Начертание Христианского нравоучения

Но для кого и для чего? Для верующих во имя Его, ибо Сам Он не имел в сем нужды, будучи по естеству беспредельною правдою. Это было богатым наследием для взыскавших правды Его (Еф. 1, 18). От полноты сей и мы все прияли (Ин. 1, 16) и являемся исполненными плодов правды (Фил. 1, 11). Сею-то полнотой правды св. Павел и всем благожелает исполниться, и даже удостоверяет, что все уже и имеют сию полноту в Господе (Кол. 2, 10) и что, прияв сей дар праведности, они в жизни воцарятся (Рим. 5, 17), т. е. наследят Царствие Небесное. Почему обще сей апостол свидетельствует о Господе, что Он для нас есть правда, освящение и избавление (1 Кор. 1, 30). Избавление здесь есть – прощение грехов; правда – покрытие наших неправд правдою Его; из того же и другого сложилось наше освящение. И блаженными называет апостол таких, коих не беззакония только прощены, но при сем вместе и грехи покрыты (Рим. 4, 7). Чем? Богатством правды Христовой. Так совершилось, что как единого прегрешением во вся человеки вниде осуждение; так Единаго правдою во вся человеки вниде оправдание жизни (Рим. 5, 18).

Итак, заключим, загладить вину рода человеческого принесением подобающей жертвы и восполнить недостаток правды его могут только смерть и богатство правды Богочеловека. Следовательно, оправдание рода человеческого невозможно без воплощения Бога.

Но и обновление наше, или дарование нам новой жизни, также невозможно без воплощения бога

Для спасения человека, как замечено вначале, недостаточно только оправдать его пред Богом; надобно еще, по оправдании, сделать его сильным противостоять греху и твердо стоять на начатом добром пути, а для сего совершенно переродить его, дать ему новую жизнь, упразднить в нем начало жизни, достойной осуждения. Ибо пока будет в нем держаться сие начало, он не перестанет творить дела недобрые, и след, никогда не выйдет из-под клятвы и осуждения. И это без конца. Таким образом, без обновления нашего естества и самое оправдание ни к чему. Как же быть? Надо искоренить в нем это злое начало. А это как? Даровав ему новую жизнь, сильную вытеснить то злое начало.

В падении человек потерял свою истинную жизнь и начал жить какой-то иной жизнью, которую надо назвать ложной жизнью, смотря на нее с точки назначения человека. Она, начавшись в главе человеческого рода, разлилась потом во все члены его, так что весь род наш представлял одно огромное, ложно или не истинно человечески живущее тело. Очевидно, что для обновления этого в самом корне поврежденного тела человечества, надо отвне влить в него начало истинной человеческой жизни, подобно тому, как совершенно испорченное тело человека поновляют перелитием в него крови совершенно здорового организма, надобно, представляя человечество древом, привить его от другого, полного здравой жизни, древа, чтобы оно, под действием его живительных соков, переродилось внутри и начало давать новые живые отростки, надобно восстать новой главе человечества, новому родоначальнику людей, чтобы, рождаясь от него, или перерождаясь, посредством заимствованного от него истинного начала жизни, они в союзе с ним составили новое тело человечества, полное истинной человеческой жизни.

Кто же может быть такой главой? Такая глава истинно обновленного человечества, сей родоначальник новых истинных человеков, очевидно, должен быть человеком, чтобы иметь возможность давать людям новую жизнь не другую какую, а человеческую же; потому что люди, имеющие от него заимствовать новую жизнь, могут жить только человеческой жизнью, а следовательно, и оживать только для нее и через нее. Но – сия человеческая в нем жизнь должна быть чистой, здравой, неповрежденной, потому произойти от человеческого же существа, но необыкновенным человеческим способом; ибо всякая такая жизнь не может быть непричастной общечеловеческой порче. И не это только, но и, быв в самом происхождении претворенной и обновленной и в составе естества нашего и во всех его силах и отправлениях, пребыть потом навсегда неизменно такой. Такое же начало и такая неизменная пребываемость и твердость возможны в ней, только когда она будет совсем извлечена или отторгнута от обычной человеческой самостоятельности и самодейственности и будет не себе принадлежать, а будет носима и управляема иным лицом, обладающим творческой силой и Божеской неизменяемостью, или Богом; т. е., когда Бог, претворив и обновив творчески начала и стихии человеческого естества, образует Себе из них человека и, облекшись в него, будет жить и действовать Богочеловечески. Но в этом и состоит воплощенное домостроительство, представляющее столь необходимым для нашего спасения воплощение Бога-Слова.

