Игра в Реальность. Путь

Вертер уже поднялся, чтобы попрощаться с Даней и Марикой, когда дверь распахнулась, и в офис без стука ввалился мужчина, закутанный с головы до ног в непромокаемый плащ. Небрежным движением новый посетитель сбросил мокрую одежду, разбрасывая вокруг тучу мелких холодных брызг, и пред недоумёнными взглядами обитателей офиса возник, как феникс из пепла, незабвенный Давидик, спасённый Вертером несколько месяцев назад. Наследник крутого Индийского клана был неотразим, строгий тёмно-серый костюм, чёрная шёлковая сорочка с подчёркнуто небрежно распахнутым воротом, грива чёрных, слегка подмокших вьющихся волос и наглая, но всё же обворожительная улыбка. Женская часть спасательной команды застыла от восторга с открытым ртом. Давидик оглядел ошарашенную его эффектным явлением публику и без спросу уселся в клиентское кресло рядом со столом Вертера.

– Добрый день,– небрежно проронил наследник,– мне нужна от вас кое-какая услуга.

– Эх, жаль не успел слинять домой,– с тоской подумал Вертер, опускаясь обратно на свой стул,– теперь придётся терять время на этого нахального маменькиного сынка.

Он молча ждал продолжения, не проявляя ни малейшего желания как-то подбодрить посетителя. Впрочем, посетителю моральная поддержка и не требовалась, он сразу приступил к делу.

– Мне нужно, чтобы вы проникли в тот дом, откуда вы меня спасли,– повелительным тоном распорядился Давидик.

– С какой целью? – деловито поинтересовался Вертер.

– Чтобы вызволить из плена мою девушку,– ничуть не стесняясь, отрапортовал «Ромео».

Вертер чуть со стула не свалился от такой наглости, но всё же решил расставить все точки над ё, прежде чем выпроводить нахала.

– Правильно ли я понял, что ты хочешь, чтобы мы выкрали несовершеннолетнюю девочку из дома её родителей,– с расстановкой проговорил спасатель.

Богатенький заказчик слегка опешил от такой интерпретации, он открыл было рот, но так и не смог сообразить, что бы такое ответить. Выглядело это довольно смешно, и Вертер невольно улыбнулся. Насмешливое выражение на лице собеседника не прошло для Давидика незамеченным, и он начал закипать. Ситуацию спасла Марика, с обворожительной улыбкой она поставила перед гостем чашку кофе и вазочку с печеньем. Гость поднял глаза на девушку и поплыл, его взгляд сделался масляным, губы невольно сложились в подобострастную улыбку. Для Марики подобная реакция представителей условно сильного пола была отнюдь не внове, она равнодушно улыбнулась в ответ и вернулась на своё рабочее место. Взгляд Давидика, как привязанный, последовал за ней, парень явно потерял нить беседы.

– Я так и не услышал твоего ответа,– напомнил о себе Вертер.

– Что? – Давидик медленно развернулся к хозяину офиса, словно находился под гипнозом. – Нет, это не то, что Вы думаете,– начал оправдываться он,– Амрита сама хочет выбраться из своего дома.

– Мальчик, ты явно ошибся дверью,– голос Вертера сделался жёстким,– мы не похищаем людей, мы их спасаем. Если тебе нравится девушка, то следует сделать ей предложение, а не позорить её перед всем миром.

Давидик резко поднялся, словно собирался напасть на обидчика с кулаками, а сам обидчик продолжал сидеть, вальяжно откинувшись на спинку кресла. Видимо, адекватно оценив свои шансы, парень резко развернулся и пошёл к двери. Подобрав с пола свой мокрый плащ, он снова повернулся к хозяину агентства.

– Мы ещё увидимся,– процедил посетитель сквозь зубы и не прощаясь вышел за дверь.

– Не думаю,– меланхолично заметил Вертер и одним глотком выпил кофе, к которому гость так и не притронулся.

Увы, время показало, что его заключение было несколько преждевременным, не прошло и двух недель, как ситуация резко обострилась. В тот день Марика впервые за несколько месяцев не пришла в офис. Собственно, трудилась она тут на сугубо добровольных началах, так что никаких претензий к прогульщице быть не могло в принципе, но это было странно. Ближе к середине дня за дверью послышались шаги, и Вертер привычно нацепил маску радушия на свою физиономию. Но это был вовсе не потенциальный клиент, в офис, словно смерч, ворвалась рыдающая Марика. Даня испуганно подскочил и бросился к девушке.

