Правила бессмысленного финансового поведения. Как стать успешным в личных финансах, изучая чужие ошибки

Седуксен заболел, слег в больницу и умер. А Михаилу Горбачеву и Валентину Павлову передал огромный привет…»

Секретная инструкция. Война с мельницами

У вас – деревенские корни? Тогда ваша cемья – кулацкая, если у нее есть мельница, маслобойня или крупорушка (ЦИК СССР, СНК СССР, Постановление от 23 февраля 1930 г.). Или – просорушка, волночесалка, шерстобитка, терочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка (тот же самый ЦИК).

Все это конфискуется. А также дом, любые постройки, инвентарь, запасы, сберкнижки, облигации и деньги. Все-все, кроме 500 рублей (Президиум ЦИК СССР, Секретная инструкция от 4 февраля 1930 г.). Дано задание: 60 тыс. кулаков – в лагеря, 150 тыс. – на поселение в Сибирь, на Урал и т. п. (Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) от 30 января 1930 г.).

Имущество прочих? Сдать в колхоз все – землю в пользовании, лошадей, инвентарь и скот (ВЦИК, СНК СССР, Постановление от 16 января 1930 г.). Оставить дом, участок при нем и корову – и обложить их налогами. А церкви закрыть (Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) от 30 января 1930 г.). «Покончить с противогосударственной и противоколхозной практикой попустительства в отношении единоличника» (СНК СССР, ЦК ВКП (б), Постановление от 19 апреля 1938 г.). А его имущество – загнать в колхоз.

Кстати, а колхозное – чье это? «Приравнять по своему значению имущество колхозов… к имуществу государственному… Применять… за хищение (воровство) колхозного… имущества высшую меру социальной защиты – расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества» (ЦИК СССР, СНК СССР, Постановление от 7 августа 1932 г.).

Что имеем? Конфискованная деревня. Времянки, люди без имущества. Что еще? Наемные рабы («палочки»), без паспортов, то, что производят для себя, на участке, еще и обложено налогом. Любым способом – в город, человеческое опустынивание.

Нам же остается приезжать в пустынные места, в пустынные дома – или следы домов – и проклинать все то, что оставило большинство без наследства. И погубило сотни тысяч семей.

Это – не мы. Не мы это делали. Рабы – не мы. Но можем – это носится в воздухе – стать рабами.

Или становимся – кто радостно, кто тягуче, кто проклиная все – но ими.

Или все же нет? Не становимся?

Здесь нужно поставить знак вопроса, оставляя будущую историю тому чувству меры и предосторожности, которое должно было возникнуть у нас из прошлого.

Или просто сказать: «Увидим!»

Узнаем. Сами, на своей шкуре.

Госдолг. Как не вернуть вам деньги

У российского государства – кредитная история не очень. Последний дефолт – в 1998 г. Финансовая пирамида ГКО – ОФЗ, кризис 1998 г., крушения рубля, банков, инвестиционных фондов, вспышки инфляции – массовые потери для всех нас [24]. И, конечно, вечно находящиеся под ударом пенсии.

Это все новенькое? Или продолжение длинной истории?

Началось все просто – в 1917–1918 гг. все облигационные займы были аннулированы.

Дефолт. Ну и ладно.

В 1922–1957 гг. в СССР (Россия – правопреемник) выпущены около 60 облигационных займов, в 1957–1990-х – 5.

Каких только не было займов! В 1920-х – натуральные (хлебный на 30 млн пудов хлеба, сахарный на 1 млн пудов сахара). Их погашение делалось натурой или деньгами по рыночной цене хлеба, сахара. Займы на военные расходы (1937-й – начало 1940-х), на расходы в сельском хозяйстве (1925, 1927 гг.), на восстановление народного хозяйства (5 займов в 1946–1950-х), на индустриализацию (3 займа в 1927–1929 гг.), на развитие народного хозяйства (11 займов пятилеток в 1930-х, 7 займов развития в 1950-х).

