Полная версия
Наши границы
Вроде тех, что были вчера.
Увидев меня на пороге, Саманта открыла рот и шокировано оглядела меня с ног до головы, не издавая и звука. Да и мне некогда было чесать языком и вдаваться в подробности, которых я абсолютно не помню.
Быстро скинув вчерашнее платье, и натянув первые попавшиеся вещи, я, не дожидаясь вопросов от Саманты, которая уже открыла рот – выскочила из комнаты, словно ошпаренная. У меня нет и секунды, чтобы поговорить с ней. Да и что рассказывать, если в моей голове непробиваемый вакуум.
Через несколько минут – я уже открывала двери женской раздевалке в университете, где было пусто.
– Чёрт! – взревела я, вновь скидывая с себя одежду, чтобы натянуть форму.
Чёрная форма, по бокам которой тянулась пара лампасов оранжевого цвета, и повторяющие этот оттенок цифры на спине – села настолько упруго, что каждую косточку и извилинку на моём теле, можно было увидеть даже из космоса. Собрав волосы в хвостик, я шлёпнула дверцей шкафчика, которые загрохотал так, что барабанные перепонки полопались. И в этот момент передо мной в зеркале отразилась Кунг-фу Панда, которую я напугалась. Мой внешний вид был далёк от королевского. И будь сейчас родители рядом, от меня бы смело написали отказную.
Вытерев остатки бывшего макияжа с лица, я рванула на поле, куда уже опоздала на четыре минуты и двадцать две секунды. Будь я проклята, потому что сейчас сама себе кажусь недоразумением в виде капитана команды.
Выбежав из дверей, я, спеша, направилась к команде, которая уже в полном сборе разминалась. Чёрт. Я точно опоздала даже на знакомство.
Скорей всего новый тренер свернёт мне шею одним пальцем, судя по широкой спине вдали, где прыгали девочки. Видимо, мистер Харрис не шутил, когда говорил о замене той сучки, которой я так и не успела надрать задницу. Будь он проклят дважды.
– Извиняю… – начала я, когда ко мне повернулось вчерашнее лицо.
– Какого хрена ты тут делаешь? – свёл он тёмные брови на переносице, расставив руки по бокам и выгнув бровь. Чёрт возьми, но я проглотила слюну от одного вида на его мускулистые руки, которые были напряжены.
– У меня тот же вопрос, придурок. Какого хрена ты тут делаешь? Я – капитан этой команды.
– Поздравляю, а я тренер этой команды, – сухо ответил он, от чего я подавилась выделившейся слюнной и воздухом, который не дошёл до лёгких, а завис где-то не в том месте.
Взгляд мой прошёлся по девочкам, которые с интересом наблюдали за разворачивающейся картиной. На лице Донны отразилась куча немых вопросов: где тебя носило? Что с твоим видом? И, конечно, самый главный: капитан?
Решив ответить на них после тренировки, следом мой взгляд метнулся на девушку, чьё имя я отлично запомнила со вчерашнего вечера – Полли.
Насколько тесен мир?
Вот же она, сучка-Полли собственной персоной, метающая в меня невидимые ножи, о которой лепетала на днях Донна, а ещё и по забавному стечению обстоятельств – лучшая подруга моей соседки, которая, кстати, мне очень симпатизирует до тех пор, пока рядом с ней не возникает эта выскочка. И вот же самое весёлое: придурок, нахамивший мне в раздевалке, когда я была голой и безоружной, на вчерашней вечеринке – тренер команды. На этом шутки закончены или сейчас откуда-то должен выпрыгнуть чувак с камерой и сообщить о том, что я, мать вашу, приемная!?
Открыв рот, я начала хлопать губами, хватаясь за воздух. Чёрт возьми, я была у него дома. Воспоминания резко обрушились на голову с такой силой, что меня могло легко вкрутить в землю, как шуруп. Я страдаю склерозом и амнезией одновременно. Он ведь говорил вчера, что знает меня. В какое дерьмо я вляпались так и не успев начать обучение и выиграть первый матч?
Кажется, этот придурок догадался о ходе моих мыслей, потому что в один шаг сократил расстояние между нами и ухватил мой локоть, потащив в сторону.
– Ничего не было, – прохрипел он, снова расставив руки по бокам, – ляпнешь кому-нибудь, и я лично вырежу тебе язык, обмотав вокруг шеи.
