Утро было добрым и радостным. В большие кованые черные ворота со сверкающей золотой табличкой «Зоопарк» проходили и проходили люди, много людей, больших и маленьких. Яркое солнце на небе и праздничная музыка подогревали настроение. И день был как нельзя кстати – воскресенье. И все торопились за новыми впечатлениями и удовольствиями.

Они ждали гостей в тенистых аллеях большого городского зоопарка – эдакого оазиса, островка живой природы в бескрайнем океане шумного многолюдного мегаполиса. Густые джунгли многоэтажных зданий, увитые сетью дорог с непрерывно мчащимися стаями автомобилей, будили в людях желание укрыться в тиши природы, пусть даже и не дикой, ненастоящей.

– Ах, как здесь легко дышится, – говорили взрослые дяди и тети, втягивая аромат жиденьких липок, растущих вдоль дорожек.

– А сколько тут свободы, простора, – вторили им другие, показывая всем своим видом полное удовлетворение.

– И как приятно прикоснуться к природе, почувствовать себя ее частицей, раствориться в ней, – утверждали третьи.

Детвора же большей частью галдела и с жадным любопытством глазела на четвероногих обитателей зверинца, перебегая шумными толпами от клетки к клетке. Ребятам не терпелось непременно посмотреть на всех представителей животного мира. Порой они забывали, что нужно вести себя прилично. А это было очень трудно. Ведь здесь ни школа, ни детский сад, где нужно слушаться учителей и воспитателей. В конце концов в выходной день могут ведь дети нормально отдохнуть!

Но заботливые родители зорко следили за своими чадами, разлетающимися с громкими криками по всему парку, как встревоженные воробьи.

– Но ведь так нельзя, – строго выговаривали мамаши, – вон даже дикие животные ведут себя прилично и не носятся, как оголтелые.

– Где же им носиться? Они же в клетках, – возражали дети.

А потом взрослые сами, словно малыши, с удовольствием смеялись, шумели и наперебой делились впечатлениями.

– Ах, какая дивная ласка, какой у нее дивный мех! – восторгалась одна дамочка на высоких каблуках и в шляпке. – Вот бы мне из нее воротник на пальто.

– Подумаешь, воротник, – фыркнула другая, ярко накрашенная, в большом пышном парике. – А вон та пантера просто красавица! Какая фигура, какая пластика! А глаза, глаза… миндалевидные, с густыми черными ресницами. Эх, были бы у меня такие.

– Смотрите, какая большая черепаха! Разве такая бывает? Здоровая, как теленок, – изумился мальчик, жуя бублик с маком. – На такой можно и покататься, как на лошади.

– Уж лучше суп из черепахи, чем баловство, – заметил хмурый отец мальчишки.

– Как суп? Какой суп? – сынишка чуть не подавился бубликом. – Это же ведь живая черепаха. Разве ее можно кушать? Она такая хорошая.

Ребенок готов был разрыдаться. К нему подошла маленькая хорошенькая девочка в розовом шелковом платьице, с бантиком и куклой в руке и улыбнулась ему.

– Конечно, все звери хорошие. Правда, мамочка?

Мама девочки, стоявшая в стороне, согласно кивнула головой. Мальчик с бубликом успокоился и тоже улыбнулся. А девочка продолжала рассуждать:

– А вон какая милая кошечка. На мою Мурлышку похожа.

– Это не кошка. Кошек в клетках не держат, – поспешила объяснить мама девочки. – Вон здесь написано: «Сурок южноамериканский, отряд грызунов».

– Сурок, сурок, – позвала девочка и протянула сквозь прутья клетки свою руку, но сурок даже не шелохнулся.

– Он впал в спячку, уж месяц спит, – объяснил усатый дядька в зеленой униформе с нашивкой «зоо» на рукаве, служитель зоопарка. – У них там как раз зима.

Девочка с недоверием покачала головой, а дядька равнодушно прошел мимо клеток с грызунами и направился к вольеру со слоном, двигая впереди себя тележку с травой.

– «Индийский слон Мансу,» – прочитал кто-то из ребят.

