Катехон. Труп в подвале тринадцатого дома

Не успел я полностью сформулировать свой вопрос, как в наш кабинет вошёл Никита Толстов, тот самый криминалист, что осматривал тело убитого Яроша.

– Ребята, помните старый советский фильм «Мимино»?.. Один из главных героев той картины говорил примерно так: ты только не обижайся, но я тебе один умный вещь скажу!.. Вот и я, Николай Михайлович, хочу сказать тебе один умный вещь. Вскрытие трупа с подвала тринадцатого дома и последующие анализы показали, что перед тем как Ярош был убит острым предметом, вначале его ещё и отравили. Похоже, он мучился в неких предсмертных конвульсиях (быть может, бился головой о стену), когда его добили, пырнув ножичком!..

– Отравлен?.. – переспросил я, требуя необходимых пояснений.

– Именно так! В организме обнаружено большое содержание метилового спирта. Отравили или сам отравился, а уж после, его и порешили острым предметом. Меж тем, смерть Яроша наступила именно от проникающего ранения в область сердца.

Метиловый спирт по внешнему виду, запаху и вкусу практически ничем не отличается от этанола. Но для летального исхода достаточно лишь тридцати – пятидесяти миллилитров метила. Вспомните недавнюю массовую гибель людей от настойки «Боярышника», содержащего именно тот самый метанол!..

– Не понимаю, зачем нужно было травить и одновременно резать?.. – на сей раз поинтересовался уже мой напарник. – …Ведь он, и без того, уж был обречён!

– Кто-нибудь помнит, как убивали Григория Распутина?.. – усмехнулся в ответ Толстов. – …Вначале, его поили отравленным вином, кормили отравленными пирожными, потом в него стреляли. При этом смерть Распутина наступила лишь после того, как тело Григория опустили в прорубь. То есть, если быть педантичным, он попросту утонул. Очевидно, убийца не был уверен в дозировке метилового спирта, либо парень оказался чересчур живуч!..

– Либо убийц было двое!.. – в некоторой задумчивости, я дополнил предположение криминалиста. – …Причём, действовали те душегубы каждый сам по себе, вовсе не подозревая о планах друг друга!..

Признаться, новости, посыпавшиеся с самого утра, как из рога изобилия, меня порядком ошарашили. Они сбили мне все карты, потому и ранее выдвинутые мной предположения, полетели к чертям собачьим.

– Семён, бери опергруппу и тащи на допрос всех!.. Имею в виду Забелина, Полепина и того же Цокотухина. То есть, тех, кто последним видел Яроша живым. Устроим-ка мы им очную ставку!.. – после чего я обернулся уже к Толстову. – …Никита, отправляйся и ты вместе с Никитиным. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, связанными с гибелью Яроша, по-моему, необходимо повторно произвести осмотр места преступления на предмет поиска бутылки, стакана, посуды с остатками яда. Короче всё, что сможете там отыскать…

«Не бывает простых уголовных дел, каждое дело по-своему сложно!.. – размышлял я, оставшись в рабочем кабинете в полном одиночестве. – …По молодости лет, меня отчасти выручало везение, некий счастливый случай, определённый фарт. Как-то легко мне удавалось раскрывать подчас довольно-таки запутанные дела. Чуть позже, я мог полагаться на своё упорство, целеустремлённость, молодецкую удаль. Меня подстёгивал азарт, захватывал сам процесс раскрытия преступления. Ну, а теперь главным моим союзником был лишь опыт. Каждый раз, оглядываясь назад, отчётливо понимаешь, что когда-то ты уже сталкивался с нечто подобным, о чём-то схожем где-то слышал. Ну, а далее выстраивались некоторые аналогии. На уровне подсознания начинали созревать определённые версии. Одна из которых, в обязательном порядке, и будет ключом к раскрытию текущего преступления.

На сей раз, мой былой опыт отчасти меня подводил. Едва я успел настроиться на одну волну, как на смену ей пришла ещё одна, абсолютно меняющая все предыдущие расклады. Впрочем, так, наверное, и должно быть. Потому как тяжело найти ответ в задаче, условия которой каждый раз меняются. Что ж, будем надеяться на то, что сегодня всё встанет по своим местам. Учитывая новые факты, допросы будут более продуктивны, и уже к вечеру я должен иметь отчасти ясную картину!..»

Никитин вернулся в отдел примерно через пару часов. Сообщил о том, что в подвале злополучного тринадцатого дома была действительно обнаружена пустая бутылка из-под водки. На пустыре за домом, отыскали ещё пару пузырей и несколько одноразовых стаканчиков. Прочие остатки пикника, по всей видимости, ещё накануне убрал дворник. Мусорные контейнеры успели очистить и вывести мусор на свалку.

– Водочная бутылка валялась примерно в двадцати метрах от обнаруженного трупа!.. – пояснил Семён. – …Она могла быть и вовсе никоим образом не связанна с нашим преступлением, если б не одно «но»!.. Именно в этой самой бутылке, экспертами и были обнаружены останки метила. Того самого вещества, которым и был ранее отравлен Ярош!..

