V-Wars. Вампирские войны

Но главный вопрос не давал ей покоя – где же Милу черти носят?

– 11 –

В спальне было тесно и темно. И жарко. Мила сбросила покрывала и задрала ночную рубашку, оголяя ноги, но толку от этого было мало. Мила крутилась и вертелась в постели, скуля от бессилия, и наконец разделась догола и откинулась на подушку, глядя на вращающиеся лопасти вентилятора, висящего на потолке, и прислушиваясь к шуму его мотора. Очнувшись на полу гостиной в луже крови с разорванным горлом, она стала слышать малейший шорох, а нос улавливал даже самый слабый запах.

Мила точно не знала, что произошло, приезд сестры сохранился в памяти неясно, расплывчато. Но она понимала, что это сделала с ней Даника, и сестра даже не прикоснулась к супу, который она ей приготовила. Мила решила съесть все сама, как только соберется с силами и приведет себя в порядок.

Только… позднее она обнаружила, что не может.

Она перевязала себе шею и подумала, не вызвать ли скорую, но она ненавидела врачей. Мила понимала, что потеряла много крови, по луже на ковре это было совершенно очевидно. Но она также знала, что если отлежаться на диване, есть здоровую пищу и побольше пить, то кровообращение быстро восстановится. И вовсе не нужно вливать чью-то чужую, да и больница ей была все равно не по карману.

В домашнем лечении была только одна трудность – каждый раз, когда она пыталась съесть ложку бабушкиного лечебного супчика, ее начинало тошнить. Воду она пить могла, но стоило только проглотить что-нибудь со вкусом и запахом, как оно тут же лезло назад. А боль в шее была просто адская.

Первую ночь она провела на диване в тревожном забытьи. Пятница прошла как в тумане, потому что вокруг будто потеплело, и при малейшем движении все тело горело огнем. Она все-таки умудрилась проглотить немного супа и молока, но от этого только желудок свело.

Когда в воскресенье к ней заглянул приятель Адриан и обнаружил, в каком она плачевном состоянии, то сразу отвез к себе домой.

С тех пор там-то она и пыталась уснуть. А еще кое с чем боролась.

Мила не была дурочкой. Она прекрасно поняла, что означали следы укусов на шее. А поэтому, когда начались эти приливы жара, позывы и вожделение, особенно резко усиливающиеся с приближением Адриана, она сосредоточилась на единственной мысли – надо найти способ не поддаваться этому искушению.

Нельзя дать слабину, как сестра, и начать питаться своим лучшим другом.

Тут в спальню вошел Адриан, присел на край кровати и спросил, как самочувствие, откинув со лба слипшиеся от пота волосы. От его прикосновения Милу снова обдало жаром, и зубы словно зашевелились – клыки начали расти.

Нет, она не посмеет.

– 12 –

– Как бы нам заполучить на шоу Лютера Суонна, – сказала Даника.

Сидящий на пассажирском сиденье Лон, с самого отъезда из дома глазеющий в окно, бросил на нее хмурый взгляд.

– Лютера Суонна? Ты имеешь в виду этого спеца по вампирам?

– Вообще-то он преподает фольклор, – поправила его Даника. – Вчера вечером видела его на кабельном. Полный восторг.

– Да, он спец по вампирам, – повторил Лон. – Последние пару месяцев он не сходит с экрана благодаря своим работам о мифах про вампиров.

– Ну, сейчас уже их мифами и не назовешь, – заметила Даника. – Ведь люди превращаются в кровопийц практически каждый день.

– Это точно, – признал Лон. – Только зачем нам приглашать его на шоу? Дело действительно серьезное, вон что кругом творится. У нас, конечно, шоу тематическое, но не в том смысле. Просто развлекуха, не напрягающая мозги. Мы не освещаем текущие события.

– Так в этом вся и соль, – настаивала Даника. – Все уже знают, что вампиры – это не сказки, и с каждым днем их становится все больше. Но ведь это не просто новость. Это шокирует и пугает, как раз материал по нашей специальности.

– Лютер Суонн в последнее время просто нарасхват, – сказал Лон. – Не знаю, можно ли его поймать. Но даже если это возможно, зачем он нам?

– Как насчет рейтинга? – улыбнулась Даника. – Вампиры – такая актуальная тема. Надо бы и нам приобщиться.

Лон согласно кивнул.

