Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее: от Древней Руси до Советской России

2.1.1. Детство и юность Петра

Первым учителем Петра был дьяк Никита Зотов, которому было поручено обучить Петра чтению и письму. По старому обычаю Петр последовательно осваивал азбуку, Часослов, Псалтырь, Апостол и Евангелие. Однако в преподавании Зотова уже ощущались европейские педагогические веяния. Например, он применял приемы наглядного обучения. По просьбе Зотова Петру выдали из дворцовой библиотеки исторические книги и рукописи с рисунками. Живописцам Оружейной палаты были заказаны новые иллюстрации. Есть упоминания о коллекции «потешных тетрадей», в которых были изображены золотом и красками города, здания, корабли, солдаты, оружие, сражения и «истории лицевыя с прописьми», иллюстрированные повести и сказки (см., например, [94, т. 4, с. 8–9]). Зотов показывал мальчику эти картинки, сопровождая рассказами не только о деятельности его отца – царя Алексея Михайловича, но и о давних временах Св. Владимира, Александра Невского, Дмитрия Донского и Ивана Грозного. Интерес к русской истории Петр сохранил на всю жизнь и впоследствии, заботясь о народном просвещении, он «много хлопотал о составлении популярного учебника истории» [94, т. 4, с. 9].

В результате стрелецкого бунта 1682 г. царевна Софья объявила себя «правительницей» при малолетних царях Иване и Петре. Десятилетний Петр с матерью были вынуждены покинуть Кремль и поселиться в селе Преображенском. Там «никем не руководимый, он начал продолжительную игру [в войну], какую сам себе устроил и которая стала для него школой самообразования… По сохранившимся дворцовым записям видим, как игра с летами разрастается и усложняется, принимая все новые формы и вбирая в себя разнообразные отрасли военного дела» [94, т. 4, с. 11].

Интересы взрослеющего Петра к различным техническим устройствам и иностранным приборам, подобным привезенной ему из Франции астролябии, побудили его заняться образованием. Под руководством голландского корабельного мастера Франца Тиммермана Петр изучал математику, артиллерию и фортификацию. У Петра, в отличие от его старших братьев, не было просвещенных учителей, которые познакомили бы его с политическими и нравственными понятиями, рассказали об обязанностях государя и т.п. Ключевский пишет: «Место Симеона Полоцкого или Ртищева для него заступил голландский мастер со своими математическими и военными науками… Прежде, при Зотове, была занята преимущественно память; теперь вовлечены были в занятия еще глаз, сноровка, сообразительность; разум и сердце оставались праздными… Понятия и наклонности Петра получили крайне одностороннее направление… Солдаты, пушки, фортеции, корабли заняли в его уме место людей, политических учреждений, народных нужд, гражданских отношений. Необходимая для каждого мыслящего человека область понятий об обществе и общественных обязанностях, гражданская этика долго, очень долго оставалась заброшенным углом в духовном хозяйстве Петра» [94, т. 4, с. 16].

Возникает вопрос: а как могло быть иначе? Федор Ртищев умер в 1673 г., когда будущему императору и года не исполнилось, а Симеон Полоцкий в 1680 г., когда Петру было всего восемь лет. Продолжатель просветительской деятельности Симеона Полоцкого, его ученик, подьячий Сильвестр Медведев (1641–1691) участвовал в заговоре против Петра I. От кого же в России мог Петр узнать о нуждах людей, о политических учреждениях, гражданских отношениях, общественных обязанностях и гражданской этике? Мы скоро увидим, что при первой же представившейся возможности, оказавшись в Англии, Петр очень быстро стал устранять недостатки гуманитарной части своего образования.

За 1683–1696 гг. Петр вырастил из своих «потешных» полков{51} и переславльской флотилии кадры для новой российской армии и флота. В эти годы Петр близко сошелся со швейцарцем Францем Лефортом и другими людьми из Немецкой слободы, учился у них, перенимал их понятия и привычки. Он взял себе за правило первым обучаться всякому новому делу, чтобы подавать пример и обучать других.

