Плотина Фараона

   После смерти сына, словно все несчастья обрушились в один миг на страну, и Фараон уже не мечтал начать строительство плотины через Нил в ближайшие годы. Нет, он не отказался от этой мысли и голод в Египте лишний раз подтвердил всем, что плотина необходима и её пусть не сейчас, но возводить надо. Фараону казалось что природа, почувствовав, что ее, собираются укрощать, начала мстить за это и бросила в бой все силы, стараясь помешать чересчур обнаглевшим людям.

   А какая проблема возникла с еврейской общиной?!

   Конечно, он погорячился, обложив их сразу таким большим налогом, но он стремился к справедливости. Все должны платить равный налог независимо еврей ты или египтянин и все должны были понять это. Но поняли это только египтяне, а евреи отреагировали на это усилением иммиграции и как остановить поток умов и рук из страны Фараон просто не знал. Странный всё – таки народ эти евреи, много раз приходили жить в Египте и много раз уходили. Последний раз они пришли 430 лет тому назад, и до последнего времени и не помышляли уходить и казалось, что теперь им и идти то некуда от могил свои отцов. Казалось, они влились в египетскую нацию и, смешавшись с ней, скоро переплавятся в одну великую нацию. Казалось…

   -А стоит ли останавливать их, – думал Фараон, – если человек бежит из своей страны в тяжёлое для неё время, то можно ли доверять ему1?Такой человек живёт пословицей, где хорошо, там и Родина и надеяться на такого человека, всё равно, что надеяться на наёмника, который верен, пока ему платят. Такие люди как перекати- поле, сегодня здесь, а завтра там, с одной лишь только разницей, они стремятся, не куда ветер подует, а откуда.

   Фараон не собирал совет с тех пор, как умер Рам и сейчас неплохо было бы собраться как в добрые старые времена, обсудить проблемы, новости, текущие дела и он хотел, было распорядиться об этом, но мысль, что всё будет как раньше, только без Рама, заставила его передумать. Вместо этого он распорядился позвать главного советника и когда тот замер, перед ним ожидая его слов, произнёс: – Налог не отменять и не снижать.

   -Сохраню ли я еврейскую общину в стране неизвестно, а армию я сохранить обязан, – твёрдо решил он.

  1.Библия. Исх.1:10

   Глава 7.Штаб революции

   Моисей был доволен новым помощником. Этот пройдоха знал всё и действовал так быстро и ловко и казалось, что нет такого дела которое он бы не выполнил. Благодаря его быстрому мышлению и способности мгновенно ориентироваться в сложившейся ситуации, они довольно легко избежали нежелательных встреч и сторожевых постов охраняющих границы Египта и проделав большой путь очутились в Гесеме. Моисей просто не мог представить, чтобы он делал и куда бы попал, пустись он в путь без своего полководца.

   Не привлекая к себе внимания, Осия привёл Моисея к старому знакомому Моше, одинокому цирюльнику в его мастерскую на рыночной площади.

   Моша был в запое. Голодные времена словно подменили людей, и всегда полная мастерская пустовала. Никто не хотел, да и не имел денег стричься, и тем самым был нарушен годами выработанный режим жизни Моши, который не мог жить без общения с людьми. В былые времена с рассвета Моша брил важных чиновников спешащих по делам и, ведя с ними беседы, уже с утра был в курсе всех политических новостей и событий. После завтрака и обязательной кружки хорошего вина, составляющую его утренний моцион, к нему в салон валил простой народ. Купцы, ремесленники, крестьяне, провернув дела на рынке, желали отдохнуть и привести себя в порядок. Почти всех, за исключением крестьян приехавших продавать продукты из дальних сёл, Моша хорошо знал, а они в свою очередь любили его за его дружелюбие и умение так рассказать последние новости, что всем было весело. Моша знал всё! К примеру, если вам интересно знать, почему вчера, у мясной лавки Исаака, подрались два египтянина, зайдите к Моше. Он уже обсудил это не с одним из своих клиентов и, брея вас, перескажет все детали этого вчерашнего происшествия, вплоть до глубоких корней её возникновения.

