Нерушимый форпост

Вообще, колонистам с животными приходилось мало общаться. Их просто выбили из освоенных территорий, чтобы они не пугали людей своим присутствием. После длительного приёма желейных каш, супов и суррогатных салатиков, коими они наслаждались во время полёта, никто и представить себе не мог, что это бегающее мясо можно есть. Это было понятно. Даже на Земле люди видели животных только в зоопарке, а в качестве домашних животных давно присутствовали роботы. Мало того. Хотя господь вложил в наши души любовь и сострадание к нашим братьям меньшим, страх способен убить всё. Им постоянно внушали, что жизнь на чужой планете будет чертовски трудной и опасной из-за кишащих там тварей населявших её. Кто ж после этого будет с симпатией относиться к незнакомому зверьку, который нервно скалит зубы и не прочь вцепиться в вашу плоть. Это был уже враг, которого надо уничтожить. И если даже он мирно щиплет травку, то это вовсе не значит, что перед вами вполне безобидное животное. Оно может боднуть, лягнуть и накостылять вам так, что мало не покажется.

Конечно, в изгнании животных был чисто практический смысл. Это и всевозможные болезни, которые они могли принести и урон сельскому хозяйству и минимум смертей от встречи с дикими монстрами, коих действительно было немало. Аксиома жизни. Колонистов было сравнительно мало, а вот желающих попробовать их на вкус, предостаточно.

Ночь прошла довольно спокойно, если не считать шуршащих по спальному мешку каких-то тварей, то и дело пытающихся преодолеть нежданную преграду. Правда, один раз, запутавшийся в сетке какой-то зверёк, едва не сбежал вместе с накидной, но капитану удалось, отчаянно матерясь пресечь этот наглый захват личного имущества и оставить зверка ни с чем.

Едва рассвело, как капитан вскочил на ноги и быстренько перекусив, запустил дрона. Хотя отсюда башни видно не было, всё же следовало убедиться, что она разрушена полностью. Даже маленькая часть этой импровизированной антенны была способна передать коротковолновый сигнал и все труды были бы напрасными.

Чем ближе подлетал к цитадели капитан, тем учащеннее билось его сердце. Он верил и не верил, что всё удалось и глупо улыбаясь смотрел вперёд, чтоб в бесшабашном азарте встретить неприятную новость: всё пошло прахом. Страхи улетучились лишь тогда, когда он увидел гору песка на месте бывшей башни.

– Отлично, – пробормотал он и, бросив прощальный взгляд на цитадель, развернул дрон. От сердца отлегло и уже не сдерживая рвущийся крик души, дико заорал:

Ё-хо-хо!

Вернувшись на «базу», капитан запустил дрона на связь и в сладостном упоении, разлёгся на земле, мечтательно грызя травинки. Теперь оставалось только ждать. Ну, может быть, ещё одна такая ночка, а там…

Лежать, однако, скоро надоело и капитан, подумывая чем бы ему заняться, вспомнил о дроне.

«Ресурс у него не бесконечен» – подумал он и решил пока спустить его на землю.

«Ближе к обеду запущу опять» – решил капитан и побрёл осматривать свою территорию. Когда ещё выпадет такая возможность. Невдалеке шумел дремучий лес, а внизу, до самой цитадели тянулась степь. Там делать было явно нечего, а вот в лесу побродить можно. Капитан хлопнул по кобуре, проверяя, всё ли на месте и не спеша направился к лесу. Заходить далеко, конечно не следовало, а вот с краю, что не походить? Интересно же.

Едва дрон скрылся в облаках, как на связь с капитаном вышел сам генерал.

– Я уж думал, что тебя шакалы съели, – пытался шутить он, но голосу было видно, что он явно чем-то недоволен. Скорей всего, подумал капитан, что он его заставил ждать.

– Да нет, товарищ генерал. Пока не съели. Дрон у меня на голодном пайке вот и приходиться только на пару минут выпускать.

А-а, – понимающе промычал генерал и немного успокоившись, продолжил. – Ну, докладывай, что у нас там. Есть успехи?

– Пока всё идёт по плану, – бодро доложил капитан. – Башня разрушена и противник в панике. Первая часть плана выполнена. Ожидаем второй, финальной части.

– И что там должно произойти? – в тон капитану спросил генерал. – А то я что-то запамятовал.

