Наши границы

– Проводим воспитательную беседу, мистер Харрис, – приторно пропищала она, поправив свою футболку. – А что собственно случилось?

– Случилась Ваша некомпетентность, – рявкнул он на неё, отчего она спрятала голову в плечи, как испуганная собака поджимает хвост. Он перевел свирепый взгляд на нашу компанию, – можете идти в раздевалку, дамы, на сегодня тренировка окончена. И знайте, что с завтрашнего дня у вас будет новый тренер. Всем до завтра, а Вас, мисс Мелтон, я попрошу остаться.

От его тона, не терпящего возражений, мне пришлось сделать так, как он просит, хотя внутреннее противостояние всё-таки совершилось.

Всё девушки пошли в раздевалку кроме Донны, которая стояла возле входа и сверлила меня взглядом, задавая немой вопрос. Я приятно удивилась заботе с её стороны, и кивнула ей, чтобы она могла оставить нас с ректором наедине.

– Вы, миссис Маккой, тоже можете идти.

– Сэр, я…

– Идите, – прошипел он, и тренер, вздёрнув подборок ввысь, зашагала прочь с поля, периодически поворачивая голову в нашу сторону.

Как только дверь за ней захлопнулась, я с наигранным равнодушием окинула взглядом ректора. Уже другой костюм сидел на нем достаточно хорошо, прикрывая пивное брюхо.

– О чём вы хотели поговорить со мной?

– Ты подумала на счёт моего предложения? – с нетерпением спросил Харрис, перебив меня. Неужели я так сильно нужна команде? Или во мне нуждается Харрис из личных целей? Может кто-то предложил ему серьёзную сумму за победу Принстона в матче этого месяца? И ещё миллион вопросов сменяются один за другим в моей голове, и ни на один нет ответа.

– Подумала и решила согласиться.

На самом деле, конечно, я не думала. У меня попросту не было времени вспоминать ректора и его рекомендацию вступить в команду. Но спорт нужен мне, и я это понимаю.

Харрис улыбнулся, становясь похожим на Чеширского кота, которому дали мяту.

– Я рад, мисс Мелтон. Очень рад, – покачивая головой, он скрепил руки за спиной в замок и ушел с поля, оставляя меня позади.

Не знаю, что с этим мужчиной не так, но, кажется, что-то движет им, и это далеко не лучшие побуждения. Характером и своим поведением он с каждым разом напоминает мне моего отца, а он один из самых противных людей в моей жизни, которые всё делают лишь ради собственной выгоды.

Не желая больше находиться на поле, я пошла в раздевалку, которая к моему приходу – осталась пустой. Неужели диалог с ректором был столь долгим? Наспех стянув с себя одежду и нижнее белье, я намеревалась принять душ. И в тот момент, как я сделала шаг к душевым – дверь распахнулась, и очень сексуальный парень возник на пороге раздевалки, где стояла я, причём голая и практически безоружная, если не учитывать ноутбука в сумке, которым я, конечно, легко могла двинуть ему, если бы собственные руки были свободны.

Мужчина с тёплыми карими глазами, эротичной щетинной, о которую я захотела потереться щекой, рельефным телом, которое скрывается под обтягивающими джинсами и футболкой с коротким рукавом – окинул меня холодным взглядом, а затем посмотрел в самые глаза. От его взгляда – я невольно вздрогнула. Ни злой, ни разочарованный, ни обвинительный вид моих родителей не сотрясали меня так, как это делает этот парень.

– Даже не будешь визжать? – это должно было прозвучать как шутка, но его тон был далеко не весёлым. Простое сухое безразличие и только.

– Может ты выйдешь, умник? – огрызнулась я, прикрывая руками всё, что могла. Жаль, что я слишком далеко закинула одежду, и если попытаюсь достать её, то парню откроется полный вид на мои прелести.

– Не переживай, ничего интересного я не увидел. Не впечатляет, – скрестив руки на мощной груди, он поиграл желваками и вышел.

Растерянная и злая ещё минут пять, я стояла и пыхтя смотрела туда, где видела этого придурка. Какой-то идиот, который страдает картографическим кретинизмом и не более, но, чёрт возьми, очень сексуальный идиот.

Глава 3

Продолжая внутренне кипеть, я тяжёлым шагом огибала столики со студентами. Когда чёртов горячий потеряшка, который перепутал двери и лицезрел на меня голую, вышел, я не нашла ничего лучше, чем поддержка старого доброго Алана. Для этого ведь нужны друзья, не так ли? Поэтому я написала ему с просьбой встретить меня, добавив капсом, что я в ужасном состоянии и как никогда нуждаюсь в нём. Парень оказался в кафе и предложил мне присоединиться к нему, и я, конечно, не отказалась, потому что парочка эклеров значительно поднимет моё настроение.

