Сокровище Стража

Когда звук пощечины утих, Киоко подняла подбородок в знак протеста, в то время как дождь уже барабанил по внешней стороне щита. «Я ненавижу тебя», – прошипела она, когда слезы унижения наполнили ее глаза.

Кью не отреагировал и не сделал ни одного движения, чтобы отпустить ее. Его взгляд встретился с ее злым и испуганным одновременно. Нравилось им или нет, его кровь стража выбрала ее и из-за этого они оба были обречены. Кью нравился запах ее гнева. Он был словно афродизиак для него, но он почувствовал болезненный укол ревности, когда она обратила свое внимание на брата.

Когда Тоя за ними наблюдал, его глаза были спрятаны за прядями серебристых волос. Он знал, что не может сломать барьер, который создал Кью, но он слышал ее слова. Она ненавидела Кью, и сейчас только он мог освободить ее из заключения.

«Кью!» – Тоя поднял взгляд, чтобы показать полные гнева серебристые глаза. – Мы ее защитники, ее стражи. Отдай ее мне! Сейчас же!» – его голос был суровым и сильным, сливаясь со звуком ливня.

Кью все еще смотрел на Киоко. Он ласково скользнул ладонью по ее щеке, пока его глаза сверлили ее. «Такая соблазнительная», – прошептал он, как будто разговаривал сам с собой, смотря как ее глаза горят от гнева. То, что она боялась его меньше из-за ее гнева, заставило его усмехнуться.

Переведя взгляд обратно на своего брата, глаза Кью опасно сузились, но его голос остался холодным и спокойным: «Слишком поздно. Ты плохо защищал нашу жрицу, позволил ей быть одной в храме поздней ночью».

Киоко попыталась высвободиться, но его хватка усилилась: «Отпусти меня, придурок!» Она посмотрела назад через плечо на Тою, желая выкрикнуть его имя, нуждаясь в его помощи. Но губы ее остались сомкнутыми, она не хотела, чтобы братья сражались.

Она знала, что Кью силен, но она также знала, если Тоя в гневе, то его сила была безгранична. Битва между ними могла быть слишком опасной. Но она не могла не бросать умоляющий взгляд, который читался в изумрудных глазах. Этот взгляд был молчаливым криком о помощи.

Как будто читая ее мысли, Кью схватил ее подбородок и вернул внимание к себе, где оно и должно было быть. «Никогда», – прорычал он, наблюдая, как ее глаза становятся большими от тревоги. Затем, положив пальцы к артериям на ее шее, он надавил на них, схватил ее обмякшее тело, и она молча скользнула на него. Он практически жалел, что заставил ее уснуть…почти.

Тоя знал, что его брат силен, но все же он не имел права забирать ее. Он мог прочесть странное желание в глазах Кью, когда он смотрел на Киоко: «Что ты делаешь? Проклятье! Отдай ее мне, я всегда защищал ее». Он ждал, а его брат просто смотрел на него.

Кью чувствовал то, что Тоя не мог почувствовать. Зло приближалось к ним в виде Хиякея и его демонов. Это будет еще один урок для дорогого брата, который он надолго запомнит.

Тоя выдохнул, его руки сжались в кулаки: «О чем ты думаешь, Кью? Она наша жрица!» Все еще не получая ответа Тоя прошептал: «Я думал, ты говорил, что люди ниже тебя. Почему ты сделал это?»

Лицо Кью оставалось спокойным, а голос смягчился всего на мгновение, как будто он разговаривал со своенравным ребенком: «Если ты не следишь за ней, ее у тебя отберут. Ты, брат, не знаешь смысла настоящей защиты».

Кью уже перевел свое внимание к девушке без сознания в его руках. Его брат любил ее, но никогда не говорил об этом, как иронично. Она любила его брата, но он намеревался украсть эту любовь. Он хотел этого, жаждал, и его не отвергнут.

Золотые глаза снова вернулись к Тое, его голос ужесточился: «Хиякей рядом, ты этого не чувствуешь? Она могла быть в опасности. Ты оставил ее нетронутой, неотмеченной, беззащитной, одинокой, ожидающей его. Я не совершу той же ошибки».

Тоя увидел тень крыльев Кью, которые появились за его спиной и разрушили барьер, их окружавший, как только могущественные перья коснулись его поверхности. Он закричал, как только Кью исчез вместе с Киоко в его сильных объятиях. Звук срикошетил, не оставив ничего, лишь рев шторма, бушевавшего над лесом.

Он знал, что потерял ее сейчас, но он найдет способ освободить ее. Кью был прав, отчитывая его за недостаточное наблюдение за жрицей, но целовать ее, дотрагиваться до нее вот так, а потом забрать из-под его защиты. Почему?

Кровь Тои закипела, когда эхо слов Кью прозвучало в его голове. «Неотмеченной?» – он молился, что Кью не подразумевал, что сделает Киоко своей партнершей только для того, чтобы защитить. Тоя зарычал от одной только мысли.