– Надеюсь, вокруг своей, – поморщилась я, бросив в него взгляд отвращения, – и приятно познакомиться, тренер, – чересчур заносчиво выделила я название его должности, – футбольные правила объяснять не буду, раз уж Вас наградили подобным званием.
– Мелтон! – грубо рявкнул он, когда я зашагала к команде, удивлённо наблюдающей за нами. Лучшим решением было то, что я, не глядя, показала ему средний палец и заняла место рядом с Донной, челюсть которой, была готова отпасть. Собственно, не только у неё. Все смотрели на меня, как на сумасшедшую и прокаженную, и лишь сучка—Полли до сих пор метала ножи, на что я закатила глаза и вытянула руки вверх, чтобы потянуться.
Откинув все эмоции, которые бушевали во мне секунду назад, я начала разминаться, пока остальные с долей ужаса и шока смотрели на меня, как и придурок, вернувшийся на место. Я не люблю лишних драм на тренировках.
– Я не поняла, – жёстким тоном заявила я, вернув корпус в вертикальное положение и оглядев толпу, – вы сюда пришли играть в футбол, а не на спектакль. Я не потерплю лени, прохлаждения и нытья. Хотите драму – валите с поля в театральный кружок. Я понятно изъясняюсь?
– А ты кто такая, чтобы решать за всех? – объявила о себе моя милая сучка—Полли.
– Мне нужна ватная палочка, чтобы вытащить серу из её ушей, потому что она плохо слышит, – бросила я, – ещё раз повторяю, я – капитан команды. Не согласны – валите нахрен с поля. Я никого не держу. Либо работаем и побеждаем, либо чиркаем в тетрадочках записки о любви. Всю личную жизнь – мы оставляем за белой линией на траве. Все учебные моменты – мы оставляем за белой линией на траве. Всё то, что касается команды и игры – мы решаем здесь и сейчас, и это не выходит за линию поля. Всем понятно?
– Да, – в один голос ответили девочки, из-за чего моя оппонентка помрачнела и лишилась дара речи. То-то же, сучка. Никакого личного дерьма. Только спорт, когда мы собираемся тут. И судя по дружному тону – команда признала меня лидером. Так-то лучше, одна выскочка – не вся команда, я быстро верну эту принцессу с небес на землю.
– Тут я тренер, – вступился наш доблестный придурок—рыцарь.
– Какого чёрта команда прохлаждается, тренер? – выгнула я бровь, устремив в его сторону холодный взгляд, который вмиг превратился в кипящий от жара, потому что чертова красная майка сидела на нём лучше, чем идеально.
– Повторяюсь для опоздавших, – с насмешкой, произнёс он, окинув взглядом девочек и меня в том числе, на которой остановил взгляд более положенного, – я – тренер Фуэнтес, а теперь продолжаем работать.
Закатив глаза на воодушевляющую речь, я вновь опустила корпус вниз и потянулась ладонями к траве, расставив ноги на ширине плеч.
– Мы кто: проститутки или стриптизерши? – спросила я у Донны, которая занялась тем же.
– Уже второй год эту форму выбирают в качестве основной, – вздохнула моя новоиспеченная подруга.
– Я сожгу всё это тряпьё для шлюх, и уведомлю Харрисона, что в этом команда играть не будет никогда. Я не собираюсь трясти сиськами перед кучкой идиотов, глазеющих с трибун и крича не самые доблестные комментарии.
– Давно пора, – кивнула она, завернув в мою сторону голову, – когда ты успела стать капитаном?
– Вчера. Мистер Харрис торжественно вручил мне данную должность, когда я преклонила перед ним колено, а он постучал мечом по моим плечам во время вечеринки в братстве.
– Грейс, – засмеялась Донна, качая головой, – Полли закопает тебя по центру поля, где разыгрывается мяч.
– Пусть готовит лопату, сучка, – торжественно улыбнулась я, размахивая руками из стороны в сторону.
Вероятно, мой ответ – устроил Донну даже больше положенного, судя по широкой улыбке на её лице. Что ж, меня всё устраивает не меньше, кроме чёртого горяченького тренера, бродящего вокруг нас, словно надзирателя в тюрьме для особо опасных преступников.
Абстрагировавшись от внешнего мира, я занялась тем, чем занималась всегда и с удовольствием: спортом. Кроме того, что он помогает избавиться от накопившихся эмоций, как и рисование – помогает ещё и держать тело в отменном состоянии. Если для кого-то идти в зал и изнурять себя круговыми тренировками – считается адским и вынужденным занятием, то для меня фантастическим времяпровождением. Благодаря подобной любви, я с упоением могу наворачивать сладкое, совершенно не задумываясь на счёт каждой килокалории.
