ЛУЧНИК. Книга 1. Холодное Солнце Драмины. Часть 1

И пошел в сторону штаба. Корн оглянулся на Сибурна, перехватив его взгляд, демонстративно пожал плечами, – он, в самом деле, ничего не понимал, – и заторопился вслед за Воррном.

«А он действительно, напоминает ворона – замаскированного, но ворона» – вглядываясь в вышагивающую впереди фигуру, с удивлением отметил он.

Додумать Корн не успел, уткнувшись в спину Воррна.

– Мы летим на….

– Драмину. – Вырвалось у Корна.

– Что??? – Разворот Воррна был так стремителен, что Корн невольно отшатнулся. По лицу Воррна пробегало недоумение далеко не меньшее, чем у начальника штаба несколько минут назад:

– Ты откуда знаешь?

– Не знаю. Само вырвалось…

– Да-а-а… – Протянул Воррн. – Становится все интересней и интересней…

В штаб они не пошли. Воррн резко свернул к стоящему на обочине штабному автомобилю. Задумчивость с его лица так и не сошла, а глубокая складка между глазами состарила лицо сразу на несколько лет.

– Поехали, поедим в городе. Заодно и познакомимся поближе.– Воррн открыл дверь авто, пропуская вперед Корна. Сам сел рядом, а не на переднее место. Но всю дорогу они молчали, да и во время еды перекинулись лишь парой-другой незначительных фраз…

Впрочем, и после возвращения на базу разговора не состоялось. Воррна вызвали на какие-то переговоры, а Корн отправился за обмундированием и оружием. Точнее, наоборот: сначала – за оружием…

Оружейник базы, наверное, как и все оружейники, оказался весьма словоохотливым, а шуточки сыпались из него к месту и не к месту. Наверное, он тоже – с Земли. И это не было бы удивительным, – База специализировалась на представителях Земли, – только, как говорят, последний набор был уже легальным.

Едва завидев Корна, оружейник громко провозгласил:

– Весь мир уничтожаем, или только половину?

– Четверть…. – В тон ему ответил Корн.

– Ну и, слава богу. Значит, еще поживем. – И повел Корна вдоль многочисленных стеллажей и шкафчиков, непрерывно то, нахваливая, то, хая то, или иное оружие. А Корн совсем не представлял, какое оружие требуется тактик-корректору, да и требуется ли, и все ждал, что словоохотливый служака сам предложит полагающееся ему оружие. Но взгляд зацепился за нечто одновременно знакомое и малознакомое. А ноги уже сами несли его туда, – да так, что воркование слева отставало:

– Страшная штука…. Лучевое оружие. А это модернизированное, конструкции Корна… Постой, твоей конструкции?

Как хотелось похвалиться: « Да, мол, моей»! Но начинать боевую службу с вранья?… И Корн честно признался, как еще при первых проверках их на пригодность высказал он свое мнение о недостатках старых образцов: неудобство смены батарей, приспособлены только для правой руки и еще кое-что, – сейчас уже и не вспомнишь. И ведь услышали, промурыжили несколько дней за какими-то приборами, – и на тебе: «конструкции Корна».

А оружейник уже ужом крутился вокруг него:

– Это – ага … – адаптер… для левой руки, настраивается – ага – по биоритмам, крови и еще чему-то только на одного человека. Батарейные – ага – блоки на шесть и девять батарей, отстреливаемых по команде с адаптера, либо автоматически при угрозе взрыва, Носятся за спиной, как ранец. Ствол… со сменными линзами… разными. Ой! Да чего я рассказываю – ты же конструктор. Берешь?

– Беру. – Не раздумывая, ответил Корн. – А разрешение? – А надо было спросить, нужно ли оно тактик-корректору.

Но оружейник уже заглядывал в какую-то папку: « Так… так… так. Ага, здесь только твое имя. Есть разрешение. Здесь распишись. Еще здесь. И здесь. Все. Пистолет игольный…». Увидев сомнение Корна, заторопился: «Бери. Бери. Вам всем – положено. Огнестрельное оружие получите на месте».

Корн недоверчиво рассматривал оружие, но, наконец-то, пришла первая «трезвая» мысль. Конечно, «его берут, наверное, для испытания лучевого оружия». Но и она тут же улетучилась, когда он задал себе резонные вопросы: «Кто мог знать, что он направится именно к лучевому, и при чем здесь тактик-корректор?».

