Белая радуга

Сейчас вид Эна мог соперничать с неподвижной статуей.

– Из Системы, да? – продолжал расспрашивать бомж. – Оказался ей нужен? Это тебе повезло. Только, небось, времени свободного нет совсем, да?

– Системе нужен каждый, – возразил Эн.

– Ха-ха. Держи карман шире и не плакой, – развеселился бомж. – Тогда откуда столько безработных бродяг на улицах?

– В Систему не встраивают по принуждению.

– Ага. Меня бы туда не взяли, даже если бы я рвался в это рабство.

– Почему? Вы скоро умрете? – тактично поинтересовался Эн.

– Парень, ты дурак, – обиделся бомж.

Агент понял, что разговор зашел в тупик, а терять больше времени он не мог. До объекта расположенного близ парка еще нужно было дойти, а минут, выигранных благодаря Гуви, оставалось немного.

– Всегда казалось, что масса времени уходит впустую, – заговорил другой бродяга, появившийся на пути Эна. – Вся моя семья в тюрьме из-за траты времени без пользы. Самому мне удалось сбежать из Системы. И я несколько лет провел в бегах, пока не понял, что никто меня не ищет. Столько времени бесам под хвост! Может хоть ты меня арестуешь?

– Простите, у меня нет такой задачи, – извинился Эн, не сбавляя шага.

– Но прошу тебя, мне недолго осталось, я не займу много места, меня можно даже не кормить! – заплакал бродяга, оставшись позади.

"Угораздило Седого отправить меня именно в этот район", – подумал Эн.

– Время уходит! – вторил третий бродяга, выскочив из темноты. Он сорвался со скамейки вихрем, и драное одеяло, которым укрывался бездомный, понесло ветром вдоль тропинки парка.

– Кто-нибудь убейте меня! Прошу! Ну хоть кто-нибудь… – отозвались вдали.

Эн вышел на пустые улицы и почувствовал объект. Сигналы спутников передали ему основные метки на карте района. Эн хорошо определял себя и свой путь к объекту. Он также отметил бродяг и Дин. Девушка помахала ему рукой.

– Сама пунктуальность, – рассмеялась она. – Ты вовремя.

– У меня хороший водитель, – сказал Эн, приблизившись к полукруглому зданию.

В пальцах Дин крутились ножи.

– Ой, прости, – остановилась она. – Забыла, что ты не любишь оружие.

– Какова ситуация? – перешел к делу Эн. Времени на последние инструкции оставалось совсем мало.

– Ты не в курсе?

Эн подключился к архиву для получения необходимой информации. Он понял, что по глупости раскрыл потерю времени, но решил оставить проступок без комментариев.

– Внутри много Детей, – заметила тем временем Дин.

– Что они там делают, если напрямую не связаны с поставками ЖЗР?

– А вот сходи и узнай, – она буркнула обиженно, видимо посчитав, что Эн заподозрил ее в бездействии. – Мы уже вызвали СООП. У нас есть и другие проблемы.

– Что на этот раз?

– В центре Дети захватили радиовышку.

– Зачем? – спросил Эн, слегка удивившись.

Дин пожала плечами с явным безразличием к источнику проблем.

– Хотят наладить собственное вещание, – предположила она.

– Что им мешает получить выделенную волну официально?

– Ты же знаешь, для этого нужно быть в Системе. А Дети ненавидят Систему, – Дин устало вздохнула.

Эн направился к воротам склада.

– Ты куда? – окликнула его девушка.

– Узнать, что делают Дети с ЖЗР.

– Один, без СООП? – поразилась Дин.

– Ты сама сказала – сходить и узнать, – напомнил Эн. Он остановился на мгновение.

– Я же не всерьез… – надулась она.

– Ты тратишь время на несерьезные замечания?

Дин открыла рот, но не придумала что ответить. Эн нашел секунды для последней ремарки:

– Дети объявили войну Системе?

– С чего ты взял? – послышался позади ее голос.

– Не шутки же ради они захватывают стратегически важные объекты.

Ответ Дин так и не пришел, потому Эн оставил вопрос для дальнейшего обдумывания и продолжил путь к зданию.

Внутри он почувствовал нечто.

Электронные замки, автоматические двери и роботы-погрузчики выдали всех восьмерых Детей. Но в затхлом воздухе присутствовало что-то еще.