   Увидев входящих в его салон двух мужчин, в одном из которых он сразу узнал непонятно куда исчезнувшего Гошу, он принялся обметать запылённое кресло. Стараясь не показать вида, что он, изрядно выпивши, ведь кто захочет бриться у пьяного брадобрея, Моша засуетился, рассыпая последние прибаутки на горячую тему – саранча. После того, как Осия сказал ему что-то на ухо, он с сожалением положил свою щетку в сторону и проводил гостей в подсобку, которая была его комнатой отдыха, кухней и спальней. Увидев бутылку хорошего вина, которую Осия достал из сумки, Моша сразу повеселел, но как не пытался, не мог найти даже куска лепешки, чтобы закусить. Махнув рукой, мол, чего вы хотите от старого холостяка, в доме которого мышь от голода сдохла, он поставил на стол три кружки и стал с нетерпением ждать, когда Осия начнёт наливать.

   -Вот она наша жизнь, – проговорил он, выпив вино большими глотками, словно у него была жажда, – не идёт народ стричься сожри его саранча, как будто весь мир сошёл с ума. Спросите меня старого еврея, что происходит, и я вам скажу – я не знаю. Вместо того, чтобы Моша привёл их в божеский вид, этот народ предпочитает обходить стороной мою мастерскую как будто кто-то другой может это сделать лучше меня.

   Чтобы прервать разговорившегося Мошу, Осия налил ему ещё кружку и, кивнув головой Моисею, мол, смотри тут сам, вышел. Моисея морил сон от хронического недосыпа за всю долгую дорогу. Он слушал Мошу и постепенно сон так навалился на него, что ему стала безразлична вся эта кутерьма с конспирацией, страхами и готовностью в любую секунду бежать. Моисей выпил ещё кружку и заснул крепким сном, а Моша не заметив этого и, соскучившись по слушателям его философских рассуждений, принялся рассуждать о будущем страны после проклятого голода.

   .

   Глава 8.Идеолог революции

  Аарон любил землю, а все корешки сорняков ненавидел, как можно ненавидеть врага. Ему бы побольше времени, и он освободил бы её от эти кровососов и дал ей дышать полной грудью. Земля и представлялась ему живым существом и Аарон тайком от остальных, чтобы не смеялись над ним, даже разговаривал с ней как с дорогим ему человеком. Переходя от одного участка к другому, он обещал то напоить, то прополоть, то просил извинения за не вовремя сбитые сорняки и его жена Елисавета, знавшая привычку Аарона говорить с землёй, ревновала его к ней, когда он находил земле такие ласковые слова, какие он не говорил ей.

   Повезло ему всё – таки в жизни. Повезло с умной и красивой женой, с сыновьями, подросшими один к одному и с его участком плодороднейшей земли, доставшийся ему от отца в наследство. Благодаря его кормилице – земле он и слыл крепким хозяином, а за это всегда уважают, и слово Аарона имело большой вес в еврейской общине.

   Хороша землица, ничего не скажешь! Ещё не было случая, чтобы подводила их, а какое чувство удовлетворения получаешь, обрабатывая её! Трудишься от восхода солнца и до его заката, а усталости нет, ну если и есть, то чуть-чуть и хочется сделать больше и больше, но приходит вечер и с сожалением приходиться оставлять работу до утра и идти домой.

   А дома другое чувство удовлетворения. Когда, умывшись, все, садятся за стол ужинать и вся еда кажется такой вкусной, что ложку проглотишь. И парни, его надежда и гордость, плечо к плечу уплетают похлёбку за обе щеки, а жена Елисавета такая красивая, что мир кажется, так хорошо устроенным, что хочется поймать снующую от печи к столу Елисавету и крепко-крепко поцеловать, не дожидаясь ночи. Аарон так и делал раньше, но последнее время прекратил из-за боязни увидеть весёлую усмешку на губах сыновей считавших, что целоваться в таком возрасте уже не к чему.

   Одна забота, землицы маловато. Ему то хватает, а сыновьям что он выделит? Скопил Аарон денег, благо урожаи были хорошие, чтобы прикупить земли, да тут этот указ Фараона о новом налоге. Вот и пришлось их отдать трясущимися руками.

   -Но ничего, – думал Аарон, – накоплю ещё больше и тогда то прикуплю давно присмотренный им кусок жирнючей земли у бестолкового и ленивого соседа, который не обрабатывал, а мучил землю. Сосед уже и сапог ему отдал1 , а Аарон распланировал в уме, как он обустроит этот участок, и что где будет у него произрастать, и с какой стороны начинать вспашку.

   Но пришла беда, откуда не ждали, Нил не разлился! Не такой он был хозяин, чтобы допустить разорения хозяйства одним неурожаем. И зерно у него было припасено на такой случай и семена и волов было чем кормить. Конечно, они не голодали как другие семьи, не ели похлёбку из травы, но и им пришлось не сладко.

