Её Дневник

В соответствии с действующим завещанием покойного наследниками являются ныне покойная Соболева Мария Фёдоровна и Соболева Милана Николаевна. Предоставленные документы о смерти Марии Фёдоровны и предсмертный отказ от наследования в виде письма не являются основанием для отказа от наследуемого имущества. Согласно статье 1159, чтобы отказаться от наследства, наследнику при жизни необходимо было подать заявление об отказе от наследства нотариусу.

Ввиду вышеизложенного сообщаем, что доля имущества Вашего брата Соболева Игоря Львовича унаследована его биологической дочерью Соболевой Миланой Николаевной, доля имущества, унаследованная покойной Соболевой Марией Вячеславовной, может быть передана в равных долях её детям: Соболеву Кириллу Николаевичу и Соболевой Милане Николаевне сразу после вступления в наследство. До достижения совершеннолетия обоих детей наследством вправе распоряжаться старший родственник или опекун, если действия, с этим связанные, не причиняют какого-либо ущерба наследуемому имуществу.

С уважением, нотариус Пронина Роза Дмитриевна.

Телефон Миланы, 31.03.2019 г.

Лера. Время 17:20

«Это что за скрин ты мне на почту прислала? Взрыв мозга от юристов… Ты типа имеешь долю в компании своего старика и даже не в курсе?»

Милана. Время 17:24

«Видимо, так. Я сейф у отца вскрыла, а тут такое… Подобной юридической писанины тут куча, не перечитать! Отец все эти годы управлял моими активами, причём я даже подписи ставила в некоторых важных для подобных дел документах, совершенно не подозревая, какие бумаги подписываю. Он мне не подсунул заявление об отказе от наследства, наверное, только потому, что в завещании оговорено моё личное присутствие при этом!»

Лера. Время 17:23

«Я в шоке. Походу, твой настоящий папа не дурак был… Что делать будешь?»

Милана. Время 17:26

«Будто я знаю, что с этим делать. Все так запутано! Мой псевдо-отец, кажется, у всего мира консультировался по поводу моей доли наследства. Насколько я поняла, дед рассчитывал, что в наследство я не смогу вступить, так как отцом у меня записан Николай Соболев, но так как мой биологический отец подтвердил наше родство заблаговременно тестом, у них ничего не вышло».

Лера. Время 17:27

«Я думала, дед хорошо к тебе относился…»

Милана. Время 17:28

«Ко мне, может, и хорошо, а вот с братом младшим у них не заладилось. Я так полагаю, из-за мамы. Лучше бы мой биологический отец ничего нам не завещал! Только натравил на маму всё семейство Соболевых…»

Лера. Время 17:29

«Ой, дорогая, ты серьезно? Они бы всё равно в покое вас не оставили! Колись давай, насколько ты у нас богатая?»

Милана. Время 17:28

«Если верить завещанию, у меня двадцать пять процентов активов компании. Но это не точно… От мамы, возможно, тоже есть что-то. Оказывается, я имела право вступить в наследство ещё в четырнадцать лет, но могла распоряжаться им только с одобрения попечителя. И все юристы молчали, Лер! В том числе и тот, кто мне завещание должен был зачитывать! У отца и доверенность есть от моего имени, по которой он вправе распоряжаться всеми активами компании. Блин, я такая дурында, Лер! У меня эти бумажки под какими только предлогами под носом не оказывались! То для банковской карты, то для страховки машины, то для института тут подпись поставь. Я завещание сейчас отсканирую и вышлю вместе со всеми подтверждениями отцовства моего родного папы. У меня есть большой ДОМ в центре города, представляешь? Ещё один за городом, крупный счёт в банке, с которого мой «щедрый папочка» мне на карманные расходы переводил, и ещё разрешение их использовать требовалось!»

Лера. Время 17:31

«Во даёт… Лан, ты ведь сейчас тоже подумала, что твой старик тебя при себе из-за этого держит?»

Милана. Время 17:33

«Не подумала, Лер, я увидела этому подтверждение на бумаге! Тут два договора! Один из них с Полянским, пока только проект. Отец намерен вложить в его фирму крупный капитал для совместных долгосрочных проектов, потому что фирма Полянского переживает не самые благополучные времена. И по условиям мне будут должны выделить в собственность десять процентов от общей доли этой фирмы. А по-другому договору я, по справедливости оценившая великодушие своего папочки, обязана отказаться от всего имущества Соболевых. Ты понимаешь, Лер, как бы я ни протестовала, он бы всё равно заставил меня выйти замуж, потому что решил таким образом вынудить подписать отказ от всего, что мне досталось от настоящего отца».