Правительница Софья, опасаясь, что взрослеющий Петр лишит ее власти, в 1689 г. спровоцировала выступление стрельцов. Однако его предупредили об опасности, и он ночью бежал из Преображенского в Троице-Сергиеву лавру. Туда же подошли оставшийся верным Петру Сухаревский стрелецкий полк и воспитанные им «потешные» полки. Вопреки желанию Софьи, бунтовщики явились в лавру с покаянием. Несколько стрельцов было казнено, фаворит Софьи В.В. Голицын{52}, отправлен в ссылку, а Софья отстранена от власти и заключена в Новодевичий монастырь (без пострижения в монахини).

Таким образом, с 1689 г. Петр при больном и слабоумном брате Иване фактически стал единоличным правителем России. На время он передоверил государственные заботы своим родственникам, а сам продолжил заниматься созданием армии и флота. В 1690 г. Петр устроил большие манёвры в селе Семеновском, в 1691 г. – под Пресбургом, потешной крепостью на Яузе, лето 1692 г. он провел в Переславле, а в 1693 г. поехал в Архангельск, где основал верфь для постройки кораблей. В начале 1694 г. умерла его мать, а летом Петр со свитой снова отправился в Архангельск – там строился большой корабль. Осенью он провел последние потешные манёвры в Кожухове и приступил к решению неотложных государственных задач.

Первой задачей, оставленной Петру его предшественниками, была борьба с турками и крымскими татарами. Этого требовали постоянные нападения на южные земли и обязательства перед союзниками России – Польшей, Австрией и Венецией, согласно условиям заключенного в 1686 г. «вечного мира». Петр воспринял урок неудачных походов на Крым в 1687–1689 гг. под руководством князя В.В. Голицына и свои первые военные действия направил на взятие Азова{53}.

Весной 1695 г. регулярные московские войска (ок. 30 тыс. чел.) на судах дошли по Оке и Волге до Царицына, волоком{54} переправились на Дон и осадили Азов. Однако крепость, получавшая подкрепление с моря, не сдавалась, а штурмы успеха не имели. Петр, участвовавший в осаде в качестве бомбардира, убедился в том, что без флота Азов не взять. В сентябре русские войска отступили, Петр возвратился в Москву и со всей энергией взялся за строительство флота в Воронеже. За несколько месяцев было построено 30 морских судов и более 1000 речных барок.

Весной 1696 г., спустившись вниз по Дону, войска осадили Азов. На этот раз осада была полной, так как флот блокировал крепость с моря. 18 июля Азов капитулировал. В 1696 г. в Константинополе был заключен мир с Турцией, по условиям которого Азов и часть прилегающего побережья отошла к России.

Теперь Петр мог приступить к решению давней задачи – вернуть русские земли на Балтике, захваченные шведами. Петр считал необходимым иметь там гавань, обеспечивающую связь с Западной Европой. России предстояла долгая война со Швецией. Но прежде чем ее начинать, Петр решил познакомиться с постановкой военного и морского дела в европейских странах.

2.1.2. Знакомство с европейской цивилизацией

В 1697 г. Петр под именем Петра Михайлова в составе русского посольства отправился в Европу с целью укрепить прежние отношения с западноевропейскими государствами и завязать новые в видах борьбы с Османской империей. Но кроме этой официальной цели, миссия имела и другую – найти опытных капитанов и мастеров корабельного дела.

В Утрехте и Гааге Петр встречался с английским королем Вильгельмом III. Вильгельму понравилась энергия молодого царя, его страсть к наукам, особенно к связанным с кораблестроением. Он подарил Петру только что построенную двадцатипушечную яхту «Транспорт-Ройял». Получив благодарность Петра и узнав о его намерении посетить Англию, Вильгельм выслал для сопровождения царя королевскую яхту и три линейных корабля.

7 января 1698 г. Петр отправился из Амстердама в Лондон. Там состоялась его новая встреча с Вильгельмом III, причем беседовали они по-голландски. В Англии Петр посещал корабельные верфи, арсенал, фабрики и мастерские, ездил в Гринвичскую обсерваторию, где познакомился с Эдмундом Галлеем{55}. Под именем врача-философа Петра Постникова, царь погрузился в лондонскую научную жизнь, познакомился с Обществом врачей и многих уговорил поехать в Россию.

