Ограниченный конфликт

– Но дело было передано сектору контрразведки, – возразил Всеслав, прекрасно при этом понимая, что отказываться бесполезно. Отбрыкивался он только для проформы.

– Уже нет, час назад Крамолин забрал себе все разработки по «Ночному гостю». Дело серьезное. Это «чужой». Так что извини, но решение уже принято.

– Хорошо, я могу сам подобрать людей?

– Используй свой сектор и возьми двух-трех из научного отдела. Не больше. Не забудь согласовать с Крамолиным. Времени на болтовню и бюрократию нет, сразу приступай к работе. – Бравлин Яросветович задумался. – И знаешь что? Подготовь официальное заявление для прессы, все равно шила в мешке не утаишь.

– У моих ребят другая специфика, – запоздало возмутился Всеслав. Изображение вырубилось с легким щелчком, означающим конец связи. Всеслав рассеянно почесал затылок. Все планы, как обычно, летели по известному сексуально-пешеходному маршруту. А время имеет обыкновение утекать безвозвратно. От размышлений о суетности бытия и законе бутерброда в приложении к работе спецслужб его оторвал новый звонок. Это был директор СГБ Крамолин.

– Всеслав Бравлинович, доброе утро.

Директор выглядел свежим, одет в рубашку с накрахмаленным воротничком, щеки гладко выбриты, несмотря на бессонную ночь.

– Здравствуйте, Владимир Рюрикович, вы звоните по поводу «Ночного гостя»?

– Князь звонил? – задал риторический вопрос Крамолин. – Хорошее название, так и назовем тему. Срочно поднимитесь ко мне. Заберете документы.

– Владимир Рюрикович, – остановил его Всеслав, – кого из научников посоветуете взять?

– Естественно, берешь Старинова и Дубинина! Они работали на «Альтаире». Оба как раз сейчас у меня.

– Хорошо, из своих беру Левашова и Сидорова. Они и так летят со мной на «Рынду» и сейчас ничем серьезным не заняты. Горин остается исполняющим.

– Согласен, делай как знаешь. – Крамолин одобрительно кивнул и отключил канал связи.

Всеслав окинул взглядом окружавший его бардак и присвистнул. Всего полдня напряженной работы, и кабинет превратился в форменный филиал авгиевых конюшен. Папки с бумагами и коробки инфо-кристаллов на полу, захламленный стол, шеренга немытых кофейных чашек, сгрудившихся на журнальном столике, рядом огрызки бутербродов. Вчера он ушел домой, не потрудившись прибраться, а сегодня только еще больше увеличил энтропию пространства. Киберуборщика Всеслав запускал в кабинет только под своим надзором. Мало ли что тупая машина примет за мусор? Времени на наведение порядка не было, и, махнув на беспорядок рукой, Всеслав решительно направился к двери. Выходя в коридор, прямо в дверях он столкнулся со своим замом Владиславом Гориным.

– Постой, командир, есть проблема. – В секторе «Д» излишние проявления субординации не поощрялись, но бесцеремонность Влада выделялась даже на общем фоне сотрудников сектора. Слово «вы» было ему совершенно незнакомо.

– Привет, Влад, попозже. Бегу к директору.

– Мы завершаем тему «Ленивый кашалот». Почти вышли на лаборатории и на организаторов дела. Скоро будем брать, – залпом выпалил Горин.

– Владислав Сергеевич, – медленно процедил Всеслав, одновременно закрывая дверь, – вы исполняете обязанности начальника сектора и потрудитесь принимать решения самостоятельно. В противном случае я найду другого более инициативного заместителя.

– Хорошо, – Влад отступил в сторону, ошарашенно глядя на начальника, – но, может, посмотрите отчеты парней?

– Ладно, зайди после обеда. – Всеслав смягчил тон. В свое время он приложил немало усилий, раскручивая эту тему. У него руки чесались самому взять организаторов наркобизнеса за жабры, но приходилось оставлять самое сладкое Горину. Не разорваться же пополам?! – Извини, у меня совсем нет времени, – бросил он на ходу, быстрым шагом направляясь к лифту.

В приемной Крамолина уже сидели трое посетителей, смиренно дожидаясь, когда их пригласят. Всеслав махнул рукой секретарю и, не задерживаясь, взялся за ручку двери. В просторном кабинете директора кроме самого Владимира Рюриковича обнаружились знакомые Всеславу по вчерашним событиям сотрудники научного отдела Яромир Старинов и Алексей Дубинин. Крамолин оторвал глаза от поверхности стола и устало махнул Всеславу: «Мол, проходи, присаживайся». Научники, увлеченные спором, даже не взглянули на вошедшего.

