Смертельный Контакт

– Все зависит от того, отыщет ли объединенный флот стационарные устройства внепространственной транспортировки?

Юранов кивнул.

– Мы постараемся «отсечь» сектор Земли и Солнечной системы и использовать выигранное время. Твоя же наипервейшая задача – вывести из-под удара «Витязи» и остановить «Первопроходец», пока он не достиг конечной цели полета, где, по всей вероятности, корабль и экипаж могут попасть в ловушку. Пока это все, Андрей. Поверь, сейчас существует узость конкретных задач, не более. Мы оказались не готовы вступить в борьбу с иными цивилизациями, а на переговоры, не говоря уже о полноценном, равноправном контакте, они не идут.

Андрей смог лишь кивнуть в ответ.

Слова сейчас казались лишними, неуместными.

Ему казалось, что Юранов взвалил на свои плечи такое бремя, что не поднять одному человеку.

Генерал же в данный момент думал о другом.

Мне легче. Я остаюсь. А вот они, – Николай Арсеньевич взглянул на троих офицеров – Логинова, Сапова и Негоду, – они уходят в полную неизвестность…

* * *

Борт крейсера «Варяг».

Система Новой Земли.

– Капитана Логинова на ходовой мостик!

Андрей, полностью экипированный для десантирования, встал.

Крейсер маневрировал в околопланетном пространстве, и чтобы удержаться на ногах Логинову пришлось задействовать сервомускулы и подсистему самостабилизации массивного боевого скафандра.

– Сапов, остаешься за старшего.

В отсеке десантного модуля между наклонными ложементами капсул, оставался узкий проход, по которому в тяжелом бронескафандре продвигаться совсем непросто, однако Логинов виртуозно справился с задачей, – не зря ведь они выматывали себя ежедневными тренировками в течение нескольких лет.

Спустившись по пологому пандусу, он направился к лифту.

Шаги отдавались гулким эхом в пустоте предстартового накопителя. Истребители первого поколения («Витязи» принадлежали ко второму) уже находились в пусковых шахтах электромагнитных катапульт, в полной готовности к старту.

Раз командир крейсера не захотел общаться по связи, а вызвал его в рубку, значит ситуация неожиданно осложнилась.

…Через минуту Логинов вышел из лифта в тесный тамбур шлюзовой камеры, отделявшей главный пост управления от иных отсеков и палуб крейсера.

Здесь располагалась сложная система доступа, но прибегать к процедуре проверки полномочий не пришлось – внутренний люк распахнулся сразу же, как только Андрей вошел в пространство тесного тамбура.

Полковник Завьялов окинул сумрачным взглядом бронированную фигуру командира десантной группы и жестом указал на дугообразный поручень, отделявший его рабочее место от других боевых постов.

– Держись за него.

– В чем дело? – Логинов последовал приглашению, застыв в окружении голографических информационных экранов, образующих рабочее пространство командира корабля.

Завьялов сделал несколько переключений на своем терминале, и часть голографических экранов соединились в единый виртуальный монитор, показав укрупненное изображение космического пространства.

Два корабля – оба не менее километра в длину (судя по масштабной сетке наложенной на изображение), двигались параллельными курсами, периодически озаряясь сполохами залпов систем энергетических вооружений, преследуя третий космический корабль, не меньший по размерам, но иной по конструкции.

Присмотревшись к конфигурации корпуса уже порядком потрепанного корабля, окруженного вихрящимися облаками выбросов, возникших при декомпрессии пораженных отсеков, Андрей невольно вздрогнул, но в первый момент от комментариев воздержался, усилием воли справившись со своими чувствами.

Расстояние между тремя исполинами не превышало одной световой секунды, однако интенсивный огонь преследуемого практически не достигал цели, оба корабля, медленно настигавшие его, были прекрасно защищены от воздействия энергетического оружия: сгустки плазмы рассеивались в пространстве, расходясь мертвенным сиянием в зоне активных противодействующих полей, лазерные разряды так же не достигали брони исполинов, вызывая вспышки в виде ярких, объемных, нестерпимых для глаза сгустков раскаленного вещества…

Зрелище подавляло своими масштабами. Три космических корабля в течение одной минуты схватки израсходовали энергию, способную при других обстоятельствах обогревать и освещать все мегаполисы Земли на протяжении нескольких суток.

