Теперь ему ничего не нужно

– Если бы ты не планировал окоченеть, я бы сейчас развлекался с дамочкой, – злобно проговорил он.

Даффи расправил обертку рядом с телом, взял трость и зацепил подмышку Кэттли. Он не мог заставить себя трогать труп руками. С помощью несложных манипуляций он перекатил тело на ткань, после чего встал на колени и соорудил из Кэттли аккуратный сверток.

В процессе Даффи почувствовал себя так скверно, что вернулся в гостиную и снова угостился скотчем. В ногах образовалась легкость, и он понял, что уже порядком набрался. Но голова была ясной, а безрассудства пока хватало, и Даффи решил продолжить.

Он доверху наполнил стакан Аннабель и отправился в спальню. Войдя в комнату, он чуть не уронил виски. Аннабель лежала на кровати – на боку, в костюме Евы. Нужно сказать, костюм был прелестный.

Даффи поставил стакан на прикроватный столик и, попятившись, вышел из комнаты. В голове у него была только одна мысль: нужно упаковать Кэттли в чемодан, пока его мышцы не одеревенели. Даффи знал: если это случится, все пропало.

Он вышел на огромную кухню и включил свет. До половины стены помещение было выложено белой кафельной плиткой, а верхняя часть была выкрашена в желтый цвет. На полу также была плитка, черная и белая, расположенная в шахматном порядке. Шикарная кухня, подумал Даффи. Пошарив по шкафам, он нашел кусок бечевки, после чего вернулся к телу, аккуратно завернутому в ткань. Даффи встал на колени и обвязал сверток бечевкой. Затем он притащил из гостиной чемодан и принялся втискивать в него тело Кэттли.

Проделав половину дела, он был вынужден сделать перерыв и присесть на стул. Упаковывать Кэттли оказалось несложно – его тело было мягким, как желе. Даффи сидел и смотрел на чемодан; сверток был великоват и чуть выступал с боков. Даффи поднялся на ноги и затолкал выступающие части внутрь с помощью трости. Поначалу крышка не хотела закрываться, и фотографу пришлось встать на нее. От этого Даффи почувствовал себя нехорошо, но все же сумел закрыть замки.

Он достал платок, вытер ладони и промокнул лицо.

В этот момент из спальни явилась Аннабель. На ней была черная юбка, белая шелковая блузка и черный жакет. В руке у нее была пара водительских краг сорочьей расцветки. Она двигалась медленно, чуть покачиваясь. Даффи видел, что спиртное сделало свое дело.

Аннабель изучающе посмотрела на него.

– Он упакован, – жестко произнес Даффи.

Женщина ничего не сказала, но в ее взгляде было столько ненависти, что Даффи даже удивился. Подумав, он решил, что у Аннабель есть причины сердиться.

– Трудно оставаться галантным, когда в квартире лежит труп, – сказал он.

Аннабель пропустила его слова мимо ушей. Она стояла у стола, отвернувшись в сторону.

– Что теперь? – спросила она.

– Можете взять машину?

– Гараж в подвале.

Даффи вышел наружу и нажал кнопку лифта. Тот медленно поднимался, и фотограф поймал себя на том, что высматривает новые трупы. Таковых не оказалось. Он поднял решетку и вернулся в квартиру. Затаскивать чемодан в кабину лифта пришлось самостоятельно; Аннабель и пальцем не пошевелила, чтобы помочь ему. Груз был тяжелый, но Даффи справился.

Женщина проследовала за ним в кабину лифта; оба встали возле чемодана, стараясь не смотреть на него. Даффи нажал на нижнюю кнопку, лифт отправился в подвал. По пути Даффи считал этажи. К тому времени как лифт доехал до подвала, он насчитал двенадцать. Удивительно, что от Кэттли вообще что-то осталось.

Подбежал смотритель гаража – низкорослый, с черными волосами, похожими на проволоку. Увидев Аннабель, он обрадовался, как щенок; разве что из кожи не выпрыгнул.