– Я же говорю, – горячился круглолицый полноватый Яромир, – в спектре взрыва отмечено повышенное содержание стронция и цезия, – при этих словах он ткнул пальцем в экран переносного компа, показывая на переплетение диаграмм.

– Ну и что! – отреагировал Дубинин. – Они могли замаскироваться под коатлианцев или купить корабль.

– Еще раз говорю, в выбросе низкое содержание азота. Даже студентам известно, что коатлианцы дышат воздухом, состоящим на 64 процента из кислорода и углекислого газа. А догонская атмосфера почти как земная!

– Но они не могли дышать чужой атмосферой!

– Вот именно! – торжествующе вскричал Старинов, поворачивая к лицу собеседника экран компа.

– Стоп, стоп. – Крамолин бесцеремонно прервал, грозящий перейти врукопашную, спор. – Господа, вы с этой минуты переходите в подчинение к Всеславу Бравлиновичу Сибирцеву, ему и рисуйте свои спектрограммы.

Исследователи синхронно повернулись к Всеславу, но тот вовремя остановил готовое сорваться с их губ новое словоизвержение:

– Давайте так. Вот вам ключ от кабинета 1946, восемнадцатый этаж, – с этими словами он протянул Дубинину полоску электронного ключа, – это комната совещаний моего сектора. И через час я вас там жду со всеми вашими выкладками и материалами.

– Все правильно, давно пора было их выпроводить, – устало выдохнул директор СГБ, когда научники покинули кабинет, – они меня просто достали!

– Вы не забыли, что через два дня, включая сегодня, я покидаю Голунь?

– Помню, – на лицо Владимира Рюриковича вернулось привычное доброжелательное жизнерадостное выражение, – эта тема пересекается с догонским вопросом. За два дня управишься.

Всеслав не разделял крамолинский оптимизм, но счел благоразумным промолчать.

– Возьми материалы, – с этими словами Владимир Рюрикович извлек из стола и протянул Всеславу коробку инфокристаллов, – здесь все. Рапорты, отчеты, бортовые журналы, записи приборов, полный комплект. Собирайте группу и завтра в конце дня доложите результат.

– Слушаюсь. – Всеслав поднялся из-за стола. Не удержался и картинно щелкнул каблуками, вытянувшись по стойке «смирно». – Так точно! Разрешите исполнять!

– Иди давай, – хихикнул Владимир Рюрикович.

Затем Всеслав, коротко кивнув Крамолину, повернулся к двери. Научники подключены, материалы получены, оставалось пригласить Левашова и Сидорова. И все, можно приступать к работе! Только в коридоре он понял, что совсем безосновательно заразился исходящим от начальника оптимизмом. Работать-то Всеславу и его людям, а времени нет.

Ровно через час Всеслав тщательно закрыл за собой дверь комнаты совещаний, прошел к столу, включил систему шумоподавления и доброжелательно улыбнулся коллегам.

– Приступим, господа. – Сам он уже успел бегло проглядеть материалы, полученные от Крамолина. – Вы предварительно познакомились с темой. Сейчас прошу проработать материалы и дать заключение.

– Всеслав, почему вы думаете, что «Ночной гость» связан с догонами? – перебил начальника Станислав Левашов, специалист по информационной работе, прирожденный мастер создания «смысловых завес» и проведения отвлекающих маневров. – Как мне известно, прямая связь между этими темами не просматривается.

– Ладно, начну с начала. Сегодня ночью на орбите Голуни был обнаружен корабль-шпион, замаскированный под обыкновенный каботажник. При попытке задержания нарушитель взорвался. Мы должны в течение двух дней, включая сегодня, дать исчерпывающее заключение по этой теме, – при этих словах Всеслав обвел испытывающим взглядом присутствующих. Все слушали внимательно. На лицах сотрудников читалась готовность немедленно приступить к работе.

– Забыл добавить: по предварительным данным научников, это был «чужой». – Коротко просветив людей, Всеслав сел в свое кресло и выложил на стол кристаллы с материалами. Левашов первым потянулся к коробке.