Сверх того, сия новая жизнь во главе должна совмещать в себе такую полноту, чтобы, порождая новое человечество, не истощаться, а пребывать всегда полной, дабы не отрождать только новых членов, но отродивши всех, потом живить в их пребывании временном и вечном. Так как она, по естеству своему, не может быть такой, будучи тварной, то ей необходимо приять такое качество от другого лица, нетварного, или от самого Источника всякого бытия и жизни, от Бога присносущного; что и совершается чрез воплощение, в коем Бог приемлет человеческое естество в Свою личность и облекшись в него, сообщает ему присноживую неистощимую полноту.

Наконец, сей новый родоначальник, всех порождая к новой жизни, всех должен держать в единении и между собой и с Ним, чтобы все, живя единой жизнью и под единой главой, составляли единое живое, стройно сочетанное тело. И первоначальное назначение человечества было, чтобы оно все было едино по всему и жило единой жизнью. Но привзошел грех и разъединил всех, так что все человечество стало похожим на груду без живого сочетания и сочленения. Новое человечество, через нового родоначальника и главу, имеет назначение восстановить в себе сие потерянное единение. Потому человеческое естество в сем родоначальнике, оставаясь человеческим, не должно принадлежать себе, но иному лицу, всюду сущему, все содержащему и вечному, чтобы соединять в Себе людей всех времен и мест, блюсти их и направлять к последнему концу, с подчинением требованиям сего конца и всех других тварей, сущих в мире. То есть родоначальник сей, имея быть родоначальником человеков, должен быть не человеком только, но Богом в человеческом естестве, или Богочеловеком: в чем и состоит воплощение.

Таков Господь наш Иисус Христос, Бог от Бога, Слово, искони сущее у Бога (Ин. 1,1); Сын Божий, выну пребывающий в лоне Отчем (Ин. 1, 18). Он, не оставляя недр Отчих, благоволил приять плоть нашу, или наше человеческое естество (Ин. 1, 14), через рождение от Приснодевы в свое Ему время, для искупления нас и всыновления (Тал. 4, 5).

Обновив в Себе человеческое естество, Он стал начатком (Ин. 8, 25) новых человеков, живущих истинной человеческой жизнью, начальником сей жизни и раздаятелем (Деян. 3, 15). В Нем наша истинная жизнь (Ин. 1,4), полнота сей жизни, из коей, как из источника, предназначено почерпать ее и всем нам (Ин. 1, 16); и Он ею ихже хощет живить (Ин. 5, 21).

И стал Он таким образом новым Адамом, новым родоначальником, а все приходящие к Нему положенным путем и от Него возрождающиеся родом Его (1 Кор. 15, 45–48). Он глава, а те – тело Его (1 Кор. 12, 27), из Него породившиеся (Кол. 2, 19), от плоти Его и от костей Его (Еф. 5, 30). Он древо, а те – ветви (Ин. 15, 5).

Для сего всякий, приступающий к Нему, по покаянии и отречении от всего прежнего, приемлет св. крещение, в коем ради веры и решимости работать Господу, совлекается ветхого человека и облекается в нового, после чего ветхий человек в нем умирает и жить начинает новый, созданный по Богу, в правде и преподобии истины (Рим. 6, 3–6; Еф. 4, 24). Ибо здесь верующие облекаются во Христа, Который есть живот наш (Кол. 3, 4), и дает нам силу так быть, чтобы ктому не жить нам себе, но умершему за нас и воскресшему Господу (2 Кор. 5, 15), чтобы мы не сами уже жили, но жил в нас Христос (Гал. 2, 20), с Коим живот наш сокровен есть в Боге (Кол. 3,3).

Так, аще кто во Христе нова тварь (2 Кор. 5, 17), вновь раждаемая водою и Духом (Ин. 3, 3, 5); ради чего все такие, яко от Бога рожденные, суть и именуются чадами Божии (Ин. 1, 12, 13), и всыновление восприемлют (Гал. 4, 5). И се – новое человечество, род избран, царское священие, язык свят, люди обновления, долженствующие возвещать добродетели Того, Кто из тьмы призвал их в чудный Свой свет (1 Пет. 2, 9) и перевел от смерти в живот (1 Ии. 3, 14).

