Бригадир. Судьба «Артефакта»

«Отмычка»? На какой-то момент эта мысль посетила Бригадира и тут же ушла. Была в Зоне порочная практика – посылать вперед новичка-везунчика. Везения у того хватало ровно до первой аномалии или агрессивного артефакта. Этим, как правило, промышляли бандиты-беспредельщики, гоняя своих рабов, будто скот на убой. Человек внизу не был похож и на сталкера-одиночку. Растрепанные волосы, чумазое лицо, блуждающий взгляд. Оружия, похоже, тоже нет, разве что сучковатая палка в руке – видно, подобрал, пока брел по лесу. Диво, что вообще дошел.

Снял предохранитель, придавил спусковой крючок.

– Эй, мужик, ты, часом, не из «Артефакта»?

Фигура внизу вздрогнула и вдруг рухнула на землю, прикинувшись ветошью.

– Прости. – Бригадир покачал головой, оторвал от дерева кусок мертвой коры и запустил ровнехонько в голову незнакомца. Подобное хамское обращение и связанные с этим болевые ощущения обязательно должны были заставить того пошевелиться, если только не две возможные причины. Первой могло быть бессознательное состояние, а иначе обморок. Второй – внезапная смерть. Порыскав стволом по горизонту и отметив, что кусты не шевелятся неположенным образом, Бригадир спустился на землю и осторожно двинул человека носком ботинка. Ноль реакции. Не отводя от него ствол «глока», сталкер присел и нащупал пальцами пульсирующую на грязной шее вену.

– Живой.

Пока незнакомец был без сознания, Бригадир связал его по рукам и ногам пластиковыми жгутами, обыскал карманы и стал счастливым обладателем еще одной ключ-карты, ровно такой же, что вручил ему недавно Гриб. На ней мелким шрифтом значилось «Первый уровень. Артефакт. Только для персонала», а на обороте название одной нашумевшей оборонной компании и требование вернуть пластик, если таковой будет утерян. Каковы наглецы.

Слухи об испытаниях вооружения, незаконного и подпадающего под запреты всех существующих конвенций, в Зоне давно уже были не слухами. Десятки оружейников проникали сюда, чтобы испытать что-то сильное, порой химическое и непременно смертоносное. Если выгорит, то все в плюсе, а если что-то пойдет не так, то всегда можно списать на обстоятельства. По сути, прекрасный полигон для испытаний. Мишенями были твари, которых со вкусом расстреливали из опытных образцов. Грех такой халявой не воспользоваться.

Тем временем незнакомец начал приходить в себя. С губ сорвалось невнятное бормотание; он распахнул глаза, уставился стеклянным взглядом на своего пленителя, открыл рот, будто хотел сказать что-то, и вдруг тонко, панически завизжал. Звук был такой, что уши заложило. Чтобы прекратить визг, пришлось дать не менее звонкую пощечину.

– Чего орешь, чумазый? – доверительно поинтересовался Бригадир. – Всех зверюг поднимешь. Думаешь, у меня патроны для всех них разом припасены?

Человек смотрел все тем же стеклянным взглядом и вдруг засипел невнятно. С трудом получилось различить что-то вроде «Протос», «Всё изменилось», а может, «Все изменились», и еще какую-то совсем несусветную чушь. Бригадир тяжело вздохнул, опустил на землю рюкзак и выудил оттуда флягу со спиртом. Отвинтив колпачок, он прижал голову незнакомца и надавил пальцами на челюсти, открывая их. Пришлось поднапрячься, не ножом же их раскрывать? Рот чумазого вдруг распахнулся, будто неисправная хлебница, и огненная жидкость полилась в глотку.

