Последний связной

Вечер он просидел полном одиночестве, думая, как же везет тем, кто не одинок и может получить поддержку близких. Не выдержав, он послал сообщение Лиз Бертон о том, что завтра будет участвовать в конкурсе ‘Top People’, впервые пожаловавшись, что устал, что ему не с кем обсудить свои проблемы. Наверное, он втайне от себя, ждал от нее приглашения приехать.

Лиз ответила незамедлительно, заявив, что он отрывает ее от важных дел, что у нее на лице косметическая маска и ей неудобно говорить. Потом, она вскользь пожелала ему удачи и сказала, что выключает связь, потому, что ей пора спать, а иначе у нее утром будет не свежее лицо.

Тогда, Майкл включил заставку телевизионной системы с рыбкой Робби. Рыбка жила возле барьерном рифа на дне океана, небольшой участок которого Майкл купил через Интернет в качестве индивидуального аквапарка. Это была рыбка клоун, желтая и забавная. Поглодав кораллы и водоросли, она подплывала к камере расположенной на дне и словно целовалась с ним через стекло, Жаль, только разговаривать она не умела.

Ночью он спал плохо, думая со страхом, что если не выиграет в конкурсе, то потеряет сразу все: и работу в N.W.Ayer, и место в министерстве энергетики, да, к тому же, может попасть в черный список и попрощаться с карьерой.

На телевидение Майкл явился минут за час до начала передачи.

Здесь он хотел, затеряться в толпе участников, но его вытащила оттуда секретарша Лари: – Мистер Кондор! Пройдите в кабинет Конга!

Майкл нехотя двинулся к Лари и застал того сидящим перед зеркалом. Две гримерши старательно рисовали Конгу брови, губы и замазывали его морщины.

– Кондор, ты готов?

– Не знаю. В голове полная пустота, – признался Майкл.

– Сиди здесь до своего выступления – я буду заходить сюда каждые полчаса.

– Сэр. Столько внимания я не заслуживаю, – сказал Майкл.

– А ты знаешь, как выступают артисты? Они выбирают себе одно привлекательное лицо в зале и играют на него. Сегодня я, пожалуй, буду мысленно играть для тебя.

В гримерной прозвучал гонг, Конг встрепенулся и, отстранив руки девушек, выпорхнул из комнаты. Через минуту он появился на большом телеэкране, который занимал всю стене гримерной, разговорчивый и обаятельный.

Лари бегло представил судей, перечислил участников, и Майкл в его списке оказался последним. На сцену пригласили первую конкурсантку, и она бодро ответила на вопросы из своего билета. С ужасом Майкл заметил, что его трясет: слушая чужие ответы, он, мысленно сравнивал их с теми, которые мог бы дать, если бы был на сцене. Сравнение было точно не в его пользу. А первая участница, окончив выступление, получила свои конкурсные баллы и удалилась.

На смену ей вышла очередная конкурсантка. Она выглядела не менее уверенно и Майкл, решил, что ему так, все равно не выступить. Он отключил звук, и теперь его больше ничего не волновало – люди на экране, словно играли в немом кино, а он ждал финала, в котором ему ничего не светило.

Иногда в гримерной появлялся Конг, но времени на Майкла у него не было: гримерши поправляли ему грим, костюмеры меняли костюм, рубашку и Конг убегал. Неизвестно откуда он брал силы – даже Майкл порядком устал, в ожидании финала. За конкурсом он практически не следил, наблюдая лишь за табло, на котором высвечивался список участников, в порядке убывания конкурсных баллов.

В конце Майкл почти заснул, когда Конг влетел в гримерную, и накинулся на него:

– Майкл! Ну, как я сегодня?

– Просто в ударе! – сказал Майкл.

– Что-то мне подсказывает, что мы с тобой выиграем! – пообещал Лари – А еще, я вытащу мисс Норманн – помнишь пари? Смотри, что сейчас будет!

Он опять убежал на сцену, а Майкл, включив звук, увидев на стене, лицо крестьянки, о которой они вчера говорили.

– Это мисс Бетти Норманн, – представил Конг Бетти всему залу. – В прошлом году наша Бетти спасла во время грозы овечку, а месяц назад удочерила двух своих племянниц, которые потеряли отца.

Бетти Норманн выглядела не очень продвинутой, старомодно одетой девушкой и показалась бы совершенно невзрачной, если бы, не ее живой, чистый взгляд и доверчивые глаза. С точки зрения Майкла у этой простушки шансов на выигрыш не было никаких. Интересно, как Лари будет ее вытаскивать?