Закончив с бумагами, оружейник приложил к замку стеклянного сейфа палец. Замок щелкнул, стенка ушла вниз, и на «белый свет» явился адаптер. Или нет? Заметив недоумение Корна, оружейник рассмеялся: «Хитрая штука. Веришь, за пару дней сама приспосабливается к руке? Потом можно снимать и надевать. Но работать ствол будет только от этого адаптера и только на этой руке. Надеваем? Так. Снимаем блокировку. Все. И пока вот эта лампочка не загорится, с руки не снимать: и спать с ним».

– О, бог! Чуть не забыл. – Он картинно постучал себе по голове. – Инструкция по пользованию. Положено. Подключишь к адаптеру, – и читать не надо. Ствол и батареи доставят на рейдер. Все. Заходи, если что.

Уже на выходе Корн столкнулся с Воррном. Тот был все в том же ослепительно белом. «Неужели он и воевать в этом же будет?», – почему-то подумалось Корну.

– Нет! Воевать, если придется, я буду в другом. – Неожиданный ответ буквально «убил на месте». А Воррн, видимо, и ожидал именно этой реакции:

– Привыкай. Извини, но мне нужно привыкнуть к тебе. Злоупотреблять я не буду, но иногда мысли твои читать придется. А, вообще, помни всегда, это умею не только я. Будет время, – я попробую научить тебя блокировке. Думаю, у тебя получится. А это что? – Он кивнул на левую руку…

– Это адаптер… к лучевому оружию. – Послышался из-за спины голос оружейника.

– Зачем тебе лучевое? Хотя… все может быть. – В голосе Воррна слышалась тревожная растерянность, от которой тревога пришла и к Корну. – Одежду твою уже доставили на рейдер. А мы пойдем, прогуляемся.

Корн догадался, что сейчас пойдет разговор, который не должны услышать посторонние уши.

Они углубились далеко в прилегающий к Центру лесок, прежде чем Воррн достал какой-то небольшой приборчик. «Глушилка», – определил Корн: «Значит, разговор предстоит более чем секретный». Воррн долго колдовал с прибором, затем успокоился, но приборчик не убрал, а повесил его на ветку дерева.

Но молчание затягивалось, и Корну стало еще тревожней: какие еще сюрпризы сулит этот день. Голову окутало туманом, – и он понял, что Воррн снова пытается проникнуть в его мозг. «Нет!», мысленно крикнул он, превращаясь, как ему показалось, в пружину.

А затем случилось и совсем непонятное: с его руки как будто бы сорвалась еле заметная молнийка и метнулась к Воррну. Может быть, это только показалось, но лицо Воррна исказилось от боли.

А он сразу же пришел в себя:

– Еще интересней. Ну, хорошо, что знаешь о Драмине? – Пристально глядя Корну в глаза, озабоченно спросил он.

– Ничего. Точнее, почти ничего. Знаю только, что это умирающая планета с населением десять – сорок миллионов. И это все. Копаться в Сети и некогда было, и интерес Контроля не захотелось возбуждать…

– Это правильно. – Разом спало напряжение Воррна. – Тебя уже должны снять с контроля, да и эта Штука – (Он кивнул на адаптер) – кажется, не проста. Возьми. – В его руке неизвестно откуда возник продолговатый кристалл цвета морской волны, – своего рода приставка к коммуникатору. – Тут все о Драмине.

– Почти все…. – После недолгого молчания медленно проговорил он. И снова (задумчиво).– Почти все. За исключением того, что при невыясненных обстоятельствах погибли одиннадцать бойцов предыдущей группы, в том числе и командир группы Риф. Возможно, их гибель и не связана с Драминой: за Рифом числятся несколько других весьма сомнительных операций. Но есть одно «Но!» Двое из погибших – новички, с прежними историями не связаны, но напрямую связаны с якобы уничтоженными якобы лавиной установками контроля сознания и подавителями воли. Среди них была и секретная К-20115. Как только началось следствие, все, кто что-то смог бы прояснить, один за другим стали либо пропадать, либо умирать. А не далее, как десять дней назад, с Драмины пришла новая заявка на группу Рифа, что окончательно спутало все карты. Вот поэтому Трибунал поручил мне создать группу для полного разрешения всех проблем по Драмине. Я надеялся, что будет время, как говорится у вас, притереться друг к другу, но у нас в запасе всего два дня. Вопросы есть?

– Вопросов более чем достаточно. Но мне кажется, что чем больше будет ответов, тем больше появится вопросов. Поэтому пока… – Корн замолчал, подбирая нужные слова.