Глава 4

Успокоившись, незнакомец поведал, что зовут его Иван Семенович Степняков – такой значился в списках Гриба в должности младшего научного сотрудника проекта «Артефакт». Человек говорил быстро, иногда неразборчиво, но ясность во взгляде появилась. Ушла эта бесовская поволока, появились нотки жизни, признаки интеллекта. Спирт давал о себе знать. Осталось развести костер и накормить – после алкоголя нужна горячая пища. Шоковый эффект от спиртного быстро перейдет в привычное опьянение, эффект неожиданности для организма пройдет, и человек просто свалится.

Затрещали сухие сучья, пламя взметнулось, спешно пожирая древесную пищу, рассыпаясь искрами и даря тепло в этом промозглом месте. За демаскировку Бригадир не опасался. Выбранное для кострища место обступили деревья, шевеления рядом не наблюдалось, но все же приходилось держать ухо востро – только черту известно, что теперь тут вокруг. Вчерашняя «стена» совершенно выбила из сил и откровенно напрягала. Невидимое препятствие могло появиться в любом месте, даже там, где всегда было безопасно. Чтобы твари особо не наглели, рейдеры Красного патрулировали эти места, но сюда забредали нечасто. Не было тут хабара, а что раньше водилось, все давно разошлось по рюкзакам да схронам. Тратить же драгоценный боеприпас на уродов никому без надобности не хотелось. Берегли каждый патрон – он тут, как курево и еда нормальная, был на вес золота.

– Будешь дергаться, бошку прострелю, – дружелюбно поведал Бригадир, освобождая руки ученого. Для такого и простой подзатыльник сейчас мог быть фатальным, однако угроза огнестрельного оружия подействовала мгновенно. Искры безумия, все еще проскакивающие во взгляде, поутихли.

Нож резанул по пластиковым хомутам на запястьях, потом на лодыжках пленника. Освободившись от них, ученый недовольно поморщился и вполне буднично, будто и не случилось ничего, принялся растирать опухшие запястья.

– Рук не чувствую, милейший, – выдавил он.

Может говорить, значит, и петь способен.

– Ты откуда такой безумный? – Бригадир снял с огня банку с пайком, поддел край алюминиевой крышки ножом и, воткнув в содержимое идущую в комплекте пластиковую ложку, протянул ее ученому. Бригадиру что, у него перчатки, у гражданского их нет – схватившись за угощение, тот обжегся, взвизгнул, но как любое изголодавшееся существо, предпочел терпеть боль, но насытиться. Спешно поставив банку на землю, Иван Семенович принялся уплетать гречку с тушенкой, иногда подрыкивая от удовольствия.

– Откуда путь держишь?

– Да вон. – Степняков махнул куда-то за спину. – С полигона. Собственность компании, понимаешь.

– А что пер, как бесноватый?

– Так жить хотелось. У нас ЧП произошло, понимаешь. Как там тебя…

– Бригадир.

– Ну, допустим. Я в компании числюсь, у меня страховка на все случаи жизни. Выведешь меня отсюда, тебя озолотят, понимаешь. Как сыр в масле кататься будешь.

– Из Зоны просто так выйти нельзя. Тут смекалка нужна, проводник да блат на контроле.

– Все будет, все. Только доберемся до западного форпоста. Там наш связной. Он должен знать…

– Да знает. – Бригадир выудил из кармана куртки пластиковую карту с выдавленным на ней логотипом оружейной компании. – Вот меня прислали проведать, что стряслось. Беспокоятся на воздухе, не померли ли вы тут хором.

– А где войска? Где поддержка… – Голос у ученого стал истеричным, однако есть он не перестал.

– Какие войска? – улыбнулся Бригадир. Рука в перчатке задумчиво прошлась по подбородку. – Они же только сдерживают. Сюда не один контрактник не сунется. ЧВК, они не дураки, чтобы тут трупами своих солдат дорогостоящих дороги мостить.

– А как же быть?

– А ты расскажи мне все, как на духу, а я тебе помогу. Информация за жизнь. Нормальная сделка.