– Желаете взять автомобиль? – спросил он, вытирая перепачканные маслом руки о лоскут ветоши.

– Да, пожалуйста, – вежливо сказала Аннабель, лучась радостью, хоть это и стоило ей титанических усилий.

Не покидая лифта, Даффи наблюдал за происходящим. Низкорослый метнулся в темноту. Мгновением позже раздался звук мотора – довольно мощного, решил Даффи. Через минуту в поле зрения появился большой «кадиллак» с включенными габаритными огнями. Автомобиль лихо развернулся и встал напротив Аннабель. А он неплохо водит, подумал Даффи, и был прав.

Парень стряхнул пыль с сиденья, протер ветровое стекло и придержал дверь для Аннабель, не обращая совершенно никакого внимания на Даффи.

Аннабель уселась за руль и хлопнула дверцей. Даффи схватился за чемодан и посмотрел на коротышку.

– Подсоби-ка, – попросил он.

Парень охотно пришел на помощь, но толку от него оказалось немного. К тому времени как чемодан оказался на сетке багажника, Даффи весь взмок.

– Она съезжает? – спросил коротышка.

– Не, – ответил Даффи, проверяя багажные ремни. – Решила избавиться от лишних книжек.

– Не поздновато ли?

Даффи пронзительно посмотрел на парня. Возможно, он только кажется тупым.

– А ты против? – грубо спросил он.

– А я что? Я ничего, – торопливо ответил низкорослый и заморгал.

Даффи дал ему пару баксов, обошел машину и уселся рядом с Аннабель. Она переключила передачу, и «кадиллак» покатил к выезду из гаража.

– Куда ехать? – спросила она.

Даффи уже все продумал.

– В Ист-Сайде есть небольшое кладбище, неподалеку от Гринвич-Виллидж, – произнес он. – Едем туда.

– Как мило, – сказала Аннабель, бросив на него быстрый взгляд.

Даффи откинулся на спинку кожаного сиденья.

– Вы шикарная девушка, – тихо произнес он. – Просто сегодня у меня неудачный день.

Аннабель промолчала.

– Я подниму этот вопрос в последний раз, – продолжал он, – чтобы не оставлять недомолвок. Хочу, чтобы вы знали: я очень высоко ценю ваше предложение. Но если бы я его принял, труп успел бы окоченеть. Поэтому мне пришлось отказаться. У вас есть полное право обижаться на меня.

Несколько секунд Аннабель обдумывала услышанное.

– Я не обижаюсь на вас, – наконец произнесла она. – Я думаю, вы очень правильно поступили, решив привести меня в чувство.

Вот и все. Даффи вздохнул и потянулся за сигаретой.

– Давайте не будем ссориться, – сказал он. – У нас и без того достаточно забот.

– Я ни с кем не ссорюсь, – только и ответила женщина.

Следующие три квартала они проехали в молчании.

– Здесь сверните направо, – скомандовал Даффи.

Аннабель крутанула баранку. Даффи подумал, что эта красотка управляется с огромным «кадиллаком» так, словно они с машиной – единое целое. Автомобиль двигался в потоке транспорта, ни разу ни сбавив скорость. Казалось, Аннабель умеет рассчитывать дистанцию до миллиметра. В большинстве случаев она с необъяснимой точностью успевала на зеленый свет. «Кадиллак» был мощной машиной, и легкого прикосновения к педали было достаточно, чтобы он мчался вперед подобно стреле.

Когда они добрались до кладбища, было два часа ночи. Даффи подался вперед.

– Только не волнуйтесь, – сказал он. – Обычно здесь никого нет, но всякое бывает. Вдруг на кого-нибудь наткнемся.

Аннабель остановила машину у железных ворот. Даффи открыл дверь и выбрался наружу. Ночь была весьма темной, и на кладбище не было ни огонька.

«Хорошо, что я не ирландец», – подумал Даффи. Место было жутковатое.

– Ждите здесь, – произнес он, повернувшись к автомобилю. – Я пойду осмотреться.