Воррн понял его смятение и понимающе кивнул головой:

– Ну что ж? Тогда, пошли готовиться. – И уже на ходу обернулся и как-то беспомощно проговорил. – А жаль, что времени хотя бы на малое слаживание не остается…

– Это случилось на Драмине? – Вопрос, мучающий Корна, сам сорвался с языка.

И Воррн словно бы ожидал вопрос, ответил без промедления:

– Нет, это произошло на Вентре. Кстати, у нас есть общий знакомый с Вентра – Ауралат-уль-Карито-ут-Вель-ко-Вентра. Клан Карито рода Вель с Вентра, действительно, – древний род. Сейчас-то, он измельчал, но прежде это были, наверное, и в самом деле, боги. Я как-то столкнулся с реальным подтверждением их дел. Знаешь, сколько планет они «сделали»? Больше десятка. Нет, это, действительно, были Боги! – Воррн разгорячился. – Или…. Да нет, не или. Представь себе работу: найти «мертвую» планету, по сути, камень в поясе жизни. Уже на одно это может уйти не одно столетие. А еще ее надо раскрутить до создания нужного магнитного поля, выловить во Вселенной метеориты или кометы, содержащие компоненты воды, воздуха, различных солей, микроорганизмов. И, трудно поверить, но, СДЕЛАВ ПЛАНЕТУ, идти дальше. Далеко не всегда заселяя ее.

– А как они раскручивали планеты? – Корн что-то слышал об этом, но, всего скорее, это были предположения: кажется, это говорили о Земле? Но сейчас предоставлена возможность узнать это если не из первых уст, и не от свидетеля событий, то уж, во всяком случае, от человека, который знает, что говорит.

– По-разному. Чаще – теми же метеоритами. Тут в двух словах не расскажешь. – Воррн немного помолчал, а затем добавил. – Давай, поговорим об этом позже. Все, что знаю, а это все, действительно, – увлекательно, – расскажу. – И, не дожидаясь ответа, пошел вперед, потом остановился. – Догадываешься, почему я заострил внимание на Ауралате? Следы ведут к нему, но зацепить его снова вряд ли удастся.

На выходе из леска их поджидал нетерпеливо вышагивающий оружейник. Увидев выходящих из леса, он бросился к Корну, на ходу разворачивая какой-то сверток.

– Слава богу, дождался вас. Сразу-то я и не заметил. – Чуть ли не причитал он. – А потом смотрю, лежит. Адаптер второй, на другую руку. Но он какой-то другой, без крепления для излучателя, зато много различных кнопок и еще экран.

Оружейник суетился, то и дело оглядывался на Воррна, видимо, ожидая, как минимум разноса, но Воррн только озабоченно морщил лоб.

А оружейник уже завладел рукой Корна и торопливо прилаживал адаптер. Корн терпеливо ждал, чем все это закончится. Но в отличие от первого, этот адаптер на глазах приобрел форму, а Корну показалось – (или это было на самом деле?), – что между адаптерами установилась связь….

Оружейник, вместе с Корном и Воррном, зачарованно смотрел на метаморфозы адаптера, и то порывался бежать, то что-то объяснять, но, наконец, извиняющимся голосом пробормотал:

– Ну, так, я побежал? Сегодня, пожалуй, дома не бывать….

А Воррн, продолжая сохранять глубокую задумчивость, почесал затылок и, то ли намеренно, то ли по привычке растягивая слова, спросил. – Слушай, а как ты намереваешься с этим хозяйством надевать теплую одежду?

Корна, как говорится, хватил «столбняк»: ему и в голову не пришел такой элементарный вопрос. И он теперь ждал от Воррна другой вопрос и задавал себе сам: « Ну что, тактик-корректор? Не учесть такой простейшей вещи! Позорище!»

А Воррн, добродушно глядя в глаза сконфуженного напарника, успокаивающе проговорил:

– Ничего-ничего. У меня тут есть хорошо знакомый портной. Кудесник в своем деле. Что-нибудь придумает…

«Кудесник» появился под вечер в окружении хитроватых говорливых людей и сопровождении Воррна. Они оказались торговцами антиквариатом, поэтому общежитие мигом превратилось в большой рынок.

Следом появился невзрачный человечек с одеждой для Корна. Портной, и на самом деле, оказался кудесником. За какие-то минуты он лихо разрезал рукава. Затем на них появились всевозможные молнии, кнопки и «липучки».