А тот, как ястреб вертелся возле нее, готовя что-то каверзное.

– Бетти, а не тяжело тебе возиться с чужими детьми? – спросил Лари девушку для начала.

– Что Вы, мистер Конг, они для меня совсем, как родные.

– А замуж ты не собираешься? – вкрадчиво заворковал Лари.

– Это уж, как даст господь.

– И что у тебя нет мачо? А ну, Бетти расскажи – сколько парней у тебя было в школе, – начал приставать к ней Лари.

– Мистер Конг, спросите о чем-нибудь другом!

– Ты хочешь, сказать, что не спала с парнями? – налетел на нее Конг.

– Мистер, вы себе много позволяете! – попыталась возмутиться Бетти.

Она сидела одна посреди подиума, освещенная со всех сторон прожекторами, под прицелом тысячи глаз. Щечки ее покраснели, и казалось, что она вот-вот расплачется.

По видимому Бетти была религиозной и одевалась по своим традициям: на ней было синее платье ниже колена, бело–голубой платок и никакой косметики.

В разговоре с ней, Лари не переходил невидимую границу и ни словом не упомянул о религии, которую исповедовала Бетти Норманн. Но Майкл то знал, что в большинстве сект верующие не признают сексуальной жизни до брака, да и вообще придерживаются строгой морали. Легко было представить шок, который девушка испытывала от его вопросов.

– Ну и как же ты обходишься? Ты что, пользуешься вибратором? – наверное, Конгу нужно было довести Бетти до истерики.

На глазах у Норманн появились слезы.

– Вот сволочь! – подумал Майкл, которому было жаль девушку. На канале, наконец, объявили рекламную паузу, и в гримерную влетел Лари довольный собой.

– С моей стороны это было мастерски! – крикнул он и, увидев недовольный взгляд Майкла, подошел к нему.

– Все понятно, ты думаешь, что я сволочь и хам? Ни ты и не она, даже не понимаете, что она должна быть благодарна мне. Я вытащил ее: смотри, к ней все прониклись сочувствием, и рейтинг взлетел вдвое. Погляди на табло – она уже вышла на второе место. Теперь будет работать чиновником в какой -нибудь социальной программе. Такая уж, точно ничего не украдет, – Лари довольно потирал руки.

Майкл понимал, конечно, что Лари по–своему прав, но от этого, приятней ему не стало.

– Ладно, без сантиментов. Сейчас идти тебе! – напомнил Лари, подталкивая Майкла в спину. – Вставай!

Майкл встал, провожаемый Конгом, и на ватных ногах по длинному коридору вышел на сцену.

За спиной у него горела дюжина больших экранов, с его изображениями, а перед собой Майкл видел зал наполненный судьями, зрителями и болельщиками в одинаковых серых плащах, что символизировало равноправие.

– А это наш Майкл Кондор! – на весь зал объявил Конг. – Посмотрите, на него – он красавчик, программист, да и просто свой парень. Любой компьютер для него, как подружка.

– Майкл, что ты думаешь о любви? Говорят, о ней написано столько книг? Я слышал Майкл, что ты силен в Шекспире. Скажи-ка нам: так что это за история приключилась между Ромео и Джульеттой?

Весь зал смотрел в ожидании, и, Майкл, хотя и времени на ответ было немного, решил начать со вступления романа, которое помнил дословно:

– В двух семьях, равных знатностью и славой,

– В Вероне пышной разгорелся вновь,

– Вражды минувших дней раздор кровавый,

– Заставив литься мирных граждан кровь, – прочитал он.

– Отлично, Майкл, но это только прелюдия, скажи сразу о сути, – прервал его Лари, показывая на часы, и в голове у Майкла появился финал: Ромео покупает у аптекаря яд и прибывает в Верону, потом проникает в склеп, со спящей с Джульеттой и лишает себя жизни, выпивая отраву, а Джульетта, проснувшись, узнаёт о случившемся, и обрывает свою жизнь ударом его кинжала.

На весь ответ оставалось ровно полторы минуты, а Майкл от волнения все никак не мог кратко сформулировать его суть: оказалось, что легко отвечать за других, глядя со стороны; здесь же под взглядом телекамер, его словно сковал паралич – голосовые связки слушаться не хотели, а Лари все показывал рукой на часы и шептал: – Очнись. Читай телетекст!

