Рассказы со смыслом

А потом… Потом было много всего. Шан закончил школу, поступил на службу, женился. Жизнь его ничем не отличалась от жизни других змееносцев, он был счастлив и доволен. По крайней мере – до того дня.

Когда Шан впервые заметил ее, то он сразу же ощутил какую-то тревогу. Он стоял и смотрел, как идет по дворцовому коридору эта женщина, облаченная в серебристо-зеленый металл, стремительная и сильная. Смотрел, как отливают раскаленным золотом ее короткие волосы, как блестят такие же золотые глаза и как светится ее кожа… Нет, не золотая, а молочно-белая.

– Хорошо, что эти пришельцы здесь долго не задержатся, – вполголоса проговорил Ян Гао-Юар.

Шан перевел взгляд на командира. Тот тоже выглядел встревоженным, но к его тревоге примешивалось еще что-то. Может потому, что золотоволосая женщина была слишком сильной, слишком независимой и слишком уверенной в себе? Ведь все эти качества, кроме тревоги, могли вызвать только неприязнь. Или ярость.

Шан сжал рукоять оружия. До конца его дежурства оставалось немного времени и он был откровенно рад. Вскоре он отправится домой и там все будет, как обычно. Хороший ужин, хорошая спортивная передача и жена. Скромная, нежная и покорная, как и подобает женщине. А эта…

Эта скоро уберется из его жизни, как сказал командир, вместе с проклятой книгой. "Сожгу ее сегодня же!" – решил Шан и – у него сразу отлегло от сердца.

Теперь, хвала Белым Звездам, в его жизни ничего больше не случится.

Ничего.

И никогда!

Пандора

Из космоса планета напоминала Торманс: синяя, с фиолетовым отблеском у полюсов и с чередой ослепительно-белых облаков в верхних слоях атмосферы… Так что взглянув на экран обзора, Гриф Рифт, командир "Темного Пламени" сначала застыл в недоумении, а затем поспешил перевести взгляд чуть ниже, чтобы увидеть показания приборов и того, кто как раз ими и занимался – Соль Саина.

– Что произошло, Соль? – спросил Рифт.

Инженер-вычислитель пожал плечами.

– Точно не знаю. Могу только сказать, что мы отклонились от заданного курса.

– Куда?

– Компьютер это сейчас выясняет. Думаю, все будет в порядке, через три часа мы узнаем, что произошло. Но, по крайней мере, ошибка оказалась не смертельной. И, – Соль Саин понизил голос. – Эта планета не Торманс.

Гриф Рифт кивнул, в знак согласия. Торманс остался позади, хотя память о нем оставалась незаживающей раной. Стоило только произнести его название и Рифт сразу вспоминал Родис и других погибших… Проклятая планета!

– Значит, через три часа? – задумчиво проговорил командир.

– Да, не раньше, – Соль Саин опять склонился над приборами.

Рифт опустился в кресло. Инженер обернулся к нему.

– Не стоит, пожалуй, будить остальных, – сказал он.

– Вы правы, – отозвался командир.

Соль слегка прикусил губу. В последнее время Гриф Рифт выглядел уставшим, измученным и что еще хуже – сильно постаревшим. Впрочем, после Торманса все участники экспедиции изменились. Даже – юная Чеди…

Инженер перевел взгляд на экран. Темно-синяя планета светилась, словно редкий сапфир. Сейчас она уже не производила такого гнетущего и зловещего впечатления и все же… Все же с ней было что-то не так!

– Вас что-то беспокоит, Соль? – поинтересовался командир.

– Да. Эта планета слишком похожа на Торманс… Слишком. Как вы полагаете, она обитаема?

Гриф Рифт взглянул на показания приборов.

– Технически развитой цивилизации на ней нет, но жизнь имеется. Можно открыть шахту визуального обзора и убедиться в этом.

Соль Саин решил последовать совету. Вскоре звездолетчики увидели сквозь прозрачное окно под полом поверхность планеты. Разноцветные скалы, синие леса, похожие на древние джунгли, и парящие в воздухе острова, среди которых лавировали крылатые ящерицы с всадниками…

Соль Саин какое то время смотрел на них, затем перевел взгляд на командира.

– Это… Пандора? – наконец спросил он.

– Да, она.

Они оба умолкли. Планета проплывала под ними: яркая и необычная, сверкающая всеми цветами радуги, похожая на сказочное видение.

