Зеркало грядущего

– Насчет колонизации по принципу американской или африканской вы правы, – ответил Сирый. – Но возможен и вариант, что космическая цивилизация, так сказать, исключительно ради идеи, точнее ради своей безопасности распространяет саму себя по вселенной – осваивает новые планеты, чтобы занимать больше пространства и тем самым уменьшить вероятность своей гибели при каком-нибудь космическом катаклизме вроде взрыва сверхновой или угасания своего солнца.

– Тогда, если их интересует прежде всего своя безопасность, они как раз и поостерегутся ввязываться в войну с другой планетой, – возразил Ефремов.

– Если только не сочтут население этой планеты настолько примитивным, что никакой угрозы в нем не увидят, – парировал Сирый. – Или вот вам еще вариант: представим очень старую цивилизацию, которая вышла в космос тысячи и десятки тысяч лет назад, ресурсы не только ее планеты, а даже всей ее звездной системы подходят к концу – разобраны на поиск руд все астероиды, выбрано все с малых планет и спутников планет-гигантов… Такая цивилизация вполне может перейти к кочевому образу жизни – с помощью созданного огромного космического флота путешествовать от системы к системе, как кочевники через пустыню от оазиса к оазису. В каждой новой системе этот рой космических кораблей может остановиться на века и тысячелетия, а их население даже переселится на подходящую для жизни планету, если такая обнаружится. А может быть, наоборот – предпочтет остаться жить на кораблях, как ему привычнее. И останется в системе до тех пор, пока не выжмет из нее все доступные ресурсы. После чего снова снимется с места и двинется к следующей цели – как кочевники, которые оставались в оазисе, пока их скот не выпивал всю воду в колодцах. Вот встреча с такими «кочевниками» или «колонистами» и может оказаться для нас небезопасной. «Колонисты», желающие лишь занять как можно больше места, могут заинтересоваться нашей планетой как местом проживания, а «кочевники» – ресурсами Солнечной системы. И не факт, что удастся решить дело миром. Что те, что другие могут посчитать, что для них удобнее избавиться от конкурента в сфере ресурсов или жизненного пространства. Причем если «колонисты» могут быть малочисленны и уже из-за этого не стремиться к войне, которая может стоить им гибели, то для «кочевников», отправляющихся в полет всем народом, такой проблемы не стоит. И даже если они решат не вступать в конфликт с аборигенами, находящимися на низком по сравнению с ними уровне развития, а просто разграбят все доступные ресурсы, находящиеся вне обитаемой планеты, и улетят восвояси – это будет фактически отсроченная гибель для аборигенов, так как в опустошенной системе им позже нечего будет осваивать самим и их цивилизация не сможет накопить сил для собственного выхода за пределы звездной системы. Вот примерно так могут выглядеть причины межзвездных конфликтов, Иван Антонович. Как видите, ничего принципиально невозможного ни с точки зрения законов физики, ни с точки зрения общественного развития. Да, может быть, агрессивные цивилизации в космосе и исключение, но сбрасывать со счетов возможность встречи с ними тем не менее нельзя.

– Тогда есть еще и третий вариант – нечто среднее, – добавил внимательно слушающий Золотарев. – Когда «колонисты» не дожидаются полного истощения ресурсов своей системы, а заранее начинают планомерно заселять окрестные, по мере уменьшения своей «кормовой базы» выбрасывая туда все большие волны переселенцев. Тогда, если первая волна «колонистов» и будет малочисленна, то с каждой последующей будет приходить все больше сил. Причем у этих «колонистов» или «кочевников», конечно, вполне может быть «свобода, равенство, братство», сугубо для своих. Или когда-то в далеком прошлом их цивилизация могла даже быть настоящей коммунистической, но за время долгих перелетов по космосу с ними что-то произошло, отчего они деградировали в общество более низкой формации и считают аборигенов чужой планеты не за людей, а за кого-то вроде муравьев, которых нечего жалеть. Или инопланетяне могут вообще не задумываться о таких вопросах, а мыслить исключительно прагматично и рационально: что чем меньше претендентов на территорию и ресурсы, тем больше достанется их собственному народу.