Первым в отдел доставили Цокотухина.

– По какому праву я был арестован?.. – едва ли не с порога заявил тот сорокалетний мужчина. – …За нарушение моих законных прав, я вас тут всех засужу!..

– Сергей Николаевич, вы вовсе не арестованы!.. И даже не задержаны!.. – мне с трудом удавалось сохранить видимое хладнокровие. – …Вас доставили для проведения допроса. На данный момент в качестве свидетеля по делу об убийстве гражданина Яроша. Между прочим, вашего друга!..

– Что значит «на данный момент»?.. – Цокотухин ухмыльнулся в некоем презрении. – …Не уж-то, вы в серьёз собираетесь пришить мне данную «мокруху»?

– Слушай, орёл!.. Ты чего такой борзый? – мне пришлось повысить голос, дабы урезонить нагловатого свидетеля. В принципе, я был готов общаться с ним вполне лояльно. Однако он сам, своим хамоватым поведением, заставил меня перейти на совершенно иной уровень общения.

– Я не борзый, я уверенный!.. Уверенный в своих гражданских правах. К тому же, мне прекрасно известны ваши полномочия и методы работы!..

– Ты что ж, имеешь юридическое образование? – поинтересовался я, едва сдерживая подкатившую усмешку.

– О том, что во время допроса, мне положен адвокат, вовсе не обязательно иметь диплом юриста!.. – Цокотухин продолжил кривляться и ёрничать.

– Дежурный!.. – открыв дверь кабинета, я зычно выкрикнул в коридор. – …Увести подозреваемого!.. – после чего, я вновь обернулся к доставленному в отдел. – …Сейчас тебя отведут в камеру. Надеюсь, ты знаешь, на какой срок я имею право тебя задержать?

– Эй-эй!.. Обождите!.. Не надо камеры!.. – всполошился Цокотухин. – …Я готов ответить на все ваши вопросы!

Далее, диалог продолжился в более и менее продуктивном русле. При этом опрашиваемый, по-прежнему пытался быть дерзким и вести себя крайне вызывающе, чем окончательно оставил во мне самое негативное о нём впечатление. Скорее всего, именно таким паскудным и был у него характер.

– Я присоединился к пирушке достаточно поздно!.. – вальяжно развалившись на стуле, Цокотухин смотрел на меня с полным пренебрежением. – …Ярош приглашал меня к началу алкогольного мероприятия, однако освободился я лишь ближе к одиннадцати часам вечера…

– Чем же, если не секрет, ты был занят в выходной день?

– У меня много общественной работы. К примеру, я организую инициативные группы в нашем микрорайоне. Кроме того, по месту своей службы я значусь общественным контролёром. Выезжаю то на одну, то на другую станцию. Слежу за трудовой дисциплиной, соблюдением правил техники безопасности и прочим порядком. За те сорок минут, что я добираюсь до места работы, я ещё и успеваю в режиме он-лайн написать три-четыре жалобы в жилищную инспекцию, в Прокуратуру, в ту или иную Администрацию!..

– Зачем тебе это?

– Не могу спокойно смотреть на бардак и разгильдяйство!.. – достаточно уверенно ответил Цокотухин. Меж тем, я успел уловить в его взгляде с прищуром и определённую долю лицемерия.

– Какие взаимоотношения у тебя были с погибшим Ярошем? Имею в виду возможные конфликты!..

–Да вы что?.. – Цокотухин оборвал меня на полуслове. –…Об этом не может быть и речи. Мы друганы. Пусть и работали в разных подразделениях, а всё ж на одном предприятии. На родимой железной дороге!

– Кто был на пустыре, когда ты присоединился к той злополучной пьянке?

– Почему вы называете «пьянкой» искреннее выражение человеческих чувств? У людей радость, они добились того, к чему стремились на протяжении последних двух лет!

– Ты прекрасно понял, о чём я тебя спрашиваю, а уж как мы назовём то злоупотребление алкоголем, вопрос вовсе не имеющий отношение к убийству твоего, как ты сам выразился: другана.

– Ладно, понял!.. На пустырь за тринадцатым домом я прибыл, по сути, к шапочному разбору. Практически все уже разошлись. Те же, кто остался, были в приличном подпитии. Кто был?.. Серёга Ярош, Лёшка Полепин и Эдуард Забелин. Да, собственно, я и провёл с парнями не более часа. Поздравил, произнёс пару тостов. Когда ж к компании присоединилась Татьяна Тимошенко, я и вовсе поспешил покинуть пустырь.

– Стоп!.. – последняя фраза Цокотухина заставила меня встрепенуться. – …Татьяна вернулась? Я не ослышался?.. Припомни, в котором часу это было?

– Около полуночи.

– Точнее!

– В половине первого ночи!..

«Цокотухин, конечно же, мог и приврать о том, что Тимошенко вернулась!.. – размышлял я после окончания беседы с крайне циничным типом. – …Ведь никто иной о возвращении Тимошенко ранее и словом не обмолвился. А впрочем, о данном факте никто не вспомнил лишь потому, что об этом я их вовсе не спрашивал. Не уж-то старею?..