Петр изучал государственное устройство Англии, ее законодательство, денежную систему, образование. Он посетил Оксфордский университет, чтобы познакомиться с профессорами геометрии, астрономии и географии – наук, связанных с мореплаванием и навигацией и поэтому особенно интересовавших Петра.

Тем временем Я.В. Брюс{56} изучал математику, географию, историю, политику и экономику Англии, закупал научные инструменты, приглашал английских математиков на русскую службу.

Мы видим, что Петр и Брюс учились тому, чему в России учиться было негде и не у кого. Образование, отвечающее нуждам государства, как их понимал Петр, предстояло создавать с нуля.

Несколько раз Петр посетил Монетный двор в Тауэре, смотрителем которого в то время был Ньютон. Прямых свидетельств об их встрече нет, но когда в 1713 г. вышло второе издание «Начал», в списке обязательной рассылки, составленном Ньютоном и содержавшем около 70 лиц и учреждений, на первом месте значилось: «6 – царю для него самого и для главных библиотек Московии» (цит. по [90, с. 382]).

В августе 1698 г. Петр, получив известие о новом стрелецком бунте, спешно возвратился из Англии в Москву. К моменту его возвращения бунт уже был подавлен, проведено следствие, несколько человек были повешены, другие заключены в тюрьму. Однако Петру этого показалось мало. Он начал собственное расследование и жестоко покарал бунтовщиков. Софья была пострижена в монахини в Новодевичьем монастыре. В деле оказались замешаны родственники жены Петра Евдокии Лопухиной, они были высланы из Москвы, а царица Евдокия пострижена в монахини в Суздальском Покровском монастыре.

Так Петр «впервые рассчитался со старым порядком и стал проводить свои культурные новшества» [152, с. 327].

2.1.3. Организация светского образования

Начиная с 1697 г., Петр посылал десятки знатных молодых людей в Европу для обучения морскому и инженерному делу. Из дневника князя Бориса Куракина следует, что они учились там «математике, части астрономии, нафтике [навигации], фортификации оборонительной и наступательной и много плавали» [94, т. 4, с. 236]. Некоторые из дворян, отправленных Петром учиться в Европу, впоследствии оставили воспоминания о том времени. Из них можно сделать вывод о том, насколько трудным и непродуктивным было обучение для неподготовленных и равнодушных к наукам людей: «Скоро оказалось, что технические науки плохо прививались к сословию, что русскому дворянину редко и с великим трудом удавалось стать инженером или капитаном корабля… Но пребывание за границей не проходило бесследно: обязательное обучение не давало значительного запаса научных познаний, но все-таки приучало дворянина к процессу выучки и возбуждало некоторый аппетит к знанию» [94, т. 4, с. 238].

Одновременно с посылкой дворян для обучения в Европу Петр озаботился устройством образовательных учреждений в России, в первую очередь для нужд армии и флота. В 1698 г. Петр пригласил профессора Эбердинского университета Фарварсона{57} приехать в Россию. При участии Фарварсона в 1701 г. в Москве в Сухаревой башне была открыта «Школа математических и навигацких наук» – первое светское государственное учебное заведение в России. С.М. Соловьев упоминает о правиле Петра «брать иностранцев, но строго наблюдать за ними, чтобы они не теснили русских, и как можно скорее выдвигать последних, чтоб они могли заменить наемников» [178, с. 134]. Так, к Фарварсону был приставлен русский помощник – Леонтий Филиппович Магницкий (1669–1739). Вскоре Магницкий стал старшим учителем и заведующим учебной частью. Магницкий остался в истории российского образования благодаря учебнику «Арифметика, сиречь наука числительная» (1703). «Арифметика» Магницкого была издана в Москве в 1703 г. по повелению Петра «…ради обучения мудролюбивых российских отроков и всякого чина и возраста людей». В этом учебнике наряду с арифметикой излагались элементы алгебры, геометрии, тригонометрии, астрономии, геодезии и навигации. «Арифметика» использовалась в российских школах более шестидесяти лет (видимо, до появления в 1768–1769 гг. «Универсальной арифметики» Л. Эйлера). «Арифметика» Магницкого была у Ломоносова в котомке, с которой он в 1730 г. отправился учиться в Москву.