«Ни за что!» – прокричал он в пустоту. Это он всегда был с ней, не Кью. Кью ненавидел людей и никогда не проявлял интереса к Киоко. Почему он внезапно сделал что-то такое опрометчивое? Даже воздух вокруг Тои, казалось, ожил от подавленной ярости, когда его силы стража опасно смешались с его гневом.

«Будь ты проклят, Кью! Я не позволю!» – голос Тои можно было услышать по всему лесу.

Глава 3 «Опускающаяся тьма»

Шинбе приземлился за Тоей, прибыв в то мгновение, когда Кью и Киоко исчезли. Остальные приземлились за ним и увидели мощную ауру Тои, которая увеличивалась вокруг него светящимися голубыми волнами.

Камуи был шокирован, когда увидел все это, фиолетовые блики играли на его развевающихся от силы Тои волосах. Казалось, что его глаза изменили цвет, когда изменилось и его сердцебиение. «Киоко?» – на выдохе произнес он, а его нижняя губа задрожала. Мерцающая разноцветная пыль упала с его прозрачных крыльев, когда он поднял их одним сильным ударом, намереваясь отправится в погоню за тем, кто забрал у них Киоко.

Вспышка молнии осветила черные крылья врага, когда он появился прямо на пути у Камуи. Длинные черные волосы Хиякея поднялись вверх от его неожиданного спуска. Его смольные глаза встретились с глазами Камуи, заставив стража отказаться от намерения спасти Киоко.

«Бедное дитя…ты что-то потерял?» – в голосе Хиякея слышались нотки беспокойства, но его черные глаза выдавали его настоящие чувства. Продвигаясь вперед, когда он был в состоянии дотронуться до бледной щеки Камуи, Хиякей рассмеялся, а страж отступил на несколько шагов, чтобы избежать контакта.

«Всегда такой пугливый», – игнорируя других стражей, которые все еще были на земле, Хиякей преследовал сверкающего глазами мальчика, который отступал. «Подойди же, Камуи. Как ты собираешься победить меня, если у тебя нет твоей жрицы?» – он знал страхи мальчика лучше, чем кто-либо другой. На губах появилась садистская улыбка. В конце концов, он был тем, кто вселил в Камуи все эти страхи.

Камуи почти задыхался от паники, которая становилась все сильнее к этому моменту. Видеть монстра перед собой было практически также ужасно, как и чувствовать монстра внутри себя – демона снов. Он чувствовал его там, перед собой, внутри врага, воспоминания и кошмары, которые он давно похоронил, вернулись, чтобы преследовать его, пока он боролся с желанием убежать от существа перед ним.

Чувствуя поток страха Камуи, Шинбе выкрикнул: «Оставь его в покое, предатель!» Подняв свой посох, он использовал телекинез, чтобы атаковать их дядю камнями и землей, что отвлекло его на достаточное время, чтобы Камуи убежал.

Взмахом руки Хиякей создал барьер, от которого снаряды безобидно отскакивали, и его черные, полные гнева глаза обратились к аметистовому стражу: «Не вмешивайся в то, о чем ты не имеешь и малейшего понятия, дорогой племянник».

Камуи упал на землю, приземлившись на ноги, оттолкнув от себя темные воспоминания, надеясь, что они останутся спрятанными еще надолго. Это были его секреты, и он обязан их хранить. Камуи моргнул. Его глаза вернулись к нормальному сияющему состоянию. Он бы никогда не ворошил то, что Хиякей посмел ему напомнить. Он посмотрел назад на других стражей, желая, чтобы ложь оказалась правдой.

Тоя видел достаточно и щелкнул зубами. Со скоростью быстрее, чем мог уловить человеческий глаз, Тоя исчез и появился позади Хиякея. Охватив шею врага смертельной хваткой, он прорычал: «И что же, черт возьми, ты можешь сделать с этим, дорогой дядя?»

Глаза Хиякея сузились, когда он понял, что гнев Тои высвободил силу равную его собственной. Увидев, что Камуи находится вне его досягаемости, он хитро улыбнулся: «Как ты собираешься остановить меня, если не способен защитить одну маленькую девчонку? Ты уже проиграл».

Он знал, что до сих пор может мучать жрицу соблазнительными воспоминаниями, спрятанными глубоко во снах. Демон снов видит, что они все еще связаны. Рано или поздно она придет к нему добровольно. Она не останется у Кью надолго. Даже сейчас он чувствовал, что она спит, ожидая его в своих снах.

С диким смехом Хиякей исчез, заставляя Тою снова гневно кричать.

Тьма окружала Киоко своей мутностью, и почему-то она знала, что снова спит. Реальность отошла на задний план, а сама она внутренне съежилась, зная, что сон нашел способ продолжиться. Он старалась бороться с ним, проснуться, чтобы он не мог ее достать, но убаюкивание сна было слишком сильным.