Кто-то еще. Эн едва поверил бы, что само пространство способно оживать местами и смущать восприятие, использующее системы борьбы с пожарами в качестве глаз и ушей. Аномалия осмысленно передвигалась, приближаясь к захватчикам, которые и не догадывались о грозящей опасности. Более того, Эн подозревал, что его самого обнаружить было проще, чем едва осязаемого призрака. Эн знал, что сама мысль о подобном безумна, но он мог поклясться, часть молекул в помещении склада двигалась, повинуясь чужой воле.

Нэ никогда не выдавал своего присутствия таким необычным образом.

Эн заключил, что чувствует неопознанный объект. Но агент ранее не предусматривал время для построения догадок, а потому сосредоточился на первостепенных задачах, стараясь, вместе с тем, не упускать из виду аномалию, постепенно обретающую форму облака.

Эн использовал вентиляционную шахту. Он отвернул от себя редкие камеры видеослежения и заставил сигнализацию временно выключиться, а перепрограммированного Детьми охранного робота – игнорировать проходящего мимо агента. Скользнул вдоль деревянных ящиков, в изобилии покоящихся на складе и образующих настоящий лабиринт. Канистры ЖЗР содержали в себе электронные элементы, и Эн попытался сразу определить местонахождение груза. Слабый сигнал пришел из северных секций склада. Эн подумал, что "настоящие залежи" не могут быть источником такого сигнала. Пять-шесть канистр, в лучшем случае. "Я опоздал, и груз успели забрать?" – предположил агент.

Поступила запрашиваемая ранее информация. Архив сообщал, что присутствующие на складе Дети умрут в течение следующих минут.

Браслет определил сильный запах жженого воздуха. И звук, сравнимый с полетом тончайшей иглы.

Эн повернул кольцо.

Туман приобрел очертания ящиков. На многих стояло клеймо производителя товара. Почти на каждом виднелись длинные номера, начерченные белой краской.

Эн присмотрелся к оседающей пыли, попытался выявить аномалию и Детей.

Вместо аномалии он почувствовал полноценный объект, формируемый излишне самостоятельными молекулами.

– Это странно, – заключил Эн.

Он прижался к ящику, в пятнадцати метрах от собравшихся в плотный кружок Детей.

Террористы во все глаза смотрели на формирующуюся прямо перед ними фигуру раздетого по пояс мужчины. Рыжая копна волос, желтая борода, темные глаза. Тело незнакомца украшала татуировка, изображающая мифического дракона. В его руках не было оружия, голые ступни припорошило опилками и стружкой, а коричневые штаны выглядели скорее как дань цензуре, чем нечто действительно необходимое пришельцу.

– Что за дьявол?! – в сердцах выпалил один из Детей, вскидывая портативный огнемет "Жар-3".

– Дракон, – представился незнакомец, отвесив поклон, затем внезапно скрестил руки на груди. – Принести огнемет на деревянный склад было совсем не мудро, друг мой, – язвительно заметил он.

Пространство рассекла струя ослепительного пламени. Вспыхнули ближайшие ящики. Приборы, предназначенные для борьбы с пожарами, пискнули и отключились, не выдержав такого напора. Стена огня отрезала Эна от Детей, но он успел разобрать некоторые их слова и отследить несколько их действий, прежде чем задумался о собственной безопасности.

– Куда он делся? – закричал огнеметчик.

– Забудь! Сожги канистры, уходим! Нам остались считанные минуты, – приказал другой террорист.

Огонь расползался по складу с безжалостностью форматируемого диска. Эн продумал отступление, разворачивая кольцо до щелчка.

– Да что за…! – успел воскликнуть кто-то из Детей.

Дракон появился рядом с канистрой ЖЗР. На его теле не было ни ожогов, ни сажи. Он даже не смотрел в сторону пламени или оружия в руках Детей. С ловкостью заправского акробата Дракон отшвырнул приблизившегося огнеметчика, тот вылетел со склада прямо со стеной. Со звоном стекла и треском перекладин тело террориста упало на улицу, после чего и сам Дракон, взяв канистру за удобную ручку, выпрыгнул через пролом.

Ящики трещали, внутри что-то булькало и лопалось. Эн поспешил покинуть здание, не забыв выключить камеры и сигнализацию.

– Я не просила поджигать склад, – еще издали услышал он возмущенный голос Дин. – Ты захотел стать причиной смерти тех Детей?