Отметим, что хотя первая русская светская школа создавалась как профессиональная морская, ее выпускники по необходимости становились дипломатами, строителями, геодезистами, инженерами и учителями, т.е. Навигацкая школа и созданная в 1715 г. на ее основе Петербургская морская академия играли еще и роль общеобразовательных учебных заведений, так же как и профессионально богословские Славяно-греко-латинская академия в Москве и Киево-Могилянская академия. Роль этих учебных заведений в становлении российского образования трудно переоценить. В частности, они поставляли учителей для создаваемой Петром системы светских школ, а их лучшие ученики становились студентами первого российского университета при Петербургской академии наук.

В 1707 г. при Московском военном госпитале была открыта Медицинская школа. В 1711 г. в Москве открылась Инженерная школа, а в Петербурге – Артиллерийская. Учебные заведения того времени «были разносословные и довольно элементарные, только венчавшие свои программы какими-нибудь специальностями» [94, т. 4, с. 241]. Из-за нежелания дворян отправлять своих детей учиться возникали трудности комплектования. Так, в Инженерную школу сначала было набрано 23 ученика. Петр потребовал довести количество учащихся до 150, при условии, что две трети будет дворянских детей. Чтобы выполнить это предписание, учеников набирали принудительно. Ключевский пишет: «В школьном ведомстве создавалась атмосфера, чуждая и даже враждебная науке» [94, т. 4, с. 242]. Не хватало учебников, многие учителя были несведущи в науках, часто пренебрегали своими обязанностями, инструкции предусматривали телесные наказания по всякому поводу не только для учеников, но и для учителей. Школяры бежали из школ. Такое положение в народном образовании «станет для нас вполне понятным явлением, если к трудновообразимому языку, на каком преподавали иноземные учителя, к неуклюжим и притом трудно добываемым учебникам, к приемам тогдашней педагогии, вовсе не желавшей нравиться учащимся, прибавим взгляд правительства на школьное ученье не как на нравственную потребность общества, а как на натуральную повинность молодежи, подготовлявшую ее к обязательной службе. Когда школа рассматривалась как преддверие казармы или канцелярии, то и молодежь приучалась смотреть на школу, как на тюрьму или каторгу…» [94, т. 4, с. 243]. Были и некоторые исключения из общего правила, одно из них – гимназия пастора Глюка, явившаяся первой попыткой завести светскую общеобразовательную школу.

Гимназия пастора Глюка. Пастор Глюк известен из-за его экономки Марты Скавронской, ставшей впоследствии женой Петра Великого и русской императрицей Екатериной I, и меньше как педагог. В то время Глюк был, возможно, единственным профессиональным педагогом в России, знакомым с педагогической системой Коменского и следовавшим ей в практике обучения.

Пастор Глюк получил богословское и филологическое образование в немецких университетах и отправился в качестве миссионера в Лифляндию в г. Мариенбург. Там он изучил русский и латышский языки, перевел на них тексты Библии (русский перевод Библии погиб при осаде Мариенбурга), занимался устройством русских и латышских школ, переводил для них учебники. В 1702 г. при взятии Мариенбурга русскими войсками пастор попал в плен и был препровожден в Москву в качестве переводчика Посольского приказа и для обучения сыновей подьячих немецкому, французскому и латинскому языкам. Петр оценил способность пастора обучать не только языкам, но и «многим школьным математическим и философским наукам на разных языках».