Соль Саин прикрыл глаза рукой.

– Сколько ей еще осталось, Рифт?

Командир покачал головой.

– Немного. Не больше тысячи лет. Во всяком случае именно столько ей дают цефеяне. Именно за это время ее солнце погаснет…

– За тысячу лет цивилизация может достаточно развиться!

– Не в этом случае, Соль. Здесь все создавалась искусственно, в лабораториях, в том числе и люди, которых даже людьми считать нельзя.

– Но ведь они разумны!

– Все разумные существа развиваются, – возразил Рифт и принялся набирать нужный код.

Визуальная шахта вскоре закрылась.

Соль Саин посмотрел на экран обзора. Перед ним снова отливал сапфировым блеском диск прекрасной планеты.

До вычисления и исправления курса оставалось два часа…

Часть 3. Прошлое и настоящее

Хуже уже не будет

Книга Черных Магов лежит на камне Богини, в священном кругу. Моргана склоняется над ней. Бывшая жрица нетерпеливо переворачивает страницы, отыскивая то, что ей нужно и, наконец, находит. Нужная страница исписана символами смерти – черные маги использовали ее не более двух раз и оставили предупреждение… Но Моргане теперь все равно.

Британия захвачена саксами, Богиня и Авалон забыты, а ее младший брат Артур – мертв. Вместе с ним и после него умерли все, кого она любила: Мерлин, Вивиана, Ланселот и… Мордред. Никого из них Моргана не смогла спасти и ничего не сумела предотвратить. И вот сейчас, она должна изменить то, что уже случилось: с помощью книги Черных магов она поворачивает время вспять. Ее любимый брат должен жить, ее сын не должен родится, а Мерлин не должен умереть! Пусть исполнится это… Хотя бы это…

Моргана протягивает руки над священным камнем. Проклятая магия пожирает ее силы, ее душу и ее тело. Бывшая жрица кричит от невыносимой боли, но не останавливается. Потому что хуже уже не будет…

Не будет?

Мерлин сжимает в руках посох. Движение это невольное, ведь реальной опасности по близости нет. Просто само место плохое – насквозь пропитано черной магией. Может быть из-за того, что здесь успела побывать Моргана?

Мерлин усмехается. За несколько веков Моргана стала для него и наваждением и проклятием. Впрочем, не только для него. Будь она проклята, эта злобная ведьма, приносящая несчастье всем, с кем оказывается рядом!

Мерлин смотрит по сторонам. Вокруг лежат опрокинутые камни, земля сплошь покрыта трещинами и в этих трещинах он видит истлевшие человеческие кости. Здесь точно творилось черное колдовство. А значит, это все-таки Моргана.

Мерлин закрывает глаза и пытается сосредоточиться. Через какое то время, перед ним предстает то, что происходило когда-то. Высокая, черноволосая женщина в темной одежде, протягивает руки над книгой и он слышит ее голос, сдавленный и прерывистый:

– Мой брат должен жить! Мой сын не должен родится… Мерлин не должен умереть. Да будет так!

Мерлин наблюдает как дрожит земля, как падают на нее священные камни, как женщина – истлевает и рассыпается в прах. А книга… Книга остается здесь, за одним из упавших камней.

Одним движением Мерлин отбрасывает камень. Книга действительно оказывается там, не тронутая временем, черная, опасная…

– Напрасно ты сделала это, Моргана, – шепчет маг. – Напрасно!

Он открывает ту страницу, что она использовала. Разглядывает древние символы и качает головой. Плата за изменение прошлого: смерть для тела и для души, но… Что еще остается? Он не может умереть, приемный сын Морганы, пусть и не родной ей по крови, ранил короля Артура и теперь Мерлин не может не убить, не излечить его. А значит…

Колдовство нужно отменить. Пусть даже такой ценой. Ведь хуже уже не будет.

Не будет?

Жизнеописание Юлия Цезаря

С кого они портреты пишут?

                М.Ю.Лермонтов. "Журналист, читатель и писатель"

     Историей интересовались многие и так же многие брались описывать исторические события. Но не смотря на старания с обеих сторон – эта наука отнюдь не стала занимательной.

Правда, приступая к ней, мы испытываем какой-то интерес: к датам, договорам и воинам; однако, очень скоро от бесконечных повторений – дат, договоров и воин – начинаешь томиться невероятной скукой. Может для историка такое состояние редкость, но что делать остальным, несчастным ученикам и более взрослым смертным?