– И так, Майкл Кондор отвечает на вопрос! – повторил Лари, и Майкл чужим голосом прочитал телетекст с суфлерского экрана:

– Ромео и Джульетта положили глаз друг на друга и хотели свободного секса. Однако, из-за вражды их семей видеться им было запрещено, и секс у них не заладился. С горя Джульетта бесконтрольно напилась психотропных препаратов, допустив, передозировку, а Ромео от отчаяния принял яда. Когда Джульетта все же очнулась, она, проткнула себя кинжалом, покончив счеты с жизнью, потому что не вынесла тяжести потери.

Майкл закончил, подумав: – Что за глупости я говорю? – а зал неожиданно грянул аплодисментами.

– Браво Кондор! Точнее тебя никто бы не смог описать эту историю! – закричал Лари. – Но, что это? Что происходит – кто-то в зале тянет руку, неужели есть те, кто знает больше тебя?

Среди болельщиков поднималась хрупкая рука, а когда Кинг дал слово зрителю, девушка из зала микрофон, что бы дополнить ответ:

– Че за дела! Кто щас так морочится! – сказала она. Потом смутившись, достала из сумочки подсказку и запинаясь зачитала текст:

– Оба они, Ромео и Джульетта, были склонными к суициду – похоже, у них не было хорошего психоаналитика, который помог бы выйти из душевного кризиса. Из-за этого любовная интрижка закончилась так трагично. Психоаналитик объяснил бы им, что если отношения все равно не складываются, то проще сменить партнера.

– Неплохое дополнение, – прокомментировал Конг. – Но это лишь версия. Главное же сказано Майклом Кондором.

На табло загорелись оценки, которые, под звуки торжественной музыки, переместили его на третье место.

– И так, мистер Кондор идет у нас в числе лидеров, – прокомментировал Лари . – Но удержится ли он в первой тройке? Сейчас мы это увидим – ты ответишь, Майкл, на второй вопрос: какое главное направление нашей внешней политики?

– Наша цель остается неизменной – глобальное упрочнение демократии и свободы, во всем мире. Это тем более злободневно, что с каждым годом происходит обострение борьбы с терроризмом, – вспомнил заученные фразы Майкл.

Часть зала захлопала в ладоши, но кому-то из судей ответ показался неполным.

– Майкл Кондор, а что такое независимость? – задали ему дополнительный вопрос.

– Независимость, это когда за тебя не платят, – сказал Майкл.

Ответ был нетрадиционным, и старшина судей, удивленно, спросил его вновь: – А что же тогда называется свободой?

– Это когда за тебя не думают, – ответил Майкл.

– Здорово сказано! – откликнулся Конг.

У судей возникла заминка, они посовещались, и старший судья встал с разъяснениями:

– Мы высоко оцениваем выступление мистера Кондора, но есть одно дополнение: недавно Государственный департамент принял на вооружение новую доктрину, по которой в других странах может существовать управляемая демократия и управляемая свобода.

Это касается тех стран и территорий, которые в силу своей недоразвитости, не в состоянии обеспечить демократическое управление своими силами. Таким странам мы помогаем. Тем не менее, я хочу поаплодировать Майклу, за его меткое замечание.

– Ну вот, и тут Майкл на высоте. Он по-прежнему на третьем месте. Но что скажут телезрители? Давайте посмотрим, а что за человек Майкл в обычной жизни, чем он занимается на уикенд. Что я вижу, да он летает в небе, ближе к господу, чем каждый из нас.

В зале гремела музыка из сериала Такси, а Майкл, оглянувшись, увидел на дюжине экранов, себя, летящего в небе на параплане. Похоже, это было в Альпах, куда он ездил прошлым летом, вот только. Майкл не помнил, что бы его кто-то тогда снимал, тем более, что съемка профессионально велась сразу с нескольких точек. А может это был и не он, ведь лицо пилота скрывали большие очки-маска.

– Да, это он – наш Майкл Кондор. Кто хочет сказать еще о Майкле? – продолжал пиарить его Конг.

В зале опять потянулись руки, и Лари, выйдя в зал, протянул свой микрофон, той же девушке:

– Майкл. Он такой сильный. Красивый. Он как стеклянный шар на дискотеке. Он светит всем девушкам, олицетворяя собой американскую мечту.