Следующие два часа агенты с азартом просматривали и сортировали материалы. Изредка звучали короткие комментарии и просьбы передать следующий кристалл. Удостоверившись, что работа идет, Всеслав тихо отозвал в сторону Стаса Левашова и попросил подготовить заявление для прессы. Кивнув в знак согласия, Стас немедля принялся за дело. Через пятнадцать минут коммюнике было готово. Естественно, речь в нем шла об обычном нарушителе, обнаруженном сторожевиками пограничников. Все остальное было голой правдой: и погоня, и попытка захвата, и гибель нарушителя от взрыва реакторов. Прочитав текст, Всеслав довольно хмыкнул и, не сказав ни слова, отправил его по сети в отдел внешних контактов с резолюцией: «Срочно запустить в инфосеть от имени пограничной службы». Он всегда в работе придерживался принципа: как можно меньше врать. Лучше недоговорить, чем придумать лишнее. Самому затем расхлебывать придется.

После того как все члены рабочей группы ознакомились с материалами, Сибирцев отправил научников в лабораторию обрабатывать данные приборов и зондов. Олег Сидоров получил задание «перекопать» архивы, а Левашов двинулся к пограничникам. От него требовалось повторно опросить участников вчерашнего события и выявить нестыковки.

Распределив людей, Всеслав вернулся в свой кабинет. Наскоро прибравшись, наведя порядок и приступив к сортировке корреспонденции, он вспомнил утренний разговор с Гориным. Несмотря на катастрофическую занятость, Всеслав решил переговорить с Владом. Тема «Ленивый кашалот», касавшаяся распространения синтетических наркотиков, курировалась Всеславом Сибирцевым лично. Он не любил это вспоминать, но память о близком друге, ставшем наркоманом, глубокой занозой сидела в его сердце. Пусть человека не вернуть, отравленный галлюциногенной химией мозг уже не восстановить, но можно отыграться на организаторах бизнеса. Жалко только, слишком поздно вышли на лабораторию. Несмотря на все достижения медицины, лечение наркоманов до сих пор оставалось труднорешаемой проблемой. К самим наркоторговцам Всеслав жалости, естественно, не испытывал – для него они не были людьми. Скорее опасные и омерзительные демоны, живое воплощение Зла.

Всеслав протянул руку к пульту, чтобы набрать номер своего зама, как металлический голос кибер-секретаря напомнил о совещании в Детинце. Громко выругавшись, Всеслав вскочил со стула и пулей выскочил из кабинета. Он совсем забыл о планерке, придется Горину работать над «Кашалотом» одному. До совещания по операции «Самум» оставалось ровно пятьдесят минут.

3

Флаер шел над краем леса. Эта часть планеты терраформировалась одной из первых, лес успел вырасти. Стройные сосны и коренастые дубы возвышались над реденькой полоской кустарника. Лес наступал на степь. Небольшие отряды молодых разлапистых сосенок вырывались вперед, на продуваемый ветрами простор. Пройдет лет сто, и они вытянутся вверх к солнцу, встанут непреодолимой стеной и развеют свои семена над полем, чтобы те в свою очередь проросли молодой зеленой порослью.

Машина летела вдоль поросшей лесом гряды холмов. Всеслав внимательно вглядывался в проносящийся за окном пейзаж, вот на вершине одного отдельно стоящего холма блеснуло сверкающее на солнце здание. Все, нашел! Всеслав специально не пользовался автопилотом и заложенной в коммуникатор картой, интересно было вспомнить навыки ориентирования на местности. В свете грядущей командировки это может оказаться полезным.

Совещание в Детинце закончилось быстро. Короткие доклады, обмен информацией, корректировка планов. После планерки Всеслав уклонился от предложения отца пообедать вместе и быстро покинул резиденцию. Лететь в город не хотелось, на работе опять ожидают шумиха и вечная спешка. Подняв в воздух свой скоростной комфортабельный флаер, Всеслав подчинился сиюминутному порыву и направил машину к располагавшемуся недалеко от Детинца Храму. Захотелось перед дальней дорогой зайти, поговорить с одним старым знакомым. Может, даже что хорошего подскажут. Всеслав не был религиозным человеком, но иногда, подчиняясь импульсу, заглядывал в храмы или святые места. Есть в этом что-то, не зря люди тысячелетиями Богов славили.