В 1920–1930-е с высокой частотой, а начиная с 1940-х – через 10–15 лет выпускались государственные процентные выигрышные займы (9 %-ный заем 1930 г., 3 %-ные займы 1938, 1947, 1966, 1982 гг., 15 %-ный российский заем 1992 г.). В 1920-е – начале 1930-х выпущено около 30 отраслевых займов («автомобильные обязательства», «велосипедные обязательства» и т. п.), гарантированных государством. А Минфин как-то дал жизнь беспроцентным краткосрочным платежным обязательствам, с мелким номиналом (1927 г.). Это, по сути, деньги, они могли быть средством платежа.

Принудительные займы. В 1923 г. – первый государственный 6 %-ный выигрышный заем. Реализован среди имущих слоев в принудительном порядке (подрядчиков, комиссионеров, поставщиков, лиц, имеющих высокие доходы), т. к. «участие их в подписке на заем не соответствует тем средствам, которые сосредоточены у них на руках» (Декрет СНК СССР от 4 сентября 1923 г.).

Фактически принудительными были займы 1940–1950-х, распространяемые среди населения по подписке. «Дружной подпиской на государственные займы трудящиеся СССР демонстрировали свое морально-политические единство, сплоченность вокруг Коммунистической партии и готовность активно участвовать своими средствами в строительстве коммунизма» [25]. В 1957 г. выпуск таких облигаций был прекращен.

Дефолты? Конечно, были. Почти все займы 1927–1945 гг. были обменены на облигации с более длительным сроком погашения и меньшим процентом (например, вместо 10 на 20 лет, вместо 6 % на 3 % и т. д.).

Еще дефолты. Подавляющее большинство займов, выпущенных в 1947–1957 гг., были в 1957 г. продлены на срок в 20 лет, а фактически на больший срок, т. к. погашение по ним должно было идти тиражами выигрышей еще 20 лет (гаситься начали в 1974 г.).

Эти облигации были в каждой семье. Просто валялись.

Постоянно ухудшались условия облигаций. В 1920-х преобладали займы на короткие и средние сроки (до 1 года, до 5–6 лет). С конца 1920-х и до середины 1930-х наиболее распространенным сроком займа стали 10 лет. С июля 1936 г. и до конца 1980-х облигации выпускались, за единственным исключением в 1957 г., на срок 20 лет. Ставка по облигациям понизилась от 8–12 % в 1920-х – начале 1930-х до 3–4 % в середине 1930-х – начале 1950-х и до 2–3 % до конца 1980-х.

Что впереди? Верьте только себе.

Как не дать вам построить дом

Мы родом из рабства, ничего не поделаешь. И от рабства недалеко ушли. Языком документов – о нашем жилье. О нашем рабском жилье.

Запрет дома больше 60 метров. Запрет владения двумя домами

«В личной собственности гражданина может находиться один жилой дом (или часть одного дома). Размеры жилого дома юридически нормированы… Предельный размер жилой площади для индивидуального строения установлен в 60 кв. м.» (ГК РСФСР; Астановский Г. и др. Комментарии к ГК РСФСР. М.: Юридическая литература, 1982).

Запрет дач

«1. Запретить повсеместно отвод гражданам земельных участков под индивидуальное дачное строительство. 2. Признать необходимым прекратить продажу гражданам дачных строений» (Постановление Совмина СССР от 30 декабря 1960 г. № 1346).

Запрет личной продажи автомобилей

«1. Установить, что продажа легковых автомобилей, принадлежащих индивидуальным владельцам, может производиться только на комиссионных началах через магазины государственной торговли. 2. Поручить Советам Министров союзных республик: … б) запретить регистрацию в органах Госавтоинспекции легковых автомобилей, купленных гражданами у индивидуальных владельцев автомобилей помимо магазинов государственной торговли или собранных ими из отдельных агрегатов и запасных частей» (Постановление Совмина СССР от 23 марта 1961 г. № 277 «О дополнительных мерах борьбы со спекуляцией легковыми автомобилями»).

Летние садовые домики и моральные извращения, с ними связанные. Не больше чем от 4 до 6 соток. Запреты на второй этаж, на подвалы, на отопление, на проживание. Обязанность выращивать.