– Грейс, – шепнула Донна. Её щеки пылали, а взгляд был робкий.
– Что? – не отвлекаясь от тяги к ногам корпусом, спросила я.
– У нашего тренера стояк, – безумно тихо сказала Донна.
Я проследила за её взглядом, направленным на горячего придурка. У него и впрямь стояк, который он тщательно пытается скрыть книжкой с нашими именами.
– Боже, Донна, какого хрена ты смотришь на его член?
– Эй, это не я смотрю. Это он на меня смотрит. И у него встал на тебя, Грейс.
– Что?! – ахнула громче положенного, чем привлекла к себе внимание некоторых девочек.
– Он смотрит всю разминку только на тебя, – хихикнула Донна.
Что-то внутри меня ликовало, но я лишь закатила глаза и издала рвотный звук. Склонив тело к ногам, я постаралась выделить грудь, которую закрывал коротенький топ. Поднявшись с земли в вертикальное положение, я повторила упражнение, которым занималась изначально.
Поиграем, придурок.
Повернувшись боком, я ещё раз выгнулась и склонилась корпусом к ногам, потянувшись ладонями к траве. Сейчас я уже чувствовала на себе тяжелый взгляд, и честное слово, мне хотелось хихикать, словно какой-то малолетней девочке, на которую смотрит мальчик.
– Заканчиваем, – раздался довольно резкий и громкий хлопок ладоней, из-за чего я еле сдержала смешок.
В каком месте он заканчивает?
Повернув голову к Донне, давящейся смехом, который рвался наружу в виде слёз, я и сама еле удерживалась от подобного рода занятия. Искоса я заметила, как одной рукой придурок потёр лоб, видимо, от пота.
– Это было что-то, – прыскала Донна.
– Ты о чём? – свела я брови, создавая непонимающий и непринуждённый вид.
– Хорошее шоу, Грейс, – проворковала она, сквозь слёзы, которые смахивала с лица.
– Было весело, – сдалась я и захихикала следом, – у тебя есть вода?
– Только не говори, что ты хочешь вылить её себе на голову и грудь.
– Нет, всего лишь попить, вчерашняя вечеринка прошла на славу, и сегодня я поклялась больше не пить. Снова.
Кивнув головой, Донна сделала несколько шагов и подняла одну из бутылочек, покоящихся на траве, которую следом вручила мне. Несмотря на то, что знаем мы друг друга буквально сутки – по её лицу я видела, что веры мне не было. Донна точно уверена, что я не просто сделаю глоток. Что ж, она права.
Послав ей хитрую улыбку, которую она сразу поняла и раскусила, я поднесла бутылочку к лицу и сделала хороший глоток, из-за которого вода проскользнула мимо рта и закапала на грудь. С нужной стороны, до уха донеслись покашливания от человека, для которого и было устроено сие шоу. Вернув бутылочку Донне с ликующим лицом, я смахнула остатки капель с груди и подняла глаза в сторону тренера, вопросительно выгнув бровь, потому что тёмные глаза смотрели прямо на меня.
Ты проиграл, придурок.
Из-за выражения моего лица, наилюбимейший тренер вновь вернул маску безразличия и хладнокровность на лицо, вдруг проявив интерес к девочкам, спрашивая их о положениях на поле, которые они занимали в школе. Теперь я точно убеждена, что картина в раздевалке ему понравилась, как и моё миленькое шоу сегодня. Его нижний дружок выдаёт его с потрохами.
После тренировки, которую устроил для нас Диего, все хотели выплюнуть лёгкие на землю, кроме, конечно, меня. Я люблю подобные нагрузки, потому что сама никогда не давала спуску команде.
Главное не победа, а участие?
Засуньте это выражение себе в задницу. В данном случае, для меня существует только победа. Спорт – это то, где я легко побеждаю, потому что реальная жизнь мне не предоставляет таких шансов. Скорей всего, родители тоже руководствуются подобным правилом, применяя его на мне.
Найдя кабинет с холстами и красками, я взяла нужные для себя предметы и направилась на поле, где была максимум полчаса назад. Даже несмотря на выброшенные эмоции на поле, а именно те, которые заставляет меня испытывать хренов Фуэнтес, я чувствую не полную опустошённость, и для этого у меня есть выход в виде красок.