Вот первая основа христианской жизни – вера в воплощенное домостроительство нашего спасения в Господе нашем Иисусе Христе, глубокое в силе его убеждение, не допускающее ни малейшего в сем колебания или раздвоения в мыслях и с крепким упованием неподвижно стоящее на том, что нет ни о едином же ином нам спасения, и нет иного имене под небесем, данного в человецех, о немже подобает нам спастися (Деян. 4, 11, 12). Остается или к Господу Спасителю прилепиться, или погибать. Ибо кто не с Ним, тот, что бы ни делал, не собирает, а расточает (Лк. 11, 23). Никто не может делать ничего, достойного спасения, если не пребудет в Господе (Ии. 15, 4–6). Се дверь, вводящая внутрь храма спасения! Се камень, основание полагающий созиданию в духе храмины спасения для вселения в нее Господа Спасителя (Мф. 16, 18).

Союз с церковью

Вторая основа христианской жизни, с первой неразлучная, есть живой союз с телом Церкви, коей Господь – глава, живитель и движитель. Господь наш Иисус Христос, Бог и Спаситель, совершив на земле, еже о нас Божественное смотрение, вознесся на небеса и ниспослал от Отца Всесвятого Духа; потом с Ним, по благоволению Отца, чрез св. апостолов устроил на земле св. Церковь, под Своим главенством, и в ней совместил все, потребное для нашего спасения и жизни сообразной с тем. Так что теперь чрез нее уже ищущие спасения получают от Него и искупление с отпущением грехов и освящение с новой жизнью. В ней поданы нам все Божественные силы, яже к животу и благочестию, и дарованы честныя и великия обетования; и если мы в силу сего потщимся украситься всякой добродетелью, то нам без всякого сомнения обильно преподастся вход в вечное царство Господа нашего и Спаса Иисуса Христа (2 Пет. 1, 3-11). Св. Церковь и есть новое человечество, от нового родоначальника Христа Господа.

Во время пребывания Своего на земле, Господь только обетовал устроить св. Церковь на камне твердого исповедания Его воплощенного домостроительства. Самое же создание ее по воле Отца совершил Он со Святым Духом чрез святых апостолов, утвердив и оградив ее догматами, заповедями, таинствами, священнодействиями, канонами и достодолжным руководством и во всем сем показав верный путь в Царствие Небесное, которое уготовал верным, к которому благоволил призвать и нас всех.

Во св. Церкви все от Господа Иисуса Христа со Святым Духом по благоволению Отца через св. апостолов, и все, содержимое ею, должно быть содержимо и исполняемо всеми, вступающими в нее и делающимися членами ее, по всем означенным пунктам или сторонам устроения Церкви. Все то действительно содержится и исполняется всеми, в живом с нею союзе состоящими, вследствие чего они едино суть, – едино тело и един дух (Еф. 4, 4), – и в исповедании веры или содержании здраваго образа словес (2 Тим. 1, 13), и в жизни по заповедям или в исполнении воли Божией, и в освящении таинствами, и в молитвенных к Богу приступаниях, и в подчинении канонам и установленному руководству. Действующие так, ходят достойно звания своего, тщащеся блюсти единение духа в союзе мира (Еф. 4, 1–6). А отступающие от сего, выделяют себя из Церкви внутренно, и если не послушают увещательного гласа ее, матерински к ним обращаемого на вразумление их, отлучаются от нея и внешно, и вступают в ряды язычников (Мф. 18, 17).

Сущия в Церкви, истинные чада ее, блюдут единение духа в союзе мира и состоят потому в живом союзе с нею; вновь вступающие дают обет объединиться с нею и действительно объединяются по вступлении внутрь ее; рождающиеся внутри Церкви, возрождаются к новой жизни и затем воспитываются и возрастают в духе ее и во всех порядках ее. Все такие суть живые члены Церкви, и от

Главы ее чрез Духа Святого сподобляются всех духовных благодатных благ, с обетованием и вечных. Те же, которые отступают от показанного устроения Церкви, хотя в Церкви числятся, но не состоят с нею с живом союзе, потому не суть живы, а умерли или замерли. Их держат в Церкви в чаянии, что они опомнятся, возникнут от одержавшей их сети и поспешат восстановить нарушенный ими союз с Церковью и с Господом Главою ее и опять вступить в чин спасаемых. Все, содержимое Церковью, не таково, чтобы могло быть оставляемо на произвол, но таково, без чего не может состояться спасение. Ибо оно есть осуществление, или явление на деле воплощенного домостроительства, без коего нет спасения. Почему чуждый Церкви чужд Христа Господа и спасения в Нем.