«Извращение сущности коллективного садоводства»

«В некоторых районах страны под видом летних садовых домиков ведется строительство особняков дачного типа с гаражами и банями. Все это не только наносит экономический ущерб народному хозяйству, но и ведет к серьезным отступлениям от моральных и нравственных норм советского образа жизни, извращению сущности коллективного садоводства и огородничества…

…Установить, что в коллективных садах членам садоводческих товариществ земельные участки выделяются в размере от 400 кв. метров до 600 кв. метров… Летние садовые домики не предназначаются для постоянного проживания и не включаются в жилищный фонд…

…Члены садоводческих товариществ и коллективов огородников обязаны рационально и высокоэффективно использовать выделенные им земельные участки для производства… фруктов, ягод, овощей…» (Постановление Совмина СССР от 29 декабря 1984 г. № 1286 «Об упорядочении организации коллективного садоводства и огородничества»).

Все это еще недалеко от нас и снова обязательно придет, если только мы не остановимся хотя бы в шаге от очередного приступа всеобщей мобилизации.

Рабство или свобода, дома и имущество у семей или запреты на них, собственность или отчаянная любовь к государству и кормление у него – в этих развилках мы по-прежнему живем.

Реквизиция со вкусом. Зинаида Морозова

Она была староверкой, но сходила замуж три раза. Вторым браком – за Саввой Морозовым, третьим – за московским градоначальником. Спасла его от тюрьмы. Отстроила в Москве пышнейшие особняки, вложилась во МХАТ, родила четверых детей, ее салон расцветал первейшими именами, и, наконец, исполнилась ее мечта – она была торжественно записана дворянкой Резвой. После чего еще раз развелась.

Как пышно она цвела! Устроила усадьбу, почти Афины, с колоннами и портиками, центральным отоплением, ваннами и телефоном, знатными коровами и бесконечными пространствами. Пятьсот яблонь, триста вишен и множество парников.

Ее загородный телефон был первым в Москве. Этот-то телефон и погубил ее. В усадьбу ее «Горки», нынче Ленинские, въехал новый большой начальник, во флигеля – охрана, ибо ни у кого больше в окрестностях Москвы не было телефона и прямой связи с Кремлем.

А что же Зинаида Григорьевна? Лисица была выгнана, хотя еще весной 1918 г. вроде бы все утрясла, получив охранное свидетельство от Республики на принадлежащий ей «дом с художественно-исторической обстановкой». Но дом понадобился властям.

А дальше была жизнь в коммунальных внутренностях Москвы. Еще тридцать лет. До 1947 г. Десять лет жила продажей вещей. Наконец, мелкая пенсия от МХАТ. И четыре фамилии, притороченные к ней как крылья: Зимина, Морозова, Рейнбот и, конечно, Резвая.

Способность обуздывать и усмирять никак не заснет в российской истории. И она же корчит странные гримасы. Дом был огромен, но Ленин умер в ничтожно малом будуаре Зинаиды Морозовой, у ее роскошного туалетного столика, у золоченого зеркала, идущего к самому потолку.

Она два года не дожила до того, как «Горки» открыли для всех.

Наши вещи Щукина и Морозова

Неловко идти мимо чужих вещей. Что в Пушкинском, что в Эрмитаже. Очи импрессионистов. Сотни. Хотя бы маркированы (в Эрмитаже) – вот это забрано у Сергея Щукина, а это – у Ивана Морозова. Руки до них дошли в ноябре-декабре 1918 г.

«Принимая во внимание, что Художественная Галерея Щукина представляет собой исключительное собрание великих европейских мастеров, по преимуществу французских конца XIX и начала XX века, и по своей высокой художественной ценности имеет общегосударственное значение в деле народного просвещения, Совет Народных Комиссаров постановил: 1) Художественную Галерею Сергея Ивановича Щукина объявить государственной собственностью Российской Социалистической Федеративной Советской Республики…» (Декрет СНК от 5 ноября 1918 г.)

Дальше уже без всякого обоснования «общегосударственным значением». «Совет Народных Комиссаров постановил: Художественные собрания А. И. Морозова, И. С. Остроухова и В. А. Морозова объявить государственною собственностью Российской Социалистической Федеративной Советской Республики» (Декрет от 19 декабря 1918 г.).

