Пламя Деметры

На этом речь закончилась, и телевизионный Джон Рамирес исчез с экрана, уступив место рекламе освежителя воздуха. Реальный Джон Рамирес щелкнул пультом и переключился на телетекст. На настенном экране отобразилась мелкомасштабная карта Олимпийской равнины, которая сейчас была усеяна многочисленными красными точками, кружочками и вытянутыми овалами. Атмосферная авиация поработала хорошо, ящеры заплатили сторицей за свое вероломство. А ведь это только начало...

10

Когда до кабинета Вахида осталось метров сто, по ушам резко ударил ревун боевой тревоги. Анатолий сверился с планом комплекса, который он только что скачал из компьютерной сети, резко развернулся и побежал назад, в то место, где должен находиться центральный боевой пост. Он успел вбежать в помещение секунды за три до того, как тяжелая бронированная дверь автоматически захлопнулась, отрезая цитадель подземного комплекса от остальных помещений.

Часовой у входа попытался остановить Анатолия отравленной иглой, но добился только того, что упал на пол, баюкая вывихнутую руку.

– Вахид! – закричал Анатолий. – Останови их! Вахид отвернулся от многочисленных экранов системы управления боем и крикнул в ответ:

– Отставить! Это свой!

Рядом с Вахидом Анатолий заметил двух ящеров, оба выглядели взволнованными.

– Ты вовремя, – сообщил Вахид. – Сможешь напрямую подключиться к этой системе? – он указал на консоль стационарного компьютера.

– У меня нет кодов доступа.

– Чанг! Организуй ему полный доступ, и побыстрее!

– Полный доступ? – недоуменно переспросил молодой узкоглазый офицер.

– Я что, неясно выражаюсь? Полный доступ и быстро!

Анатолию очень хотелось спросить, что происходит, но он подавил это желание. Быстрее будет напрямую получить информацию из локальной сети.

Чанг зарегистрировал в системе нового пользователя, Анатолий вбил код в собственную мобилу и подключился к сети. Ого!

Анатолий нецензурно выругался. Один из ящеров тоже выругался, по-своему, по-ящерски.

– Хфов в огненном кольце, – сказал он. – Пятьдесят тысяч ящеров сгорят заживо в ближайшие часы. Они бомбят все есусев, до которых могут достать.

Анатолий послал простейший запрос к базе данных и обнаружил, что оценка, которую дал ящер, занижена по меньшей мере на порядок. Решительные ребята эти лен-нонцы, даже Гитлер не действовал с таким размахом.

Дела обстояли следующим образом. Час назад в воздух поднялось около двухсот боевых вертолетов. Они рассредоточились и заняли позиции над ящерскими городами, а три минуты назад все одновременно начали бомбардировку.

Судя по результатам первых наблюдений, применялись только фугасные и зажигательные электрические бомбы, интеллектуальное оружие не использовалось. То ли у братства не нашлось военных пилотов с полным набором имплантатов, то ли они сочли нецелесообразным тратить дорогие боеприпасы на ковровую бомбардировку абсолютно беззащитных целей. Фактов применения химического и биологического оружия тоже пока не отмечено. Авиация братства действовала без особых мудрствований – истребитель разбрасывал кассеты вокруг города, образуя огненное кольцо, которое сжималось уже без посторонней помощи. Если создать большой очаг достаточно горячего пламени, оно формирует огненный вихрь, в котором сгорает даже самое влажное дерево. Судя по картинке, имеющейся в локальной сети, все ящерские города в радиусе трехсот километров от Олимпа были обречены.

Базы наркомафии бомбардировке не подвергались. То ли братство пока не знает о том, где они расположены, то ли решили оставить на закуску. Скорее первое, чем второе самого сильного противника надлежит уничтожать в самом начале боевых действий. Ничего, скоро все изменится, и братство узнает, где расположены эти базы.

Неожиданно в груди. Анатолия шевельнулся червь сомнения. Что он делает, зачем он помогает этому зверству, неслыханному в истории человечества? Да, ящеры не люди, но вот рядом стоят два ящера и очень трудно смотреть на них и не испытывать сочувствия к разумным существам, чья родина горит в огне и чьи соплеменники в это самое время тысячами гибнут ужасной мучительной смертью. Эволюция эволюцией, но одно дело отвлеченно рассуждать, что сильные выживают, а слабые вымирают, и совсем другое – видеть собственными глазами, пусть даже и на экране компьютера, как ты убиваешь сотни тысяч тех, кого считаешь слабыми. И нечего отговариваться, что лично ты никого не убил – если бы Анатолий не сделал видеозапись налета на ту ферму, бомбардировка не состоялась бы. Анатолий заставил себя вспомнить, как юный Никита зарезал беззащитную юную женщину, и это воспоминание придало ему сил. Удалось даже обойтись без принудительного управления эмоциями.