– Он похитил моего брата,– простонала та сквозь рыдания.

Мужской половине сыскного агентства пришлось проявить недюжинное терпение и настойчивость, прежде чем удалось унять истерику и вытащить из бедняжки невесёлые подробности происшествия. Оказалось, что после своего недавнего визита в агентство Давидик принялся ухаживать за Марикой с настырностью попрошайки. Он присылал ей шикарные букеты и подарки, караулил у дома, зазывал на свидания, в общем, не давал проходу. Марика несколько раз отшивала навязчивого поклонника, последний раз – в грубой форме, но это только распаляло его восточный темперамент всё сильнее, парень явно не привык, чтобы ему отказывали. И вот закономерный результат, Давидик пошёл на откровенный шантаж, похитил брата своей избранницы и пригрозил, что убьёт его, если та не станет более приветливой.

– Я и не знал, что у тебя есть брат,– удивлённо заметил Даня,– ты про него никогда не говорила.

– Он живёт в другом городе с отцом,– уже спокойно пояснила Марика. – Наши родители развелись и поделили детей, они даже не знают, что мы с братом общаемся.

– Это несущественная деталь,– Вертер взял инициативу в свои руки. – У тебя есть фотография?

Девушка порылась в смартфоне и вывела на экран фотографию симпатичного белобрысого подростка с голубыми глазами. На вид ему было лет двенадцать, может, чуть больше, парнишка смотрел в объектив спокойно, с улыбкой, не кривлялся и не пытался выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Вертеру он сразу понравился.

– Брат тебя на пару лет моложе,– уточнил он.

– Нет, мы близнецы,– Марика покачала головой,– это старая фотка. Он похож на маму, а я – на отца, вот такая странная история.

– Бывает,– улыбнулся Вертер,– Даня, заведи все данные на мальчика в Ищейку, посмотрим, куда наш индийский мажор утащил братика Марики. Как его зовут, кстати?

– Макс,– девушка снова всхлипнула.

– Не хнычь,– приказал спасатель,– это вопрос нескольких минут, и получишь своего родственника назад живым и невредимым. А с Давидиком я разберусь, не волнуйся.

Вертер говорил так уверенно и спокойно, что Марика мгновенно прониклась к нему доверием и успокоилась. Она умылась, причесала растрёпанные кудри и привычно пошла на кухню заваривать чай. Пока Ищейка трудилась над поиском похищенного, спасатель сгонял домой за оружием, к его возвращению место содержания заложника было уже определено, это был какой-то большой дом в пригороде Ростова-на-Дону. Вертер вопросительно глянул на сестричку заложника.

– Да, они с отцом живут в районе Ростова,– подтвердила та,– этот урод, похоже, захватил наш дом. Совсем спятил.

– А где же твой отец? – поинтересовался Вертер.

– Не знаю,– девушка пожала плечами,– он не часто бывает дома, у него какой-то крутой бизнес в Индии.

– Опять эта Индия,– недовольно пробормотал спасатель,– надоели мне эти совпадения. Ладно, нам без разницы. Даня, ты готов? Давай на соседнюю улицу, чтобы из окон дома видно не было.

– А можно…,– начала Марика.

– Нет,– отрезал суровый спасатель,– отправляйся в мир ангелов и жди там,– через пару секунд отец и сын растворились в воздухе.

Вертер осторожно открыл дверь комнаты на втором этаже. Судя по всему, это было жилище подростка, по стенам были развешены постеры с изображением волосатых мужиков с гитарами, а также сами гитары в количестве аж четырёх штук. Хозяин комнаты явно был музыкальным фанатом, да и сам, очевидно, баловался игрой на гитаре. Вся мебель была раскрашена в яркие цвета, причём это была не фабричная раскраска, кое-где были заметны потёки краски и плохо прокрашенные места, Максик неплохо потрудился, чтобы придать своему жилищу неповторимую атмосферу. На вкус Вертера выглядело это немного аляповато, но контрастные цвета удивительным образом сочетались друг с другом, не превращаясь в нелепую какофонию.