Раздались выстрелы. Оставшиеся на полыхающем складе террористы, все те, кто должен был покинуть мир в эту секунду, выбрали свой способ уйти из жизни.

Ветер натягивал дым над парком. Зашевелились мусорные кучи, опрокинулись ведра. Бродяги выбирались из листвы, из-под скамеек, из железных баков. Они сбивались в толпу зевак, смотрели на пожар и улыбались. Многие бежали прямо к огромному костру с очевидными намерениями.

– Там кто-то был, – сообщил Эн коллеге. – Мужчина средних лет, рыжий, на теле татуировка ящерицы…

– На теле? – голос Дин прозвучал как минимум удивленно. – Что ты там делал?

Эн молчал почти с обидой.

Добежавшие до склада бродяги перелезли через ограду и ворвались в здание, исчезнув в огне с песнями и матом.

– Ты его запомнил? – без особой надежды спросила Дин.

– Я не смогу подробно его описать, – ответил Эн, констатируя очевидное. – Но я смогу узнать его.

Дин незамедлительно выразила разочарование покачиванием головы.

– Пойдем спасать видео, полицейский-робот, – сказала она, направляясь вслед за склонными к суициду бомжами.

Эн отметил, что Дин обозвала его "роботом", но без цели обидеть.

– Его нет на камерах, – остановил агент девушку. – Он их обошел.

Дин пропустила бродягу, пробежавшего мимо и прокричавшего перед прыжком в огонь слова народного гимна. Девушка остановилась, задумалась.

– Кто-то вроде нас? – со всей серьезностью спросила она.

– Нет… Не знаю, – Эн чувствовал неловкость своего положения.

С небес опустились машины Службы Охраны Общественного Порядка. Выключались двигатели, двери открывались с легким шорохом, а солдаты, высыпавшись в центре парка, уже разгоняли бомжей. Часть бродяг выбрались из огня обратно. В руках смельчаки тащили разное добро. На некоторых горела одежда, но, как видно, пламя не смущало их совершенно. Очевидно, они точно знали, что сегодня не их день.

Из машины СООП выбрался капитан Ночнов.

– Так, разгоните все рванье, – громко приказал он. – Верните, что они успели прибрать, но не задерживайтесь. И тащите сюда воду, – Ночнов уверенно зашагал к агентам.

Эн попытался ощутить ветер, но лишь определил его скорость. Ветер не мог справиться с дымом, и агенту захотелось уйти из парка как можно скорее.

– Кто в ответе за этот фейерверк? – строго спросил Ночнов. Капитан мог позволить себе не тушеваться перед агентами и даже немного их презирать. – Кто поджег? – повторил он вопрос в более простой и понятной форме.

– Говорит – не он, – не задумываясь, подставила коллегу Дин.

– А вы? – уточнил капитан.

– А меня там вовсе не было, я ждала подкрепление.

Ночнов будто собрался пригрозить пальцем, но перевел его с Дин на второго агента, хранившего гробовое молчание.

"Седой, разрешите расследовать захват радиовышки", – мысленно отправил официальный запрос Эн, воспользовавшись чудом уцелевшей точкой связи с полыхающего склада.

– Каким образом произошло возгорание, агент? – не строго, но твердо спросил Ночнов.

– Я должен идти, – ушел от ответа Эн. – Дети захватили радиовышку, необходимо время для восстановления Порядка.

– Да-да, конечно, проходите, не смею больше вас задерживать, мы будем только рады разгрести ваше дерьмо.

В Ночнове чувствовалось недоверие. С грохотом обрушилась крыша склада. Пламя рвануло к темным небесам.

– Получил приказ Седого, – пояснил Эн.

"Расследование захвата радиовышки поручаю", – пришел официальный ответ начальника в тот же миг.

– Это правда, – подтвердила Дин. – Я проверила приказы.

– Нельзя терять время, – напомнил Эн и не говоря ни слова более направился прямо через занятый войсками СООП парк.

– Из наших с вами кто-нибудь свяжется, – крикнул вдогонку Ночнов. – Обещаю!

Развалины сотряс взрыв, разбросавший горящие деревянные ошметки на метры вокруг.

– Тяните воду сюда! – повелительно закричал капитан.

Огонь пережевывал склад, заглатывал его по кусочкам и с черным дымом переваривал небо.

Парк заполнили суетливые пожарные из СООП. Патриотическая песня зазвучала громко и отчетливо, в такт их слаженным, координированным действиям.