   Фараон не захотел снизить налог в связи с неурожаем, и Аарону пришлось крутиться как ужу, чтобы насребсти положенную сумму проклятого налога. Что только они не придумывали и не делали с сыновьями, чтобы заработать. Вначале Аарон организовал производство кирпича, но прогорел. Простой соломы2, которой всегда было, завались в Египте после молотьбы, не хватало на поддержку скота, не то, что на производство кирпича. Да и кому он был нужен этот кирпич, когда жрать было нечего. Добывали водоросли из Нила на корм скоту, копали по найму колодцы и пробовали многое другое, чтобы выкрутиться в это суровое время.

   Все ждали июля и с тревогой ожидали, что случиться с Нилом. К великой радости всего Египта, в положенное ему время, Нил разлился с такой же полной водой, как и в хорошие годы.

  -Теперь соседская земля у меня в кармане, – думал Аарон, – после того, как по всему Египту прошёл невиданный град и побил озимый ячмень и лён3.Только район где жил Аарон град обошёл

   1.Снятие и передача обуви покупателю обязывала уступить свое право на что-то.

   Библия. Руфь.4:7

   2.Библия. Исх.5:7

   3.Библия. Исх.9:24,31

   стороной. Аарон радовался чужому горю, предвидя, что цены на ячмень и лён резко пойдут, вверх принося ему баснословную прибыль. Но видимо, это большой грех радоваться чужому горю, и бог покарал за это Аарона, а заодно и весь Египет. На страну обрушилась следующая беда, саранча1. В несколько дней эти прожорливые твари съели всё, что росло, включая траву. Из-за отсутствия корма начался падёж скота2. Это был крах. Людей охватил ужас, надвигалось время величайших испытаний и непонятно было, как выжить, как не опуститься до того скотского состояния, когда голодный человек превращается в зверя способного растерзать любого, включая своего ближнего.

   С Аароном чуть не случился удар. Он, словно не понимая, что от такого количества саранчи нет спасения, метался по своему участку, пытаясь спасти урожай. В каком-то безумстве, Аарон давил саранчу руками, топтал ногами и даже пускал в ход свои зубы. Всё было напрасно. Теперь он без слёз не мог смотреть на свои поля, и целыми днями проводил в сарае занимаясь различными пустяками, чтобы не сойти с ума. Сарай был пуст, несколько дней назад, он приказал сыновьям забить волов. Корма не было, и всё равно они передохнут. У него не поднимались руки на волов, которых он любил, и лелеял, наверное, не меньше, чем детей.

   Аарон почернел лицом и ходил злой ища повода к кому бы придраться, но домашние знали это и старались не попадаться ему на газа.

   -С голода не помрём, – думал Аарон, копаясь в сарае как жук в навозе, – крокодилов будем ловить, и жрать их на худой конец, но где взять деньги на налог. Мысль о том, что придётся продавать свои земли Фараону, в счёт уплаты налога, делала его жизнь невыносимой. Для него, знавшего каждый бугорок его, обильно политый потом земли, эта мысль означала смерть. Он вставал и засыпал, думая только об этом, и для него всё остальное перестало существовать. Позавчера, ночью, видя как он мучается и чтобы хоть на мгновение отвлечь его от проклятой заботы, Елисавета попыталась его приласкать, а он старый придурок резко оттолкнул её и заорал на весь дом: – Ты что, совсем с ума спятила,

   1.Библия. Исх.10:14,15

   2.Библия. Исх.9:6

   ты не нашла другого времени чтобы заниматься этой ерундой!? Жена обиделась, а он весь следующий день вспоминал об этом и, чертыхаясь, укорял себя за эту несдержанность. Стараясь загладить свою вину, он попытался приобнять её, но Елисавета огрела его полотенцем, и окатила таким взглядом, что он отступил от неё, и решил не злить зверя.

– Ничего, – с печалью подумал он, – вот поправлю дела, и тогда ты опять будешь задыхаться в моих объятиях.

   Повинуясь привычке не сидеть без дела, Аарон, развесив в сарае сеть, принялся за её починку. После прошлогоднего мора рыба появилась, но её было ещё слишком мало, что прокормить Египет и вчера Аарону с младшим сыном стоило большого труда поймать три небольших карася, а внезапно выскочивший из тростника крокодил так напугал Аарона, что он долго оглядывался, прежде чем зайти в речку.