Мальчика нигде не было видно, хотя со стороны наёмников было бы, наверное, логично запереть пленника в его собственной комнате. Прежде чем подняться на второй этаж, Вертер уже обшарил подвал и все помещения на первом, попутно обезвреживая засевших там бандитов. Дом был захвачен всего лишь пятёркой наёмников, отнюдь не профессионалов, скорее, просто посетителей дешёвой качалки. Для пятнадцатилетнего пацана это была серьёзная сила, но Вертеру за глаза хватило четверти часа, чтобы их всех повязать и запихнуть в подвал. Оставалось только найти пленника и доставить его в объятья безутешной сестрички. Как и предполагал спасатель, вся операция оказалась делом нескольких минут.

Внимательно осмотрев комнату Макса, Вертер уже собрался переходить к обыску следующего помещения, но тут случайно заметил неестественно свёрнутый плед на диване, расположенном в нише у окна. Спасатель подошёл ближе и сдёрнул маскировку с лежащего ничком мальчика. Лица Макса не было видно, только пепельные дреды были рассыпаны по диванной подушке, словно пучок пеньковых верёвок. Паренёк оказался довольно тщедушным даже для своих пятнадцати, одет он был в голубые джинсы и грязно-розовую толстовку.

На мгновение Вертер застыл с пледом в руках, словно увидел призрака. Именно так выглядела его погибшая младшая сестрёнка, когда она сама была подростком. Шестнадцать лет назад Марго стала невинной жертвой разборок двух Творцов, её демонстративно, под запись на камеру казнили, отрубили голову, просто так, за компанию с мужем, который собственно и был объектом атаки. Возраст Макса был вполне подходящим, чтобы он теоретически мог быть реинкарнацией Ритуси. Как известно, перерождение не стирает личность полностью, какие-то характерные детали могут всплывать в новом воплощении, например, пристрастие к определённому стилю в одежде и причёске. Вертер помотал головой, чтобы отбросить посторонние мысли, наваждение схлынуло, оставив после себя щемящее чувство потери. Спасатель осторожно, чтобы не напугать, тронул мальчика за плечо, тот даже не вздрогнул, так и лежал неподвижно, словно труп.

– Вот только этого нам не хватало,– с тревогой подумал Вертер,– неужели эти придурки додумались накачать пацана какой-то гадостью?

Он наклонился к пленнику и осторожно перевернул его на спину, на спасателя уставились полыхающие ненавистью голубые, как летнее небо, глаза. Если б взглядом можно было убить, то этот точно был словно смертельный выстрел. Впрочем, настоящий выстрел тоже не заставил себя ждать, Вертер скорее почувствовал, чем увидел, как в грудь ему упёрлось дуло пистолета, зажатого в руке Макса. На автомате он выбил оружие из руки подростка, влепив тому нехилую оплеуху. Голубые глаза закатились, и тело мальчика обмякло. Только тогда спасатель почувствовал боль, он опустил взгляд и увидел, как быстро расползается по его куртке бурое пятно крови.

– Как глупо,– ещё успел подумать Вертер, прежде чем провалиться в темноту.

Глава 9

Занятия боевыми искусствами увлекли Санджея не на шутку, каждое утро после исполнения обычных монастырских обязанностей он теперь бежал в гестхаус к Ван Даю. Иногда они оставались тренироваться на одной из открытых площадок этого дома, прилепившегося к почти вертикальной скале, но со временем всё чаще стали уходить в горы, ровная полянка, которую они с Таши облюбовали для созерцания восхода солнца, превратилась в их тренировочный зал. Таши поначалу тоже посещал тренировки мастера за компанию с другом, но довольно скоро потерял интерес к физическим упражнениям и просто наблюдал за тем, как его друг и Ван Дай вместе танцуют на поляне изящный танец смерти.

Кошмары у Санджея прекратились, его раненая рука практически полностью восстановила свою функциональность, в общем, жизнь налаживалась, вот только со своим братом он отказывался встречаться наотрез. После той памятной встречи, когда Санджей увидел дракона, прошло чуть больше года. Казалось бы, уже можно было благополучно похоронить это устрашающее воспоминание, но нет, сколько бы Таши ни упрашивал своего подопечного поговорить с братом, тот только отводил глаза и отрицательно качал головой. Ангел недоумевал, видя такую необъяснимую упёртость друга, а причина была проста до идиотизма, Санджей тупо боялся узнать правду о том, как и почему он убил своего брата, боялся посмотреть в глаза тому, чья отрубленная голова совсем недавно взирала на него по ночам остановившимся взглядом.