– – –

Пламя перекрыло пути к отступлению, подбиралось все ближе. Боец из Детей Свободного Мира растерялся, впервые за долгое время ощутив неподдельный страх. Он знал, что его жизнь оборвется сегодня, он был готов… ровно до этой минуты.

Когда вспыхнул склад, накатила паника.

Паника парализовала, и момент, когда из огненной западни еще можно было выбраться, оказался упущен.

Только не так…

Не с легкими полными дыма, задыхаясь, разрываясь изнутри… Не с ужасом и болью разъедаемой плоти, шелушащейся, чернеющей кожей… рассыпаясь в прах… в ничто… Только не так…

Рука сама метнулась к оружию. Выхватив пистолет из кобуры, взведя курок, приставив ствол к виску, нажал на спусковой крючок без тени сомнения… осечка… Ну, конечно… Ведь время еще не пришло…

Наручные часы вышли из строя, не выдержав жара. Боец метнулся к целой стене, затравленно, упал на пол, запнувшись, забился в угол. Задыхаясь от тошнотворного запаха – смеси химикатов, ядовитых материалов, копоти, горящей плоти… – захлебываясь потом и слезами, которые вскоре высохли, оставив липкие следы под глазами, вновь ткнул пистолетом в голову…

Второе нажатие… осечка…

Прижал корпус некогда верного оружия ко лбу. В истерике принялся биться о него.

Это миф, что жизнь проносится перед глазами в последние минуты. Быть может, если ты в постели, окруженный любящей, заботливой семьей… В ином случае нет никакой рефлексии, покоя. Лишь тупой инстинкт, паника, пустая башка. Уже не помнишь, кто ты и кем был. За что боролся и как очутился здесь. Горит, горит твоя распланированная жизнь, выверенная до этой самой минуты и в эту самую минуту обернувшаяся крахом, пустотой…

Огонь подобрался к ногам, пламя топило подошвы. Клубы черного, непроглядного дыма кружили повсюду. Казалось, звучали выстрелы, но боец помнил, что уйдет позже остальных.

"Нет… Нет… Нет! Нет!!!" …Щелчок… осечка…

Пламя перекинулось на штанину. Он попытался его сбить, но загорелся рукав. Тяжелая голова звала упасть и забыть обо всем… Отдаться судьбе… Может он потеряет сознание раньше… Уснет… От боли и шока… От накатившего ужаса… Может смерть придет за ним прежде, чем огонь завершит начатое.

Нет… Нельзя сдаваться… За ним остается выбор, как покинуть этот проклятый мир… Это его человеческое право… Сколько там прозвучало выстрелов? Когда его очередь?

Осечка… Дернул затвор… Застрявший патрон вылетел, описав дугу…

Щелчок… Выстрел!

Крик… Как…? Как, черт возьми, он мог промахнуться?

Прижал дуло к голове до боли, чтобы не чувствовать… как пламя стаскивает кожу с костей, по кускам, один слой за другим.

Заорал… Громко… Отчаянно… Нажал, наконец обрывая собственный вой…

Время пришло. Тело бойца, с простреленным черепом, упало, скрылось в полыхающих обломках. Пламя забрало его…

Заточенная коса

Глухо рассыпались жизни в мире тусклого света.

Выступил на улицы хаос, и страсти накрыли район парка.

Отряды СООП еще боролись с огнем, а десятки охотников уже прятались в тенях, невидимые лидеры отдавали приказы, раздавали списки с точными датами и едва слышно шептали имена. На тропинки и площадки вышла сила страшнее смерти, если, конечно, смерть могла кого-либо по-настоящему напугать. В темных одеяниях, с острыми косами в руках, пряча лица свои в глубоких капюшонах, за отвратительными масками, охотники появились неожиданно и неотвратимо. Их сторонились не готовые к смерти бродяги. А готовые были обречены.

– "Заточенная коса" здесь! Зовите СООП! – в ужасе закричал какой-то смельчак.

Убийцы обошли догорающие развалины склада, не приближаясь к свету огромного костра. Они скрылись в зарослях, куда убежали выбравшиеся из пожарища уцелевшие Дети Свободного Мира. А мгновениями позже из зарослей раздались вой и крики.

Солдаты СООП бросили бесполезную борьбу с огнем. Замерли в нерешительности и шоке. Ветер приносил стоны, мольбу о пощаде и прощении, свист и всхлипы, хруст и треск.