И ватага мальчишек помчалась к широкому загону, за которым маячила круглая голова с огромными ушами, причем на одном ухе было темное продолговатое пятно, а другое с дыркой на кончике. Но Мансу, вероятно, не было никакого интереса до мальчишеского любопытства. Быстро покончив с завтраком, лопоухий великан поднял вверх голову, протрубил нечто среднее между «спасибо» и «до свидания» и бесцеремонно повернулся к публике задом. Такого неуважительного отношения от солидного животного никто не ожидал.

Но зоопарк на то и зоопарк, чтобы было на что поглазеть. И многолюдная толпа, недолго думая, дружно поменяла маршрут и потянулась с шумом и смехом к клеткам с бенгальскими тиграми. Но хищникам, по всей видимости, не понравилось столь пристальное внимание двуногих зрителей, и они не замедлили показать свои белые острые клыки и угрожающе зарычать.

– Фу, неблагодарные, – отозвался глубоко обиженный интеллигент в очках. – Мы же не собираемся на вас нападать. Просто невоспитанность какая-то!

– Р-р-р, – еще громче зарычали звери.

Толпа людей отхлынула назад.

– Это же ведь не люди. Куда им нас понять, – со вздохом заключил очкарик и тоже отошел подальше.

Дети дружно захныкали, но уходить не торопились.

Помимо полосатых злодеев, здесь были еще и пятнистые пантеры, и черные, как уголь, ягуары, и целое семейство африканских львов во главе с красавцем по имени Лео. Огромная пышная грива внушала окружающим трепет и боязливое уважение, а сам он выглядел важным заевшимся господином, вальяжно разлегшимся погреться на солнышке, и с высоты равнодушно смотрел на испуганную публику.

– Царь зверей, – пояснил солидный дядька, огромного роста, с крепким упитанным телом и густой шевелюрой рыжих волос на голове.

Дети посмотрели на него с недоумением, а одна девочка громко закричала:

– А дядя на льва Лео похож, правда, мама? Ха-ха-ха!

Мама грозно посмотрела на дочку и укоризненно покачала головой. А девчонка продолжала смеяться. Тогда солидный дядька-лев нахмурился и презрительно фыркнул:

– А я, между прочим, я большой начальник. Мне принадлежат крупные заводы, и крупные фабрики, и еще много чего крупного. Я, я…

Взрослые почтительно расступились перед ним. Девочка испуганно посмотрела на него и замолчала. А остальные дети побежали к загонам с парнокопытными.

– Ой, а что это за зверюшки? Как на лошадок похожи. А что они тут в зоопарке делают? – удивилась совсем маленькая девчушка, сидевшая у папы на руках, и изумленно захлопала глазами.

– Это дикие лошади, мустанги называются, – ответил взрослый долговязый парень, ростом с приличного жеребца, с вытянутой вперед непомерно длинной челюстью и гривой пегих нечесаных волос. – Где же им еще быть, как не в зоопарке? Их в природе уже нет. Го-го-го!

Услышав чужой незнакомый гогот, мустанги разом выпрямились, и один из них громко заржал в ответ и согласно закивал мордой.

Ватага мальчишек залилась громким смехом и помчалась дальше с гиканьем и свистом вдоль высокого забора, за которым виднелись какие-то длиннорогие существа.

– А это уж точно не кони, – сказал кто-то из ребят.

– Конечно, – убежденно подтвердил гражданин в странной круглой шляпе с цветным птичьим пером. – Это серны, дикие козы, водятся в скалистых горах. Бегают очень быстро, догнать их почти невозможно. Зато какое счастье, когда добыча в твоих руках. На многих зверей я охотился, а до серн большой охотник.

– А разве можно козочек убивать? Их ведь жалко, – пропищал тоненьким голоском маленький мальчик и на всякий случай прижался к своему отцу.

Тот погладил малыша по белобрысой голове и поспешил успокоить:

– Конечно, зверей убивать нельзя. А вот в зоопарке показывать можно. Пойдем, посмотрим на лошадей.

– Какие смешные полосатые лошадки, – засмеялся другой малыш. – Их тут так много. Раз, два, три… Ой, никак не посчитаю.

К нему подошел лысый дядька умного вида, в очках и полосатом костюме и с самым серьезным выражением лица объяснил:

– Эти животные называются зебры. Их полосатый окрас помогает им слиться в единую массу и сбить с толку хищника, охотящегося за ними. Вон они как близко прижались друг к другу. И в дикой природе австралийские зебры держатся большими стаями в целях безопасности. Да!