Всеслав опустил флаер на стоянку, расположившуюся у подножия холма, выключил двигатель и открыл дверцу машины. В нос тут же ударил запах хвои, смешанный с ароматом полевых цветов и прелых листьев. Ничем не передаваемый, несмотря на все ухищрения парфюмеров, аромат соснового бора.

Стоянка была пустынна, ни одной машины. Обрадованный этим фактом, Всеслав выпрыгнул из флаера и зашагал прямиком к лесу. Словно ниоткуда, вынырнула выложенная диким камнем дорожка. Деревья скрыли оставшуюся за спиной площадку и флаер. Больше ничего не напоминало о цивилизованном мире. Яркое летнее солнце проглядывало сквозь кроны дубов и сосен, росших на склонах холма, изредка к одинокому путнику склоняли свои ветви березы.

Незаметно исчезло внутреннее напряжение, пропало ощущение беспокойства, с каждым вдохом прибывало, росло ощущение свободы, силы, Всеслава буквально распирало чувство радости, гармонии с окружающим миром, родной планетой. Священный лес впитывал в себя глодавшие душу страхи, опасения, неуверенность и щедро одаривал прохожего человека своей чистой энергией, успокаивал, вселял уверенность в своих силах и ощущение неуязвимости. Может, поэтому предки старались ставить храмы в лесах и на вершинах гор. Потомки восприняли этот древний обычай, все русские храмы в княжестве были окружены рощами. Пусть пока молодыми, на планете не было дерева старше трехсот лет, но со временем будут и тысячелетние дубы, и мамонтовые секвойи, надо только прожить это тысячелетие. Ну а если не мы, так внуки точно увидят.

Тропинка, петляя между древесных стволов, вела в гору, невдалеке журчал ручей. Всеслав вспомнил, что родник на вершине холма забил почти двести лет назад, после того как в холм ударила молния. Волхвы посчитали это знаком небес и построили на холме Храм. После долгого подъема лес неожиданно расступился, и перед Всеславом возникла узорчатая деревянная арка. У опорных столбов арки росли два дуба. Со временем их кроны сомкнутся и образуют естественные живые ворота. Волхвы, служители Храмов, не признавали закрытых ворот и дверей, справедливо полагая, что вход в Храм должен быть открыт в любое время. Поэтому и дверей никогда не было.

Смело шагнув под арку, Всеслав очутился на широкой открытой площадке. Священные дубы ровным кольцом обступали вершину холма. Между ними зеленели заросли кустарника, живые стены. В конце поляны, прямо напротив входной арки, в небо устремлялся прозрачный купол Храма. И стены, и купол, и даже шпиль здания были выполнены из специального хрустального стекла, по прочности не уступавшего металлу. Внимательный взгляд мог заметить тонкие, почти невидимые титановые колонны и фермы, удерживающие конструкцию. Но на человека, впервые попавшего в это место, хрустальный Храм производил неизгладимое впечатление. Словно сверкающий на солнце огромный прозрачный кристалл, оброненный божеством на землю.

По обе стороны от входа возвышались каменные статуи богов. Всеслав вспомнил, что розовый мрамор привезли с Земли, на Голуни не было горных пород биогенного происхождения. У самого входа стояли Перун и Лада. Грозный взгляд громовержца был направлен прямо на приближавшегося к Храму человека. На плече Перуна восседал сокол, в деснице у бога был боевой топор. Изваяние излучало силу и буквально светилось энергией, невольно заставляло задуматься о величии Неба и Вселенной. В свое время оформлением этого Храма занимался сам великий Михайленко. Знаменитый скульптор до конца жизни считал этих идолов самыми лучшими своими работами.

Статуя Лады в противоположность грозному образу Перуна, наоборот, дышала любовью и нежностью. Скульптор вложил в свой труд всю душу, изобразив идеал Женщины, подруги и матери. Правая рука Лады открытым приглашающим жестом была простерта вперед. А левую богиня держала на слегка выступающем животе. Было заметно, богиня беременна. Так и должно было быть – Богиня жизни, Великая Мать, кому как не ей дарить жизнь?

Рядом с Перуном и Ладой выстроились Стрибог, Велес, Мокошь, огненосный Смаргл, Ярило. Взгляд Всеслава приковала к себе крылатая дева Магура. Воинственная дочь Перуна стояла, распростерши могучие крылья, готовая взлететь, воспарить над миром. Золотистые волосы богини выбивались из-под железного шлема, стройную девичью фигуру облегала кольчуга, на поясе висел меч. В руках Магура держала чашу в виде черепа. Сила таланта художника была такой, что казалось, через секунду скульптура оживет и шагнет навстречу человеку. Или это Богиня сама иногда оживляет свое изваяние? Всеслав склонил голову перед Магурой и, резко выпрямившись, зашагал к куполу Храма.