– Они идут курсом перехвата, – пояснил Завьялов. – Видишь, грызутся между собой, но без особого успеха.

– Вижу, – отозвался Логинов. – Чем нам грозит такое соседство?

– Мы не в состоянии немедленно подойти к планете. Либо мне придется идти встречным курсом, что сам понимаешь – чревато, либо маневрировать, уклоняясь от столкновения. Но от Новой Земли меня уже отрезали. У тебя особое задание капитан, так что я готов выслушать соображения. Могу отстрелить твой модуль сейчас же, как только ты вернешься на борт, могу задержать старт до возникновения более подходящей ситуации.

Андрей несколько секунд молча наблюдал за динамично меняющимся изображением.

– А сам? – наконец спросил он.

– Эти, – Логинов кивнул на экран, – отношения выяснят, пока «Варяг» маневрирует, а потом займутся крейсером.

– Моя судьба беспокоит, капитан? – нервно усмехнулся Завьялов. – Есть приказ – доставить твою группу к точке десантирования. В кратчайшие сроки, в приоритетном порядке.

Андрея не устроил уклончивый ответ.

– Одно дело делаем, Савелий Иванович. «Братья по разуму» не просто так сцепились. Выясняют, кому установка гипердрайва с «Варяга» достанется.

Завьялов, и без того бледный, посерел.

– Я подорву гиперпривод, можешь не сомневаться.

– А колонисты? – напрямую спросил Логинов. – Они-то как? Кто их эвакуировать будет?

– Ну а ты что предлагаешь?! – вспылил командир «Варяга».

– По зубам им врезать, – ответил Андрей. – Чтобы не зарывались.

– Ты ослеп? Вот сюда посмотри, – Завьялов указал на суммарное значение бушующих в пространстве энергий. – От нас только облако плазмы останется.

Будто подтверждая его слова, корабль, безуспешно пытавшийся оторваться от преследования, внезапно начал разламываться сразу в нескольких местах, одновременно выплескивая из-под обшивки полупрозрачные волдыри распухающего по сфере пламени.

Краткая, но ужасающая сцена гибели исполина потрясала, заставляла предательский холодок красться вдоль спины, а два корабля тем временем, чуть разошлись в стороны, огибая образовавшееся на месте противника облако обломков, и вновь легли на прежний курс, двигаясь на перехват Земному крейсеру.

– Нет, я не ослеп, – Андрей отрицательно покачал головой, хотя этот жест под массивным гермошлемом остался незамеченным. – Но мы должны драться. На артиллерийских и навигационных компьютерах установлена защита от воздействия электромагнитного импульса? – уточнил он.

– Естественно. У нас на борту вся аппаратура не только надежно защищена, но и многократно дублирована. К тому же в каждом отсеке орудийной и двигательной палуб дежурят офицеры, готовые в любой момент взять ручное управление.

– Тогда игра стоит свеч.

– Что предлагаешь, говори толком? Почему ты решил, что они – враги?

– Погибший корабль за минуту до гибели выпустил истребители. Я их опознал. Подобные машины атаковали мое подразделение, вторгшись в воздушное пространство Земли.

– Значит победители – наши друзья?

– Не факт, – Андрей поморщился. Как объяснить командиру крейсера, что тут нет союзников? Они сцепились между собой в схватке за право захватить любой присланный с Земли корабль и использовать принадлежащие людям технологии по своему усмотрению?

– Тут нет друзей. Я не могу привести неоспоримых доказательств, но если не принять решение о подготовке к бою сейчас, то через четверть часа уже будет поздно.

Не дождавшись ответа на свою реплику, Логинов включил лазерное стило, вмонтированное в указательный палец гермоперчатки, и несколькими точными движениями проложил курс для «Варяга», от точки действительной позиции меж вражеских кораблей, к планете.

– Нас сожгут, – произнес Завьялов.

Андрей пожал плечами.

– Они же друзья, – напомнил он полковнику его же слова.