Ученый знал немного. Был он наемным рабочим, фактически техническим персоналом, хоть и ученую степень имел, и, как он сам сказал, публикации в профильных журналах. Все, что он знал, так это что в проекте «Артефакт» хорошо платили. Суть своей работы разглашать отказался, несмотря на угрозу, что Бригадир бросит его и какая-нибудь «неведома зверушка» утащит младшего научного сотрудника длинной лапой себе на харч. Пришлось немного надавить, даже стукнуть, после чего всплыли скудные подробности. Бункер, старый, правительственный, который разве что на военных картах и найдешь, да и то не сразу. Несколько уровней. Персонал на верхнем, лаборатории и исследовательский центр на втором, третий – машинный зал, с автономным атомным двигателем. Небольшое устройство, способное без особых проблем питать небольшой военный городок, было доставлено с воздуха, так же как и персонал, и образцы для исследования, огромные стальные контейнеры в сопровождении людей в пятнистой форме. Именно пятнистой – Бригадир даже уточнил, не «пиксель» ли, но научник подтвердил. Четыре вида пятен, отметил даже. Все светлые, воевать парни тут не собирались. Доставили груз и – о, чудо – ушли на «вертушке». Этот факт очень раздосадовал. Если над Зоной дали зеленый коридор для полетов, то в деле очень крупные игроки, если не самый верх, небожители, большая двадцатка или еще что. Тут держи ухо востро, однако и гарантии греют из внутреннего кармана куртки пухлым договором, сложенным втрое. Те, если пообещали, выполнят. Для них судьба отдельного сталкера не вопрос, не слово и даже не буква. Щелчок пальцем, и все готово.

Первые две недели все шло по плану, менялись рабочие смены, стиралось белье, смотрели в оборудованном кинотеатре новинки кино. Даже танцы устраивали на большой посадочной площадке. Охрана из десятка сталкеров дежурила по периметру, сменами. Спокойствие, почти рай, ни тебе монстров, ни аномалий, работай в собственное удовольствие. ЧП произошло ночью, в час волка, как назло. Дежурный смены центрального пульта задремал и был разбужен тревожной сигнализацией – прямо на него неслась волна тварей от мала до велика: от простых жвал, уродливых порождений ада, с длинными мускулистыми лапами и впечатляющими челюстями, до вовсе не знакомых и не классифицируемых тяжелых, будто танк, уродов, прошибающих с разбега бетонные ограждения. Весь этот поток монстров буквально смел охрану, оставляя от стоящих в карауле только жуткие бурые пятна на траве. Несколько тварей проникли внутрь, и трое сотрудников спрятались в воздуховоде. Большая же часть поспешила вниз, на технический этаж, и забаррикадировалась там. Некоторое время все так и было. Монстры бушевали, сновали по коридорам, орали надсадно. Некоторые из них даже дрались, но все это было каким-то наплывом, всплеском, после чего уроды впадали в стазис. Описать их ученый не мог, точнее, постоянно путался в показаниях. То они были подобны горам и их огромные лапы скребли по промышленному бетону, оставляя на нем глубокие борозды, в следующий миг враг обращался в длинных, пронырливых змей с костяными пластинами на морде и зубами, способными перекусить человека пополам. Затем наваждение оборачивалось скользкими спрутами, распространяющими удушливый запах разлагаемой плоти. Ни один из описанных видов мерзости Бригадиру знаком не был – выходит, либо ученый попал под какое-то воздействие на объекте или наглотался таблеток и все это ему привиделось, либо в Зоне появилась новая напасть.

Степняков не врал. В доказательство своей правоты он вытащил из внутреннего кармана сверток. Предмет был тщательно упакован в полиэтилен и обернут несколькими слоями клейкой ленты.

– Вот, тут телефон. Я не знаю, разрядилась ли батарея. Там видео, на нем все доказательства. Это саботаж. Кто-то намеренно запустил монстров в помещение.

– Монстров. – Бригадир хмыкнул, вскрыл ножом упаковку, вытащил телефон и нажал на кнопку. Импортная техника прилежно подсветила экран, еще пару минут ушло на загрузку операционной системы, после чего быстро нашлось и видео.