Аннабель открыла дверцу и поставила ногу на асфальт.

– Одна я здесь не останусь, – возразила она.

Даффи не удивился. Он подошел к железным воротам и толкнул посильнее. Створки распахнулись.

– Думаю, стоит заехать внутрь, – предложил он. – Тогда нас не будет видно с дороги.

Аннабель снова забралась в «кадиллак» и завела двигатель. Когда машина проехала достаточно далеко по центральной аллее кладбища, Даффи подал знак остановиться и закрыл ворота.

Женщина выбралась из машины, в руке у нее был маленький фонарик. Ночь была душной. Даффи чуть ослабил воротник, запустив за него большой палец, и скользнул взглядом по мрачному местечку. То, что он видел, совершенно ему не нравилось. Аннабель стояла совсем рядом. Дотронувшись до нее, Даффи почувствовал, что она дрожит.

Высокая луна выглянула из тумана, словно лицо мертвеца. Даффи подумал, что вот-вот начнется дождь.

– Хочу найти старый мавзолей, – произнес он. – Если спрятать в нем Кэттли, тело обнаружат нескоро. Если вообще обнаружат.

Даффи медленно направился вглубь кладбища. Аннабель не отходила от него ни на шаг. Белые камни по обеим сторонам дорожки походили на привидений. «Вот же угораздило!» – думал фотограф.

Чем дальше они продвигались, тем темнее становилось вокруг, – видимо, деревья тут росли чаще.

– Милое местечко, да? – произнес Даффи.

В воздухе висел тяжелый аромат кладбищенских цветов. Под ногами шуршал гравий – в тишине Даффи казалось, что он ступает по шутихам.

– Хотелось бы убраться отсюда, – занервничала Аннабель. – Мне страшно.

– Да я и сам весь дрожу, – признался Даффи. – Думаю, если включить фонарик, с дороги уже не заметят.

Он поводил лучом света по сторонам, то и дело освещая надгробия. В ночи они казались ослепительно-белыми.

– Похоже, нашел. – Даффи остановился и посветил налево – туда, где стоял мавзолей из черного мрамора, почти невидимый, пока на него не упал луч света. Они подошли поближе и внимательно осмотрели сооружение. Мраморная дверь была заперта.

– Вот и новый дом для Кэттли, – произнес Даффи, проводя ладонью по гладкой холодной двери. – Но как же, черт возьми, мы его туда засунем?

Он передал женщине фонарик и надавил плечом на дверь. Плечо заболело, но дверь осталась на месте.

– Что это за номер? – спросила Аннабель.

В дверь была вмонтирована маленькая литая табличка с цифрой 7. Даффи взглянул на нее в свете фонаря и сказал, что не знает.

– Может, ключи от таких мест хранятся в сторожке? – предположила женщина.

– Отличная мысль, – усмехнулся Даффи. – Пойдемте посмотрим.

Заброшенная сторожка у ворот была закрыта на замок, но Даффи без особенного труда справился с окном, забрался внутрь и огляделся. Ключница висела рядом с входной дверью; у всех ключей были деревянные брелоки с выжженными номерами. Даффи поискал номер 7 и нашел нужный ключ.

– Вы были совершенно правы, – сказал он. – Подгоните машину к склепу, а я пойду проверю замок.

Аннабель села за руль «кадиллака» и начала сдавать задом по дорожке. Пару раз она съехала с пути, так что Даффи пришлось вернуться и посветить ей. Наконец они добрались до мавзолея. Даффи вставил ключ в замочную скважину, с силой провернул его и толкнул дверь. Та открылась. Воздух внутри был затхлым, и Даффи сделал шаг в сторону.

– Похоже, парню уготовано приличное общество, – только и сказал он.

Даффи вернулся к автомобилю и вступил в сражение с багажными ремнями. Аннабель стояла рядом, стараясь держать фонарик ровнее. Наконец Даффи отстегнул чемодан и опустил его на землю. Груз был тяжелый, но фотограф ухитрился проделать все бесшумно. Затем он выпрямился и вытер ладони носовым платком.