Лера. Время 17:35

«Надеюсь, замуж ты не собираешься, так же как и подписывать отказ?»

Милана. Время 17:36

«Нет, Лера. Я собираюсь убраться отсюда с документами раньше, чем вернётся отец. Мне нужен хороший юрист, который поможет мне отозвать доверенность, что я подписала вслепую. А также растолковать мои права и возможности».

Лера. Время 17:37

«Лан, я за тебя боюсь, тебе отец спуску не даст! Надеюсь, ты попросишь помощи у Воронцова?» Милана. Время 17:38

«У меня есть идея получше, Лер. Я не зря тебе на почту документы отсылаю! Думаю, пора нам открыть вселенские тайны семейства Соболевых. Пусть Серёжа пишет статью. И друга своего подключает. Собьём с моего всесильного папочки спесь».

Лера. Время 17:39

«Серьёзно? Уверена?»

Милана. Время 17:39

«Серьёзнее не бывает. Я подъеду к вам минут через тридцать».

Лера. Время 17:40

«Хорошо. Ждём».

Лера. Время 19:48

«Заждались… Чего трубку не берёшь? Ты скоро?»

Лера. Время 20:34

«Блин, Лан, не пугай меня! Где ты?»

Лера. Время 21:00

«Позвони, как сможешь. Очень переживаю».

Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети.

Её Дневник, 31.03.2019 г.

Учитывая огромное количество раз, что я уже была заперта в этом доме, стоило бы изначально подумать о том, что незаметно сбежать не получится. У отца отличный нюх на тёмные делишки, что у него за спиной проворачивают. Не то что у меня. Стоило лишь сунуться за ворота, как меня бесцеремонно сцапала охрана и вернула в отчий дом. Мол, Николай Михайлович велел вас задержать. Хуже всего то, что у меня отобрали папку с документами, что я намеревалась показать юристу, и запасной телефон. Поэтому отец уже перед нашей встречей знал о моём новом таланте вскрывать сейфы, так же как о переписке с Лерой. Сидя взаперти, я кусала локти и надеялась, что подруге никто не причинит вреда. И поздним вечером, когда Николай Михайлович вырос на пороге моей комнаты и прострелил меня гневным взглядом, я забыла, как дышать, от страха. Он не потрудился подойти, оставаясь рядом с дверью, но даже так я чувствовала нестерпимый холод, исходивший от его высокой, распираемой ненавистью и злобой фигуры. Вот смотрела на него и думала – это конец. Он меня сейчас придушит и выбросит, как однажды поступила его дочь в этой же комнате с маленьким беззащитным котёнком.

– Не спросишь, почему ты здесь? – нарушил тягостное молчание мужчина, которого в тот момент я даже в мыслях не могла назвать отцом.

– Потому что ты жадный негодяй, – ответила как можно твёрже и кивнула, словно в подтверждение своих же слов. – Да. Полагаю, поэтому.

– Разве человека, который хочет забрать принадлежащее ему по праву, можно назвать жадным? – Его холодный голос прозвучал на удивление спокойно, вот только глаза горели лютой ненавистью. – А вот ты возомнила, что можешь с этим поспорить. Ты позволяешь себе слишком много, Лана. Слишком. У тебя нет прав претендовать даже на десятую часть от всего капитала, что был тебе завещан. И лучше бы тебе понять это как можно скорее.

– Мой настоящий отец считал по-другому…

– Твой отец бессовестный лжец, Лана, – перебил он. – А ты ошибка, которая даже на свет появляться не должна была.

Я не позволила себе отвести взгляд, но грудь прострелила ядовитая стрела. Она травила мне лёгкие, замедляя дыхание, но я старалась держать себя в руках. Нельзя показывать, насколько ранят его безжалостные слова.

– Разве что твоя ошибка… Ведь это ты выгнал мою мать из дома, даже не выслушав. Пожалел, да оказалось поздно?

– Думаешь, выкрала письмо, почитала и всё поняла? – презрительно прошипел отец. – Глупая девчонка! По-твоему, я не знал, что твоя мать влюблена в другого, на протяжении семи лет, что мы были в браке? Я знал, что рано или поздно его не станет, и делал всё, чтобы она была счастлива именно со мной. Так почему бы стал выгонять её? Меня не было рядом, когда это произошло. А вот тот, кто утащил её за собой в пропасть, солгал! Он никогда не пытался со мной связаться после той ночи, когда Маша ушла. Верх эгоизма и предательства! И я, всё то время, что они жили за границей, действительно думал, что она сбежала. Да, я совершил ошибку, Лана. Сдался. Не разобрался вовремя и позволил погубить твою мать!