– Капитан не забывайся!

– Есть только один способ проверить кто из нас прав. Подготовиться к бою и двигаться намеченным курсом к планете. Они не станут открывать огонь на поражение, но попытаются остановить крейсер и высадить на борт десантные группы. Это будет доказательством моей правоты. Если же нас пропустят… Я принесу свои извинения, Савелий Иванович.

– Риск слишком велик… Ты сам-то понимаешь, о чем говоришь?

– Понимаю. Им нужна установка мобильного гиперпривода. Поэтому противник не станет применять тяжелое вооружение. До поры, конечно. Наша задача обезвредить оба корабля одним ударом, как только мы убедимся в их истинных намерениях.

Завьялов промолчал. Накануне старта он получил от командования все данные по текущему положению дел, и спорить с Логиновым становилось все труднее.

– Они не знают, где именно смонтирован генератор, деформирующий метрику и создающий аномалию пространства, – тем временем продолжал развивать свою мысль Андрей. – Ставка велика, риск велик, но повторяю: они не откроют огонь, а попытаются осуществить силовое проникновение на борт крейсера.

Завьялов посмотрел на данные анализаторов, работающих на основе показаний многочисленных сканирующих комплексов «Варяга».

Система анализа уже построила модели кораблей вероятного противника, более того, на броне каждого из них специальная программа обозначила проявившие себя в ходе боя огневые точки, а так же элементы конструкции, подпадающие под понятие «стартовая шахта».

– Броня у них слабая, – подлил масла в огонь Логинов. – Защита ориентирована на отражение ударов энергетического оружия. А мы им старой доброй кинематикой…

Завьялов промедлил еще пару секунд, затем обернулся, в упор, посмотрев на Андрея.

– Ты предлагаешь мне начать боевые действия? Начать войну?!

– Нет, – ответил Логинов. – Собственно у нас два варианта, – тут же добавил он. – Либо крейсер беспрепятственно проходит к Новой Земле, либо оба инопланетных корабля начинают активное противодействие, и тогда мы получаем моральное право на ответный огонь. Нужно заранее распределить цели и сориентировать орудийно-ракетные комплексы на атаку огневых точек противника и двигательных подсистем. Не уничтожая корабли инопланетных рас, мы прорвемся к планете, лишив их возможности преследовать нас, либо применить тяжелое вооружение. Смелый план. Рискованный. Но единственно-возможный в сложившейся ситуации.

Некоторое время на мостике царила гнетущая, напряженная тишина.

– Добро, – наконец произнес Савелий Иванович. – Убедил.

Завьялов только что принял трудное решение и теперь готовился отдавать приказы по крейсеру.

– Собери свою группу в предстартовом накопителе. Будь готов к немедленным действиям по первой команде.

– Не пойдет, – Андрей уже составил собственное мнение относительно роли группы в предстоящих событиях. – У меня всего два человека. Мы – подготовленные пилоты. А у тебя истребители в стартовых шахтах.

– Ну да. Режим – полный автомат.

– Сколько их? Десять?

Завьялов кивнул.

– Нас трое. По два автоматических корабля определим ведомыми в звенья. Я, Сапов и Негода возглавляем группы. Таким образом, мы прикрываем крейсер, и в случае крайних осложнений сохраняем возможность к продолжению своей миссии – уходим к планете.

– Ладно. Будь по-твоему, капитан. Я понимаю твою логику. У каждого свое задание.

– Задания может и разные, а задача общая, – упрямо ответил Логинов. – Через десять минут доложу о готовности. Отстрел истребителей сразу по моему докладу.

* * *

Борт крейсера «Варяг». Пятнадцатью минутами позже.

В тесной рубке аэрокосмического истребителя Андрей почувствовал себя тоскливо.

Где обещанная Юрановым подготовка? Почему не проявляют себя имплантированные навыки?

Ощущение бредовой обреченности захлестнуло на миг и тут же отпустило, как только включился командный интерфейс обмена данными с кибернетической системой «Миража».

Одна за другой оживали автоматические подсистемы, но надежда на их адекватность в бою с неизвестным противником была слабой. Действия автоматики хоть и молниеносны, но в большей части предсказуемы, и Логинов, не отключая последовательности стартовых процедур, взял ручное управление.