И ещё мальчика очень смущал статус Создателя, которым наградил Таши своего странного родственника. Всё своё свободное время Санджей теперь проводил за чтением древних текстов, пытаясь отыскать там хотя бы намёк на существование Создателя. Увы, все его поиски были тщетны. Можно было бы, конечно, забить на эти бесперспективные изыскания, если бы не существование такого наглядного подтверждения наличия в нашем мире высших сил, как сам Таши. Другу Санджей верил беспрекословно, он, разумеется, допускал, что Таши мог просто ошибаться, но для того, чтобы отбросить его утверждение как голословное, требовались более веские доказательства, чем отсутствие данных в древних текстах.

Только через год бесплодных поисков Санджей наконец дозрел до того, чтобы обратиться за разъяснениями к своему учителю. Ринпоче долго молчал, глядя на ученика печальными глазами, что само по себе было уже неожиданно. Как правило, учитель принимал философские эскапады юного книгочея с изрядной долей иронии, в его добрых глазах плясали смешинки, а на губах играла снисходительная улыбка, но не в этот раз. Санджей уже было решил, что затронул какую-то запретную тему, когда учитель наконец заговорил.

– Ты не первый, кто задаёт мне этот вопрос, Санджей,– вздохнул он,– лет тридцать назад у меня был ученик, который утверждал, что может общаться со Всевышним, он тоже был из твоей расы.

– Как это общаться,– удивился мальчик,– говорить, что ли?

– Подробности он мне не рассказывал,– Ринпоче невесело усмехнулся,– да я и не спрашивал. Вот теперь жалею.

Санджей изумлённо воззрился на своего учителя, он был совершенно сбит с толку. Получалось, что Ринпоче сожалел об упущенной возможности поучиться у своего ученика.

– И что же с ним стало, с тем учеником? – полюбопытствовал мальчик.

– Я посоветовал ему попросить у своего Всевышнего, чтобы тот послал ему учителя его расы,– голос Ринпоче стал совсем безжизненным.

На вкус Санджея совет был вполне логичным, и он совершенно не видел причин для резко испортившегося настроения учителя.

– И как, нашёл он своего учителя? – ученик с замиранием сердца ждал ответа.

– Да, нашёл,– Ринпоче отвернулся к окну,– через две недели после моего совета он покинул монастырь и отправился к своему новому учителю, больше я его не видел. Выходит, не разочаровал его наставник его расы.

Вот такого поворота Санджей никак не ожидал, но больше всего его удивила реакция самого Ринпоче, он как будто сожалел о данном совете.

– Учитель, вы думаете, что тот ученик был прав? – мальчик впился взглядом в печальные глаза ламы.

– Я думаю, что наш мир гораздо сложнее, чем его описание, которое мы можем найти в текстах,– слова давались учителю с трудом. – Я не говорю, что учение бон неверное, просто мы, бонпо, знаем мир лишь с одной стороны, а этих сторон много.

Санджей так и застыл с открытым от удивления ртом, он никак не ожидал, что услышит от ламы из бонского монастыря подобное утверждение про основополагающее учение.

– Как же мне быть? – жалобно промямлил ошарашенный ученик.

– Если для тебя это важно, не останавливайся,– лама ласково погладил мальчика по голове,– не запрещай себе искать и мыслить самостоятельно, в этом нет никакого греха.

На то, чтобы переварить откровения Ринпоче, Санджею потребовалось немало времени, он сделался задумчивым и рассеянным, и мастер Ван начал всё чаще проявлять своё неудовольствие его отношением к тренировкам. Однако непутёвый ученик лишь безразлично окидывал взглядом кулак тренера, предусмотрительно остановленный в миллиметрах от кончика его носа, и продолжал витать в мире своих фантазий. В конце концов мастеру это надоело, и он решил применить более жёсткие меры воспитательного воздействия.

– Полный контакт,– сурово объявил Ван Дай. – Санджей, если ты немедленно не включишь своё внимание, то будешь дальше жить со сломанным носом.

Парень встрепенулся, сломанный нос – это был довольно весомый аргумент в пользу повышения прилежания. Он собрался, и первые две атаки мастера были успешно блокированы, Санджей даже умудрился контратаковать, правда, довольно вяло и безрезультатно. Как назло, именно в этот момент он вдруг вспомнил выдержку из одного старинного текста про саморождённый ум, и его внимание тут же унеслось вслед за ровными каллиграфическими строчками. Кулак тренера оказался прямо у его лица совершенно неожиданно, паника захлестнула сознание юного бойца, и время словно бы остановилось. Он отстранённо отметил, как горячая волна поднялась из его солнечного сплетения и мгновенно охватила всё тело. Воздух между учеником и мастером внезапно замерцал и несколько утратил свою прозрачность.