– И эта мечта может быть вашей, – сказал Лари. – Голосуйте за Майкла Кондора. Присылайте свой голос. И свои письма на его почтовый адрес. Майкл, а ведь ты не женат?

– Нет пока,– сказал Майкл, подумав: – Ну, все, у меня появился свой фен клуб.

Дальнейшее Майкл помнил плохо – набежавших болельщиц, вручение сертификатов. Поздравляли его, Сару Паркет и Бетти Норманн.

У него брала интервью целая толпа журналистов, и когда Майкла спросили о мечте, он проговорился, что, хотел бы иметь в своем гараже Ягуар последней модели.

Потом участников конкурса и зрителей повели на фуршет.

К нему подходили и поздравляли его незнакомые люди.

В своих карманах Майкл обнаружил несколько визиток с женскими именами, неизвестно откуда взявшихся. Он ждал поздравления от Лиз, но та так и не позвонила.

Еще бы, ведь поздравляли не ее. Домой Майкл вернулся после к полуночи, на своем Ягуаре вишневого цвета, который ему вручили перед телекамерами от имени президента, пытаясь не забыть, что должен навестить сегодня утром своего куратора из Корпуса избранных. Так сказали ему важные люди из конкурсной комиссии.

Глава 8. Куратор

Утром Майкл поднялся рано, решив быстрее закончить дела.

Для начала нужно было посетить своего куратора из Корпуса избранных.

Майкл сел на сидение своего Ягуара и назвал адрес. Машина сама довезла его до места. Штаб квартира корпуса располагалась в хорошо охраняемом особняке на Гудзоне. Охранник проверил документы Майкла и сказал:

– Мистер Кондор, сейчас вас проводят к куратору.

Через минуту к Майклу вышла секретарша и повела его вглубь здания, предупредив по пути, что ее шеф очень занятой человек и у него на Майкла есть не более часа свободного времени. Проводив Майкла к нужному кабинету, она открыла дверь, и Майкл вошел в кабинет с дорогой мебелью, где его, поднявшись из кресла, встретил человек средних лет, по виду управляющий средней фирмы.

– Майкл Кондор? Рад тебя видеть! Я твой куратор и меня зовут Брайан! – представился он.

– Мне тоже приятно познакомиться с вами, мистер Брайан! – сказал Майкл.

– Садись, будь, как дома, – предложил Брайан с лучезарной улыбкой и продолжил: – Спешу поздравить тебя, Майкл, с зачислением в Корпус избранных! Ты уже получил поздравления от Президента?

– Да, вместе с подарком. Ягуар это машина, о которой я всегда мечтал: она просто шикарная и такая дорогая! – ответил Майкл, испытывая искреннее чувство благодарности.

– Главное не стоимость подарка, а расположение Президента, – поправил Брайан. – Надеюсь, Майкл, что и ты поддержишь Президента в трудную минуту.

– Конечно, мистер Брайан, – согласился Майкл.

– А теперь давай поговорим Майкл о твоем будущем. Только имей в виду: все, о чем мы говорим, может быть секретной информацией и даже государственной тайной!

– Сэр, вообще то, я не из болтливых! – сказал Майкл.

– Такие парни нам и нужны! Я слышал, Майкл, что у тебя на службе были неприятности? Ты, вроде, боролся за права иммигрантов, а они тебя же и подставили? Так вот: что было, быльем поросло, не волнуйся – мы тебя не отдадим.

– Спасибо, мистер Брайан, – сказал Майкл, чертыхнувшись про себя на всех доносчиков в мире. – Но инцидент преувеличен, сэр – просто я, как руководитель, считал справедливым платить своим людям больше. А политикой я не занимаюсь!

– Тут ты не прав Майкл! Политика очень важное дело и политикой заниматься тебе придется. Насколько ты вообще осведомлен о нашей политике? Давай я расскажу тебе о раскладе сил в мире!

– Понятно, сильнее Америки страны нет! – сказал Майкл, что бы польстить собеседнику.

– Не торопись, Майкл! Игра в царя горы не окончена! Между США, Китаем, Россией идет борьба за гегемонию. Ты как думаешь, какая страна станет самой сильной? Та, у которой больше денег? Территории? Солдат?

– Всего должно быть много, – сказал Майкл.

– И все же! Давай, сравним страну с человеком. Тогда количество населения страны – это как масса его тела, деньги – его жировой запас, армия – мышцы, а энергоносители – кровь. Представь, что из тебя выкачали три пинты крови – тогда тебе точно конец: мышцы уже бесполезны! Ты меня понял?