Итак, что предлежит решающему содевать свое спасение и начать жить по-христиански? Восприять воцерковление, если не имел его, оживить, если имел и потерял, и затем блюсти его вседушно и пребывать в нем; и жизнь его будет поддерживаться, зреть и востекать к совершенству в Господе Иисусе Христе. Это стоит в числе неотложных условий христианской жизни.

Такое требование само собой вытекает из теснейшего союза Господа с Церковью и Церкви с Господом. В Слове Божием союз сей представляется под образом союза главы с телом. Оно говорит, что Христос есть глава Церкви (Еф. 5, 23), глава телу Церкви (Кол. 1, 18), а Церковь есть тело Его, исполнение исполняющаго всяческая во всех (Еф. 1, 22, 23); что, по св. Златоусту значит, что Церковь полна Христом и что Он все члены ее исполняет, так что в ней всяческая и во всех Христос (Кол. 3, 11).

Как глава, Он есть и Спаситель тела Церкви (Еф. 5, 23); питает и греет ее, яко сущую от плоти Его и от костей Его (Еф. 5, 29, 30): любит ее, и ея ради предал есть Себя, да освятит ю, очистив банею водною в глаголе, да представит ю Себе славну Церковь, неимущую скверны или порока, или нечто от таковых, но да будет свята и непорочна (Еф. 5, 25–27); Церковь же во всем повинуется Христу (Еф.5,24).

Тело по существу своему несть един уд, но мнози; но все такие уды единаго тела, мнози суще – едино суть тело: тако и Христос (1 Кор. 12, 12, 14), или – как и тело Церкви, коей глава Христос. Христос Господь дал Церкви Своей овы апостолы, овы же пророки, овы же благоеестники, овы же пастыри и учители, к совершению святых, в дело служения, в созидание тела Христова (Еф. 4, 11, 12). Это главнейшие члены (заправители), но и все другие назначаются на служение всему телу Церкви, чтобы никого не было праздного, как и в животном теле нет и малейшей частички без дела. Для чего всякий получает свой дар: овому дается слово премудрости, иному слово разума; другому вера, иному же дарование исцелений; другому действие сил, иному же пророчества; другому рассуждение духовом, иному же роди языков, другому же сказание языков (1 Кор. 12, 7-10). Потому и положено было, чтобы каждый какое приял дарование, тем и служил всем, яко добрый строитель Божественной благодати: аще кто глаголет, яко словеса Божии, аще кто служит, яко от крепости, юже подает Бог, да о всем славится Бог Иисус Христом (1 Пет. 4, 10, 11); имеет ли кто пророчество, пророчествуй по мере веры; имеет ли кто служение, пребывай в служении; учитель ли кто, пребывай в учении; увещатель ли, увещевай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием, и проч. и проч. (Рим. 12, 6–8).

Таким взаимодействием всех членов все здание тела, будучи сгармонировываемо, растет в Церковь святую о Господе, в Коем и все созидаются в жилище Божие Духом (Еф. 2, 22). Чего ради и внушается всем, истинствующе в любви, возращать всяческая в Того, Кто есть Глава, т. е. во Христа, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких, взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания себя самого в любви (Еф. 4, 15, 16).

В сие-то тело мы крестились и все единым Духом напоились (1 Кор. 12, 13), т. е. через крещение вошли в нее и объединились в ней духовно, обязуясь к единомыслию, единоволию, единочувствию и единодействию, – дане будет распри в телеси (1 Кор. 12, 15–25).

Судя по всему, Церковь есть лоно матернее, зачинающее, образующее, возращающее и совершающее каждого христианина: как в лоне природы разные твари засеменяются, прорастают, растут, вырастают и плодоносят во славу Божию. Как нет жизни и живых существ вне природы, так вне Церкви нет духовной жизни и духовно живущих лиц. Почему быть в Церкви, в живом с нею сочетании и союзе есть неотложное условие для желающих жить духом и в христианской преуспевать жизни.