Заметив темную макушку своего друга, я тут же ринулась к нему. Он тоже заметил меня, а также увидел выражение лица, с которым я летела к нему. Алан испуганно встал с места, и я налетела на него, прижимаясь головой к его груди. Обняв его за торс, я крепко прижала его к себе, вдыхая запах одеколона, который уже стал до безумия родным. Алан опешил, но сразу же обнял меня в ответ, поглаживая спину рукой.

– Все настолько плохо, Грейс? Кому нужно надрать задницу? – шепнул он на ухо.

Вот он – мой лучший друг, готовый всегда помочь мне, поддержать меня и надрать задницу не пойми кому. Кажется, что я начинаю обожать его всё больше и больше с каждым днём. Хотя я уже и не понимаю, куда можно больше.

– Какой-то идиот перепутал двери и зашел в женскую раздевалку. А там я была.

– С кем не бывает, Грейс. Ты однажды перепутала мужской туалет с женским, и пускай они и не были против, что ты зашла к ним в туалет, – тихо рассмеялся Алан, продолжая гладить мою спину. Странно, но этот жест на самом деле успокаивающе влиял на меня.

– Я была голой, – прошептала я

Алан тут же схватил меня за плечи и отодвинул от себя, вглядываясь в мое лицо и пытаясь понять, шучу я или нет.

Хотела бы я, чтобы это было шуткой.

– Ты сейчас серьёзно? – напряжённо спросил он, а его голос надломился. Кажется, я уже начинаю жалеть о том, что рассказала ему, – Господи боже, Грейс, как это вышло?

– Откуда я знаю? Сам же сказал, что со всеми бывает.

– Ты была голой, – взревел он на все кофе, и чуть тише повторил, – ты была голой. Кто он? Скажи мне кто он, и я убью его.

– Конечно, дорогой. А сейчас прекрати злиться. Даже я остыла под твои разгневанные вопли, – Алан попытался мне возразить, но я тут же перевела тему, – провёл экскурсию?

Мой план успешно сработал, потому что биение его сердца замедлилось, и он перестал быть очень горячим, как уголь, пылающий огнем.

– Провел.

– Ты так и не узнал, почему именно ты?

Он закатил глаза и улыбнулся.

– Конечно, узнал. Меня поставят капитаном команды по лакроссу, поэтому мистер Харрис решил, что именно мне следует помочь новому тренеру.

Обрадовавшись за Алана, я вновь притянула его к себе в объятия в то время, как позади раздался рычащий голос.

– Кто это? Почему она обнимает его? Саманта, какого черта ты спокойно сидишь, будто это тебя не касается? Ты не видишь, что бешеная фанатка без чувства собственного достоинства прилипла к Алану?

Бешеная фанатка?

Ярость во мне, которая совсем недавно была направлена на сексуальный объект с неизвестным именем, перешла на суку, сидящую рядом с моей соседкой. Волосы девушки было красиво уложены и крупными локонами лежали на груди. Надменный взгляд зелёных глаз рассматривал меня с ног до головы, а алые пухлые губки скривились от отвращения.

– Полли, что ты несёшь? – грубо осадил её Алан и отодвинул мне стул за столом, чтобы я присела. Этот жест не остался незамеченным этой Полли. Девушка покраснела от злости и сжала руки, покоящиеся на столе, в кулаки.

Я, естественно, поняла, что к чему. Девочка влюбилась в моего лучшего друга и ревнует – как же ожидаемо. Мое нутро трепетало заявляя, что я должна проучить эту безмозглую девицу, которая слишком много о себе возомнила. Поэтому я послала сладкую улыбку Алану, положила свою ладонь ему на бицепс и медленно присела за стол, не отрывая взгляда от Полли. И, о боже, я почувствовала безумное ликование, когда она со всей силы дёрнула ногой под столом, больно ударившись коленкой.

– Думаю, что вам нужно нормально познакомиться. Полли, это Грейс, моя любимая подруга, – улыбнулся мне Алан, даже не взглянув на Полли, у которой от слова «любимая» дёрнулся глаз.

– Приятно познакомиться, – ложь. Мне не просто приятно познакомиться, мне очень приятно познакомиться, ведь я теперь твой ночной кошмар.

