С.У.П.Е.Р.

– Зачем вам я-то? – бегая глазками, говорил он на встрече с активом «Нового мира» в «Подвальчике». – Толку от меня? Я вам подробно расскажу, как до Канавок добраться, там как раз Егорыч и живет. Пасека там у него… Пчелы. А от Канавок уже через тайгу по болоту пешком надо. Но там недалеко. Поговорите с ним, он и покажет. Ну и про… остальное расскажет.

– Про какое остальное? – тут же зацепился Громила.

– Про всякое. Там же не Город. Жители лесные все. У них по-другому там жизнь… идет.

Сомневались ребята недолго. Дела в Сообществе шли своим чередом, обязательного присутствия актива в ближайшее время не требовалось. Из турнира по блиц-футболу они вылетели. В лагерь строители из Сервисграда должны были заехать только через месяц. На стажировках у всех, кроме Арины, были каникулы, окончание работ по итоговым проектам планировались уже после поездки. В конце концов Арину тоже отпустили, ее приятели по стажерской группе Природных Ферм согласились ее подстраховать и поухаживать за домашними животными, а начальство даже оформило официальную командировку по теме «Изучение фауны в труднодоступных районах заповедников». Так что Ариша сейчас еще и «работала».

Когда пришло время решать, Влад и Маша сразу высказались за путешествие. Громила долго сомневался, отнекивался, но в итоге большинству уступил. Арина, как обычно, сохраняла нейтралитет и независимость, но было заметно, что и ее это путешествие увлекло. На сборы и все про все установили срок в пять дней. На период экспедиции следить за делами в Сообществе поручили поэтессе Ксении как первой заместительнице актива. Она давно уже оставляла впечатление очень толковой девочки.

И вот сейчас актив «Нового мира» в полном составе, усиленный Марк-Зетом, мчался на катере по речной глади в трехстах с лишним километрах от родного комфортного Города.

Если у девчонок были какие-то навыки пребывания на природе (Арине приходилось сталкиваться с походами в связи со специализацией, а Маша одно время увлекалась любительским туризмом с непродолжительными и недалекими по километражу вылазками в Зеленый пригород), то парни отправились в такое путешествие впервые в жизни. И кое-кто уже почувствовал некоторые неудобства и не факт, что не пожалел о своем согласии пуститься в такую авантюру.

* * *

К покосившемуся бревенчатому причалу подошли уже в опускающихся сумерках.

Когда нос катера глухо тукнул об опору причала, Влад «отдал концы», а Маша, ловко выпрыгнув на струганые доски пирса, закрепила канаты вокруг торчащих столбиков.

Громила, кряхтя и пошатываясь, ступил на твердую землю, но видимого облегчения это ему не принесло. Голова кружилась, и хотелось лечь на живот и ухватиться руками за траву.

– Это и есть, что ли, пресловутые Канавки? – с некоторым сомнением поинтересовалась Арина, вглядываясь в даль.

От причала к пригорку уходила слаборазличимая тропинка, видимую свою часть оканчивая на ближайшей опушке. Дальше стеной стоял лес. Признаков близкого жилья пока видно не было.

– А кто у нас работал главным навигатором? – саркастически поинтересовался Влад. – Не толстенькая ли консервная банка с электронной начинкой, которую ты всегда с собой таскаешь?

Тот, на кого намекал Влад, был сейчас деактивирован. Незадолго до этого батарея почти разрядилась, и Арине требовалось завтрашнее дневное солнце, чтобы хоть немного зарядить аккумуляторы Марк-Зета.

– Во всяком случае, с его помощью мы хоть куда-то приплыли, – огрызнулась Арина, выставляя на берег рюкзаки из катера.

– Да, приплыли – это очень точное выражение, – продолжил обмен колкостями Влад.

Рюкзаки были внушительными и тяжелыми. Кроме этого, экпедиционерам пришлось часть своих вещей тащить в руках.

Ребята, выстроившись гуськом, направились вверх по тропинке к лесу. И тут следующий замыкающим Громила вдруг схватил идущую перед ним Машу за рукав, заставляя девушку остановиться.

– Т-там! – заикаясь, произнес он, указывая пальцем по направлению к причалу, где осталась их лодка.

Даже в полутьме было заметно, как побледнело его лицо.

– Чего «там»? – раздраженно, но почему-то шепотом спросил Влад, тоже останавливаясь и оборачиваясь.