Анатолий поинтересовался, какие действия предпринял Вахид, и немедленно получил ответ от компьютеров. Действия были вполне логичными – полное радиомолчание плюс полная капсуляция подземелья. Все служащие базы, находящиеся на поверхности, получили приказ затаиться. Автономную гранату так не обманешь, но похоже, что на борту машин братства высокоточных боеприпасов сейчас нет.

И точно, один истребитель прошел на большой высоте непосредственно над Карасу и ничего не заметил. Пронесло.

Вахид деликатно покашлял. Анатолий вытащил часть своего сознания из сети и вопросительно обернулся.

– Как вы полагаете, – спросил Вахид, – насколько боец вашего класса сильнее обычного пилота в воздушном бою?

– Все пилоты имеют допуск класса Е, – отрезал Анатолий, – других не бывает.

– А если бойцу класса D оформить допуск класса Е, но не обновлять имплантаты?

– Он сможет летать, но не сможет управлять высокоточным оружием, а в маневренном бою ему не хватит умения. Хотя, с другой стороны, основной фактор успеха в воздушном бою – удача. На втором месте информационное превосходство, на третьем – техническое. Личные качества пилота тоже играют важную роль, но не такую уж и большую.

– Если вы сейчас подниметесь в воздух, что вы сможете сделать?

– У вас здесь есть истребитель?

– Здесь – нет, но я знаю где.

– И где же?

– Название этого места ничего вам не скажет. Вы не ответили на мой вопрос.

Анатолий задумался. Если быть честным, у него почти не было шансов. Он мог сбить две-три машины противника до того, как остальные навалятся всем скопом и просто задавят массой. Кроме того, когда противник полностью контролирует ближний космос, поднять в воздух боевую машину означает подписать смертный приговор той базе, с которой она взлетела. Но посмотреть живьем на истребитель, принадлежащий наркомафии... да, это стоит того. С другой стороны, как бы не зарваться...

– Можно попробовать, – решительно сказал Анатолий. – Мы выезжаем прямо сейчас?

– Нет, что вы! – изумился Вахид. – Пока истребители не вернутся на свои базы, на поверхность подниматься нельзя. Кроме того, туда довольно далеко ехать, так что лишняя пара часов ни на что не повлияет. Когда тревога будет отменена, я свяжусь с генеральным штабом, эту операцию нельзя начинать без их одобрения.

– Какую операцию? Доставку меня к истребителю?

– Да.

Анатолий решил, что момент настал.

– Где здесь сортир? – спросил он.

– Медвежья болезнь? – усмехнулся Вахид. Анатолий неопределенно пожал плечами.

Вахид указал на неприметную боковую дверь.

Анатолий пошел в ее сторону, какой-то младший офицер отступил на шаг, освобождая дорогу старшему по должности. Анатолий легонько стукнул в одну точку на боку этого человека, тот пошатнулся и осел бы на пол, если бы Анатолий не поддержал его. Другой рукой Анатолий извлек из-за пояса несчастного тяжелый пневматический пистолет, обернулся и выстрелил шесть раз, после чего обойма опустела. Противников было десять.

К счастью для Анатолия, противники начали реагировать слишком поздно. Анатолий успел подскочить к кухонному столику на колесиках, схватить с него ножи и сделать три броска. Мало кто знает, что обеденные ножи с неутяжеленной рукояткой гораздо легче метать, чем любые другие, за исключением специально предназначенных для метания. Конечно, обеденные ножи тупые, но если руки метателя – оснащены мускульными усилителями, а дистанция не превышает пяти метров, тупизна ножа не имеет никакого значения.

Все три ножа достигли цели, теперь на ногах оставались только Анатолий и Вахид. Вахид успел выхватить из кобуры электрический пистолет (в тесном помещении таким оружием пользуются только самоубийцы), но рукоятка четвертого ножа ударила его по запястью и пистолет выпал.

