Игра в Реальность. Путь

– Куда? – спросил голубоглазый.

– Давай ко мне домой, в Московскую квартиру,– приказал воин.

Белобрысый парень наклонился и взял Санджея за руку, другой рукой он дотронулся до Макса, а черноволосый сам обнял его за плечи. Картинка мигнула, и, вместо площади с погребальным костром, перед глазами Санджея оказалась обычная комната, похоже, гостиная.

– Макса доставь к сестре,– снова распорядился черноволосый.

– Вертер, позволь Санджею тоже с нами,– попросил Макс.

– Потом,– голос командира звучал резко и не оставлял никаких шансов для обсуждения его приказа.

Фигуры голубоглазого парня и Макса исчезли, и черноволосый начальник по имени Вертер повернулся к спасённому.

– Встать можешь? – спросил он, протягивая руку.

Санджей поднялся и с помощью Вертера добрался до дивана.

– Поговорим? – предложил спаситель.

– А можно сначала воды,– нахально попросил спасённый.

Вертер неодобрительно скривил губы, но всё-таки сходил на кухню и принёс бутылку с минералкой. Санджей выпил её буквально в один глоток и расслабленно откинулся на спинку дивана. Он не стал дожидаться, пока Вертер начнёт свой допрос, скрывать он ничего не собирался.

– Мы были знакомы в прошлой жизни,– медленно произнёс Санджей,– я видел тебя в видениях, только ты был немного моложе. Странно, тебе должно быть сейчас за сорок, а ты выглядишь тридцатилетним.

– Ишь, какой наблюдательный,– искренне восхитился Вертер. – И что же ты вспомнил?

– Я тебя убил, да? – Санджей с тоской посмотрел в глаза своему спасителю. – Ты ведь тоже меня узнал, я сразу понял по твоему взгляду. Зачем же ты спасал своего убийцу?

– А ты не заставляй меня пожалеть об этом,– с раздражением отозвался Вертер.

Он совсем не так представлял себе этот разговор со своим смертельным врагом. Сабин был хладнокровным ублюдком, он без лишних переживаний управлял жизнью и смертью всех, до кого мог дотянуться. Вертер ни разу не видел в его синих глазах каких-то чувств, кроме, разве что, холодного любопытства, и уж точно тоска была ему совершенно не свойственна.

– Как вы трое умудрились влипнуть в эту историю? – поинтересовался спасатель, просто чтобы не молчать.

Вместо увлекательного рассказа, на который рассчитывал Вертер, спасённый парень только грустно улыбнулся и опустил голову.

– Это я убил Давида,– тихо проговорил он,– ты не знал? Из-за меня чуть не погибли Марика с Максом и ещё та молоденькая индианка, его вдова. Так что меня приговорили вполне заслуженно, напрасно ты меня вытащил.

– Хочешь назад? – в голосе Вертера явно проскользнули издевательские нотки.

Санджей поднял глаза на своего спасителя, но ничего не ответил. Вертера поразило, что парень совершенно не испытывал радости или хотя бы возбуждения, а ведь он только что избежал мучительной смерти, похоже, побег с эшафота его никак не взволновал. И действительно, очень скоро выяснилось, что Санджея занимал совсем другой вопрос.

– Вертер, ты ведь знаешь, кто я, кем я был,– его голос дрогнул, а в глазах появилось выражение откровенной мольбы,– расскажи, прошу тебя.

– Странно, ты же виделся со своим братом,– Вертер на секунду задумался,– вот его бы и спросил.

– Он отказался возвращать мне память,– честно признался спасённый,– и не объяснил почему.

– Что ж, он – Творец, ему видней,– вздохнул Вертер,– наверное, он считает это преждевременным.

– Наверное,– кивнул Санджей и отвернулся.

– Послушай, Сабин,– начал Вертер и осёкся.

В разговоре повисла неловкая пауза. Вертер молча клял себя за длинный язык, пытаясь сообразить, как ему выпутаться из сложившейся ситуации, и нужно ли выпутываться. В конце концов, пусть Тоха сам разбирается со своим братом, а ему лучше будет держаться подальше от человека, превратившего в ад конец его прошлой и начало нынешней жизни. А то, не ровен час, захочется раздавить ублюдка, как зловредного клопа.

– Значит, так меня звали,– задумчиво произнёс перевоплотившийся злодей,– а сейчас – Санджей. Похоже.