Пустота и городской шум – вот моя идеальная мелодия, но ещё идеальней та, что я включу в наушниках. Вставив пару белых капель в уши, я нашла песню подстать настроению Paramore – Misery Business и поудобней разместилась на траве, сложив ноги по-турецки, куда положила свеженький холст. На самом деле, сидеть под эту песню мне абсолютно не хотелось, но, если я начну прыгать по полю размахивая головой и выкрикивая текст песни, находясь в наушниках – меня сочтут за психически-неуравновешенную.
Первый взмах кистью с красной краской, которая олицетворяет сегодняшний день: такой же броский и через чур яркий, режущий глаза. Из-за Фуэнтеса, мне совершенно не хотелось выводить нежные линии кистью, мне хотелось швырять ею, и желательно в лицо чёртового горячего тренера. Пусть катится прямиком в ад.
Надавив на кисть с такой силой, из-за которой холст чуть ли не порвался, а кисть не сломалась – по правую руку от меня возник никто иной, как творец моего дерьмового настроения после тренировки.
– Что за мазня? – выгнул он бровь, нависая надо мной. И чёрт побрал, потому что моё лицо было практически на уровне его паха.
– Убери от моего лица свой член, придурок, – наиграно поморщилась я, – и это называется абстрактный экспрессионизм, а не мазня. Мазня – это то, что ты чертишь на своём листочке в виде тактического плана на игру.
– Прибереги свои коготки, Грейси, – сухо ответил он, на что я скривилась в лице, которое стало пунцовым и ледяным. Так меня называют родители.
Грейси.
Хренова Грейси осталась в Лондоне. Засуньте её куда подальше и несколько раз прокрутите против часовой стрелки. Даже собачью кличку, данную мне Аланом в виде Гри – я люблю больше, чем сраную Грейси. Это придурок начал рыть яму, которую я залила бетоном, железом и свинцом в одной смеси.
– Гри! – послышался голос моего лучшего друга, в сторону которого тут же завернули свои головы я и Диего.
Чувство стыда окатило меня ледяной водой. Вчера я пошла за содовой и чем-то для себя, так и на вернувшись назад. Зная Алана, друг наверняка изморочил свою голову в догадках и поисках меня, пока я отжигала с чертовым тренером, член которого так и продолжает находиться на уровне моих глаз. И провалиться мне под землю, если ночью он побывал во мне.
– Твою мать, Гри, тебя где носило? – вздохнул Алан, когда подбежал ко мне и резко поднял за руку, привлекая в тёплые объятия, – я чуть ли голову не сломал. Ты вообще знаешь, что такое мобильник?
– Спроси у сучки, которая изволила окунуть моё платье в ядерной смеси, которую влили в её стаканчик, – первый раз соврала я другу, точней, сказала правду, но не всю.
– Здравствуйте, – сказал Алан, обратившись к тренеру, стоящему рядом с мрачной миной на лице и горящими то ли яростью, то ли пустотой глазами.
– Добрый день, – прохрипел Фуэнтес, испепеляя взглядом Алана.
Он вообще умеет улыбаться или это его постоянное выражение лица?
– Я дико волновался за тебя, Гри, – вновь притянул меня в свои объятия Алан, которые я с удовольствием приняла, видя, как мрачнеет лицо Диего. Серьёзно, ничего не могу с собой поделать, но мне так нравится выводить его из себя, будь то небольшое стриптиз-шоу или объятия друга.
– Готова искупить вину и накормить нас в кафе, – довольно улыбнулась я, искоса взглянув в сторону Диего, чей взгляд застыл и сверлил дыру теперь во мне, из=за чего я решила подлить масла в огонь, – ночь была отвратительной, собственно, как и вечер.
– Ладно, но кафе выбираю я, – улыбнулся Алан своей искренней улыбкой и оставил поцелуй на моей макушке. И пусть меня простят небеса, но я так была рада получить его поцелуй именно сейчас.
– Согласна, – энергично кивнула я и расплылась в улыбку, которую послала Алану, а, следом, повернула лицо в сторону тренера, на шее которого вздулись вены. Если меня не обманывает слух, он даже рыкнул.
– Я помогу тебе, – отстранился Алан, подняв с травы набор для моего творения, которое так и осталось не начатым. Но оно и не нужно, ведь я уже выбросила эмоции от тренировки и получила новые сейчас. За это, дорогу в ад для меня покроют красной ковровой дорожкой, а сам Люцифер преклонит колено, позволяя ступить на порог преисподней.