– Думаю, мне не помешало бы выпить, – устало сказал он.

– В бардачке есть пинта виски.

Пулей метнувшись к машине, Даффи как следует приложился к фляжке. Он подумал, что не стоит предлагать виски Аннабель, – похоже, этот напиток сбивал ее с пути истинного, а Даффи не хотелось снова ей отказывать.

– Пожалуй, теперь я могу справиться с чем угодно, – сказал он, пряча фляжку в задний карман брюк.

Даффи снял пиджак, расстегнул воротник рубашки и ослабил галстук, после чего взялся за чемодан и принялся затаскивать его в мавзолей. Стоя снаружи, Аннабель светила ему фонариком. Луч света дергался – ее руки тряслись, как у бармена, готовящего коктейль.

Наконец чемодан был внутри, и Даффи остановился.

– Бога ради, дайте мне фонарик, – попросил он.

Аннабель с радостью выполнила просьбу.

– Меня сейчас стошнит, – сказала она.

– Не стошнит, – резко возразил Даффи. – Идите в машину, быстро.

Когда Аннабель ушла, он открыл чемодан и перевернул его набок. Водонепроницаемый сверток держался крепко, и его пришлось вытаскивать. Даффи потянул за ткань, та порвалась и фотограф не удержался на ногах. Он упал на какой-то выступ, и его рука коснулась холодной металлической пластины. Даффи ощупал ее и тут же отдернул руку. Это была ручка гроба. По лицу Даффи ручьями стекал пот – хоть выжимай.

Он подошел к двери и полной грудью вдохнул влажный воздух, после чего вернулся к чемодану, грубо вытащил тело и сорвал с него багажную обертку. Кэттли в неуклюжей позе растянулся у его ног. Не глядя на него, Даффи сунул ткань в чемодан и вытащил его из склепа.

Виски основательно накрыл его, походка стала шаткой. Он вернулся, чтобы забрать фонарь, и снова постарался не смотреть на Кэттли. Затем он захлопнул дверь мавзолея и закрыл ее на ключ.

Его рубашка прилипла к груди, ноги слегка дрожали.

– Вы в норме? – донесся из автомобиля голос Аннабель.

Даффи сказал, что у него все хорошо, но только потому, что был пьян. На самом деле он чувствовал себя неважно. Сейчас он хотел одного: напиться так, чтобы, проспавшись, все это забыть. Слишком много происшествий для одной ночи.

Аннабель вышла из машины и встала рядом с ним.

– А как же чемодан? – спросила она.

– В сторожке я видел кран и шланг для полива. Отнесу чемодан и обертку туда, отмою, и потом поедем домой.

Аннабель села на подножку автомобиля и закурила сигарету. Она просидела там все время, не открывая глаз. Ей было страшно оставаться одной; настолько страшно, что, если бы не сигарета во рту, она бы кричала и кричала от ужаса.

Возвращаясь к машине, Даффи окликнул женщину. Он не хотел внезапно появляться из темноты.

– Все в порядке, – произнес он, укладывая чемодан на багажник. – Грязи нет. Кэттли хорошо спрятан, и я думаю, что теперь вам ничего не грозит.

Аннабель села за руль, автомобиль медленно двинулся к воротам. Даффи шел рядом с машиной. Открыв створки ворот, он внимательно осмотрел дорогу: она была темной и пустой. Автомобиль выехал с кладбища, Даффи закрыл ворота и уселся в машину рядом с Аннабель.

Не говоря ни слова, Аннабель гнала машину вперед. Она не сводила взгляда с дороги, а Даффи, тяжело дыша, откинулся на сиденье и чувствовал, что вот-вот уснет.

Когда улицы стали более оживленными, он поднял голову.

– Можете высадить меня здесь, – сказал он. – Пойду домой.

– Я вас подвезу, – произнесла Аннабель.

– Нет.

Она остановила машину.

– Простите меня. Я… – начала она.