Темнело быстро, река уже превратилась в плохо различимую темную полосу, а прибрежные кусты тускло отсвечивали неясными размытыми силуэтами.

У всех членов экспедиции были включены налобные фонари, которые рубили стремительно опускающуюся ночь резкими мазками света.

Сейчас все лучи были направлены в сторону причала.

– Там… там был кто-то, – пробормотал Боря, инстинктивно стремясь быть поближе к остальным, которые после заявления Громилы сбились в кучку.

– Кто? – так же тихо спросила Арина, поворачивая голову в стороны и водя лучом по берегу.

Свет выхватывал полусгнившие, облепленные водорослями опоры моста, обрывистый глиняный берег, их лодку, качающуюся на слабых волнах, невысокие скрюченные деревца у самой воды.

– Смотрел кто-то на меня, – свистящим шепотом добавил Громила и судорожно сглотнул. – В белой маске.

– Это у тебя после морской болезни отходняк, – предположил Влад, впрочем, тоже с некоторой опаской осматриваясь.

Но на берегу было все спокойно, и ничего подозрительного не было видно. – Следующий раз запасись хотя бы чем-нибудь для поддержки своей вестибулярки, – посоветовал Влад Боре. – Чтобы не мерещилось всякое. Пойдемте уже, а то совсем темно станет, где Егорыча искать будем?

* * *

Маша сделала пару пружинистых выпадов, потом, стараясь воспроизвести все в точности по памяти, произвела комплекс упражнений из начальной каты «Танец резвящейся пумы». К концу выполнения основной части ее дыхание участилось, но она с удовольствием вдыхала в звенящей тишине прозрачный еловый воздух.

Было очень рано, поселок еще спал. Разрозненные модульные мини-домики тонули в клубящемся в низинках тумане и были похожи на вспухшие над поверхностью океана острова.

Из глубины чащи доносились еле слышное уханье филина и монотонное клокотанье еще какой-то птицы.

Маша тряхнула головой и припустила по главной улице, стараясь правильно дышать и двигаться максимально эффективно: руки согнуты в локтях, ход свободный, локоть на нижней амплитуде на уровне поясницы, бежим ровно, пружинисто, «по-мужски», раз-два, раз-два, раз-два… темп убыстряем… следим за дыханием!

Девушка вбежала в распадок, распугав зазевавшихся лесных обитателей, которые быстрыми молниями юркнули в стороны из-под ее ног в высокую траву. Туман здесь струился слоями, как диковинный пирог. Кроссовки быстро намокли от росы, но Маша продолжала упрямо бежать по заросшей тропинке. Она свернула на холм, обогнула поселок по большой дуге вдоль реки и, замыкая большой круг, через подлесок вернулась к домикам на околице. Улица начиналась прямо за вагончиком Коммуникатора – когда-то он был подвижным, но сейчас колеса со сдутыми шинами наполовину вросли в землю.

В самом Коммуникаторе располагался очень старый, один из самых первых, передвижной терминал СУПЕР. Маша такие только на картинках в исторических видеомах видела. Больше половины помещения занимал функциональный блок, а в дальнем углу стоял сам коммуникативный пульт. Несмотря на ветхость, терминал был вполне работоспособен. Оторванность Канавок от внешнего мира объяснялась просто. Поселок находился в радиусе действия мощной электромагнитной аномалии, эпицентр которой был в нескольких десятках километров от жилья в непролазной тайге. Сильное природное излучение искажало сигнал, и для устойчивой сетевой связи необходимо было возводить энергоемкие преобразователи, которые бы подавляли помехи. Но их обслуживание пока было нецелесообразным из-за невысокой рентабельности крошечной местной пасеки, поэтому решено было ограничиться лишь стандартным старинным Коммуникатором, который обеспечивал экстренную и минимальную оперативную связь. Канавки стали своего рода поселком-заповедником, отделенным от благ цивилизации, таким, каким были многие поселения на периферии лет тридцать-сорок назад.

Поэтому кроме обслуживающего персонала той самой пасеки в Канавках с удовольствием поселились так называемые «старообрядцы», приверженцы натуральных хозяйств, которые они вели вдали от благ цивилизации. Именно к таким «старообрядцам» и принадлежал егерь Егорыч. Когда ребята отыскали его в поселке, он как раз укладывался спать. Но, на удивление, ничем не показал своего недовольства таким поздним появлением гостей, а даже, напротив, пришел в веселое расположение духа. Егорычу было под 90, но он был очень бодр и энергичен, а «старообрядческая» жидкая бороденка воинственно торчала у него в разные стороны.