– Всего доброго, – проворковала я, когда Алан подхватил всё в одну руку, а вторую закинул на моё плечо. Могу сказать о том, что я полностью прощена уже сейчас. Алан слишком снисходителен ко мне даже там, где этого делать не стоит.
Тяжелый взгляд Диего – я чувствовала весь путь до дверей университета. Только тогда, когда наши спины скрылись с горизонта тёмных глаз, я скинула руку Алана и улыбнулась, показав язык и скорчив рожицу. Друг явно не догадывается о том, где только что побывал. Меж двух огней, если быть точным.
Глава 5
Вернув на место художественные принадлежности, я положила холст с кривой линией на стол. Вдруг повезёт, и войдя сюда кто-то завтра, сочтёт это за шедевр, тем самым вознеся меня до уровня Марка Ротко, с его картиной «Красный, коричневый и чёрный». Могу даже название дать «Красный на белом». Всё гениальное просто.
– Хотелось бы для начала забежать в блок, чтобы упасть лицом в косметику, – вздохнула я, повернув лицо к Алану, шагающему рядом.
– Я ужасно голоден, Гри, и у меня есть пакет, – пожал он плечами.
– И к чему нам пакет?
– Мы наденем его на твою голову и вырежем пару дырочек, – улыбнулся он.
– Почему пару? – захихикала я, – я же задохнусь, поэтому, мне нужна вторая пара для носа.
– Я вырежу столько дырочек, сколько тебе заблагорассудится, – подмигнул друг, вновь закинув руку на моё плечо. Клянусь, он начинает пугать моя подобными частыми объятиями, – что хотел от тебя тренер?
Хотелось бы мне сказать, что было утром, и что сейчас практически болталось у моего лица, но я сдержала свой порыв.
– Как тебе вчерашняя вечеринка? – быстро сменила я тему.
– Ты бросила меня и за это кое-что должна, – тихо засмеялся Алан, остановившись посредине тропинки, заставляя окружающих обходить нас.
– Что?
– Я хочу тебя кое-куда пригласить, – улыбнулся он, посмотрев на меня, на что я вскинула брови и улыбнулась в ответ. Я ещё толком не видела город и надеюсь, что это именно то приглашение прогуляться.
– Куда?
– На свидание.
– С кем?
– Со мной, Гри, – вздохнул Алан.
– Ты кого-то пригласил на свидание и хочешь, чтобы оно было двойным?
– Господи, Гри. Нет. Ты и я. Я приглашаю тебя на свидание
Открыв рот, я глазела на Алана, словно припадочная. Кажется, что слух сейчас начал меня подводить. Я даже встряхнула головой, чтобы убедиться в точности услышанного.
Мой лучший друг приглашает меня на свидание.
– Алан, я.. – забубнила я, но телефонный звонок оборвал меня, так и не позволив договорить.
Незнакомый номер высветился на экране, из-за чего я тупо уставилась на мобильник. Вряд ли я успела оставить свой номер кому-то в Принстоне, разве если только не на вчерашней вечеринке. От одной мысли, что звонок от Диего – меня кинуло в жар. Дрожащей рукой, я смахнула подступившие капли пота с лица, когда Алан посмотрел на меня с замешательством и смятением. Вряд ли бы друг приглашал меня на свидание, если бы знал, в чьей кровати я была с утра. Но это я оставлю при себе.
– Да, – приняла я звонок.
– Мисс Мелтон, это ректор Харрис, – заговорил мужской голос, и я непроизвольно поморщилась. Это точно не Диего. В какой-то степени, подобное меня даже разочаровало.
– Слушаю, – поменялась я в голосе на твёрдый и уверенный.
– Я должен поговорить с Вами прямо сейчас. Жду в своём кабинете.
Ни приветствия, ни прощания. Он вообще знаком с правилами этикета и вежливости? Вероятно, стоит напомнить ему о подобных изречения и желательно, если данные слова он будет вставлять в начале и в конце своей речи.
– Мне нужно к ректору.
– Мы пообедаем и сходим, – кивнул Алан.
– Нет, – покрутила я головой, – мне нужно к нему прямо сейчас.
– Гри, что происходит? – свёл брови Алан, пытаясь найти ответы, но по моему лицу было видно, что сейчас я не шучу. Мне нужно быть в кабинете прямо сейчас, – я отпущу тебя, при условии, что ты согласишься.