– Сдашься сам? – спросил Анатолий.

Вахид предложил Анатолию совершить противозаконное действие с собственной матерью, а также выразил ряд предположений о родстве Анатолия с некоторыми существами, главным образом мифологическими.

– Твое дело проиграно, – сказал Анатолий, – завтра эта база будет уничтожена. Твой друг Рашид говорил, что вы, пионеры, прагматики, так будь прагматичен!

– Я не предаю друзей! – заорал Вахид, бросился на Анатолия, но через секунду лежал на полу в глубоком нокауте.

Анатолий нанес контрольный удар и запустил руку в потайной карман куртки, где лежал одноразовый шприц-тюбик, наполненный феназином. Просто на всякий случай.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

Феназин подействовал быстро, не помешало даже временное расстройство периферической нервной системы Вахида. Уже через три минуты Вахид выдал несколько распоряжений по селекторной связи, а сейчас бодрым шагом двигался по подземному коридору в сторону замаскированной автостоянки. Анатолий шел сзади и делал вид, что это Вахид его куда-то ведет. Анатолий не видел лицо Вахида, но знал, что оно выглядит застывшим и безжизненным, так всегда бывает после феназина, но сейчас это не страшно, потому что такое же выражение лица бывает после того, как узнаешь ужасные новости, потрясающие до глубины души. Бойцы, попадавшиеся навстречу, оценивали выражение лица командира именно таким образом.

Часовой, стоявший около выхода, сильно удивился, что командир решил нарушить собственный приказ, категорически запрещающий выходить на поверхность до особого распоряжения, но Анатолий заранее проинструктировал Вахида. Они вышли на поверхность без проблем.

Вахид сел за руль «Муфлона» и завел двигатель.

– Не забудь предупредить наружную охрану, – сказал Анатолий.

– Еще рано, – мрачно отозвался Вахид.

– Когда будет нужно – не забудь.

– Да.

Больше Вахид не произнес ни слова до самого Олимпа.

2

Тревога длилась чуть более часа, после чего прозвучал отбой. Соседи Якадзуно вернулись в комнату, возбужденно переговариваясь, они сильно удивились, застав в комнате спящего Якадзуно, которому пришлось повторно проснуться и дать необходимые объяснения.

– Что же ты раньше не сказал? – возмутился Ахмед. – Сказал бы, что освобожден от караульной службы, и не пришлось бы себя дураком выставлять. Да и всех нас тоже. Теперь все будут смеяться, дескать, бойцы Аламейна вообще порядка не знают, как дети малые, тьфу!

Якадзуно почувствовал себя идиотом. Он подумал, что в последнее время это чувство становится хроническим, и ему стало грустно.

Ахмед, Дхану и Мин Го стали опохмеляться. Они не предложили Якадзуно поучаствовать в этом процессе, и ему пришлось пить ароматизированную воду из холодильника. Он почувствовал себя чужим в этой компании.

Из подавленного состояния Якадзуно вывело сообщение по громкой связи. Динамик зашипел и сказал человеческим голосом:

– Офицеру для особых поручений Якадзуно Мусусимару немедленно прибыть к командующему.

Якадзуно недоуменно захлопал глазами. Он никак не ожидал, что его произведут в офицеры, а тем более в офицеры для особых поручений.

– Что сидишь? – прошипел Дхану. – Бегом к командующему, офицер хренов!

Ахмед и Мин Го синхронно цыкнули, но Дхану ничуть не смутился.

– Ну и что? – агрессивно спросил он. – Мало ли, кто какой офицер, мне теперь что, перед ним на цыпочках бегать?

Якадзуно ничего не сказал, он вытащил из тумбочки кобуру с пистолетом, наскоро привесил ее на бедро и быстрым шагом направился в кабинет командующего.

Ибрагим выглядел еще хуже, чем тогда, когда они летели в вертолете. Лысый череп был покрыт красными шелушащимися пятнами, под глазами залегли темные круги. На столе перед Ибрагимом стоял объемистый горшочек, наполненный какой-то тягучей жижей, время от времени он зачерпывал эту жижу столовой ложкой и отправлял себе в рот.

– Ну что? – спросил Ибрагим. – Ты принял решение?

– Какое решение? – не понял Якадзуно.

– Ты с нами или против нас?

– А, это... Пожалуй, с вами.

– Пожалуй? На, посмотри.