Егерь сразу же захлопотал о ночлеге для ребят, и после непродолжительного совещания с местным начальником поселения их было решено разместить в ныне пустующем «домике геологов», как его здесь называли. Когда-то здесь искали ископаемые углеводороды, поэтому для прибывающих специалистов и поставили такое жилище.

Дом геологов представлял собой обычный сельский жилой модуль о пяти кроватях (Влад не преминул съязвить, что зато будет где спать Аришиной консервной банке), кухне и комнате с удобствами. Правда, в доме почти не оказалось свежего белья, только гипоматрасы без оболочки, но это уже никого не смущало. Вымотанные дорогой, экспедиционеры наскоро перекусили запасенным сухпайком и повалились на боковую, укрывшись тем, что отыскалось в их запасах. Через пятнадцать минут все уже спали как убитые, и лишь Громила громко причмокивал во сне и беспокойно переворачивался с одного бока на другой.

Маша поравнялась с геологическим домиком, где все еще дрыхли ее друзья, и прикинула расстояние, которое она уже пробежала: получалось что-то около километра. «Мало!» – безжалостно решила она и, стараясь не сбавлять темпа, рванула на второй круг.

* * *

После восхода солнца пошел дождь.

Небо над поселком затянуло в матовое марево. Мелкие капли шуршали по хвое, мочили траву, сбивались в низинах в маленькие лужицы.

Воздух был пропитан влагой, над лесом стояла невесомая хмарь.

Влад положил свою руку на руку Арины. Они уединились в отдельно стоящей беседке, спасаясь от дождя.

Маша с Громилой ушли проверять снаряжение, а вторая парочка чуть задержалась. И тут начался дождь. Мокнуть не очень хотелось, поэтому Влад с Ариной забежали под ближайший навес.

И сейчас рука Влада сжимала руку девушки.

Арина не отстранилась. Молодой человек чувствовал, что это его прикосновение – своеобразное предложение к более теплым отношениям, только что не высказанное в словах.

Он чуть сжал пальцы, слегка пьянея от ощущения горячей кожи девушки под своей рукой.

– Мне кажется, ты еще и сам не разобрался до конца в своих чувствах, – сказала Арина, не поворачивая головы. – Перед тобой миражи.

– Разобрался, – отозвался Влад деревянным голосом и судорожно сглотнул от волнения. – Давно уже.

Да, он волновался, когда оставался с Ариной наедине. И его это злило. Он себя чувствовал сейчас скованно, неуверенно. И вел себя соответствующе, как ему казалось, как полный болван.

– Ариэль… – начал он, но девушка его перебила.

– Это слишком просто, понимаешь? – она наконец повернула к нему голову и посмотрела пристально. В ее бирюзовых глазах плескалось море. – Ты просто выбираешь то, что тебе необходимо. И как тебе кажется, выбираешь вполне осознанно.

– Мы все выбираем, – хрипло сказал Влад. – Что в этом плохого?

– Ничего. Но это не тот выбор, который надо делать по необходимости, понимаешь? Да и это вообще не выбор, по большому счету. Потому что должен быть ураган, взрыв, не знаю… Это должно быть сумасшествие!

– Я не понимаю… Ариэль. Я же… Я…

– Не надо, Владик… Просто ты еще не готов, но в этом нет ничего страшного. Это просто как шаг на новый уровень. И когда-нибудь ты его сделаешь, этот шаг. Только и всего.

– Но ведь я люблю тебя, Ариэль. По-настоящему! Это правда.

– Нет, Владик, не любишь. Пока еще не любишь. Ты просто убедил себя в этом.

– Чувствую сейчас себя полным идиотом, – признался Влад, убирая руку.

– Не обижайся, пожалуйста, – Арина повернулась к молодому человеку. Сейчас она стояла к нему близко-близко. Их глаза были на одном уровне. Ведь высокая Ариэль была одного роста с Владом.

Потом девушка притянула его голову и сладко и глубоко поцеловала в губы.

Влад от неожиданности не сразу ответил на долгий поцелуй, но быстро спохватился, захотел обнять девушку и прижать к себе, но Арина коварно вывернулась и спрыгнула с веранды.

– Пошли уже! – звонко прикрикнула она. – Перед ребятами неудобно.