Толпа ребят молча посмотрела на ученого и почтительно расступилась. А полосатые скакуны продолжали дружно топтаться тесным табуном на маленькой площадке, подскакивая от каждого громкого звука и устремляясь вскачь по одному и тому же узкому кругу.

– Прямо как в цирке, – сказал кто-то из детей.

– Скорее, как по степи, скачут, – возразил кто-то из взрослых. – Разгону только маловато, а так все натурально, даже очень безопасно, и корм добывать не надо. Просто благодать.

– А вон за тем забором кого-то уже кормят, – сказала модная дамочка в кудряшках, брошках и маленькой дамской сумочкой, – только не видно кого. Где же животные?

Другие посетители тоже с изумлением заметили, что за железной оградой никакого не было, кроме служителя в зеленом комбинезоне с огромным мешком травы. И только когда содержимое мешка было вывалено в большую деревянную кормушку, все сразу увидели, как чья-то маленькая голова с коротенькими рожками потянулась вниз откуда-то свысока, как будто с неба.

– Жираф по кличке Граф, обитает в саванне южнее Сахары, относится к травоядным, – прочитала дамочка с сумочкой.

– Мамочка, я хочу дать Графику травку, – взволнованно заговорила девочка с косичками. – На, кушай.

Но ни девочка, ни ее мамочка не смогли накормить жирафа. Слишком далеко он стоял от ограды, и даже его длинная-предлинная шея не помогла ему дотянуться до жиденьких веточек липы, просунутых сквозь прутья.

– Еще бы, он ведь привык кверху тянуться, к высоким деревьям, – подтвердил служитель-кормилец и вытряхнул последний ворох травы из мешка.

Толпе стало неинтересно, и она поспешила на поиски более занимательных зверей.

– А это что за стеклянный аквариум без воды и без рыбок? – удивились сразу несколько ребят.

– Это не аквариум, а террариум, – пояснил один из взрослых, прочитав что-то на табличке. – Здесь змеи ползают.

Однако мужчина оказался не совсем прав. Змеи здесь были, но никуда не ползли, а лежали, завившись в клубки. Больше всего внимания привлек огромный толстый удав. «Анаконда Шра, представитель семейства удавов, четыре с половиной метра длины, питается грызунами и дичью средних размеров», – гласила табличка на стекле.

– Неужели этот шланг, эта Шра целых четыре метра? – изумилась одна очень высокая тетушка в узком сером костюме и недоверчиво покачала головой.

Наверное, «шлангу», то есть Шре, не понравилось это замечание, и анаконда решила продемонстрировать, на что способна. Толстая серо-зеленая змея резко подняла свою голову и, показав свои острые зубы, злобно зашипела:

– Ш-ш-ш…

– Фу, – ответила ей тетка и тоже позеленела, как змея, а потом показала ей свой язык и с чувством собственного достоинства отползла назад на безопасное расстояние.

– Позор-р, позор-р-р! – закричал чей-то картавый голос откуда-то сверху.

– Какаду, говорящий попугай, кличка Лисандр, – прочитали посетители на табличке на клетке. – Ой, какой он интересный, весь белый, а хохолок пестрый. А вон еще какие-то птицы.

В следующих клетках сидели, нахмурившись, беркуты, сычи, ястребы, грифоны и важно хлопали крыльями в тщетных попытках подняться вверх и улететь.

– Чего зря махать крыльями-то, все равно не разлетаешься, – буркнул кто-то из толпы. И все согласились с этим мнением и поспешили найти себе развлечение поинтересней.

И вправду, в обезьяннике было куда веселее. Макаки Рок, Мок и Трок смешили мальчишек и девчонок, строя им рожи, а те хохотали до упаду и подражали им теми же дурацкими гримасами. Даже взрослым было забавно смотреть, как хвостатые кривляки грызли орехи, а скорлупу бросали наружу. Толстые прутья клеток не хотели пропускать неловко пущенные снаряды и возвращали их в физиономии стрелков.

– Взрослые люди, а ведут себя, как дети! – возмущалась строгая дамочка в очках и с негодованием качала своей головой, увенчанной высоким шиньоном.

– Кошмар-р! Кошмар-р-р! – кричал какаду, но голос его вместе с ворчанием строгой дамочки тонул в общем потоке людского хохота.