На одном из мониторов появилась мелкомасштабная карта окрестностей Олимпа, она была густо усеяна красными точками, кружками и кольцами.

– Что это? – спросил Якадзуно.

– Районы сплошного огня. Братство провело ковровую бомбардировку всех крупных городов западного Усуфлай. Заживо сгорело не менее ста тысяч ящеров, а по пессимистическим оценкам, до миллиона.

Якадзуно на секунду потерял дар речи.

– Зачем они это сделали? – выдохнул он, как только язык снова стал ему повиноваться.

– Официальная доктрина братства рассматривает Деметру как планету для людей. Ящеры не вписываются в светлое будущее, которое предлагает Багров. Поэтому ящеры должны быть уничтожены.

– Но это же геноцид!

– Он самый. Помнишь, о чем мы говорили, когда Евсро привез нас к Аламейну?

– Помню. Но я не ожидал, что они начнут так быстро!

– Этого никто не ожидал. Но они решили начать немедленно. Устроили провокацию, дескать, ящеры нападают на удаленные фермы, убивают людей и вывозят имущество, а потом все обставляют так, как будто жители сами уехали. И еще братство говорит, что ящерам помогают люди.

– Мы?

– Нет, пока они говорят, что это остатки вооруженных сил конфедерации. О нас они вообще ничего не говорят, мы для них пока не существуем. Они думают, что нами они займутся потом.

– И что теперь?

– Война уже началась, ее начали не мы, но нам от этого не легче. Это будет страшная война, война на уничтожение. Думаю, мертвецы будут в каждой семье.

– Почему? Как ящеры смогут добраться до Олимпа?

– Так же, как вы с Анатолием. На лодке. У ящеров есть человеческое оружие и ящерам больше нечего терять. Очень скоро вся Деметра заполыхает в огне. Не только те земли, в которых живут ящеры, но и те, в которых живут люди.

– Что мы можем с этим сделать?

– Кое-что можем. Так ты принял решение?

– Да, я принял решение. Я с вами.

– Вот и хорошо. Смотри сюда, сейчас я тебе кое-что объясню.

3

– Ты идиот, – сказал Дзимбээ. Несмотря на то что он произносил ругательные слова, его глаза улыбались. Анатолий тоже улыбнулся, и его улыбка получилась немного самодовольной.

– Победителей не судят, – сказал он.

– Победителей не судят, а идиотов судят. Что вообще за бесовщина кругом творится, куда ни плюнь, кругом идиоты! Я вообще не понимаю, как они тебя не раскололи!

– Наглость – великая вещь. Они просто не ожидали, что я буду себя вести настолько нагло. Вот тебе пришло бы в голову, что к этому зданию однажды подойдет агент пионеров, назовет охранника по имени, и тот пропустит его внутрь?

– Это невозможно, у нас карточная пропускная система.

– Тогда агент пионеров не войдет внутрь, а будет стоять рядом с охранником, чесать языком, а потом, когда мимо будет проходить Сингх, он откроет огонь.

Лицо Дзимбээ вытянулось. Похоже, такая идея еще не приходила ему в голову.

– Спасибо, Анатолий, – сказал он. – Я не подумал, что здесь на входе стоят обычные охранники. У нас на Гефесте в наружной охране работали такие ребята, с которыми подобные фокусы не проходили. Да, ты прав, надо провести дополнительный инструктаж, а может, еще и учения.

– Так я пойду?

– Подожди, я еще не сказал тебе спасибо. Спасибо, Анатолий. Ты, конечно, еще тот сукин сын, но ты везучий сукин сын. Ты очень помог нам. Вахида потрошат вовсю, у него в голове столько ценной информации... Кстати, ты умеешь управлять атмосферным истребителем?

– Могу научиться за пару часов, если есть обучающая программа.

– А вертолетом?

– То же самое. Я неплохо управляю ранцем Бэтмена, да еще здесь, на Деметре, научился управлять автомобилем. Другими транспортными средствами мне не приходилось управлять.

– Научишься. Не желаешь лично разбомбить Карасу?

Анатолий недовольно поморщился. Одно дело – проявить чудеса ловкости, героизма и личного мужества, проникнув в логово врага и вытащив оттуда все важные тайны, и совсем другое дело – хладнокровно сжечь шесть тысяч практически беззащитных разумных существ.