Норма христианской жизни

Под нормой разумеется здесь такое правило, которое, определяя цель человека и средства к достижению ее, дает руководительное указание, куда и как следует направлять жизнь свою.

Предначертание такой нормы положено в создании человека по образу и подобию Божию и вдунутии в лице его дыхания Божественной жизни. Но привзошло падение и расстроило ее. Расстроило, но не уничтожило. Потому, когда совершилось воплощенное домостроительство в восстановление падшего, тогда помилованный и обновленный в силу его человек, хотя получил новую норму для духовно-нравственной жизни своей, такую, однако ж, которая стояла на первоначальной норме, испорченной падением, восстановляя ее, пополняя и в совершеннейшей являя форме.

Таким образом, нам предлежит начертать сначала ос) первоначальную норму нравственной жизни человека; а потом, применительно к ней, установить р) норму нравственной жизни христианской.

Первоначальная норма нравственной жизни человека

При уяснении нормы жизни нравственной требуется, как сказано выше, определить

α) цель человека

β) средства, какие даровал ему Бог для достижения ее; и из той и других

γ) вывести общее руководительное правило для жизни нравственной. Итак —

Какая цель человека?

Последняя цель человека – в Боге, в общении или живом союзе с Богом. Созданный по образу и подобию Божию, человек по самой природе своей есть некоторым образом Божеского рода. Будучи же рода Божия, он не может не искать общения с Богом, не только как со своим началом и первообразом, но и как с верховным благом. Потому-то сердце наше и бывает довольно только тогда, когда обладает Богом и бывает обладаемо от Бога. Ничто, кроме Бога, не успокаивает его. Соломон много знал, многим обладал и многим наслаждался; но все это наконец должен был признать суетой и крушением духа (Еккл. 1, 8, 17, 18; 3, 10, 11; 8, 17). Один покой для человека в Боге. Что ми есть на небеси и от Тебе что восхотех на земли; исчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего и часть моя, Боже во век (Пс. 72, 25, 26). «В Боге жизнь», – учит Василий Великий. «Отчуждение и удаление от Бога есть зло несноснейшее даже будущих геенских мучений, зло самое тяжкое для человека, как для глаза лишение света и для животного отнятие жизни»[2]. И еще: «Что было для души преимущественным благом? Пребывание с Богом и единение с Ним посредством любви. Отпав от Него, она стала страдать» (Тв. св. от. Вас. Вел. т. 4, с. 154). Посему-то нам внушается: взыщите Господа, взыщите лица Его выну (Пс. 104, 4). Пророк Моисей поставлял зрение лица Божия краем своих желаний и после того уже, как Бог явил через него и в нем столько чрезвычайных действий Своей благодати и всемогущества: аще обретох благодать пред Тобою, яви ми Тебе Самого, да разумно вижду Тя (Исх. 33, 13), молился он. С каким страхом взывал ко Господу пророк Давид: не отвержи мене от лица Твоего (Пс. 50, 13), зная, что удаляющий себе от Него погибнут! (Пс. 72, 27). С каким желанием устремлялся он всегда к Богу: возжада душа моя к Богу… (Пс. 62, 2); имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже! (Пс. 41, 2). С какой теплотой упокоивался в Нем едином: мне же прилеплятися Богови благо есть! (Пс. 72, 28).

Но не в этом одном устремлении всех желаний к Богу – наше благо. Жажда без утоления, алчба без насыщения, потребность без удовлетворения есть скорбь, болезнь, мучение. Ища Бога, мы хотим обрести Его, хотим обладать Им и быть обладаемыми от Него, приискренно приобщиться Его, быть в Нем и Его иметь в себе (Макария Великого послание… в начале. Москва. 1952 г. с. 429). В этом-то живом, внутреннем, непосредственном общении Бога с человеком и человека с Богом и есть его последняя цель.