– Тогда скажи спасибо своей матери! Она влезла в дела, что её не касались. А меня оставь в покое. Я не выбирала, где жить! Почему ты не отдал меня крестной, как просила мама?

– Я тогда мало что решал. Так захотел отец.

– А сейчас?

– А сейчас я приготовил тебе идеальные условия для того, чтобы уйти из этого дома. Главное условие ты уже знаешь.

– Я не буду подписывать отказ от имущества. Так же как выходить замуж.

– И чем же тебя не устраивает моё предложение? Ты читала договор, Лана. Десять процентов, что ты получишь от фирмы Полянских, обеспечат тебя стабильным хорошим доходом…

– Не все повёрнуты на деньгах, как ты!

– Ты говоришь так, потому что всегда жила в достатке и не знала другой жизни.

– Не понимаю, зачем столько суеты? Не проще ли было подделать тест ДНК?

– Для начала нужно было бы оспорить завещание. Слишком много шума.

– Ну конечно, Соболевы ведь безупречны! Я расскажу всем, что ты за человек на самом деле! Чем выше сидишь, тем больнее будет падать.

– Я позабочусь о том, чтобы твой друг с факультета журналистики не только разучился писáть, но и из института был отчислен.

Даже рот не смогла открыть. Значит, всё-таки доложили о переписке. Грудь защемило от страха.

– Нельзя, Милана, воевать со мной, – грозно прищурился он.

– Не подставляй его… Пожалуйста…

– Даже руки марать не буду. Для этого есть другие люди.

В панике зарыла лицо в ладонях. Всё я виновата. Не удалила вовремя переписку и подвергла риску друзей.

– Я предупреждал, что теперь будет только хуже. И от того, что ты не послушалась, пострадают все.

– Не нужно, пожалуйста! Лера ни в чем не виновата…

– Лера меня мало интересует. А вот наглеца Воронцова проучить я просто обязан. Вы поставили меня в очень неприятную ситуацию перед моим другом и партнёром по бизнесу. Раз вы оба не поняли по-хорошему, будет так, как мне привычней. Сделаем твоему парню репутацию в деловой сфере настолько же благоприятной, как за ним уже закрепилась в высшем обществе. Всё справедливо – я его предупреждал, как и тебя.

– Нет, нет! Я клянусь тебе, мы больше не будем видеться. Не порть ему жизнь!

– Я уже говорил, Лана, у меня больше нет к тебе доверия. Да и пусть мальчишка знает, кому дерзить не следует.

Он не спеша пошёл к выходу из комнаты, уверенный в своем неоспоримом могуществе. И единственная ассоциация, что возникала у меня, глядя на этого человека, характеризовалась тремя словами: вор, жулик и мошенник. Ему неизвестно, что такое честь.

– Думаю, двух-трёх сомнительных контрактов будет достаточно, чтобы вогнать его маленькую фирму в долги, как и подорвать репутацию. В понедельник начнём. Не люблю откладывать такие дела на потом, ведь есть вероятность остыть и передумать.

– Так же нельзя…

– Нельзя выкрадывать важные документы из моего сейфа. Как и пытаться выложить из них сведения в сеть. Ты сама виновата, Лана. Будешь знать, как воевать со мной. Хотя… Может, ты зря так переживаешь. Вполне возможно, Воронцов-старший как всегда выложит кучу денег за сына и решит все его проблемы. – Мужчина открыл дверь и вышел за порог. – Подумай пока, что будешь делать. Времени у тебя более чем достаточно – с понедельника ты на больничном.

Дверь с тихим щелчком закрылась на замок. В этот раз я оказалась в заточении в прямом смысле этого слова.

Её Дневник, 02.04.2019 г.

Слышала сегодня грандиозный скандал этажом ниже. Никогда не думала, что мачеха может так громко кричать, причём даже не на меня, а на свою родную дочь, которая в ответ дерзила и рвала голосовые связки ещё громче матери. Казалось, даже стены гудели. Что могло такого приключиться? Вот уже два дня я полностью изолирована от мира со всеми его текущими событиями. Как и в прошлый раз, даже на компьютере интернет обрезали. А мой тюремщик упрямо не желал появляться, будто испытывал нервы на выдержку. И, честно сказать, я была готова в окно сигануть, лишь бы не сидеть под замкóм в ожидании своей участи. Должна заметить, новым замкóм, изнутри не открыть – отец подготовился.