– Думаю, что да, сэр!

– Количество энергоносителей в мире уменьшается и за них идет борьба. Давай я покажу тебе главную арену этой схватки.

Брайан взял в руки лазерную указку, включил большой настенный экран, где высветилась карта с государствами Европы, Россией, Средиземным и Черным морями, Персидским заливом и Северной Африкой.

– Вот взгляни на карту, – сказал он. – Видишь на карте желтые, зеленые и синие значки – башни, вышки и линии? Это наши предприятия, порты, нефтепромыслы и газовые сети.

– Их так много! – поразился Майкл.

– Да! Америка потому и богата, что у нас есть доля во всех крупных компаниях мира.

– Это впечатляет! – сказал Майкл.

Ты как раз будешь заниматься в наших интересах энергоносителями в Европе. В первую очередь в России.

– Но русские наши враги, конкуренты?

– Боже упаси, Россию мы готовы заключить в свои объятия.

Пока Брайан говорил, Майкл не мог избавиться от впечатления официозности встречи. Все-таки он не привык к разговорам в высоких сферах. У него даже спина затекла от необходимости сидеть ровно.

Брайн это, наконец, заметил и предложил:

– Майкл, расслабься, ты не на экзаменах – давай по-дружески выпьем чего-нибудь. Тебе коньяк, кофе?

– Кофе с коньяком.

– Отличный выбор.

– Расскажи, ты бывал в Европе ?

– Да, в прошлом году. У меня был тур.

– Понравилось?

– Да, особенно Масаи. Такие племена в красных накидках – африканский колорит. Строят себе хижины из глины с соломой и пасут скот. Девушки у них очень красивые, с бритыми головами – как раз по современной моде. А парни все спортивные и с копьями, соревнуются в высоте прыжков. Нас возили, как на экскурсию, к ним деревни. Паспортов и других документов они не признают, но ценность денег понимают. Трогательно смотреть на их рынки – продают по 2–3 яйца, сломанные расчески, зеркальца с отбитыми краями. Ну и конечно плетеные ожерелья из ниточек.

– Что-то я не пойму, Майкл, но Масаи, вроде ведь живут в Африке?

– Их родина там, но в Африке уже давно голод и засуха на уровне бедствия, поэтому многие племена продают свои земли рудным компаниям и на лодках, кораблях перебираются в Европу. Если повезет. А то, по ночам неизвестные корабли без экипажа таранят судна беженцев, пуская всех на дно. Бедолаги их очень боятся и называют водными духами.

– Любопытно, – сказал Брайан.

– В Европе есть множество племен, даже из Конго, – сказал Майкл. – Они по контракту с властями работают обнаженными по пояс в белых штанах, на плантациях за еду, а по вечерам собираются в цветастых одеждах, бьют в барабаны и поют. Ночью их обязывают находиться в бараках под замком. Говорят, что по контракту им одевают на пояс электронный замок, который блокирует парализующим электрическим импульсом их передвижение за пределами позволенных границ.

–Да, – вздохнул Брайан. – Количество белой расы неуклонно снижается, Скоро нас совсем не останется. А на счет Евросоюза – так вся их земля это уже территория хаоса. Они тебе вообще ничего не напоминают? Помнишь, что гласит 11-я глава книги Бытие из библии? Согласно этому преданию, после Всемирного потопа человечество было представлено одним народом, говорившим на одном языке. Потом с востока люди пришли на землю в нижнем течении Тигра и Евфрата, где решили построить город, названный Вавилоном, и башню до небес, чтобы «сделать себе имя», и стать выше бога.

Тогда Бог разгневавшись, заставил людей заговорить на разных языках, из-за чего они перестали понимать друг друга, не могли продолжать строительство и вновь рассеялись по всей земле.

– Может действительно предание сбывается? – промолвил Майкл.

Брайан опять вздохнул и спросил: – Ну, а ты хотел бы ты жить в Европе?

Майкл опять вспомнил Европу, Париж, где он был, в памяти промелькнула прогулка с гидом по Елисейским полям , рядом с Эйфелевой башней, в темноте блестевшей огнями как новогодняя елка. На юг от этой магистрали располагались традиционные европейские районы, зато на север от Елисейских полей шли кварталы, целиком населенные беженцами с востока. Отдельные коммуны и округа, обозначенные строгими границами, существовали здесь по своим собственным законам. Те из них, которые, жили под зелеными знаменами, обычно лишь следили за своим установленным порядком – запретом алкоголя, и открытой одежды.