Сначала на экране отобразилась чернота, полная, угольная, будто из шахты снимали.

– Звук прибавьте, Бригадир, – посоветовал ученый. Сталкер надавил на соответствующую кнопку, и из динамика устройства послышалось надсадное дыхание. Оператор держал телефон перед собой. Рядом был кто-то еще, похоже, женщина.

– Нина, вы видели? Вы видели или это морок?

Голос оператора дрожал.

– Видела, Аристарх Николаевич. Боже… боже…

Неясное пятно появилось на экране, качнулось и переросло в луч фонаря.

– Аристарх, Нина…

– Синицкий, вы?

– Да кому еще быть?

На видео вдруг отчетливо всплыла толстая потная физиономия. Маленькие глаза, толстый нос, полное отсутствие подбородка, но на удивление доброе и простодушное лицо.

– Синицкий… – это Аристарх. – Вы смогли пройти к центру связи?

– Нет. – Синицкий печально вздохнул. – И до оружейной комнаты не пройти. Надо спускаться. Уходить.

Послышался раздирающий душу женский крик, после чего в луче фонаря появился и сам Степняков. Ученый уже был в новом костюме химзащиты, за спиной ранец с баллонами, в руках стопка снаряжения.

– Что вы кричите, Нина!

– Ах, вы так внезапно, Иван Семенович.

Свет снова дрогнул.

– Я принес костюмы, надо уходить. Одеваемся и выходим, пока не началось снова. Если мои расчеты верны, то у нас есть полтора, а то и два часа форы. Активность тварей будто по часам.

– А если мы…

Послышались истерические крики, луч фонаря заплясал, высветил что-то несуразное, шишковатое, с огромными, как блюдца, глазами. Послышался женский крик, на этот раз от боли. Толстяк замахнулся фонарем. Аристарх попытался убрать свой телефон, камера поехала по бетонной стене, высветив вспышкой новую тварь. Боже, что это было, и понять сложно. Десяток лап, выставленные вперед челюсти – будто ночной кошмар, воплотившийся наяву, с удивительной быстротой и сноровкой несся по совершенно гладкому потолку, лавируя между лампами дневного света. Они тут, похоже, были, а вот электричество кто-то вырубил. Даже аварийного света не было. Странно, очень странно.

Вспышка, еще, грохот. У кого-то из ученых был пистолет, но он не помог. Камера выхватила почти чудом, как в морду урода впилась пуля, но тот, похоже, и не заметил ее. Камера вновь метнулась, заплясала.

– Бежим, бежим…

– Нина…

– К черту Нину… у меня семья, дети…

– Вы! Вы…

– Да пошел ты…

Телефон, похоже, упал, снова послышались крики. Стало заметно светлее. Камера переключилась, теперь это была светлая комната, какая-то пультовая. Усталая небритая физиономия ученого, что сейчас насыщался рядом с Бригадиром, на корточках, почти по-звериному.

– Я, Степняков Иван Семенович, научный сотрудник исследовательского полевого центра «Артефакт». На объекте произошло ЧП, и я вынужден прибегнуть к эвакуации. Средства связи вышли из строя, у меня почти закончились патроны, в помещении находиться более не могу, и вопреки запрету руководства, ясно прописанному в контракте, дабы попытаться сохранить свою жизнь, в четырнадцать часов двадцать семь минут седьмого апреля сего года я покидаю убежище, переставшее быть таковым. В памяти этого устройства есть доказательства моей правоты, что могут являться решающим аргументом в возможном споре по условиям соблюдения контракта, а именно…

Дальше шла мрачная чушь с пунктами, подпунктами и главами устава компании. Помимо собственной жизни, Степняков хотел выбить нешуточную компенсацию за моральный ущерб и отступные. Монстры закончились.