– Хорошо, – автоматически кивнула я, из-за чего губы Алана дрогнули в улыбке. Притянув меня в объятия, которые теперь не считались дружескими, он оставил поцелуй на моей голове и сделал шаг назад.
Выдавив слабую улыбку, я понеслась со всех ног к дверям университета с полу дрожащими коленями.
Меня совершенно не беспокоит то, из-за чего я была вызвана в срочном порядке на ковёр ректора. Плевать, устроила ли я что-то вчера или в принципе за эти два дня. Диего явно непохож на того, кто будет бежать к ректору и жаловаться на студентку. Хотя, с чем чёрт не шутит, и этот с виду грозны и холодный мужчина, на самом деле тонкая и ранимая душа. Я даже засмеялась над собственными рассуждениями, пока бежала. Прямо-таки представляю, как этот мужлан вытирает слёзки платочком. Но сейчас не до этого. Когда мой лучший друг успел миновать черту дружбы в парня, который приглашает меня на свидание. Как я вообще не заметила столь сильной перемены?
Я готова к чуваку с камерой и объявлению меня приёмной. Это не иначе, как хреновы шутки, которые всё никак не могут прекратиться.
Добежав до деревянной двери с золотистым прямоугольником, где разместилась фамилия ректора, я дёрнула ручку. Как никак, этот звонок спас, но что-то мне подсказывает, что ещё он только усугубил и без того не красочную ситуацию.
Достаточно просторный кабинет с громоздкими шкафами встретил меня теплотой своей атмосферы. По правой стороне, полу дугой разместился стол, сидящая женщина за которым, тут же устремила на меня взгляд зелёных глаз.
– Мисс Мелтон, добрый день, – приветственно улыбнулась она.
Тут что, каждый человек знает моё имя и фамилию?
Я как чёртов Гарри Поттер, который известен всему волшебному миру с рождения. Стоит взять канцелярский нож и вырезать у себя на лбу молнию, чтобы наверняка почувствовать себя в мире магии.
Обойдя стол, она открыла передо мной дверь, которая разместилась по левую сторону от её стола и освободила для меня путь. В какой-то момент, мне даже захотелось потребовать красную дорожку, но я удержала свой порыв нагрубить. Это ведь элементарная вежливость и выполнение рабочих обязанностей, из-за такого не стоит портить настроение ни себе, ни женщине рядом. Она ведь не заслужила мои насмешки.
– А, мисс Мелтон, приветствую Вас, – деловито улыбнулся мистер Харрис, проведя пятерней по волосам, заправляя их назад. Вот тут, я уже прикусила язык, как только открыла рот, потому что язвительные замечания на счёт приветствия так и рвались наружу. Сударь изволил поздороваться.
Жестом указав на массивное деревянное кресло с мягкой обивкой перед собой, мистер Харрис, кажется, расслабился и напрягся одновременно, судя по дёргающейся улыбке на его лице. Не удивлюсь, если вчера я тоже устроила шоу, но сегодня уже не помню о своих проделках. Как и говорилось мной: алкоголь – зло, под ним я не контролирую саму себя. Если этой ночью между мной и Диего всё же что-то было, то я даже не удивлюсь. Пусть этот козёл хотя бы признается.
– С какой целью я понадобилась Вам прямо сейчас? – начала я, потому что его глаза бегали по мне, рассматривая каждый дюйм тела.
Клянусь, если ты хочешь трахнуть меня на этом столе, то я лично выбью из тебя всё дерьмо.
– Как Вы знаете, мисс Мелтон, – начал он, вновь выделив мою фамилию, что жутко раздражало, – на следующей неделе пройдёт первый футбольный матч.
– На следующей неделе? – ахнула я, выпучила глаза. Я надеру задницу этого испанца, как только он появится на горизонте.
– Тренер Фуэнтес не говорил Вам об этом?
– Нет, – проскрипела я зубами.
– Что ж, я скажу: на следующей неделе пройдёт матч между командами нашего университета и колумбийского. Надеюсь, Вы понимание, чего я желаю?
– Надрать их задницы? – выгнула я бровь, всё ещё яростно пыхтя из-за хренова тренера, который, по-видимому, решил уведомить нас об этом за час до матча.
Храни Боже твои яйца, Фуэнтес, потому что я готова их отрезать.
– Безусловно, – кивнул мистер Харрис.
– Будет сделано, это всё? – обратилась я, поднимаясь с места.
– Не торопитесь, – улыбнулся он, – хотелось бы узнать, как Вы чувствуете себя в нашем университете и нравится ли Вам команда?