– Что стоим? Разобраться! – прогремел Ночнов.

Солдаты пришли в себя и строем побежали к источникам шума. Они приблизились к красной от крови площадке, присматриваясь к теням и прислушиваясь к шорохам.

Картина ужасающей бойни. Пространство заволокло багровым туманом. Пар от внутренностей. Хрипы умирающих.

Сам Ночнов замер в растерянности. Столь свежую работу "Заточенной косы" он видел впервые.

– Найти, – приказал капитан, не в силах оторвать глаз от разбросанных тел.

Солдаты разошлись по округе. Но никого не обнаружили в одинаково черных тенях.

Эн узнал о случившемся, использовав мобильные устройства СООП, часть стандартной экипировки охраны.

Но смотреть на бойню с позиции Ночнова агент не стал. Не решился.

– Одолжите денег? – услышал Эн женский голос справа.

Эн не сдвинулся с места и промолчал.

– Обычная история, – продолжила женщина. – Выросла на руинах прежнего строя. Понимаете? Девушка вне Системы, время было, вот и радовалась жизни как могла.

Эн вдруг ожил, помедлил, активировал счет и перечислил женщине немного мелочи.

– Ой, спасибо, – искренне обрадовалась она. – До конца жизни хватит, – ее одежда зашуршала, а сухие тонкие руки захлопали. – Вам… ничего не нужно за такую щедрость?

Эн отрицательно покачал головой.

– Знаю, я теперь не в лучшей форме, – с печалью признала она.

– У вас красивый голос, – произнес Эн, нарушив свое молчание.

Теперь молчала женщина.

Ветер приносил оживленные переговоры солдат, продолжавших вести поиски.

– Вы не теряете время? Ведь вы из Системы, я права? – спросила она.

– Агент Системы, выполняю задание, – ответил Эн.

– О… Правая рука Порядка, – с уважением отозвалась женщина. – И ваше задание подразумевает общение с бродягами?

– Установление контактов и посильная материальная помощь внесистемным гражданам с целью обеспечить их дальнейшее включение в Систему и ради будущего распространения Системы в зонах нынешнего влияния Хаоса, – отчеканил Эн.

– Благородно, – оценила женщина.

"Седой, разрешите пропагандистскую деятельность во внесистемных коллективах ради укрепления и распространения Системы", – отправил запрос Эн.

– А ваше начальство-то в курсе этих целей? – шутя поинтересовалась женщина.

Эн, не дождавшись ответа, повторил запрос через другой терминал, расположенный неподалеку.

– Извините, – спохватилась она. – Конечно, они знают. Иначе вы бы здесь не стояли.

Эн молчал, терпеливо ожидая ответ начальника.

– Время уходит, – не дождавшись, попрощался агент и направился в сторону метро, воспользовавшись картой со спутника.

Шелестел мелкий бумажный мусор. Деревья пропали, фонарей стало больше. Картонные дома уступили место железным и бетонным. Яма рабочего метро медленно приближалась. Не было людей. Не было машин. Но на верхних этажах еще кто-то жил – светились окна.

Тревожные сигналы поступили, когда Эн наполовину спустился под землю. Агент остановился на середине лестницы, попытавшись найти хотя бы одну рабочую видеокамеру поблизости. В зону восприятия попали мобильные электронные устройства в руках убийц из "Заточенной косы". Эн чувствовал их ликование, запах крови. Агент осторожно двинулся вдоль стены, отслеживая передвижение убийц, попутно отмечая расположение вентиляционных отверстий.

Ноги в черных сапогах медленно ступали по пустым скомканным пакетам, по предательски хрустящему сухому корму, по окуркам, рядом с мятыми металлическими банками. Эн сканировал окружающий туман, примечал быстро пробегающих крыс и дремлющих в картонных коробках котов. Каждый шаг приближал к станции, к неспешно крадущимся "жнецам". Когда по уровню выше пронесся поезд, Эн определил, что убийц пятеро, в их руках сложенные косы, а лица по-прежнему скрывает темнота капюшонов.