– Лихо! – Прокомментировал Сибурн. – Как говорят в Одессе,…

– В Одессе? – Немедленно переспросил портной. – Вы сказали, в Одессе? – Он поначалу не отреагировал на остальные слова, но потом его лицо обрело такое удивление, что Лучник едва не рассмеялся. – Вы – русский?

– Мы оба – русские. – Подтвердил Сибурн.

Из глаз портного потекли слезы. Он, нисколечко не пытаясь их утирать, бросился обнимать и Сибурна, и Корна.

– Это надо же так? – Причитал он. – Тридцать лет я ждал этого дня, и дождался. Бедный Изя теперь может спокойно умереть. Да, я – еврей. Но в душе я – русский еврей. Скажете, таких не бывает? А я в это верил. Может, поэтому мне там не оказалось места, – и я опрометчиво согласился покинуть Землю и отправиться в Космос?

Ни на секунду не прерывая свою исповедь, он, непостижимым образом, кроил рукав за рукавом, от мелькания ножниц, иголок и непривычного вида швейной машинки у Лучника немного закружилась голова, – и вскоре перед восхищенными зрителями предстал совершенно новый образец одежды.

– Вот это то, что надо. – Послышался из-за спины восхищенный возглас Воррна. – Теперь, я думаю, у тебя будет много заказов. – Он дружески похлопал портного по плечу.

– Сколько с меня? – Спросил Корн, мысленно опасаясь, что скопленных кредитов может и не хватить. Но портной отчаянно замахал руками:

– Нет. Нет. Нет и нет. Во-первых, у меня свои расчеты с Воррном. Во-вторых, вы доставили столько счастья бедному Изе, что вести речь о каких-то кредитах совершенно бестактно. Единственное, о чем я мог просить бы, – это продать мне часы, если таковые имеются. Мой хронометр, к великому сожалению, приказал долго жить. – И все это на чистейшем русском языке.

– Часы? – Корн сразу вспомнил, что где-то в тумбочке лежат аж трое часов: его обычные, его наградные золотые и офицерские часы отца.

При виде часов у портного вспыхнули глаза. Но выбрал себе он обычные:

– Рабочие? Сколько вы за них просите?

Услышав, что это подарок, Изя вернул часы обратно:

– Молодой человек – миллионер? В конце концов, неприлично смеяться над бедным Изей.

И только вмешательство Воррна заставило его принять подарок.

А следующий вопрос поставил Лучника в тупик:

– А это богатство будете продавать? – И после недолгого разговора, получив утвердительный ответ, Изя что-то крикнул скупщикам, уже упаковывающим свои приобретения. Тотчас вокруг Изи и Корна образовалось кольцо.

Корн проследил за хищными взглядами и увидел свои золотые наградные часы.

Корн никогда не понимал участников различных аукционов. И то, что началось здесь, едва не заставило его отказаться от продажи. Чисто инстинктивно, он понимал, что цена часов мгновенно взлетела на фантастическую высоту, а, получая кредитки от победителя, чуть, было, не скинул цену наполовину.

Дальнейшее, вообще, сразило его. Изя мановением фокусника откинул салфетку, прикрывающую часы отца. Уже первая цена убрала большинство конкурентов. Потом в борьбе остались: пятеро …, четверо…, трое…, двое. В конце концов, эти двое сговорились: часы отца перекочевали к победителю за часы «Корнеевского», а часы отца достались прежнему победителю.

– Повезло тебе, парень. – Улыбнулся Воррн. – Такой торг выпадает не каждый день. Не забудь завтра все перевести на карточку. – Перехватив вопросительный взгляд Корна, добавил. – Да, успокойся ты, наконец. Все нормально. Изя свои проценты получил.

3. Воррн

Претора, г. Претор. Центр управления

Верховного Трибунала.

3011 приведенный год.

– Зачем ты это сделал? Что ты хотел доказать? – В голосе, прозвучавшем с балкона, слышались нотки раздражения. Как ты смог включить его в свои игры, не испросив его согласия?

– Помолчи! Ты не имеешь права осуждать меня. Ведь ты меня бросил, не так ли? А значит, мне нужен другой Маршал, и этот парень был не хуже тебя, согласись. – Хозяин не сердился, – нет, богам не свойственно сердиться, – хозяин спокойно констатировал факт. – К тому же еще не все закончилось, как тебе известно. И давай без истерик. Извини, я сам, как ты знаешь, не могу выполнять свою миссию…

– Это ты извини, но, и, понимая всю благородность твоей миссии, я не могу согласиться…

– А твоего согласия мне не требуется. – Нетерпеливо прервал Хозяин.