Особенно переживала за друзей. Да и не только… Несмотря на подлость Андрея, я вовсе не желала ему зла и не хотела, чтобы отец испортил ему жизнь. Так же, как и Серёже.

Не буду скрывать, сейчас, сидя в полном одиночестве, тысячу раз пожалела, что не выслушала Андрея. Потому что в голове не могла уложить одно: почему из тысячи девушек именно я? Если он, движимый определенными целями, хотел позлить Лену и отвлечься от запретных отношений, зачем нужно было выбирать самую проблемную девушку, у которой свобода на вес золота? Я всё крутила и крутила эти вопросы у себя в голове, пока, наконец, не запретила себе думать. Что, в конце концов, это меняет? Андрей не стал отрицать связь с Леной, убив меня дважды за сутки. Разрушил моё доверие и станцевал отменный твист на руинах. Браво, аплодирую стоя!

Когда крики стихли, я услышала подле двери мужскую поступь. Рванула к ней, ожидая услышать, как в замочную скважину протолкнётся ключ. Тишина. Мужчина по другую сторону молча стоял у входа. И тогда я почувствовала израненной частичкой своей души присутствие брата. Отчаянно зажмурилась и припала лбом к деревянной светлой поверхности. Почему-то мне казалось в тот момент, что брат замер в такой же позе напротив.

– Милана? – тихо позвал он.

Не ответила, поглощенная обидой.

– Я знаю, ты у двери. Пожалуйста, ответь. У тебя всё хорошо?

Все ли у меня хорошо? Кирилл, ты издеваешься? Меня держит взаперти твой отец, чтобы заткнуть рот и вынудить подписать отказ от того, что мне положено по наследству. Возможно, в данный момент он, довольный собой, слушает доклад, как по его велению безобидного студента журналистики отчислили из института! Не удивлюсь, если при этом ещё и подставили самым гнусным образом.

– Если не хочешь открыть мне дверь – уходи, Кир… – повернулась спиной и медленно соскользнула по двери вниз, опускаясь на пол и поджимая колени к груди.

– У меня нет ключа, – с отчаянием произнес брат, его голос был едва слышен.

– Уходи.

За дверью послышался протяжный вздох.

– Ты не простишь меня?

– За что мне тебя прощать, Кир? Ты вправе встречаться с кем душе угодно и вовсе не обязан слушать мои нравоучения. В конце концов, ты взрослый и устоявшийся как личность мужчина, а я твоя сестра-малышка, которую до сих пор запирают дома, стоит лишь слово наперекор произнести.

– Что ты сделала отцу, Лан?

– Неужели он тебе не сказал?

– Нет.

– Вскрыла сейф в его кабинете. У него код – дата свадьбы с мамой. Вот бы мачехе сказать, позлить хоть немного. – Смешок сорвался горьковатый. – Узнала, что у меня есть наследство, Кир. Куча денег и ещё доля в фирме. Я с тобой рядом росла только из-за этого… А теперь папа заставляет меня написать отказ и ради долгосрочных выгодных контрактов вынуждает выйти за Виталия Полянского, благородно разъясняя мне, что заботится о моём будущем. Потому что по брачному контракту у меня будет десять процентов акций их фирмы.

– Мама тебе завещала?

– Нет, Кир. Мама от всего отказалась, но с юридической точки зрения неправильно это сделала. Её капитал делится на нас двоих. Вписал меня в завещание мой настоящий отец, тем самым подгадив деду, и невольно поселил меня в этот дом под строгий глаз твоего отца, который искренне меня ненавидит.

Брат молчал, я буквально видела его задумчивое, удивленное лицо.

– И ради какой доли в фирме отец тебя запер?

– Он бы спокойно прожил и без них, Кир. Разве доля в двадцать пять процентов от активов нашей фирмы – это много?

– Двадцать пять? – воскликнул Кирилл. – Это целое состояние, глупышка…

– Правда? Ни черта в этом не соображаю.

И снова тишина.

– Лан, мне правда жаль… – подал голос брат. – Я был на взводе в тот день – мне пришлось после возвращения встретиться с Воронцовым. Он мне настоящую засаду устроил из-за Кристины, даже говорить не хочу. И тут следом ты принялась меня вразумлять. Ненавижу себя за то, что сказал тебе.