– По всем канонам военной науки, оставшись без средств связи с центром, цитадель должна самоуничтожиться, решив, что противнику удалось захватить все её коммуникации. И дабы, чтобы врагу не достались секретные технологии, взорвать всё к чёртовоё матери.

– Резонно, – согласился генерал. – И сколько нам ждать этой самоликвидации?

– Я думаю, товарищ генерал, сутки, максимум двое. В любом случае нам светит удача. Если цитадель не уничтожит сама себя, то это сделает центр.

– А не боишься своей цепной реакции?

– В этом случае – нет. Мы же не стали бомбить цитадель, провоцируя центр на ответный удар. Просто исчезла связь и вариантов тут может быть достаточно много. Судя по всему, программа не рассчитана на такой вариант. В противном случае башню бы стали восстанавливать и днём. Но раз этого не происходит, то значит, противник в неведении и скорей уничтожит свой бастион, чем отдаст врагу важные технологии. Война-то продолжается. Это система помнит. Можно и напомнить ей, если что, но только подальше от этого места.

– Хорошо, – подумав, ответил генерал. – Давай подождём. Держи дрона на связи и не спускай с цитадели глаз. Я распоряжусь, чтобы тебе прислали парочку военных дронов и топливо.

– Зачем ещё-то? – удивился капитан. – Мне и одного вполне хватает.

– А вдруг техники приедут? Да мало ли что! Мы же не знаем, на что они способны. А допускать их туда никак нельзя.

– Это да, – согласился капитан. – Они быстро скумекают в чём тут дело.

Часть 13

Часа через три неподалёку приземлился крылатый модуль обеспечения. В нём капитан нашёл контейнеры с топливом и горячий обед из трёх блюд. Это порадовало его больше всего. А получасом позже над ним пронеслись два дрона.

Он заправил своего дрона, но поднимать опять не стал, заметив, что индикатор приёма остался на верхней точке. Значит, подумал он, они свою станцию запустили и с чувством выполненного долга завалился спать. От сытного обеда разморило и непреодолимо тянуло в сон.

Пригревшись на солнышке, он проспал почти до вечера и поэтому вскочил как полоумный. Но нет. Всё было спокойно. Он убедился, посмотрев в бинокль, что дроны кружат над цитаделью и подкрепившись, опять пошёл гулять по лесу. Надо же было как-то убить время. Где-то через полчаса он вдруг понял, что с лесом что-то не так. Стало непривычно тихо. Куда-то исчезли птицы и даже от назойливых насекомых не приходилось отмахиваться. Странным образом исчезли и они. Впрочем, капитан не придал этому большого значения. Ему ещё не приходилось гулять в лесу вечером и может быть, всё так и должно быть. Звери отправились баиньки, а он тут переживает, понимаешь. Но червячок сомнений всё же покусывал его и капитан решил вернуться на «базу», чтобы обрести душевное спокойствие.

Там докучливые пчёлки, похожие на больших земных зелёных мух, вечно кружили над ним, норовя залезть то в рот, то в нос и капитан рассчитывал, что увидев их, обретёт покой.

Следом за ним прилетели дроны и отвлекли от мрачных мыслей.

«Жрать хотят» – догадался капитан.

Он вставил контейнеры с топливом в открывшиеся пазы и дроны, заглотив их, умчались обратно.

Он ещё долго сидел, глядя в темнеющую даль, прежде чем до него дошло, что пчёлок-то нет.

Капитан подскочил как ужаленный и чертыхнувшись, перетряхнул свои вещички, куда они обычно забирались на ночь. Но пчёлок там не было. Ни одной.

– М-да, – вздохнул он. – Это уже мне не нравится.

Он взял бинокль, но дронов было уже не разглядеть.

«Чёрт с ними» – подумал капитан. – «Лишь бы эта война не началась ночью».

Это была бы засада. И дело совсем не в том, что ночью ни черта не видать, с этим как раз проблем не было. Миниатюрная камера проецировала изображение прямо в глаз и ночью было видно так же хорошо, как и днём. Темнота сама по себе вселяет беспокойство и страх, а если там ещё и враги, не созданные трусливым воображением, а настоящие, готовые пойти на всё, то это превращается во вселенский кошмар, где каждая кочка или просто тень грозят нанести тебе смертельный удар.

Капитан был не из робкого десятка, но в данном случае он точно знал, что ночью ему не спастись.