– Демиург, ты же болен. Ты же… – Пришедший торопливо подыскивал нужные слова. – Ты же…. Ты же…

– Да, я знаю, что я болен. И осталось мне не так уж много, тоже знаю.

– Демиург? – Не скрывая боли, только что не выкрикнул пришедший.

– Я болен, Воррн, болен: мой мозг умирает, мои боли уже не переносимы. Я не жалуюсь, Воррн, и моя миссия еще не окончена. – Голос Хозяина был слишком спокоен.

– Хочешь, я откажусь от места в Трибунале? – Поспешно спросил пришедший.

– Нет. Я просчитал варианты: по всему выходит, что, как раз, там ты нужнее. А значит, мне нужен другой Маршал.

– Но Лучник?..

– Ты видел его мертвым? Нет. Если его не убили сразу, значит, он нужен им живым. Ищите. Да, каждый десятый готов его растерзать, но каждый второй, как мне известно, уже молится на него.

– Но с ним ни у кого нет связи…

– Все равно это мало о чем говорит. Прости, я сильно устал, и уже не могу удерживать связь….

Фигура посетителя задрожала, стала распадаться на мелкие фрагменты и вскоре пропала. А Демиург устало отвалился на свое опостылевшее ложе.

***

Драмина. 3011 приведенный год.

Теперь Воррн не находил себе места и наматывал стремительные круги в ожидании взлета. Непрямая ментальная связь с Демиургом не помогла, но, скорее, прибавила проблем. Демиург, конечно, во многом прав, но вряд ли те, кто захватил Лучника, будут молиться на него.

Воррн больно сжал виски. Десант, конечно, успешно отразил угрозу, но до ее корней так и не добрался, и враги все еще представляют серьезную опасность.

И нет никакого толка от Президента. Конечно, пропажа единственной дочери кого угодно ударит по самому больному месту, но ты же Президент целой планеты! Впрочем, и от Службы Безопасности толку не больше. А велика ли сила – сотня десантников, когда все пойдет вразнос?

Ему, если говорить честно, – Воррн непроизвольно вздохнул, – таких операций еще не доставалось. Одно дело – бороться с повстанцами, и совсем иное – с регулярной как бы армией, и не понятно, то ли целой, то ли частью, но какой?

Что же касается внезапного исчезновения Лучника, то эта новость буквально сковала их немногочисленную команду, включая всех: и его друзей, и откровенных недругов. Оружие, с которым он в последнее время практически не расставался, – на месте, и второй игольный пистолет там. А Лучника нет!

И Воррн, пожалуй, впервые в жизни запаниковал. Отчего и вышел на связь с Демиургом, а теперь выясняется, что «все проясняется: Демиург, что называется, втемную подключил парня к своим планам, хотя надо отдать должное, как всегда, не ошибся: хватка у парня оказалась еще та. Но оказалось, что и у него пропал ментальный контакт с Лучником».

Воррн последним вошел в рейдер и упал в кресло, смачно хрюкнувшее под его телом. Этот рейд вымотал все силы, а и прошло-то драминовских дней сорок, не больше, но много ли из них оказались хоть чуть-чуть безмятежны?

Начиная с первого!

4. Драмина – на пеленге

«Молот возмездия» в очередной раз пробил Гиперпространство и вышел в Открытый Космос. И снова удача оказалась на их стороне. «Пробой пространства» – по сути, лотерея. Немало смельчаков пропали либо в огромных просторах Вселенной, либо в сетях гиперпространства. Выйти в нужную точку Космоса – это, все равно, что попасть ниткой в иголочное ушко, причем, с закрытыми глазами. Люди в гиперпространстве практически бесполезны, там одна надежда на искусственный разум с ментальными способностями, но на его выращивание уходят десятки, сотни лет, а Гиперпространство способно и его убить в одно мгновение. Конечно, находились смельчаки, которые отваживались лично вести космические корабли в «гипере», но смогли это завершить единицы, – и не зря их именами названы грандиозные рейдеры и планеты.