Может быть, все дело в том, что мы живем среди чужих, навеки отнятых вещей, за которые никто не попросил прощения и не покаялся.

Как от вас избавиться. Коншины

В граде Серпухове, в 100 километрах от Москвы – рай для монастырей. Через реку, почти друг против друга, стоят женский и мужской монастыри, почти семья, обмениваясь опытом и дарами природы. На бугре, где был старый град, бродят свадьбы. Невесты не хуже московских.

Там ёжатся купеческие дома и обломки церквей. Там приколот к ним узкий темноглазый Ленин и ампир 1950-х. Стынет желтейшая на свете, когда-то свирепая гауптвахта. Мокнут улицы, мокнут кубы из силикатного кирпича, забитые зеленью. Мокнут перьями старушечьи дома, в сонном, сосновом своем существовании. Они везде, как голуби.

Там поверх Нары, узкой, как прищур, поверх ее вод, поверх холмов, пустынных ив и птичьих перелесков стоят пустые, из красного кирпича, старинные заводские корпуса. Звались они когда-то «Товарищество мануфактур Н. Н. Коншина в Серпухове», и там работали одиннадцать тысяч человек. Пряли, ткали, набивали ситец, красили. С XVIII века. Парижская всемирная выставка. Совладельцы, два знаменитых Николая – Второв и Коншин – среди богатейших семей России в начале XX в. (1-е и 11-е места). И оба – не уехали, просто растаяли в 1918 г. В 1930-е сыновья Коншина были арестованы. Один из них, Сергей, дожил до 1964 г. Взят в 1932-м после встречи с англичанином – бывшим управляющим, приехавшим в Москву в посольстве. Почти 20 лет лагерей. После лагерей работал хормейстером. И оставил прямых наследников.

Неуемный Николай Коншин, растаявший в 1918-м. Именно он стал сеять хлопок в Туркестане. Выстроил электростанцию в Серпухове. Генконсул Королевства Сербии и княжества Болгарии. Создал сбыт по всему миру. Местная больница, кирпичные дома и казармы для рабочих (там до сих пор живут). Чайные для рабочих. Три храма. И, наконец, собственная усыпальница в Высоцком монастыре в Серпухове, на высоком берегу Нары, знаменитого архитектора Романа Клейна. Была разрушена, ныне восстановлена ради красоты своей.

Заводы – дело рук человеческих. Они появляются в муках на свет, по образу отцов-основателей. Чудесные фабрики Коншина, из красного непревзойденного кирпича, под гордыми кличками «Красный текстильщик» и «Серпуховский текстиль» прожили после него еще 90 лет. И наконец погибли в 2000-х.

Какой урок в том, что строитель, фабрикант, создатель, с любовью строивший собственную усыпальницу, для всей семьи, на святой монастырской земле, сгинул бесследно в 1918 г.? Какой смысл в том, что большой род с десятками детей и внуков, двести лет строивший собственную фабричную и торговую империю, растворился в небытии? Как случилось, что монастыри отстроились, а родовые фабрики уничтожены?

Улицы Серпухова – Ворошилова, Ленина, Пролетарская, Ленинского комсомола, Луначарского, Революции, Свердлова, Карла Маркса, Советская, Джона Рида. Толпа мастерских по производству памятников. Бывшие заводы, заполненные мелкими ремесленниками. Уникальные образцы тканей XIX века – как их сохранить?

Этот вид раскрытого, как раковина, кирпичного тела крупнейших столетних фабрик, вот это закончившееся умение прясть, ткать, разрушенный индустриальный дом, который строила из поколения в поколение большая семья, – все это создает для заезжего человека мучительное воспоминание о городе, в котором смешаны – в летней зелени – блистающие, пахнущие свежей краской, сияющие белизной монастыри, буденовки и почти черные тела умерших фабрик.

Что ждешь от государства

Недоверие к государству, предвкушение отбора, отъема, изменения правил игры к худшему – риск, который с 1990-х заставлял уходить российские капиталы на Запад. Этот риск + налоги.

Мы двойственны. Мы сызмальства привыкли полагаться на государство. Но где-то там внутри, у сердцевины, всегда был червячок сомнения в том, что государство играет за тебя.