Она натянуто улыбнулась, а руки вздрагивали. Кажется, она хочет убить меня, что несомненно станет рекордом, потому что мы знакомы всего пять минут.

– Может тебе стоит представить…, – она сморщила вздёрнутый носик, – Грейс Саманте?

– Мы уже знакомы, – легко ответила Сам и откусила сэндвич. Похоже, что она здесь единственная, кто не чувствует эмоционального напряжения.

– Да? И откуда? – Полли нахмурилась и уставилась на жующую Саманту, словно та была гребаной шпионкой и периодически передавала ее секреты мне.

Но Сам не обратила внимание на тон Полли и, продолжая есть, пробубнила:

– Она моя соседка по комнате.

Я говорила, что Полли злилась, когда я касалась Алана? Так вот теперь она просто в бешенстве. Зубочистка, которую она держала в руках, сломалась со звонким треском.

– Так это ты, та богатенькая Барби? – она вновь окинула меня оценивающим взглядом и сделала вид, что её тошнит.

Если бы Алан смотрел на неё, то заметил бы её актерскую игру и сто процентов не оценил. Удачно, что Алану нравятся нормальные девушки, и мне не приходится отпугивать таких чучел, как Полли. Хотя последние три года у него никого нет, что определено странно, учитывая его доброту, ослепительную харизму и необыкновенную красоту.

– Прекрати, – шикнула Сам на Полли, и стукнула ее по плечу. По-видимому, она заметила, что диалог идёт не в том русле, и, скорее всего, всё сведётся к неприятностям, поэтому Саманта с тяжёлым вздохом отодвигает тарелку с сэндвичем, провожая его жалобным взглядом, и обращается ко мне, – Алан обещал тебе рассказать, но, как я понимаю, он забыл.

– О чём ты? – перебивает её Алан и впервые за то время, пока я нахожусь здесь, переводит взгляд с меня на Саманту, а затем и на Полли, которая пыхтела от злости. Полли на растекается лужицей, как любая влюбленная девчонка, но точно оттаивает.

Саманта фыркает.

– Вечеринка для новичков в доме братства. Вечер. Много напитков, красные стаканчики, потные тела, лёгкие наркотики. Вспоминаешь?

– Точно, совсем вылетело из головы, – он хлопнул себя по лбу и добавил уже мне, – мы пойдем.

– Да вы охренели! – взвизгнула Полли, но её проигнорировали.

– Ну уж нет, Алан. На сегодня хватит с меня, – он слишком настойчиво посмотрел на меня, – не делай этого со мной.

– Прекрати, королева драмы. Я знаю, что ты хочешь расслабиться. В Лондоне родители следили за каждым твоим шагом, но сейчас, – он обвел глазами кафе и вскинул руки, – их здесь нет. Отрывайся, Гри.

Он прав. Как всегда, прав. И это чертовски раздражает меня. Я знаю, что мои отношения с алкоголем вместе дают ядерную смесь, и он знает это точно также. Похоже, что он специально ведёт всех нас на верную смерть, ведь пьяная Грейс – просто гребаная пушка.

– На гранитной плитке, под которой тебя похоронят, будет твоя самая удачная фотография, где ты целовался с Билли, – сдалась я и побеждено выдохнула.

– Я тебя умоляю, солнце, это ещё не самая удачная фотография. Вот та, где ты засунула носок, делая вид, что это твоя третья сиська, – это реальный ужас.

Почему он помнит это? Это мать твою было пять лет назад, и я была тринадцатилетний девчонкой, которая хотела иметь большую грудь. Просто один носок соскользнул из чашечки лифчика, и стало похоже, что у меня третья грудь. Это был самый худший момент в моей жизни.

– Так, парочка, хватит вспоминать свои «романтичные», – Саманта сделала пальцами кавычки, – моменты. Идём переодеваться и на вечеринку.

С неподдельным энтузиазмом Саманта взяла за руку Полли и начала тащить ее за собой, как упрямого коня, в комнату переодеваться. Та всю дорогу ворчала, фыркала на наши с Аланом шутки и периодически «случайно» наступала мне на ботинки, отчего они в один прекрасный момент попросту слетели. Но и тут она промахнулась, потому что Алан взял меня на руки и нёс всю дорогу до комнаты. Надо было видеть лицо Полли: багровое от злости, красные белки глаз бегают из стороны в сторону, губы дёргаются в постоянных фальшивых улыбках.