– Давай не будем об этом. – В голосе звенела обида. – Что тебе сделал Андрей?

– Этот чёрт далеко пойдёт, Лана. Он обобрал меня до нитки.

– Каким образом?

– Не хочу об этом говорить. Уверен, видео с Кирой, что гуляет по всем просторам интернета – его рук дело.

– О чём ты?

– Только не говори, что не слышала крики Натальи.

– Слышала, толку-то? У меня тут нет связи с внешним миром.

– Кира засветилась на закрытой вечеринке вместе с подружкой. И на кой чёрт вообще они вообще туда поперлись? Отец ещё не видел, но я уверен, он будет вне себя.

У меня перед глазами сразу заплясали неприятные картинки. Зная Киру, на видео могло быть всё что угодно, начиная от безобидного алкогольного опьянения и заканчивая стриптизом на столе.

– Что на видео, Кир?

Брат вздохнул, готова поспорить – он озадаченно потирал кулаком лоб. В эти минуты я так отчётливо осознавала нашу тесную связь. За столько лет нашей дружбы я выучила его поведение настолько хорошо, что могла запросто воображать его реакцию, для меня предсказуемую и обыденную.

– Она там издевается над девчонкой, что якобы отбила у неё парня. Три верные подружки помогают. Видео не очень свежее, судя по погоде, в начале марта снимали. Даже не знаю, чем всё это закончится. Ломают они девчонку так, что на «уголовку» тянет…

Даже не нашлась с ответом. Всегда думала, что Кира только надо мной издеваться мастер. К удивлению, в голове царило спокойствие. Это же громкий удар по безукоризненной репутации отца, но я не чувствовала ни волнения, на сожаления, ни радости. Ничего…

– Ты здесь? – спустя время подал голос брат.

– Здесь.

– Лан, пожалуйста, поговори с отцом. Я не хочу, чтобы он продолжал причинять тебе вред… Зачем тебе эти чертовы акции, а?

– Да не нужны они мне, но… Как ты не понимаешь, Кир, это ведь досталось мне от родного отца, единственного человека, кто хотел и ждал моего появления! Не хочу, чтобы твой отец прибрал к рукам то, что когда-то принадлежало моему… – смущенно вздохнула, закусывая губы. Зачем вот так откровенничаю? – Ладно, Кир, ты наверняка устал после рабочего дня. А мне ещё лекции зубрить – зачёты никто не отменял, по крайней мере, я на это надеюсь.

Отошла от двери, стараясь не прислушиваться к тихому протесту брата. Несколько мучительно долгих минут он ещё стоял у двери, зазывая меня назад, но я упорно изучала вечернюю аллею за воротами особняка Соболевых и мечтала оказаться именно на ней.

Её Дневник, 04.04.2019 г.

Наконец-то явился отец, Николай Михайлович. Господи, после того как он намеренно сделал меня своей пленницей, у меня ещё рука позволяет записывать его в дневнике «отцом». Созданное в моём заточении одиночество было невыносимым. Особенно из-за груза вины перед теми, кому, вероятнее всего, сейчас несладко. Впрочем, как и моей дорогой сестричке. Николай впервые в жизни, наверное, всерьёз наказал её. Из дома она выходила только на учебу в сопровождении личного двухметрового лысого «поводыря», что не подпускал к ней никого в университете, включая друзей, и был уполномочен затыкать ей рот при малейшей попытке оправдать себя на камеру. Я часто проводила время у двери, старалась уловить разговоры членов семейства, но пустые обрывки некоторых фраз не открывали мне никакой информации. Во время очередного посещения моей комнаты с подносом еды Нина Григорьевна охотно проболталась, что Киру обсуждали известные блогеры на «ютуб» и в «инстаграм», серьёзно подрывая репутацию Соболева-старшего. Надо же, кто-то действительно сделал из моей сестрички знаменитость. О ней не говорил разве что ленивый.