Даже если вдруг не сработает имплантированная информационная сеть микромашин, выкручусь. На симуляторах тренировался и тут смогу. – Мысленно убеждал себя он.

Шли секунды, и по мере окончания предстартовой подготовки к нему начала возвращаться уверенность в собственных силах. Откуда исходило чувство, он разобраться не смог, да и не к чему сейчас забивать голову, через минуту старт, а далее – неизвестность.

– Первый – готов, – хрипло выдавил он в коммуникатор.

Короткая перекличка окончилась, и шахты стартовых электромагнитных катапульт открыли диафрагменные люки, выметнув в космос жидкие облачка мгновенно кристаллизовавшейся остаточной атмосферы.

Минутой позже корпус крейсера озарили ритмичные сполохи призрачного сияния: три звена аэрокосмических истребителей поочередно отстрелило в пространство.

Логинов испытал шок.

Он сотни раз за последние несколько суток пытался представить себе: как это произойдет? Но миг откровения потряс его до глубин души, до неконтролируемого спазма, перехватившего дыхание.

Андрей ощутил себя вне материальных оболочек, как будто исчез скафандр, распалась сложная конструкция противоперегрузочного пилот-ложемента, растаяли бронеплиты обшивки истребителя, а он остался, – совершенно нагой, беззащитный рассудок, несущийся в бездне.

Он пытался, но не сумел в первые секунды после включения колоний микромашин, обуздать внезапно открывшееся восприятие, продолжая ощущать себя некоей бестелесной субстанцией, частицей бесконечности Вселенной, затем вокруг внезапно начали проявляться пульсирующие линии изумрудно-зеленого сияния, они множились, распадались по цветовой гамме, пока он не осознал, что воспринимает конфигурацию всех энергетических и информационных подсистем истребителя…

Первые секунды шокового состояния отпустили, сознание, вопреки внезапной нечеловеческой эмоциональной нагрузке, выдержало, не помутилось, не погасло, а напротив начало собирать вокруг себя некое информационное пространство, заставляя его метаморфировать до привычных материальных форм.

Судорожный вдох, мельтешение разноцветных искр перед глазами, ощущение мелкой вибрации астронавигационных рулей, и внезапно – новый поток данных хлынул в рассудок: личность Логинова как будто раздробилась на множество фрагментов, он проживал сейчас неисчислимое количество ситуаций, происходивших отнюдь не с ним, но с пилотами-испытателями «Миражей».

И вновь ему удалось справиться, прожить краткий миг, спрессовавший в себе передачу опыта многих ситуаций, возникавших при испытаниях аэрокосмической техники.

…Когда к Андрею вернулось «нормальное» зрение, таймер бортового хроно отсчитывал десятую секунду после старта.

– Четвертый, седьмой, доложить состояние! – не узнавая собственного голоса, выдохнул он в коммуникатор.

Ответы пришли с задержкой, голоса Негоды и Сапова несли отпечаток только что прожитого перерождения:

– Четвертый… порядок.

– Седьмой, сейчас… еще пару секунд, командир…

– Спокойно. Выходим на дистанцию прикрытия.

Андрею хотелось хоть на миг отрешиться от постоянно возрастающего информационного прессинга, но, не тут-то было.

Ситуация, как говориться, не располагала…

Прямо по курсу росло, ширилось облако хаотично сталкивающихся, сверкающих беззвучными микровзрывами обломков, оставшихся на месте гибели исполинского космического корабля иной расы.

Боевой разворот.

Логинов уже ничему не удивлялся. Он думал, а подсистемы автоматического пилотирования подхватывали его мысль, воплощая ее в точном, филигранном действии маневра – все происходило благодаря колониям микромашин, наладившим прямое соединение рассудка с кибернетической системой истребителя.

Некогда.

Все придет позже. И стресс, и осознание произошедших перемен, а сейчас всего лишь мысль о двух инопланетных кораблях, идущих на перехват Земного крейсера, мгновенно сцементировала рассудок, вернуло все ощущения тела, примирило разум с новыми формами восприятия окружающего пространства и происходящих в нем явлений.