– Тогда это у них никак не социализм и не коммунизм, – покачал головой Ефремов. – А некое извращенное его представление. Вот, кстати, вам не кажется, что эта война и Победа сделали нас самих другими? Я несколько раз слышал слова «Красная империя», от самых разных людей – в том числе и здесь, на борту. До войны так не посмел бы сказать никто. Мы победили в том числе и благодаря этому. Но не потеряли ли при этом и что-то ценное, важное? У фашистов ведь тоже было – своим все, чужим рабство.

После этих слов в кают-компании повисло напряженное молчание.

– Разница принципиальная: для фашистов порабощение соседей является необходимым условием существования, – произнес Золотарев. – Быть «юбер» над кем-то. А мы руку помощи протягиваем тем, кто готов с нами встать рядом, то есть действуем именно как стремящееся к сотрудничеству общество, о котором вы говорили. Но уж если мы в настоящий момент цитадель и арсенал социализма здесь, на этой планете (пока до других не добрались), то у нас тут должна быть организующая структура, сиречь государство. А существование государства подразумевает государственные интересы – соблюдение которых, при таком раскладе, это необходимое условие для конечной победы мирового коммунизма. Значит, мы исторически прогрессивны, – ну а тем, кто от нас по ту сторону мушки, не повезло. Даже если они притворяются «нашими», как Мао или Троцкий. И кстати, вот вам как раз пример извращенного понятия о коммунизме, которое могло бы быть у пришельцев – строй, отвергающий индивидуальность вообще, как мы можем видеть в пчелином улье или муравейнике. Если здесь, на Земле, тот же Мао пытался у себя построить нечто подобное – и слава богу, что помер. Прилетит орда таких вот идейных, считая нас «разложившимися» и «обуржуазившимися», и пожелает нас привести к светлым идеалам, ради нашего же блага, – а я не хочу!

То есть в теории возможна война между социалистическими государствами (а также народами или цивилизациями)? Ну, или столкновение социалистического государства с… «извращенно-социалистическим»? И не так все просто с зависимостью технического уровня от общественного – можно ли точно сказать, что эксплуататорское общество не способно строить космические корабли? Да, такое положение должно являться скорее исключением, чем правилом, но все-таки…

– А вы пишите, Иван Антонович, – серьезно сказал Золотарев. – Вы не думали, что фантастика имеет еще одну роль? Быть зеркалом будущего, моделировать, «что будет, если» – и оценить вероятность такого, если картина выйдет непротиворечивой. Творите, дерзайте, – а мы прочтем и оценим. Если «строго говоря, динозавры не вымерли – эти живые формы возродятся, если природа придет к таким же условиям, после такого же процесса».

Учебный и короткий выход в море обернулся боем – как сказал Золотарев, потоплен легкий авианосец типа «Индепенденс», бывший американский. И крейсер типа «Омаха», и восемь эсминцев американской постройки – вся эскадра, не уцелел никто. Там было больше трех тысяч человек – американцев, англичан, норвежцев. Может быть, пять лет назад в этих же водах, эти же люди шли в СССР с миром и ценными грузами, когда мы были союзниками в той войне, против германского фашизма. Теперь США и Англия наш враг – а на Рейне рядом с советскими войсками (и в строю еще много тех, кто плыл через Одер, и брал Берлин) стоят дивизии Фольксармее под командой Роммеля, Гудериана, Гота, готовые к броску на Париж. А в Китае уже упали атомные бомбы, и наши, и американские, число убитых идет на десятки тысяч. Вторая Великая война была через двадцать лет после первой, когда успело вырасти новое поколение, не знавшее бойни Вердена и Соммы. Неужели Третья начнется сейчас, едва через пять лет, с теми же людьми, кто совсем недавно вместе радовался наступившему миру?

Нет, не началась. Конфликт был урегулирован дипломатами, К-25 вернулась в Полярный, главную базу Северного флота, на пирсе играл оркестр, экипаж был выстроен на палубе, и взошел на борт сам комфлота, поздравил моряков с победой, от лица Партии, Советского правительства и лично товарища Сталина, и вручил награды – орден Ленина Золотареву, Ушакова 1-й и 2-й степени офицерам, медали старшинам и матросам, и гости, Ефремов в их числе, тоже получили по медали, как полноправные участники боевого похода. Ну а те, кто погиб в ледяных волнах Норвежского моря, «им просто не повезло».

– Моя страна, даже если и неправа – но это моя страна.

Может быть, эта война и была справедливой для СССР. Но в далеком будущем, когда где-то в космическом просторе вдруг встретятся корабли разных цивилизаций – может, даже коммунистических, но под командой таких, как Золотарев. Неужели первой реакцией будет, взять чужаков на прицел, опасаясь агрессии?