– Пойду домой, – твердо повторил Даффи. Он был сыт по горло ночными приключениями. – Возможно, завтра. Но не сегодня.

Он открыл дверцу и, пошатываясь, выбрался на улицу, после чего остановился, держась за дверцу.

– Мне нужно забрать фотографии, – сказал он. – Тогда и увидимся.

Даффи с размаху захлопнул автомобиль. Перед ним пронеслись огромные глаза Аннабель, полные ненависти, и белые зубы, блестящие во тьме. «Кадиллак» умчался прочь.

Даффи оглядел улицу в поисках такси.

– Похоже, эта красавица на дух меня не переносит, – печально сказал он, глядя на подъезжающий желтый таксомотор.

Глава четвертая

Даффи обитал в трех комнатах, расположенных под самой крышей старомодного многоквартирного дома.

Таксист подъехал к бордюру и остановился прямо под светофором. Даффи выбрался из машины, не закрывая дверцу; та закачалась на петлях.

– Еще куда-то поедем? – спросил водитель.

– Нет.

– Неплохо повеселились, да? – Таксист взглянул на Даффи. Тот отвернулся в сторону, чтобы не дышать на водителя, и ответил:

– Рассказать – не поверишь.

– Можете не рассказывать, и так все видно, – произнес таксист. Очередной умник.

Даффи расплатился и захлопнул дверцу – так сильно, что такси закачалось. Водитель нахмурился, но промолчал и уехал прочь – он был нахальным, но не тупым.

Даффи поднялся по ступеням, порылся в кармане в поисках ключа и нащупал замок.

– Черт возьми, этот скотч – просто бомба, – пробормотал он, пытаясь попасть ключом в замочную скважину. Наконец он справился с этой задачей и отомкнул дверь.

Внутри было темно, но Даффи знал, куда идти. Когда он начал подниматься к себе, пробило четыре. В холле висели настенные часы, и их дребезжащий звон всегда вызывал у Даффи раздражение. Фотограф осторожно пробирался вверх по ступеням, стараясь не шуметь. Одной рукой он держался за перила, а другой касался противоположной стены. Нужно было преодолеть четыре пролета, но Даффи был к этому привычен. Добравшись до своей площадки, он остановился. В его квартире горел свет. Это было ясно по яркой полоске под дверью.

Одно из двух – или уборщик забыл выключить лампу, или его дожидается Макгвайр. Ах да, он же совсем забыл про беднягу Макгвайра. Стыд и позор. Даффи сокрушенно покачал головой. Сэм, наверное, очень сердится. Он снова нащупал ключ и открыл дверь. На мгновение свет ослепил его.

В комнате лицом к двери сидели двое мужчин. Еще один стоял у окна и разглядывал улицу, чуть отодвинув жалюзи.

Даффи вздрогнул.

– Бьюсь об заклад, вы выпили мой виски, – сказал он.

Человек у окна резко повернулся. Ну и здоровяк. У него было помятое, грубое лицо профессионального боксера, не добившегося успеха. Картину дополняли монгольские глазки и отвисшая челюсть.

Даффи посмотрел на него и перевел взгляд на сидящих в креслах. Ближе к двери расположился невысокий человек с холодным жестким взглядом; его губы были крепко сжаты, руки сложены на животе, а лицо – бледное, как бараний жир.

Справа от него сидел второй, помоложе. На щеках у него играл свежий румянец, обзавестись которым мечтает большинство девушек. Глаза его были прищурены, а углы рта опущены, отчего парень выглядел совсем как киношный бандит.

– Ну наконец-то, – произнес невысокий.

Закрыв дверь, Даффи прислонился к ней спиной.

– Если бы я знал, что вы придете, – сказал он, – вернулся бы пораньше.

– Вы слышали? – спросил невысокий. – Наш вундеркинд не знал, что мы придем. Иначе вернулся бы пораньше.

Остальные промолчали.

– Раз уж вы здесь, говорите, в чем дело, – сказал Даффи.

– Он хочет знать, в чем дело, – снова отозвался невысокий.