Так он и просидел, закутавшись в накидку, до первых лучей солнца. Прилетели дроны и капитан, воткнув им очередную порцию топлива, сам смотался к цитадели. Всё было по-прежнему. Тишина, покой и куча мелкого песка посреди укрепления. На всякий случай он связался с диспетчерской, но там уверили, что никаких радиосигналов из цитадели не наблюдалось.

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять, но делать было нечего и капитан снова прикорнул, зарывшись в кучу своего барахла.

Проснулся он от дикого воя дрона висевшего над ним и хлёсткого мата в шлемофоне.

– Во блин, – чертыхнулся он, пытаясь стряхнуть с себя тяжелую дремоту. – Чего разорались.

Но уже секундой позже вскочил и, схватив бинокль, осмотрел цитадель. Там вроде всё было по-прежнему. Всё на месте.

– Я ни черта не понимаю, – раздраженно сказал он зудящему в ухо оператору. – Говори медленней.

– Одного дрона сбили, – зло процедил оператор. – Так понятно?

– Теперь да, – усмехнулся капитан. – Это война, брат. Передай всем. – И выключил связь.

– А, чёрт, – простонал капитан, поморщившись от воя сирены и снова включил связь. – Убери от меня этого чёртового дрона, а не то я пристрелю его. Клянусь всеми святыми.

Он проводил взглядом улетающего дрона и крякнул от досады.

– Ты куда его повёл, охламон? Я же сказал: война!

Оператор чертыхнулся, но было уже поздно. Дрон рухнул на землю и развалился на части, словно перерубленный гигантским топором.

Только сейчас он заметил, что по полю стелется какая-то дымка и эта дымка становится всё шире, расходясь круговой волной от цитадели.

Капитан похлопал по куполу своего дрона и душевно проронил:

– Просыпайся дружок. Нам пора отсюда делать ноги. Эта штука никого не пощадит. Ни тебя, ни меня.

Подлетать к дымке было опасно и капитан, повисев на дроне с минуту в воздухе, полетел домой. Здесь уже делать было нечего. Но, не пролетев и километра, вернулся на «базу» и прихватив с собой контейнер с горючкой и пакет с едой, завис над лесом, выйдя на связь с кораблём.

– Тамарочка. Как у тебя дела?

– Да всё хорошо, вроде. А что случилось?

– Да так, бои местного значения. Сколько там до ближайшей цитадели от меня? Дай мне пеленг.

– Сейчас, минуточку… Три тысячи четыреста пятьсот километров.

– Ага, – забормотал капитан, – Делим на два. Получается…

– Что ты там бормочешь? Я ничего не пойму.

– Это я так. Высчитываю безопасное расстояние. Ага, спасибо, – увидев направление на цитадель, поблагодарил капитан. – А ты разве ничего необычного не наблюдаешь?

– Не знаю. Пыль какая-то клубится. Вы там гонки устроили что ли?

– Это не пыль. Это цитадель со мной воюет. Кстати, на других там, ничего подобного нет?

– О, господи, – запричитала Тамара. – Я так и знала. Ты нас что, всех угробить собрался?! Давай, немедленно прекращай свои опыты. Я генералу всё расскажу.

– Да он знает уже, – остановил её капитан. – Ты лучше глянь там, как цитадели. А то я из огня да в полымя попаду.

– Да нет, ничего вроде не клубится, – успокоила его Тамара. – А ты сам-то что там делаешь? Убьют же, дурень. Я сейчас только увидела, что два дрона на земле дымятся. Скоро и до тебя доберутся.

– Знаю. Давай, Тамарочка, пока. Если что, я тебе звякну. Далеко не убегай.

Дымка добралась уже до леса и деревья вспыхивали как спички, с жутким треском и воем разлетаясь во все стороны. Гигантский комбайн перемалывал всё подчистую, оставляя после себя только пылающие кучки.

Капитан угрюмо вздохнул и выставил в навигаторе пункт назначения чуть дальше точки соприкосновения двух цитаделей. Нужно было убедиться, что эта смертоносная лавина остановится там, где он предполагал.

Ему вдруг втемяшилось в голову, что если удар будет нанесён по «чужой» территории, то соседняя цитадель воспримет это как сигнал к действию и капитан затравленно оглянулся, ища спасительную лазейку. Но бежать было некуда. Эта адская машина достанет его везде. С трудом капитан взял себя в руки и, молясь неведомому богу, постарался успокоиться. Этого не должно случиться, твердил он себе. Не должно. И нечего бояться этой мнимой опасности. Вот если это произойдёт, то всем действительно станет страшно. Очень страшно.