Таким сие общение изображается в Слове Божием. Так Сам Бог об одних говорит: не имать Дух Мой пребывати в человецех сих, зане плоть суть (Быт. 6, 3), а другим обещает: вселюся в них и похожду (2 Кор. 6, 16). «Внимай, – говорит на сие место св. Златоуст, – кто обитает в тебе! Ты Бога носишь в себе». Спаситель обещает внутреннейшее некое вселение Бога в сердце человеческое, когда говорит: к нему приидем и обитель у него сотворим (Ии. 14, 23). Св. Иоанн Богослов учит, что когда кто пребывает в любви, то не только он пребывает в Боге, но и Бог в нем пребывает (Ии. 4, 16). У св. отцов живое общение с Богом возводится до обожения человека. Так св. Григорий Богослов изображает человека «живым существом, чрез стремление к Богу достигающим обожения[3].

Феодор, епископ Едесский, так учит о цели человека: «цель жизни нашей есть блаженство, или, что все равно, Царство Небесное или Царство Божие, которое состоит не только в том, чтобы зреть царственную, так сказать, Троицу, но и в том, чтобы получать Божественное влияние и как бы принимать обожение, и в сем влиянии находить исполнение и совершение всех недостатков и несовершенств. В сем-то состоит пища умных сил, т. е. в восполнении недостатков посредством Божественного оного влияния»[4].

У св. Макария почти в каждой беседе можно находить напоминание о живом общении души с Богом. Так в 46 беседе он учит, «что Бог сотворил душу человека такой, чтобы быть ей невестой и сообщницей Его и чтобы Ему быть с ней единым растворением и единым духом» (параграф 6). Посему, «если душа прилепляется Господу, то и Господь, милосердием и любовью подвигнутый, к ней приходит и ей прилепляется, и тако един дух и едино растворение, и един разум бывает душа и Господь» (параграф 8).

«Для человека нужно, – говорит он в другом месте[5], – чтобы не только сам он был в Боге, но и Бог был в нем».

Не подумал бы кто однако ж, что живой союз с Богом есть исчезновение души в Боге с насилием ее самостоятельности и свободы. Нет, хотя душа действительно стоит при сем под Божественным влиянием, прикасается некоторым образом Богу и проникается Его силою, однако ж не перестает быть душой – существом разумно-свободным, подобно тому, как раскаленное железо или уголь, проникаясь огнем, не перестают быть железом и углем. Она приобретает только чрез сие общение полнейшую и скорейшую силу действовать по воле Божией – свободно, но и беспрекословно. С другой стороны и то неверно, если б кто стал думать, что когда Богообщение поставляется последней целью человека, то человек сподобится его после, в конце, например, всех трудов своих. Нет, оно должно быть всегдашним, непрерывным состоянием человека, так что, коль скоро нет общения с Богом, коль скоро оно не ощущается, человек должен сознаться, что стоит вне своей цели и своего назначения. Состояние, в котором человек сознает, что Бог истинный есть его Бог, и сам он есть Божий, т. е. говорит в сердце своем Богу: Господь мой и Бог мой (Ин. 20, 28), как апостол Фома, и к себе самому: Божий есмь – Божий есмь (Ис. 44, 5), – такое состояние есть единое истинное состояние человека, есть единый решительный признак присутствия в нем начала истинно-нравственной и духовной жизни.

И так далеки от истины те, кои поставляют последней целью человека самого же человека, какими бы пышными названиями они ни украшали ее, развитием, например, духовных сил или стремлением к усовершенствованию. При такой цели люди разъединяются заботой только о себе и привыкают все обращать в средство, не исключая даже и Самого Бога, тогда как, на самом деле, человек, как и все сотворенное, есть средство в деснице Божией для целей Его Божественного Промысла. Вся созда Господь Себе ради (Притч. 16, 4). Посему о Нем живем, движемся и есмы (Деян. 17, 28), яко из Того, и Теми в Нем всяческая (Рим. 11, 36). Несправедливо последней целью человека поставляет и одно благо ближних, т. е. людей, даже и в том смысле, что вся забота его должна быть обращена на благосостояние общества. Содействовать общему благу есть беспрекословно долг человека, но не первый и не исключительный. Если поставить это первым долгом, то всякий человек мысль и сердце обратит на других, а не к Богу, и следовательно, все в совокупности составят общество людей, сомкнутых в себе, но душой отторгнутых от Бога. Это будет тело без главы. Напротив, при Богообщении, все люди, сходясь в сей единой цели, не мысленно только, но самым делом соединяются, и все, единым духом и единой силой преисполняясь, составляют единое, живое и стройное тело. Под этим только условием и может созидаться истинный и надежный союз между людьми.