Пересмотрев видео еще раз, Бригадир снова скривился. Твари, которые запечатлел, похоже, уже мертвый оператор, ему были совсем не знакомы, да и место, что было показано на видео, не поддавалось опознанию. По сути, это могли снять в любой части Зоны. Это вообще могла быть постановочная съемка, вот только зачем она ему тут? Нет, слишком уж сложная многоходовочка. Бригадир на это видео наплюет и забудет, разве что еще пару глаз на затылке придется «отрастить», чтобы дожить до вожделенной сталкерской пенсии.

Глава 5

Ученый был балластом. Сопровождать его до Периметра или связного не представлялось возможным. В конце концов, беглец Ваня – это одна жизнь, а в бункере их может быть еще десяток. Не факт, что дотянут до спасателей, да и видео не сулило легкой работы. Надо было отсылать ученого восвояси, к бригаде Красного, с запиской по всей форме. Тот бандит авторитетный, помнил должок. Раз помог ему Бригадир, так придется списать на ученого. Жалко, а надо. Без Красного научник тут пропадет. До заставы сталкерской сам дотопает, там по прямой. Дошел же как-то по топи до этих мест, так еще пяток километров протянет.

При упоминании о том, что оставшуюся часть трудного пути придется опять преодолевать самостоятельно, ученый пришел в ужас, но аргумент в виде оплеухи несколько притушил истерику.

– Не ори, дурак. – Бригадир зачерпнул котелком воду из лужи неподалеку и принялся заливать костер. – Тебе тех уродов мало? Знаешь топтунов? Нет… Придут и просто наступят, а потом мозг высосут. Питаются они им. Знаешь, на что приходят? На крики, в основном крики о помощи, так что пасть к тебе протянется или пятерня, решай сам.

– Пятерня, – охнул научник.

– Тогда вот. – Бригадир вытащил старенький ТТ, с боекомплектом. Сбитый, но выбросить жалко. Хотел кого развести на него «пожиже», мол, нормальный боевой ствол, да вот случай не представился. В данном случае тульский «токарев» выступал больше как психологическая поддержка, нежели как огнестрел. – Умеешь обращаться?

– Ну… вводный курс был. – Получив оружие, научник почувствовал себя увереннее и впервые улыбнулся.

– На тебе еще жратвы и записку. – Вручив ученому банку консервов, Бригадир достал из рюкзака блокнот, огрызок карандаша и принялся что-то старательно выводить. Закончив, он вырвал листок, сложил его вдвое и протянул Степнякову. – На вот, не потеряй. Выйдешь вон на ту дорогу, видишь?

Взгляд ученого устремился за указующим перстом Бригадира, который, получив кивок понимания, продолжил:

– Через пару километров начнется территория Красного, сталкер такой авторитетный, под ним штук двадцать рыл ходит. В основном криминальный элемент, беглые. На воздух им никак. Через них и провизия идет, и боеприпас, и прочая контрабанда. У Красного вообще все поставлено на широкую ногу. Откуда такой блат у него, не знаю, не спрашивал. Должен он мне крепко и долг свой помнит. Я его пару лет назад из ямы вытащил, куда он с ходуном свалился. Тварь-то Красный завалил, не без потерь, конечно, но вылезти не смог. Глина скользкая, дождь. Прибрала бы его Зона к рукам, если бы, на его счастье, я мимо не шел с хабаром. Как раз к кордону в тот момент пробирался и чудом его заметил. Вот передай ему эту записку, он тебе поспособствует. Если Гриб – тот, что пришел меня нанимать, еще в Зоне, то люди Красного его вмиг отыщут.