– Здесь так забавно, так весело, – заявил почтенного вида старик и вытер брызнувшие от смеха слезы.

– Разумеется, для того и сделали этот замечательный зоопарк, чтобы животные людей радовали, – согласился с ним служитель в зеленом комбинезоне.

– А они и радуют. Что им еще делать, бездельникам и дармоедам?

Чей-то неприятный мужской голос заставил всех замолчать и потупиться. Нависла неловкая пауза, и никто не знал, как выйти из нее – возмутиться или согласиться с мнением неизвестного критика. Зато не растерялись младшие мыслители, и один из них убедительно заговорил тоненьким голоском:

– Они не бездельники, они не виноваты. А мы юные натуралисты и защитники природы. Мы боремся за то, чтобы никто не обижал братьев наших меньших.

– А кто их тут обидит? Вон они в каких надежных клетках сидят. Полная безопасность и для них, и для нас, – спокойно пояснил мужчина в полицейской форме и отдал честь юным защитникам.

Те стояли молча, не зная, чем возразить. Только самый юный любитель животных попытался еще что-то сказать невнятное и тихое, но полицейский был уже далеко. Зато на его место встал другой дядька огромного роста, дородный, с пышной рыжей шевелюрой.

– И нечего тут спорить, – важно заявил он. – Человек – хозяин природы, и ему принадлежит вся окружающая среда.

С таким серьезным заявлением все – и взрослые, и дети – безоговорочно согласились. Тяжелые крепкие замки на клетках были лучшим доказательством истинности слов важного рыжеволосого начальника.

Однако возле одной из клеток даже с железными нервами людям стало не по себе.

– Как в тюряге, прямо камера-одиночка, – хрипло произнес неприятного вида здоровый мужик с подбитым глазом и шрамом на щеке.

Заботливые родители поторопились отвести своих детишек подальше от подозрительного субъекта. Но любопытство пересилило страх, и все разом потянулись к глухой темной клетке, в которой, как в тюремной камере, вместо прямых вертикальных прутьев была решетка в клетку. Что за страшный зверюга сидел за ней?

– Южноафриканская гиена, относится к кошкообразным, смеется, питается старыми или больными животными, – прочитал кто-то из толпы.

Из мрака тюремного затворничества выглянула на свет уродливая лысая голова с оскаленными клыками. Существо было больше похоже на плешивого дохлого поросенка, чем на кошачьего родственника.

– Хи-хи, – противно хмыкнуло оно и скрылось в своем темном логове.

– Вот падаль, – сплюнул страшного вида мужик и отвернулся.

– А почему падаль? – спросил какой-то малыш.

Стоявший рядом с ним отец даже не знал, что ответить.

– А потому, что он падалью питается, – наконец проговорил он.

– А-а…

– Да потому что подлый зверь, – возразил мужик со шрамом.

– А разве звери бывают подлые?

Тут уже папа нашелся, что сказать:

– Всякие бывают, сынок. Они как люди, с характерами.

– Тьфу ты, опять хулиганить принялся, – визгливый женский голос заставил обернуться всех собравшихся возле клетки. – Вечно тебе надо портить мне настроение.

Энергичная немолодая тетка держала за руку здорового детину в разодранных штанах, с взъерошенными волосами и шишкой на лбу. Она отчаянно пыталась вырвать у него из рук рогатку, но тот не собирался разоружаться и отчаянно сопротивлялся своей благодетельнице.

– Знаю я тебя, – вопила она. – Это тебе не по воробьям палить. Тут звери под охраной. Еще за решетку из-за тебя сяду. Ты этого хочешь, да?

Мальчишка не отвечал, но продолжал усердно пыхтеть и выдергивать свое оружие из заботливых теткиных рук. Наконец сила воспитательской энергии одержала верх, и рогатка была безжалостно отобрана у владельца и выброшена далеко в кусты. Однако несовершеннолетний хулиган так просто не сдался и, показав своей взмыленной от тяжкой борьбы тетке мощный красный кулак, пригрозил неминуемой местью.

Толпа с любопытством наблюдала за сценой и с нетерпением ждала продолжения. Но его не последовало.