Свет старых настенных ламп испуганно мелькал, метался, словно не зная, кого бояться больше: убийц или агента. Эн осторожно изучил "жнецов", приметил кодовый замок секретной дверцы, через которую убийцы уходили в подземный тоннель. Пять призраков в балахонах смерти смотрели на Эна темными провалами вместо лиц. Они пробыли в минуте молчания, но не обнажили косы и не сдвинулись к фигуре агента ни на шаг. Сквозь секретную дверцу все пятеро покинули станцию, оставив свидетеля нетронутым.

Время еще есть.

Шевельнулась газетная куча в углу. Из-под мусора показался бродяга в драной куртке и в вязаной шапочке.

– Божья мама, – захрипел он, обращаясь к Эну. – Парень, ты можешь стать причиной моей смерти, если придешь в мое время.

Эн почувствовал под шапкой бродяги цифровую камеру, а в карманах куртки – электронные брелки, телефоны и ключи.

Бомж, выбравшись на поверхность целиком, уселся на свою газетную кучу, погрузившись в ворох бумаг по пояс, и неуклюже натянул шапочку пониже, на глаза, что получилось далеко не с первой попытки – искусственные металлические пальцы не слушались.

– Здесь был кто-то, что ли? – задался вопросом он. – Вон как пакеты разворошили.

– Чужаки часто здесь бывают? – спросил Эн.

– Чужаки? – бомж будто удивился, что агент владеет даром речи. – Не очень. Но случается. Я-то свою станцию знаю наизусть. Поезда все еще ходят. Но никто не сходит. Никто. И никто не садится… Тебе-то в какую сторону?

– К радиостанции, в центр, – не зная зачем сообщил Эн.

– А, ну тогда жди, сейчас прибудут твои вагоны, – бомж добродушно рассмеялся. – Мир не лишен иронии, верно? Система так ценит время, но вынуждена ждать поезд наравне со всеми. Ведь ты из Системы?

– У меня есть время для поездки. Оно включает ожидание поезда, – ответил Эн.

Бомж рассмеялся веселее, развалившись в куче, словно в мягком кресле, и задергав непропорционально короткими руками и ногами. Короткими? Эн "рассмотрел" бомжа повторно, определил, что на 53% руки и ноги бродяги состоят из металла и дерева.

– Сочувствую вашей потери, – кивнул Эн.

Бродяга вдруг, будто заподозрив неладное, стал угрюмым, натянул шапку еще ниже, скрыв всю верхнюю половину лица, буркнул грязное ругательство.

– Урод, – зло прибавил он, уползая обратно под газеты.

Эн пробыл в задумчивости семь минут. Затем подошел нужный поезд.

Внутри, как и на станции, оказалось почти пусто. Один человек на весь вагон. Скромно притулившись у окна, он был пойман восприятием не сразу, и Эн, погруженный в собственные мысли, не счел попутчика за объект заслуживающий отдельного внимания: человек не представлял угрозы, он лишь занимал пространство.

– Ух ты, – заговорил попутчик, когда двери закрылись и автоматический поезд тронулся, устремившись к следующей станции. – Агент Системы в "общественном транспорте"! Жизнь прожита не зря.

Эн проигнорировал данное наблюдение.

Последовавшие десять минут поездки пассажир не проронил ни звука.

Эн, несколько взволнованно внутренне, но с непроницаемым спокойствием внешне, размышлял над своими потерями времени. Мысленно он возвращался к разговору с бездомной женщиной. Через точки связи в метро агент в третий раз отправил Седому просьбу разрешить переговоры с внесистемным населением, ради имиджа и распространения Системы, но вновь не получил ответа.

Время шло, пункт назначения приближался, до нужной остановки оставались секунды. Внезапно вагон сотряс вой одинокого попутчика агента.

– Не хочу умирать! – заплакал он.

– Ваше время? – поинтересовался Эн, попытавшись таким образом успокоить человека.

Эффект получился противоположный. Попутчик забился в судороге, заметался по вагону и забил кулаками по стеклу. Вдруг упал замертво, захлебнувшись пузырящейся пеной из рта.

Двери поезда открылись. Эн помедлил мгновения, вышел.

"Много времени теряю", – расстроенно подумал он, шагая по станции не менее грязной, чем предыдущая. Здесь было столь же безлюдно, как везде. Призрачный, неосязаемый Нэ подал голос, Эн остановился от очередной неожиданности.

Нэ сказал: "Прояви сочувствие и понимание".

– К кому? – резко спросил Эн.

Ответ не последовал, но Эн действовал быстро. Он повернул кольцо до щелчка, прошелся восприятием по окрестностям.