* * *

Когда научник скрылся из вида, Бригадир вновь отправился в путь. Время поджимало, да и отклонился он от курса нешуточно. Пришлось снова помахать палкой, ища невидимую преграду, испепеляющую тебя изнутри. Но все шло хорошо. Ни аномалий, ни артефактов, ни тварей. Гладко и чисто, что не могло не вселять подозрений. Как правило, что происходит, когда исчезает мелкий хищник? Скорее всего его выжил более крупный и опасный противник. Так было и так будет, пищевую цепочку нарушить невозможно. Бригадир осторожно шагал, то и дело сверяясь с солнцем, но в чащу лезть не спешил. С шеи на брезентовом ремне свисал автомат, готовый в любой момент оказаться в руках. Кобура «глока» была расстегнута, так, на всякий случай. Когда идет атака монстра, даже доли секунды порой играют решающую роль. Напряжение в воздухе росло, пространство сгущалось, старая сталкерская чуйка тревожно напоминала о себе. Ничего не происходило. Так прошел час, может, меньше. Время двигалось неторопливо, и Бригадир потерял ему счет. Он был предельно насторожен, пот лил ручьями. Морок, наваждение. Такого не должно быть. Одна за другой эти мысли всплывали в сознании, но сталкер не сдавался. Он понимал, что едва ему стоит расслабиться, как очередной шатун, жвала или другая напасть подкрадется, чтобы полакомиться человечьей плотью. Людоедами эти порождения хаоса не были, конечно, они просто существовали и потребляли – как человек, придя в ресторан, выбирает, а затем поглощает предложенное блюдо. Тварь голодна, значит, надо охотиться. Тварь сыта, и ей большую часть времени наплевать на человека. Только мы, люди, убиваем ради забавы. Даже твари в Зоне убивают лишь для того, чтобы утолить голод.

Как-то раз Бригадир столкнулся с топтуном. Странно это по двум причинам. Топтун – урод немаленький. Колоннообразные ноги, длинное серое тело в чешуе, уродливая морда с торчащими рогами. Весу в нем порой до двух тонн, и топтуном он зовется не только за то, что просто топчет человека. Поступь твари слышна издалека. Гулкое уханье, разносящееся по округе, – первый признак того, что топтун где-то рядом. Не берет его броню ни обычный патрон, ни бронебойный. Можно попробовать гранатами, но так и их связка нужна да под брюхо. Не каждый сталкер захочет вообще к твари приближаться, а уж тем более к ней между ног лезть.

Бригадир пропустил топтуна, схоронился, еле дыша, в корнях дерева, баюкая на руках бесполезный АКС-У. Монстр прошествовал мимо, вяло ведя огромной уродливой башкой, и скрылся в тумане.

А это был не топтун.

Бочкообразное тело на столбовидных ногах, уродливые выросты хитина, покрывающие почти всю тушу, в длину которая показалась сталкеру не меньше десяти метров. При всей своей внешней грузности урод двигался на удивление проворно, и если бы не мгновенная реакция Бригадира, то быть беде. Буквально взлетев по стволу дерева, тот добрался почти до верхушки и с ужасом уставился на копошащуюся внизу нечисть. С верхотуры выглядела она еще более внушительно. Огромные, навыкате глаза – почти наверняка слабое место, но урод так вертит башкой, что и не прицелиться. Морда на массивной и короткой шее, поднять ее вверх он не может. Если только попытается полезть по стволу дерева. Про себя Бригадир назвал новое чудо крокодилом. Очень уж напоминало оно рептилию по всем параметрам, правда, крупнее было и как вариант много опасней. Тварь топталась внизу и, казалось, не спешила уходить. Слышалось шумное дыхание. Чудовище втягивало ноздрями воздух, иногда открывая и тут же захлопывая пасть. С новой аномалией новый вид мутанта? Нет, непохоже. Мутация происходит в течение нескольких поколений, при определенных физических и химических воздействиях. За пару часов слепить из земноводного, которых в этих краях отродясь не водилось, огромного зубастого жутика, ни одна генетическая лаборатория не способна. И за месяц, и за год… да чего уж там, и за десятилетие не выйдет. От всего происходящего Бригадира прошиб холодный пот. Сидя на дереве и благодаря Творца за то, что у монстра поблизости не наблюдалось сородичей, он прикидывал варианты. Можно было пощупать животину из автомата, но толстые роговые наслоения на голове и короткой неповоротливой шее, почти утопающей в туловище, да и остальном теле, подсказывали, что это будет простой расход боеприпасов.