– Дождь же, – растерянно заметил Влад, медленно опуская руки. – Промокнем.

– Да ерунда! Давай, – Арина приглашающе махнула рукой и в самом деле побежала, пригнувшись и неуклюже, по-девчачьи перепрыгивая лужи.

Влад тоже вышел из-под навеса и некоторое время стоял, не в силах совладать с нахлынувшими чувствами. Потом все же справился с собой, покачал досадливо головой и быстрым шагом устремился за девушкой.

Но он, конечно, не знал, что за всей последней частью их разговора наблюдали.

Боря, которого Мария отправила на поиски парочки, не стал сразу их окликать, а малодушно спрятался за сосну и поэтому стал невольным свидетелем всей интермедии.

Сейчас Громила, так и не нашедший сил выйти из-за дерева, прислонился лбом к шершавой коре и закрыл глаза. Он стоял так еще некоторое время, даже не замечая, как дождевые струйки стекают ему за воротник.

* * *

Разговор, состоявшийся у актива «Нового мира» с Егорычем перед обедом, вышел обескураживающим.

На вопрос Влада, так что же собой представляют пресловутые «входы» на Нижний уровень, их новый знакомый заявил, что не может ответить на этот вопрос, потому что он сам эти «входы» не видел.

У ребят отвисли челюсти.

– То есть как не видели? – недоуменно переспросил Громила. – Вы же говорили…

– Так это не я говорил, – пояснил Егорыч. – Это же вам Эрик говорил, племяш мой троюродный из Города. А ему, конечно, уже я говорил, не буду отрицать. Но на самом деле это все мне Вепрев рассказывал.

– Какой еще Вепрев? – тупо переспросил Влад и переглянулся с остальными.

– Обычный… Старикан тут у нас жил. Вепрев его фамилия. Все его так по фамилии и звали. Он когда настойки на маточном молочке жахнет, много интересного рассказать мог. Потому что наше маточное молоко особенное. Целебное. И эффект у него такой. Хочется прямо выговориться, очистить память от лишней информации. И чувствуешь себя после него посвежевшим, как будто и отдохнувшим, словно бы ты не болтал обо всем подряд полчаса, а на мягкой перине отдыхал-лежал. Это мы его приспособили по специальному рецепту делать из побочных продуктов обработки с нашей пасеки, вы не подумайте ничего такого.

– Сейчас-то сами не «жахнули» его случайно? – поинтересовалась Арина хмуро. – А то уж больно витиевато рассказываете.

– Сейчас не… – засмеялся Егорыч. – Кто же его с утра-то пьет? Его надо перед сном, так полезнее. Если хотите, я договорюсь с Матреной, чтобы и вам настоечку сделала. Пара дней и готово. Отведаете – не пожалеете!

– Ну так что он рассказывал-то? – Влад попытался перевести разговор в конструктивное русло. – Может, с ним тогда нам пообщаться?

– Это, парень, вряд ли получится, – сказал егерь, посерьезнев. – Ушел он в прошлом году. Насовсем. 124 года в здравии – не шутка.

– Да уж, – протянул Громила.

– Так видел он эти «входы» или нет? – спросила Маша.

– Ну как видел, – вздохнул Егорыч. – В этом аспекте история не очень однозначна. Видеть-то он, конечно, видел, только вот что?

– Да ясно уже все, – нарочито скучающим голосом заявила Арина. – Пустышка очередная. Время только потратили.

– Входы, что он видел, – однако, продолжил Егорыч как ни в чем не бывало, – в точности повторяют три лопасти вентилятора, вписанных в круг. А всем известно, что именно так и выглядят «входы» в подземелья. Как на знаке радиоактивности. Их же как убежище от ядерной войны строили, подземелья эти.

– Три входа? – переспросил Влад.

– Да, Егорыч правду говорит, – подтвердила Маша. – Как правило, «входы» на Нижний уровень строили как тройной технологический тоннель, поэтому и люков, через которые можно проникнуть внутрь, должно быть тоже три.

– Вот молодец, девочка, – похвалил Манюню егерь. – Тебе обязательно надо маточного молочка откушать.

– И что дальше? – поторопил рассказчика Влад. – Увидел и что?

– Испугался Вепрев очень, – продолжил рассказ Егорыч. – Вроде как проходил он уже здесь раньше и никаких «входов» не видел, а тут раз тебе – вот они, блестят в земле латунными задвижками. И мало того – два из трех немного приоткрыты даже.