Глава 2. Сокровище зоопарка

Громкая радостная музыка вдруг смолкла, динамики над головами захрипели, и оттуда последовало важное сообщение диктора:

– Внимание, внимание! Новинка коллекции, уникальное животное, единственный в своем роде представитель древней фауны. Такого нет даже в Красной книге.

– В какой книге? – недоуменно пожали плечами малыши.

– В такой, где нарисованы исчезающие или уже исчезнувшие звери, – попытались объяснить родители, а сами с не меньшим интересом, чем дети, продолжали внимательно слушать.

– Только в нашем зоопарке только сейчас, – трубило радио. – Спешите видеть!

– Кого? Где? – взволнованно засуетилась толпа.

– На пересечении Главной аллеи и Нижнего тупика, в квадрате «ноль» находится то, что вы никогда не видели и никогда не увидите.

Радио окончательно охрипло и замолкло.

Многочисленные посетители зверинца уже довольно подустали, топча длинные дороги между вольерами, однако, движимые любопытством, рьяно двинулись в указанном направлении.

Поиски оказались непредвиденно долгими. Главную аллею найти было нетрудно – она, самая широкая и многолюдная, проходила посередине через весь зоопарк, но ее пересекало такое множество переулков, что запутаться было очень легким делом. Со всех дорог и дорожек стекались на аллею все новые и новые толпы народа в надежде найти загадочный нулевой квадрат.

– Сколько путей, а нужного нет, – взволнованно жаловались одни.

– А сколько клеток, прямо как деревьев в джунглях, – негодовали другие.

И все сошлись в едином мнении, что скорее можно заблудиться, чем отыскать это заколдованное место. Но отказаться от поисков загадочного существа никто не хотел. Наконец загнанная безжалостной рекламой взволнованная людская масса оказалась в самом глухом уголке парка.

Здесь общему взору предстал некрашеный перекосившийся забор, возле которого покоились кучи мусора, лопаты и метлы. Рядом сиротливо пристроился невзрачный деревянный домишко. Толпа стояла в полной растерянности, не зная, что делать, пока на Главной аллее не показался служитель в комбинезоне с пустой тележкой. С самым безразличным видом он медленно катил ее вперед, не желая замечать бедственного положения народа. Первым опомнился большой начальник с рыжей гривой и подбежал к нему.

– Вы нам должны показать нулевой квадрат в этом чудовищном зоопарке, – с нескрываемым нетерпением приказал он железным тоном.

– А вы как раз на нем и стоите, – ничуть не смутившись, ответил служитель и покатил тележку дальше.

Однако крепкая рука начальника резко схватила его за лямку комбинезона и заставила остановиться и выслушать следующий не менее важный вопрос:

– А где же тогда та самая клетка с тем самым уникальным зверем, которого…

– Да вот же, прямо перед вами.

– Но ведь это какой-то обветшалый сарай.

– И все-таки это клетка. Да, она очень старая, ее не успели выкинуть. Но вы не переживайте, с этим разберутся когда-нибудь, – усталый работник зевнул усатым ртом и прикрыл левый глаз.

– И что же, в такой рухляди может находиться дорогой экспонат?

– Все может быть, – равнодушно ответил человек с тележкой и закрыл правый глаз.

Но слушавшая его толпа людей не разделила с ним сонного настроения и с неистовым рвением, словно движимая бурей волна, хлынула к уникальной клетке с уникальным зверем. Несчастный служитель зоопарка был тут же невольно затянут в этот сумасшедший поток, а его тележка с грохотом покатилась кувырком в сторону.

– Ура! – кричала возбужденная толпа.

– Тише вы, не толкайтесь. Пропустите меня. Я должен первым все увидеть, – громче всех кричал недовольный начальник.

Но топот ног, визг детей и дикое гиканье обезумевших взрослых поглотили возмущенный гнев властного начальника. Огромная серая масса, словно разбуженный улей, облепила ветхое строение и готова была раздавить его в щепки. Задние ряды любознательных гостей не желали отставать от более проворных счастливчиков и напирали что есть силы. Маленькие дети обиженно плакали, их родители выразительно возмущались, а старики и старухи беспомощно причитали и посылали угрозы своим обидчикам.

Но в какой-то момент вся плотная людская масса вдруг громко взвыла от неожиданной досады, потом замерла и умолкла наглухо, будто пораженная громом. Малыши перестали плакать и уставились на своих мам и пап.