– А вы пишите, товарищ Ефремов, творите, представляйте, прогнозируйте! А мы прочтем и оценим.

СССР уверенно шагал вперед, становясь сильнее. Промышленность перевыполняла план, строились новые заводы и жилье, росло благосостояние советских людей – давно отменили карточки, и уже собственные автомобили стали явлением пока не частым, но уже и не вызывающим удивления, каждый год 1 апреля публиковался указ о снижении цен. В то время как мировой империализм показал свое звериное лицо, окончательно сбросив маску «союзников» и грозил нам атомной войной, а пока что истреблял народы Китая, Вьетнама и африканских стран, пытавшихся сбросить колониальное иго. И самой передовой в мире советской науке пришлось заниматься повышением оборонной мощи СССР – мы испытали атомную, а затем и водородную бомбы раньше американцев, наверное потому на нас и не решаются напасть.

– Без духовной опоры и меч не крепок в руке воина, – сказала Анна Лазарева. – «Александр Невский», фильм, помните? Неизвестно, говорил ли сам Александр эти слова, но истинность их несомненна. Огромная ведь разница – французы в сороковом, и мы в сорок первом. Фантастика же ценна тем, что как зеркало показывает возможное будущее – и заблаговременно поднимает вопросы, что делать, когда это случится. Вы не задумывались, как бы вам написать роман об ином светлом будущем – который будет полезен не одной молодежи. Про мир через тысячу лет, когда не только вся Земля объединена коммунистической идеей – но и к далеким звездам летят посланцы человечества. Такой роман будет очень своевременен и полезен. Конечно, мы ценим товарищей Долгушина, Немцова, Гуревича, равно как и линию «ближнего прицела». Однако Партия считает, что бояться смотреть дальше вперед – это непростительная ошибка. Так что дерзайте – а мы оценим. И думаю, что в Союзе писателей никто не станет возражать.

– Последний вопрос, Анна Петровна. А отчего вы думаете, что я справлюсь? Тут фигура уровня Беляева или Адамова нужна, а я – скромный палеонтолог.

– Я не думаю, Иван Антонович, я знаю. А откуда – на этот вопрос сейчас позвольте не отвечать.

Валентин Кунцевич. В 2012 г.

старлей морской пехоты СФ,

в 1953-м – полковник, дважды Герой

Оказывается, в сталинском СССР жить очень даже неплохо! Скажете – тем, кто люди не рядовые, а каково простому человеку? Так ведь даже тут есть разница, в элите страны те, кто имеет реальные заслуги перед Отечеством – или всякие березовские и ходорковские, кто подсуетился больше всех украсть? Да и обычным людям – квартиры дают, цены снижают. Москва сорок пятого и сегодня, через девять лет, – заметно в лучшую сторону отличается, если по улицам пройти. И в провинции при советской власти дома культуры, или просто клубы с библиотекой-читальней и кинопередвижкой почти в каждом селе, как при царе церкви, были – и эти очаги культуры работали, в отличие от наших двухтысячных. Так что прав Иосиф Виссарионович, «жить становится лучше и веселее», под этими его словами и я подпишусь!

О себе скажу – воевал честно. После Победы остался в кадрах, пришлось во всяких делах поучаствовать, – но после китайских приключений три года назад стал «невыездным». И сейчас числюсь в Службе партийной безопасности (она же в просторечии «инквизиция») – следим, чтоб процесс демократизации не перешел безопасные рамки и не превратился в майдан. Кстати слово это (в турецком, «рынок») здесь ассоциируется с киевским мятежом сорок четвертого года (отсутствующим в нашей истории), когда бандеровцы при попустительстве тамошнего первого, Кириченко, устроили кровавую вакханалию, в расчете даже не на победу, а чтобы «кровавый сталинский режим» угробил при подавлении возможно больше народа, чтоб показать миру – ОУН еще не вмерла. Я был там – конечно, с теми, кто наводил порядок, «бандеровец – к стенке». А командовала нами Аня Лазарева, как чрезвычайный и полномочный представитель Москвы, имея в кармане грозную бумагу с подписью «И. Ст.». Ну а теперь загнали меня, бойцового волчару, в Академию – это тоже заведение интересное, по первоначальному замыслу, готовившее спецов по теме, «как ослабить и свалить чужую власть во вражеской стране – и, соответственно, мешать врагу сделать то же у нас». Но затея быстро переросла изначальные границы, и похоже, Пономаренко всерьез рассматривает нас как «школу, где учат правильно управлять Советской страной», то есть как курсы подготовки высших кадров парт- и госаппарата. Хотя открыто это пока не озвучивается нигде.