– Ты извини, я не могу тебя пустить в миры твоего брата без его разрешения, поживи пока здесь,– неприязнь к собеседнику всё-таки пробилась сквозь вежливый тон Вертера,– в квартире есть всё, что нужно. Я навещу тебя через пару дней, и решим тогда, что с тобой делать дальше.

– Я понимаю,– Санджей печально улыбнулся,– ты опасаешься, что я вдруг стану собой прежним и причиню вред твоим близким.

– Без обид,– Вертер хлопнул спасённого пленника по коленке и поднялся.

– Думаю, у тебя есть основания опасаться,– едва сдерживая слёзы, отозвался Санджей,– коли уж я и в этой жизни начал убивать. Наверное, такова моя природа.

Вертер снова уселся напротив своего бывшего смертельного врага, он смотрел на этого угрюмого парня и никак не мог узнать в нём прежнего Сабина. Не требовалось пристально вглядываться, чтобы увидеть его боль, искреннее раскаяние в убийстве и готовность заплатить за свои грехи, чего в его предшественнике не наблюдалось от слова совсем. Сабин вообще не умел переживать, а синие глаза этого паренька были полны страдания.

– Расскажи мне, что произошло,– предложил Вертер,– тебе станет легче, когда очистишь душу раскаянием.

Санджей благодарно улыбнулся и принялся рассказывать. Его рассказ вызвал у Вертера полное недоумение, по всему выходило, что парень просто защищал своего друга, он не собирался никого убивать. Так чего же он так переживает?

– Выбрось из головы этот бред про убийство,– наконец не выдержал спасатель,– это была не твоя вина, а стечение обстоятельств, вроде кирпича, упавшего с крыши на голову прохожему. У тебя не было выбора, кто-то должен был погибнуть: либо Давидик, либо Макс. Я бы на твоём месте тоже выбрал Давидика.

– Ты не прав, выбор всегда есть,– возразил Санджей,– я мог бы закрыть собой Макса, и тогда, кроме меня, никто бы не умер.

У Вертера нехорошо заныло в груди, именно так поступил бы Антон, окажись он перед подобным фатальным выбором. Всё-таки они точно были братьями с этим синеглазиком. А вот сам Вертер не стал бы раздумывать о ценности человеческой жизни, пристрелил бы подонка, как бешеную собаку, и даже не мучился бы рефлексией. Ему стало не по себе, словно этот парнишка обвинил его самого в убийстве.

– Никто не виноват, что у этого недоумка хватило наглости похитить Марику,– зло процедил Вертер, чтобы скрыть своё смущение. – Кстати, а он её…, ну ты понимаешь.

– Изнасиловал? – спокойно перевёл ужимки своего собеседника Санджей. – Думаю, это очень возможно. Когда мы пришли, она была без сознания, похоже, этот урод её чем-то накачал, по доброй воле у него, наверное, не получилось.

– Бедняжка,– отозвался Вертер,– придётся заняться её реабилитацией. Эх, была бы жива моя сестричка, она бы живо привела девочку в норму.

– Твою сестру тоже я убил? – Санджей закусил губу, чтобы не выдать своего отчаяния, но голос его всё-таки дрогнул.

Вертер смотрел, как из прокушенной губы паренька по подбородку течёт тоненькая струйка крови, и не верил своим глазам.

– Да он же с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться,– догадался спасатель. – Что же это происходит? Как может человек так кардинально измениться?

– Зачем ты себя мучаешь? – спросил он вслух.

– Я так больше не могу,– простонал Санджей,– воспоминания возвращаются ко мне урывками, и это страшные воспоминания. Я не могу больше это терпеть, мне нужно знать наверняка, чего можно от себя ожидать. Расскажи, пожалуйста, кем я был в прошлом воплощении.

– Не спеши, давай переживать неприятности по мере поступления,– Вертер с нарочитой весёлостью потрепал паренька по голове. Вот только никакого веселья он не испытывал, ему было жалко бывшего врага до слёз. Вертер твердил себе, что этот трогательный в своём отчаянии парнишка когда-нибудь вырастет и снова превратится в монстра, но почему-то сам себе не верил.

– Надо связаться с Тохой,– решил он наконец,– пусть братья сами разберутся, как им жить дальше.

Оставив Санджея приходить в себя после двухдневного плена, Вертер отправился в Перу, поговорить с другом. Антон с интересом выслушал его рассказ, но реакция Творца оказалась для Вертера совершенно обескураживающей. Было очевидно, что Антон всерьёз переживал за своего брата, но почему-то наотрез отказался с ним встречаться.