– Брезгуешь? – ехидно спросил Дзимбээ. – Хочешь сохранить руки чистыми? Или там у тебя тоже друзья? Будешь ссылаться на особое условие контракта?

– Нет, – с усилием произнес Анатолий, – там нет моих друзей и я не буду ссылаться на особые условия контракта. Пойдем посмотрим на этот гадский самолет. Ты прав, Дзимбээ, чистыми руками такие дела не совершают.

Дело было не в том, что своими словами Дзимбээ устыдил Анатолия. Просто перед внутренним взором Анатолия на мгновение предстала женская спина, в которую вонзается нож. Сражаясь с теми, кто позволяет себе такие зверства, нельзя сохранить руки чистыми.

4

– С какой целью вы начали разграбление мирных ферм? – спросил Сингх.

– Я получил приказ от вышестоящего начальства, – тихим безжизненным голосом ответил Вахид и умолк.

Сейчас в крови Вахида плескался такой адский коктейль, что врачи уже давно не понимали, почему он еще жив. Но что делать – мозг этого человека хранил в себе столько ценнейшей информации, что получить ее жизненно необходимо, причем получить нужно срочно, и не важно, что после допроса человек умрет. Если бы у братства был месяц-другой лишнего времени, можно было бы провести допрос в щадящем режиме, а в сложившейся ситуации альтернатив нет.

– От какого вышестоящего начальства? – уточнил Сингх.

– От большого босса.

– Кто такой большой босс?

– Тот, кто отдает стратегические приказы.

– Это Ибрагим Бахтияр?

– Я не знаю его имени.

– Это один человек или группа?

– Не знаю.

– Как ты думаешь?

– Один человек.

– Где он находится?

– Не знаю.

– Как ты предполагаешь?

– В Исламвилле.

– Почему там?

– Исламвилль – самая большая наша база.

– Думаешь, командир должен размещаться на самой большой базе? Почему?

– Так удобнее.

– Как у вас организована связь между базами? Дзимбээ вежливо кашлянул.

– Мы теряем время, – сказал он. – Все эти вопросы уже задавались.

– И каков результат?

– Наркомафией командует некий анонимный большой босс. Кто он такой – никто не знает, все приказы приходят по электронной почте. Тут есть кое-что интересное... Может, мы отпустим этого типа? У следователей еще осталось немного вопросов.

– Хорошо, пусть его уведут. Так что там интересное обнаружилось?

– Пионеры пользуются спутниковой связью.

– Канал уже выявили?

– Пока нет. Мы знаем идентификатор канала и некоторые коды, но ни в одном журнале нет информации о том, что этим каналом когда-либо пользовались.

– Может, они сменили канал?

– Непохоже. Вряд ли они уже поняли, что Вахид похищен. Если Ратников нигде не прокололся, они думают, что Вахид повез его на какое-то срочное задание и поводов для тревоги нет. Но даже если Ратников прокололся, вряд ли они уже успели перейти на резервный канал, Это не такое быстрое дело, как может показаться.

– Тогда в чем дело?

– По-моему, нам надо проконсультироваться с Окаямой. У нас в отделе нет сильных хакеров.

– Проконсультируемся. А что, есть подозрения на вирус?

– На вирус не похоже, а вот троянские модули в системе спутниковой связи могут быть запросто.

– Что же ты раньше не сказал?

– Я только что узнал.

– Я немедленно звоню Окаяме, а ты давай принимай меры. Все базы, координаты которых указал этот хмырь, нужно немедленно разбомбить.

– Я уже договорился с полковником Ногами. Кстати, у него нашелся настоящий истребитель, пятая модель «Чайки», на нем сейчас Ратников тренируется.

– Не боишься, что он нас кинет?

– Побаиваюсь, но, по-моему, риск стоит того.

– Как знаешь. Ладно, действуй, время дорого.

5

Перегруженный «Муфлон» летел в полуметре от земли, напряженно воя пропеллерами и вздымая тучи жидкой грязи. За рулем сидел Евсро, из пассажирского салона все сиденья были удалены и дно машины было густо завалено разнообразными ящиками, коробками, тюками и баулами. Посреди этого беспорядка валялись Якадзуно и Возлувожас, оба задумчиво смотрели в потолок, на их лицах застыло совершенно одинаковое отрешенное выражение, это было даже комично.