А какой предмет в любом советском вузе (даже в столь специфичном) первый в списке? Правильно – марксистско-ленинская философия, научный коммунизм, история Партии – названия разные, суть одна. Может, оно и верно – зачем нам отличник, но «не наш», в девяностые проходили. Так что изучаем «Краткий курс», написанный вы знаете кем. Кто сейчас в Кремле сидит, живее всех живых – и, я надеюсь, проживет еще долго. Поскольку хоть и немного я его вблизи видел, а тем более лично общался, – но мое мнение, что товарищ Сталин – человек вполне адекватный. Даже в нашей истории, ну не мог бездарь «принять страну в разрухе и с сохой, оставить сверхдержавой с атомной бомбой». Ну а когда он еще и о будущем узнал – вот был бы я сентиментальным, то пожалел бы капиталистов!

В бытность мою в Китае слышал я, как там «экзамен на чин» проходил – не было там дворянства в нашем понимании. Сдай экзамен, и в чиновники – низшая степень, в уезд, средняя, в губернию, высшая, в столичный аппарат. И заключался экзамен в том, что надо было взять какую-то цитату из Конфуция (или иной столь же уважаемой книги) и творчески развить применительно к какому-то предмету. Сейчас наблюдаю, как Костя Мазур отвечает:

– Учение ленинизма истинно, потому что верно отражает законы исторического развития. Если я живу по правилам коммунизма – значит, каждым своим шагом способствую историческому прогрессу, делаю мир лучше, приближаю его к высшей цели. Которая будет достигнута, даже если я этого не увижу. И даже если я погибну, то умру не напрасно.

С пафосом отвечает – ну а как иначе? Однако искренне верит в то, что говорит. И ведь не пацан зеленый, тридцатник уже стукнул, и в нашей команде с сорок второго, как через Неву плыли резать немцев на ГРЭС-1. Да ведь и я вспоминаю, как мне в той, уже бесконечно далекой жизни батя рассказывал, что когда он студентом был, тоже года пятидесятые или шестидесятые уже, то искренне жалел американцев и прочих из капстран – «они без цели живут, только чтоб существовать». Сейчас увидел я, что не врал, есть в этом времени такое, и в массе.

Ну, сдал и я, ответить нетрудно, был бы язык подвешен. А в перерыве ко мне Тамара Корнеева подошла – было тут дело совсем недавно, и в завершение я ее на руках до санитарной машины нес[8]. Думал я, после разойдемся мы, как в море корабли – ну, помог я тебе, как боевому товарищу, и только. Марию забыть не могу, с которой мы месяц всего и были женаты – и лишь могилка осталась в городе Львове. Да и не в моем ты вкусе, вот не нравятся мне брюнетки. Что, опять по делу и с советом – ну что там сегодня у тебя?

– Валентин Георгиевич, вы так хорошо говорили! А я вот спросить хотела, что посоветуете…

И кем только мне здесь (по документам) побыть не пришлось – и Куницыным, и Кунцевичем, и Валентином, и Василием, и Владиславом, и Степановичем, и Сергеевичем, теперь вот Георгиевич. Завидую Юрке Смоленцеву – который в некотором роде сейчас публичная фигура, а оттого устоявшуюся биографию-«легенду» имеет. Ну а некто «Куницын» до сих пор в розыске Международного уголовного суда, «за военные преступления», что в Китае, на некоей базе ВВС США имели место. Зато три новейших бомбардировщика В-47 на советскую территорию перегнали – один и сейчас в Монино стоит. Ну а все прочее – нехай клевещут! Но свое мнение оставлю при себе, поскольку подписку давал. Так что ты мне сказать хочешь?

– В воскресенье мы с девчонками играли в «ответы», ну это когда по кругу зажженную спичку передают, и у кого она погаснет, тот должен на вопрос правду ответить.