– Тебе обязательно повторять все мои слова? – спросил Даффи, медленно сжимая кулаки. – Иначе эти пташки не поймут меня?

Невысокий устроился поудобнее.

– Ты же понимаешь его, Клайв? – обратился он к молодому.

– Клайв? – Даффи почувствовал прилив раздражения. – Это сорт нарциссов, верно?

Молодой выпрямился:

– Послушай, ты, зубочистка…

Невысокий хихикнул.

– Как ты ухитряешься такое выдумывать? – спросил он.

– Так что происходит? – сердито осведомился Даффи и посмотрел на крепыша, стоявшего у окна.

– Ну перестань уже. – Невысокий внезапно погрустнел. – Давай ее сюда.

– Бога ради, что я должен тебе дать? – спросил Даффи.

– Слышал, Клайв? Он спрашивает, что он должен мне дать.

Молодой, по имени Клайв, лениво выбрался из кресла и навис над невысоким. На его лице появилось недовольное выражение.

– Так ты далеко не уедешь, – сказал он. – Спусти на него Джо.

Здоровяк, стоявший в углу, сделал шаг вперед. Казалось, он еле сдерживается. Невысокий махнул в его сторону рукой.

– Не так быстро, – произнес он. – Нам необязательно прессовать этого болвана.

Даффи подумал, что все они ненормальные, и пожалел, что не успел допить фляжку. Клайв отступил в сторону и сердито уставился на фотографа.

– Пора шевелить мозгами, вундеркинд, – сказал невысокий, не сводя с Даффи тяжелого взгляда. – Мы пришли за камерой.

Даффи сдвинул шляпу на затылок и шумно выдохнул. «Вон оно что!» – подумал он, подошел к сервировочному столику и взял бутылку скотча.

– Вам плеснуть, джентльмены? – спросил он.

В руке у Клайва появился пистолет. Даффи удивленно посмотрел на него и обратился к невысокому:

– Скажи своему петушку, чтобы убрал пушку, пока никто не пострадал.

– А если кто и пострадает – что с того? – произнес невысокий.

– Пусть этот придурок спрячет пугач, – резко сказал Даффи. – Иначе я сделаю это за него. Еще и уши ему пообрываю.

Клайв издал высокий звук, похожий на лошадиное ржание. Казалось, с ним вот-вот случится припадок. Его лицо побелело, а глаза стали темными от ненависти. Увидев это, Даффи слегка похолодел.

– Убери пушку, – скомандовал невысокий.

Молодой медленно повернул голову и посмотрел на невысокого.

– Я его пристрелю! – взвизгнул он.

– Повторяю – убери пушку, – сказал невысокий, удивляясь, что его не поняли с первого раза.

Клайв помедлил, моргнул и сунул пистолет в задний карман брюк. Он нерешительно стоял на месте, трогая полы пиджака. Затем его лицо сморщилось, словно каучуковая маска, и он внезапно расплакался. Упав в кресло, он спрятал лицо в костлявых ладонях и продолжал всхлипывать.

Невысокий вздохнул и произнес, обращаясь к Даффи:

– Видишь, как ты его расстроил.

Даффи бросил шляпу на канапе и провел пальцами по волосам.

Здоровяк отошел от окна, приблизился к Клайву и погладил его по голове. Он ничего не говорил, просто стоял и водил по голове молодого тяжелой ладонью.

Невысокий поерзал в кресле.

– Ну перестань. Я не хотел тебя обидеть, – произнес он. – Нам не говорили убивать этого парня, потому я тебе и запретил, понятно?

Клайв убрал руки от лица и шмыгнул носом.

– Но не таким же тоном, – сказал он.

– Конечно, конечно. – Невысокий улыбнулся, не разжимая губ. – Извини. Что мне еще сказать? «Извини» – этого достаточно.

– Меня расстроили не слова, а твой тон, – сказал Клайв, не сводя глаз с невысокого.

– Знаю. То, как я говорил, верно?

Клайв снова расплакался. В этот раз он не стал закрывать лицо руками – только зажмурился и вытер нос тыльной стороной ладони.