– Сюда, сюда, дедушка. Мы уже пришли, – послышался в тишине тоненький детский голосок откуда-то сзади.

Все разом обернулись. По дороге шла удивительная пара – высокий худой старик, весь седой, в очках и с тросточкой в руке, и маленькая девочка, в желтом солнечном платьице, с большим золотым бантом на голове и с широко открытыми глазами цвета неба. Она держала старика за руку и помогала ему двигаться по дороге, которая была настоящим испытанием для ее почти совсем слепого дедушки.

– Вот здесь, уже пришли, – радостно возвестила малышка, и ее большие глаза наполнились счастьем и восхищением.

– Постой, солнышко, дай хоть отдышаться, – взмолился старик.

Пара остановилась, а растерянная толпа, переводя взгляд с девочки-солнышка и ее спутника на звериную клетку, стала медленно и почтительно расступаться. И наконец дорога к желанному чуду оказалась свободной.

Девочка побежала вперед и с интересом посмотрела на странное шаткое строение на деревянном фундаменте, с прогнившими деревянными подпорками и почерневшей от времени крышей. Проржавевшие и погнутые железные прутья клетки не выдавали в ней надежного обиталища для хоть какого-нибудь приличного зверя. А распахнутая настежь кривая дверца самым миролюбивым образом приглашала заглянуть в странное звериное логово.

Но самым удивительным оказалось то, что внутри него никого не было. Зато вместо необыкновенного питомца там находилось огромное, во всю заднюю стену клетки, зеркало, отражавшее недовольные лица обманутых в своих надеждах любителей животного мира.

А маленькая девочка ничего не смогла увидеть в зеркале, потому что была слишком мала ростом. Лишь ее золотой бантик весело отражался у самого пола. Она простодушно улыбнулась и помахала ручкой отражению, а потом оглянулась и с той же незатейливой улыбкой посмотрела на растерянных граждан. Те недовольно нахмурились ей в ответ. И девочка вдруг сделалась серьезной и с живым интересом заговорила:

– Дедушка, какой же ты медлительный. Иди сюда ближе. Смотри, тут что-то написано на клетке. Буквы я знаю, а прочитать не могу. Тут что-то непонятное.

Дед наконец доковылял до клетки и с трудом всмотрелся подслеповатыми глазами в странную надпись.

– Ой, что-то все как в тумане. Сам ничего не разберу.

– А чего тут разбирать? – возмущенно вмешался в разговор важный начальник. – Кто-то решил над нами плохо подшутить. Но это ему будет дорого стоить. Я разберусь, я…

– Нет, это не шутка, а злой намек, – прервал его речь ученый человек в полосатом костюме. – Тут написано «Гомо сапиенс».

– А что это такое? – глаза девочки округлились, как два огромных солнца.

– Человек разумный. Это значит, что в клетке должен сидеть кто-то из нас.

Больше ни девочка, ни ее дедушка ничего не могли разобрать. Шум толпы, как морской прибой, наполнил глухой угол большого зоопарка и грозил перерасти в настоящий шторм, способный достичь космических высот. Возмущению толпы не было предела. Каждый человек, будь то взрослый или ребенок, посчитал себя оскорбленным в лучших чувствах. И вслед за энергичным начальником желал во что бы то ни стало расправиться с неведомым насмешником.

Но сколько бы море не волновалось, а даже на нем в момент особой усталости устанавливается мирный штиль, нарушаемый разве что только криками чаек. Но чаек в зоопарке не было. Зато визгливые вопли немолодой тетки все еще сотрясали воздух страшными проклятьями.

– И это надо, – возмущалась она, – опять мне испортили настроение. Сперва этот разбойник, мой драгоценный племянник, а теперь…

Уставшая недовольная толпа вяло смотрела на разбушевавшуюся женщину и не собиралась облегчить ее участь состраданием. Тут вдруг она в растерянности умолкла, будто ее гнев застрял у нее в горле, и беспомощно посмотрела по сторонам.

– И где теперь он, этот душегуб? Где его носит? А?

Немая толпа ничего не отвечала, а тетушка незадачливого охотника за приключениями напрасно посылала ей требовательные взгляды. И только из вежливости человек в полицейской форме пообещал найти пропажу.

1 2 3 >

На страницу:

Перейти

1 из 3