– Ладно, это мне понятно. – Он поморгал, словно отгоняя наваждение. – Попробую кое с кем связаться.

– Отлично, – сказала Даника, с визгом покрышек загоняя свою миниатюрную спортивную «хонду» на парковку телестудии.

– Кстати, – добавила она, как бы между прочим, – как самочувствие?

Лон покосился на нее и пожал плечами.

– Не самое доброе утро.

Даника кивнула с понимающим видом.

– С меня кофе, – предложила она. – Надо тебя взбодрить, чтоб скорее раздобыл нам Лютера Суонна. И чем черт не шутит, попробуй еще разыскать этого Майкла Фэйна.

Выходя из машины, Даника Дубов размяла руки, сплетя пальцы.

– Чую, что неделя будет просто выдающаяся, – усмехнулась она, хищно обнажив зубы.

Лон простонал и потащился за ней к служебному входу.

– 13 –

Поиски Милы закончились в среду, когда она вернулась домой, до смерти перепугав домовладельца. Даника узнала об этом не от сестры, а от полицейских, которые позвонили ей, сообщив, что дело о пропаже без вести или инсценировке несчастного случая закрыто, потому что та вернулась домой целая и невредимая.

Поговорив с полицейским, Даника уже собиралась набрать номер Милы, но передумала. Что она ей скажет? «Господи, на прошлой неделе я перегрызла тебе горло и решила, что ты умерла?»

Она отдернула руку и отложила мобильник. Если Мила захочет, то сама позвонит. А пока… Нужно выяснить кое-что. Ей надо побольше узнать о том, во что она превратилась. Пожалуй, они обе превратились…

В четверг Даника проснулась в горячем поту, желудок словно взбесился. Значит, снова проголодалась. Она себе пообещала не идти у голода на поводу. Надо потерпеть до завтра. Потому что Лону удалось договориться с Лютером Суонном на пятницу. Может, наконец удастся что-нибудь прояснить о своем состоянии. Целый день ее припекало все сильнее, и она молилась, только бы выдержать. Когда Лон подходил близко, она чувствовала пульсацию в челюсти… словно зубы начинали расти.

– 14 –

В пятницу Даника молилась, чтобы ее грим не потек перед камерой. Она вся горела. Когда Лон подошел предложить возможные вопросы для интервью, она рявкнула:

– Я как-нибудь сама разберусь, ладно?

Лон ретировался, и Даника облегченно вздохнула. Как только он оказывался в одной с ней комнате, она чувствовала, как вытягиваются челюсти и начинается превращение. Ей не хотелось снова питаться за его счет. Сейчас он, кажется, восстановился после ее первого нападения и вроде не помнил, что произошло. Но она не была уверена, сможет ли остановиться не убив его, если повторит попытку. А голод был сильный.

Прямо убить была готова.

И по какой-то причине ее тянуло именно к нему. Какого черта? Эта мысль засела в голове как заноза, не отпуская даже на планерках, и ей приходилось заглушать урчание в животе и прятать клыки при улыбке, когда Лон сидел рядом. Какого черта? Какого черта?

– 15 –

– Лютер Суонн, вы уже давно занимаетесь изучением вампиров, и год назад мой первый вопрос, возможно, звучал бы так: «Вы верите, что вампиры существуют?»

Суонн усмехнулся, сидя в кожаном кресле, но перебивать не стал.

– Но сейчас вопрос стоит по-другому: откуда они берутся? И почему именно сейчас?

– Да, именно так, – согласился Суонн. – И ответа у меня нет. Я изучал легенды о вампирах, их существовавшие рядом с людьми на протяжении всей истории, и думаю, что они всегда жили среди нас, но в последние несколько веков лишь как редкий, вымирающий вид – раса мутировавших людей, балансирующая на грани исчезновения. И честно говоря, этот вид не единственный – одних только мутаций вампиров существует не меньше дюжины. А у вервольфов аж несколько рас.

– Так эти вампиры и вервольфы все еще считаются людьми, только имеющими заболевание?

Суонн прицелился в Данику пальцем, словно револьвером, и спустил воображаемый курок.

– В яблочко, – сказал он. – В этом-то все и дело. Некоторые считают, что причиной мутации является болезнь, которая передается через слюну и кровь как вирус СПИДа. Но мое мнение совпадает с исследованиями ученых университета Станфорда. Они считают, что это в действительности генетическая мутация, которая чем-то вызвана. Возможно, это врожденный контроль за популяцией. Когда территория перенаселена, у кого-нибудь активируется спящий ген, и вскоре популяция начинает плавно сокращаться.