Мгновенный взгляд, брошенный на обзорные экраны, туда, где росли, укрупнялись очертания исполинских кораблей иной расы, на самом деле стал не движением зрачков, – все сканирующие системы аэрокосмического истребителя нацелились туда же, обшивка инопланетного корабля вдруг начала таять, обретая прозрачность, словно переродилась в стекло, под которым пульсировали хитросплетения энергетических систем.

Андрей еще не знал, какую цену придется платить за соединение нервной и кибернетической систем, сумеет ли он вообще после всего происходящего с ним вернуть нормальное восприятие мира, или дарованные человеку природой способности станут для него пыльным окошком, через которое не разглядеть, что же твориться вовне… но сейчас в рассудке происходили невероятно быстрые изменения, – Логинов не до конца отвал себе отчет, что большинство рутинных операций, такие как считывание сигнатур, их анализ, производит вовсе не его мозг, и даже не информационная микромашинная сеть, которая являлась всего лишь посредником в передаче данных между биологическими нейросетями пилота и кибернетической системой истребителя, – сканирование, подсчет, анализ производили различные подсистемы, но он воспринимал их как часть своего рассудка, как компонент собственного, созданного лишь силой разума информационного поля, потому и сигнал тревоги, прозвучавший в рубке «Миража» он ощутил как холод, внезапно ожегший спину.

Часть сигнатур отсканированных во внутренних отсеках, под обшивкой неопознанных кораблей, в данный момент словно набухала энергией.

Ни одна кибернетическая подсистема в таких условиях не способна предположить, что последует дальше, а уж тем более отработать на упреждение.

Разум человека сумел. Закаленный множеством боев, впитавший смертельный опыт, накопленный еще на Земле, в различных «горячих точках» рассудок Логинова реагировал мгновенно: он видел накопление энергии, доли секунд потребовались капитану, чтобы вернуть материальность обшивке чужих кораблей и сопоставить работе энергосистем надстройки определенной конфигурации.

Генераторы плазмы…

– Разворот!

Мысль уже опережала действия автоматики, истребитель еще только начал тягуче и, как показалось Логинову, – слишком медленно отрабатывать двигателями ориентации, меняя курс, а по каналам взаимного обмена данными уже ушли четкие директивы остальным машинам эскадрильи и предупреждение капитану «Варяга».

«Миражи» синхронно развернулись, перегрузка заставила просесть амортизационную систему пилот-ложемента, но маневр, выполненный на грани выносливости человеческого организма, спас пилотов от смерти.

Включив носовые дефлекторы,[16] машины врезались в рой обломков, оставшихся на месте гибели инопланетного корабля; поля, предназначенные для отклонения от оси курса крупных метеорных частиц, напряженно пульсировали, расталкивали фрагменты оплавленных, покореженных конструкций, которые, придя в движение, «всклубились», затягивая бреши за кормой земных истребителей, и вовремя: секундой позже оба инопланетных корабля озарились синхронным залпом плазмогенераторов.

Основной удар потоков ионизированного газа приняли на себя обломки, они мгновенно раскались, превращаясь в облачка плазмы, брызги расплава, – со стороны создавалось впечатление, что энергетический удар заставил тлеть бесформенное скопление обломков, как будто неподалеку от Новой Земли в космосе зардел багряный полумесяц фантастической новорожденной луны…

* * *

Завьялов слышал предупреждение капитана Логинова, видел стремительный, не поддающийся мгновенному здравому осмыслению маневр «Миражей», он не понимал, как человек способен распознать опасность и избежать ее, прикрывшись, как щитом, остатками погибшего инопланетного корабля, произведя все необходимые операции за считанные секунды?!

Зато капитан «Варяга» четко, недвусмысленно понимал другое: противник сделал первый ход, явно обозначив свои намерения.

– Орудийная палуба, доложить готовность!

Логинов подарил ему жизнь, выраженную в бесценных мгновеньях: на убийственно-короткой дистанции нет необходимости сложного маневрирования, и все решают секунды…

– Цели распределены, орудийные комплексы к стрельбе готовы!..