  -Ты чего такой трусливый сегодня, – поднял его на смех сын, – боишься каждой лягушки.

   -Лучше десять раз испугаться, чем один раз обмараться, – с опаской поглядывая на тростник, хмуро заметил Аарон.

   К возившемуся в сарае Аарону заглянул незнакомец и, убедившись, что Аарон один, весело поприветствовал его.

   -Опять сыщик пожаловал, им, что делать больше нечего, – зло подумал Аарон и приготовился слушать его дурацкие вопросы.

   Но он ошибся и незнакомец, чьё лицо напоминало Аарону о ком то , кого он встречал раньше, приветливо поглядывая на него произнёс, что его брат Моисей желает с ним встретиться.

   -?!

   -Придёшь?

   -Приду!

   В другое время Аарон ни за что бы, ни согласился встретиться с государственным преступником и обошёл бы его десятой дорогой, но его пронзила мысль, что у Моисея могут быть деньги и брат поможет ему рассчитаться с налогом.

   -Тогда, как стемнеет приходи к цирюльнику Моше. Ну и вроде взрослый, сам понимаешь, чтобы ни одна душа не проведала, – толи предупредил, толи предостерёг Аарона незнакомец и исчез за дверью.

– Неужели мне удастся выкрутиться с помощью незнакомого брата, – почему то веря, что ему займут денег, обрадовался Аарон и эта надежда породила уверенность что всё так и случиться. За многие дни он расслабился и от этого замурлыкал свою любимую мелодию *Молотите волы мне зерно*.

   Жена вышедшая из дома, чтобы развешать постиранные тряпки и не видевшая таким мужа много дней, удивлённо вскинула брови, и её сердце радостно забилось. Она хорошо знала Аарона и если он мурлыкает своих волов, то значит, дела пошли в гору или, по крайней мере, что-то случилось хорошее.

   Как стемнело, Аарон потихоньку выскользнул из дома и направился на встречу с незнакомым братом.

  -Какой он, – думал Аарон, – наверное, разбойник каких поискать, коль весь Египет его ищет. Да чёрт с ним, он не собирается с Моисеем детей крестить, пусть только даст денег до следующего урожая, а втянуть себя в смертоубийство какое-нибудь, что он опять, наверное, замыслил, Аарон не позволит. Вот и Елисавета тоже самое говорит.

  У Аарона никогда не было секретов от своей жены, и он рассказал ей о визите незнакомца и что он хочет занять деньги у Моисея.

   -Ой, смотри Ааронушка, не дай себя обмануть, – шептала она, чтобы не слышали сыновья, – если увидишь, что он замыслил нехорошее сразу беги домой, пропади эти деньги пропадом, чёстно жили и честно помирать будем. Уже на крылечке она стянула с его пальца серебреное кольцо, единственную дорогую вещь, которую имел Аарон, и пожелала ему доброго пути.

   Осия, весь остаток дня, наблюдавший за домом Аарона, на случай если тот побежит к страже, дождался, когда Аарон войдёт в парикмахерскую и неожиданно появившись сзади, запер дверь на задвижку.

   -Проходи в подсобку, – сказал он вдруг оробевшему Аарону и уселся в Мошено кресло, словно собираясь, чтобы тот его подстриг.

   Аарон уже десять раз пожалел, что пришёл на эту встречу, но Осия запер дверь и отступать было поздно.

   -И зачем я сюда пришёл, – с тоской подумал Аарон, проходя в подсобку, – не иначе тут заговор затевается, а мне крестьянину это совсем ни к чему, мне пахать землю надо, а не политикой заниматься. Это другие пусть властью играют, а мне с этого хлеба не жать.

   В подсобке Арон увидел загорелого до черноты мужчину своих лет, и так как в комнате больше никого не было, он решил, что это и есть его знаменитый брат.

   -Присаживайся на стул, поближе, – проговорил мужчина на ломанном арамейском языке1 не вставая с Мошеной кровати, но потом, видимо передумав, всё – таки встал и обнял стоявшего Аарона.

   -Садись, садись и рассказывай, как вы тут поживаете.

   -Да как, – промолвил Аарон, присаживаясь на краешек стула, – сам, поди, знаешь, бедуем. Одна забота, как собрать деньги, чтобы налог выплатить. Тут Аарон оживился и заискивающим голосом произнёс: – Выручи брат, займи денег, иначе землю потеряю. Я тебе по гроб рабом буду, всё что хочешь, сделаю, только выручи, займи бога ради.