В конце концов мы всей четвёркой добрались до нужного этажа, и мы с Самантой побежали переодеваться, пока Полли и Алан ушли по своим комнатам делать то же самое.

Взяв ярко красную помаду, я начала заканчивать свой образ: красное короткое жутко облегчающее платье на тоненьких лямках, под которое я не смогла надеть трусики, волосы прямо лежали на спине, а ноги украшали черные лаковые шпильки с открытым носиком. В мои планы не входит соблазнение неудачников и девственников, хотя это одно и тоже, мне просто хочется хотя бы вечером выглядеть шикарно, потому что на утро я буду схожа с овощем.

– Грейс, – промычала Саманта, пока я наносила помаду на губы, а она красила ресницы, смешно открывая рот, – Полли классная, просто она иногда бывает не в себе. Но она быстро привыкнет к тебе, дай ей время.

Я могу дать сучке—Полли хоть сто лет, но что-то мне подсказывает, что даже за миллион лет она не привыкнет ко мне. Во всяком случае, наверное, она ослабит свою ненависть, когда поймет, что нас с Аланом связывает только дружба, но это я доказывать ей не буду, ибо наши отношения – точно не ее дело.

– Ради меня, – жалобно проскулила Саманта, издавая хныкающий звук.

– Боже, ладно, сдаюсь. Я дам ей время, только прекрати выть.

Она, весело пританцовывая бедрами, перекинула сумочку через плечо и вышла из комнаты, а следом и я.

Вы когда-нибудь были в доме братства? Как вы вообще представляете себе логово Сатаны, где живут одни парни? Это место напоминает самый настоящий хаос, преисподняя, чёртов ад. Стены обычно окрашены в синий, коричневый или черный цвета, потому что тот же зелёный, по их мнению, – показатель того, что они не мужики. В воздухе по всюду витает тестостерон, парни топлес, а иногда и совсем голые, передвигаются по дому, не стесняясь публики. Второй этаж, усыпанный спальнями, давно можно переименовать в «Публичный дом». И именно сюда мы и направляемся, ведь если вы были в университете и ни разу не побывали на вечеринке братства – вы не жили.

Перед самой дверь Саманта быстро поправляет прическу и платье, заслужив своими резкими движениями смешок от Полли, которая, кстати, перестала смотреть на меня разъяренным взглядом – теперь просто злым. Уже что-то, не так ли?

Дверь нам открывает высокий темнокожий парень с модельной внешностью, и с открытой дверью музыка, которую мы слышали ещё в кампусе, стала громче в сотню раз. Парень дружелюбно улыбнулся и вытер белую дорожку над губой.

– Саманта, рад видеть тебя. Ты с друзьями? – кучерявый прошёлся по нам взглядом, останавливаясь на моей груди, виднеющейся из-за глубокого выреза.

Алан, как настоящая мама медведица, встал передо мной, скрывая меня от любопытных глаз, и заслужил разочарованный вздох.

– Взаимно, Кир. Да, сегодня я с друзьями. Ты ведь не против?

– Проходите, – вяло проблеял парень и пропустил нас внутрь дома.

Мы дружно вошли в дом, оставляя Кира снаружи, потому что парню резко стало плохо. Вот поэтому я и не принимаю наркоту.

Комната была бы в кромешной темноте, если бы не разноцветные лампы, которые создавали что-то на подобии танцпола в центре комнаты. Танцующие тела прижимались к друг другу, парочки целовались и сжимали друг друга на диванчике, в кресле, в углу, одинокие алкоголики опрокидывали в себя один стакан коктейля за другим.

Алан схватил меня за руку сразу же, как только мы вошли. Он с отвращением смотрел на всю обстановку, творящую в доме.

Если он собирается везде ходить со мной, то далеко я не продвинусь.

Похоже, единственные из нас, кому удастся отдохнуть – это Полли и Саманта, потому что обе исчезли в толпе, направляясь к напиткам. Мои ноги уже несли меня к ним в тот момент, когда Алан притянул меня к себе и закружил.

– Ты чего? Уже что-то принял? – я податливо покоилась у него в руках.

Тело парня содрогнулось от смеха.

– Нет, глупая, меня сейчас стошнит от этого всего, и ты единственная, кто меня успокаивает. Ты же не против, что я танцую с тобой?

– Конечно, нет. Что за вопросы, Алан? Я всегда «за».

– Всегда, – слишком грустно шепнул Алан, надеясь, что я не услышу его.