– Тоха, это точно ты? – возмутился Вертер. – Я тебе говорю, что у твоего ненормального братишки серьёзные проблемы с психикой, а ты и в ус не дуешь.

– Вер, поверь мне, у Сабина с психикой пока никаких проблем нет,– вздохнул Антон,– но очень скоро появятся. Самая большая засада состоит в том, что к тому времени у меня уже не будет возможности ему помочь.

Вертер прокрутил в голове ответ друга несколько раз и понял только то, что ничего не понял.

– А можно ещё раз и помедленней,– попросил он.

– Не бери в голову,– Антон грустно улыбнулся,– ты всё поймёшь со временем, и это время очень скоро настанет, вот только вряд ли тебя это обрадует.

– Так, дружище, похоже, мудрёные веннские техники не пошли тебе на пользу,– Вертер озадаченно покачал головой. – Не хочешь встречаться с братом, не нужно, я его куда-нибудь пристрою, не пропадёт.

Антон обнял друга за плечи и потрепал его по жёстким кудрям.

– Не обижайся, Вер, – тон был извиняющийся, но в глазах не было ни капли раскаяния,– и не торопи события, пусть всё идёт, как идёт.

– Да пусть хоть ползёт,– Вертер махнул рукой на загадочные сентенции друга. – Тоха, у тебя точно всё в порядке?

– В порядке,– ответил Антон.

И снова Вертер отметил несоответствие бодрого тона и грустных больных глаз. Он понял, что допытываться бессмысленно и дальше серьёзный разговор перешёл в дружеский трёп. Вернувшись домой, Вертер постарался выкинуть из головы этот странный разговор, а зря.

Глава 15

Капли росы окатили Таши холодными брызгами целиком от бритой макушки до голых лодыжек. Подвернув рясу, чтобы не перепачкать её в красной глинистой почве, он медленно полз вверх по знакомой тропинке, оскальзываясь на каждом шагу. Ночью прошёл дождь, и сухая утоптанная дорожка превратилась в противное скользкое месиво.

– Как же я умудрился задеть эту ветку,– с досадой подумал ангел, стряхивая с одежды водяную пыль,– ведь сотни раз ходил по этой тропинке, и никогда мне эта ветка не мешала.

Приглядевшись, он заметил, что ветка действительно поменяла своё положение, кто-то надломил её, видимо, ухватившись, чтобы удержать равновесие на скользкой тропинке. По всему выходило, что монах не первый поднимался на этот склон сегодня утром, кто-то его обогнал. Странно, ведь было совсем рано, до восхода солнца оставалось не меньше получаса, и половина горы ещё тонула в плотном сером тумане. Кому же могло прийти на ум карабкаться в гору спозаранку? Скорчив недовольную гримаску, Таши полез дальше, гадать, стоя на середине пути, было бессмысленно.

Поднявшись наконец на ровную площадку, ангел остановился как вкопанный, сердце его пропустило один такт, а затем понеслось вскачь, словно взбесившаяся лошадь. Санни в одних трениках и босяком танцевал на поляне с шестом, совсем как прежде, словно и не было шестимесячного перерыва в тренировках. Плавные красивые движения перетекали одно в другое без промежутков и заминок, шест то мелькал в руках бойца, размазываясь в туманной дымке, то неподвижно замирал, обозначая удар. Таши стоял у края тропинки, наблюдая за этим знакомым до малейшей детали действом, и глупая улыбка расплывалась по его губам.

После побега Санджея, Антон забрал сына домой, в ангельский мир. Провалившему свою миссию ангелочку требовалось прийти в себя, отдохнуть и научиться жить по-новому. Поначалу всё шло вроде бы хорошо, Таши с удовольствием посещал места, где провёл свои первые годы жизни, наслаждался покоем и безопасностью, встречался с другими ангелами. Только продлилась эта идиллия недолго, через две недели он явился к отцу с просьбой отправить его обратно в Тингри. На вопрос Антона о причине столь короткого отпуска ангел только пожал плечами.

– Когда Санни вернётся, ему понадобится поддержка друга,– объяснил он своё решение.