   -И многие так бедуют, или только ты один в Гесеме? – спросил его Моисей.

   -Да полно тебе, скажешь тоже один, – хмуро ответил Аарон с нетерпением ожидая , что же скажет ему Моисей насчёт денег, – весь народ воем воет, того и гляди детей своих в рабство продавать начнут.

   -Ну а если я тебе дам денег, выручит это тебя?

   -Да, – быстро ответил Аарон, обрадованный словом, дам денег, – да со своей землицей я быстро поднимусь, она у меня знаешь, какая, рабом твоим буду, начал он опять, – ради бога выручи Моисей.

   -Ну, а если опять придёт саранча, засуха, потоп и ещё бог знает что, так мне что тебе деньги каждый год давать, – жёстко перебил его Моисей. Аарон опустил голову.

   -Не за этим я пришёл сюда Аарон, рискуя каждую секунду своей жизнью. Я пришел, чтобы навсегда решить проблему земли и освободить крестьянство от несправедливых поборов. Я пришел, чтобы снять все эти фараоновские путы с рук трудового народа и дать им долгожданную свободу и справедливость. Я пришёл принести им долгожданный достаток и процветание! И я готов умереть за счастье моего народа, – с пафосом закончил свою речь Моисей, и у него самого перехватило горло от гордости за себя и трогательное желание умереть за свой народ.

   Всю дорогу в Египет Моисей готовил эту речь и теперь наблюдал, какое впечатление она произвела на Аарона.

   Аарон не понял ничего, о чём говорил ему Моисей кроме одного, что денег ему не дадут, а все остальные слова Моисея только удивили его, и он никак не мог понять, о какой свободе говорил Моисей. Аарон даже посмотрел на свои руки, как бы пытаясь найти на них фараоновские путы, от которых его хочет избавить брат.

   Видя удивлённое лицо Аарона, Моисей решил говорить проще.

   -Как бы ты жил Аарон, если бы не было налога?

   -Хорошо, да только, как это возможно?

   -Очень просто Аарон, фараоновский строй изжил себя, он прогнил насквозь и осталось только толкнуть его, чтобы он упал. Я пришёл, чтобы сделать это. Во – первых, я отменю все налоги, а землю буду раздавать тем кто хочет заниматься земледелием. Всё в моей системе проще – простого, земля крестьянам, а мастерские ремесленникам. Мне нужна только помощь, поэтому я и пришёл к тебе. Надо поднять массы и сбросить неугодного Фараона, который, как пиявка присосался к телу трудового народа и если нам удастся с тобой сделать это, то ты получишь столько земли, сколько захочешь.

   Когда Моисей заговорил о земле, Аарон насторожился, тема была ему близка, а обещание Моисея дать ему столько земли, сколько он захочет, пришлось мёдом на его сердце. Какой крестьянин не хочет иметь больше земли? Для хорошего крестьянина много земли никогда не может быть, её может быть только мало.

   А жизнь без выматывающего всю душу налога? Разве это не здорово!

   Да и Фараон, судя по словам Моисея, совсем обнаглел, и жнёт там, где не сеял.

   -Вот это брат, – с гордостью подумал вконец очумевший Аарон, – ну настоящий фараон!

   -Завтра Аарон собери старейшин2 и поговори с ними. Объясни им мои планы и цели, которые мы с тобой ставим. Расскажи им, какую они получат жизнь после свержения Фараона. Только смотри, всё должно быть пока тихо, не привлекайте внимание фараоновских сыщиков. Ну, а теперь давай выпьем по братски, за встречу и за победу.

  1.Все евреи от Месопотамии до Египта говорили на арамейском языке и в библии вы не найдёте выражения еврейский язык, который называется там ханаанский либо иудейский.

   2.Библия. Исх.4:29-31

Глава 8.Шалаш

Осия развернул кипучую деятельность, и Моисей не видел его спящим. Когда он засыпал, Осия ещё был на ногах, а когда Моисей открывал глаза, то Осия уже во всю отдавал распоряжения ранним посетителям. Пустующая мастерская Моши в одно мгновение превратился в оживлённое место и пьяный с раннего утра Моша не успевал стричь молодых людей, которые после стрижки получали инструкции в подсобке, которую Осия превратил в штаб революции. К радости Моисея дело закипело, и он не переставал удивляться организаторским способностям своего полководца.