     В цивилизованном обществе проблему с историей разрешили вполне успешно. Есть история для историков и история для обычных людей. Но у нас! У нас, в России, эта проблема – увы, еще не разрешена. А ведь еще в 19 веке Л.Н.Толстой выпускал литературу специально предназначенную для народа, так как полагал, что народ не может сам разобраться в интеллектуальной белиберде, написанной выдающимися и чрезмерно культурными людьми. Великий писатель изо всех сил стремился приблизиться к народному пониманию и иногда у него это неплохо получалось. Так почему бы тогда нашим историкам не последовать столь мудрому примеру в своих исторических трудах, предназначенных для широкого круга читателей?

     Я предлагаю им, для начала, ознакомиться с жизнеописанием Юлия Цезаря – составленным мной для обычного человека 21 века с учетом его эмоционального и умственного восприятия и нравственных ценностей.

     Итак:

                Жизнеописание Юлия Цезаря.

     Ю.Цезарь родился в Риме, причем в Древнем. Семья у него состояла из матери, сестры и тетки, а когда он достиг 16 лет в его доме стали появляться жены, к жуткому раздражению диктатора Суллы. Этот Сулла, надо сказать, был ужасной личностью: он захватил власть с помощью военных, свез к себе домой всю государственную казну, перерезал всех недовольных, а затем объявил, что отказывается от власти, но сохраняет свою диктатуру  ради демократии и процветания всех граждан Рима. Римляне никак  не могли понять, чтобы это значило, и Ю.Цезарь не был исключением. Ему казалось, что диктатор сошел с ума, о чем он не замедлил сообщить своей матери и тетке, а затем принялся обсуждать здоровье и умственное состояние Суллы, со своей очередной женой. К сожалению, жены Ю.Цезарю попадались очень болтливые: они имели обыкновение обсуждать разговоры с мужем со своими подругами, в числе которых была и Валерия – жена Суллы. Валерия, конечно, со всех ног мчалась к своему благоверному и передавала ему все, что слышала, а диктатор скрипел остатками зубов (ему было за 60+1) и посылал Цезарю письма, в которых требовал развестись с мерзкой, болтливой бабой – иначе он за себя не ручается.

      Цезарь пару раз исполнил его требования, но потом тоже начала злиться. Он написал диктатору, что ему надоело таскаться по судам из-за разводов и оплачивать свору судей и адвокатов. В ответ Сулла заявил, что он сам отправит Ю.Цезаря под суд за оскорбление своей чести и достоинства и заставит обидчика выплатить столько, сколько тому и в кошмарном сне не присниться! Цезарю сразу стало не по себе и он уехал из Рима, поручив матери, сестре и жене+2 уладить это дело.

     Три женщины сразу же помчались к Сулле, но тут их подстерегала неудача: мать и сестра+3 уже были староваты, а жена – увы, не отличалась привлекательностью. Но она была женщиной сообразительной и отчаиваться не стала. Ей удалось уговорить нескольких красоток из коллегии весталок нанести визит к диктатору. Красотки явились к нему на ужин и добились прощения для Цезаря. Все уладилось вполне благополучно – если, конечно, не считать того, что Валерия в бане расцарапала лицо своей бывшей подруге, а до этого вопила на весь Рим, что если Цезарь вернется в Вечный Город, то она ему голову оторвет!

     Ю.Цезарь не стал ловить ее на слове. Он предпочел отправиться на курорт – лечить нервы. Разумеется, его жена осталась дома. В те времена мужчины предпочитали отправляться в поездку без них; к тому же лечение нервов у мужей в Древнем Риме представляло собой такое тяжелое и изнурительное занятие, что жены предпочитали при нем не присутствовать. Лечение заключалось в следующем: мужчина внушал себе, что он свободен от уз брака, затем отправлялся в рестораны и злачные места, знакомился со всеми мало – мальски привлекательными женщинами и заводил с ними любовные связи. Само собой, Цезарь усердно следовал всем врачебным предписаниям.

     И тут случилось несчастье.

     Среди его пассий оказалась одна очень легкомысленная особа. Она предпочитала иметь дело не с одним Ю.Цезарем и в один прекрасный день воздыхатель № 2 узнал об этом. Он не стал устраивать скандал, но решил избавиться от соперника. Ревнивец отыскал Цезаря в ресторане, напоил его до бесчувствия и усадил на первый подвернувшийся корабль. Этот первый подвернувшийся корабль отправлялся в какую-то заштатную Вифинию.