Внутри здания прямо перед вошедшим возвышался Сварог. Седовласый бог стоял, опираясь на увитый тонким растительным узором железный посох. Кузнец, Сеятель, Творец, Строитель был одет в простую длиннополую рубаху, на поясе висел тяжелый прямой меч, глаза бога светились крупными небесной синевы сапфирами.

Всеслав замер перед статуей божества. В голове исчезли все мелкие никчемные мысли, освободившийся рассудок заполнило ощущение безмятежного вселенского спокойствия. Сама атмосфера Храма смывала с души все мелкие грязные проблемки, освобождала от бытовых оков и дрязг, наполняла сердце человека светом и чистой мудрой силой. За хрустальными стенами святилища била жизнь, колыхались ветви священных деревьев, в небе светило солнце, одно из многих солнц, даривших свет Руссколани. Но здесь, перед ликом Сварога, время остановилось, свернулось в кокон, отступило, подчиняясь воле Творца. Здесь были только Бог и человек, и ничто не могло помешать их разговору.

К замершему в безмолвной молитве Всеславу неслышно подошел высокий крепкий старик. Сибирцев вздрогнул от легкого прикосновения к плечу и резко повернулся к человеку.

– Давно тебя не было видно, Всеслав, – с легкой улыбкой произнес волхв. Крепкий, жилистый, полный энергии человек, его длинные седые волосы скреплял на лбу простой кожаный ремешок, усы и окладистая борода окаймляли волевое лицо. Длинная белая косоворотка, украшенная вышивкой, была стянута широким кожаным поясом с кованой железной пряжкой. Чем-то он напоминал ожившую скульптуру своего небесного покровителя Сварога, только меч волхв никогда не носил. Он вообще старался не брать в руки оружие.

– Приветствую, Велимир, – Всеслав вежливо кивнул священнослужителю.

– С чем пожаловал?

– Не знаю, что-то в душе кольнуло, – развел руками Сибирцев, – потянуло сюда, я и пришел.

– Кольнуло, говоришь. – В глазах Велимира мелькнула тень. – Просто так Он к себе не зовет. Значит, что-то случилось. Пойдем пройдемся, может, что и придумается.

Они молча вышли из Храма. Велимир двигался легкой пружинистой походкой. Несмотря на свои сто сорок шесть лет по стандартному исчислению, волхв был еще крепок телом и сохранял ясный рассудок и острый как бритва интеллект. Рассказывали: два года назад Велимир одной рукой поднял за шкирку, вынес за ворота и спустил с храмового холма христианского миссионера, припершегося со своими проповедями прямо на празднование Масленицы.

Мужчины неторопливо прогуливались по двору. Первым молчание нарушил Велимир:

– Всеслав, тебя учили в школе истории?

– Да, – ответил тот, пытаясь понять, к чему клонит волхв. Велимир никогда не бросался словами просто так. Он всегда вкладывал в свою речь два или три смысла, а то и больше, в зависимости от интеллектуального уровня собеседника.

– Плохо учили. Что привело людей в двадцатом веке ко Второй мировой войне?

– Германия рвалась к реваншу, пришедшие к власти нацисты стремились подчинить Европу, создать новую империю. – Всеслав усиленно пытался вспомнить школьные уроки, это и был урок, урок для одного ученика. – А в то же время Япония планировала расширить свои владения и обрести независимость от экспорта сырья.

– Ты говоришь как школьник на уроке, – хмыкнул Велимир, словно прочитав мысли собеседника, – а на самом деле что привело к войне?

– Немцы стремились к господству в Европе, – Всеслав задумался, вопрос был с подвохом. – Британия и Франция хотели уничтожить Советский Союз руками Германии, а Штаты под шумок ликвидировали конкурентов.

– Молодец, думать умеешь, – похвала была сомнительной, – думай дальше.

– В мире не было сколько-нибудь крупных военно-политических блоков. – Всеслав остановился, почувствовав, что нашел ниточку, и эта ниточка странным образом касается сегодняшних событий. – Все государства стремились к своим целям, старались решить свои проблемы за счет соседа. Не только СССР, но и практически все остальные, кроме стран Оси, не имели серьезных союзников. А имеющиеся союзы нарушались ради сиюминутной выгоды.