Не думаю, что к этому причастны Серёжа и Лера. Я не разговаривала с подругой, казалось бы, вечность! Всё понятно, Николай, я эгоистка. Подпишу, что хочешь, надо будет – замуж выйду, на кого пальцем ткнёшь, только приди, выслушай и не порть жизнь моим друзьям. В момент, когда дверь очередной редкий раз отворилась и я увидела его на пороге, подскочила на месте, готовая броситься на него с кулаками. Мужчина уловил мой настрой, лениво улыбнувшись. Мы все – мошки, которых такие, как он, практически не замечают. Ему нет дела до тех, кого он лишает будущего. Однако стоило лишь дольше задержать взгляд на его надменном красивом лице, я поняла, что улыбается он одними губами, изображает спокойствие и наслаждение ситуацией. Но глаза выдают – взгляд напряжённый, немного уставший и потухший.

– Ты нужна мне на званом ужине, Милана, – прозвучал его спокойный голос.

Я задохнулась. Каков наглец! Не удержалась и намеренно поддела его:

– Если нужно покрасоваться дочкой, возьми настоящую! Или из-за её внезапной дурной славы она перестала быть предметом гордости?

– Если ты выполнишь моё условие, обещаю пересмотреть своё решение насчёт брака с Полянским, – проигнорировал мой выпад с идеальным спокойствием.

Глаза полезли из орбит против моей воли. Мне не послышалось?

– Полянский продинамил тебя после того, как увидел меня с Андреем?

– Выражения, Милана! – рыкнул отец.

Он прошёл вглубь комнаты, и только тогда я увидела в его руках вечерний наряд. Взяла тёмно-синее переливающееся платье. Длинное, без плеч, с вырезом на юбке – очень элегантное. На отказ, видимо, и не рассчитывали. Значит, можно поторговаться…

– Мы не только закрываем тему моего замужества, Николай Михайлович. Ты оставишь моих друзей в покое.

Отец нахмурился, услышав новое обращение к себе, но не возразил.

– Твой друг оказался предсказуемо сговорчив. Страх за свою шкуру всегда превыше дружбы, Лана, запомни это. Он даже твою подружку бросил без объяснений, лишь бы забыть фамилию «Соболевы» как страшный сон. Но ты не переживай, погорюет и перестанет.

Господи, прости меня, Лера, я не хотела!

– А Андрей? – робко спросила я, опуская взгляд.

– Поздно, контракты подписаны и уже в действии, честно сказать, у меня не было времени вникать в нынешние проблемы его фирмы. Мальчишка дорого заплатит за унижение моей дочери, и это я обсуждать не намерен.

– Значит, я никуда не пойду!

– Ты не в том положении, чтобы торговаться! – грозно прищурился отец. – Я могу уйти, если хочешь, закрыв за собой дверь с другой стороны!

Я побледнела. Этого мне хотелось ещё меньше. Сложно скрыть свои эмоции под проницательным холодным взглядом голубых глаз. Он довольно улыбнулся и пошёл к выходу.

– Будь готова через час, Лана.

Осталось пятнадцать минут от отведённого на сборы времени. Я стояла у зеркала, зачёсывая волосы в пышную укладку, как мне обычно делали в салонах красоты, если оставляли волосы распущенными. Получалось, конечно, не так профессионально, такие девушки, как Кристина или Лена наверняка бы это приметили, но я понятия не имела, куда иду сегодня. Наверное, будь это масштабное мероприятие, Николай Михайлович пригласил бы ко мне людей из салона, но сомнения всё-таки были. Возможно, он намеренно не сводил меня с посторонними наедине, боясь, что я открою рот и расскажу, что меня силой удерживают в этом доме.

В угоду сомнениям, мероприятие оказалось масштабным. В зале тóлпы званых гостей. Очередной светский приём в честь кого-то «важного». Все они просто люди! Пресыщенные деньгами или славой. Кроме меня и Николая Михайловича, из семейства Соболевых присутствовали мачеха, брат и дядя Илья с женой.

– Много рот не открывай, – прошипел ненавистный отец, наклоняясь ко мне. – Моих партнёров только приветствуй, скажешь хоть слово лишнее – я тут же вывезу тебя из города и даже глазом не моргну, всё поняла?

Сжала челюсти и кивнула. Старательно избегала взгляда брата, понимая, что так и не смогла простить его. Хотела чуть отойти от них, но Николай Михайлович вцепился мне в локоть словно клешнями. Едва сдержала стон и закрыла глаза – было больно. Почувствовала на себе пристальный взгляд из толпы и огляделась. Ни одного знакомого лица, но сердце рвалось из груди. Почему-то я подумала об Андрее, ища в толпе именно его васильковые искрящиеся глаза. Что, если он тоже тут? Я должна его увидеть, предупредить, в какую нехорошую авантюру втянул его Соболев-старший.