– Да, – сказал он. – То, как ты говорил.

– Вот это я понимаю, важная персона, – произнес Даффи, прислонившись к стене и взирая на происходящее с огромным интересом.

– Оставь его в покое, – сказал невысокий. – Он нормальный парень, просто чувствительный.

Клайв перестал плакать и с ненавистью взглянул на Даффи. Остальные двое тоже уставились на фотографа, словно только что вспомнили, зачем явились.

– Ты в порядке? – спросил Клайва невысокий.

Клайв ответил утвердительно.

– Ну же, – обратился невысокий к Даффи. – Мы теряем время.

– Я разочарован, – признался Даффи. – Я уж подумал, что сейчас мы все перестанем стесняться и как следует проплачемся.

Невысокий было хихикнул, но сдержался и напустил на себя недовольный вид.

– Нам пора сваливать. Давай сюда камеру.

Даффи закурил сигарету и выпустил клуб дыма в потолок.

– У меня ее нет, – сказал он.

Троица не пошевелилась.

– Послушай, – терпеливо произнес невысокий, – мы пришли за камерой и не уйдем без нее. Понял?

– Ничем не могу помочь, – кратко ответил Даффи, пожав плечами. – У меня ее нет.

– До тебя не дошло, – сказал невысокий. – Нам нужна твоя камера, и мы ее получим.

– Я и в первый раз хорошо расслышал. Говорю же – у меня ее нет.

Невысокий посмотрел на товарищей и сказал:

– У него ее нет.

– Я же говорил, что с этим ублюдком ты далеко не уедешь. – Молодой скривил верхнюю губу, обнажив зубы.

Даффи оттолкнулся от стены и медленно прошелся по комнате, не сводя глаз с троицы. Троица, в свою очередь, следила за каждым его движением.

– Ты поосторожнее, – сказал Даффи, обращаясь к Клайву. – Чует мое сердце, скоро тебе понадобятся вставные зубы.

Клайв посмотрел на невысокого.

– Спусти на него Джо, – взволнованно попросил он. – Ну давай же, пусть он выбьет дурь из этого сукина сына.

Даффи был уже совсем рядом с ним. Казалось, он беззаботно осматривается в поисках какого-то предмета.

– Не называй меня так, – зло произнес он и ударил Клайва с правой. Удар пришелся в губы. Фотографа волновал только здоровяк. Если выключить этих двоих, у Даффи был шанс – не стопроцентный, но был.

Клайв рухнул на пол вместе с креслом. Он лежал на боку, прижав ладонь ко рту, и издавал шипящие звуки.

Остальные двое изумленно застыли на месте. Даффи ударил невысокого в переносицу – неловко, ведь тот сидел в кресле, но очень сильно. Невысокий откинулся на спинку кресла, опрокинулся на пол и остался лежать без сознания.

Даффи стоял, чуть выставив руки и прижав локти к талии.

Здоровяк посмотрел на Клайва, перевел взгляд на невысокого и ухмыльнулся, показывая зубы – ровные и очень белые.

– Вот это да! – хрипло сказал он. – Ну, сейчас тебе достанется.

Он двинулся вперед, по-боксерски покачиваясь и подпрыгивая. Даффи сразу понял, что ему не тягаться с этим парнем. Он отскочил в сторону и стал пятиться, пока пятки не коснулись стены. Здоровяк наступал косолапо, но уверенно, наклонив голову, крепко прижав подбородок к плечу. Даффи нанес удар. Это был хороший удар, со свистом рассекший воздух. Здоровяк едва заметно – совсем чуть-чуть – сместился в сторону, и удар пришелся в пустоту. Затем громила ударил Даффи чуть ниже сердца. Звук был такой, словно тесаком рубанули по шмату говядины. Даффи показалось, что на него обрушился весь дом. Он почувствовал слабость в коленях, и тут здоровяк взял его в клинч. Даффи охватил его руками, надеясь если не ударить, то хотя бы сдержать противника.