– Мир для нашего поколения, – с издевкой в голосе произнес Велимир, – все и всегда стремятся к своим целям, все стараются подставить соседа. – Волхв поднял с земли сосновую шишку и погрузился в ее разглядывание, не обращая внимания на собеседника.

– Никто тогда не думал, что война затянется. В мире господствовала идея блицкрига, быстрого молниеносного наступления. Все предвоенные планы оказались ошибочными.

– Это распространенное заблуждение. Почти все планы содержат ошибки. А кто победил в мировой войне? – Велимир отбросил шишку в сторону, разом потеряв к ней интерес.

– Это всем известно, – Всеслав открыто смотрел в глаза волхва, выдержав его пристальный взгляд, – Советский Союз и Соединенные Штаты.

– Ты серьезно так думаешь?!

– США разгромили японцев, а Россия Германию. – Всеслав пожал плечами. – Известный факт, остальные союзники только отстояли свою независимость.

– Ты серьезно считаешь, что победу ценой в двадцать пять миллионов жизней плюс значительные материальные потери и внешний долг можно считать победой? Сейчас легко говорить, что надо было и что не надо было делать, но наши предки потеряли в той бойне больше, чем получили. И в итоге потерпели поражение в Первой холодной войне, – Велимир поднял палец.

– Но они отстояли свою страну, – перебил Всеслав.

– Верно, но своих целей не добились, вместо одного противника получили другого. Еще более опасного. Единственным победителем в той войне были американцы. Только США получили все, что планировали.

– Стоп, стоп. – Всеслав словно сбросил с глаз пелену, до него начал доходить смысл слов Велимира. – Американцы не понесли больших потерь, избавились от основных конкурентов, получили контроль над основными стратегическими пунктами Земли и вдобавок стали богаче, чем до войны.

– И заставили остальной мир играть по своим правилам. Наконец-то понял, – Велимир удовлетворенно пригладил свою бороду.

– А теперь, какого черта вы лезете на Тиону? – Волхв резко перевел разговор на новую тему.

Всеслав чуть не поперхнулся. Дело приобретало интересный оборот, волхв знал гораздо больше, чем ему полагалось. «Неужели утечка?» – промелькнула шальная мысль. Или кто-то проболтался? Всеслав знал, что Внешняя разведка любит вербовать священнослужителей, на исповеди люди, бывает, выбалтывают то, что обязаны забыть и хранить до смерти. Правда, у русичей не принято исповедоваться: все равно Боги все видят без слов. Свои ошибки положено искупать делом, а не словоблудием. Но может, кто-то сегодня утром облегчил душу больше, чем положено?

– Какая Тиона? Первый раз слышу. – Всеслав быстро взял себя в руки и начал осторожно прощупывать собеседника. Разговор становился интересным.

– Известно какая, там, где вы потеряли крейсер. Заштатная безжизненная планетка в секторе Леонид. – Велимир с легкой саркастической улыбкой на губах рассказывал то, что знали не больше двух десятков человек во всем княжестве. Даже сотрудники отдела спецопераций, отобранные Всеславом для этой экспедиции, пока не знали, куда летят.

– Откуда ты знаешь? Эта информация считается секретной.

– Вот именно, считается! Конспираторы хреновы! Война идет второй день. Флот и армия спокойно собираются на границе. А в то же время в тылу концентрируется ударная группировка четвертого флота. Формируется группа армий, десантные силы, Ворон носится по всей Голуни, собирает части. Два элитных штурмовых корпуса готовятся к экстренной переброске, люди уже грузятся на транспорты. Зная твоего отца, несложно предугадать, куда он направит этот ударный кулак.

– Велимир, ты почти верно просчитал ситуацию, – сдался Всеслав, – мы готовим рейд против передовых баз догонов.

– И для этого надо в спешке собирать тыловые эскадры, гнать войска с Голуни, когда основные силы, полностью готовые к бою, спокойно сидят на своих базах. Врать не умеешь, – неожиданно сделал вывод Велимир.

Всеслав молчал. Крыть было нечем. Если Велимир сделал такие выводы, значит, то же самое под силу любому хорошему аналитику. Подготовку к крупномасштабной армейской операции почти невозможно скрыть от посторонних глаз, но можно засекретить цель операции и точку удара.