Машину сильно трясло, сидеть было невозможно, можно было только лежать, растопырив руки и ноги и не теряя бдительности, чтобы не получить в бок тяжелым деревянным ящиком, окованным металлом. В первые минуты путешествия Якадзуно пытался завести дружескую беседу с Возлувожасом, но это было решительно невозможно – Возлувожас почти не разговаривал по-человечески, а Якадзуно мог говорить на ухуфласо только на самые простые бытовые темы. Обсуждать на этом языке политику было выше его сил.

Якадзуно подумал, что Ибрагим сделал большую ошибку, направив его посланником ко двору ухуфласес швув. Ибрагим говорил, что Якадзуно – единственный, кто какое-то время жил с ящерами и знает их жизнь изнутри, и поэтому никто лучше него не справится с этой задачей. Если Ибрагим Не лукавил, получается, что ситуация очень тяжелая. Если уж Якадзуно оказался лучшим кандидатом на должность посла, то что же представляют собой остальные?

Задача, поставленная перед Якадзуно, формулировалась очень просто – гнев ящеров не должен быть направлен на сопротивление. Ни при каких обстоятельствах ящеры не должны атаковать пионерские базы, войну на два фронта сопротивлению не выдержать. Якадзуно спросил, как далеко простираются его полномочия, и Ибрагим ответил, что они неограниченны. Якадзуно может обещать ящерам все, что угодно, хоть все звезды с неба, но ящеры не должны стать врагами. Лучше, чтобы они стали друзьями, но даже если они будут просто сохранять нейтралитет, это будет не страшно. Будет страшно, если они станут врагами.

Якадзуно попытался встать, но машину в очередной раз тряхнуло, и встать не удалось. Тогда Якадзуно ползком пробрался в ее переднюю часть и сел рядом с Евсро, на единственное сохранившееся сиденье, не считая водительского.

– Как настроение? – спросил Евсро.

– Хреново.

Евсро мрачно фыркнул.

– Ты еще не знаешь, что такое хреново, – сказал он. – Вот если бы шешерэ сожгли Олимп, вот это было бы хреново, а те неприятности, что у вас, – ерунда.

– Не скажи, – возразил Якадзуно. – До сегодняшнего утра все наши разборки были внутренним человеческим делом, а Теперь полем боя становится вся планета. Войну уже не остановить. Ибрагим говорит, что мертвецы будут в каждой человеческой семье.

– Ибрагим относится к нам с большим уважением, – хмыкнул Евсро. – Мало кто из людей адекватно оценивает наш потенциал. Вы привыкли считать нас глупыми дикарями, но леннонцы скоро поймут, какую ошибку они допустили.

– Где ты научился так говорить? – удивился Якадзуно. – Адекватно, потенциал... эти слова не каждый человек понимает.

– У меня были хорошие учителя, – сказал Евсро и впервые за все время оскалился в хищной улыбке, почти человеческой. – Ухуфлале – не дикари, у нас есть своя наука и свое искусство, вы, люди, не понимаете ни того ни другого, но это не наша проблема, а ваша. Мы не такие сильные, как вы, но это вопрос времени. Мы другие, в этом наша слабость, но в этом и наша сила. Если бы мы и вы смогли жить вместе, стать не то чтобы единым народом, но двумя народами, живущими в гармонии на общей земле, мы стали бы сильнейшим народом во Вселенной.

– На сегодняшний день люди – сильнейший народ во Вселенной, – уточнил Якадзуно. – По крайней мере, в той ее части, что нам известна.

– Вы знаете всего две чужие расы, при этом вторая раса настолько чужда и нам, и вам, что не может быть ни другом, ни врагом. А что будет, когда в вашем поле зрения появится еще одна раса?

– Поживем – увидим, – пожал плечами Якадзуно. – Нам бы сейчас разобраться с проблемами этой планеты...

– Разберемся. Так или иначе – разберемся. В худшем случае, с ними разберутся без нас. Скажи, Якадзуно, как ты считаешь, люди и ящеры смогут стать единым народом?

– Трудно сказать... Пока я не вижу никаких причин, по которым это было бы невозможно. Но что получится на практике... особенно после этой бомбардировки...

– Ты хочешь, чтобы – мы и вы жили в гармонии?

– Хочу.

– Я тоже этого хочу. Я хочу этого больше всего в жизни. Вы появились в нашем мире как срумворлалк всесе, посланники богов. Мы, срасэ, молили богов о благой вести, и они дали нам благую весть.