В просветительские планы Петра входило сделать Св. Писание максимально общедоступным. Поэтому он намеревался издать много экземпляров Библии на церковнославянском языке и различные пособия по ее чтению, а также перевод Библии на разговорный русский язык. Первые попытки перевода богослужебных книг на разговорный русский язык предпринимались в конце XVII в. В 1680 г. в Москве была издана «Псалтирь рифмотворная», принадлежавшая перу Симеона Полоцкого. В 1683 г. переводчик посольского приказа Авраамий Фирсов перевел Псалтирь на современный ему разговорный язык, объяснив в предисловии, что в прежнем виде ее нельзя правильно понять «по множеству в ней речений разных языков» [192, с. 248]. Перевод Фирсова был запрещен патриархом Иоакимом. Богослужение и обучение продолжало идти на церковнославянском языке. Петр поручил Глюку сделать перевод Нового Завета, что тот и исполнил. Однако в 1705 г. Глюк скончался, и судьба его перевода неизвестна (см., например, [192, с. 248]). Петр, занятый другими делами, видимо больше не проявлял интереса к этой затее. Идея перевода Библии на русский язык возродилась лишь в начале XIX в., о чем речь будет идти в следующей главе.

В начале 1705 г. Петр издал указ «об учреждении гимназии для бесплатного обучения детей бояр, окольничьих, думных и ближних и всякого служилого и купецкого чина людей». В школе Глюка использовалась классно-урочно-предметная система обучения. Курс обучения состоял из трех классов: начального, среднего и высшего. Для своей школы Глюк подготовил на русском языке краткую географию, русскую грамматику, лютеранский катехизис, молитвенник и «ввел в преподавание руководства к параллельному изучению языков чешского педагога XVII в. Коменского, из которых Orbis Pictus (Мир в картинках) обошел чуть ли не все начальные школы Европы» [94, т. 4, с. 244–248].

После смерти Глюка его школа постепенно пустела: ученики и учителя переходили в Славяно-греко-латинскую академию и Медицинскую школу. В 1715 г. оставшиеся учителя были переведены в открывающуюся в Петербурге Морскую академию. После закрытия школы Глюка единственным общеобразовательным всесословным учебным заведением в Москве оставалась Славяно-греко-латинская академия. В 1716 г. в академии училось около 400 студентов [94, т. 4, с. 247].

Параллельно с попытками приобщить дворянских детей к светскому образованию, предпринимались разнообразные меры, стимулирующие повышение уровня грамотности духовенства. В 1708 и 1710 гг. были изданы царские указы, предписывающие отдавать в школы детей духовных лиц под страхом лишения права наследования места родителей.

2.1.4. Просветительские начинания Петра

Петр издал указ, согласно которому 1 января 7208 г. от сотворения мира отмечался как первый день нового 1700 г. от Рождества Христова, тем самым вписав Россию в общеевропейскую историю.

Важным событием в деле народного просвещения было создание по указу Петра в 1703 г. первой общероссийской газеты «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и в иных окрестных странах» (с 1728 г. – «Санкт-Петербургские ведомости»){58}. Вот что писал о роли газет С.М. Соловьев: «Могущественное средство развития человека состоит в расширении сферы; человек развивается, когда переносится из бедной простой обстановки жизни, из круга немногих и постоянно повторяющихся явлений, в жизнь, обстановленную богаче, представляющую больше разнообразия предметов и явлений; сельчанин поэтому развивается, когда переносится в город, еще сильнее развивает путешествие, бывалость; но человек новой Европы приобрел еще одно средство развития, возможность участия в жизни всего современного человечества: это ведомости обо всем совершающемся в современности, ведомости, которые распространяются с такою быстротой посредством печати» [178, с. 135].

Примечательно, что в первом номере «Ведомостей» как о важнейшем событии сообщалось, что «повелением его величества московские школы умножаются, и 45 человек слушают философию и диалектику уже окончили, в математической штюрманской (навигацкой) школе больше 300 человек учатся и добре науку приемлют» (цит. по [94, т. 4, с. 238]). В качестве «Приложений к Санкт-Петербургским ведомостям» издавался первый в России научно-популярный журнал. «Приложения» служили единственным источником знаний о науке и технике того времени для многих людей, не имевших возможности получить систематическое образование.

Одним из самых важных и трудных дел был перевод иностранных учебников на русский язык: «Кроме страшной трудности передачи научных понятий на языке народа, у которого до сих пор не было науки, была еще трудность, происходившая от существования двух языков, резко различавшихся друг от друга: книжного, или так называемого церковно-славянского, и народного» [178, с. 134]. Петр принял активное участие в этом деле: он не только указывал, какие книги надо переводить, но сам исправлял сделанные переводы и учил других. Он писал одному переводчику: «Книгу о фортификации, которую вы перевели, мы прочли: разговоры зело хорошо и внятно переведены; но как учить фортификации делать, то зело темно и непонятно переведено; не надлежит речь от речи хранить в переводе; но точию его выразумев, на свой язык уже так писать, как внятнее может быть» (цит. по [178, с. 134–135]).