Удар сердца… Еще один…

«Варяг» содрогнулся от носа до кормы. Сто двадцать орудийно-ракетных комплексов синхронизированные кибернетическими системами, разрядились одновременно, выплеснув в пространство весь оперативный боекомплект артиллерийской палубы.

Логинов был прав, тысячу раз прав – броня инопланетных исполинов, рассчитанная на отражение атак энергетического оружия, не выдержала удара, брызнула осколками, пространство между двумя кораблями, через которое стремительно продвигался земной крейсер, мгновенно наполнилось выхлопами декомпрессии, миллиарды мельчайших частиц взломанной снарядами брони смешались с замерзающей, кристаллизующейся атмосферой пораженных отсеков, создав непреодолимую преграду для работы лазерных установок, – теперь противнику придется совершать сложные маневры, чтобы нанести такой же сокрушающий ответный удар.

– Осмотреться в отсеках!

Пульсировали энергетические щиты, вокруг крейсера постепенно вскипало коловращение новорожденного газопылевого облака, сканирующие комплексы, отсеивая помехи, захлебывались сигналами тревоги: от инопланетных кораблей отделялись, разворачиваясь в сторону «Варяга», двенадцать объектов, определенных как «штурмовые модули».

Исполины, получив ощутимый, болезненный удар, тем не менее, не вышли из боя, не отказались от достижения намеченной цели, но кто бы не управлял ими, – эти существа потеряли самообладание: сквозь распухающее, ширящееся газопылевое облако, предваряя атакующий бросок штурмовых носителей, били лазеры различных спектров, выкачивая сотни мегаватт энергии из бортовых накопителей, обозначая для систем наведения «Варяга» новые цели, в то время как ураганный лазерный огонь, наносил лишь незначительный урон земному крейсеру, – основной удар принимали на себя частицы газа и пыли, смешанные с мелкими обломками, ставшие надежным щитом на пути потоков излучения.

Прошла минута, и на голографической модели крейсера постепенно начали множиться сигналы повреждений.

Завьялов остался спокоен.

Он мог нервничать перед боем, когда слушал глухую тишину в эфире, как ответ на попытки вступить в диалог с кораблями неизвестной расы, но теперь, когда он сделал все что мог, дабы избежать столкновения, сомнения стали бессмысленны и неуместны.

Из внешнего слоя отсеков «Варяга», непосредственно граничащих с обшивкой, атмосфера была откачана еще до начала боя, люди работали в скафандрах высшей защиты, и потому лазерные попадания не приносили ощутимого вреда, хотя некоторые разряды прожигали бронеплиты, вызывая мелкие неполадки в работе подсистем.

– Огневые точки зафиксированы, орудия перезаряжены и наведены!

Повторный залп, произведенный «Варягом» превратил в уродливые дыры большинство надстроек, инопланетных кораблей, четыре из двенадцати штурмовых модулей пополнили хаос разлетающихся во все стороны обломков, но восемь тяжелых космических аппаратов упрямо и стремительно сокращали дистанцию, намереваясь осуществить процедуру насильственной стыковки с земным крейсером и высадить десант.

Где же ты капитан?

Не хотелось думать, что Логинов сгинул в поле обломков.

Завьялов понимал: даже если экипажу удастся сбить штурмовые модули на подходе, либо отразить атаку десанта, крейсер неизбежно получит повреждения при которых гиперпространственный переход станет невозможным без серьезного ремонта обшивки, а значит эвакуация людей из колонии Новой Земли будет поставлена на грань срыва. Хуже того, системы анализа указывали – крейсер не выстоит против ударов излучателей плазмы…

– Артиллерийской палубе: сосредоточить огонь на штурмовых модулях противника! Не допустить насильственной стыковки или повреждения корпуса крейсера!

* * *

Боевой разворот в поле обломков заставил пилотов истребителей сбросить скорость.

Датчики сканирующих комплексов отслеживали лишь отголоски боя между земным крейсером и двумя инопланетными кораблями, но Логинов не мог форсировать события, ставя под угрозу целостность истребителей.

Он понимал, что нужен там, но был вынужден двигаться медленно, продираясь через обломки.