Время и место не имело для нее значения, поскольку сон стал ее реальностью. Киоко было тепло, даже слишком тепло, и это ощущение не давало ей проснуться. Она старалась сбросить темноту, которая сделала ее такой слабой и потерянной. Двигая пальцами рядом с собой, она почувствовала мягкость шерсти. Она достаточно пришла в себя, чтобы понять, что лежит на какой-то шкуре.

Открыв глаза, она посмотрела на каменный потолок, позволила своему взгляду проложить путь к каменным стенам, которые окружали ее. Она была в какой-то пещере. Вокруг нее мерцал всеми цветами свет маленького костра, который находился в 10 шагах от нее. Выглядело действительно захватывающе, словно сон.

Она попыталась сесть, но тут же пожалела о своем движении, отстраняясь назад настолько медленно, насколько могла. Голова болела, и она была слаба, как будто всю силу забрали. Что случилось?

Ее рот приоткрылся, когда воспоминания начали возвращаться к ней. В этот раз она резко села, не волнуясь о боли, она поддерживала голову руками, надеясь улучшить зрение.

Из-за кристаллических образований на потолке и стенах складывалось впечатление, что она находилась глубоко под землей. Она видела только один вход, и он был маленьким, поэтому костер хорошо согревал помещение. Без сомнений – без него пещера была бы очень холодной.

Она снова закрыла глаза и потерла виски, чтобы мыслить рационально. Кристалл Сердца стража…она разбила его, чтобы Хиякей не заполучил его. Это было последнее, что она помнила. Открыв глаза, она видела четче.

Посмотрев вниз, она поняла, что отбрасывает на мех цвет темноты. Киоко застонала. Хиякей завладел ею. Она знала это. Отчего же еще она лежала бы на черной меховой мантии глубоко под землей. Только Хиякей мог быть таким сумасшедшим.

Она хотела плакать, но знала, что не стоит, потому что если она сдастся страху, то может никогда не закончить лить слезы. Осматривая тело на наличие повреждений, чтобы не пускать страх в разум, она поняла, что полностью невредима и сейчас чувствует себя лучше. Если Хиякей собирался убить ее, он бы уже сделал это, верно? Ее затрясло от затянувшегося ожидания.

Осмотревшись вокруг, Киоко почувствовала себя лучше, поскольку она была одна. Если попытаться убежать, то лучше сделать это сейчас. Она надеялась, что у нее хватит сил убежать из пещеры, чтобы Хиякей этого не заметил.

Ползая на четвереньках, она стабилизировалась. Казалось, что все силы ушли на то, чтобы заставить себя встать. Она боролась с головокружением, которое нахлынуло на нее волной. Что он сделал с ней? Или разрушение кристалла так повлияло на ее выносливость. Ей казалось, что она потерялась во сне, и надеялась, что все было правдой.

Она не хотела быть ребенком, но сейчас она отдала бы все, чтобы один из стражей пришел и спас ее. После такого долгого пребывания в мире демонов ее мало что пугало, но сейчас…она была просто в ужасе.

Киоко переключила внимание на выход из пещеры. Пока в пещере был свет, с другой стороны он выглядел ужасно черным. Она подошла ближе к выходу, пугаясь того, что могла найти по обратную сторону.

Она чувствовала разницу температур по мере того, как продвигалась к выходу. Она даже чувствовала, как холод пытается проникнуть в теплое помещение, это почти заставило ее желать возвращения к теплоте черной шкуры, на которой она лежала. Оглянувшись назад через плечо, она задумалась о возвращении назад к теплу, но быстро изгнала эту мысль.

«Нет», – подумала Киоко упрямо, когда растирала руки, чтобы согреться. Она далеко зашла, она не станет разворачиваться и идти назад. К тому же, все это принадлежало Хиякею и нужда в этом тепле казалось неправильной. Он ¬– враг.

Она сделала еще шаг, который привел ее к темному порогу. Она была права. Было очень темно. Киоко подняла глаза, чтобы найти маленький поток света, исходящий сверху. Из того, что она могла сказать точно – она была далеко от поверхности. Уставившись на свет, чтобы не смотреть назад во тьму, она заметила, что сейчас уже должно быть утро.

Тихо вздохнув, она размышляла, сколько была без сознания. Она закусила нижнюю губу, надеясь, что не спала целыми днями или что-то вроде того. Мысль о том, что она одна под землей, очень ее пугала, но мысль, что с ней мог быть Хиякей, была более чем пугающей.

Она одобрительно кивала головой, пока думала: «Определенно нужно удирать, пока дьявол не объявился, чтобы бросить меня в огонь». Глубоко дыша, она успокоила свой страх, зная, что у нее нет выбора. Но как же ей выбраться назад на поверхность?

Киоко сделала еще один шаг в темноту, надеясь лучше рассмотреть все, но то, что случилось, перехватило ее дыхание. Она даже не могла кричать. Не было пола, которого касались бы ее ноги. Она потеряла равновесие и сейчас падала. Она беззвучно смотрела на маленький луч света над ней, удаляясь от него.