     Ю.Цезарь пришел в себя уже в море, на третий день плаванья: совершенно без денег, без багажа, и что еще хуже – без надлежащих бумаг, подтверждающих его личность. Положение, конечно, было не из приятных, однако, наш герой не растерялся. Кроме него на корабле плыл еще один пассажир, очень богатый и знатный вифинец. Цезарь сумел с ним подружиться, да так основательно, что тот одолжил ему кругленькую сумму и пообещал протекцию у своего царя+4. Цезарь, разумеется, согласился. Сразу же  после прибытия в Вифинию он отправил домой письмо с просьбой выслать ему побольше денег, и благодаря обещанной протекции обосновался при царском дворе.

     Жизнь снова была прекрасна!

     Ответ из Рима пришел быстро. Родные исполнили его просьбу, но советовали в Вифинии не задерживаться. За то время, что он отсутствовал, его старшая сестрица успела выйти замуж и прихватила с собой в качестве приданного, чуть ли не все семейное состояние. Чтобы вернуть это состояние, глава семьи должен был обратиться в суд, а главой семьи, по крайней мере, официально, являлся Цезарь. Поэтому наскоро простившись с друзьями, он сел на корабль и отправился домой, улаживать финансовые дела.

     Однако, на этот раз, путешествие затянулось.

     Возле острова Фармакусса+5, корабль на котором плыл Цезарь захватили пираты. Команду незамедлительно повесили, а у Цезаря потребовали выкуп: 30 тысяч сестерциев. Торговаться с ними, конечно же, не приходилось, так что Ю.Цезарь снова написал родственникам, и  вкратце обрисовав ситуацию, попросил выслать ему указанную сумму. Перепуганные родственники попытались было обратиться в соответствующую инстанцию – то есть к диктатору Сулле, но безрезультатно.

     Диктатор заявил, что освобождением Цезаря должны заниматься тамошние власти, а у него и в Риме забот хватает! Повторный визит весталок ничего не дал. Валерия не отходила от своего мужа ни на шаг и диктатор остался непоколебим. Больше его не беспокоили. К властям Малой Азии родственники Цезаря тоже не стали обращаться. Они знали, насколько это накладно: пришлось бы платить за подачу и оформление жалобы, за прием у официального лица, за посещение лица неофициального, но влиятельного и т.д. и т.п. 30 тысяч за все это явно бы не хватило. Поэтому указанная сумма была собрана в рекордно короткий срок и отослана по назначению, к большому огорчению диктатора. Последний очень надеялся, что родственники Цезаря поступят как сознательные граждане – то есть ради справедливости, законности и порядка пожертвуют его жизнью и не заплатят негодяям ни одного сестерция. Но, увы, увы, надежды диктатора не оправдались. Страшно огорченный, он уехал из Рима, а затем, так и не утешившись, благополучно скончался.

     Римляне устроили ему роскошные похороны (даже присвоили диктатору посмертный титул Герой Отечества) и объявили траур до конца года, так что как видите, Ю.Цезарю опять повезло: ему не пришлось участвовать во всенародной скорби. Домой он вернулся только на следующий год и сразу же занялся делами.

     От его состояния ничего не осталась, поэтому нанять адвоката и отсудить у сестрицы ее приданное – не представлялось возможным. Цезарь решил поискать другой выход. К тому времени он стал вдовцом (жена умерла как раз перед его приездом) и Цезарь задумался о новой женитьбе, естественно, выгодной материально. Следовало найти особу богатую, но в силу каких-то причин никому не нужную – жениться на ней и почти сразу же под благовидным предлогом выгнать из своего дома, сохранив при этом ее приданное. Выбор его пал на Помпею, племянницу покойного диктатора. Она соответствовала всем требованиям Цезаря: была богата и настолько глупа, что отвращала даже самых непритязательных женихов. Наш герой, однако, был не из пугливых. Он женился на Помпее и прибрал к рукам ее состояние.

Затем, следуя своему плану, Ю.Цезарь договорился с неким Клодием Лонгином. Тот должен был разыграть роль любовника его жены и дать схватить себя с поличным, после чего Цезарь наконец-то мог выгнать жену, без гроша в кармане. И план сработал. Сработал на все 100%.