Он качал нас из стороны в сторону, намертво прижимая меня к себе. Даже когда пьяные студенты пытались пройти через нас, он все равно держал меня, дарил злой взгляд бедолаге, и тот с поражением обходил нас.

– Отпустишь меня, я схожу за напитками?

Алан тяжело вздохнул и нехотя выпустил меня из кольца своих мощных рук.

– Мне просто содовую.

– Сомневаюсь, что здесь есть обычная содовая без слабительных, алкоголя или наркоты, – рассмеялась я и ушла в том же направлении, куда недавно ушли Полли с Самантой.

На импровизированной стойке стояла множество стаканов, графинов, бутылок, и ни одной тарелки с едой. Какой идиот составлял меню на эту вечеринку? Взвешивая свою способность опьянеть от текилы, я держала руку напротив стопки шотов.

Позади меня донёсся тихий смех, который я услышала даже сквозь громкую музыку. Обернувшись, я подтвердила догадку: передо мной возвышался тот самый парень из раздевалки. Сейчас он выглядел ещё более сексуальным в расстегнутой на несколько пуговиц рубашке, обтягивающий штанах и с взъерошенными волосами. От его вида рот наполнился слюнями, которые я пыталась незаметно сглотнуть.

– Так ты у нас ни только любительница ходить без одежды, но ещё и алкоголик. Забавно выходит, – холодным тоном сказал незнакомый красавчик.

Почему, когда парень красивый, он обязательно должен быть таким ублюдком? Что с этим мужчиной не так?

– К твоему сведению я была в раздевалке после тренировки. Ты считаешь, что я должна была пойти в вонючих вещах, пропитанных потом, в кафе?

Он раздражённо закатил глаза и скрестил руки на груди, подчёркивая накаченную грудь.

– Почему ты злишься? Я всего лишь пошутил, или я чего-то не знаю? А может ты начинаешь беситься, потому что хочешь меня? Прости, но такой, как ты, я точно не дам даже посмотреть на себя без футболки.

Простите, что? Этот парень только что сказал, что я не достойна его?

– Такая как я? Что прости? – гнев, снова направленный на этого идеального идиота, вырывался наружу. В такие моменты я бежала к Алану, чтобы он успокаивал меня, пока я не наделала бед, но сейчас я хочу сделать все наоборот. Я мечтаю надрать задницу этому высокомерному снобу. Прямо сейчас, твою мать.

Как только я собиралась надвигаться на него, чтобы ударить в челюсть, «великолепная» Полли решила пройти мимо и «случайно» вывернуть мне на платье содержимое ее стакана, который, удивительно, был полным.

Тупая сука.

– Мне не жаль, – сухо сказала Полли и ушла. За честность я попытаюсь не убить её сегодня, но насчёт завтра – сомневаюсь.

Спасибо платью, что оно не впитало в себя жидкость. Поэтому на зло Полли, я осталась более сухая, чем она себе представляла, когда придумывала план «Как сжить меня со света».

– Да ты оказывается сплошной магнит для неприятностей, – гортанно рассмеялся парень, и, клянусь, если бы не была так зла на него, то растаяла бы от его смеха, как шоколадка под палящим солнцем.

– Все неприятности приключаются со мной, когда ты рядом. Может тебе стоит не попадаться мне на глаза? – рявкнула я ему, желая, чтобы он ушел и остался – одновременно.

– Сделай доброе дело – спрячь колючки, – равнодушно ответил он. – Может тебе стоит успокоиться и всё-таки выпить? Надеюсь, что это хоть как-то потушит тебя.

Кто он такой? Грёбаный Санта Клаус?

– Ты предлагаешь мне выпить с тобой? Серьезно? После того, как ты видел меня голой, ты просто хочешь напоить меня?

– Ты всегда так узко мыслишь? Ты не богиня красоты, и твои формы мне не понравились. Не в моем вкусе. Так что успокойся, бери свою задницу и пошли, – на одних пятках сексуальный придурок развернулся и сексуальной походкой пошел в сторону столов.

Что мы имеем на сегодняшний день: меня ненавидит Полли, которая отчаянно влюбилась в моего лучшего друга – Алана. То, что она пролила свой коктейль мне на платье, кажется, только начало; мой друг перестает быть похожим сам на себя, посылает мне многозначительные взгляды, и я вечно ловлю его внимание на себе; до жути странный ректор Харрис хочет, чтобы я была в команде, по-честному не объясняя своих целей; преподаватель по искусству хочет, чтобы я продавала свои картины, но этого не хочу я, потому что не считаю их великолепными; самый сексуальный парень в мире с внешностью Бога и прекрасным телом видел меня голой, говорит, что я не в его вкусе, и предлагает мне выпить с ним. Спрашивается где. Где я в жизни так оступилась, что теперь буду жить с таким букетом красок жизни?