Даника кивнула.

– Логично, как крысы до поры до времени живут мирно, а когда колония слишком разрастается, начинают пожирать друг друга.

– Точно, – сказал Суонн. – Вопрос в следующем: почему этот всплеск происходит именно сейчас, в данный момент? За всю историю человечества не отмечено вспышки такого масштаба.

– Догадываюсь, что на это у вас нет ответа.

Он покачал головой.

– Боюсь, что нет. Но поверьте, этой проблемой занимается множество ученых. Изучают гены инфицированных. Пытаются определить, почему у человека, еще вчера казавшегося нормальным, вдруг отрастают длинные клыки и возникает непреодолимое желание сожрать своего ближнего. Интересно то, что изменения действительно связаны с генетической историей инфицированного человека. Цзянши, или китайский прыгающий вампир, живет в темных местах и охотится ночью, передвигается прыжками, с вытянутыми в стороны руками. Вампир из России клыков не имеет, но под языком у него есть жало. Вампиры из Индии похожи на старух с двойными пятками. А у румынского стригоя – два сердца, и он может принимать облик разных животных. За последние несколько месяцев нам встречались представители всех этих видов, и что интересно – все вампиры, которых нам удалось обследовать, претерпели мутации в соответствии с фольклором конкретных народов. Другими словами, норвежцы не превратятся в цзянши, а индийцы – в русского вампира.

– Как часто вампирам нужно питаться?

Суонн покачал головой.

– Единого мнения на этот счет не существует. Судя по некоторым свидетельствам, раз в день или каждые два дня. Но есть истории о вампирах, которые питаются только в полнолуние, а другие могут обходиться без еды месяцами и даже годами.

Даника охнула от внезапной вспышки жара в животе. Неделю голодовки она себе представить не могла.

– Как же можно так долго выжить без еды? – спросила она.

Суонн пожал плечами.

– Некоторые считают, что вампиры вообще не живые. Это следует из большинства легенд. Однако судя по нашим недавним наблюдениям, они вполне живые, просто видоизменились.

– А правда, что им приходится питаться кровью, причем обязательно человеческой?

– Мутация действительно вызывает жажду и потребность крови. Существуют легенды о вампирах, питающихся кровью животных, способных даже сидеть со всеми за обеденным столом и употреблять обычную человеческую пищу. Но в пищеварительном тракте вампиров происходят определенные изменения… и те продукты, которые раньше служили источником питательных веществ, им уже не подходят. Для поддержания жизненной активности вампирам нужна кровь.

– А жертва вампира обязательно должна быть для него привлекательной? Или они просто могут есть любого?

Суонн засмеялся.

– Большинство историй о вампирах указывают, что подойдет любое живое существо. Как я уже упомянул, некоторые могут питаться животными. В некоторых преданиях говорится о жертвах-бродягах, которые, конечно, не входят в категорию привлекательных.

Историк замолчал, а потом поднял ладони вверх:

– И при всем при этом есть вампиры, которые вообще кровью не питаются. А такие, как русский вурдалак, могут кормиться только за счет своих любимых, что существенно ограничивает кормовую базу для тех, у кого мало друзей и родных.

– Ужас, – вздрогнула Даника. – Значит русские вампиры занимаются кровосмешением.

– Я бы так не сказал, ведь дело не в сексе, но… ход мысли верный.

Даника вдруг растерялась, не зная, что еще спросить у Суонна, ведь он только что дал ей подсказку. У нее были русские корни… и единственными, кто ее привлекал как источник пищи, были родная сестра и лучший друг. Возможно, когда мутация коснулась ее, она затронула дремавший ген вурдалака, доставшийся от дальних предков.

Но даже понимая собственное состояние… как это контролировать?

– Насколько вурдалак должен сблизиться с потенциальной жертвой?

– Трудно сказать, – ответил Суонн. – По-видимому, должна возникнуть некая эмоциональная связь, то есть нужно или довольно длительное общение, или симпатия с первого взгляда… трудно сказать.

– А если вурдалак нападет на родителей, братьев или сестер, они тоже станут вурдалаками? – спросила Даника. – Или эти старинные мифы о превращении в вампира от укуса уже не верны?