Однако ударный фронт продвигался довольно медленно и капитан не только успокоился, но и заскучал.

«Скорей бы всё это кончилось» – с тоскою думал он , ожидая пришествия волны. Даже поговорить здесь было не с кем. Уровень приёма висел на нуле, а поднимать дрона капитан не хотел. Надо соблюдать режим экономии.

Лишь на следующий день капитан увидел ударный фронт даже без бинокля. Леса здесь не было, но взвивающиеся фонтанчики пыли и сухой травы дали знать о приближении убийственной волны. Можно было подумать, что это шалит ветер, гоняя упругие вихри по степи, но капитан уже знал, что это такое.

Сердце тревожно ёкнуло и на лбу выступила испарина: так близкой показалась ему смерть. Он спешно поднял дрона и только оторвавшись от земли, понял, насколько она была близка. Где-то он ошибся в своих расчетах и там, где он только что находился, взметнулись фонтанчики пыли.

Дрон на предельной скорости понёсся прочь и капитан не сразу решился обернуться, чтобы убедиться, что он в безопасности. Он всё ждал длани небесной, которая страшным ударом прибьёт его к земле и только отлетев на порядочное расстояние, остановил дрона.

Отсюда ничего видно не было и пришлось доставать бинокль. Но и в него разглядеть ничего не удалось. Пришлось потихоньку возвращаться.

Капитан буквально крался в вышине, пристально всматриваясь в поверхность земли, боясь пропустить смертельный нежданчик и только достигнув места своей последней стоянки, облегченно вздохнул. Колесница смерти остановилась.

От радости, ему захотелось танцевать и орать, но на такой высоте оставалось только радостно болтать ногами. Устав от веселья, он взял курс домой. Нужно было отпраздновать эту маленькую победу. Колонию от смертельной опасности он ещё не спас, но первый шаг к этому сделан.

Никто его не встречал. Не дарил цветов. Но капитан не сильно расстраивался по этому поводу. В победной эйфории он жутко хотел поделиться с кем-нибудь этим важным успехом и поэтому отправился в бар. Единственное место, где всегда шумно и весело и всегда рады новому гостю. Где спокойно выслушают любой бред, пожалеют или приободрят, а если надо, наставят и на «путь истинный».

Утром капитан отправился на службу, но возле дома его остановил ординарец генерала.

– Тебя ждёт генерал,– сказал он, приглашая его в машину.

– А где шампанское, цветы? – пытался пошутить капитан.

– Вчера были, – усмехнулся ординарец. – Но ваша светлость была недоступна.

– Понял, – загрустил капитан.

– Садись, громовержец, – кивнул на сиденье ординарец, давясь от смеха. – Не переживай. Кому суждено быть повешенным, не утонет.

Генерал был откровенно рад капитану и даже полуобнял его в дружеском приветствии.

– Отличная работа, капитан, – восторженно начал он. – Кто бы мог подумать, что нам удастся провернуть это дельце. По правде говоря, я до конца сомневался в успехе этой операции. Слишком много было «но».

Генерал подвёл капитана к большому экрану на стене, где на земле ещё дымился огромный выжженный круг и продолжил:

– Вот итог нашей работы. Первая цитадель, которую мы смогли уничтожить. Причём, руками самих же туэрян. У меня нет слов. Это просто великолепно. Дело осталось за малым. Провернуть такой же фокус с остальными цитаделями и избавится от этих страшилок прошлого навсегда. Что скажете на это, капитан?

– Идея, конечно, хорошая, – согласился капитан, – но что мы будем делать с последней? Насколько я понимаю, её уничтожить будет некому. Или я ещё чего-то не знаю?

– Вопрос, конечно, интересный, – усмехнулся генерал, – но следуя вашей логике, она должна самоуничтожиться.

– Теперь я не уверен, что так произойдёт, – с сомнением покачал головой капитан. – Если этого не сделала первая, то вряд ли это сделает последняя.

– О-о, – улыбнулся генерал. – Наверное, я не так выразился. Эта цитадель уничтожила себя сама.

– Но я не вижу здесь никакого взрыва, – усомнился капитан. – Мне кажется, удар был нанесён сверху.