Егерь сделал паузу, чтобы обвести присутствующих многозначительным взглядом, а потом продолжил:

– Схоронился Вепрев, пока суд да дело, чтобы посмотреть, что дальше произойдет. До сумерек самых просидел, да только ничего так с места и не сдвинулось. Никто из этих люков наружу не вышел, и, наоборот, в них никто из леса не залез… Но очень уж любопытно Вепреву стало, что это за люки такие, решил он на следующий день, как рассветет, попробовать в эти люки заглянуть, и если повезет, то и в подземелье спуститься. Да только когда он пришел снова к той поляне, никаких «входов» там уже и в помине не было.

Арина, не сдержавшись, хмыкнула, остальные пока молчали, видимо, ожидая от рассказчика каких-то разъяснений.

– А он уверен был, что на то же самое место вернулся? – спросила Маша.

Егорыч снова посмотрел на нее с большим одобрением.

– В том-то и дело. Старик Вепрев, может, в своей области и хорошим специалистом был, но никак не Следопытом. Ближний лес он неплохо знал, ну так кто его тут в поселке не знает, а вот дальние места не так уж и часто посещал. Да и в тот раз, когда на «входы» якобы наткнулся, тоже случайно там оказался, ягода его туда завела, клюкву собирал. Но мне клялся потом, что место не мог спутать. А люков след простыл. Он там все в округе исходил, палкой истыкал – ничего. И потом еще в те края наведывался. И я тоже пару раз ходил. С ним и отдельно. Нет там ничего, только бурундуки одни и кабаньи тропы.

– А не могли эти входы мимикрирующим слоем быть покрыты? – высказал гипотезу Громила, морща лоб. – Встроенная интегральная природная матрица. Запросто принимает вид окружающего ландшафта.

– Их когда изобрели, такие автоматрицы? – не согласилась Маша. – А когда подземелье строили? Да и такие матрицы чем-то питать надо, тут солнечными батареями не отделаешься.

– Да, не складывается, – заметил Влад. – Ну а место этих волшебных «входов» хотя бы известно или, как обычно, никакой конкретики?

– Место известно, но только приблизительно, – сказал Егорыч, не замечая иронии. – Только вам туда не дойти. Болото.

– А вы как туда ходили тогда? – спросил Громила.

– Через болото, – сказал егерь и быстро пояснил: – Неопытным туда соваться нельзя. Может засосать… Есть еще один путь, в обход, но там вначале по воде надо, по протокам.

– Так у нас же катер! – напомнил Влад.

– Катер там не пройдет, – сказал Егорыч и хмыкнул: – Скажешь тоже, катер. Там только на лодках-байдарках пройти можно, зарастает все травой.

– А у вас тут в поселке такие байдарки есть?

Егерь помолчал, пожевал губами, а потом предложил:

– А может, ну его, этот поход ваш? И так уже столько разузнали. Отдохнете тут у нас пару-тройку дней, в баньку сходите. Молочко опять же, воздух чистый. И поедете обратно в Город. Ну чего вам по лесам да болотам мотаться?

– Так мы же как раз за этим и приехали, – не согласился Влад. – Чтобы помотаться и самим все посмотреть.

– Так-то оно так, – вздохнул Егорыч, – да только я с вами пойти никак не смогу!

– И не надо! Дадите нам координаты, мы сами доберемся. А связь с вашим Коммуникатором местным у нас будет. Не пропадем!

– Связь-то будет, конечно, – как эхо, повторил егерь задумчиво, – куда ж она денется…

* * *

Агенту Антарес удалось достаточно ловко и незаметно выскользнуть из дома геологов. Часы показывали начало третьего ночи. На случай, если кто-то из актива «Нового мира» неожиданно проснется и обнаружит его отсутствие, у агента была заготовлена легенда про «бессонницу», «подышать воздухом немного, чтобы лучше уснуть» и тому подобная чушь.

Луна то пропадала, то появлялась среди монотонно летящих по черному небу туч, поэтому дорога к околице была еле-еле видна, а стоящие как попало домики смутно темнели вокруг.

Поселок Канавки спал.

Антарес шел медленно, крадучись, дорогу под ногами было почти не видно, а фонарик агент включать не решался, чтобы не привлечь лишнего внимания. Мощный луч налобного герцога был бы слишком ярким в этой тьме.

