побежала к бассейну. Я не заметила, когда она успела стянуть свою одежду и оказалась в бикини еще крохотнее моего. Такие вещи нужно запрещать законом. Нужно признать, фигура у девушки была идеальной: длинные ноги, подтянутая задница и большая грудь, которую едва прикрывал купальник. Калеб обернулся и облизнул губы, когда Эмма бежала к нему. Она буквально прыгнула на него, обвив ногами его талию. Он же, как будто готовился, проворно подхватил ее под попку и его большие ладони сжали ягодицы так сильно, что аж побелела кожа. Эмма взвизгнула и рассмеялась.

Калеб поднес ее к бассейну и вместе с ней прыгнул в воду. Они всплыли через несколько секунд и начали дурачиться в воде. Я еще несколько минут смотрела на то, как они целовались, брызгались и хохотали, а потом мне надоело наблюдать за чужой жизнью и я отвернулась к двери в дом. Как раз в этот момент начали приходить приятели Рона со своими друзьями.

Вечеринка набирала обороты по мере появления все большего количества гостей. Мы с Мэл перестали скучать, когда к нам присоединились несколько знакомых нам людей. Рядом со мной на шезлонге сидел Мэтт – второкурсник колледжа, с которым я пару раз целовалась на зимних каникулах. Мэтт, кажется, решил, что наши отношения продолжаются, а потому не стеснялся обнимать меня и касаться. В принципе, я ничего не имела против. Мне было приятно мужское внимание, как и всякой девочке. К тому же, я знала, что дальше этих невинных касаний дело не зайдет. Периодически я ловила на себе хмурый взгляд Калеба. Когда наши взгляды пересекались, он свой отводил сразу же, сосредотачиваясь то на гриле, то на поглаживании Эммы.

– Кто еще играет в волейбол? – послышался от бассейна голос Питера – однокурсника Рона. – Джемс, давай, ты крута в этом! – он указал на меня пальцем.

Я с готовностью подскочила с шезлонга, мне просто чертовски сильно надоело играть в «Правда или действие» и обсуждать вечеринки, на которых меня не было. За моей спиной сразу встал Мэтт.

– Я буду держать тебя на плечах.

Я видела, как Калеб открыл рот за секунду до этого и мне очень хотелось верить, что он вызовется стать моей опорой, чтобы мы могли отбивать высокие подачи. Но после слов Мэтта он повернулся к Эмме и что-то спросил ее. Она радостно кивнула и тоже пошла к бассейну.

Натянутая над бассейном сетка разделила игроков на две команды и игра началась. Мне было комфортно на широких плечах Мэтта. Я два раза получила мячом в голову, отчего какой-то парень чуть не подрался с набросившимся на него Калебом и Мэттом, который не сдерживался в выражениях, чтобы выразить свое негодование.

Мы выиграли и ликование команды не знало границ. Мэтт, крутанув меня, сделал так, что я оказалась у него на руках. Не мешкая ни секунды, парень наклонился и прижался своими губами к моим. Я инстинктивно ответила на поцелуй. Мэтт запустил язык мне в рот, а я – руку ему в волосы, притягивая ближе. Это было то, что нужно для моего лишенного ласки тела.

Услышав свист, мы прервали поцелуй и повернулись к источнику звука. Это был Рон, который с очень злым лицом смотрел на Мэтта. Парень вздохнул и усадил меня на бортик.

– Мне придется столкнуться с гневом большого брата. Увидимся, детка. – Мэтт подмигнул мне и, подтянувшись на руках, выбрался из бассейна.

Я вернулась на свое место, где рядом сидела Мэл и обмахивала себя рукой.

– Ух, это было горячо, сладкая.

– Да, он неплохо целуется, – сказала я, глядя на разговор Рона и Калеба с Мэттом. Калеб-то при чем? Но я не стала об этом задумываться.

– Напомни, почему ты не с ним? – спросила Мэл.