– Он был, – заверил генерал. – Сейчас я покажу вам это.

Он отмотал запись назад и на экране появились кадры последних секунд жизни цитадели.

Земля вспучилась от подземного взрыва и медленно осела назад, оставив небольшую впадину, которую, из-за дыма, капитан не разглядел.

– Теперь, я надеюсь, вы перестали сомневаться? – улыбаясь спросил генерал.

– Теперь, конечно, – сдался капитан. – Но что мы будем делать с центром?

Генерал удивленно посмотрел на капитана и не сразу нашёлся что ответить.

– Вы меня пугаете капитан. Какой центр вам ещё привиделся?

– Обыкновенный. Который координировал все цитадели. Они же отправляли кому-то радиосигналы? И последние два явно не своим тёзкам.

– Так, – остановил его генерал. – Давайте по порядку. Что ещё за последние?

– Ну я же вам говорил, товарищ генерал, что из цитадели уходят четыре сигнала. Два по высокой, один коротковолновый и один на сверхдлинных.

– Ну-ну, продолжайте, – приободрил капитана генерал, заметив, что он остановился.

– Три сигнала как бы понятны. Связь, как говорится, на все случаи жизни. А вот зачем им связь на сверхдлинных волнах, мне было непонятно. Я покопался в библиотеке и нашёл одну интересную статью. Оказывается, такая связь применялась для подводных объектов. Подводных лодок и прочей водоплавающей живности. Представляете, в каком я был шоке? Выходит, центр находится под водой! Там мы его никогда не найдем!

– Капитан, – сокрушенно вздохнул генерал, – вы меня убиваете.

И вдруг без всякого перехода отчаянно бросил:

– Да и чёрт с ним! Что он нам может сделать? Ничего. Вот и пускай там на здоровье себе плавает. Может, захлебнётся когда-нибудь.

– Сделать он, конечно, ничего нам не сможет, – согласился капитан, – но если не уничтожить его, то они прилетят. Рано или поздно, но прилетят.

– С вами не соскучишься, – вздохнул генерал. – Я-то надеялся, – улыбнулся он, – что этой эпопее придёт конец, а вы вон как повернули.

– Как сказал один мудрец, – философски заметил капитан; «просветлённый разум» после вчерашней попойки давал о себе знать, – конец, это всегда начало следующего конца. Кончился дождь, ручьи в реку стекли. Река в море влилась. Вода испарилась и снова дождь пролился. Где тут конец?

– А если человек помер? – усмехнулся генерал. – Только не говори, что ему загробный мир светит.

– Человек в своих делах, детях, своих идеях будущее видит. Это как книга. Закрыл её, а след ёё ещё долго в памяти остаётся.

– Это правильно, – заключил генерал. – Но конец этому центру приделать всё-таки надо. Не всё учёл твой мудрец.

– Они всё равно прилетят, – равнодушно заметил капитан. – Для нас главное, не дать им уничтожить нас сейчас. А что там потом будет – одному богу известно. Может, мы и не доживём до этих дней. Нашим детям или даже нашим внукам придется с ними разбираться. Вот пусть у них голова и болит. Мы свою работу сделали. Доказали своё право на существование. Теперь их очередь. Се ля ви.

– Се ля ви? – переспросил генерал . – Это тоже мудрец сказал? И что сие значит?

– Нет. Это наш врач Лазарев так говорит. Такова жизнь. Он повёрнутый малость на старине, так что не судите его строго. Его много кто не понимает.

– Ну что ж, – вздохнул генерал. – Селяви так селяви. Будем готовить молодёжь ко второму пришествию.

Часть 14

Туэр. Звёздные карты пестрели буквенно-цифровыми кодами и названиями лишенного всякого смысла. Для колонистов это слово казалось настолько диким, что воспринимать его всерьёз никто не хотел. Однако, пока планету охраняли призрачные хозяева, колонистам приходилось мириться с этим, в надежде, что имя данное ей когда-то местными аборигенами будет куда привлекательней и заменит новое. Всё осложнялось тем, что этого имени никто не знал. Но как только грозные цитадели рухнули, вопрос о переименовании планеты вспыхнул с новой силой. Был даже организован конкурс на лучшее название планеты, но он с треском провалился из-за очень серьёзных разногласий между голосующими. Порой, доходило до мордобоя, поскольку дело было очень ответственное. Выбрать имя для планеты – это ведь не улицу какую-нибудь назвать.