В следующее мгновение события понеслись с такой скоростью, словно их кто-то выстрелил из рогатки. Летящий кулак встретился с мерцающим экраном, и мастера Вана отбросило метра на три назад, он не удержался на ногах и упал на спину. Мерцание тут же прекратилось, Санджей застыл в защитной стойке, но, заметив, что мастер продолжает лежать на земле, опустил руки и подошёл к поверженному сопернику. Тренер с удивлением посмотрел на своего ученика, а потом скривился и медленно поднял свою правую руку на уровень глаз. Только тут Санджей заметил, что кисть мастера распухает и синеет прямо на глазах, два пальца были вывернуты под неестественными углами.

– Как ты это сделал? – прошипел Ван Дай. Санджей испуганно замотал головой, словно отрицая свою причастность к инциденту. – Покажи мне свои руки,– приказал тренер.

Парень протянул трясущиеся руки ладонями вперёд, невольно ожидая увидеть последствия столкновения с кулаком мастера, но никаких травм на его руках не было. Ван Дай внимательно посмотрел в глаза своему ученику, но, не разглядев ничего подозрительного, только покачал головой.

– Мне нужно к врачу,– слова с трудом протискивались сквозь сжатые зубы раненого.

Санджей помог тренеру подняться и довёл его до гестхауса, вскоре приехало такси, чтобы отвезти пострадавшего в ближайший город. Ученик собрался следовать за своим тренером, но тот отказался. Расстроенный случившимся, Санджей всю ночь проворочался без сна, а наутро чуть свет прискакал в гестхаус проведать своего наставника. Увы, его ждало жестокое разочарование, в гестхаус тот так и не вернулся, прямо из ближайшей больницы пострадавшего отправили в Дели, перелом оказался сложным, и местные врачи не решились взять на себя ответственность за его лечение. Таши, разумеется, заметил смятение своего друга и моментально выпытал у него, что произошло, скрыть что-либо от ангела было невозможно.

– Ты только не волнуйся, Санни,– ласково проворковал Таши, когда рассказ был закончен,– но то, что ты сделал, больше всего напоминает энергетический щит.

Санджей не особо удивился, он и сам уже начал понимать, что невольно применил какую-то технику из ряда тех, которыми, по-видимому, владел в прошлой жизни.

– Я же не хотел,– жалобно промямлил он.

Таши грустно вздохнул о обнял друга.

– Это всё равно будет случаться,– философски заметил он,– помимо воли, твои способности просыпаются. Попробуй как-нибудь их контролировать.

Санджей опустил глаза, его лицо помрачнело, словно на него наплыла грозовая туча.

– Когда появится твой отец? – спросил он нарочито безразличным тоном. – Я готов с ним встретиться.

Ангел чуть не запрыгал от радости, его страстное желание свести вместе двух братьев наконец обрело шанс осуществиться. Через неделю Санджей отправился на встречу с Создателем. Он медленно плёлся в гору, словно на казнь, его ощутимо трясло на нервной почве. Больше всего мальчик боялся встретиться глазами с братом, которого в прошлой жизни, по-видимому, приказал убить, ему заранее мерещилась отрубленная голова с остановившимся взглядом, устремлённым прямо на убийцу, как это было в его снах. Таши всё время приходилось сбавлять шаг и даже останавливаться, чтобы подождать своего медлительного подопечного, но ангел понимал его состояние и не торопил. Наконец друзья выползли на поляну, где Антон уже поджидал запыхавшуюся парочку под низкорослой раскидистой сосной. Санджей медленно приблизился к брату, не поднимая глаз, да так и застыл с опущенной головой прямо у его ног.

– Малыш, что с тобой? – раздался сверху встревоженный голос Создателя. – Ты меня боишься?

Санджей вздохнул и решительно поднял голову, словно прыгнул со скалы. На него смотрели глаза, те самые, что были у отрубленной головы, только сейчас из них словно бы лился мягкий успокаивающий свет, ни упрёка, ни враждебности, только тревога за стоявшего перед ним подростка.

– Ты что-то вспомнил,– проницательно заметил Создатель,– про нас с тобой?