Рейдер «Молот возмездия» – штатный рейдер Верховного Трибунала, но, поскольку операции, которыми Воррн руководил, выполнялись по прямому указанию последнего, то и рейдер, по сути, был закреплен за Воррном. «Молот возмездия» – уникальный рейдер: пока нигде больше «детки» не являются основными силовыми установками, а четыре силовые установки представляют такой запас энергии, который и не «снился» самому большому рейдеру Галактики «Мир и справедливость», способному нести на своем борту полторы тысячи пассажиров. Естественно, этот гигант способен пробить Гиперпространство, но он еще ни разу не был глубже третьего уровня, а второй – с незапамятных времен «родная» стихия для «Молота». Конечно, создать новые такие же «покорители Вселенной» – мечта многих кораблестроителей, но вырастить такой же, как на «Молоте», мозг, способный управлять сразу четырьмя рейдерами, пока не удается. А главное, как утверждают многие спецы, не удается «поймать» для такого мозга соответствующую ему Искру Бога, без чего любой мозг – всего лишь сгусток серого вещества. Так это, или нет, но факт остается фактом, точно так же как остается фактом и то, что Кригус согласен контактировать только с Воррном.

Воррна привели в сознание, как всегда, первым. Он, конечно, мог бы выжить в Гиперпространстве и в нормальном состоянии: случалось такое уже не единожды. Но всегда оказывалось, что в таких случаях времени на восстановление уходило многократно больше и более болезненно, поэтому состоянием искусственной комы он не пренебрегал. К тому же это давало возможность отдохнуть от постоянного перенапряга за последние десяток-другой лет. Впрочем, и психику надо беречь. Второй уровень – это Внутризеркалье, – единственное пространство, где Время однородно, где одновременно можно находиться в разных точках Вселенной, и где в одной точке могут собраться, – об этом лучше и не говорить. В принципе, в Космосе скорость – величина абсурдная. Для путешественников важна, лишь, способность перехода от одной скорости к другой. И потому на гражданских рейдерах большую часть полета занимают разгон и торможение.

Недавнее настойчивое приглашение на работу непосредственно в Верховный Трибунал еще больше усугубило глубину нервного перенапряга Воррна: хотя его работа и была всегда связана с ВТ, но все же Воррн был как бы «на вольных хлебах», имел возможность не выполнять предложения, которые претят его личному кредо.

Воррн, как всегда, поблагодарил мозг рейдера за его отличную работу: «Спасибо, Кригус. Ты, как всегда, великолепен».

– Благодарю, Капитан… – Немедленно отозвалось в мозгу. – Каковы будут дальнейшие указания?

– Каково состояние десанта?

– По первым оценкам, неплохое.

– Ну, что ж? Начинай общее пробуждение. Первый рейдер – к вылету. Второй – в готовность. И, пожалуйста, связь с Драминой.

– Хорошо, Капитан. Связь уже устанавливается. Начинаю выполнять остальные приказания…

Терпеливо дожидаясь полного установления связи, Воррн внимательно вглядывался в «маячившую» перед глазами Драмину. Практически на всей видимой части планеты стояла призрачная темнота, только по горизонту занималось зарево нового дня, да несколько светлых пятен обозначали, всего скорее, города. Кригус, по давно уже заведенному правилу, вывел «Молот» в теневую зону, так что, связи с Президентом может и не оказаться. Но, находясь в теневой зоне, рейдер имеет время для маневра: ночью ПВО большинства планет хуже «видит» и медленнее «соображает»: меньше шансов «поймать» в корпус шальную ракету. Правда, на Драмине ракет нет, но порядок есть порядок.

– Кригус?

– Да, Капитан.

– Где резиденция Президента?

– Большое светлое пятно левее и градусов пять ниже. Сориентировать рейдер по оси?

– Не обязательно. Спасибо, Кригус.

– Докладываю: команда разбужена, потерь нет.

– Спасибо, Кригус. – и Воррном уже овладел азарт, как он сам говорил, охотника. – Пожалуйста, Корна и – (после короткого молчания) – Сибурна – на мостик.

Но, как только Корн и Сибурн появились в рубке, связь с Драминой установилась, так что они смогли услышать все из первых уст.

Коммуникаторы заранее были настроены на основной язык Драмины и еще пару диалектов, с которыми, возможно, придется столкнуться. Межпланетный язык, или Лингва, как прозвали на базах, – лингуарный, на Драмине массового хождения не имеет, но в кругах Президента его знают.

– Центр Контроля за воздушным и космическим пространством. Вы нарушили границы планеты. В вашем распоряжении десять су, (странно, но коммуникатор перевел, минут). Отсчет пошел. – Лицо офицера на центральном экране выражало не только «высокую решимость», но и определенную, явно демонстрируемую, наглость.