У нас на китайском фронте эта игра гораздо жестче была. Вместо спички – граната с выдернутой чекой, обычно играли с салагами, кого хотелось испытать. «Лимонка» учебная, лишь запал хлопнет, но это я знал, а салаги нет – и вот интересно, рассчитает выкинуть из окопа точно за мгновение до, или слишком осторожным окажется, или слишком безбашенным? Последняя категория для нас не самая лучшая – это в пехоте надо, хоть сам на амбразуру ложись, а рубеж возьми, а в спецуре холодная голова даже больше смелости нужна. И в бою мы делали – кольцо долой, отсчитать секунду и лишь после бросать, тогда враг даже лечь не успеет. Вот только всякое при этом бывает – Серега Куницын, чей позывной я себе взял, так погиб в Берлине, за день до Победы.

– …и мы обычно спрашивали: «А какая у тебя мечта», – продолжает Тамара, – и отвечали обычно: «Ученой стать и что-нибудь открыть, или новый город построить, или сады в пустыне», вот как сейчас в газетах пишут о будущем освоении целинных земель. Варя ленинградская даже сказала, на Луну полететь хочу, как в романе Беляева, и чтоб в числе первых. Но есть у нас одна… так она лишь усмехнулась и ответила: «А я мечтаю выйти замуж за важного ответственного товарища и чтобы квартира была в пять комнат». Ну мы ей и устроили обструкцию и бойкот! Так, Валентин Георгиевич, может, надо было и по комсомольской линии? И вообще, из наших рядов вон!

Стоп, Тамара, прежде всего, этой несознательной лет сколько?

– Шестнадцать уже исполнилось! Так в этом возрасте молодогвардейцы уже с немцами воевали! А эта лишь о женихах и о тряпках думает! Мещанка!

Тамара, так ведь, я смотрю, и ты одета модно, красиво. Как и многие здесь.

– Так это совсем другое дело! Если товарищ Смоленцева или товарищ Лазарева одобряют. Значит, это не противоречит коммунизму?

А с чего это противоречие начинается, не видишь? Объясню популярно, только, уж прости, на своем материале. Воевать можно и дубинами, как первобытные люди когда-то, – но мне с АК сподручнее, для меня это средство, рабочий инструмент. Так и одеваться можно хоть в шкуры – однако так, как ты сейчас, и тебе лучше, и мне смотреть приятнее. Когда для тебя это необходимое средство, чтобы жить и исполнять свои обязанности – это норма. Когда же фетиш, в ущерб делу и вред твоим товарищам – это обывательство. Я так понимаю – если несогласна, возражай.

– Да нет, все правильно. Но как тогда нам эту… наказать? Я, как комсорг, хочу, чтоб и по идее, и по справедливости!

Наказывать за одни лишь слова – тогда, по логике, и наоборот, если кто-то орет, что умрет за Родину и за Сталина, то ему за одно это орден вешать? И какой урок другие вынесут – что впредь молчать надо, или говорить правильное, а думать подлое, и как до дела дойдет, предать? Помните, как нам про Веру Пирожкову рассказывали – была ведь внешне положительная советская студентка, а как немцы пришли, стала их истовой прислужницей, идейным нашим врагом[9].

– Да нет, что вы! Ведь все же друг у друга на виду. И если врет, то видно. Да и Пирожкову ведь разоблачили, когда она повела себя не по-советски, копнули и узнали.

Хорошо. А можно ли наказывать лишь за то, что она ущербна? И дальше своего кармана и желудка ничего не видит. Поскольку природа наша такая, что высокие идеи, духовность и прочее – приходят, лишь когда ты о выживании не беспокоишься.

– Да вы что, Валентин Георгиевич? Тогда бы все поголовно предателями были – лишь кусок показать.

Тамара, а вы не задумывались, отчего это вожди нашей большевистской партии почти все вовсе не из рабочих-крестьян? Да потому что сформироваться как личность человек духовный может лишь тогда, когда уже не надо думать, не помру ли я завтра. И наши советские люди, кто с фашистами сражался, – многие росли уже при советской власти и помнили, как было до войны. А вот в Китае я такую нищету видел, что наш бедняк, что при царе был, там бы богачом казался. И зверствовали там японцы не меньше, чем немцы у нас – но никакой высокой идейности в народе не возникало, каждый за себя, Мао был та еще сволочь, коммунарами стать китайцев лишь мы научили. Или что в Африке сейчас творится, война всех против всех, но не революция. Поскольку по-настоящему голодные и угнетенные на нее не способны – а лишь на бунт, бессмысленный и беспощадный. Так что когда-нибудь и нам придется туда наше правильное учение нести – вернее, вам, молодым, я уже старый буду.