     Клодия Лонгина, переодетого в женское платье, поймали в спальне Ю.Цезаря. Цезарь незамедлительно выдворил жену из дома со словами: "Даже подозрение не должно касаться моей супруги" и зажил припеваючи на ее приданное. Его поступок произвел огромное впечатление, а уж слова о подозрении, римляне выучили наизусть и принялись повторять и к стати и не к стати по любому поводу.

     Само собой, Цезарь был доволен. Его дела устроились, он  проводил время в счастии и веселии (о судебном процессе против сестры, он уже не думал). И вдруг грянул гром, вернее очередной скандал, но на этот раз очень неприятный для самого Ю.Цезаря.

     А случилось вот что:

     Во время сбора римских мужчин на Форуме, Цезарю вручили письмо. Он прочел его и случайно уронил. Рядом с ним оказался некий Юний Брут. Он поторопился поднять письмо, чтобы вернуть его владельцу, но тут увидел (тоже досадная случайность!) что письмо написано его собственной женой. Не долго думая Юний Брут схватил Цезаря за горло и начал проклинать всех и вся, а особенно, свою развратную жену. Полюбоваться на зрелище сбежался весь Сенат, во главе с Марком Катоном, очень богатым братом упомянутой жены.

     Катон быстро разнял дерущихся и постарался кое-как уладить эту неприятную историю. Юнию Бруту он пообещал выплатить пол-миллиона за то, что тот будет вести себя тихо и не разведется со своей развратной женой, а Ю.Цезарю предложил заняться военной карьерой+6: взять пару-тройку легионов и отправиться подальше, за пределы Рима.

     Ю.Брут согласился. Ю.Цезарь тоже. Уложив багаж и попрощавшись с родными, он отправился в Галлию. Долгое время его путешествие не заняло. К сожалению, оказавшись в этой дикой стране, Ю.Цезарь обнаружил у себя редкое по тем временам заболевание: выпадение волос. Врачей-косметологов поблизости не было и новоявленный полководец принялся заниматься самолечением. Целыми днями, а иногда и ночами он просиживал за составлением всевозможных средство от облысения. Вскоре рецептов скопилось так много, что Цезарь написал целую книгу об уходе за волосами и отправил одного из легионеров в Рим для ее издания и гонорара. Кроме книги, с тем же посланцем, он отправил письмо Катону. В нем Цезарь просил своего благодетеля протащить в Сенате постановление, которое разрешило бы ему носить на голове постоянный лавровый венок за заслуги перед Отечеством (к тому времени Ю.Цезарь успел-таки облысеть).

     Катон благожелательно принял посланца Цезаря, но помочь отказался. В ответном письме он посоветовал Цезарю купить несколько париков и не морочить голову ни себе, ни Сенату. Тот, естественно, сильно обиделся и решил разобраться с обидчиком+7. Во главе своих легионов, Цезарь отправился в Уттику, где Катон проводил сенатские каникулы, но тут случилось непредвиденное, или наоборот, очень даже предвиденное. Узнав о его приезде, сенатор в панике кинулся на меч и скончался на месте.

     Ю.Цезарю ничего не оставалось, как отправиться в Рим. Там он явился в Сенат и принялся усердно доказывать свою невиновность. А так как доказательства были убедительными+8, сенаторы не стали к нему придираться. Даже больше – они незамедлительно присудили Цезарю лавровый венок для постоянного ношения и предложили баллотироваться на должность консула.

     Конечно же, тот согласился. Римляне, как следовало ожидать, согласились тоже. Так что Ю.Цезарь стал консулом и повел жизнь обычного политика: брал взятки, устраивал своих друзей на прибыльные должности, развлекался в банях с продажными женщинами и  время от времени выступал с речами в Сенате. Все складывалось наилучшим образом. Однако и тут как обычно, появились недоброжелатели. Звали недоброжелателей Катулл и Помпей. Последнему очень хотелось стать консулом, то есть занять место Цезаря. Поэтому он нанял Катулла (кстати, недурного поэта), чтобы тот писал всевозможные "разоблачения" в стихах, в адрес новоизбранного консула. Помпей рассчитывал, что Ю.Цезарь испугается столь широкой огласки своих дел и подаст в отставку. Но… Не тут то было! Цезарь в отставку не подал. Вместо этого он решил повторить старый трюк: явился в Сенат и потребовал в свое распоряжение пару-тройку легионов – для защиты интересов Рима за его пределами.