– А какой смысл? Через пару месяцев он уедет в колледж.

– Ну, хотя бы повеселишься пару месяцев.

– Может быть.

Когда беседа брата с Мэттом закончилась, парень снова присоединился ко мне на шезлонге.

– Все в порядке? – спросила я.

– Да, – ответил он. – Разговор в стиле «какие намерения у тебя по отношению к моей сестре» прошел хорошо. Тебе не о чем волноваться, – подытожил он, облокачиваясь на спинку и притягивая меня спиной к своей груди.

Я не сопротивлялась Мэтту. Мне нравилось находиться в объятиях парня. К тому же, после общения с Роном он не позволял себе лишнего, просто обнимал меня и иногда комментировал происходящее вокруг в своей любимой шутливой манере.

Через два часа начало смеркаться и Рон включил фонари во дворе. Вечеринка понемногу набирала безумные обороты. Изрядно выпившие парни и девушки танцевали, прыгали в бассейн и дурачились. Волейбольная сетка давно была снята и брошена на газон. Мэтт с ребятами сидели на краю бассейна с пивом. Рон флиртовал с девушкой, имя которой я не знала, отчего Мэл бесилась и тайком таскала пиво у Стеллы. Калеб с Эммой куда-то исчезли. Я не заметила, куда и когда они ушли.

Я так много смеялась на вечеринке, что у меня болели щеки. Я даже забывала следить за Калебом. К тому же, Мэтт почти все время находился рядом, не позволяя мне скучать. Но мне нужен был перерыв. К тому же, на улице становилось прохладно и я хотела что-то накинуть на себя.

– Пойду переоденусь, – сказала я Мэл, которая посмотрела на меня осоловевшими глазами и махнула стаканчиком с пивом.

– Давай. Я подержу для тебя место.

Я встала и пошла в дом. Вход на второй этаж перегораживала полицейская лента, которую прицепил Рон, чтобы никто в спальни не поднимался. Странно, но это сдерживало пьяных гостей. Когда я вошла на второй этаж, там было тихо, но потом я услышала тихие стоны. Кажется, не все могут прочитать надпись: «Не пересекать». Я решительным шагом направилась в сторону звука. Если эти говнюки заняли мою или родительскую спальню, я их убью.

Подойдя ближе, я поняла, что стоны раздаются из гостевой комнаты рядом с моей.

– Господи, Калеб, да!

Как только я услышала голос Эммы, мое сердце ускорилось. Я подошла ближе и заметила, что дверь в спальню слегка приоткрыта и в щель я могла рассмотреть то, отчего замерла. На кровати на четвереньках стояла Эмма в одном лифчике от купальника. Позади нее был Калеб, который одной рукой тянул ее за волосы, а второй держал за бедро, пока жестко вколачивался в нее.

От увиденного зрелища у меня намокли трусики. Я стояла и как завороженная смотрела, как Калеб трахает свою девушку, прикрыв глаза. Все его тело было напряжено, даже лицо. Челюсть была плотно сжата. Грудь мужчины поднималась и опускалась от тяжелого дыхания. Он тихонько стонал, пока Эмма все громче выкрикивала его имя, когда он начал трахать ее быстрее.

Я почувствовала как затвердели мои соски. А в трусиках покалывало кожу. Мне так хотелось ощутить на себе его руки. Когда он отпустил бедро девушки и немного наклонился, коснувшись пальцами между ног, она сильнее выгнулась и задрожала. Я не понимала, зачем продолжала смотреть на это, но как будто не могла сдвинуться с места. Что-то неприятное зарождалось в моем сердце от того, что он был с другой. Но при этом я испытывала какое-то странное извращенное удовольствие, наблюдая за этим.

С последними жесткими толчками Калеб хрипло застонал и, резко распахнув глаза, посмотрел на меня. Кончая, он не сводил с меня взгляда.

– Джемма, – одними губами произнес он, в последний раз толкаясь в Эмму.