Алан был прав. Мне нужно срочно напиться и отдохнуть от первого дня в Принстоне. Если это – только начало, то я даже не знаю, что меня ждёт дальше. Я боюсь представить, что будет через полгода, через год и более. Но я точно знаю, что сейчас я безумно хочу находиться в обществе сексуального ублюдка без имени.

Я ведь даже не знаю, как его зовут.

– Я даже не знаю твоего имени, – крикнула я ему вслед, когда он уже скрывался из виду.

– Диего Фуэнтес.

Не задумываясь об Алане, Полли и Саманте, я двигаюсь за ним, расталкивая плечами танцующих людей.

Хорошо, Диего Фуэнтес, я надеюсь, что ты сможешь скрасить мою жизнь своими яркими красками, потому что я хочу, чтобы ты сделал это.

Как только я почти поравнялась с ним, телефон в сумочке завибрировал. Не останавливаясь, я на ходу вытащила его и открыла входящее сообщение.

«Поздравляю, мисс Грейс, Вы – капитан команды девушек по футболу. Ваш ректор, мистер Харрис.»

Блядь…

Глава 4

С протянутым и не самым приятным стоном, я открыла глаза, которые мне удалось разодрать с очень большим усилием. Чёртова голова была размером с воздушной шарик, и, кстати, была точно такой же хрупкой. Коснись её и произойдёт взрыв. Потерев глаза, я осмотрела незнакомую комнату, где по правую руку от меня развеивалась на сквозняке открытой двери балкона – лёгкая прозрачная тюль, поверх которой оставалась задёрнута темно-коричневая штора, но сквозь небольшую щёлку, пробивались солнечные лучи. И они не просто светили, твою мать, они выбрали тот самый угол и слепили мне глаза, тем самым помогая голове раскалываться даже не на две части, а сразу на миллион частиц.

Я. Больше. Не. Пью. Никогда.

Я не знаю, где я. Не знаю, кто я. И не знаю, какой сейчас, чёрт возьми, год. Я проклинаю себя за вчерашний выпитый алкоголь, но жалею ли? Нет. Было весело. У меня сейчас только одна проблема: в чьей кровати с нахожусь? На блок в кампусе явно не тянет, потому что такой роскоши в виде балкона там нет.

Кто бы тут ни жил – заботиться о моей одежде этот человек явно не собирался. Она валялась на полу, вероятно, не без моей помощи. Уверена, что скинула её сама. Вечером – мало заботил сегодняшний внешний вид. Я, собственно, вовсе не планировала просыпаться в чужой кровати, и уж тем более доме.

Подняв вещи с пола, я быстро натянула на себя одежду и потянулась к двери, откуда изначально высунула голову для разведки, а после чего, проскакала к входной двери напротив. Обувь долго искать не приходилось. Свои туфли я нашла сразу на полу у двери. И чудо, что в квартире было тихо, даже слишком тихо. Я даже слышала звук стрелок на часах. Кстати, о часах.

– Вашу мать! – заскрипела я зубами.

Через пятнадцать минут – мне нужно стоять на поле с командой, а я непонятно где и непонятно у кого.

Заглянув в телефон, я ещё раз выругалась и выскочила за дверь, которая была открытой, попутно включая карту, чтобы разобраться в месте своего нахождения.

Настоящим чудом и спасением для меня было то, что прибывала я в квартале от кампуса, до которого должна добраться максимум за пять минут, где переоденусь и упаду лицом в воду, которая приведёт его в порядок, потому что сейчас жесткое похмелье написано на моём лице и видно невооруженным глазом.

Через минуту, я прокляла свою обувь и стащила туфли с ног, взяв их в руку, галопом побежав к кампусу. Столько ошарашенных взглядов – мне еще поймать не удавалось. Такое чувство, что бежала я не без обуви, а с ней, но без одежды.

Преодолев путь за шесть минут, я с отдышкой скакала по ступенькам к кампусу, после чего на нужный этаж, и ещё дальше к комнате, где должна была сегодня ночевать, и не только сегодня. Это моё место дислокации на четыре последующих года. Нужно запомнить и постоянно напоминать себе об этом, а лучше, сделать татуировку в виде адреса, куда меня нужно доставить при непредвиденных обстоятельствах.