«Все равно обманут» – вот наше уличное присловье. Или – «все равно отнимут». Кто-то. «Они», имея в виду государство, властные структуры. Поэтому мы все время строим времянки. Живем – в нашем имуществе – в короткую.

Самые пронзительные «имущественные» истории советского времени – тяжелейшие денежные реформы, с отбором «спекулятивных» денежных излишков; принудительные облигационные займы, по которым год за годом ухудшались условия и откладывались погашения, до полного умаления сумм и людей, когда-то занимавших. «Обнуление» сбережений на рубеже 1990-х.

У всего этого было продолжение.

Пирамида ГКО. Дефолт по госдолгу в национальной валюте, в государстве – эмиссионном центре, в условиях, когда 60 % госдолга держало само государство (ЦБ и Сбербанк), – почти неслыханное дело.

Пенсионная реформа с ее длинными деньгами, которые немедленно стали короткими. Выдержала только чуть больше 10 лет. Несколько пересмотров – к худшему. Замораживание пенсионных накоплений в 2010–2020-х.

Фонды «будущих поколений» (Стабфонд, потом Фонд национального благосостояния). Они могли опускаться почти до нуля.

Финансовые кризисы, девальвации, удары по карманам, вызванные внешнеполитическими рисками. Кампания «очистки» банков, брокеров, страховщиков, инвестфондов, которая привела к гибели в 2014–2021 гг. больше 60 % этих институтов, с утратой части финансовых активов населения и бизнеса.

В этом проблема – в отсутствии доверия.

В понимании того, что любая новая, самая благожелательная конструкция, вменяемая государством, – это времянка.

Что через 10 лет все станет по-другому.

В ветрености правил. В том, что государство всегда, «вечно», на нашей памяти, подписывая контракт с обществом, затем вычеркивает из него пункт за пунктом и, начиная с благих намерений, неизменно заканчивает чем-то худшим.

Доверие к государству – это знание того, что оно всегда в длинном историческом времени будет играть в твою пользу.

Это доверие либо есть, либо его нет.

Если оно есть, семьи будут богатеть, наращивать имущество из поколения в поколение. Учиться не разоряться, управлять своими активами.

Если его нет, наша имущественная жизнь – это времянки, вывоз капиталов и детей, крайняя нестабильность и бедность во всем.

Пока у государства неважная история.

И поэтому пока то, что ждем, – времянки. Надежда – только на себя.

Отбить свое имущество. Маленькие хитрости

Как сохранить поместье для женщины, когда этого сделать нельзя

Что ж, такое чудо случилось. При тотальной национализации. Чудо предусмотрительности.

Василий Поленов (1844–1927), известнейший художник, благодаря своей обширной общественной и благотворительной деятельности обеспечил свою семью на 100 лет вперед, на три-пять поколений в будущем.

Всем известное «Поленово» – построенная им усадьба из многих домов и сооружений в выбранном им месте на берегу Оки, на обширном участке земли в N га.

Когда в 1917 году жгли и грабили помещичьи усадьбы, Поленов собрал сход крестьян и просил их решения – остаться ему жить у себя дома или уехать. Усадьбу не тронули, семья осталась. Дальше диктатура пролетариата. Основная идея – отдать все «им», чтобы сохранить активы и семью. Поленов заключил своеобразный «своп» – создал в усадьбе частный музей за право семьи жить в усадьбе. Получил охранную грамоту Луначарского (не подлежит национализации и конфискации). Обеспечил право семьи на управление музеем, т. е. на жизнь у себя дома.

В сталинские времена, в 1930-е – второй «своп». Все имущество, все коллекции переданы в дар государству за подтверждение права семьи жить в усадьбе и руководить музеем, т. е. жить у себя дома. Директорский пост должен был передаваться по наследству только членам семьи при сохранении бывшего личного имущества, коллекций, активов. Конец 1930-х – момент наивысшего риска. Чудом не разграбили, не роздали по учреждениям, сын художника – директор музея – и его жена были репрессированы. Освобождены в 1944-м, в год столетия Поленова. Семья и ее активы смогли выжить.