Нет-нет, ни в этом дело. Если припомнить, то все мои предыдущие расспросы оканчивались тем, что на пустыре остались лишь трое: Ярош, Забелин и Полепин. Причём, ни с одним из этой троицы, я ещё не успел пообщаться, потому и не мог знать о том, что Татьяна вернулась. Ну, ничего!.. Прямо сейчас, данный пробел мы, похоже, и сумеем ликвидировать!..»

– Николай Михайлович, в отдел доставлены Забелин и Полепин! – доложил Никитин, едва я успел перепоручить Цокотухина одному из свободных оперов для «откатки» отпечатков пальцев подозреваемого. В последствие тот же опер мог запросто за Цокотухиным и присмотреть.

– Тащи Забелина!.. – распорядился я, после чего добавил. – …Сёма, ну, а ты пока срочно разыщи Татьяну Тимошенко, собственницу тридцать шестой квартиры!..

Эдуард Забелин оказался мужичком несколько грубым. И если Цокотухин вёл себя на допросе в определённой степени дерзко, потому как начитался в интернете достаточное количество юридических статей и имел хоть какое-то представление о своих правах, то мой нынешний собеседник, подобными знаниями вовсе не обладал. Главным фактором здесь выступал вовсе не паскудный характер, таковым было воспитание Забелина. В его речи и поведении сквозила полная вседозволенность, отсутствие хоть каких-то тормозов, этических и общечеловеческих норм. Помните, как у Маяковского: вырастит из сына свин, если сын свинёнок. Причина, наверняка, лежала в области чрезмерной избалованности, в родительском безразличии, отсутствии детских ограничений, а так же адекватного наказания за совершённые проступки. Потому и вёл он себя нарочито надменно, дескать, я пуп земли, а ты, урод, не пойми кто. Потому и мне вновь понадобилось какое-то время, дабы урезонить и этого субчика. Когда ж речь зашла о немыслимых, трёхмиллионных долгах, Забелин принялся плакаться о тяжких временах, о повальной российской нищете и прочих проблемах своего малого бизнеса.

– Скажи, как ты попал в активисты?.. – поинтересовался я с некоторым лукавством. – …Из нашей нынешней беседы у меня сложилось стойкое ощущение, будто бы тебе глубоко наплевать на какую-то там общественную работу! Могу поспорить на ящик коньяка, что ты ни разу в жизни не перевёл через дорогу старушку, не посадил дерево, не сколотил ни единого скворечника!

– На хер бы мне, всё это было надо? – ответил Забелин в привычной для себя манере.

– Вот и я о том же!.. С чего это вдруг, ты попал в компанию к людям, с активной жизненной позицией?

– Обиделся на управляющую компанию, потому и решил её сменить. Такой ответ вас устроит?

– На что именно обиделся? – уточнил я.

– Не успел, понимаешь, заехать в новую квартиру, а мне уж давай слать квитанции. Причём, с каждой новой платёжкой всё большая и большая сумма. А потом, ещё и судом, всевозможными взысканиями принялись пугать!..

– А ты платить, как я понял, вовсе не любишь! – улучив короткую паузу, я улыбнулся.

– Да, причём здесь: любишь, не любишь?.. Вы дайте человеку сделать нормальный ремонт, купить мебель, обстановку, чтоб он жить начал по-человечески, а уж потом и требуйте квартплату. Или я не прав? Ведь благополучие общества, зависит от благополучия каждого из нас!.. В принципе, я бы и тут не особо возникал. Пугают, да и пусть себе пугают. Долг копиться, ну, и пусть себе копиться. А вот когда с отцовской карты судебные приставы вдруг сняли приличную сумму… Забыл сказать о том, что наша квартира оформлена на моего отца, на старого человека, ветерана труда. Уж тут я не выдержал!..

– Не уж-то надеешься, что новая управляющая компания все былые долги с тебя спишет?

– А чем чёрт не шутит!.. Из любой смуты, умный человек всегда сумеет извлечь выгоду!

– Ладно, умный человек!.. Спорить с тобой я не стану!.. – данный разговор, когда откровенное хамло строит из себя невесть что, когда абсолютное ничтожество только и делает, что красуется перед тобой… В общем, всё это мне порядком надоело. Потому и перешёл я к насущному. – …Лучше скажи: какой алкоголь вы пили, в роковой для Яроша вечер?

– Пили всё, что горит! – разулыбался Забелин.

– А конкретнее!

– Шампанское, мартини, виски, какое-то сухое вино, пиво!.. Ну, и конечно водку! Куда ж без неё, родимой?

– Спиртное, насколько я понял, покупал Ярош?

– Именно так!

– Вы пили исключительно лишь то, что было куплено Ярошом?.. Или пришлось бегать в магазин, дабы догнаться?

– Нет-нет!.. Мы сразу затарились под завязку. Денег-то было полно!.. – и тут Забелин осёкся. – …Короче, при мне никто никуда не бегал. Быть может, после того, как я ушёл!..

– А ты когда покинул пустырь?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.