Всё решило заключительное выступление организатора этого конкурса, Гаранова. Если бы не его пафосная речь, то всё бы, наверное, пошло по-другому.

– Уважаемые граждане, – призывая к вниманию, сказал он. – Вынужден с прискорбием сообщить, что по вине некоторых несознательных индивидуумов, конкурс на соискание лучшего названия для планеты Туэр, будет приостановлен. До лучших времён. Но рассвет, новая заря человечества находится здесь…

«Заря!» – кто-то громко выкрикнул из толпы и случилось нечто неожиданное.

Дальше Гаранова никто не слушал. Сначала раздались робкие восклицания и охи. Потом гвалт усилился и словно горная грохочущая лавина накрыл площадь. Все словно с ума посходили, выкрикивая слово «заря» толкая и радостно обнимая друг друга. Люди были так счастливы и возбуждены, что организаторы долго не могли понять, что с ними происходит. Когда же разобрались, то тут же было проведено новое голосование.

И вот, свершилось. Почти единогласно за планетой Туэр установилось новое название – Заря. Справедливости ради стоит сказать, что призрачным аборигенам планеты оставили старое название: туэряне. Зарянами или заринитами – на этот счёт у каждого было личное мнение, никто их называть не собирался. Пока такой чести не они заслужили, да и вряд ли уже заслужат.

Приколисты сразу взяли новое имя на вооружение и нередко, можно было услышать такое:

«Привет, зарозавры. На охоту собрались, зверюшки?».

Каждый вечер капитан Бузанов шёл в библиотеку и порой, просиживал там до глубокой ночи. Это был своего рода ритуал, который повторялся изо дня в день.

Робот-библиотекарь приветствовал его уже как своего.

– Добрый вечер, капитан. Опять что-нибудь по геологии?

– Опять, – вздыхал капитан. – Сегодня на букву «Д» будем штудировать. Обзор приготовил, надеюсь?

– Конечно. Как всегда. Все последние достижения науки и техники к вашим услугам.

– Хорошо. А новые месторождения на карту нанёс?

– Так точно. Всё в лучшем виде.

– Не ёрничай, – привычно одёргивал библиотекаря капитан и шёл в читальный зал.

Робот устремлял задумчивый взгляд в даль, пытаясь понять нелепое, с его точки зрения, замечание капитана и не найдя разумного объяснения, относил это к несовершенству логической структуры человека. Он вообще не понимал, как эти порой неадекватные существа умудряются выжить в этом и без того безумном мире и повторял заученные слова снова и снова, надеясь, что когда-нибудь, капитан поймёт, наконец, ошибочность своих высказываний. Вступать в пререкания ему запрещалось и оставалось только надеяться, что этот день когда-нибудь всё же настанет.

Прошло три года с того момента, когда все цитадели были разрушены, но капитану не давала покоя мысль о том, что эта планета скрывает необычайную тайну и он неустанно бился над решением этой задачи. Что могло быть на этой планете такого ценного, что за это стоило биться насмерть? Ресурсы? Но он не нашёл ни одного минерала который бы не встречался на других планетах повсеместно, за исключением пьезонита из которого были сложены цитадели.

Этот камушек имел довольно необычные свойства, но для колонистов не представлял никакого интереса. Первоначально, его планировалось использовать для строительства подсобных помещений, чтобы освободить мощности 3D-принтеров для строительства других объектов. Но его добыча оказалась настольно трудоёмкой и затратной, что человеку пришлось отступить. Алмазные пилы брали с его трудом, а плазменные резаки углублялись не больше метра вглубь. И в тоже время, любая трещинка в камне могла свести всю работу на нет, превращая многомерные блоки в песок. Приходилось неусыпно следить за этим, заваривая лазером трещины, чтобы избежать досадного разочарования в виде праздничного фейерверка в честь бесполезных работ. Как удалось туэрянам построить цитадели из столь капризного материала и как они добывали его, оставалось загадкой.

По правде говоря, капитан ходил в библиотеку больше от отчаянья, чем по необходимости. Найти там разгадку планеты Заря он даже не надеялся. Но рассуждения должны были отталкиваться от каких-то знаний и капитан остервенело штудировал геологические справочники в попытке найти хоть какую-нибудь зацепку.