– Вы правы, – ответил Суонн. – Если вурдалак напьется крови у брата, тот тоже может очнуться вампиром. Если не вся кровь выпита. Когда вурдалак совсем опустошает жертву, все кончено. Несмотря на все эти фильмы и мифы – мертвый есть мертвый. За последние несколько недель мы поняли, что настоящие вампиры появились в результате мутации, а не восстали из могил. Но все легенды о вурдалаках свидетельствуют о стремительном распространении этой напасти, подобно лесному пожару. Целые семьи со всеми знакомыми вымирают за считанные недели.

– Вымирают? – переспросила Даника. – Что же с ними происходит?

– Вурдалаки обычно слишком быстро истощают запасы пищи, особенно когда твои мать, брат и сестра конкурируют за один и тот же источник еды… Довольно скоро настоящий вурдалак умирает из-за нехватки пищи.

Сердце Даники пронзила резкая боль. У нее почти не было родственников и едва ли кого она могла назвать другом. Накатила такая слабость, что она готова была упасть в обморок. Остаться в сознании ей помог адреналин и ожидание такой близкой разгадки ее состояния…

Даника подняла глаза и увидела, что Лон яростно жестикулирует у края сцены, и Даника знала почему. Красные цифры на часах, отмеряющих выделенное время, уже перевалили за ноль. Ей давно было пора закругляться.

– Так как же нам быть дальше? – спросила она. – Выследить и уничтожить всех этих новых вампиров? Ведь мы же с ними не уживемся.

Суонн в ужасе посмотрел на нее.

– Вы же не предлагаете организовывать батальоны смерти и охотиться на людей? Это геноцид! Помните, вампиры – те же люди… они просто… другие. Нам надо найти способ сосуществования. Они появились неспроста, на этот счет существует несколько теорий. Наша сила – в сотрудничестве, а разобщенность приведет к гибели.

– Вот вкратце и все, – улыбнулась Даника, приподняв одну бровь на камеру. – Полюбите вашего вампира. Особенно, если ночью он к вам залезет через окно. Только предупреждаем, проверьте, есть ли у него презерватив, а у вас – оберег на шее. На сегодня все, просто помните… вампиры – тоже люди.

Она повернулась к Суонну и встала, пожав ему руку под аплодисменты публики и бегущие титры.

– Я не совсем это имел в виду, – сказал он.

Даника пожала плечами.

– Вы считаете, что их не стоит уничтожать, но они нас точно уничтожат. Думаю, я это правильно поняла.

– Они могут стать новым шагом на пути эволюции, – предположил он.

Даника помахала рукой и улыбнулась на камеру, провожая Суонна к выходу.

– Тот шаг, кажется, будет самообороной, – заметила она.

– 16 –

Дверь в кабинет Даники распахнулась, и вошел скептически настроенный Лон.

– Ну, это было здорово, – заметил он. – Если до кого еще не дошло от каждой второй телепередачи за последнее полугодие, то мы сегодня успешно дали им полный курс основ по вампирским легендам. Я рад, что сегодня мы открыли новые земли.

Даника посмотрела на него с дивана, едва подняв веки.

– Да, так же, как открыли новую страницу с полиграфом и любовным треугольником, – ответила она и уронила голову обратно на подушку.

– Ты же понимаешь, о чем я. Интервью про науку и историю – это немного не то, чего ожидают наши зрители.

Спазмы в животе нарастали, кожа горела, во рту тоже что-то изменилось, и Данике стало трудно говорить.

– Я понимаю, – пробормотала она. – Но мне сейчас правда не до этого. И не хочу, чтобы и ты заразился… поэтому…

Ее голос стал невнятным, но намерения вполне ясными.

– Тебе лучше уйти.

Лон открыл было рот, чтобы возразить, но не нашелся, что ответить и подчинился.

Как только дверь закрылась, Даника взяла мобильник. У нее возник план.

– 17 –

– Вот уж не ожидал, что ты мне позвонишь, – сказал Крейг.

Он молча отсалютовал ей бокалом, и Даника ответила тем же, улыбнувшись мелодичному звону. Они обедали в одном из его любимых итальянских ресторанов в Норт-Сайде, и Даника почти физически ощущала его волнение. И в самом деле, как только она об этом подумала, то поняла, что чувствует запах его возбуждения. Не в плохом смысле, сквозь аромат дезодоранта чуть сильнее пробивался мускусный запах. Она поймала взгляд Крейга на вырезе декольте черного платья и слегка подвинулась на стуле, обнажая грудь чуть глубже и поддразнивая кружевной каймой лифчика.