Эта нитка дотянулась до сегодняшнего дня: 2018 год, директор музея-усадьбы «Поленово» – правнучка Поленова. Ей чуть за сорок. Способность удерживать контроль за активами семьи в далеком будущем.

Истинное чудо «правового и финансового инжиниринга». Сохранение в целостности того, что сохранить было нельзя. Каждый из нас был бы счастлив сделать это для своей семьи – сохранение активов, надежный кусок хлеба, хотя бы на несколько поколений вперед.

Но «Поленово» – федеральная собственность. Завершится ли этот круг, спустя 100 лет, реституцией? Вернется ли имущество, нажитое личным трудом (имение было приобретено на средства от продажи картин), семье, ибо сделка конца 1930-х – передача всего имущества в дар государству – по всем признакам была вынужденной?

В Восточной Европе это, скорее всего, случилось бы. Усадьба стала бы частным музеем. У нас – открытый вопрос для многих семей. Не обсуждается. По-прежнему многие семьи знают свою собственность, бывшую у них до 1917 года, хотя, может быть, уже не смогут доказать право собственности.

Частный дом с видом на Кремль

Кому-то не удается сохранить даже ручные часы в третьем поколении, а здесь целый частный дом, особняк в центре Москвы, где каждый метр – на вес золота. И в нем – внуки и правнуки.

Как это удалось? Какие гении «сохранения семейного имущества»!

Проще всего, если ты лепкой или кистью познаешь мир. Дом Веры Мухиной, дом архитектора Александра Кузнецова, дом архитектора Константина Мельникова. Все это – в самом сердце Москвы.

Какой вкусный язык! «В мае 1915 года мой отец, Александр Васильевич Кузнецов, известный в Москве архитектор, купил этот дом у старой купчихи Е. А. Воскобоевой, собиравшейся уехать в Петербург на житье к сыну. Поводом для папиной покупки послужило желание поселиться где-то поблизости от гимназии Алферовой, куда поступила моя старшая сестра Эля, но в действительности главной причиной было его давнишнее, заветное желание создать дом, полностью отвечающий вкусу и потребностям его самого и всей нашей семьи» [26]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Мозохин О. ВЧК-ОГПУ-НКВД на защите экономической безопасности государства. 1917–1941 гг. / О. Мозохин. М.: ТД Алгоритм, 2016. С. 468–491. Книга основана на обширном объеме исследований в архивных фондах. Все факты документально подтверждены.

2

Консультант-Плюс; Голубкова М. Клад Нарышкиных оценили почти в 200 млн руб. // РГ, 19.12.2013; Смирнова И. Интервью с Натали Нарышкиной, 15.04.2012, http://svpressa.ru/society/article/54498/; Лукашов В. Тайная комната с сокровищами обнаружена в петербургском особняке, 29.03.2012, https://www.vesti.ru/videos/show/vid/405947.

3

Юсупов Ф. Мемуары. М.: «Захаров», 2011. С. 239, 325.

4

Записка Ф. Э. Дзержинского в Политбюро ЦК РКП (б) о судьбе найденных ценностей в особняке Юсуповых. Хранится: РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 332. Л. 2–3. Копия. Машинопись. Доступно: Личный архив А. Н. Яковлева, https://alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1019882.

5

Эрмитаж, который мы потеряли. Документы 1920–1930 годов. Спб.: Ж. «Нева», 2001. С. 98–100.

6

Постановление Совмина СССР и ЦК ВКП (б) от 14.12.1947 № 4004.

7

Итоги денежной реформы 1947 г. Записка И. Сталину // По страницам архивных фондов ЦБ РФ. Вып 3. С. 107.

8

Там же. С.108.

9

По страницам архивных фондов ЦБ РФ. Вып. 3. С. 114.

10

Телеграмма ЦБ РФ от 05.07.1993. № 115–93.

11

Телеграмма ЦБ РФ от 24.07.1993. № 131–93.

12

РФ в цифрах в 1993 г. М.: Госкомстат России, РИИЦ, 1994. С. 70.

13

РГ. 1993. 27 июля.

14

Известия. 1993. 27 июля.

15

Проект Европейского ун-та «Прожито»: www.prozhito.org

16

Известия. 1993. 27 июля.

17