– Валентин Георгиевич, так вы не старый совсем… Так что, нам эту, Курлову не наказывать вовсе?

Фамилия знакомая – год пятидесятый, предатель-шифровальщик из штаба СФ[10]. Нет, тот Курлев, а не Курлов был. Но на всякий случай – а отчество у этой не Аполлоновна?

– Нет, Дмитриевна. И имя правильное – Сталинида. А нутро – мещанское.

Имя – значит, не из «бывших», как Вера Пирожкова. Но помню Севмаш, год сорок третий, когда такая же самка собаки информацию англичанам сливала. Потому что думала – в нашей стране все обязаны стройными рядами и колоннами вперед к коммунизму, а где-то там любовь, как в романе про Анну Каренину, с шампанским, балами, нарядами и любезными кавалерами. Такой вот брак воспитания, ну как металл перекалишь, и сломается. Это я к тому, что нас здесь учат не уподобляться средневековым схоластам, кто любой свершившийся факт «волей божьей» объяснял, замени бога случаем, разницы нет, – а нам надо понять, отчего такое произошло, и причины установить, чтобы исправить. И по этой Сталиниде – узнай, не та ли это ситуация, когда правильное мировоззрение в человека вбивают с усердием не по разуму. Ну как бы если – знаю, ты мороженое любишь, а если перед тобой котел пломбира поставить и приказать весь съесть, будет в итоге рвотный рефлекс.

– Так она сама не виноватая, что ли? Не пойму, что вы хотите сказать.

Не поняла – тогда объясняю коротко. Не надо ее ни к чему приговаривать – а черную отметочку в личном деле поставить. Что в разведку с этим товарищем категорически нет. И хватит с нее!

…и разговор через несколько минут,

в чисто женской компании, то же место

(коридор Академии)

– Тамар, ну ты дура, что ли? Знаешь ведь, что у Валентина Георгиевича жену убили с нерожденным сыном, три месяца назад. Тут деликатность нужна – а ты прешь, как танк на амбразуру. Нарвешься ведь, и кто тогда тебе будет доктор?

– Инночка, ты же мне сама советовала. Не быть такой, как эта Сталинида, – кто думает, ей счастье просто так свалится, ни за что. А его заслужить надо, совершить что-то такое, чтобы тебя отметили. Вот я и стараюсь – а то вдруг отойду, и другая на мое место?

– Тамар, я тебе книжку дам почитать, чеха Чапека. У него такой рассказик сатирический, на что женщина способна, чтоб внимание предмета своего обожания привлечь.

– Инна, я ж тебя не спрашиваю, что ты в своем Васеньке нашла! Который, между прочим, замминистра! И старше тебя на тридцать лет.

– На что намекаешь, подруга?

– Девочки, не хватает вам еще меж собой собачиться, а ну замолкли обе! Ведь товарищ Кунцевич прав – для этой дуры черная отметка в личном деле страшнее любого выговора. В «смоленцевках» доучится – и никуда дальше ее не возьмут, ни в «клуб образцовых советских жен», как сам товарищ Пономаренко нас называет, ни в нашу Академию. В ФЗУ пойдет, дальше на завод, может, человеком станет, за какого-нибудь слесаря Петю замуж и будет ему в бараке белье стирать. Ну а мы себе еще «настоящих полковников» найдем. Вон их сколько на нашем курсе – пусть пока и ниже чином.

– А мне другой не нужен! Как вспомню… ой, ну что мне, опять раненой оказаться, чтоб он меня снова на руках?..

– Томка, тебе ж сказали, не будь дурой! Поспешность важна при ловле блох и тараканов. Маша Синицына, что за Валентином Георгиевичем замужем была, до того с ним больше двух лет встречалась, пока он ей предложение не сделал. Так что не бойся, что кто-то тебя опередит. Да, и подсказка тебе – ему нравится, когда девушка одеждой и манерами на нашу Анну Великую похожа. Ну и смелых уважает – я на «Нахимове» тогда была, так мне рассказывали, Валентин Георгиевич первым в каюту входил, где бандеровцы засели, за ним ребята, кто у нас учатся, и Маша тоже, с санитарной сумкой, готова помощь оказать.