– Я по тебе скучала, – соврала она. – Просто думала, что… ну… все мосты сожжены, а потом закружилась с делами, ну ты знаешь, как это бывает.

– А сейчас у тебя никого нет, – сказал он, вежливо прощупывая почву.

– Да, сейчас у меня никого нет, – призналась она. Даника опустила голову, но потом бросила пристальный взгляд. – Ты намекаешь на нехватку секса?

Крейг засмеялся и помедлил с ответом, приложившись к бокалу. Даника не сводила с него глаз.

– Ничего подобного я не говорил, – сказал он наконец. – Куда пойдем после обеда? К тебе или ко мне?

– К тебе, – ответила Даника. – У меня такой бардак. Кровать не заправляла неделю.

– Тем лучше, – ухмыльнулся он. – меньше хлопот.

После этого им уже было не до обеда, но для приличия они обменялись новостями. Когда официант принес меню десертов, Даника отказалась.

– Ты и до пасты не дотронулась, – заметил Крейг. – Не понравилась?

– Все просто замечательно, – улыбнулась она. – У меня голод другого сорта.

Он поспешил расплатиться и проводил ее в свою машину, по-хозяйски приобняв за талию. От каждого прикосновения его пальцев по спине расходились волны сладострастного тепла.

Из гаража до квартиры они хоть и не бежали бегом, но шли довольно быстро. Он стиснул Данику в объятиях, не успев даже захлопнуть дверь.

– Мне нравится, что ты сделал с квартирой, – прошептала она, упиваясь жаром его шеи.

– Да ты даже не взглянула, – засмеялся он.

– Все равно мне нравится.

Его пальцы были заняты застежками платья на спине, и она не отставала, сопровождая каждую расстегнутую пуговицу рубашки быстрыми страстными поцелуями. Даника выскользнула из платья и отшвырнула его к стене прихожей, а он бросил рубашку на пол. Потом Даника крепко прижалась к Крейгу. От волос на его груди стало щекотно, и она почувствовала, как набухают соски.

– Хочешь… посмотреть… квартиру? – выдохнул он, отрываясь от ее губ.

– Потом, – сказала она, прижимаясь к нему губами, и вдруг содрогнулась. Волна жара захлестнула от паха до самой шеи, разлившись по телу покалывающим теплом, и превратилась в невероятное наслаждение, от которого вырвался стон.

– Без меня не начинай, – засмеялся он.

– Об этом не волнуйся, – заплетающимся языком пробормотала Даника. – Ты мой обед и десерт. Челюсть вытянулась за какой-то миг, и Даника не теряя времени тут же разинула пасть и впилась ему в шею.

Крейг удивленно вскрикнул, но тут же смолк, когда клыки Даники попали в цель и перед поглощением его жизненных соков выпустили яд. После всего, что она узнала от Суонна и из прочитанных книг, она поняла, что с ее превращением у нее появилась крохотная железа за челюстью. Теперь с этим знанием и опытом она обратила внимание и почувствовала, как она пульсирует при укусе. Что выделялось с укусом, она не знала, но жертва тут же цепенела. Его кровь хлынула в горло таким бурным горячим потоком, что оторваться было просто невозможно, и она пила и пила. Она утоляла и голод, и возбуждение одновременно, и машинально терлась о него бедрами. Когда живот уже лопался от сытости, она дошла до оргазма, и, задыхаясь, оторвалась от его шеи.

Он неподвижно валялся возле двери, закатив глаза. Кровь продолжала сочиться из ран, но Даника была сыта. Она встала, немного пошатываясь от пресыщения и отголосков оргазма.

– Ну и ну, – сказала она, взглянув на его тело, прежде чем войти в гостиную.

С тех пор, как они с Крейгом последний раз встречались, в комнате появились новый диван и кресло. И телевизор с большим экраном. Даника подняла пульт и включила телевизор, устроившись на диване. Она провела рукой по взмокшей груди, измазав кровью край лифчика. Потом глубоко вдохнула и, развалившись на диване, оглядела комнату. Она не планировала оставаться надолго, но сейчас не хотелось даже шевелиться. Она переключила на седьмой канал и откинула голову.

– А квартирка стала и впрямь шикарная, – сказала она.