Никакие аргументы вроде того, что бывший подопечный может вообще никогда не вернуться или вернуться совсем другим человеком, на Таши не подействовали, он отправился обратно в Тингри и стал терпеливо ждать. В комнате он теперь жил один, никто из монахов не решился занять освободившуюся койку Санджея, в монастыре к этому воинственному любителю древних текстов относились с опаской, особенно после того, как тот сумел отбиться от защитника. Время шло, минуло лето, и осень уже подходила к концу, по утрам холодный туман накрывал всю долину таким плотным одеялом, что казалось, его можно было зачерпывать ложкой. Таши не роптал, он верил, что рано или поздно друг вернётся, и жизнь вольётся в привычное русло.

Краем глаза Санджей уловил движение у края полянки, но не подал виду, что заметил присутствие друга. Таши тоже сделал вид, что скачущий с шестом человек был просто частью горного ландшафта, чем-то вроде дерева или обломка скалы. Ангел привычно расстелил на плоских камнях старую потёртую пенку и демонстративно уселся спиной к долгожданному гостю. Через пару минут Санджей бросил свой шест и подошёл к другу, он несмело присел рядом на краешек, стараясь не задеть локтем хозяина пенки. Таши хитро улыбнулся и не оборачиваясь накинул край своей монашеской накидки на голую мокрую от пота спину гостя. Ещё минуту они продолжали играть в незнакомцев, а потом одновременно повернулись и буквально рухнули в объятья друг друга.

– Я так соскучился,– прошептал Санджей, прижимая друга к своей груди.

– Тебе не нужно было убегать,– Таши хлюпнул носом,– мы бы что-нибудь обязательно придумали.

– У меня не было другого выхода,– Санджей судорожно вздохнул,– я же убил тебя в прошлой жизни и едва не убил тебя снова, уже в этой.

– Ты сам чуть не погиб, спасая меня,– возразил ангел,– большего не сделал бы даже родной брат.

– Таши, малыш, я тебя люблю как родного, правда,– с чувством проговорил Санджей,– поэтому не могу тобой рисковать. Извини, нам придётся пожить отдельно, по крайней мере, пока я не научусь контролировать свои силы. Я для тебя опасен.

– Я готов к этому риску, Санни,– ангел выскользнул из крепких рук друга и заглянул ему в глаза.

– Знаю,– Санджей грустно улыбнулся,– это я не готов.

Они сидели, как в детстве, плотно прижавшись друг к другу и укрывшись одной накидкой, чтобы было теплее. Туман уполз с полянки вниз на дно долины, и ясное небо в преддверии восхода солнца окрасилось золотом. После дождя воздух был свежим и по-особенному прозрачным, на противоположном склоне можно было ясно разглядеть каждое деревце, словно дождевые потоки смыли пыльную мутную плёнку с объектива. Наконец солнечные лучи веером пронзили небесное пространство, и краешек ослепительного диска засиял сквозь кружево росших на вершине деревьев. Туманное одеяло, словно испугавшись горячих лучей, начало быстро таять, обнажая всё новые детали ландшафта на дне долины. Друзья с нетерпением ждали, когда же из туманной дымки вынырнет позолоченная крыша храма женского монастыря, этот момент они любили больше всего. Увы, на этот раз судьба не позволила им насладиться любимым зрелищем.

Присутствие постороннего друзья почувствовали одновременно. Они радостно обернулись навстречу гостю, ожидая увидеть улыбающееся лицо Антона, однако их ждал сюрприз, под сосной, облокотившись на ствол, стоял совершенно незнакомый человек. На вид ему было слегка за сорок, он был высоким и крепким, широкие плечи, накаченные бицепсы, красивое мужественное лицо. В целом, мужчина по всем статьям был весьма представительный, однако Санджея в облике незнакомца привлекла вовсе не его мужская красота, из-под чёрных бровей за пригревшейся под монашеской накидкой парочкой с интересом наблюдали пронзительные синие глаза. До этого момента парень видел такие глаза только в своих сновидениях, да ещё в зеркале. Словно загипнотизированный этим синим взглядом, он медленно поднялся и двинулся к незнакомцу. Таши собрался было присоединиться к другу, но синеглазый сделал едва уловимый жест рукой, и ангел буквально прирос к земле.

– Здравствуй, сын,– добродушно поприветствовал Санджея незнакомец, когда тот подошёл на расстояние вытянутой руки.

О том, что они как минимум родственники, парень уже догадался, внешнее сходство было просто феноменальным, но в то, что его вдруг вот так запросто навестит родной отец, верилось с трудом. Санджей недоверчиво ухмыльнулся, ему было почти восемнадцать, и в родительской опеке он давно уже не нуждался. С чего это отцу вздумалось повидать своего сына именно сейчас?