Еще одним средством просвещения народа Петр считал общедоступный театр. В тяжелые годы войны со Швецией, едва оправившись от поражения под Нарвой, Петр выписал из Германии странствующую труппу актеров, в числе которых были и немецкие студенты. Управлял труппой актер и переводчик Куншт. На Красной площади для публики, для «охотных смотрельщиков», был построен первый театр – «комедиальная хоромина». Переводчики Посольского приказа переводили на русский язык пьесы из репертуара труппы; в их числе помимо исторических произведений была комедия Мольера «Доктор принужденный» («Лекарь поневоле»), а также пьесы, специально сочиненные по поводу какого-либо важного события, например, взятия крепости Орешек.

Петр инициировал разработку нового, так называемого «гражданского» шрифта. По указу 1708 г. все книги светского содержания стали печатать этим шрифтом. Первой такой книгой была «Геометриа, словенски землемерие».

Отметим, что до Петра евклидова геометрия почти не была известна на Руси. Под геометрией понималось буквально искусство мерить землю, причем единственным средством измерения была мерная веревка, средств для измерения углов не было никаких. Поэтому правила этого «искусства» были самыми примитивными: площадь любого треугольника вычислялась посредством умножения одной стороны на половину другой, площадь круга приравнивалась к площади квадрата со стороной, равной четверти окружности, и т.п. (подробнее см., например, [125, с. 225]). Эти «правила» показывают, насколько может отстать страна, самодовольство которой достигло таких границ, что она презирает окружающий мир и не желает изучать его достижения. В 1719 г. был напечатан учебник геометрии «Эвклидовы элементы», созданный в Навигацкой школе под руководством Фарварсона.

С 1708 г. начали ежегодно издавать календари, содержавшие наряду с астрономическими сведениями астрологические предсказания. Первый календарь без астрологии был опубликован в 1719 г. русским ученым Алексеем Изволовым, получившим образование за границей. Изволов предупреждал, что в его календаре не будет астрологических предсказаний, т.е. «назначивания о перемене воздуха и прогностики или пророчения предбудущих времен», так как астрономия не может делать подобных предсказаний и их помещение в календаре есть простое шарлатанство, «чтобы наполнить больше бумаги и достать от простого народу больше денег» (цит. по [125, с. 229]).

В 1711 г. в Петербурге открылась типография, а при ней книжная лавка. В целом же за период с 1708 г. по 1725 г. в России было напечатано книг больше, чем за предыдущие 150 лет, прошедших со времени издания Иваном Федоровым «Апостола».

В 1712 г. Петр повелел «издать печатным тиснением книгу Библии на словенском языке{59}; а прежде тиснения прочесть ту словенскую Библию и согласить во всем с греческою седьмидесяти переводчиков. И быть у дела того в смотрении и исправлении еллинско-греческих школ учителю, иеромонаху Софронию Лихудию, да Спасскаго монастыря архимандриту Феофилакту Лопатинскому, да типографии справщикам Феодору Поликарпову и Николаю Семенову, в чтении справщиком же монаху Феологу да монаху Иосифу. А согласить им и править в главах и стихах в речах против греческой Библии, грамматическим чином. И буде где в словенской против греческой Библии явятся стихи пропущены или главы перемешаны или и в разуме Писанию Священному греческому противность явится: и о том доносить преосвящ. Стефану, митрополиту рязанскому и муромскому, и от него требовать решения» (цит. по [192, с. 245–246]). Исправление было окончено в 1723 г., и Синод постановил «исправленную Библию на славянском диалекте напечатать неотложно», однако это «неотложное» дело затянулось до самой кончины Петра, а после нее и вовсе остановилось. Исправленная Библия была напечатана лишь в 1751 г. по требованию императрицы Елизаветы.