– 18 –

Когда ты вынужден питаться за счет людей, с которыми тебя связывают родственные или эмоциональные чувства, запасы пищи сильно ограничены. По крайней мере, так было у Даники. После обеда с Крейгом, всего за несколько недель она возобновила отношения еще с пятью бывшими поклонниками. Но ее черный список оказался коротковат. Даника была человеком общительным, а еще амбициозной карьеристкой. Из миллиона «знакомых» близкими были лишь единицы.

В последние годы она не приобрела ни друзей, ни любовников, сосредоточившись на карьере. Борьба за рейтинги была ее страстью, вот почему Лон стоял у нее в кабинете, скрестив на груди руки с таким видом, словно встал не с той ноги.

– Ученого? Ты хочешь пригласить на шоу ученого? Ты совсем чокнулась?

– Не простого ученого, – возразила Даника. – Мэгги Руис! Никто не знает больше о вампирах, чем Мэгги.

– Не сомневаюсь, – сказал он. – Но позволь тебе напомнить, что это не наш профиль! Мы исследуем людей из трейлерных парков, отбросы общества. Мужья, переспавшие с няньками. Любовные треугольники с почтальоном. Мы не говорим об эпидемии вампиризма с научной точки зрения.

Даника скрестила руки на груди.

– Ну, и зря.

Лон покачал головой. Иногда с ней бесполезно было спорить.

– Хорошо, я ее поищу.

– 19 –

– Вы уже давно изучаете феномен Майкла Фэйна. Что вы узнали о вампирах и что еще предстоит выяснить? – спросила Даника.

Оператор навел камеру на Мэгги Руис. Эпидемиолог за последние несколько недель уже собаку съела на этих интервью, так что отвечала без единой запинки.

– Прежде всего, мы узнали, что магия тут совсем ни при чем, – улыбнулась Мэгги. – Все эти байки, что вампиры боятся крестов и чеснока и не отражаются в зеркале… мягко говоря, чепуха. Вампиры – это живые люди или, по крайней мере, разновидность людей. Но они подверглись генетическим изменениям. Мы выявили у Майкла Фэйна генетическое отклонение, вызвавшее определенные изменения пищеварительного тракта, поэтому из всех источников пищи больше всего ему необходима кровь.

– Но почему именно он? Почему сейчас?

Мэгги кивнула.

– Да, это интересный вопрос. Ответа пока нет. Но мы точно знаем, что это не результат мистического укуса, и уверяю вас, сердце Майкла Фэйна все еще бьется.

– Подождите, – перебила Даника. – Вы хотите сказать, что люди не могут стать вампирами от укусов?

Мэгги заколебалась.

– Я бы не утверждала, что это невозможно… но подтверждений этому нашими исследованиями пока не выявлено. Жертвы либо погибали от потери крови, либо восстанавливались и продолжали нормально жить. Передачи при укусе какого-либо возбудителя генетических мутаций не обнаружено. Значит, причина мутаций кроется в чем-то другом.

– Значит, вампир не может своим укусом даровать бессмертие, – сказала Даника. – Вы растоптали все мои мечты о вечной жизни в замке какого-нибудь высокого смуглого красавца-вампира.

Мэгги рассмеялась.

– Ну, простите. Вампиры так же смертны, как мы с вами. Может, вы и найдете кого-нибудь и поживете чуть-чуть, но рано или поздно он вас прикончит, тут и сказочке конец. По-видимому, они не способны передавать свое заболевание. Конечно, мы заметили, что ген производит разные изменения у людей разных рас, так что, наверное, все может быть.

– Интересная точка зрения, – сказала Даника. – Мы с Лютером Суонном беседовали на прошлой неделе, и он упоминал о чрезвычайном разнообразии видов вампиров, даже рассказал о тех, что кормятся за счет близких им людей.

Мэгги кивнула.

– Я изучила все легенды после того, как началась эта эпидемия. В русских преданиях говорится о вурдалаке, который может кормиться только за счет семьи и друзей. Самое интересное, что это существо, по сути, обречено. Ведь при такой скудной кормовой базе твоя раса скоро будет на грани вымирания, по крайней мере, численность будет сильно ограничена. Род вурдалаков может продолжаться при переходе из семьи в семью, но одиночки очень быстро истощат запасы пищи и вымрут. Честно говоря, я не вижу биологических преимуществ в ограничении и подозреваю, что эта часть является художественным преувеличением вампирской реальности, а не настоящим ограничением для вида.