   Фараоновские шпики, как оказалось, хлеб даром не ели и, почувствовав опасность, Осия предложил Моисею срочно поменять резиденцию, что как оказалось, было сделано вовремя. Ночью стражи порядка оцепили район и ворвались к Моше, где кроме мертвецки пьяного цирюльника уже никого не было.

   Новый штаб революции организовали на окраине города ОН в густых зарослях тростника. Построили шалаш достаточный, чтобы вместить трёх-четырёх человек и работа закипела с новой силой. Ежечасно прибывали посыльные из различных общин Гесема и, получив инструкции, исчезали в зарослях папируса. За какую-то неделю Осия организовал отряды добровольцев почти в каждом населённом пункте Гесема и довольный своей работой доложил Моисею, что поставил под копьё 12 000 человек.

   -Пора Моисей, – заявил он, – с моей стороны всё готово.

   Со стороны Аарона тоже было сделано всё, что хотелось Моисею. Брат посещал его каждый день и докладывал результаты своих встреч со старейшинами родов. По его словам, вначале они с недоверием встретили предложение Аарона по переустройству существующего порядка. Да и это понятно, нельзя крестьянину фантазировать, пахота, сев, заготовка кормов, жатва и другие крестьянские заботы реальность его жизни и пустись крестьянин в демагогические рассуждения переустройства несправедливого мира, то кто будет кормить страну? Но, этот дурень Аарон, в начале поверил сам, а потом своими страстными речами заставил поверить других, что, возможно, такое справедливое устройство общества, где каждый будет сам определять размер налога в казну. Где ни один чиновник от власти не сможет притеснять его ни поборами, ни взятками, ни сводом непонятных и противоречивых законов, от которых кругом идёт голова. Вчера Моисей тайно посетил одну встречу Аарона со старейшинами, и ему очень понравились слова брата произнесённые в конце его речи: – Долой Фараона! Долой его ненасытных чиновников. Да здравствует трудовой народ и его вождь Моисей!

   Ну что ж, видимо, действительно пора брать власть. Всё складывалось как нельзя лучше. Армия Фараона укрощает восстание в Эфиопии, массы евреев в Гесеме взбудоражены и остаётся только поднести факел, чтобы всё вспыхнуло огромным пожаром.

   Моисей позвал Осию.

  -Вчера было ещё рано, а завтра будет поздно, – с умным лицом произнёс Моисей, – сегодня или никогда. Пора Осия твоим удальцам показать, на что они способны вместе с тобой. Как ты собираешься начинать?

   Осия хитро улыбнулся, он давно разработал план начала восстания и всё терпел, ожидая, когда об этом, наконец, зайдёт речь.

   -Сегодня вечером я прикажу разгромить фараоновские винные погреба, и вдохновлённые вином бойцы пойдут на всё, что мы прикажем.

   -Гениальная мысль, – воскликнул Моисей, – когда пройдёт хмель, поздно будет думать.

   -К середине ночи я планирую захватить все ключевые посты в городе и тюрьму. Храмы не взять и их придётся просто заблокировать, ну и к утру выступим на столицу, – закончил Осия.

   -Всё хорошо, за одним исключением, – проговорил Моисей, – отдай приказ разграбить всех зажиточных египтян и вообще всех богатеньких, кто подвернётся под руку. Даже если окажется, что он еврей. Ничего страшного, революция всё спишет. Дай бойцам напиться крови, никого не оставлять в живых, рубить, рубить и рубить. Чем сильнее они измажутся в крови, тем лучше. Обратной дороги у них после кровинушки уже не будет. Но самое главное Осия, Фараон. Заруби себе на носу, если мы не убьём его, то нам с тобой не сдобровать, и у нас нет даже малейшего шанса остаться в живых. Только смерть Фараона даёт нам надежду, что армия подчиниться мне как законному внуку Фараона. Объяви своим бойцам революции, кто убьёт Фараона, получит всё, что захочет.

   -А как насчёт должности командира фараоновского флота?

   -О чём ты, – удивился Моисей, не понимая, – какого флота?

   -Наладил я контакт с одним моим старым знакомым, хороший человек, воровали когда-то вместе, так он сумел пристроиться на охранное судно Фараоновской яхты, – стал излагать Осия, – когда мы ворвёмся во дворец, то Фараон попытается сбежать на своей яхте. Прав я или нет?