Санджей кивнул и снова опустил голову, рассказать свой сон у него не хватило бы духу. Мальчик был настолько расстроен и погружён в свои переживания, что даже не заметил, как заботливые руки брата обняли его за плечи, и он оказался в его объятьях. Санджей доверчиво уткнулся лицом в грудь Создателю, и слёзы сами потекли из его глаз. А потом брат ласково гладил его бритую макушку и приговаривал какие-то ничего не значащие слова утешения, но эти простые слова каким-то образом сработали, Санджею сделалось так спокойно и уютно, что захотелось вот так вечно стоять, прижавшись к брату, и чтобы его гладили по головке, как малыша. Но всё хорошее когда-нибудь кончается, Создатель отодвинул мальчика от себя и заглянул ему в глаза.

– Рассказывай, что стряслось,– спокойно распорядился он.

– Я нечаянно ранил человека,– пробормотал Санджей, смахивая слёзы,– я не хотел, правда.

Выслушав печальный рассказ про Мастера Вана, Создатель ненадолго задумался.

– Я могу заблокировать твою память,– задумчиво проговорил он,– но это не помешает твоим способностям спонтанно проявляться, возможно, не так стремительно, но всё же они будут постепенно возвращаться.

– Но что же мне делать? – всхлипнул мальчик. – В следующий раз я могу кого-нибудь случайно убить.

– Да, можешь,– согласился Создатель и изучающе посмотрел в глаза брату. В этом взгляде не было враждебности, но Санджея словно окатили холодной водой, его снова затрясло. Прошлое выползало из забвения, царапая душу мальчика острыми когтями.

– Я уже убивал, знаю,– он судорожно втянул воздух в лёгкие, словно тот вдруг сделался густым, как патока,– тебя я тоже убил. – Антон молчал и по-прежнему внимательно смотрел в синие глаза, наполненные слезами. – Я не понимаю, почему я это делал,– с отчаянием выкрикнул мальчик,– но я больше этого не сделаю. НИКОГДА!

Создатель вздохнул и грустно улыбнулся, он слишком хорошо знал возможности своего отца и не сомневался, что через пяток лет от решимости этого невинного подростка не останется и следа. Манипулировать его сознанием сейчас было абсолютно бессмысленно, отец всё равно перепишет память паренька так, что он будет считать своего брата злейшим врагом, а себя – невинной жертвой его коварных замыслов.

– Давай я помогу тебе взять свои способности под контроль,– предложил Антон.

– Лучше верни мне память,– Санджей в упор взглянул брату в глаза,– ты ведь это можешь, правда?

– Могу,– опять согласился Создатель,– но не стану. Не возмущайся, ты ещё не готов.

Санджей отвернулся и обиженно засопел, ему стоило огромных трудов, чтобы решиться на эту просьбу, а брат отмёл её с такой лёгкостью, словно речь шла о сущем пустяке.

– Я обещаю тебе, братишка, когда придёт время, я восстановлю твою память полностью,– Антон снова прижал мальчика к груди. – Ты мне веришь? – Санджей с облегчением кивнул, ему и самому было страшно до дрожи в коленках вспомнить свою прошлую жизнь. – А теперь выкинь из головы все свои кошмары,– весело распорядился брат,– и давай займёмся твоим образованием. Правда, из меня учитель не ахти, с тобой не сравнить, но я буду очень стараться.

– Со мной? – удивился Санджей. – Я кого-то учил?

– Да, братишка, ты был моим первым и самым главным учителем,– усмехнулся Антон. – Верится с трудом? Но это чистая правда.

Они уселись на траву, и Антон, как умел, начал объяснять своему брату азы управления Реальностью. Санджей слушал с открытым ртом, понимая, что Ринпоче был абсолютно прав, у этого мира очень много разных сторон, и у каждой стороны имеется своя правда.

***

Как и договаривались, Даня перенёсся в захваченный дом через полчаса после того, как туда вошёл его отец, таков был стандартный план их совместных операций. Как правило, тридцати минул Вертеру с головой хватало, чтобы нейтрализовать охрану и освободить заложника, раньше соваться не имело смысла, можно было только помешать отцу делать свою работу. В доме стояла неестественная тишина, хотя на первом этаже и наличествовали незначительные следы борьбы, типа перевёрнутых стульев и разбитого заварочного чайника, однако никаких следов крови не было видно.