Для такой вылазки требовалось спокойствие и концентрация, но Антарес никак не мог совладать с собой: сердце учащенно билось, а в голову лезли нехорошие мысли.

Ночной прохладный ветерок приятно овевал лицо, со стороны реки доносилось сиплое кваканье.

Антарес приостановился, определяя свое местоположение. Луна как раз вышла из-за очередной тучи.

Справа отчетливо вырисовывался конус водонапорной башни, слева – скатная крыша фабричного склада.

До цели оставалось немного, надо было миновать последний ряд коттеджей, перейти мостик через ручей, и на пригорке появится долгожданный вагончик.

По большому счету, никакой экстренности в передаче отчета не было. Да, подходил срок, но, учитывая внешние обстоятельства, отчет можно было и отложить. Но Антарес не любил быть кому-то должен. Тем более, если была возможность свои обязательства выполнить. Хоть и с относительным риском.

Местный Коммуникатор в Канавках не запирался. Он являлся единственным средством электронной связи с любыми службами, включая аварийные, и доступ к нему не регламентировался. Агент понимал, что, несмотря на спецканал, реквизиты которого ему активировал его куратор, этот сеанс все равно будет зафиксирован в системе. Другое дело, что подтвердить сам факт выхода в эфир можно будет лишь при специальной санкционированной проверке. Антарес надеялся, что такой никогда не случится. Агент взбежал по ступенькам коротенькой лесенки и открыл дверь в служебное помещение.

Индикация пульта приветливо помаргивала зелеными точками.

В помещении было тихо, лишь еле слышно гудели силовые трансформаторы.

Антарес вдруг заторопился, с гулко колотящимся сердцем подбежал к терминалу, быстро, иногда делая ошибки от волнения и тут же поправляясь, напечатал донесение-отчет.

«Завтра приступаем к заключительному этапу экспедиции, – отстучал он в конце послания, – полевой поход в квадраты 17-885, 17-887. Следующая штатная связь по графику либо как появится возможность. Антарес».

Агент еще раз перечитал рапорт, коротко выдохнул и отправил закодированное сообщение.

Обратный путь показался ему более коротким. То ли луна лучше освещала дорогу под ногами, то ли он просто стал лучше ориентироваться в топографии поселка.

Антарес уже был готов облегченно выдохнуть – дом геологов был совсем рядом, – когда его остановил слепящий луч, направленный прямо в лицо. Агент только что повернул за угол ближнего к их жилищу домика и от неожиданности чуть не подпрыгнул, в самый последний момент сумев совладать с нервами. Свет почти сразу убрали, направив его книзу.

Антарес различил перед собой два темных силуэта.

– А, это ты, – сказал один из них, а второй, подсветив свое лицо, чтобы было понятно, с кем агент имеет дело, добавил: – Чего по ночам шастаешь?

Перед Антаресом стояли полузнакомые поселенцы, они виделись днем накануне, и Егорыч даже знакомил с ними экспедиционеров, но агент напрочь забыл их имена.

– А мы на рыбалку пораньше собрались, – сообщил один из них, демонстрируя удочки, зажатые в руке. – Самый клев перед рассветом.

– Понятно, – сказал Антарес, стремясь быстрее проскочить нежелательных собеседников.

– А ты смотри осторожнее, – предупредил второй. – Ночью в одиночку тут опасно! Летучие мыши могут в лес унести, они тут здоровые у нас вымахали, что твои птеродактили.

– Даже больше, – уточнил первый.

– Во, даже больше, говорит! – кивнул второй.

Антарес растерялся и не знал, как реагировать. Говорилось ведь это явно в шутку, но совершенно серьезным тоном.

– Ладно, – пробормотал агент. – Я тогда пойду, завтра дел много.

– Это конечно, – согласился первый и направил луч фонаря на дорогу. – Ну и нам пора.

Антарес облегченно вздохнул и проскользнул мимо.

Прокравшись в домике на свое место, агент юркнул под одеяло, но еще долго не мог уснуть, раз за разом прокручивая в уме все волнения своей ночной вылазки.

* * *

– Вон там вроде бы пригорок посуше будет, – сказал Влад, осматриваясь, и, не ожидая ответа, поволок байдарку по мелкой воде через траву.

Сапоги увязали в болотной тине по щиколотку, их с трудом приходилось выдергивать из грязи.

Сзади байдарку, заставленную рюкзаками и остальным скарбом, подталкивала Мария.