– Сабин, вижу, ты мне не рад,– отец с показной суровостью насупил брови,– а я пришёл не с пустыми руками, между прочим.

При звуке своего прежнего имени Санджей вздрогнул, этот человек, кем бы он ни был, точно знал его в прошлой жизни. Безумная надежда наконец хоть что-то узнать о своём прошлом вспыхнула в глазах парня, и это не прошло незамеченным для гостя.

– Значит, память уже начала к тебе возвращаться, мой мальчик,– промурлыкал тот. – И много ты вспомнил?

Санджей помотал головой и опустил глаза, ему вдруг сделалось неловко делиться интимными подробностями своей жизни с каким-то незнакомым мужчиной.

– Ну-ну, не нужно так эмоционально реагировать,– мужчина весело рассмеялся. – Я же понимаю, что тебя мучит, и у меня есть лекарство от твоей болезни.

– Какой ещё болезни,– вспыхнул Санджей,– я в жизни ничем не болел.

– Твоя болезнь называется непонимание,– пояснил незнакомец,– для венна это очень серьёзный недуг.

– Венна? – Санджей уже откровенно заинтересовался.

– А ты полагал, что являешься человеком? – в синих глазах незнакомца заплясали весёлые искорки. – И тебя не удивляло, что ты учишься и мыслишь в разы быстрее остальных?

Санджей смутился, действительно, его не раз раздражало тугодумие окружающих, но он списывал это на неразвитость интеллекта и общую отсталость. А если верить этому незваному гостю, то дело было совсем в другом, это он сам не был человеком.

– Стоп,– сказал себе Санджей,– этого не может быть, тогда и Антон тоже, выходит, не человек. Хотя, он ведь Создатель, так что человеком его назвать трудно. Впрочем, это не столь важно, так, вторичная информация. Суть послания моего, так называемого отца состоит совсем не в этом.

– И чего же я не понимаю? – он скептически приподнял одну бровь. – Что я не человек?

Синеглазый удовлетворённо кивнул, одобряя логику Санджея.

– Ты не понимаешь, почему делал все те ужасные вещи в прошлой жизни,– с расстановкой произнёс он.

Это был удар прямо в цель, парень с трудом втянул воздух сквозь сжатые зубы, ему на миг показалось, что всё вокруг заволокло мутной пеленой.

– Откуда незнакомый человек может об этом знать? – Санджей судорожно попытался нащупать хоть какую-то логическую опору в этой противной пелене. – Значит, он вовсе не незнакомый. Может быть, он действительно мой отец, как и сказал? И что это за странные намёки про болезнь и про лекарство? Точно, он явился, чтобы вернуть мне память.

– Почему ты так долго ждал? – голос Санджея невольно дрогнул.

– Раньше ты был не готов узнать правду, малыш,– мужчина пожал плечами.

– И что же сейчас изменилось? – Санджей внезапно почувствовал страх, он уже понял, каков будет ответ. Ему захотелось взять свои слова назад, но было поздно.

– Ты убил человека,– деловито пояснил незнакомец,– теперь пришло время вспомнить всё. Ты согласен?

Какая-то часть сознания Санджея ликовала, сбывалась его заветная мечта, но другая половина билась в истерике от интуитивного чувства опасности.

– Да что это со мной? – приструнил он свою паникёрскую половину. – От правды ещё никто не умирал.

– Согласен,– сказал он твёрдо. – Что нужно делать?

– Браво! – незнакомец хлопнул в ладоши. – Я знал, что ты меня не подведёшь, сынок. Будет больно, но это быстро пройдёт.

Синеглазый сделал быстрый шаг к Санджею и положил свою правую ладонь ему на затылок. Болезненная вспышка буквально взорвала мозг парня, миллионы образов и звуков хлынули в его сознание, он почувствовал, что падает, и наступила темнота.

Таши сорвался с места и бросился к распростёртому на траве телу. Игнорируя синеглазого незнакомца, он опустился на колени и принялся тормошить друга. Не прошло и минуты, как глаза Санни открылись, вот только, вместо прежней теплоты, в них теперь синим пламенем горела неприкрытая ненависть. Таши невольно вздрогнул и отпрянул.

– Убери от меня свои грязные руки, чёртов соглядатай,– прохрипел Сабин, и его правая рука толкнула ангела в грудь.