Да и спровоцировать можно было тварь ненароком. Такой снести дерево, а затем растоптать человека ничего не стоит. Чем она вообще тут питается? Топтунами? Разве только.

Бригадир сидел на дереве, тварь замерла внизу. Так прошел час. Холодный северный ветер пронизывал насквозь, черная грозовая полоса стремительно расширялась, становилось темней. Вот-вот хлынет дождь, а дерево такое, что толком не укрыться. Бригадир затосковал.

Глава 6

Три часа кряду просидев на дереве и поняв, что крокодил никуда не торопится, а даже наоборот, устроился внизу со всем комфортом, сталкер решил спуститься чуть ниже, чтобы как следует изучить врага. По деревьям урод явно не лазал, не был приспособлен. При ближайшем рассмотрении выпуклые шары на морде оказались не глазами, а чем-то иным, обнаружились и прикрытые костяными пластинами подобия ушей. Тварь, похоже, была слепа, как крот, а подобные создания, как правило, имели удивительно четкий слух и обоняние. Увидев все это, Бригадир затосковал. Куда подевались привычные и милые уроды, подыхающие от свинцового отравления? Куда ушли видимые, понятные и читаемые с первого взгляда аномалии, которые даже нейтрализовать можно было, а уж и обойти подавно… Над Зоной, местом непростым, насквозь опасным и пропитанным кровью и слизью, нависло новое, еще более темное будущее.

Как ведь раньше было? Снесешь закусу башку его пустую, пошаришься по кустам, наберешь град-камней, на которых он обычно живет, а потом запродашь их китайцам. Те и рады импотенцию да прочие мужские недуги ими лечить. И ведь помогало, говорят. Азиатский брат радовался и множился числом. Ну, или простые аномалии на пути. Видно сразу – по воздуху, по траве жухлой. Наметанный глаз бывалого ходока мигом примечает изменение растительности, почвы, влажность чувствуется кожей. Где свинца бросил, где соли, где посыпал гречневой крупой. Вот оно счастье-то было, а тут смерть на смерти сидит и смертью погоняет. Интересно, что дальше пойдет, ближе к бункеру проекта? Сама безносая пожалует да начнет косой махать?

Бригадир перекусил галетами, запил их водой из второй фляги. Первая, что со спиртом, покоилась на самом дне рюкзака, до лучших времен. Так бы накатить стопочку, расслабиться, нервишки подлечить, но хуже безрассудности и слепой смелости в Зоне только пьянство. Сталкер еще не встречал тут выпивших коллег, хоть у многих лица носили следы длительных возлияний. Идешь в рейд – очисти организм от токсинов и прочей дряни, иначе это Зона за тебя сделает.

Наступил вечер. На дереве сидеть сложно, неудобно и совершенно бессмысленно. Зверюга не собиралась уходить, а даже наоборот, расположилась с комфортом внизу и, похоже, решила прикорнуть, но это спокойствие было, конечно, показным. В один миг Бригадиру пришла в голову мысль соскочить вниз и броситься по перелеску к ближайшей чащобе – и тварь запутать, и самому спастись, петляя между стволами, будто заяц, но было в этом стройном плане сразу несколько узких моментов. Любой урод в Зоне имел свою, скажем так, поляну и не спешил убираться с собственных угодий. Если уж брать совсем безмозглых, те слонялись почти везде, но и гибли пачками. Был ли это отстрел или зубы, клыки, щупальца и прочие смертельные отростки товарищей покрупней, то дело десятое. Главное, тот же топтун никогда бы не вылез за свою территорию, рискуя натолкнуться на жвала или своего же собрата топтуна. Пищи в Зоне мало, и чем жили эти гиганты до сих пор, оставалось загадкой.