     Сенат, которому не нравилась излишняя шумиха по поводу "разоблачения" Цезаря, сразу же согласился. Консул вместе с двумя легионами уехал из Рима, а за ним не замедлил отправиться и Помпей. Он тоже прихватил с собой парочку легионов, причем под тем же остроумным предлогом+9 защиты национальных интересов.

     Догнать Ю.Цезаря ему удалось только в Греции, возле города Фарсалы. Там Помпей во всеуслышанье обвинил консула во всех грехах (причем Библия еще не была написана) и призвал легионеров отправить грешника на тот свет. Подчиненные Цезаря, однако,  воспротивились этому. Разразилась фарсальская битва. Помпей был разбит и убежал в Египет. Цезарь отправился за ним. Он собирался по свойски разобраться с негодяем, но опоздал. С помощью тамошних властей, Помпей успел благоразумно скончаться.

     Ю.Цезарь был просто вне себя от огорчения, как и его легионы. Власти Египта в смущении извинились и попытались утешить заезжих гостей. К Ю.Цезарю самолично явилась царица Клеопатра и предложила составить ей компанию для отдыха в Александрии. Цезарь, конечно же, согласился.

     Великолепная пара мило провела лето. Но на исходе третьего месяца Клеопатра начала вести себя невыносимо. Она стала закатывать скандалы по десять раз на дню и требовать, что бы Ю.Цезарь сделал ей официальное предложение+10. Цезарю претензии египетской царицы показались чрезмерными. Он сел на корабль и вместе со своими легионами укатил обратно в Рим.

     Через какое-то время туда приехала с официальным визитом Клеопатра. Ю.Цезарь снова пережил свои александрийские каникулы. Однако, предвидя, что царица Египта снова пристанет к нему со свадьбой, он объявил, что не может жениться на ней по вине римского законодательства! Впрочем, так оно и было: тамошнее законодательство, черным по белому, запрещало должностным лицам браки с иностранками, а Ю.Цезарь как-никак был должностным лицом. К тому же имелось и другое препятствие. Он уверял, что Сенат настаивает на его браке с женщиной из семейства Кальпурниев, так как те были богаты, влиятельны и родовиты и в качестве своих заслуг перед отечеством мечтали породниться со столь достойной личностью+11. Клеопатра, еще очень юная, поверил всему. Она попрощалась с Ю.Цезарем и, обливаясь слезами уехала в Египет – благо официальный визит подошел к концу.

     Можно было вздохнуть свободно!

     Но, увы, на этот раз Цезарю судьба не благоволила. Рабы подслушали его объяснение с египетской царицей и разнесли по всему Риму, что их господин намерен бракосочетаться с Кальпурнией. Родичи Кальпурнии не стали медлить. Они заявились к Цезарю и тот, порядком растерявшись, согласился на новый брак. Свадьбу сыграли без промедления.

     Сразу же после бракосочетания, новобрачный заявил о возобновлении войны в Галлии и уехал из Рима. Возвращаться домой ему не хотелось. Захватив Галлию, он отправился покорять Британию и очень скоро покорил и ее! Больше завоевывать было нечего и Цезарь, скрипя сердцем, отправился домой. Сенат назначил ему триумф. Римляне радостно распевали на улицах: "Граждане, везут нам в город лысого развратника", а так же: "Горожане, прячте жен"! От столь теплого приема Ю.Цезарь почувствовал дурноту, да такую, что вызвал нотариуса и составил завещание.

     Он решил объявить наследником сына своей сестры (своих детей у него не было – по крайней мере, законных) и сестра, естественно, обрадовалась. Своей радостью она делилась со всеми, так что очень скоро о завещании Ю.Цезаря узнал весь Рим. И – представьте себе, опять нашлись недовольные! Недовольным № 1 был Марк Брут. Он полагал, что если его мать когда-то была любовницей Цезаря, то вышеназванный Цезарь должен оставить все состояние ей, а уж она – несомненно все передаст ему, своему обожаемому сыночку. Он потолковал об этом со своей матерью и та отправилась к старому дружку, не забыв прихватить с собой младшую сестренку Марка – Юнию. Они вдвоем взялись за Цезаря и вскоре убедили его составить другое завещание. Снова забегали адвокаты и нотариусы. Из провинции потянулись родственники Брутов и Катонов и в доме Ю.Цезаря началась такая свистопляска, что бедняга был вынужден убегать на заседания Сената, чтобы хоть несколько часов провести в мире и покое.