Более радикальны были коммуны, где развевались черные знамена с надписями на арабской вязи, и где, как объяснили Майклу, можно было попасть в беду, если ты не знал правил местного поведения. Для начала, в этих кварталах нужно было избегать смотреть правоверному в глаза, что бы ни оскорбить его своим взглядом, а потому для верности, лучше было смотреть просто в землю, умудряясь при этом, кланяться на нужном расстоянии.

Если правоверный садился, то стоять рядом было нельзя, и нужно было присесть на корточки. Женщинам полагалась здесь ходить только в парандже. Было еще масса других ограничений. Свод всех этих правил выдавался на границе округа, в виде большого списка и соблюсти его было сложно, поэтому неподалеку от границы стояли клетки для нарушителей, в которые заключали по свидетельству двух правоверных.

Рядом с клетками лежала кучка камней, и каждый проходящий мог кинуть камень в новоявленного грешника.

Слава богу, можно было не посещать эти территории, а европейцу можно было еще откупиться от вины, и по вечерам автобус из мэрии объезжал коммуны и за счет муниципалитета выкупал штрафников.

Майкл вспомнил, что в тот же день, на Елисейских полях, которые были нейтральной территорией, одна из девушек в их группе, на спор разделась топ лесс. Эта глупышка, ходила по аллеям и по-идиотски смеялась, пока не подошла к границе сектора с зелеными знаменами, и шариатской полицией. Неожиданно, один из парней зеленого сектора, подбежал к ней, схватил за руку и потащил в свою зону.

Визг был неописуемым. Майкл подбежал, и схватил девушку, которая продолжала истошно орать, за другую руку. Теперь все играли в игру на перетягивание, и Майкл медленно проигрывал. Выручили их полицейские, которые подскакали на своих жеребцах и разбили руки, а потом посадили девушку верхом и увезли. Парень, который тащил девушку, зло посмотрел на Майкла и сделал жест возле шеи, будто резал ее ножом.

Оставаться на площади было не безопасно, и гид, от греха подальше, повел всех пить в подземелья, где царило веселье: вся ночная жизнь Парижа опустилась под землю в многоярусные катакомбы, вырытые за многие сотни лет. Эти катакомбы, назывались империей смерти, и являлись одновременно кладбищами, где стены были выложены миллионами костей, а гроты черепами. В некоторых гротах находились в полный рост мумии рыцарей в великолепных одеждах, шитых золотом, в других нежные детские фигурки, закутанные в пелену – тончайшую, почти прозрачную ткань.

Подземные кафе с громкой музыкой, запахом алкоголя и пьяными посетителями, совсем не вязались с таинственным миром подземелий, отчего все вокруг казалось фантасмагорией. К тому же, Майкл, впервые в жизни, выпил больше своих возможностей из-за чего, не помнил, как вернулся в свой отель.

– «Господи, не хочу я в Европу!» – сказал Кондор, осененный недоброй памятью.

– Ну, Россия, это не совсем Европа. Ты поедешь в Москву под начало Тони Сноу – нам предстоит приобрести в России, как можно больше активов.

– Мистер Сноу тоже Избранный? – спросил Майкл.

– Конечно! Только он не участвовал в конкурсах, как ты: у наших чиновников нет времени на это – его назначил Избранным Президент по своей квоте.

– А наш Президент?

– Президент Супер избранный.

– Теперь мне все понятно и я могу приступать к работе, – сказал Кондор.

– Не спеши Майкл, тебя ждет еще один сюрприз, – сказал Брайан, доставая из офисного стола небольшую коробку. – Посмотри, это волшебная палочка!

– Вы шутите, мистер Брайан – это всего лишь смартфон! – улыбнулся Майкл.

– Да, с виду смартфон, но смартфон особенный – он исполняет желания. Ты видишь на золотом корпусе круглую кнопку? Попробуй, нажми ее! – посоветовал Брайан вкрадчиво, а Майкл повертел аппарат в руках и нажал на кнопку.

Тот час, на экране смартфона телефона появился человек в униформе: – Мистер Кондор служба поддержки вас слушает!

– Как вас зовут мистер? – спросил Майкл.

– Вы можете звать меня просто оператор, – ответил человек в униформе.