Со стороны могло показаться, что это было лишь лёгкое прикосновение, но ангелочка отбросило метров на пять, Таши упал на спину и остался лежать без движения. Не обращая внимания на распростёртое тело, Сабин легко поднялся на ноги и оглядел поляну с таким любопытством, словно увидел её впервые.

– Здравствуй, отец,– он приветливо улыбался, но подходить к Создателю для родственных объятий не спешил, вместо этого, он подошёл к своему бывшему лучшему другу. Таши не шевелился, но глаза его были открыты и в них было вовсе не осуждение и не страх, как можно было бы ожидать, а искреннее удивление. – Надо же,– покачал головой Сабин,– если бы я точно не знал, что этот гадёныш всю жизнь шпионил за мной по приказу братца, то он своей невинной мордочкой точно вызвал бы у меня сейчас приступ умиления и раскаяния,– он наклонился над Таши и только тут заметил, что ангелочек был неестественно бледен, а его посиневшие губы окрасились кровью.

– Похоже, я нечаянно сломал ему пару рёбер,– пробормотал Сабин, обернувшись к отцу,– нужно отнести его вниз.

Венн не спеша оторвался от ствола сосны и подошёл к сыну.

– Придётся тебе опять учиться управлять своими эмоциями, мой мальчик,– промурлыкал он,– хотя в данном случае я твой праведный гнев отлично понимаю.

Венн был доволен, внедрение ложной памяти в сознание Сабина прошло даже лучше, чем он ожидал, пожалуй, даже слишком хорошо. Реакция сына была настолько яростной, что в сознание махинатора невольно закралась крамольная мысль, уж не переборщил ли он с ужастиками. Но он быстренько оттеснил эту мысль подальше в архивы памяти, сейчас ему нужен был мститель, чей праведный гнев заставит его совершить ещё одно убийство, на этот раз убийство своего брата.

– Сабин, ты, кажется, забыл, кто ты есть,– с наигранным укором произнёс Венн,– ты можешь починить тело этого мальчика за одну минуту. Зачем его куда-то нести?

Сабин понимающе ухмыльнулся и снова наклонился над Таши. Однако, применить свои только что возвращённые способности он не спешил, через пару секунд он снова выпрямился.

– Давай лучше ты, отец,– попросил падший Творец,– что-то я не чувствую в себе уверенности, возможно, для полного возвращения навыков нужно время.

– Что ж, возможно,– Венн насмешливо хмыкнул, но спорить не стал, ему были понятны сомнения сына.

Если бы на его месте был Гор, тому бы и в голову не пришло сомневаться в себе. Способности сразу становились частью его существа, стоило младшенькому хоть раз освоить новую технику, но Сабин был венном, поэтому ему по новой придётся пройти через специальные тренировки и наработку навыков. Впрочем, на данном этапе это вовсе не было проблемой, для того, чтобы спустить курок, особых способностей не требуется. Создатель наклонился над раненным мальчиком и отключил его сознание. Восстановление тела не заняло много времени. Венн оставил монаха лежать без сознания, чтобы не провоцировать новых сцен и выяснения отношений между бывшими друзьями, и протянул руку Сабину.

– Пора вернуться домой, сынок,– ласково произнёс он.

***

Вертер устало откинулся на спинку кресла, и Лика мгновенно оказалась рядом. Она протянула своему любимому бокал с лимонадом и принялась массировать его виски. Бравый вояка закрыл глаза и, разве что, не замурлыкал от удовольствия.

– Ну как дела у бедняжки Марики? – поинтересовалась Лика.

– А почему бы тебе самой ни навестить её в мире Дачи,– Вертер иронично хмыкнул,– узнала бы все новости из первых рук.

Если он своими словами надеялся смутить ангелочка, то явно просчитался, Лика восприняла его предложение совершенно серьёзно и так же серьёзно ответила с ангельской прямотой.

– Мне не хочется мозолить глаза твоей поклоннице,– она как ни в чём не бывало продолжала массировать Вертеру виски,– не думаю, что мой визит доставил бы Марике удовольствие, а ей ведь и так досталось.

В итоге, смущаться пришлось самому Вертеру. Он действительно чувствовал себя очень неловко в обществе влюблённой девушки, а ещё его сильно задело то, что Лика его совершенно не ревновала, ей это даже в голову не пришло.

– С Рикой всё в порядке,– бодро ответил Вертер, чтобы скрыть своё смущение. – По-моему, она ничего не помнит, в смысле, как этот урод с ней обошёлся. А вот с Дэвикой проблемы.